Текст книги "Девять мечей Акавы"

Автор книги: Иван Франке

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 25 страниц)

– Похоже, ты прав, – Владислав хлопнул ладонью по колену. – По словам Глука, шатеки, это союзники, а может быть, хозяева, или даже слуги, тайлоков объявились на планете тоже что-то около девятисот лет назад, но в незначительных количествах. Наверное, когда мечи вытащили из камня, появились мелкие лазейки, достаточные для того, чтобы на планету просочились шатеки, а с использованием телепорталов эти дырки увеличились до размеров, достаточных для тайлоков… Эстер, кажется, горим. Ты ничего не чувствуешь?

Они принялись оглядываться вокруг в поисках источника подозрительного запаха. Скоро девушка толкнула своего спутника в бок, взглядом показывая на манипуляции Ворчуна. Тот изо всех сил делал вид, что ничего не происходит, одновременно прорезая лазером люк в крыше кабины.

– А где находится камень? – Ворчун одновременно поднял верхние заслонки, изображая вопрос. – Было бы интересно посмотреть на него и сделать кое-какие замеры.

До Владислава, с улыбкой наблюдавшего за мимикой Ворчуна, не сразу дошел смысл сказанного.

– Черт, – выругался он, – Ворчун, катер не спали. Дождаться не можешь, когда на базу вернемся? Что касается камня,… я ведь никогда не воспринимал всерьез эту легенду. А если наши предположения верны, значит, этот камень и в самом деле где-то должен быть. Но где? Впрочем, по предложенной Ворчуном теории, все сходится. Вспомните "Начало Бытия" Акавы. В легенде говорится, что до прихода на планету корабля "Покоритель звезд" Акава не вылезала из пучины бесконечных войн и буквально вся была пронизана ненавистью. Экипаж корабля соорудил «камень» и изготовил «мечи» – я бы сказал, ключи, – закрыв таким образом планету в своеобразный кокон. Помните, там было сказано о борьбе обитателей трех стихий?

– Тебе эту легенду кто рассказывал? – Эстер снова уткнулась в изучение карты. Последнее время она каждую свободную минуту проводила за картой с линейкой и циркулем в руках, занимаясь какими-то расчетами.

– Я вообще-то не раз слышал ее из уст разных людей, но подробней всего эту легенду знают владельцы мечей. Это одно из непременных условий вступления во владение, – зевнув, ответил Владислав, – своеобразный ритуал, что ли?

– А Свичар знает? – девушка гнула свое.

– М-м, спросить не мешало бы. Надо попробовать, – агент снова чуть не вывернул челюсть. – А что ты там все меряешь?

– Да так, ничего особенного, – Эстер бросила карандаш на стол. – Отвези меня к Свичару, я попробую вытянуть из него все, что сумею. Владислав, Владислав…

Агент, не отвечая, сидел в кресле, и тихо посапывал.

– Спит! – Девушка заерзала в кресле, поджав ноги и, устроившись поудобнее, повернула голову к компьютеру… – Мы тут судьбами планеты занимаемся, а он дрыхнет! Ворчун, ты можешь отвезти нас к хану?

– Что за вопрос? – Ворчун, до этого внимательно разглядывавший Владислава, повернулся к девушке. – Конечно отвезу, – он понизил голос и внимательно посмотрел на Эстер.

Его рука нырнула за кресло, извлекая плед. Ворчун укрыл свернувшуюся калачиком на кресле спящую девушку.

– Отвезу, отвезу, спи… – шепнул он и приглушил в кабине свет.

* * *

Проснулись они утром, когда Ворчун вдруг загрохотал басом.

– Подъем! – зычным голосом орал он.

Заметив, что люди проснулись, он резко изменил тон и официальным голосом доложил:

– Уважаемые пассажиры и экипаж корабля! Через несколько минут мы приземляемся в точке назначения. Убедительная просьба пристегнуться… – он сделал небольшую паузу и добавил, – а не шляться по кораблю.

– Ворчун, ты чего это, не заболел ли? – Владислав озадаченно постучал пальцем по пульту, где компьютер был вмонтирован.

– Ну как вам? – Ворчун развернул камеры к Владиславу. – Это я стюарда изображал.

– Ага, – Владислав исподлобья посмотрел на Ворчуна. – Тебя, похоже, какой-то пьяный стюард натаскивал. А ты, случаем, на пассажирских посудинах не летал?

