Текст книги "Атаман (СИ)"

Автор книги: Иван Магазинников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)

Глава 9. Конкуренция

Да уж, тут было чему удивиться. Всего за сутки ушедший неизвестно куда гоблин не только получил новый уровень, но и сменил свой основной класс, да еще и получил специализацию.

Вот только это не простой гоблин.

Во-первых, это «любимчик» и «эксперимент» самого Шардона, за которым с нескрываемым интересом наблюдали Дети Корвина, и они с большим азартом взялись помочь коротышке. Подобрали ему экипировку, прогнали по квестам и помогли выполнить особое задание, сделавшее Шныгу учеником великого шамана Кхара.

Для чего ему нужно было упокоить 20 бродячих тел и 20 неприкаянных душ. При помощи своего Меча Света и отряда бессмертных, отважный «падаван» легко справился с задачей всего за пару проходов Шахт и местного кладбища, битком набитых нежитью телесной и бестелесной.

Во-вторых, Шныга был создан по тому же шаблону, что и нынешний «обновленный» Кхар, некогда и сам бывший точно таким же простым стражником по имени Шмыга. Которого трактирщик Шардон точно так же сделал своим телохранителем и старательно развивал его, делая упор на рост Интеллекта.

Можно сказать, что они были родственными «душами», и управляющий шаманом Кхаром искусственный интеллект пошел навстречу гоблину, который мечтал получить ум и знания.

Сделал его своим учеником.

И Шныга преобразился. Получил новый класс и специализацию, сменил распределение параметров и даже обзавелся новым персональным сценарием. Он стал умнее и… увереннее в себе. Заклинатель духов – это аналог класса некроманта, и уж при таком-то роде занятий нет места глупым страхам.

– Значит, говоришь, хочешь стать нашим новым колдуном? – Правая Рука ухмыльнулся, – Ну так покажи, чего стоишь! Прикончи этого заносчивого Иклода.

– Убей! Убей! Убей! – дружно принялись выкрикивать остальные разбойники, которым предложение явно пришлось по вкусу.

Шныга оглянулся на Шардона, своего хозяина и покровителя. Но в глазах рыжего атамана он не увидел ни сочувствия, ни жалости – разве лишь что-то, отдаленно похожее на любопытство. Впрочем, свежеиспеченный заклинатель и не искал там жалости. И в его собственных глазах не было ни мольбы ни страха.

– Твоя готов драться, жабий колдун? – повернулся Шныга к своему противнику.

– Я совсем пустой после боя, – развел тот руками.

– Твоя на. Пей и дерись!

На ладони гоблина появилась склянка с голубоватой жидкостью – Зелье Маны.

– Чтобы ты меня ударил, едва я подойду поближе? – ухмыльнулся подозрительный Иклод.

– Шныга – храбрый падаван. Падаван всегда драться честно.

И пузырек с маной полетел прямо к раскрывшему от удивления рот колдуну.

Но он быстро пришел в себя и схватил парящее в воздухе зелье, одновременно срывая с шеи какое-то ожерелье и швыряя его в сторону Шныги. Заклинатель ловко принял украшение на посох, который вдруг оказался обвит не бусами, а самой настоящей змеей.

Но гоблин лишь тряхнул посохом и что-то выкрикнул. И с кончиков его пальцев сорвалась короткая молния, превращая ядовитую гадину в опадающие клубы сизого дыма.

Тем временем, орк успел восстановить ману, и в сторону заклинателя полетели ослепительно яркие искры. Шныга выхватил светящийся меч, и блокировал магическую атаку клинком. Созданные противником жалящие снаряды бессильно развеялись, но один из них все же угодил коротышке в грудь.

Тот вскрикнул, и полоска его здоровья заметно сократилась, а меч и посох выпали из разжавшихся рук.

Яростно рыча, Иклод бросился вперед, массой всего своего тела сбивая гоблина с ног и швыряя его в траву. Уселся сверху, и град ударов обрушился на голову заклинателя, которому только и оставалось, что закрываться руками. Полоска здоровья Шныги медленно, но неуклонно сокращалась.

– Бей! Бей! Бей! – орали разбойники, и было непонятно, за кого они болеют.

