Текст книги "Том 3. Записки охотника"
Автор книги: Иван Тургенев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 37 страниц)
Бирюк
Впервые опубликовано: Совр,1848, № 2, отд. I, с. 166–173 (ценз. разр. 31 янв.), под № X. Подпись, общая для шести рассказов: Ив. Тургенев.
Автографы неизвестны. Об утраченном черновом автографе можно судить только по его краткому описанию, сделанному прежним владельцем рукописи А. М. Подшиваловым в сообщении «Факсимиле одной из рукописей Тургенева» (ИВ,1884, № 1, с. 97–99). В этом сообщении факсимильно воспроизведен первый лист автографа, кончающийся словами «показалась на пороге» (стр. 155–156, строки 1 – 29) и опубликован текст фрагмента (прочитанный с пропусками и ошибками). Рукопись воспроизведенного листа сильно правлена; последний слой близок к первопечатному тексту, на полях – рисунки и записи: «Theodor Mundt», «Sebastien» и др.
В настоящем издании в текст ЗО 1880внесены следующие исправления:
, строка 3. Вместо «взял лошадь за чолку» – «взял лошадь за холку» (по Совр,ценз. рукоп. и всем изданиям до ЗО 1880).
, строки 5–6. Вместо «недолго тебе чваниться!» – «недолго тебе царствовать!» (по Соври ценз. рукоп.). В ценз. рукоп. «царствовать» вычеркнуто и заменено на «чваниться» цензором.
Время написания рассказа определяется на основании анализа программ «Записок охотника». Записи на полях чернового автографа не содержат точных примет времени. Впервые название «Бирюк» появляется в Программе V,в первоначальном слое которой рассказ вычеркнут как оконченный. Слова Тургенева в письме к Белинскому от 5 (17) сентября 1847 г. о написании им двух рассказов позволяют отнести создание черновой редакции «Бирюка» к концу августа – началу сентября 1847 г. (Клеман, Программы,с. 104–106). Судя по отметке в Программе VI,«Бирюк» предназначался для первого номера «Современника» 1848 г. Так как из рассказов, опубликованных во втором номере «Современника» за 1848 г., «Бирюк» был написан ранее других, к нему, очевидно, и следует отнести первое из эпистолярных свидетельств этой поры об отправке материалов в редакцию «Современника»; 7 (19) ноября 1847 г. Тургенев писал П. Виардо: «Всё это время я много работал; я только что отправил толстый пакет в наш журнал» (подлинник по-французски).
Белинский, ставя в целом рассказы из «Записок охотника», напечатанные в «Современнике», 1848, № 2, ниже опубликованных ранее, отметил среди них два. «Больше других мне понравились „Бирюк“ и „Смерть“», – писал он П. В. Анненкову 15 (27) февраля 1848 г. (Белинский,т. 12, с. 467).
В рассказе нашли отражение впечатления Тургенева от родных ему мест; в километре от Спасского-Лутовинова, поблизости от оврага Кобылий Верх, действительно была раньше избушка лесника (Богдановы,с. 10).
…«как в море челнок»…– Цитата из стихотворения Лермонтова «Три пальмы».
Два помещика
Впервые опубликовано: ЗО 1852,с. 21–40 (о подготовке издания и времени выхода в свет см. с. 406–409 наст. тома).
Сохранился черновой автограф рассказа (ГПБ,ф. 795, ед. хр. 5). Первоначальное, зачеркнутое название – «Два соседа»; подпись: И. Т. Автограф содержит полный текст рассказа с густой стилистической правкой; последний слой близок к тексту ЗО 1852.
В настоящем издании в текст ЗО 1880внесены следующие исправления:
, строки 1–2. Вместо «поводит усами и бровями» – «поводит усами и бровями, сперва усами, потом бровями» (по черн. автогр. и ценз. рукоп.).
, строка 19. Вместо «высказать свое красноречие» – «выказать свое красноречие» (по черн. автогр.).
Кроме того, восстановлены по черновому автографу и цензурной рукописи следующие строки, вычеркнутые в ценз. рукоп. цензором:
, строка 19. «Как в вашем званье не пить!»
, строки 33–34. «Всё проповеди держит, да вот вина не пьет».
, строки 21–24. «Я, признаться вам откровенно, из тех-то двух семей и без очереди в солдаты отдавал и так рассовывал – кой-куды; да не переводятся, что будешь делать? Плодущи, проклятые».