– Ну… было дело, – немного смущенно ответил Ворчун. – Мой первый полет был на пассажирском лайнере класса "Три В".

– "Три В", пять тысяч человек, внутрисистемный челнок, – Владислав ухмыльнулся. – Теперь я понимаю, почему тебя после первого же полета сняли, если ты так с пассажирами разговаривал.

– Пойду кофе поставлю, – Эстер, потянувшись, встала.

– Кэп, – Ворчун пропустил слова Владислава мимо ушей, как будто ничего не слышал. – Кэп, у нас гости.

Он включил свой дисплей, и над диском появилась голова Глука.

– Глук, ты где? – Владислав привстал с кресла, чтобы выглянуть в иллюминатор.

– Он здесь, летит рядом, – ответил за него Ворчун, – уже целый час летит.

– Какого черта?! – раздался возмущенный голос Эстер. – Влад, что вы с Ворчуном с синтезатором сделали? Я вас спрашиваю! Что все это значит? – Эстер стояла, вся осыпанная мукой.

Она протянула улыбающемуся агенту поднос, на котором лежала подрумяненная булочка. Как только он прикоснулся к ней пальцами, булочка буквально взорвалась облаком мучной пыли, превратив Владислава в некоторое подобие снеговика.

– Э… Ворчун, – агент, отплевываясь, протирал глаза. – Ворчун, ты забыл вернуть синтезатор на прежние настройки. – И, обращаясь к девушке, виновато добавил. – Мы вчера так перестроили синтезатор, что он меняет форму предмета, не изменяя структуры.

– А ты мне ничего про синтезатор не говорил, – парировал Ворчун.

Скуттер слегка тряхнуло, затем дверь открылась. В проеме стоял Глук.

– Приземлились, – Ворчун невинно моргнул и замолчал, однако через минуту он снова подал голос: – Не могу изменить установки синтезатора. Ты же не предупреждал, что их надо запомнить.

Владислав и Эстер не ответили, потому что уже стояли снаружи. Девушка обняла Глука и чмокнула его в щеку, а Раденко, обменявшись с летуном рукопожатием, принялся объяснять ситуацию.

Айор слушал внимательно, изредка вопросами уточняя положение дел. Особо его заинтересовало предположение людей по поводу взаимодействия мечей и переносных телепорталов. Он охотно согласился принять участие в переговорах с ханом и великим северным князем.

– Союз этот сейчас нам необходим, – сказал он. – Мы успели перебросить сюда несколько сот воинов, пока порталы не закрылись. Последняя группа погибла, не успев материализоваться, так что силы наши здесь невелики, но, если повезет, будем сдерживать тайлоков так долго, как сможем…

– Почему только, тайлоков? – Поинтересовалась Эстер, – по моему шатеки расползаясь по планете как черная зараза, более опасны. Тайлоков можно увидеть, их можно убить…

– Если нет тайлоков, мы держим ситуацию на планете под контролем, эфективно ограничивая их размножение, если тайлоки появились, значит это вторая стадия. Они уничтожают все живое освобождая планету к приходу… – айор замялся.

– К приходу кого? – Уточнила Эстер.

– Не знаю как сказать, Глук произнес, слово по айорски, этого термина нет в вашем лексиконе. По нашему это обозначает "Подготовители покоя"… После них планета исчезает, от нее просто ничего не остается.

– Порталы, говоришь, закрылись? – Владислав взялся за подбородок. – Наш коммуникатор тоже перестал функционировать, причем много раньше.

– В этом и проблема, – пояснил Глук. – Каждая из потерянных нами планет сначала теряла контакт с другими мирами, а потом мы лишались поддержки, поступающей через порталы. После этого счет шел на месяцы и даже недели до того момента, когда лишенные поддержки айоры все до единого погибали. Мы не верим в чудеса, но все равно будем драться.