Из рук в руки переходило золото и другие ценности, совсем недавно отнятые у гномов, и делались ставки, причем явно не в пользу тщедушного гоблина.

Но тот и не думал сдаваться. Он вытянул руку в сторону, и в его ладонь тут же прыгнул Меч Света, лежавший в паре шагов от дерущихся. Быстрый взмах светящегося клинка – и окровавленный колдун с воплем ярости отскакивает в сторону, что-то бормоча себе под нос.

Его фигура начала медленно растворяться в воздухе, но тут прямо в грудь Иклода ударил пучок коротких молний, вытянувшихся из пальцев Шныги.

Это было не боевое заклинание, а обычное «Развеивание чар», и оно не могло нанести никакого урона противнику. Зато очень эффектно выглядело со стороны и сняло с орка маскировку.

Молнии пропали, и гоблин вытянул вперед правую руку, словно сжимая пальцами что-то невидимое. Иклод тут же схватился за горло, захрипел и начал медленно подниматься в воздух.

Это была «Рука призрака» – невидимый манипулятор, при помощи которого Шныга мог совершать простейшие действия на расстоянии до 5 метров: дернуть рычаг, поднять предмет или слегка придушить какого-нибудь зарвавшегося колдуна.

Капюшон балахона упал с головы зеленокожего заклинателя, освобождая оттопыренные уши. Полоска маны над его головой была почти пуста, а противник и не думал умирать – призрачная рука просто удерживала его на весу, но не наносила никакого урона.

– Ядрена кочерыжка! – произнесла пустота рядом с Шардоном, – Да это же круче «Звездных Войн»!

– Кажется, наш падаван возмужал и превратился в настоящего джедая, – отозвался пень в паре шагов от места, где раздался первый голос.

– Шныга, да кончай ты уже этого придурка.

– И да пребудет с тобой Сила! – пень рассмеялся голосом Тактикуса.

Гоблин шагнул вперед, и Меч Света ударил точно в сердце колдуна, уводя его полоску здоровья в серую зону – виртуальная жизнь бывшего мага шайки атамана Кривого оборвалась. А его цифровая «душа» отправилась во временное хранилище базы данных, к остальным копиям убитых «неписей», ожидающих своей очереди на возвращение.

Вы исключили из банды персонажа колдун Иклод.

Количество членов банды: 12 из 15.

Вы приняли в банду персонажа заклинатель Шныга (12 урв.).

Количество членов банды: 13 из 15.

Воздух вокруг Шардона задрожал, и начали проявляться фигуры бессмертных, до этого времени скрываемых мороком: Тактикус, Зеленкин, Ухорез и Шэдоу.

– Привет, Борода, принимай пополнение! – радостно улыбнулся ему Ухорез.

– В моей банде есть место только для двоих бойцов, – отозвался атаман.

– Да нет же, мы не про себя, а про этого юного джедая, – Тактикус махнул в сторону Шныги, – Пришлось с ним немного поработать, но результат ты сам видел. Нравится?

– Он стал магом, – кивнул Шардон.

– Шныга теперь шибко умный, – хвастливо заявил гоблин, поднимая валяющийся посох, – Шныга теперь всякие колдунства умеет делать!

Заявление, конечно, было слишком громким.

Помимо «Призрачной руки» и «Развеивания», Шныга знал всего пару заклинаний: он мог вызывать малого духа и обращать в бегство слабую нежить – на «всякие колдунства» эти умения явно не тянули. Но при должном старании из малыша мог вырасти довольно сильный некромант. Да и уже изученные умения Стражника у него все еще оставались.

По рукам разбойников снова пошли гулять монеты и разные предметы – мало кто ставил на победу гоблина, и теперь они стали существенно богаче.

– Ладно, ушастую пропажу твою мы вернули, шоу посмотрели, убедились, что у тебя все в порядке – пора нам возвращаться. Ты бы тоже в гости заглядывал, – похлопал Тактикус атамана по плечу.

– А вот я, пожалуй, ненадолго задержусь, – усмехнулся Ухорез, – дело у меня к тебе есть, атаман. Гномий обоз, это ведь твоих рук дело?

– Это была операция моего отряда, – врать Шардон еще не научился, да и не видел сейчас в этом никакой необходимости.