Первая и вторая фразы имеются в авторизованном переводе И. Делаво (Delaveau,p. 299). Первоначальный текст цензурной рукописи, не известный переводчику, не мог быть восстановлен без прямого участия автора.
Впервые название «Два помещика» появляется под № 8, взамен вычеркнутого названия «Рус<ский> нем<ец>», в Программе I,которая была составлена в промежуток от начала апреля до середины июня ст. ст. 1847 г. ( ПриложениеI, с. 374). К этому же времени позволяет отнести возникновение замысла «Двух помещиков» и тот факт, что для окончания чернового автографа рассказа использован лист с зачеркнутым заглавием «Русский немец», а черновой набросок начала «Русского немца» был сделан Тургеневым на листке неоконченного письма с датой «Берлин, 1 (13) апреля 1847» (Mazon,p. 54).
Работа над «Двумя помещиками» отодвинула написание не только «Русского немца», но и «Уездного лекаря» («Бедное семейство»): цифра 7, которая стоит в черновом автографе «Двух помещиков» перед заглавием, свидетельствует о том, что Тургенев намеревался закончить этот рассказ вслед за «Бурмистром», помеченным в Программе I, а также в черновом автографе рассказа цифрой 6, и опубликовать в «Современнике», 1847, № 8 (Клеман, Программы,с. 97). Однако осуществление замысла задержалось. Рассказ был написан, в его черновой редакции, очевидно, в конце августа ст. ст. 1847 г., так как слова Тургенева в письме к Белинскому от 5 (17) сентября о написании «двух больших очерков» со времени их последней встречи могут быть отнесены только к «Бирюку» и «Двум помещикам» (Клеман, Программы,с. 104–106). Запись на полях л. 3 об. чернового автографа «Бурмистра»: { Палл Асилич – представляющая Михалл Ваныч собою деталь речевой характеристики Хвалынского, также говорит о том, что писание «Двух помещиков» совпало с периодом окончательной выработки текста «Бурмистра» (см. комментарий к этому рассказу). Судя по карандашной помете в Программе V,Тургенев намеревался поместить рассказ в 10-м номере «Современника». Окончательная отделка «Двух помещиков» задержалась, очевидно, до ноября 1847 г., так как следующая помета в той же Программе Vпредназначает его уже для «Современника», 1848, № 1 ( ПриложениеI, с. 377).
Острота антикрепостнического содержания рассказа, который был начат Тургеневым в месяцы совместной жизни с Белинским в Зальцбрунне (июнь – июль 1847 г.) и написан под воздействием знаменитого письма Белинского к Гоголю, определила его судьбу. Редкий в творческой истории «Записок охотника» разрыв во времени между написанием и публикацией «Двух помещиков» объясняется цензурными условиями, сложившимися в России после революции 1848 г. В объявлении о подписке на «Современник» «Два помещика» названы в числе произведений, предназначенных к опубликованию в 1848 г. (Моск Вед,1847, № 154, 25 декабря). Однако в позднейшей информации «Два помещика» уже указаны в составе «Иллюстрированного альманаха», который должен был выйти как бесплатное приложение к «Современнику» (Совр,1848, № 2, вкладной лист без пагинации; перепечатано: Некрасов,т. XII, с. 118). В феврале 1848 г. рассказ Тургенева, очевидно, находился в редакции «Иллюстрированного альманаха», так как сделанный для этого рассказа рисунок П. А. Федотова «Два помещика» в мельчайших деталях опирается на тургеневские портретные характеристики (гравюра с рисунка воспроизведена в книге: Литературный сборник с иллюстрациями. Издан редакцией «Современника». СПб., 1849, между с. 176 и 177).
В марте 1848 г. альманах был отпечатан (ценз. разр. 26 февр. 1848 г.), но в свет не вышел. Опасаясь цензурных неприятностей, редакция «Современника» задержала выход издания и представила его в цензуру для вторичного рассмотрения. 20 октября оно было запрещено, а затем уничтожено (Лит Насл,т. 55, с. 458). В уцелевших экземплярах «Иллюстрированного альманаха» «Два помещика» отсутствуют; кем и на какой стадии был снят рассказ, до сих пор не установлено. Из письма Тургенева к H. M. Щепкину от 18 (30) октября 1850 г. следует, что рассказ «Два помещика» должен был быть опубликован в альманахе «Комета». Альманах вышел в свет весной 1851 г., но без тургеневского рассказа.