– Если мы сумеем объединить Какур со Стензером, Рукором и Когоратом, возможно, что сможем сдерживать натиск тайлоков значительно дольше, чем ты думаешь. – Владислав развернул перед Глуком карту. – Вот смотри, вот здесь и здесь, – он чиркнул ногтем по пластику карты. – Мы закрыты льдами с севера и пустыней с юго-востока. Когорат и рукоры из северных княжеств будут сдерживать тайлоков и зомби с юга. Стензер с древлянами будет оборонять юго-западные рубежи, а если мы еще и страху на города какуров нагоним, то сможем, я думаю, склонить их к союзу. Тогда они, вместо того, чтобы тревожить своими набегами Когорат и Стензер, будут прикрывать нас с запада. Таким образом, самое уязвимое место у нас получается здесь, – он щелкнул ногтем по границе Когората, дугой выступающей на юг.

– Сейчас у нас первоочередная задача – разобраться с какурами. Мы должны сегодня же войти в контакт с ханом, чтобы обсудить ситуацию, и это очень хорошо, что ты здесь, пора вам с людьми познакомиться. Драться все равно придется вместе.

Глук согласно кивнул. Попрощавшись, он легко взмыл в небо. Владислав направился к скуттеру, а Эстер провожала взглядом айора, держа ладошку козырьком.

– Смотри-ка, за десять дней встал на ноги, – сказала она, усаживаясь в кресло. – Здоров как бык, а ведь я боялась, что он не выживет.

– Лучше скажи, раз вы имеете столько информации о айорах, почему они до сих пор с людьми в контакт не вступают? Я имею ввиду человеческое сообщество.

– Почему не вступают? – пожала плечами Эстер, – не хотят наверное, а вот почему не хотят, другой вопрос. Из той же области, почему мелаллогоиды контактируя с айорами, не горят желанием ощастливить этими контактами человечество… Кто их знает, может они нас все еще дикарями и разбойниками считают. Посуди сам, к примеру люди знают, что планета «х» принадлежит рунерам, и тем не мение стараются во что бы то ни стало туда проникнуть. Металлогоиды ставят охрану своих «яслей» или возможно, "детских садов", а люди используют различные трюки, чтобы проникнуть на запрещенную территорию, да к тому же крадут оттуда их отпрысков. Надо еще спасибо сказать, что они нам до сих пор войну не объявили… Человечеству следовало бы уже давно сообразить, что это не технические штучки и роботы с планет Мегодов, а живые существа. – Она погладила рукоятку меча, на боку.

Агент, не отвечая, поднял скуттер в небо и, сделав круг, чтобы сориентироваться, направился на восток, туда, где, по его расчетам, сейчас могла находиться ставка хана. Вскоре Ворчун доложил, что в поле его сканеров появился табун лошадей и несколько наездников. Владислав решил снизиться, чтобы справиться насчет стойбища хана. Лошади, заслышав шум спускающегося скуттера, тревожно заржали и бросились в разные стороны.

Скуттер не успел еще приземлиться, как в его обшивку стукнула стрела. С глухим стуком она отскочила, даже не поцарапав поверхность катера.

– Ты же говорил, здесь наши друзья? – недоумевающе спросил Ворчун, поспешно активировав мерцающее силовое поле, его последнее изобретение.

– Не волнуйся, – успокоил его Владислав. – Когда тебе на голову свалится бог знает что, то ты, если, конечно, жить хочешь, тоже сначала осторожничать будешь. – Он активировал свой доспех и скомандовал:

– Открывай.

Выскочив наружу, Владислав заученным движением увернулся от брошенного лассо. Двое пастухов, привстав на стременах, целились из луков в грудь человека, а третий сматывал аркан.

– Именем Всевышнего! – Владислав Раденко поднял руку, в которой сверкнула золотая пайзца. – Я посланник Всевышнего и друг великого хана Свичара.

Пастухи, разглядев пайзцу, разом раслабились в седлах и опустили луки. Старый седобородый пастух с загоревшим дочерна морщинистым лицом, повесив смотанный аркан на луку седла, подъехал поближе, почесывая реденькую бородку. Узнав Владислава в лицо, он похлопал своего коня по шее и сказал, обращаясь к необычному гостю:

– Приветствую тебя, посланник неба, да будут твои лошади сильны и быстры, да приумножится семя твое, – прибавил старик, поглядывая через голову Владислава.

Проследив взгляд, брошенный поверх его головы, агент обернулся. В проеме двери стояла Эстер. С тех пор, как девушка вернулась от айоров, она почти не снимала плащ, подаренный ей Мортусом Норк (довольно странный подарок, если учитывать, что сами айоры одеждой не пользовались), а сейчас налетевший ветерок прижал к ее телу тонкую ткань плаща, выгодно обрисовав соблазнительные формы девичьей фигурки.