– Отлично! Ребята, я вам потом отпишусь, как все прошло…

Орк махнул друзьям рукой на прощание и зашагал следом за разбойниками, которые возвращались в лагерь, обсуждая только что разыгравшееся на их глазах сражение двух магов.

Шныга семенил рядом с Шардоном, хвастливо рассказывая о своих приключениях.

– Эй, подождите! – их нагнал Зеленкин и сунул в руки гоблина клочок бумаги, – Вот, держи, это тебе подарок от клана. Как доберешься до города, найди этого человека и покажи ему...

Бессмертный убежал, а Шныга сунул записку Шардону.

– Моя все равно читать не умеет, – смущенно пробормотал «страж, джедай и заклинатель».

Пометка: Изучить новые возможности объекта эксперимента №3 в рамках Директивы 83. Изменить параметры эксперимента исходя из полученных данных.

Атаман прочитал записку. Сунул руку в сумку и протянул гоблину книгу:

– Держи.

Это был «Учебник по Каллиграфии», одна из трех книг, подаренных ему бессмертными в качестве компенсации за его долю «Пивного Барона». Этот учебник открывал группу умений, отвечающих за копирование магических свитков. Ну и, разумеется, учил читать и писать.

Пометка №2: Выдать Шныге для копирования свитки, полученные от Иклода, когда он овладеет навыком на достаточном уровне.

Пометка №3: Раздобыть для Пивоварни рецепты, усиливающие боевые и защитные характеристики членов отряда.

– Ну что? – поинтересовался он у гоблина.

– Шныга теперь читать умеет! – похвастался тот.

– И что в бумажке написано?

– Это – рекомендальное письмо! К магу и наставнику, некроманту Аараму Бледному!..

* * *

Вернувшись в лагерь, Шардон выполнил свое обещание – выставил два бочонка свежесваренного пива. И, пока разбойники предавались грехам пьянства и азартных игр, внимательно расспросил Шныгу о его параметрах, умениях и проверил качество экипировки. Все данные внес в свою базу и даже несколько раз прогнал его через симуляцию «Чемпиона Арены».

Даже в теории причудливая смесь стражника и заклинателя оказалась весьма недурна, поэтому в записях атамана появилась очередная пометка:

«Провести несколько тренировочных боев с участием Шныги».

В дверь робко постучали, и в щель просунул голову Гриня:

– Господин атаман, тут к вам… пришли…

Шардон ожидал, что это наконец-то Ухорез решился сообщить, что у него к нему за дело, но вошедший в хижину оказался «неписем» и трактирщик видел его впервые.

– Можно! – скорее не спросил, а уверенно заявил он, чеканя шаг и подходя к столу, за которым сидел трактирщик, вносивший поправки в Дневник Атамана.

– Ты кто такой и по какому вопросу?

– Так этого… в натуре… малява тут у меня для тебя, Борода.

– Меня зовут Шардон. Атаман Шардон. От кого малява?

– Так ты этого… Читай, в натуре. Грамоте-то обучен? – рыжий громила ухмыльнулся.

«Короче, Борода, предлагаю тебе мировую. Делить нам с тобой нечего, глотки друг другу грызть незачем, да и нам, рыжим, нужно держаться вместе, а не то эти крысы схарчат и не подавятся – зуб даю».

Ат. Ржавый

– От Ржавого?

– Ну так… От кого же еще?

– А на словах что передать велел?

– Велел, конечно, велел передать. Вот я и того, передаю, в натуре…

На стол лег увесистый мешочек, внешний вид которого говорил о том, что внутри никак не меньше десяти тысяч золотом – почти недельная выручка «Пивного Барона», если брать долю самого Шардона.

Рядом с ним – золотой браслет и глиняная свистулька.

– В знак, так сказать, уважение и этого… того самого… искренности, в натуре, – путаясь, неуверенно пробормотал переговорщик, пятясь назад.

В двери он столкнулся с другим головорезом, бросил на того злобный взгляд и вышел.

Второй визитер, как ни странно, тоже не был знаком Шардону.

– Кто-нибудь вообще стоит на страже? – крикнул он Грине.