Рассказ «Два помещика» обратил на себя особое внимание в самом начале секретного следствия о первом отдельном издании «Записок охотника», проходившего в Главном управлении цензуры. В своем рапорте от 25 июня 1852 г. коллежский советник Е. Е. Волков отметил как предосудительное стремление автора изобразить «в смешном виде» генерал-майора Хвалынского и выставить петербургского чиновника «пошлым дураком и сумасбродом» (Оксман, Сб, 1959,с. 267). Точно так же были отмечены цензором места, рисующие пренебрежительное отношение помещика к священнику и осуждение правительственных мер по размежеванию.
…иных зубов уже нет, как сказал Саади, по уверению Пушкина…– Тургенев перефразирует строки из последней строфы восьмой главы «Евгения Онегина».
«Journal des Débats»– ежедневная парижская газета, выходившая в 1789–1895 гг.
…купил – у Бутенопа в Москве молотильную машину…– Завод земледельческих орудий и машин был устроен братьями Бутеноп в Москве в 1832 г.
…кислые фортопъяны…– Эпитет «кислые» применительно к «фортопьянам», как и вообще частое употребление этого слова Тургеневым, вызвал возражение И. С. Аксакова (см. примеч. на с. 475). Однако Тургенев сохранил этот эпитет, не сразу найденный им (в черновом автографе первоначально было: «фортепианы, кислые на вид»).
…са́жалки даже нету…– См. примеч. на с. 458.
А что будешь делать с размежеваньем?– См. примеч. на с. 461.
«Вот она, старая-то Русь!»…– Концовка рассказа, полемически направленная против славянофильской идеализации патриархальных отношений между помещиками и крестьянами, сразу же вызвала возражение И. С. Аксакова. В письме от 4 (16) октября 1852 г. он писал: «Это восклицание, обличающее очень поверхностный взгляд, еще понятно в 1847 году, но теперь оно устарело. Вы знаете, что „дворовый человек“ есть скорее явление петровской Руси, нежели древней, что Алексей Михайлович запрещал брать из крестьян в дворовые и что Петр, уничтожив различие между крестьянами и холопами, сделал их всех холопами» (Рус Обозр,1894, № 8, с. 476–477). Тургенев, отвечая Аксакову 28 декабря 1852 г. (9 января 1853 г.), ограничился общими словами благодарности за замечания и уклонился от дальнейшей полемики.
Лебедянь
Впервые опубликовано: Совр,1848, № 2, отд. I, с. 173–185 (ценз. разр. 31 янв.), под № XI. Подпись, общая для шести рассказов: Ив. Тургенев.
Автографы неизвестны. Краткие сведения об утраченном черновом автографе были даны его бывшим владельцем А. М. Подшиваловым: «лист писчей бумаги, исписанный кругом», «на последней странице» которого набросана Программа VIII (ИВ,1884, № 1, с. 97–98).
В настоящем издании в текст ЗО 1880внесены следующие исправления:
, строка 37. Вместо «продавал его „совсим“» – «продавал его „со всим“» (по Совр,ценз. рукоп., ЗО 1852, ЗО 1859).
, строка 39. Вместо «навалились» – «наваливались» (на основании письма Тургенева к М. М. Стасюлевичу от 2 (14) декабря 1882 г.).
, строка 27. Вместо «отправился» – «отправился я» (по Совр,ценз. рукоп. и всем изд. до ЗО 1880).
, строки 6–7. Вместо «Хоть бы кому в светлый праздник прокатиться!» – «Хоть бы царю Ивану Васильевичу в светлый праздник прокатиться!» (по ценз. рукоп.). Слова «царю Ивану Васильевичу» вычеркнуты и заменены на «кому» цензором.
, строки 21–22. Вместо «с такою важностью» – «с такою важностью призывал господа бога во свидетели» (по ценз. рукоп.). Слова «призывал господа бога во свидетели» вычеркнуты цензором.
Время возникновения замысла «Лебедяни» определяется приблизительно – сроками составления программ «Записок охотника». Впервые начальное название этого рассказа – «Рракалион и Ситников» – введено под № 15 в Программу V,датируемую концом августа – сентябрем 1847 г. ( ПриложениеI, с. 378). К этому времени следует, по-видимому, отнести зарождение замысла. Как видно из Программы VI,Тургенев предполагал опубликовать рассказ в «Современнике», 1848, № 5. Расширение авторской задачи, сводившейся первоначально, по-видимому, к очерку двух характеров, зафиксировано в Программе VII(там же, с. 380); здесь «Лебедянь» фигурирует уже под другим названием – «Ярмарка». Окончательное заглавие рассказа появляется впервые в утраченном черновом автографе и в Программе VIII(там же, с. 381).