Довольно улыбаясь, Владислав Раденко произнес традиционное приветствие и поинтересовался:

– Где хан остановился на зимовку?

Пастух слегка наклонился в седле к собеседнику:

– Нынче хан зимует в Абакалсаре. Он принимает гостей. Многие, очень многие ханы Когората сегодня собрались там.

– А что за причины для сбора? – спросил Владислав. – Какой-нибудь праздник? Или у великого хана родился новый наследник, да продлятся дни его?

– Война будет, – прямо ответил старик. – Настало время и сыновьям моим удаль показать, да и жен себе найти могут.

Он оглянулся на сыновей. Те, явно красуясь, сидели, приосанившись. Время от времени то один, то другой поднимал коня на дыбы, украдкой поглядывая на девушку, которая тоже с явным интересом разглядывала статных наездников. Почувствовав укол ревности, Владислав поспешно простился, и уже через несколько минут старый пастух со своими красавцами-сыновьями остался где-то далеко внизу.

Глядя вниз, на гарцующих всадников, Владислав процедил сквозь зубы:

– Боюсь, на этой войне жен себе они не добудут…

Через час он посадил скуттер на небольшом пятачке перед замаскированным входом в пещеру, на ходу объясняя девушке, как включается передатчик. Она, не обращая на менторский тон агента ровным счетом никакого внимания, села к столу, на котором стоял ящичек передатчика… Осмотрев его, девушка щелкнула тумблером и, вытащив из браслета часов тонкий кабель, воткнула наконечник, которым он оканчивался, в гнездо прибора. Вставив другую иглу в коммунитатор у себя за ухом и закрыв глаза, девушка откинулась в кресле. На ее лице скоро выступили бисеринки пота. Владислав занес в катер новый синтезатор и хотел уже присоединить его, когда Ворчун неожиданно сказал:

– Влади, я беспокоюсь за Эстер, она уже несколько минут не отвечает на мои вопросы, ее пульс замедлился.

– Сейчас я посмотрю, что там, – агент выпрыгнул наружу и скрылся в пещере.

Эстер, обмякшая, сидела в кресле, безвольно свесив руку.

– Эстер, – позвал он, потрепав ее за плечо.

Девушка не отвечала. Владислав активировал коммуникатор:

– Что это с ней, Ворчун?

– Отключай ее быстро, – рявкнул ему в ухо Ворчун. – Отключай, у нее сердце останавливается.

Владислав, не раздумывая, дернул кабель, вырвав иглу из гнезда передатчика, и, подхватив девушку на руки, положил ее на пол. Нащупав рукой выпуклость передатчика у себя за ухом, он вставил туда иглу кабеля – и вздрогнул от полученного удара ненависти, словно электрическим током пронзившей его мозг. Он сжался, попытался вздохнуть, но волна ненависти давила на сердце, спирая дыхание. Он чувствовал, что ненавидит людей и айоров, он чувствовал, что ненавидит все живое на этой планете.

– Владислав, держись! – голос Ворчуна доносился до него, словно сквозь слой ваты. Он собрал остатки воли и ударил своей мыслью назад.

– Я человек, – твердил он. – Я человек, и я люблю…

Тиски, сжимающие сердце, начали ослабевать, Владислав ударил мыслью еще раз, потом еще и еще. Темнота ненависти отступала под его натиском.

Вскоре он увидел впереди маленькую звездочку света. Слабый голос девушки донесся до него.

– Влад, – звала Эстер. – Влад! Помоги мне, я не справлюсь одна.

– Держись, Эстер! – Агент собрался с силами и рванулся к светлой точке. Темная клубящаяся масса ненависти нехотя расступалась, будто резина под давлением, и вдруг лопнула, словно мыльный пузырь…

– Влад, – Девушка глубоко вздохнула и открыла глаза.

Владислав с усилием сосредоточил на ней свой взгляд. Непослушными руками он выдернул иглы соединяющего их кабеля из гнезд коммуникаторов. Потом на негнущихся ногах пошел к креслу, чувствуя, как предательски дрожат колени. Эстер поднялась и, пошатываясь, пошла следом. Через несколько минут они почувствовали себя лучше. Девушка повернулась к Владиславу:

– Влад, когда ты в последний раз пытался выйти на связь, как это выглядело?

