Текст книги "Новый мир (СИ)"

Автор книги: Иван Пушкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

Глава 16.

Сооружение древних (а именно так Кирилл, не особо мудрствуя, решил назвать создателей Ковчега) структурой оказалось схоже с канатом: множество нитей сначала переплетались между собой в тонкие жгуты, а уже затем соединялись в единое целое. Общая толщина конструкции при этом составляла где-то сантиметров тридцать, а находилась она на глубине приблизительно двадцати метров под землей. Насколько Кирилл мог судить, ‘канат’ охватывал долину сплошным кольцом, и именно его наличие защищало выживших от неприятного соседства с ресу. Являлось ли это изначальным предназначением конструкции? Кирилл почему-то в данном факте сильно сомневался. Вариант с каким-то побочным эффектом, а то и вовсе – поломкой, почему-то виделся ему в разы более вероятным.

А то, что с сооружением древних не все в порядке, лично Лисицкому было абсолютно очевидно. Для подобного вывода хватало и ощущения множественных потоков энергии, что хаотично вырывались из ‘каната’. По счастью, все они носили по-настоящему микроскопический характер, зачастую не достигая толщины и волоса. Но даже так на много метров вокруг ‘каната’ простиралась лишь черная, потрескавшаяся и совершенно мертвая земля, от которой, между тем, веяло весьма знакомой Кириллу по Ковчегу грозовой свежестью.

Ладонь молодого человека невольно опустилась в карман комбеза и сжала сферу, с которой он не расставался даже во сне.

‘Еще одно ядро?’ – промелькнула в голове жадная мысль, и язык пробежался по враз пересохшим губам.

Оценив диспозицию, Кирилл вновь сорвался на бег. Казалось, что барьер почувствовал его возросший интерес, и сопротивление начало нарастать в разы быстрее. Лисицкому пришлось укутаться в собственную силу, словно в доспех, чтобы просто позорно не сбежать. Но страх все равно продолжал ощутимо давить на его разум. Даже понимание искуственности данного чувства, а также отсутствие ‘иголочек’ опасности не особо помогало в борьбе с ним.

На полосу мертвой земли парень вышел уже неторопливым шагом. Практически все его силы уходили то, чтобы хоть как-то защититься от воздействия творения древних. Но прикоснуться к полосе воздуха над ‘канатом’ он так и не смог. Все его существо буквально сковывало первобытным ужасом. Зато шаг назад он сделал едва ли не с физическим наслаждением. Вполне возможно, что Кирилл бы сумел разрушить подземное сооружение несколькими дистанционными атаками и пройти дальше, но кому от этого стало бы лучше? Ресу, добравшимся до сытной кормушки?

‘Нужно искать источник энергии’ – подумал парень, задумчиво почесывая щеку. ‘Да, времени может потребоваться порядочно, но и приз, определенно, того стоит. Нельзя его упускать. Рейли, конечно, может поднять панику, но думаю пару деньков потерпит. Линала тоже девочка взрослая, не пропадет. И в чужие вещи не полезет. Тем более, что без хаш от них все равно пользы не много. Кроме, эволюционной камеры, разве что, но тогда уж сама себе злая Буратино. Не хорошо, конечно, получается, но тут определенно форс-мажор’

Рассуждая подобным образом, Кирилл начал неторопливо отступать от мертвой земли обратно в джунгли. Он не мог оставаться рядом с барьером, так как тратя почти все силы на защиту лишался возможности двигаться на привычной скорости. Но и отходить слишком далеко он также не имел права, иначе рисковал упустить из вида противоположную сторону барьера. Пришлось молодому человеку потратить некоторое время на поиск дистанции, удовлетворяющей обоим требованиям.