– Был один, да весь сплыл, – ухмыльнулся незваный гость.

– Что ты имеешь в виду?

– Да порешил я его. Можешь считать это предупреждением, Борода.

– А ты кто такой?

– Посланник.

– Кто тебя послал и куда?

– Тут все сказано…

На стол перед атаманом лег еще один листок бумаги.

– А на словах что велено передать?

– Скорее уж на жестах! – хамоватый гость противно рассмеялся и вонзил в стол кинжал, пригвоздив им послание к столу.

– Шныга, взять его!

Не особо заморачиваясь над способами выполнения приказа, гоблин просто попытался схватить нахала за руку, но тот с легкостью вывернулся, отвесил шутливый поклон и в два прыжка оказался у двери…

Которая тут же захлопнулась перед самым его носом, перекрывая путь к отступлению – «Призрачная рука» заклинателя сработала, как положено.

– Ишь ты, резвый какой… Ничего, и не таких обламывали, – снова ухмыльнулся визитер, что-то бросил себе под ноги и растворился в клубах густого дыма.

Шныга и Шардон вынужденно закашлялись, получив соответствующий дебаф.

А когда дым развеялся, наглеца уже и след простыл.

Второе письмо оказалось ничем иным, как ультиматумом. В грубой форме и ярких образах Танцующий Пак обрисовал Шардону, что ждет атамана лично и всю его шайку, если он откажется присоединиться к банде Пака. Точнее, стать ее частью под умелым и опытным руководством самого атамана Пака.

Окровавленный кинжал, оставленный посланником, и которым был убит стоявший на вышке охранник, служил доказательством решительности и возможностей головорезов сурового главаря.

Снаружи раздался характерный шум битвы: лязг оружия и крики раненых.

– Господин атаман, господин атаман! – без спросу ворвался в комнату Гриня, – Там этого… наших мочат!

– Что? – не сразу понял Шардон, запутавшийся в словарях, – Зачем их кто-то поливает?

– Слышишь, Барон, похоже, у тебя там проблемы.

Следом за парнишкой в хижину ввалился широко улыбающийся Ухорез с обнаженным мечом.

– Проблемы?

– Какие-то левые разбойники твоих головорезов убивают.

– Гриня?

– Война, господин атаман, как пить дать война! Это люди Урук-Хая и Лютого, человек двадцать из леса высыпали, и сразу наших на перо взяли. Режут всех без разбору…

– Слушай, Шардон, я понимаю, что сейчас не время, но не попадался, случайно, тебе и твоим людям вот такой сундук, а? – бессмертный скинул трактирщику картинку, – А то мало ли, как оно сейчас обернется… Извини за пессимизм.

– Первый раз вижу.

– А полено такое… странное, говорящее – не находил никто?

Ответ атамана утонул в жутком грохоте. Судя по отметкам на миникарте, в его лагере стало на одну Вышку меньше. День первой победы банды Шардона стал и первым же днем масштабной криминальной войны сразу между тремя местными шайками разбойников.

* * *

– Ну и что это было?

Убедившись, что дети встретились с родителями, Михаил поднял аэрокар в небо и вопросительно посмотрел на Ларису. Сами они, по понятным причинам, знакомиться с «замечательной мамой Риммой» и ее супругом отказались, а просто высадили ребят в сотне метров от машины их родителей, неподалеку от торгового центра.

– Ты о чем?

– И не стыдно тебе? Она ведь еще совсем ребенок!

– Слушай, Сумракс, я вообще не понимаю о чем ты.

– Да я про эту всю фигню с якобы чтением мыслей.

– Ты сам хоть понимаешь, что сейчас сказал? Какие мысли, ты о чем?

– То есть ты ее не подговаривала? Ну, про мороженное и… и про все остальное…

– Глупости какие. Зачем мне это?

– Ну, мало ли… Может, это такая провокация была.

– Погоди… То есть ты что, действительно хотел?!

Девушка прикрыла рот ладонью, чтобы не рассмеяться, и залилась румянцем. Остаток пути они проделали молча, каждый думая о своем…

Глава 10. Конфронтация

Шардон изучил список членов банды. Трое погибших и половина – раненых. И, тем не менее, оборона кое-как держится. Но, скорее, благодаря бонусам от лагеря и более выгодному положению защищающихся, чем персональной доблести и воинскому искусству.

