Текст книги "Кель и Джил. Золото(СИ)"

Автор книги: Иван Кириллов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

ОнанДэлл, оказавшись лицом к лицу со старцем, схватил последнего за грудки, и, остервенело тряся мантию, но не самого целителя, истошно заорал:

– Когда мы только собрались совершать ритуал, ты был стройным юношей! А теперь – седой, дряхлый старик! Монарх, ответь мне, – в его голосе послышались нотки отчаяния, – сколько времени прошло с тех пор, как мы исчезли?!

Целитель не торопился отвечать, стараясь припомнить как можно более точную дату:

– Четыреста лет. – Видимо, память его, всё же, подвела.

– Четыреста лет... – Как заведённый повторил за ним Джинн. Он выглядел так, что ему сейчас крайне необходимо было присесть. Хотя бы на пол. Но водоворот, растущий вниз из его торса, дал ему только безвольно выгнуть спину.

Кель украдкой посмотрел на одежду старца, и заметил, что она совсем не намокла.

– Слушайте, мы вас тут освободили из очень долгого плена, отвечаем на все ваши вопросы, ведём себя очень вежливо, не смотря на ваши нападки. – Недовольным тоном высказал свои претензии Джил. – А вы не то, что не представились, или не поинтересовались, как нас зовут, – продолжила она, стараясь пристыдить Освободителя, – но даже и не хотите, элементарно, рассказать нам, что здесь произошло? – Девушка напирала всё сильнее. – Уж за столько лет заточения, можно было подумать над своим поведением, и научиться манерам, а? – Закончила она вопросом, из которого так и сквозил вызов.

ОнанДэлл, вроде бы, даже и не слушал её, зато остальные участники экспедиции разом обернулись, огорошив артистку критикующими взглядами.

В очередной раз почувствовав давление со стороны, Джил съёжилась:

– А что? Вдруг, его именно за это тут и заперли? – Попыталась она восстановить уязвлённое самолюбие.

Кель предположил, что это произошло потому, что друзья выбрали в этом мимолётном конфликте сторону Освободителя, а не артистку, сто так рьяно защищала их от нападения волков всего несколько часов назад.

Тем не менее, грубость Джил, возымела действие, приведя опустошённого Джинна в чувство. Он распрямился и сложил руки на груди, даже бурлящий поток: "Удерживавший его на ногах", – скаламбурил про себя лекарь, стал несколько стройнее:

– Не смей грубить мне, дерзкое дитя. – Он говорил с девушкой так, как дедушка разговаривал бы с зарвавшейся внучкой. – В конце концов, я был одним из тех, кто придумывал эти правила приличия. И мне уж точно лучше, чем тебе известно, пока стоит их придерживаться, а когда – нет.

Джил хмыкнула, с лицом самой настоящей хамки.

А Освободитель, тем временем, продолжил, значительно взбодрившись:

– Так вы и вправду ничего не знаете? – Друзья отрицательно покачали головами. – Хах. – Он вновь посмотрел на свою руку. – Ражин и Зарр, они обманули нас. – Сказал он со стальными нотками в звучном голосе. Внутри Джинна сейчас кипела холодная ярость.

"Интересно, а если он просто придёт в ярость, то забурлит пузыриками?", – резко замотав головой, Кель отогнал, как всегда не вовремя пришедшие, неуместные мысли.

А ОнанДэлл не останавливался:

– Они обещали нам вечную жизнь! Говорили, что тогда мы сможем до скончания веков охранять человечество от эльфийской заразы! – Гнев в его голосе возрос настолько, что Джинн непроизвольно задрал голову к потолку, скрючив пальцы руки, на которую уже столько раз посмотрел за их короткое знакомство. Когда он вновь взглянул на странников, было видно, что он заставил себя хоть немного успокоиться. – А что требовалось от нас? – Судя по тону, вопрос был чисто риторический. – Да ничего! – Резко взмахнул он рукой. – За нас всю работу должны были выполнить эти проклятые руны, изобретённые Зарром! – Закончив предложение, он осёкся, с недоверием осмотрев группу исследователей.