Минут пятнадцать спустя он наконец-то двинулся вдоль барьера на север. Увы, но на события выбранное направление оказалось донельзя бедно. Преодолевая километр за километром, Лисицкий имел сомнительное удовольствие наблюдать лишь привычную для джунглей Рруа картину: кого-то жрали, похрустывая косточками или хитином, кто-то убегал, на этот раз счастливо избежав опасности, а где-то и вовсе вскипала короткая схватка, ненадолго развлекая парня небольшим представлением. Время, между тем, начало клониться к вечеру. Не то, чтобы темнота могла стать для него серьезной проблемой, просто желудок выбрал именно этот момент, чтобы напомнить о собственном существовании сосущим чувством голода.

‘Пожалуй, небольшой привал не повредит’ – решил Кирилл. Возвращаться в лагерь он в любом случае не собирался: его целиком и полностью захватил азарт поиска. А еще – жадность. Появилось странное ощущение, что если он не поторопится, то вот-вот кто-то другой приберет к рукам его драгоценное сокровище. Такой вот забавный психологический триггер неожиданно сработал, хотя, казалось бы, у современного человека к таким уловкам обязан иметься стойки иммунитет. К чему-то подобному частенько прибегали маркетологи, выставляя у товара статус ‘мало’ или ‘последний экземпляр’.

Обнаружить источник воды с помощью восприятия оказалось довольно-таки просто. Как и очистить ее, воспользовавшись дымкой, до пригодного в питье состояния. Еда нашлась и того проще: сама прибежала. Кириллу осталось только прикончить ее да разделать. Полученное мясо он запек в углях, в течении часа обороняя его от многочисленных халявщиков и вредителей. Дополнив рацион парой съедобных корней, он получил вполне приличный ужин.

Свой бег парень возобновил уже в темноте. Настолько кромешной, что казалось словно на мир вылили ведро черной масляной краски. Происходило это в первую очередь из-за того, что Рруа не имела собственного спутника, который мог подарить ей хоть какое-то освещение ночью. Впрочем, серьезным препятствием темнота для Кирилла не являлась: он все равно уже давно предпочитал ориентироваться с помощью восприятия. Молодой человек не остановился даже тогда, когда небо охватило красное-зеленое зарево восхода.

‘Там!’ – ярко вспыхнуло в сознании, когда сфера восприятия натолкнулась на неестественно ровное ущелье. Его словно прочертили взмахом гигантского меча. Или выстрелом из какого-то энергетического оружия, что звучало гораздо правдоподобней.

Ширина ущелья достигала трех, а глубина – всех пяти километров. Причем Кириллу показалось, что в последнем параметре оно когда-то могло похвастаться куда более впечатляющими цифрами. По дну его протекала, величественно неся собственные воды, глубокая река. В сумме с отвесными стенами это превращало долину скорее в каньон, чем в ущелье. Хотя Кирилл в таких тонкостях не особо разбирался. Будь его воля, он бы назвал его куда проще: ‘бездной’.

Но не только неестественное происхождение ущелья привлекло внимания человека. Что гораздо важнее, на противоположной его стороне он ощущал внушительную область, откликающуюся на восприятия знакомым чувством пустоты. Ничем, кроме крупного сооружения древних, это являться не могло. И, с большой долей вероятности, именно там и находился так желаемый им приз. По крайней мере, текущий по ‘канату’ поток энергии как раз туда и устремлялся. Причем отсутствие над каньоном самого проводника ему в этом ничуть не мешало. Лучом голубовато-белых разрядов энергия пересекала провал и исчезала где-то в глубине поврежденного строения. Почему поврежденного? Ну так вряд ли его конструкторы предусмотрели столь широкий и совершенно ничем не прикрытый вход. Да и отсутствие материальной части ‘каната’ как бы намекало.

Тщательно ощупывая пространство с помощью восприятия, Кирилл направился к строению древних. Он прекрасно понимал, что, учитывая наличие на объекте энергии, с легкостью может натолкнуться на до сих пор функционирующую защиту, но любопытство и уверенность в собственных силах продолжали толкать его вперед.

Между тем эмоциональный пресс начал стремительно ослабевать. Поводом расслабиться, понятное дело, это не стало, но облегченно выдохнуть позволило: сражаться в случае чего, испытывая постоянное давление чувства страха, оказалось бы тяжеловато.