Атаман выскочил из хижины. Следом за ним – Шныга и Ухорез, оба наготове и с оружием наперевес.

И тут же начали работать командные скрипты, автоматически отыскав в текущей локации объекты для взаимодействия.

Шардон > Железноголовый: Приказ! В укрытие!

Шардон > Правая Рука: Приказ! Использовать «Зелье Лечения»!

…

В приваты один за другим полетели приказы: раненые бойцы восстанавливали здоровье, лишившиеся сил – энергию и так далее. Грабители отвлекали на себя внимание, убийцы вырезали стрелков и магов, взломщики и воры быстро «усеивали» территорию лагеря ловушками и сигнальными рунами.

Каждый смертельно раненый противник тут же помечался, как приоритетная цель, и даже целители уже не могли спасти его от неминуемой гибели под дружной атакой людей Шардона. Которые начали действовать хитрее, эффективнее и более слаженно.

Сам атаман в схватку не вступал. Но не потому, что боялся за свою виртуальную шкуру, а потому что рядом с ним неотлучно находились Шныга и Ухорез, никого к нему не подпускавшие.

Бессмертный перешел в режим «берсерка» и яростно размахивал двумя топорами, которыми одновременно и отбивался от вражеских атак, и рубился налево и направо. Сам он при этом был лишен любой другой защиты, так что периодически игроку приходилось прикладываться к исцеляющим зельям. Впрочем, такая уж была особенность выбранного им класса.

Шныга призвал двух призраков, а сам сражался Мечом Света, используя заученные еще во времена его «прошлой жизни» в качестве стража умения.

Выпады, хитрые восьмерки, отскоки, уход в глухую защиту – все это сопровождалось редкими пучками безобидных молний, при помощи которых он ослеплял врагов, да крепким хватом «Призрачной руки». Незримый манипулятор гоблин умело использовал, чтобы опрокидывать противников на землю, хватая их за ноги. Правда, срабатывал этот трюк только против самых слабых и неуклюжих нападающих, которых становилось все меньше и меньше.

Но вот, схватка закончилась.

Шестеро погибших, трое раненых, уничтоженные Ворота, сломанные Вышка и Арена – такой оказалась цена второй победы, одержанной бандой Шардона в этот день. Пока карманники умело обирали трупы и подсчитывали трофеи, остальные залечивали раны телесные и душевные халявным пивом – пришлось таки атаману выставить и третий бочонок бесплатно.

– Славная была драка! – Ухорез пнул ближайшее тело, – Я аж два раза вспотел!

Конечно, он храбрился – бессмертный трижды оказывался на краю гибли, и только вмешательство атамана или Шныги спасали его, позволяя вовремя исцелиться и восстановить силы при помощи зелий или умений.

– Это точно! – раздался знакомый голос откуда-то сзади и… сверху?!

Выжившие обернулись.

На крыше хижины атамана сидел посланник Танцующего Пака и беззаботно доедал куриную ножку, запивая из стоящей рядом кружки с пивом.

– Давно я так не веселился! Думал, что вас тут всех до единого прирежут.

– Снять его? – спокойно поинтересовался у Шардона бессмертный, – У меня как раз один свиток «Огненного Шара» остался в быстром доступе.

– Эй там, внизу, только без шуточек! Я этот, как его… парламентер, во!

– Почему ты не ушел?

– Так ведь эти все вокруг оцепили – и мыши не выскользнуть. Да и когда еще удастся на такое со стороны глянуть, за свою шкуру не опасаясь?

– Это Хамелеон, правая рука Пака, – подошел к Шардону однорукий помощник, – Лучший лазутчик и карманник во всех Лесах.

– Он самый. Привет, коллега, – ухмыльнулся тот, – Ну что, атаман. Я так понимаю, что особого смысла давать тебе время на раздумье больше нет? Людей у тебя осталось немного, даскоро Лютый с Урук-Хаем новых бойцов по твою голову пришлют. Вам одним не выстоять.

– Не выстоять, – согласился Шардон.