Агент покачал головой:

– Такого не было, была мертвая тишина и все. А что случилось с тобой? Что это было? – Он, подойдя к девушке, начал ощупывать ее и, прежде чем она успела что-либо сказать, извлек из ее нагрудного кармана пачку сигарет. Закурив, он вдруг закашлялся и красными воспаленными глазами взглянул на недоумевающую Эстер.

– Владислав, ты же не куришь?! – Девушка, сама не зная зачем, задала дурацкий вопрос.

– Не, – Раденко мотнул головой и с недоумением посмотрел на сигарету, – не курю. – Он смял сигарету и бросил ее в утилизатор. Потом выглянул наружу.

Глук, не опускаясь, кружил высоко в небе.

– Все Эстер, собирайся, – сказал Владислав. – Пора к хану. А коммунитатор этот придется, наверное, выбросить, – сказал он, когда они взлетели.

– Нет, Влад, – Эстер снова сидела уткнувшись в карту. – Нет, передатчик тут ни при чем, – она, оторвавшись, посмотрела на него. – Просто планета заблокирована. Теперь я понимаю, почему тот первый патруль уже через несколько минут перестал выходить на связь.

– А я примерно представляю, как чувствует себя несчастный, в которого вселился шатек, – добавил агент.

Он резко бросил катер вниз и завис в метре от земли на площади перед дворцом Свичара. Охрана среагировала мгновенно, окружив плотным кольцом то место, где завис скуттер. Густой лес копий, сверкая начищенным металлом наконечников, был направлен на невиданную летающую юрту.

– Ворчун! – скомандовал Владислав, – Поднимись на пару метров выше. – Бросив штурвал, он пошел к двери.

Нукеры, задрав головы, молча наблюдали, как часть стены летающей юрты вдруг отъехала в сторону и на землю, глухо звякнув и подняв облачко пыли, упала золотая пайзца. Вслед за ней опустилась и сама юрта. Владислав вышел наружу, и в его грудь сразу же уперлось с десяток копий. Однако, как только нукеры узнали посланца Всевышнего, сразу подняли копья вверх и опустились на одно колено.

Владислав поднял пайзцу, все еще лежащую в пыли, и повесил себе на шею.

– Могу ли я увидеть великого хана, да продлит Всевышний благословенные дни его? – Он огляделся. Один из нукеров, широкоплечий смуглый степняк, явно десятник, склонив голову, ответил:

– Великий хан, о посланник, жив и здоров, да падут все милости Всевышнего на голову его. – Встав, он дал знак своим людям. Все воины поднялись и без тени стеснения принялись разглядывать Владислава и его летающую повозку. Один из нукеров убежал в направлении дворца хана сообщить новость о прибытии гостя столь необычным способом.

Вдруг по толпе нукеров пробежал ропот восхищения вперемежку с возгласами удивления. Все нукеры разом повернулись в одну сторону, прищелкивая языками и покачивая головами. Уже догадываясь, в чем дело, агент бросил взгляд через плечо. Сзади него в двух шагах от скуттера стояла Эстер. Девушка с интересом оглядывалась вокруг. Нукер, прибежавший обратно, остановился рядом с десятником, молча любуясь девушкой. Десятник, уже оправившийся от удивления, толкнул воина локтем в бок. Воин, опомнившись, что-то сказал ему. Командир солдат, подойдя к Владиславу и склонив голову, передал волю хана.

– Великий хан ждет тебя, посланник Всевышнего, – он бросил быстрый взгляд на девушку и добавил: – Вместе с твоей женой.

– Веди, – коротко бросил Владислав и, мысленно связавшись с Ворчуном, дал тому команду на взлет.

Ворчун послушно поднял скуттер в небо и присоединился к кружащемуся в небе Глуку. Десятник, проводив взглядом катер, заметил айора, но не подал вида. В зале, куда нукер привел прибывших, на толстых ворсистых коврах, в которых нога утопала по щиколотку, стоял дастархан, уставленный яствами. Хан Свичар сидел в окружении десятка мурз, которые заахали и защелкали языками при виде спутницы гостя. Рядом с ханом, по правую руку, сидел молодой витязь в богатых, расшитых золотом одеждах. Лишь приглядевшись повнимательней, Владислав признал в этом курчавом светловолосом человеке Насыра-ловкого. Святослав на этот раз находился у хана на правах гостя и под своим настоящим именем. Когда-то утерянный в результате предательства "королевский меч", который впоследствии Святослав, под именем Насыра-ловкого, собственноручно вернул на Родину, сейчас красовался на боку почетного гостя. Великий хан тоже был, по требованию дворового этикета, при своем атрибуте власти.