Наконец деревья расступились, и взгляду Кирилла открылся вид на каньон серовато-черного цвета. Да, он состоял из того же камня, что и горный хребет, который окружал долину. Подобное совпадение не могло не натолкнуть на размышления вполне определенного толка. Задумавшись, Кирилл скользнул взглядом вдоль горизонта.

Неожиданно его слуха коснулся тихий перестук. Краем глаза он успел заметить несколько мелких камешков, покачивающихся на черно-сером фоне. Рефлексы тут же выдернули тело обратно в джунгли.

Миг, и четыре изогнутых лезвия, вырвавшись из-под земли, с лязгом столкнулись в считанных сантиметрах от его лица!

Опасность!

Прислушавшись к предвидению, Кирилл телекинезом сдвигает свое тело в сторону, убирая его с траектории еще двух лезвий, ударивших в спину.

Раздается громкий треск, и в облаке черно-серой крошки из-под земли вырывается нечто огромное. Пылевая завеса мешает разглядеть подробности, но восприятие рисует картину длинного, более ста метров, сегментарного тела, приподнятого на высоту трех метров множеством двухсуставчатых лапок. Голову существа венчает корона металлических игл. Они же, плотно прижимаясь друг к другу, сплошным ковром укрывают все тело.

‘Сколопендра?’ – мелькает в голове короткая мысль.

Ковер игл идет волной, и раздается гневный лязгающий стрекот.

Ноги человека едва успевают коснуться земли, как ему приходиться уклоняться в сторону, пропуская мимо несущегося с неумолимостью товарного состава стража. На его теле парят дымкой опасные даже на вид темные узоры. Иглы на боку твари неожиданно топорщаться и удлиняются, словно копья. Перед человеком возникает угольно-черный щит, но чудовищной силы удар отшвыривает его на несколько десятков метров. С оглушительным треском лопаются деревья, попавшиеся на путь живого снаряда. Место падения затягивает плотным облаком пыли, но мгновением спустя взвившийся купол темного дыма расталкивает его в стороны и раскидывает обломки.

Описав дугу, сколопендра вновь устремляется к своей цели. Такая маленькая на ее фоне человеческая фигурка бросается хищнице навстречу и в последний момент, словно на веревочках кукловода, смещается на несколько метров в сторону. Угольно-черная сфера лишь на мгновение опережает растущий лес игл.

Взрыв.

Рассыпаются в пыль земля, деревья, травы, но многоножка невредимой проносится мимо: иглы на ее спине с невообразимой скоростью сливаются в монолитную броню.

Устремляются вдогонку теневые лезвия, но растущие копья лопают их с легкостью мыльных пузырей. Существо вновь разворачивается по крутой дуге не снижая скорости. Прямо ему в морду тут же отправляется еще одна угольно-черная сфера. В разы больше, чем предыдущая. Корона игл мгновенно течет, формируя сплошную маску, и многоножка с легкостью прорывается прямо сквозь взрыв. Человек уклоняется в сторону, но несколько игл приподнимаются и сливаются в лезвие. Лишь невероятная гибкость позволяет Кириллу избежать участи оказаться разрубленным надвое. Прогнувшись, он пропускает лезвие прямо над собой. Следующая коса цепляет его лишь краем, прочерчивая весьма глубокую рану прямо под ребрами. Материал комбинезона тут же размягчается и затекает в рану, закупоривая крупные сосуды и останавливая кровотечение.

В спину стража устремляются дымные сферы, а человек взлетает высоко в воздух. Атака ожидаемо не приносит результата. Иглы на спине многоножки расходятся в стороны, открывая нечто, похожее на бутоны цветов, потрескивающие от переизбытка грозовой энергии. По их поверхности пробегают электрические разряды. Множество бело-голубых сфер сияющими кометами взмывает в воздух. Человек маневрирует, но сгустки энергии преследуют его, как привязанные. Несколько раз ему удается вызвать детонации, подловив грозовые сферы собственными, но долго такие салки продолжаться не могут.