– Твое решение, Борода? Присоединяешься к банде Танцующего, или нам тоже к вам «в гости» наведаться? – парламентер встал и театрально обвел рукой вокруг, указывая на поле боя.

– Мне нужно три дня на размышления.

– У тебя нет трех дней, атаман, – покачал головой Хамелеон, – Нам нужны бойцы и твой лагерь, а не трупы и руины.

– Я не веду переговоры с террористами.

– Но-но! Такими словами меня даже выжившая из ума болотная ведьма не обзывала! Кстати, а что это значит, «террорист»?

– Два дня.

– День.

– Два дня.

– День.

– Два дня.

– День…

– Да вы издеваетесь что ли? – вспылил, не выдержав, Ухорез.

Он понял, что два бота, не знающие усталости и твердо стоящие на своем, могут продолжать так еще очень долго.

Из его раскрытой ладони вырвался огненный снаряд и полетел в сторону упрямого лазутчика, быстро увеличиваясь в размерах. Наконец, Огненный Шар ударил прямо в хорошо заметную на фоне ясного неба мишень и взорвался, снося Хамелеону три четверти здоровья.

– Я этого так не…

Чего он и кому там «этого так не», осталось неизвестным – тренькнула тетива, и сразу две стрелы ударили в парламентера, добивая его.

– Теперь у нас всего один день, – тяжело вздохнул Правая Рука, – И вряд ли Танцующий Пак будет настроен на мирные переговоры после такого.

Шардон молча изучал карту. Грабители не были привязаны к каким-то конкретным поселениям, и местом, где они возрождались после смерти, обычно была какая-нибудь неприметная полянка или хижина рядом с укрытием его последней банды.

Причем, разбойничьи шайки могли кочевать, разбивая лагерь где-нибудь в новом месте, и там же поблизости появлялась новая точка возрождения. Или возвращения, как называли ее «неписи».

– Мы можем выиграть около двух дней, – наконец, оторвался от карты Шардон, – Только нужна твоя помощь, бессмертный.

– Хочешь попросить у Детей Корвина бойцов?

– Нет, справимся своими силами. Но ты поможешь выиграть нам время.

– А взамен?

– А взамен я расскажу тебе про странное говорящее бревно… И мне нужен ваш волшебный торговец, чтобы купить пару рецептов на Аукционе.

– Хорошо. Слушай, а вы еще собираетесь воевать с этими? А то мне всего три десятка разбойников осталось убить до одного симпатичного достижения.

Ухорез был в своем репертуаре – все время он проводил в погоне за местами в различных топах и за всеми ачивками, которые только можно получить.

– Я был бы рад решить вопрос мирно, но вероятность успеха менее двенадцати процентов.

– И что думаешь делать?

– Следовать советам великих полководцев.

– Ну-ну. Посмотрим, какой из тебя выйдет великий атаман.

– Сарказм, – в точности определил Шардон.

– Так что ты там сказал насчет говорящего полена?

– Утром – деньги, вечером – поленья.

– Вижу, у великих комбинаторов ты тоже учишься, – бессмертный рассмеялся, – Ладно, я понял. Ты хочешь, чтобы я прирезал этого горе-парламентера на точке возрождения и выиграл вам время?

– Да. Могу отметить, что твой интеллект очень развит для представителя воинского класса.

– Это сарказм?

– Это комплимент. Я учусь делать комплименты.

Бессмертный ушел, а Шардон занялся своим «любимым» занятием: сбором статистики, анализом и планированием.

В первую очередь изучением боевого лога.

22 нападающих против 12 членов его шайки, плюс сам Шардон, плюс Ухорез. При этом средний уровень врага был 13.4, а защитников – всего 12.3. Даже проведенная им оптимизация ни за что не помогла бы уравнять шансы, как и бонусы от лагеря.

Но секрет победы оказался прост, и скрывался в первых же строчках лога: люди Лютого и орки Урук-Хая действовали не вместе, а по отдельности. И сталкиваясь друг с другом, тоже вступали в бой. Так что сражение на самом деле шло не между двумя враждующими группами, а между тремя.

«Разделяй и властвуй» – именно об этой мудрости древних говорил атаман Ухорезу.

– Гриня! – кликнул он посыльного.

– Слушаюсь, господин атаман.