Очевидно, рассказ «Лебедянь» был отправлен в редакцию «Современника» около 1 декабря ст. ст. 1847 г. 11 (23) декабря 1847 г. Некрасов писал Тургеневу: «Все рассказы ваши уже у меня – на днях увижу, будет ли возможность поместить их в 1-ую книжку, ибо я от вас 4-й рассказ и желание о помещении их в 1-м номере получил только седьмого числа» (Некрасов,т. X, с. 93). Слова Некрасова о четвертом рассказе могли относиться только к «Лебедяни». С одной стороны, оформление замысла «Лебедяни» затянулось по сравнению с рассказами «Бирюк», «Малиновая вода» и «Уездный лекарь»; с другой – остальные два рассказа из шести опубликованных в «Современнике», 1848, № 2, а именно «Смерть» и «Татьяна Борисовна и ее племянник», были написаны позднее «Лебедяни»: первый в черновой редакции мог быть окончен не ранее конца ноября ст. ст. 1847 г. (см. ниже, с. 485), а второй не значится в Программе VIII, набросанной на последней странице чернового автографа «Лебедяни».
При публикации в «Современнике» рассказ «Лебедянь» вызвал неодобрительный отзыв Белинского, который увидел в нем отход писателя от задач общественного обличения. «С чего Вы это, батюшка, так превознесли „Лебедянь“ Тургенева? – писал он П. В. Анненкову 15 (27) февраля 1848 г. – Это один из самых обыкновенных рассказов его, а после Ваших похвал он мне показался даже довольно слабым. Цензура не вымарала из него ни единого слова, потому что решительно нечего вычеркивать» ( Белинский,т. 12, с. 466). Осудил Белинский и натуралистические приемы речевой характеристики Хлопакова: «Да воздержите Вы этого милого младенца от звукоподражательной поэзии – Ррракалиооон! Че-о-эк»(там же, с. 467). Анненков, очевидно, не согласился с Белинским, так как в «Заметках о русской литературе прошлого года» поставил «Лебедянь» наравне с другими рассказами из «Записок охотника», назвав их «этюдамимногоцветного русского мира, исполненными тонких заметок и ловко подмеченных черт» (Совр,1849, № 1, с. 19). Из этой статьи видно, что в основе высокой оценки «Лебедяни», которую Анненков дал в своем письме Белинскому ранее, лежало признание им права художника и на такие «этюдные» зарисовки русской жизни, достоинства которых определялись преимущественно «силой наблюдения» и «литературной и житейской опытностью автора».
В рассказе нашли отражение личные впечатления Тургенева от его охотничьих странствий по Лебедянскому уезду Тамбовской губернии и от конных ярмарок, которыми была известна Лебедянь.
Так, еще в 1828 г. «Московский телеграф» (кн. 23, № 17) извещал читателей об учреждении Лебедянского скакового общества, которое в период ярмарки устроило в Лебедяни скачки. Рецензируя «Журнал Лебедянского скакового общества» (1828, кн. 1), «Московский телеграф» писал: «По нашему мнению, всё это заслуживает особенное внимание, не только как предмет любопытства, но и как дело, важное по своим последствиям» (1828, кн. 23, № 19, с. 337).
…пана Твардовского дают на театре…– Имеется в виду опера А. Н. Верстовского «Пан Твардовский» (либретто M. H. Загоскина; 1828 г.). Лебедянская ярмарка особенно славилась цыганскими хорами (П. М. [Пыляев]. Петербург за сто лет. – Новое время, 1881, № 2051). Поэтому можно предположить, что речь идет об исполнении отдельных цыганских эпизодов из оперы Верстовского или об инсценировке песни «Мы живем среди полей», которая ко времени действия рассказа приобрела широкую популярность.
…к высоким кряквам…– Кряква – задняя поперечная перекладина у саней или телеги.
…уже Эней знал, как неприятно припоминать минувшее горе…– Имеются в виду стихи 10–13 песни второй «Энеиды» Вергилия:
Но, если так ты стремишься наши узнать приключенья,
Вкратце услышать рассказ о бедах Трои последних, —
Хоть ужасается дух вспоминать и бежит от печали,
Всё же начну…
(Перевод В. Брюсова)
Татьяна Борисовна и ее племянник
Впервые опубликовано: Совр,1848, № 2, отд. I, с. 186–197 (ценз. разр. 31 янв.), под № XII. Подпись, общая для шести рассказов: Ив. Тургенев.