А те стояли, как деревянные истуканы, внимая каждому слову Освободителя. А Содри вообще, сам того не замечая, похлопывал себя по карманам куртки, видимо, надеясь найти там перо и бумагу, чтобы не упустить и малейшей детали.

Джинн, свысока осмотрев присутствующих, самодовольно хмыкнул и сменил тему. Теперь он говорил в крайней степени высокомерно:

– Хотя, знаете, что? Это всё дела давно минувших дней. Главное это то, что теперь я свободен, и могу, и даже должен, помочь своему брату. Естественно, не забывая и про ДжарШасса.

– И первый маг земли в этом замешан? – Выпучился Кель.

– И как вы только все эти имена запоминаете, черви книжные? – Проворчала Джил.

– Феноменально... – Поправил очки Содри.

И только Арен продолжал молчать. Пытаясь сообразить, что здесь вообще происходит, он всё ещё стоял в боевой позе, на полусогнутых коленях, с молотом на вытянутых руках, в любой момент готовый отражать нападение Джина. Его хмурое лицо выражало крайнюю степень задумчивости и непрерывного процесса работы мозга.

Освободитель стоял, а точнее висел в воздухе, рассматривая то место, где когда-то росли его ногти, неторопливо похлопывая пальцами по ладони от мизинца к указательному:

– Освободить их из плена и избавить от этой участи, – он критически осмотрел своё «новое» тело, – это лучшее, и самое последнее, что я могу для него сделать. – Подытожил он суровым тоном.

– Получается, вы собираетесь оставить нас в полном неведении? – Забеспокоился Содри.

– О, ну что вы, – чуть ли не издевательски начал успокаивать Джинн, – как могу я, тот, кто когда-то вершил историю, оставить её нерассказанной? – Он ехидно улыбнулся, я предлагаю вам честный обмен.

– Обмен? – Переспросил Кель. Он совершенно не понимал, что Джинн мог бы хотеть получить от них.

– Да, что ещё за обмен? – Выпятив подбородок, выпалила Джил. Сложившаяся ситуация нравилась ей всё меньше и меньше.

– Я отвечу на все интересующие вас вопросы. – Спокойно отвечал Джинн. – Расскажу, как всё начиналось, наши планы и надежды, предположения и мечты. – ОнанДэлл начинал это предложение, как добрый дядюшка, чтобы закончить, как сварливый дед. – И чем всё это, в итоге, обернулось. – Угрюмо подытожил он, закрыв глаза. Они тут же перестали светиться. И только Джил собралась спросить, в чём же заключается их часть сделки, как элементали сам ответил нан этот вопрос. – А в обмен, вы пойдёте со мной, чтобы увидеть своими глазами, чем закончиться эта история, её конец!– Он закивал сам себе в ритм собственных слов. – Мне необходимы свидетели, что смогут рассказать правду о том, что на самом деле стало с Освободителями. А если вы не вернётесь, – он горько усмехнулся, – то так тому и быть. Эта тайна навсегда уйдёт в могилу вместе с нами. – Дальше он говорил, глядя в пустоту. – Мы итак похоронили сами себя, согласившись на этот проклятый ритуал. По крайней мере, теперь нас будет гораздо легче найти. – Он поднёс ладони к своему лицу. – Нас ли?

Первым запаниковал Содри:

– То есть, вы хотите сказать, что мы можем не вернуться? – Очень проникновенно уточнил антиквар. – Может быть, в таком случае, объясните нам сейчас хотя бы этот момент, чтобы мы знали, на что идём?

– Нет. – Отрезал Джинн, разрубив рукой воздух. – Все вопросы в дороге, таков уговор. Можете верить мне. В конце концов, кому, если не Освободителю? – Упёрся он рогами в землю, но, всё же, дал совсем маленькую слабину. – Могу сказать вам точно только одно – с какими бы намерениями вы не пришли – благими, или скверными, вы получите то, что хотели. Так или иначе.