Святослав мельком взглянув на девушку, отвернулся, но через секунду снова повернулся к Эстер и теперь смотрел на нее, не отрывая взгляда. Девушка платила ему той же монетой. Она, не моргая, смотрела на него в упор.

После традиционных приветствий Владислав представил присутствующим Эстер и уселся на ковер, подле Хана. Слуги подали плов, и все гости принялись за трапезу, вытирая жирные пальцы о полы дорогих шелковых халатов. От Раденко не укрылось, что десятник что то шепнул хану на ухо. Свичар коротко взглянул на гостя и кивнул головой.

– Великий Хан, – Владислав улучил момент и наклонился к Свичару. – Дошли до меня слухи, что из южных королевств прихотят люди и рассказывают ужасное, так ли?

Хан искоса посмотрел на «Посланника», ничего не ответив.

– Если так, вели послать за кем нибудь из них, они помогут тебе, – загадочным тоном добавил Владислав и потянулся к плову.

Эстер, которая почти ничего не ела, положила агенту ладонь на плечо и, немного склонившись, спросила, показав взглядом на Святослава:

– Кто это?

Владислав, проследив взглядом, куда показала девушка, пояснил:

– Это Святослав – Великий Князь северных княжеств, один их лучших воинов, которых я когда-либо знал.

Он повернулся к одному из мурз, сидящих рядом, и продолжил неторопливую беседу, краем глаза заметив, как хан подозвал нукера и отдал ему какие то распоряжения.

Все приглашенные мурзы являлись ханами в своих улусах и обладали практически неограниченной властью, подчиняясь только Великому Хану Когората. Многие из них могли выставить по десять-двадцать тысяч воинов. А сейчас, согласно этикету, шла неторопливая беседа о лошадях, о погоде, о том, какая трава на пастбищах. В общем, обо всем, только не о том, зачем здесь все собрались. Все два часа, пока шла трапеза, приглашенные переговаривались вполголоса. Когда Владислав заметил, что слуги убирают со стола, он повернулся к спутнице и попросил ее внимательно наблюдать за происходящим, но не вмешиваться в разговор. Эстер в ответ только фыркнула и снова поглядела на Святослава. Тот, пойманный на том, что неотрывно смотрел на девушку, неожиданно смутился и отвел взгляд.

Свичар, заметив это, спрятал улыбку. Он хорошо знал историю князя и то, что сердце его до сих пор свободно, хотя уже не одна дочь степных ханов томно вздыхала, заметив статную фигуру северного богатыря.

Хан подал знак, и глубокий низкий звук гонга возвестил о начале официальной части. Все взгляды тотчас обратились к Свичару. Хан поднял огромную золотую чашу с вином и обвел всех тяжелым взглядом:

– Каждый, кто согласен со мной идти в поход, пусть приложится к этой чаше. – Он сделал огромный глоток и двумя руками передал чашу Святославу.

По рядам прошелестел шепот возмущения. Великий князь не был мурзой, не был он и кочевником, а многие вообще были уверенны, что это всего лишь навсего удачливый нукер: Насыр-ловкий. Такого еще не было, чтобы чужак получал чашу клятвы из рук самого хана. И хотя не являлось чем-то новым, что наемные войска участвовали в набегах, тем не менее многие мурзы почувствовали себя обойденными ханом.

– Такого еще не было, чтобы нукер стоял впереди ханов. Ты нарушаешь заветы предков и великого Фикрата-смелого, хан, – послышались возмущенные голоса.