Автографы неизвестны.
В настоящем издании в тексте ЗО 1880слова «перстень с камнем» (стр. 190, строка 36) исправлены на «перстень с камеем» (по тексту Совр).В ценз. рукоп. – ошибка писца.
Возникновение замысла рассказа «Татьяна Борисовна и ее племянник» относится, очевидно, к концу августа – сентябрю 1847 г., так как впервые название рассказа «Татьяна Борисовна» появляется в Программе V(расшифровка М. К. Клеманом инициалов «А. И.» в Программе IIIкак относящихся к персонажу рассказа Андрею Ивановичу Беловзорову остается предположением). Судя по Программе VI,рассказ «Татьяна Борисовна и ее племянник» предназначался для «Современника», 1848, № 3. Осуществление замысла было, очевидно, на некоторое время отложено, так как в Программах VIIи VIII,представляющих собою перечни законченных очерков, «Татьяна Борисовна и ее племянник» не значится ( ПриложениеI, с. 379–380). Написание рассказа в его черновой редакции следует отнести, очевидно, к самому концу ноября, так как с ним связано упоминание в письме Тургенева к П. Виардо от 2 (14) декабря 1847 г. об отправке материала в редакцию «Современника»: «Третьего дня я прочел одну из только что оконченных мною вещей двум моим русским приятелям; они хохотали до упаду <…> недостаточно окончить вещь, надо еще ее переписать (вот мука-то) и отправить» (подлинник по-французски) [118]118
Следует сразу же отвести прикрепление этого упоминания к «Лебедяни» – возможное, на первый взгляд, так как известно, что одним из приятелей был Анненков, «превознесший» затем «Лебедянь» в неизвестном письме к Белинскому (см. об этом в комментарии к «Лебедяни»). Но при этом пришлось бы предположить, что рассказ, прочитанный 30 ноября (12 декабря) в черновой редакции, был перебелен, отправлен Тургеневым из Парижа и получен Некрасовым в промежуток от 2 (14) до 7 (19) декабря, что по срокам сомнительно.
[Закрыть]. Так как материал для февральского номера «Современника» должен был поступить в редакцию, по условию, за месяц до выхода в свет, рассказ «Татьяна Борисовна и ее племянник» был перебелен и отправлен Тургеневым из Парижа, очевидно, не позже декабря ст. ст. 1847 г.
В основу замысла рассказа «Татьяна Борисовна и ее племянник» легли личные впечатления и переживания Тургенева в начале 40-х годов. В исследовательской литературе неоднократно отмечалось, что в рассказе отразился «философский роман» Тургенева с сестрой М. А. Бакунина Татьяной Александровной Бакуниной, относящийся к 1841–1842 годам, и что в образе «старой девицы» были пародированы некоторые ее черты (см. статьи Н. Л. Бродского «„Премухинский роман“ в жизни и творчестве Тургенева» – Центрархив, Документы,с. 107–121, и Л. В. Крестовой «Татьяна Бакунина и Тургенев» – T u его время,с. 31–50).
1843 год был отмечен у Тургенева поисками выхода из замкнутой атмосферы кружкового философского романтизма, выработкой реалистического восприятия действительности. К этому идейному комплексу и восходит замысел рассказа «Татьяна Борисовна и ее племянник»; по проблематике он близок к повести «Андрей Колосов» (Отеч Зап,1844, № 11). Отсюда понятна и полемичность фразы о круге чтения «старой девицы», которая в письмах «упоминала о Гёте, Шиллере, Беттине и немецкой философии». Тургенев подвергает осмеянию не сами по себе явления литературной и философской жизни Германии, а лишь исключительную ориентацию на них в жизненном поведении. Всего устойчивее была ирония Тургенева по адресу немецкой писательницы Елизаветы фон Арним (Беттины), книга которой «Goethes Briefwechsel mit einem Kinde» (1835) приобрела мировую известность (ср. отзывы о Беттине у Тургенева в «Письмах из Берлина» 1847 г. и в «<Записке о Н. В. Станкевиче>» 1857 г.: наст. изд., Сочинения, т. 1 и 5). И М. А. Бакунин, переводивший в 1838 г. эту книгу, и его сестры, помогавшие ему, видели в ней образец напряженной умственной жизни, высокой экзальтированности чувств. У Тургенева же увлечение этой атмосферой было кратковременным и быстро сменилось критическим отношением к ней. В письме к Боткину от 3 (15) апреля 1843 г. Белинский писал о Тургеневе: «Во всех его суждениях виден характер и действительность. Он враг всего неопределенного…» ( Белинский,т. 12, с. 154). Понятно в этой связи, почему Белинский дал высокую оценку образу героини рассказа: «Богатая вещь – фигура Татьяны Борисовны», – писал он П. В. Анненкову 15 (27) февраля 1848 г. (там же, с. 467). Образ «старой девицы» был воспринят Белинским как обобщающий, без связи с личностью Т. А. Бакуниной, и оценен как «недурный» (там же).