В поиске поддержки, Кель первым делом посмотрел на Монарха. Старец, что поразило лекаря больше всего, молчал уже очень долгое время, не двигаясь, и не выражая никаких эмоций. Создавалось ощущение, что он как будто бы наблюдал за происходящим со стороны: "Он точно что-то знает! – Встревожился юноша. – Может быть, он уже смирился с тем, что нас ждёт и стойко принимает свою судьбу? Точно! А нам не говорит, чтобы не беспокоить перед смертью лишний раз! Бесы! Что же делать?! Я не хочу умирать! Я ведь только... руку протянуть... и всё... Ладно. Успокойся, болван. Может быть, наоборот, он пытается найти выход?", – внутренние метания юноши, тем не менее, отражались на его лице только перебегающими из стороны в сторону беспокойными зрачками. В остальном, он старался сохранять спокойствие, хотя бы внешне.

А вот Джил, как обычно, предпочитала не сдерживать свои душевные порывы:

– Да? – Она встала в позу. – А что, если мы откажемся?

Содри, набравшись смелости, поддержал девушку:

– Вот именно! Если мы откажемся? Тогда что? – Он даже топнул ногой от переполнявшего его негодования.

Арен продолжал готовиться к битве, сосредоточенно наблюдая за каждым движение Джинна.

Кель, решив, что в таком деле нельзя оставаться в стороне, открыл было рот, чтобы присоединиться к протесту друзей, но его опередил сам ОнанДэлл.

Рассмеявшись, он, загадочно улыбнулся, и, соединив все кончики водяных пальцев, проникновенно спросил:

– Глупые дети! Вы и вправду думаете, что у вас есть возможность отказаться?

Неожиданно, проснулся Монарх. Отступив пару шагов назад, чтобы быть поближе к остальным, он горестно прошептал:

– Лучше бы вы держали рты на замке.

Лицо Освободителя резко ужесточилось:

– Позвольте мне продемонстрировать. – Его выпуклые, водяные губы растянулись в кровожадной улыбке.

В следующий миг, Джинн, рассоединив пальцы, сжал их, и, выставив ладони параллельно земле, принялся чертить горизонтальные невидимые круги. В следующий момент, он отвёл левую назад, и тут же выкинул её вперёд так, точно толкнул круг в сторону путников.

Сразу после этого, вокруг участников экспедиции в мгновение ока выросло кольцо льда, толщиной с кулак здоровенного мужика. Друзья испуганно заозирались вокруг, хаотично размахивая факелами, пытались понять, что же происходит.

Освободитель, тем временем, не опуская левой руки, резко выбросил вверх правую, очертив в воздухе дугу.

Белый, точно творог, лёд, подчиняясь команде ОнанДэлла, начал расти, как на дрожжах, натужно похрустевшая, но, тем не менее, абсолютно не трескаясь, постепенно смыкаясь над головами незадачливых путешественников. Висп старца как раз оказался аккурат под новым, ледяным потолком. Лёд рос с такой скорость, что Кель, если бы захотел, и вовремя дал старт – в самом начале – мог бы успеть его перепрыгнуть, но, рассудив, что ещё неизвестно, где окажется хуже, снаружи или внутри, решил поступить по примеру Монарха и спокойно, насколько получиться, наблюдать за происходящим.

Опасаясь того, что может произойти дальше, исследователи попятились, отчего почти одновременно все стукнулись спинами друг о друга и растеряно переглянулись.

Лекарь бешено вращал глазами, осматривая морозную сферу, в одно мгновение ставшую для всех них клеткой. В его голове молнией металась одна мысль, не дававшая ему покоя: "Он точно не мог взять воду из земли, особенно здесь, получается, он её создаёт! Это большой выброс энергии! Но, чтобы сотворить кольцо холода в определённом месте, требуется применять тонкие манипуляции с маной. Но чтобы заставить воду замёрзнуть с такой скоростью, снова требуется выброс энергии! А чтобы приказать расти льду – тщательный самоконтроль! Как он может совмещать в одном теле и то, и другое?!", – негодовал про себя юноша. Но следующее заклинание, приманенное Джинном, расставило все точки над "й", и тогда Кель понял, что, зачастую, то, что вычитываешь в книжке, и то, что происходит в реальности, слишком сильно разнится, особенно, если дело касается магии, и столь мало изученного явления, как элементали.