– Вот тебе мой приказ. Отнесешь письмо лично в руки Ржавому. На словах передашь, что я согласен с его предложением и вот этот подарок.

Шардон выудил из инвентаря относительно неплохойЖелезный меч, взятый им среди барахла в тайной комнате, и найденный там же Серебряный Кубок, на 20% повышающий длительность эффектов от налитых в него напитков. К этим «сокровищам» он прибавил только что сварившийся бочонок Пенного Благословенного.

– Дорогу знаешь?

– А то как же! Атаман Кривой с ним любил в картишки перекинуться, и частенько брал с собой меня или Де Жулье – смотря какой ему был нужен исход игры.

Информацию о любви Ржавого к азартным играм трактирщик прочитал в найденном Дневнике и даже пометил себе на будущее использовать эту слабость рыжего атамана в своих целях. Как оказалось, его предшественник неоднократно проделывал то же самое.

– Стой, – окликнул он уходящего Гриню, – Сперва позови ко мне Патлатого и Бизона.

Два силача заявились к нему одновременно. Самые сильные и выносливые, они с легкой руки… то есть по воле алгоритма оптимизации попали в категорию «танков», и потому пережили нападение конкурентов отделавшись лишь парой легких ранений.

Если кто и сможет выполнить следующее поручение Шардона, то только они – и не потому, что так хороши, а потому что более перспективные кандидаты погибли.

– Ты, – атаман передал бумагу Бизону, – отправишься в лагерь к Лютому. Скажешь, что я хочу с ним пойти на мировую. А ты, – он сунул еще одно письмо в руки второму «почтальону», – пойдешь к Урук-Хаю.

– Порешат нас там, как пить дать, – обреченно вздохнул Патлатый, поглаживая свою гладкую, словно бильярдный шар голову.

– Выдам тройную посмертную и по бочонку пива. Экипировку можете оставить – верну ее вам после возвращения, если боитесь, что вас там на перо посадят да обдерут.

Силачи переглянулись.

Молча кивнули друг другу, наверняка что-то обсудив в привате.

И почти одновременно на пол перед ними упали две пары сапог и по мешочку с монетами – самое ценное, что у них было. Сами же разбойники остались босыми, но это их ничуть не смущало.

– Ты уж сбереги наше добро, атаман, – бросили они на прощание, закрывая за собой дверь.

Записки им Шардон передал одинаковые: с предложение мира и сотрудничества, построенного на доверии, уважении и взаимной выгоде. В успех этого мероприятия он не верил и даже не брался рассчитать вероятность положительного исхода. Но и проигнорировать подобную возможность не мог – игровые сценарии далеко не всегда подчинялись законам логики и математики, в этом он уже давно убедился.

Аналогичное послание Паку должен был передать Ухорез, но после того, как «задержит» парламентера, известие о смерти которого наверняка поставит крест на возможном сотрудничестве и станет объявлением войны. По крайней мере, на месте атамана он поступил бы именно так.

И поступит, если придется.

Но теперь у него есть несколько часов на то, чтобы заняться восстановлением лагеря.

Разрушенная Вышка повышала Броню на 2 и Точность дистанционных атак на 4. Ну и позволяла заметить врага издалека – вот только с нападением «конкурентов» это как раз и не сработало. Там тоже имелись специалисты по скрытному передвижению, да и Хамелеон накануне «снял» охранника.

Поэтому в ее восстановлении Шардон не видел никакого смысла.

Как и в Арене. Для тренировок она хороша, а вот в реальном бою пользы от нее слишком мало. Куда эффективнее было заставить это пространство бочками с песком или деревянными щитами, превратив его в лабиринт из укрытий.

Прокачиваться эффективнее на квестах и в реальном бою, ну а сбор статистики ему успешно заменили модули расширения, разработанные бессмертными – значит, и Арена больше не нужна.

Дверь с грохотом распахнулась, и в нее заглянул перепуганный Первая Рука:

– Атаман, там… там…

– Что случилось?

– На нас деревья упали! С неба!

Шардон проверил: все выжившие во время боя разбойники по-прежнему целы. И даже трое парламентеров пока еще живы, хотя Патлатому, суда по полоске его здоровья, пришлось несладко.