Владислав, наклонившись к Эстер, шепотом объяснял ей, что поклявшийся на чаше, отдает не только свою жизнь, но и жизнь своих детей за победу. Иными словами, предатель и его семья преследовались всеми, потому что за их головы следовала награда. Но каждый имел право отклонить свою чашу и, не покрыв себя позором, отказаться от участия в набеге. Естественно, существовал и определенный порядок: наиболее могущественные и влиятельные ханы получали чашу в первую очередь. Именно это их сейчас и возмутило. Святослав, приняв обеими руками чашу, обратился к собравшимся:

– Я – князь Святослав, известный здесь как Насыр-ловкий. Я, носитель королевского меча, принимаю чашу и клянусь стоять вместе с вами до тех пор, пока бъется мое сердце. Великий Фикрат-смелый говорил в своем завете, что каждый носитель меча да встанет рядом с «Повелевающим» в трудную минуту.

– Откуда тебе знать, чужеземец, что завещал великий Фикрат. В тебе нет и капли крови степного волка, – послышался чей-то голос.

– Все кочевники считают, что их родоначальником является степной волк, – шепнул Владислав девушке.

– А разве здесь есть волки? – также шепотом спросила девушка.

– Здесь есть зверь, похожий на волка, но крупнее.

В разговор внезапно вступил Свичар. Хлопнув в ладоши, он что-то шепнул вбежавшему воину. Нукер исчез за дверью и скоро вернулся со свертком в руках.

– Великий князь рукоров: Святослав, ровня мне, не вам! – Рыкнул хан. И предок мой: Великий Фикрат оставил доказательство своей воли, – своим рыком хан перекрыл шум и, немного выждав, добавил в наступившей тишине: – Вы хотите доказательств? Вот доказательство его воли. – Он откинул край шелкового платка со стоящего перед ним подноса и, открыв серебрянную шкатулку, украшенную затейливой резьбой, извлек оттуда свиток пергамента.

Стоящий рядом нукер с поклоном принял святыню и прошел по кругу, показывая всем по очереди привязанную шнурком к пергаменту серебрянную печать. Мурзы один за другим с благоговением прикасались пальцами к святыне и, щелкая языком, рассматривали висящую печать. Когда свиток вернулся к хану, он развязал шнурок, развернул его и пробежал глазами. Потом показал развернутый пергамент гостям.

– Вот здесь, – сказал он, тыкая толстым пальцем в пергамент, – законы власти и законы "девяти мечей Акавы". – Потом он развернул пергамент к себе и зачитал выдержку:

" – И настанет опасность женам и детям нашим, коням и пастбищам нашим, и встанут под начало «Повелевающего» все владеющие мечами и все, кто стоит под рукой их…»

Он прервал чтение.

– Никто не нарушал законов и заветов Фикрата-смелого, но, следуя им, мы можем и должны принять помощь. – Он кивнул Святославу, и тот, до сих пор с невозмутимым видом державший чашу, отпил из нее и передал следующему хану. Пожилой грузный кочевник взял чашу и, посмотрев в нее, словно о чем-то размышляя, покачал головой и передал ее дальше.

– Стачер отказался, – шепот прошелестел по шатру, словно осенний ветер в камышах.

– Кто это? – спросила Эстер, наклонившись к Владиславу через плечо.

– Это брат хана по отцу, – пояснил агент. – Он один имеет сорок тысяч человек и является одним из самых влиятельных мурз во всем Когорате.

Вскоре еще один старый мурза передал кубок, не попробовав вина, затем еще двое. Когда чаша вернулась к Великому Хану почти пустой, он взял ее в руки, обвел всех взглядом, особо задержав взгляд на каждом из четырех мурз, отказавшихся присоединиться к походу. Стачер встретил взгляд уверенно и даже с вызовом. Остальные трое все же опустили глаза. Но ни один из них не потребовал чаши назад. Молодой воин с красивым и юным лицом, немного наклонившись к старику с реденькой бородкой, сказал неожиданно громко в наступившей тишине:

– Отец, еще не поздно передумать.

Но старик живо обернулся и резко ответил:

– Мал еще меня учить, безусый…

– Не в усах доблесть, отец, – дерзко ответил юноша и, повернувшись к хану, добавил: – Подайте мне чашу, я сам поведу свой тумен.

Когда чаша снова оказалась в руках у Свичара, он, еще раз окинув всех тяжелым взглядом, сказал лишь:

– Да будет так! – и допил остаток вина.

Повернувшись к Владиславу, хан поинтересовался:

– С чем появился ты у нас, посланник Всевышнего на своей летающей арбе?