Не вполне ясен отзыв Белинского в том же письме к Анненкову о другом персонаже рассказа: «…племянник мне крайне не понравился, как список с Андрюши и Кирюши, на них не похожий». О каком «Андрюше» – прототипе или литературном персонаже – идет речь, неизвестно. Что касается второго имени, названного Белинским, напрашивается сравнение Андрея Беловзорова с героем повести Анненкова «Кирюша» (Совр,1847, № 5). Действительно, некоторое сходство между ними есть – оба обнаруживают пристрастие к эффектным чувствам и выспренним фразам. Но Тургенев в этом образе подвергает, кроме того, осуждению вульгарно-романтические представления о призвании художника, о вдохновении и труде. Замечание о «невыносимости» «бездарных Полежаевых второй руки» имеет в виду, собственно, «полежаевщину», т. е. нравственную распущенность, которая у подражателей не имела оправдания в виде истинно трагической судьбы поэта и которая, впрочем, была осуждена Белинским и в самом Полежаеве (см.: Белинский,т. 6, с. 127–128). Круг проблем, затронутых Тургеневым в образе Беловзорова, шире, чем в повести Анненкова. Возможно, что Белинский воспринял образ «племянника» как портрет – с его точки зрения «не похожий» – художника К. А. Горбунова, с которым находился в родственных и дружеских отношениях и которого в письмах постоянно называл Кирюшей.
…поклонник Виотти…– Жан-Батист Виотти – итальянский скрипач и композитор (1753–1824), получивший во время путешествия по странам Европы и России широкую известность.
…Бонапарту не до пляски, растерял свои подвязки…– Стихи из одиннадцатого куплета песни «За долами, за горами», широко популярной в начале XIX века (см.: Собрание стихотворений, относящихся к незабвенному 1812 году, ч. II. М., с. 230–234); для нее был использован мотив песни XVIII века «За горами, за долами» (см.: Львов-Прач,№ 40).
…коман ву порте ву?..– Как вы поживаете? (франц. comment vous portez-vous).
…бонжур, бонжур, вене иси…– Здравствуйте, здравствуйте, идите сюда (франц. bonjour, bonjour, venez ici).
…по ногам, по цибулястым-то.– Слово «цибулястый» в орловских говорах означает «шишковатый, узловатый» (см.: Даль Владимир. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1956. Т. IV, с. 575).
…пардон, пардон, севуплей!– Простите, простите, пожалуйста! (франц. pardon, pardon, s’il vous plaît).
…«на лоне сельской тишины»…– Строка из «Евгения Онегина» Пушкина (глава седьмая, строфа II).
«Джакобы Санназары» писаны для них…– Ироническая оценка драматической фантазии Н. В. Кукольника «Джакобо Санназар» (1834) как произведения, написанного по шаблонам ходульного романтизма, соответствует общей характеристике его драматургии, данной Тургеневым незадолго до этого в рецензии на трагедию Кукольника «Генерал-поручик Паткуль» (Совр,1847, № 1).
…начнет одним пальцем отыскивать «Тройку удалую»…– То есть «отыскивать» мелодию популярной песни «Вот мчится тройка удалая…», сочиненной неизвестным композитором на слова Ф. Н. Глинки (часть его стихотворения 1825 г. «Сон русского на чужбине»).
…романсы Варламова: «Уединенная сосна» или: «Нет, доктор, нет, не приходи»…– А. Е. Варламову принадлежит лишь второй из названных романсов – «Доктор» на слова Ф. Н. Глинки. «Уединенная сосна» – романс композитора Н. А. Титова на слова М. А. Офросимова.
…«Уймитесь, волнения страсти»…– Начальные слова романса М. И. Глинки «Сомнение» (1838) на слова Н. В. Кукольника.
…«Приди, приди ко мне на луг…»– Цитата из песни неизвестного автора, входившей во многие песенники начиная с 1820-х годов.