Взрыв.

Дымящаяся человеческая фигурка падает в джунгли. Следом за ней с грохотом канонады рушатся оставшиеся снаряды. Ударная волна и энергетический вихрь в щепки разносят все на сотни метров вокруг. Пылевое облако плотно затягивает пространство. В него с одного края без сомнений ныряет длинное тело стража, а с другого выпрыгивает и устремляется к каньону окровавленная фигурка. Броня древних на ее теле частью напоминает расплавленный малахит, а частью демонстрирует сквозь прорехи обугленные куски плоти и белесые штрихи костей.

Финальный рывок, и человек прыгает в черный провал. С его плеч вырываются плети и устремляются к противоположному краю каньона. Следом за ним в ущелье ныряет и страж. В отличие от человека, он не падает, а свободно движется по отвесной стене вертикально вниз, часто-часто перебирая лапками.

К тому моменту, как плети вытягиваю Кирилла на противоположную сторону, страж уже практически пересекает водную преграду.

Оценив диспозицию, человек прикладывает руку к скальному основанию и одним движением вырывает из него четырехметровый трехгранный шип. Дымка с его рук полноводной рекой устремляется в снаряд и на поверхности камня появляется все больше и больше черных протуберанцев. С оглушительным хлопком и ударной волной шип срывается с места.

Взрыв.

Страж падает в воду, поднимая фонтаны брызг. Лязгает гневный стрекот, и сколопендра, извиваясь словно уродливый восточный дракон, взмывает в воздух. На ее башке отсутствует несколько лезвий и виднеется паутина трещин на темном хитине, но на этом все.

Наблюдая за стремительно приближающимся стражем, Кирилл опускает руку в карман и достает сферу. Вспышка ее энергии неизбежно привлечет внимание, но перед лицом смерти не до выбора средств. Время осторожности прошло.

Палец аккуратно сдвигает пластинку в сторону, и тонкий ослепительный луч тут же упирается прямо в морду существа.

Миг неестественной тишины, и пространство утопает в ослепительной вспышке. Вибрируют, раскалывая окружающие скалы в пыль, потоки вырвавшейся из-под контроля энергии. Кирилл чувствует, как волна за волною они проносятся сквозь его тело, заставляя дрожать каждую клеточку. Лишь каким-то чудом ему удается и самому не рассыпаться в пыль. Неожиданно в груди вспыхивает источник боли. Раскаленный кусочек короны стража проделывает в его теле дыру размером с кулак!

Взрыв.

Палец едва успевает вернуть пластинку на место, прежде чем ударная волна поднимает все вокруг в воздух. Из-за тонн пыли совершенно невозможно дышать. Приходится создавать пузырь с воздухом, отвлекая драгоценные силы от регенерации раны в груди и многочисленных внутренних повреждений. Кроме этого Кирилл лишь слегка замедляет собственное падение, благо воды реки достаточно быстро заполняют образовавшийся под ним котлован, и разбиться ему не грозит.

Поверхность озера встречает хлестким ударом по ногам. Не отвлекаясь на мелочи, Кирилл продолжает латать повреждения, но неожиданно часть клеток его тело словно сходит с ума. С огромной скоростью они начинают меняться, переправляясь во что-то совершенно невероятное. Абсолютно чуждое, но чудовищно эффективное. За считанные секунды раны закрыло бугристой серовато-зеленой плотью. Кроме того, мутировавшие клетки не имели четкой специализации, гибко и довольно быстро подстраиваясь под текущие условия.

Словно вирус, изменение начали стремительно расползаться по всему телу. Только задействовав дымку, Кириллу удалось затормозить распространение мутации.

‘Изменения начинаются с тех мест, которые контактируют с водой’ – неожиданно возникает догадка.