Агент слегка помедлил с ответом:

– Великий хан, война с какурами – не самое главное сейчас. На нас надвигается куда более грозный противник, и имя ему – тайлоки и их прислужники в человеческом обличье, но они ничего общего с людьми не имеют. У них вынули душу и положили вместо нее черный камень. Сами тайлоки – летающие дьяволы. Они убивают все живое и поедают людей.

– Не один ли из них кружит сейчас в небе с твоей летающей юртой? – спросил вдруг Свичар, внимательно наблюдая за реакцией Владислава.

Нисколько не смутившись, поскольку он ожидал этого вопроса, Раденко покачал головой:

– Нет, это наш друг. Это настоящий айор. Не из тех, которых вы раньше айорами называли, – слукавил он. Агент был хорошо знаком с расхожими рассказами о летающих дьяволах, распространенными среди людей.

– Они пришли со мной, чтобы помочь людям в борьбе против бестий, желающих уничтожить все живое здесь, да и саму Акаву тоже. От вас сейчас зависит, помогут ли они нам, или мы вынуждены будем бороться с, во много раз превосходящими нас силами, в одиночку.

Свичар уже не единожды сталкивался с тем, что рассказывал Владислав, и с тем, что происходило на самом деле, и привык доверять словам «Посланника», но сейчас и он не был уверен в правдивости этих слов. Многие же мурзы вообще не склонны были верить его словам и сейчас сидели, улыбаясь и вполгоса переговариваясь между собой. Стачер пришел к выводу, что настал момент ударить по власти Свичара. Он вдруг крикнул, перекрывая гомон голосов, царящий в зале:

– С кем ты связался, Свичар? Тебя, как мальчишку, обвели вокруг пальца красивыми сказками. Лживый какур или, может, пришелец с севера – что он может нам рассказать? Мы лучше его знаем, где прячется правда, а где ложь. Посмотрите на Великого Хана! Вместо того, чтобы отрубить чужеземцу голову, он позволяет ему дурачить нас – настоящих сыновей степного волка. Или ты не хан больше? Может, ты всего лишь марионетка в руках этого самозванца?

Побагровевший Свичар схватился за рукоять меча. Все мурзы повскакивали с мест, опрокидывая кувшины с шербетом и блюда с фруктами и рахат-лукумом. Эстер, озираясь, тоже вскочила и встала рядом с Владиславом. Она даже не заметила, как рядом оказался Святослав.

Однако агент, казалось, нисколько не волнуясь, подошел поближе к окну и вдруг рыкнул:

– Молчать, о недостойные!

От неожиданности все смолкли, хотя многие все еще сжимали рукояти своих кривых сабель. Воспользовавшись секундной паузой, он продолжил:

– Вам требуется доказательство? Принесите мне горсть муки.

Один из нукеров, готовый уже рубить всех и вся, вопросительно взглянул на хана. Тот лишь молча кивнул. Через минуту слуга с подносом, на котором стола миска с мукой, предстал перед Владиславом. Тот зачерпнул горсть муки, обернулся к собравшимся и громко сказал:

– Смотрите, что посылает вам Всевышний. Смотрите и не говорите, что не видели, – Он повернулся к окну и мысленно скомандовал Ворчуну:

– Давай!

Потом начал сдувать мучную пыль с ладони так, что скоро возле окна образовалось целое облако. И вдруг в центре белого клубящегося облака зажглась маленькая красная точка. Она медленно разбухала, потом полыхнула огнем. Все находящиеся в зале невольно закрыли лица руками. Но огонь, не задевая никого, молча бушевал в облаке мучной пыли. Еще раз полыхнув, пламя неожиданно сформировалось в монстра, похожего на тайлока. Он протянул свои когтистые лапы, пытаясь сграбастать одного из стоящих недалеко гостей, но мурза оказался проворнее. Он с ловкостью мыши юркнул за спины других. Беззвучно взвыв, монстр, потрясая кулаками, огляделся в поисках жертвы и снова остановился, в упор разглядывая толпу кочевников, находящихся в зале. Чем больше облако мучной пыли распространялось по залу, тем дальше протягивал свои руки тайлок. Наконец, он, оскалившись, дотянулся до одного из прижавшихся к противоположной стене мурз. Старик, взвизгнув, рубанул по его лапе саблей, но сабля рассекла лишь воздух. Тайлок отдернул руку и, раскрыв ладонь, показал, что в зажатом кулаке находилось подобие белого, словно сотканного из света, человека.