Внезапно, сфера стала настолько прозрачной, будто её тут и не было вовсе.

Кель посмотрел на освободителя. Тот стоял, стукнув кулаками друг о друга. Бросив на запертых в ледяном плену насмешливый взгляд, ОнанДэлл, расслабив руки, обернулся вокруг себя, явно намереваясь упасть в конце этого действия. Но едва он начал приобретать горизонтальное положение, как обратился огромной, неудержимой волной, мгновенно затопившей комнату, гораздо больше, чем наполовину: "Он... он уплыл в направлении выхода? Получается, он просто хотел сбежать? Ха! Да Монарх нас в два счёта отсюда вытащит", – но ликовать лекарю оставалось совсем недолго. Цунами, достигнув прохода, через который путники попали в золотое помещение, начало налегать на каменную дверь с такой силой, что кромка моментально заполнилась пушистой пеной.

Кель сглотнул – он порадовался, что не покинул сферу, когда у него была такая возможность, похлопывая себя по гипотетически не уцелевшим бы частям тела: "Да меня по стене размазало бы в два счёта. Мокрого места бы не осталось". И тут лекарь осознал, насколько мало люди знают о Джиннах, и сколь ничтожное количество трудов, связанных с этими магическими существами он встречал в их с учителем обширной библиотеке. "Выберусь живым – обязательно напишу об этом хотя бы трактат", – твёрдо решил про себя юноша.

Дверь, тем временем, не продержавшись и двух секунд, начала медленно, но, всё же быстрее, чем когда её открывал Монарх, закрываться под давлением необузданной стихии.

Кель оценил, насколько Освободителю хорошо удавалось контролировать всё происходящее по тому, что ни единой капли созданной магией жидкости не пролилось наружу.

Запечатав выход, вода успокоилась. Но через мгновение она, будто специально, чтобы держать в зрителей в напряжении, начала неторопливо подниматься, заполняя комнату под самый потолок.

Посмотрев на представление с недоверием, приправленным долькой разочарования, Джил, недовольно скривившись, сказала:

– Ну и что? Что он сделал? Показал, что может по-быстрому сотворить аквариум-наоборот? – Развернувшись вокруг своей оси, девушка обвела рукой получившуюся морозную сферу.

– Я, конечно, не большой знаток магии, – поправил Содри очки, – но, тем не менее, за свою, довольно таки долгую, жизнь, кое-что повидал. И, должен сказать, умения Джиннов действительно впечатляют. Но, пожалуй, об этом следует спросить настоящего эксперта. – Он повернулся к старцу. – Монарх? Что думаете?

Целитель обвёл настороженным взглядом ледяную клетку, и вздохнул, прикрыв глаза:

– На данный момент, меня больше интересует, что мастер ОнанДэлл собирается делать дальше, и насколько нам хватит воздуха, если действо затянется. – Он посмотрел на юношу. – Поэтому, я переадресую этот вопрос своему не менее толковому коллеге. Итак, Кель, какова твоя оценка текущей ситуации?

– Мы в полной жопе. – На полном серьёзе выдал лекарь.

– Пожалуй, я соглашусь со столь авторитетным мнением. – Кивнул Монарх.

Пока остальные вели беседу, Арен продолжал стоять, соображая, с какой стороны может произойти нападение. Судя по всему, самым краешком своего сознания он понимал, что если что-то такое и случиться, то разом и отовсюду. Но разум несокрушимого воина не позволял ему принять действительность, где существовал удар, который невозможно было отразить.

Пода продолжа заполнять помещение. И когда последний кубический сантиметр воздуха исчез из комнаты, купол треснул.

Все исследователи, без исключения, нервно дёрнулись, прижавшись друг к другу плечами.

Сразу после этого, лёд, весь исходя трещинами, раскрошился, развалившись на сотни мелких кусочков, и растаял в захлестнувшей его воде так быстро, словно его никогда и не существовало.

Теперь друзей со всех сторон окружала хлынувшая внутрь воздушного пузыря вода. А кислород, медленно просачиваясь наверх, создавал прослойку между собой и золотым потолком.