По старинке выпустив щупальца, Кирилл выбирается из озера и начинает карабкаться по стене в поисках хоть какой-то площадки. По случаю, ею оказывается уцелевшее строение древних. Свалившись на прохладный белый камень, Кирилл полностью концентрируется на происходящих с ним изменения, пытаясь отменить их результат. Безрезультатно. Не помогает даже удаление пораженного узла целиком. Тело словно запоминает свое состоянии и регенерирует именно мутировавшие клетки. Все, чего удается добиться, это ограничить дальнейшее распространение изменений. Но на сдерживание уходит чуть ли не половина доступного потока силы.

Убедившись, что с наскока проблему не решить, Кирилл отступает и возвращается в реальность. Поднявшись на ноги, он наконец осматривается. Может показаться, что с его стороны было довольно легкомысленно отключаться от окружающего мира в такой обстановке, но превращение в непотную хрень кого угодно заставит сосредоточиться именно на себе.

‘Да уж. Что бы здесь раньше не хранилось, теперь от него осталась лишь пыль’ – со вздохом констатировал парень, разглядывая пол, усеянный серым порошком.

Неожиданно его взгляд зацепился за какое яркое пятно. Подойдя ближе, он увидел насыщенно-синюю жидкость, которая тонкой струйкой вытекала из трубы в стене и падала в воды озера.

‘Похоже, а вот и корень моих проблем’ – мрачно подумал парень, наблюдая за внешне совершенно безобидной жидкостью. ‘Спасибо броне и головному пузырю, иначе сейчас бы такой рожей красовался’

Комбез древних и в самом деле сослужил Кириллу отличную службу. Он поглотил довольно много урона, прежде чем начал буквально испаряться под напором энергии. Если бы не это, вряд ли бы Кириллу удалось так легко пережить ту бомбардировку. Так же комбез, пока объем материи позволял, исправно закрывал все раны носителя. При этом он совершенно не мешал регенерации. Очевидно, что его создатели обладали сходным механизмом исцеления.

К сожалению, даже изделие древних оказалось далеко не всесильно. Когда количество материи в нем снизилось до определенного порога, оно перестало выполнять большую часть своих функций. Даже повреждения перестало затягивать. Именно из-за этого Кирилл сейчас и напоминал неудачную копию Франкенштейна: вздувшаяся зеленовато-серая плоть резко переходило в обычную и обратно, словно его сшили из нескольких кусков. По вполне понятным причинам парень старался игнорировать свой нынешний облик. Тем более, что регенерация основных ран высвободила приличное количество материи, и комбез начал восстанавливаться. Правда, напоминал он теперь скорее латексный костюмчик из магазина сексуальных товаров и услуг.

Кирилл недовольно повозил ногой в ближайшей кучке пыли. Впрочем, он вполне мог и ошибаться по поводу роли синей жидкости.

‘Да уж’ – повторился Лисицкий, добравшись до совершенно не поврежденного материала пола.

Похоже, внешние конструкции древние создавали из расчета на серьезные нагрузки. Даже взрыв стража им оказался нипочем. А вот внутри находилось куда более нежное оборудование.

‘Довольно обидно получается’ – поскреб щеку парень. ‘Пережить такой бой и в результате остаться с носом. Хотя…’

Задумавшись, он двинулся вдоль стены помещения. Ему бросилось в глаза несоответствие между площадью зала и пустотой, которую он ощущал. Довольно возникло предположение, что существует и смежное помещение.

– Бинго, – воскликнул Кирилл, довольно быстро наткнувшись на знакомый по Ковчегу узор.

Да, за этой дверью вполне могла скрываться очередная неприятность, но уходить, трусливо поджав хвост? Не в этот раз. Да и вероятность подобного исхода в целом Кирилл оценивал, как невысокую. Если рассуждать логически, то от базы древних уцелел лишь самый дальний огрызок. Ну не могли же они за каждой дверью втыкать по стражу.