– А ты что, раньше такого не видел?

Шардон только что утилизировал остатки ненужных строений, превратив их в древесину, камень и железо – ресурсы для строительства.

– Чтобы дождь из булыжников и бревен? Первый раз такое на моей памяти! И ведь не зашибло никого – это даже не магия, а чудо настоящее!

Из его слов получалось, что Кривой не занимался развитием убежища, или делал это линейно – улучшая имеющиеся постройки, но не разрушая и не меняя их на новые.

– Я занимаюсь благоустройством территории, так что насчет бревен и булыжников не беспокойтесь. Хотя… У нас кто-нибудь лес валить или камень добывать умеет?

– Так ведь через одного, – помощник атамана криво усмехнулся, – У меня вон горное дело аж пятнадцатого уровня развито, да и за топор знаю с какой стороны браться. Судьи с нашим братом не церемонятся –кого в каменоломни, кого на заготовку леса ссылают…

Правая Рука ловко выхватил прямо из воздуха топор, слегка наклонил голову и одним ударом срезал часть трехдневной щетины со своей правой щеки.

– Видал?

– Видал. Значит, будешь бригадиром лесозаготовительной группы. Найди мне такого же умелого шахтера, выдай ему людей с навыком добычи камня, а себе бери дровосеков…

– Эй-эй, – убийца попятился, – Слышь, старшой, мы так не договаривались! Чтобы мы, честные работники ножа и топора до физического труда по доброй воле опускались? Да это же зашквар полный!

– Это приказ!

– Ишь ты, как заговорил, – Правая рука сделал пару шагов назад, по-прежнему сжимая топор в руке, – Прямо как тот легавый, с которым Кривой дела имел.

– Капитан Геллар?

– Он самый. И контракт на твою голову – тоже его рук дело. У тебя же есть дневник бывшего атамана? Там должно быть много чего интересного насчет капитана…

– Спасибо за информацию. Но мне нужно еще двадцать единиц древесины и десять – камня.

– Сделаем. Только по-своему.

– Это как?

– Да как обычно… – помощник пожал плечами, – Грабанем шахтеров да лесорубов. Уж на это-то у нас сил хватит, век воли не видать. Оно и попроще будет, и как раз по нашей профессии.

Пометка: Поискать в Дневнике информацию о взаимоотношениях капитана Геллара и бывшего атамана Кривого.

– Погоди, Рука. Помогу вам людьми. Заодно присмотришься, кто чего стоит – кого к себе в банду возьмем, а от кого лучше избавиться.

Военный ИскИн активировал алгоритм сортировки кандидатов, разработанный им еще в бытность трактирщиком, и внес в него правки: добавил еще несколько критериев, немного оптимизировал и установил совместимость с «Чемпионом Арены».

На его объявление о вакансии было уже 34 отклика.

Шардон отсортировал список, и десять самых подходящих кандидатов прогнал через симуляцию парного боя при помощи «Чемпиона Арены». Двух сильнейших принял в банду на освободившиеся места братьев Картавых.

Ими оказались Вожык и Пыжик, убийца и разбойник – свою шайку атаман решил усиливать при помощи нацеленных на сражения классов, а не взломщиками да карманниками, от которых будет мало проку в предстоящей войне.

– Принимай пополнение!

Вы улучшили объект Казарма до 3-го уровня!

Вместимость: 21 человек.

Урон: +3

Броня: +1.

Восстановление: +20%.

Бонус Уважения: +10%

Две трети древесины и все железо ушло на улучшение самого важного объекта в лагере.

На новые вакантные места Шардон принял еще пятерых кандидатов из числа показавших лучшие результаты в симуляции.

– Вот это другое дело! – однорукий одобряюще ухмыльнулся.

– Нам нужны только лучшие. Кто не справится – гони в шею.

– Так может их того? Как Лютый делает?

– Что делает?

– Принимает новичков, ставит их на самую опасную и тяжелую работу. А как они начинают ныть да протестовать – перо им в бок, да лучшего шмональщика на трупы пускает. С трех-четырех шестерок получается пара сапог, какое-нибудь оружие да чутка украшений. Его потому и прозвали Лютым, что режет и своих и чужих без разбору…