Путники, невольно сжавшись, попытались закрыться руками. На удивление, это сработало.

В некоторой мере.

Боёк молота Арена засветился. Драконово стекло стражника мешало созданию Джинном новой жидкости, таким образом, что теперь вокруг друзей образовался новый купол, гораздо меньше предыдущего, как раз ограниченных руками товарищей, с водой на его стенках, непрерывно вращающейся по спирали, снизу вверх.

Монарх даже не шелохнулся. Он понимал, что тягаться по количеству маны с кем-то, вроде того, чем теперь стал ОнанДэлл, совершенно бессмысленно. Сейчас старец сохранял энергию для чего-то другого, более полезного.

Но стражник, в отличие от целителя, не имел никакой власти над этим процессом, помимо возможности выпустить из рук молот, чего он делать явно не собирался. Когда бесконтрольно струящаяся по его телу мана закончилась, всех исследователей в ту же секунду захлестнула волна, туша факелы, как спички, и увлекая друзей за собой в пучину бездонного, холодного отчаяния.

Лекарь испуганно зажмурился.

Когда Кель открыл глаза, он, в первую очередь, выяснил, что висп Монарха мог продолжать источать свет, оставаясь в воде. Юноша огляделся огляделся, чтобы понять, всё ли в порядке с его друзьями. Но, к сожалению, в его поле зрения никого из них не оказалось. Лекарь попытался погрести руками, чтобы изменить своё положение в пространстве, когда понял, что в этом ему сильно мешали факелы, за которые он держался так, точно они были его последней ниточкой, ведущей к спасению. Досадливо нахмурившись, он отбросил от себя ставшие бесполезными палки, и замахал руками. Но в этот раз более-менее свободно перемещаться ему помешал плащ, который юноша, не моргнув глазом, отстегнул одной левой рукой. Для улучшения обзора, следующим кандидатом на удаление стала шляпа подаренная гномом в Кориделе. Волосы немедленно вырвались на свободу. Пришлось немедленно поправить их, чтобы в дальнейшем не мешались во время исполнения подводных манёвров. Юноша начал грести руками, наподобие мельницы, чтобы, не особо растрачивать ставшим вдруг ценнее любого золота, кислород и силы.

Первым, попавшимся на глаза, оказался Содри. Антиквар, отдавшись на волю судьбе, свободно вращался в воде, пуская носом пузыри. Он выглядел в крайней степени напуганным, и Кель его прекрасно понимал.

Лекарь прокрутился ещё немного, теперь уже в другом направлении когда в поле зрения оказался стражник.

Благодаря Арену, лекарь смог понять, где в данный момент находился пол, так как Крепость продолжал держаться за молот, что утащил его на самое дно, явно всё ещё намереваясь, при необходимости, защищать своих друзей.

И тут Кель почувствовал, что вдохнул явно недостаточно перед волной. Воздух начинал кончаться.

Он не на шутку перетрусил, разом вспомнив все рассказы выпавших за борт, или чудом спасшихся после кораблекрушения моряков, о том, насколько это дикая боль, когда безжалостная, беспощадная вода разом заполняет сверху донизу твои тёплые, беззащитные лёгкие.

Лекарю показалось, что смерть уже тянет к его горлу свои мерзкие, костлявые ручонки, отчего тот невольно вытянул шею, ощерив зубы.

Но продлилось это недолго. Ровно до тех пор, пока он не заметил мирно дрейфующего с одной стороны в другу Монарха, с совершенно спокойным выражением на морщинистом лице. Целитель обеими руками держался за посох, стремившийся всеми силами вытащить хозяина к поверхности воды. Но даже его стараний не хватило бы для подъёма тщедушного тела мага.

Старец безмятежным взглядом посмотрел в глаза Келю.

И тут юноша смог прочитать, что беспокоиться было совершенно не о чем: "Если бы он хотел убить нас, то сделал бы это сразу, и менее изощрённым способом, – догадался лекарь – видимо, Монарх знает, что ОнанДэлл при жизни был не таким уж и плохим человеком. Возможно, Джинн просто играет с нами?"