Очертив контур синим светом, квадратная плита плавно скользнула в сторону. За ней открылся вид на помещение с несколькими рядами кресел из привычного древним материала. Но если раньше все виденные Кириллом их творения могли похвастаться некой монументальностью и основательностью, то на этот раз перед ним определенно оказались образцы местного стиля хайтек. Узкое сиденье напоминало изогнутый поток воды и опиралось на пол лишь одним своим концом, подлокотники отсутствовали, а вместо них на боку красовался золотой обруч. Рядом с каждым стулом на подставке размещалось по три знакомых серых цилиндра.

‘Похоже, это все-таки не гранаты’ – отстраненно заметил Кирилл. ‘Да и на батарейки не сильно похоже’

Восприятие не обнаружило в помещении никаких ловушек, и Лисицкий неторопливо вошел внутрь.

После некоторого размышления, он решил, что обстановка больше всего напоминает ему какой-то центр для обучения. Причем такой, где информация закачивается напрямую в мозг пациенту. Имелись и другие варианты: место для доступа в сеть, например, или комната для массовых казней – но все они выглядели гораздо менее вероятными. С другой стороны, с серыми цилиндрами он уже ошибся, положившись на привычные ассоциации. Требовалась проверка. Но не на себе же ее проводить?

В ходе осмотра Кирилл обнаружил и еще одну дверь, но открывать ее так и не рискнул: слишком много вокруг нее оказалось совершенно незнакомых ему узоров. А так как хранилось там, судя по всему, местное ядро, то большая часть из них совершенно очевидно относилась к безопасности. Стоило только вспомнить чего древние понакрутили вокруг энергетического сердца Ковчега, и желание испытывать удачу начисто испарялось. Почему-то, отправляясь в путь, Кирилл совершенно не подумал о таком варианте.

В общем, он благоразумно решил отказаться от своей первоначальной цели и заняться чем-нибудь более доступным. Центром обучения, например. Тем более, что перспективы оно сулило даже более радужные, чем дополнительное ядро. Для начала, правда, ему требовалась пара подопытных кроликов.

‘Ну, или кого-нибудь покрупнее’ – ухмыльнулся Лисицкий. ‘Ресу, думаю, вполне подойдут. Очень даже может быть, что для них все это богатство и проектировалось’

По счастью, именно вдоль каньона барьер давал слабину, и попасть на сторону ресу не представлялось чем-то сложным. В противном случае Кириллу бы пришлось столкнуться с некоторыми проблемами. Если раньше он вполне мог просто разогнаться и проскочить препятствие по инерции, то теперь ему, вынужденному тратить минимум половину доступной силы на сдерживание мутации, вряд ли удалось бы даже приблизиться к нему.

Двигаясь по стене ущелья, Кирилл продолжал размышлять. Если его догадка верна, то кого и чему обучали древние в той зале? На ум невольно приходила синяя жидкость, которую он винил в собственной спонтанной мутации. Получалась на удивление стройная теория: в одном помещении выращивали живое оружие, а в соседнем его обучали. И вшивали установки на верность заодно. Кирилл, по крайней мере, так бы и поступил.

Между тем в область действия восприятия попался первый ресу. Довольно мелкий и не опасный.

‘В самый раз’ – хмыкнул парень и повернул в его сторону.

Жертва, подтверждая собственную слабость, не почуяла приближения хищника до самого последнего момента. На вылетевшее из листвы щупальце она попыталась ответить броском чего-то вроде теневого пера, но после столкновения снаряд лишь бессильно разлетелся на дымные струйки. Подтянув к себе похожего на зеленую птицу ресу, Кирилл с трудом подавил желание оторвать ему голову прямо сейчас, чтобы заполучить хоть капельку дополнительной силы. Все же временная слабость оказала на него гораздо больше влияния, чем он сам готов был признать.

Выдохнув, Кирилл попытался связаться со своим пленником, однако разума в птичке для этого действия оказалось маловато. Парень нахмурился. Хватит ли такого псевдосознания для взаимодействия с технологиями древних? А если да, то как узнать результат?