Но почувствовать чувствовать себя умиротворённым в полной мере Келю не удалось.

В следующий момент, после того, как он ещё раз загрёб руками, и развернулся в воде, его взгляд упал на Джил.

Девушка, совершенно не двигаясь, чтобы не терять драгоценный кислород, свободной рукой держалась за горло. Её лицо уже начинало синеть, а глаза, полные мольбой о помощи, жалостливо вперились в лекаря. Тем не менее, она все ещё умудрилась не выпустить кинжал из левой руки. Факел, принадлежавший артистке, плавал рядом с владелицей.

Веки Келя широко распахнулись: "Должно быть, Джил не успела заглотнуть достаточно воздуха! Я должен помочь ей! Поделиться своим! – В голову вновь полезли неуместные мысли, но серьёзность ситуации позволила проигнорировать их настолько, точно их никогда и не существовало.

Неуклюже перебирая ногами и руками, Кель сменил положение своего тела так, чтобы оно находилось перпендикулярно к Джил, едва не перекрутившись в процессе из-за спешки. В чём ему, помимо итак мешавшей сумки, очень сильно мог бы наслоить и плащ.

Не теряя времени, Кель поплыл к задыхающейся девушке, при этом, не слишком торопясь в процессе, чтобы не делать лишних движений, и не расходовать драгоценный кислород.

Когда лекарь преодолел больше половины пути, то заметил, как глаза Джил начали непроизвольно закатываться, только в этот раз не из-за того, что ей кто-то надоел, достал, или утомил. Рука, зажимавшая шею, ослабевала с каждой секундой всё сильней. Пальцы постепенно разжимались, отправляясь в свободное плавание.

Лекарь потерял голову. Совершенно забыв о кислороде, он ускорился, наплевав на собственное благополучие. Его руки, одетые в перчатки, непрерывно замелькали перед глазами, а ноги работали как вёсла у заядлого любителя гребли: "Плевать, если сам задохнусь! Главное – помочь Джил!", – было единственное, о чём он мог в тот момент думать.

Но когда он подобрался к девушке настолько близко, что оставалось только протянуть руку, её губы, судорожно сжимаемые из последних сил, разжались, чтобы впустить в организм дозу магической, но ни в коем случае не менее смертельной, жидкости.

Зрачки Келя расширились. Он так и застыл в воде, с протянутой в направлении умирающей Джилли рукой. Только теперь он тянулся не для того, чтобы схватить её. Теперь, когда ему казалось, что она уходит от него, оставляет одного во всём этом огромном, неотзывчивом мире, удаляется куда-то ещё, туда, где он никогда не сможет больше её увидеть, покидает его навсегда, уплывая в бездонную пучину, за которой кончается любая жизнь, что теперь, когда вокруг не существует никого, кроме него и её, Кель тянулся, чтобы поймать ей, удержать здесь, с собой, чтобы спасти, обнять и никогда больше не отпускать.

Но было уже слишком поздно.

Губы Джил распахнулись.

И в тот же миг, как это произошло, вся окружавшая их вода куда-то исчезла в одно мгновение ока.

Казалось бы, а такой момент все должны были закричать, удивившись внезапности произошедшего, и предстоящему падению. Но вместо этого по комнате, дразнящим эхом отражаясь от выложенных блоками, отлитыми из чистого золота, разнеслись пять лихорадочных, конвульсивных вдохов.

А за ними последовало пять звуков падения разновесных тел в разнообразных позах.

Меньше всего досталось Арену, так как он уже находился на полу, растеряно оглядываясь, пытаясь понять, куда делась вода, и, вместе с ней, вероятный противник.

Первым из оставшихся приземлился Монарх. Он предусмотрительно принял вертикальное положение относительно пола, в чём ему изрядно поспособствовал посох. Кроме того, он предусмотрительно подплыл ближе к земле, существенно сократив расстояние, точно заранее догадывался, что всё именно так и произойдёт. Оказавшись на ногах, целитель прогнулся под весом изрядно потяжелевшей, промокшей до нитки мантии, оперившись на посох, но, тем не менее, даже не охнул.