‘Лопухнулся, кажись’ – разочарованно подумал Лисицкий и потянулся к тонкой шее ресу. От добычи шибануло страхом и желанием жить на грани с помешательством. ‘Стоп!’

Кирилл замер. Что это он сейчас собирается сделать? Убить кого-то неспособного оказать даже тень сопротивления? Но зачем? Ради жалкой капельки силы? Или чисто рефлекторно? Просто потому, что может? К некоторому ужасу ответа на эти вопросы Кирилл не нашел. И пусть у него в руках находилось лишь нечто вроде мелкого вредителя, особо жалеть которого определенно не стоило, но и самому ему данная тварюшка совершенно не мешала.

Щупальце раскрылось, отпуская пленника на свободу. Почувствовав волю, бывшая добыча шустро рванула куда-то в лес, буквально фонтанируя смесью из страха и облегченья. Глядя ему в след, Кирилл ощутил странное чувство удовлетворения. Нечто подобное он замечал за собой дома, когда обнаруживал забравшегося в ванну паука или залетевшую в окно пчелу, но не убивал полезное, в общем-то, насекомое, а выпускал его в сад. Убийство без причины, даже столь незначительное, всегда казалось ему чем-то отвратительным.

Когда счастливая пичужка наконец скрылась из виду, Кирилл встряхнулся и вернулся обратно к поискам.

На подбор подходящих кандидатов потребовалось несколько больше времени, чем ему казалось, но в итоге и с этой задачей он справился. Пришлось, правда, отрубить парочку конечностей, но кого в наше время удивить подобными мелочами? Даже совесть покладисто промолчала, хотя поначалу и пыталась трепыхаться по поводу использования вполне себе разумных существ в качестве материала для экспериментов. Однако ей пришлось заткнуться, так как в данном случае цель все же вполне себе оправдывала средства. А особой жалости к ресу Кирилл никогда не испытывал.

Обратно на базу пленников пришлось конвоировать практически пинками. Пара невероятно похожих на незабвенного Ликка существ яростно шипела, плевалась, но выкинуть какой-нибудь фокус даже не пыталась: уже успела познакомиться с дипломатией по Лисицкому. Потому и прихрамывала немного. На пару недостающих лапок. Приближение к барьеру тоже не вызывало у них восторга. Похоже, его эффект воздействовал на них даже сильнее, чем на человека. Впрочем, несколько животворящих пинков решили и эту проблему.

На месте относительно недавнего боя ресу попритихли. На них оставшийся после взрыва энергетический фон ощутимо давил. Нечто подобное испытывал Кирилл при появлении Спящего Владыки. Во много раз сильнее, правда. Все же Владыка сам по себе являлся источником силы, в то время как в каньоне оставался лишь ее след.

Усадив на стул первого подопытного, Кирилл попытался приладить на его треугольную голову золотой обруч. Устройство почти тут же сжалось и плотно прижалось к хитину. Одновременно с этим на ребре спинки стула открылось отверстие, диаметр которого идеально совпадал с цилиндрами на подставке. Оглушив от греха подальше второго подопытного, парень воспользовался услужливо предложенным выбором.

Цилиндрик щелкнул, вставая в предназначенное гнездо, и вспыхнул желтым светом. Вокруг головы ресу тут же сгустилось золотистое облако, и раздался отчетливый электрический стрекот. Вслушавшись в восприятие, Кирилл попытался разобраться в сути происходящего, но в результате заработал одну лишь головную боль. Да, кое-что ему все же удалось понять, но толку от этого оказалось до смешного мало. К примеру, что ему давал тот факт, что воздействие в золотистой сфере происходило за счет мельчайших частиц энергии, которые в определенном порядке проникали в мозг подопытного и что-то в нем меняли? Да практически ничего. А понимание того, что золотистая энергия представляет из себя всю ту же хаш, но несколько иного характера? Так он и без того знал, что дымка способна менять собственную природу, приобретая тем самым новые свойства. Ту же чрезвычайно разрушительную грозовую энергию взять. Ну, добавилась к ней теперь некая золотая хаш, способная воздействовать на плоть, но к самому принципу изменения природы это не приблизило его ни на шаг.