Вторым на землю шлёпнулся самый тяжеловесный Содри. Антиквар, ойкнув, совершил посадку на пятую точку, сильно ударившись руками. Его шляпа сползла на глаза, но всё же удержалась на голове, благодаря перетянутому под подбородком шнурку.

Третьим на полу оказался Кель, больно приземлившийся на четвереньки, сильно стукнувшись коленями и ладонями. Снова оказавшись внизу, лекарь громко зашипел от боли: "Бесы! Колени точно разбил! – Думал он про себя, сильно зажмурив глаза. – Но, зато, сохранил лицо! – Попытался приободрить себя не слишком удачным каламбуром юноша, криво улыбнувшись. Но тут же опомнился. – Джил! – И поднял голову".

Девушка, благодаря специфике своего положения, большую часть удара от приземления приняла на пятки, чтобы потом на довольно большой скорости, удариться о золотые блоки, коими, в том числе, был выложен и пол, локтями. Громко втянув воздух сквозь плотно сжатые зубы, артистка зашлась громким, сухим, надрывным кашлем.

В первую очередь Кель беспокоился о том, что Джил, потеряв сознание, после падения разобьёт затылок, но, к счастью, этого не произошло.

Удостоверившись в том, что жизнь девушки находилась и, более-менее, вне опасности, лекарь ненадолго озаботился собственным благополучием.

Для начала, Кель попытался выставить вперёд правую ногу. Пару раз топнув по полу, чтобы проверить, целы ли хрящи и связки в повреждённых коленях, лекарь, не ощутив ничего необычного, предпринял первую попытку подняться, перенеся вес тела на ту ногу. Чтобы в следующий момент, вскрикнув, припасть обратно, и резко обхватить стрельнувшую болью коленную чашечку. Мучительно поджав губы, он стал растирать ладонями внезапно занывшие суставы. На удивление, массаж помог гораздо лучше, чем юноша сам того ожидал. Потому что через двадцать секунд, даже прежде, чем душераздирающий кашель успел оставить девушку в покое, лекарь уже нормально стоял на ногах. Он немедленно подал руку Джил и помог ей подняться.

Артистка, поблагодарив Келя одним лишь взглядом, продолжила судорожно кашлять, бессильно упершись кистями в коленки.

Лекарю хотелось хоть как-нибудь облегчить страдания девушки: "Может, предложить ей попить водички?", – вспомнил он о своей фляге, но тут же передумал, распознав глупость такого одолжения, и ощутив всю щекотливость подобной ситуации, заодно представив возможную реакцию самой Джил. Поэтому, он просто заботливо поправил её волосы и дружески погладил по спине, не забывая настороженно осматриваться в поисках Джинна.

А тот не заставил себя долго ждать.

Лужи, оставшиеся после трюка с потопом, задрожали. Превратившись в жидкие шары, они пушечными ядрами слетелись в то самое место, где стоял Освободитель до превращения в волну. Шары, столкнувшись друг с другом на огромной скорости, яркими всплесками разлетелись в разные стороны. Но ненадолго. Поддавшись невидимой силе, они тут же снова собрались вместе, и, закрутившись в вихре, сформировали для ОнанДэлла новое тело, ни на каплю не отличавшееся от старого.

Материализовавшись в воздухе, Джинн, не говоря ни слова, взглянул на исследователей с чувством собственного превосходства. Затем, он вытянув руки вперёд, согнул пальцы так, словно схватился за что-то продолговатое, и рывком рванул кисти на себя.

Раздался металлический грохот.

Кель почувствовал, как его неумолимо потянуло к Освободителю против собственной воли. Но в следующее мгновение выяснилось, что истинная причина этого чувства крылась в одежде юноши. Вместо того чтобы двинуться на встречу ОнанДэллу самому, лекарь непроизвольно дёрнулся в его направлении, так как из тканей, обволакивавших его тело, одновременно с этим, вылетела вся содержавшаяся в ней влага.

Чуть не грохнувшись, Кель с трудом удержал равновесие, неловко сделав пару шагов вперёд, не забывая при этом неуклюже размахивать руками.