‘Остается только ждать’ – рассудил парень, наблюдая искорками, которые постепенно втягивались подопытному в голову.

Зацепив одну из них собственной дымкой, Кирилл попробовал притянуть ее к себе. Получилось на удивление легко. В отличие от той же агрессивной энергии ядра, золотистая оказалась гораздо послушней. Кирилл покрутил искорку и так, и эдак, но какого-либо толка это не принесло. Ничего нового от золотистой частички он добиться так и не смог. Оставалось разве что направить ее в собственное тело, но какой адекватный человек на такое пойдет? Получив свободу, пленница неторопливо вернулась обратно в облако. Кажется, даже на то же самое место.

Между тем процесс начал подходить к концу, о чем явно свидетельствовало истощение золотого ореола вокруг головы ресу. Закрывшись щитом, Кирилл приготовился встретить результат эксперимента.

Вот последняя искорка скользнула в голову подопытного, и он открыл глаза. Осмотрелся.

И умер.

Направленным выплеском дымки превратил собственные мозги в кашу, оставив Кирилла с довольно глупым выражением лица. Ему понадобилась чуть ли не минута, чтобы осознать произошедшее.

‘А вот и промывка мозгов’ – с мрачным видом изучая сползающий на пол труп, подумал Лисицкий. ‘Либо кандидат оказался не подходящий, либо ему прошили такую верность, что он готов сам себе мозги вышибить лишь бы секреты не достались врагу. В буквальном смысле’

Со вздохом оттащив мертвое тело в соседнюю залу, Кирилл перевел взгляд на второго пленника.

‘Имеет ли смысл и его пихать на проверку? Вряд ли результат изменится, как бы мне не хотелось’ – подумал парень. Некоторое время покатав в голове данную мысль, он все же пришел к выводу, что очень даже стоит. Пусть вероятность отсутствия промывки мозгов на втором или третьем цилиндре не так и велика, но она все же присутствует.

Всплеском силы, максимально подстроенной под энергетику пленника, Кирилл привел его в сознание и сунул в устройство древних. Похоже, отсутствие собрата по несчастью не укрылось от внимания насекомого, и он решился на бунт. Впрочем, все закончилось довольно быстро: очередной отсеченной конечностью.

К сожалению, повторный эксперимент показал тот же результат: пара взглядов по сторонам, осознание плена и фанатичное самопожертвование.

‘А ведь счастье было так близко’ – вздохнул Кирилл.

Знания древних манили его. И сейчас, когда они оказались так близко, только руку протяни, ему приходилось отступить. От такого у кого угодно настроение испортится.

‘Остается только надеяться, что цилиндры из Ковчега таким любопытным предохранителем снабдить не удосужились’ покидая древнее сооружение, подумал Лисицкий. Здесь его больше ничего не держало.

Двигаясь обратно в поселение, он продолжал размышлять о своей находке. Сомнений в ее предназначении у него уже практически не осталось, но вот причина самоубийства обоих подопытных все еще не нашла окончательного объяснения. Недостойны? Не той расы? Или все же такая своеобразная верность?

‘Чтобы окончательно прояснить данный момент, следующему испытателю стоит оставить видимость свободы и понаблюдать за его действия в таком случае’ – пришел к определенному выводу Кирилл.

Маршрут движения он решил проложить вдоль каньона. Ему показалось довольно удобно узнать, где начинается каньон, чтобы во время повторного визита на базу не продираться сквозь сопротивления странного. Тем более, что ущелье располагалась практически под прямым углом к долине. Во время пути он даже получил возможность полюбоваться местом, из которого брала свое начало река: множество подземных ключей вполне заметными бугорками приподнимали поверхность воды. Оборвался каньон неожиданно резко, что послужило в глаза Кирилла лишь дополнительным подтверждением его искусственного происхождения.