Остановившись, лекарь удивлённо осмотрел свои просохшие в одно мгновение перчатки, и оглянулся.

Судя по летевшим в воздухе пяти большим, бесформенным каплям, и скрюченным в не совсем естественных положениях телам друзей, Кель понял, что эта же участь постигла и других.

Арену, на этот раз, досталось больше всех. Так как одежда стражника находилась под доспехами, влага, покинув ткани, по инерции увлекла за собой и стражника, заставляя того плашмя хлопнуться на пол, прогремев доспехами на всю комнату.

Неожиданно, прямо перед лицом лекаря проплыл шарик воды, размерами сильно уступавший своим сородичам. Кель медленно повернул голову, и обнаружил там, на полу, свои плащ и шляпу. Ещё раз оценив их размеры, Кель понял, откуда взялась дополнительная вода.

Так как влага не очень-то и торопилась плыть по воздуху, юноша рассудил, что чему быть, того не миновать, и, пожав плечами, сделал два шага в сторону своих аксессуаров, по-быстрому водрузив их на места.

Как раз, когда шляпа коснулась волос Келя, вода, соединившись в одну, не очень большую, неплотную сферу, повинуясь манипуляциям кистей Джинна, гораздо быстрее пролетела через комнату и остановилась прямо по левое плечо от Джил.

Освободитель сложил руки вместе. После этого, он развёл ладони, не рассоединяя, при этом, больших пальцев. Водяной шарик растёкся по полу в идеально ровный, плоский круг. В следующий миг ОнанДэлл стремительно раскинул в стороны руки со скрюченными пальцами, а из водяного круга выросли десяток бугристых, неровных, пузыристых щупалец, очень и очень отдалённо напоминавших таковые у осьминога. Джинн громко хлопнул в ладоши, и щупальца тут же, схлестнувшись друг с другом, образовали неточную, очень нечёткую, с непрерывно дрожащими контурами и неясными очертаниями, но всё же прозрачную водяную копию Джилл, принявшую точно такую же позу, как и артистка.

Девушка, тяжело дыша, всё ещё пытаясь перевести дыхание и прийти в себя, с опаской оглянулась на подозрительную водяную фигуру. Она с невероятной точностью повторяло каждое её движение. Даже грудь вздымалась и опускалась в такт.

ОнанДэлл в этот момент был предельно сосредоточен. Он сверлил глазами Джил, медленно проворачивая в разные стороны часовой стрелки руки со скрюченным до предела пальцами.

Монарх, обратив на это внимание, широко распахнул веки, нахмурив брови и пробормотал:

– Нет...

Тело Джил задрожало мелкой дрожью. Не понимая, что происходит, девушка собралась осмотреть себя, но у неё ничего не вышло. Шея больше ей не подчинялась.

Кель метнул испуганный взгляд на Джинна: "Магия крови!", – одновременно восхитился и ужаснулся лекарь.

ОнанДэлл едва заметно качнул ладонями.

Девушка, подчинившись его воле, стремительно грохнулась на колени. Её глаза расшились от ужаса, а рот раскрылся в безмолвном крике, потому как её голосом теперь тоже управлял Освободитель.

Копия упала на пол, застыв в той же позе, что и артистка.

Внезапно, ОнанДэлл распрямил фаланги на левой руке. Он, совместив средний и указательный пальцы, опустил их, изобразив некое подобие козы.

Правая рука Джил непроизвольно дёрнулась. Она странными, неестественными рывками потянулась куда-то в сторону.

Только теперь Кель заметил, что девушка, после падения выронила свой монструозный кинжал, а тот приземлился совсем рядом с хозяйкой. Душа лекаря в мгновение ушла в пятки.

Джил же, сообразив, что с ней собираются сделать, начала сопротивляться. Теперь её рука, выгибаясь и дрожа ещё сильнее тела, стала дёргаться из стороны в сторону – от кинжала и обратно к животу девушки. Вены на её шее вздулись от напряжения, а зубы сжались аж до самого настоящего скрежета.

Клон один-в-один повторял каждый жест артистки.

Брови Джина сдвинулись. Глаза засветились ярче, а руки начали подрагивать в такт движениям Джил.