Текст книги "Звезды на крыльях"

Автор книги: Иван Бабак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)

12 января, поздно вечером, узнал, что войска их фронта начали наступление. Он сразу же бросился к дежурному врачу и стал просить, чтобы тот выдал его документы и отпустил из санатория. Но врач и слушать не захотел:

– Если вас направили сюда, значит, вам нужно сейчас лечение, а не фронт. Вот подлечим, и поезжайте тогда, но не раньше чем через три недели.

«Что же делать? Как поступить?» – думал он. Решил дождаться утра, чтобы попытаться уладить свой вопрос с главврачом.

Главврач еще более категорически отказал. Тогда Бельский решил уехать без документов. Санаторная путевка его не беспокоила, а вот проездные документы…

– Да ведь у меня же есть книжка Героя и проездные талоны, – осенила вдруг мысль.

Не прошло и часа, как он уже был у Жердевых. Зашел проститься. Мать сразу же начала суетиться с приготовлением подарка Виктору, не переставая при этом передавать разные наставления и напутствия…

Провожали на перроне его всей семьей. Когда показался на подходе к вокзалу поезд, мать Виктора не выдержала – громко заплакала, повисла на плече летчика:

– Дорогие вы мои сыночки! Да вы же молодые какие, жить только вам! Ну зачем, зачем же эта жестокая война, скольких уже она таких, как вы, забрала?.. Чувствует мое сердце, не увижу я сыночка…

– Не плачьте, мамаша! И я, и ваш Виктор приедем еще к вам, вот только войну закончим. Это будет последний бой, который принесет желанную нам победу.

Не знал тогда Бельский, что Виктор Жердев погиб в первый день нашего наступления. Эта весть долетела к нему в пути, когда он уже добирался в часть, во Львове. Вспомнил он тогда прощание на вокзале, слезы матери Виктора и подумал: «Неужели материнское сердце предчувствовало беду? Все дни нашего совместного пребывания мать ни разу не обмолвилась о том, с чем мы свыклись на фронте, а вот в те минуты, когда подходил поезд, не сдержалась…»

Позже Бельский узнал, что его минуты прощания с родителями Жердева совпали с минутами прощания летчиков полка с Виктором…

23 января Бельский наконец добрался в свой полк. Погода, казалось, противилась летчикам: хмурые дни с туманами сменялись отдельными снегопадами. Но летчиков не удержать, все стремились в бой, строго по графику взлетали и уходили к линии фронта группы, другие возвращались, спокойно и организованно приземлялись после успешного выполнения задания. В этом проявлялось высокое мастерство авиаторов.

Но в воздухе все реже и реже приходилось встречать противника, а еще реже – вступать с ним в воздушный бой. Стоило фашистским летчикам увидеть наши самолеты, как они сразу же обращались в бегство: одни камнем падали к земле, чтобы на бреющем полете, маскируясь на фоне местности, незаметно скрыться, другие прятались в облака.

Третьего дня, после возвращения Бельского в полк, перелетели на аэродром Альтдорф. Вот она, Германия, логово фашистов. Хочется побольше рассмотреть, но обзор ограничен: снегопад. Через несколько минут, как только дозаправили горючим самолеты, ведет он четверку на Одер, в район Олау. Высота облачности 300–400 метров. Летят над сплошным лесным массивом вдоль западного берега реки. В наушниках раздается голос ведомого Григория Патрушева:

– Бельский, справа впереди вижу «раму» и двух «фоккеров»!

Но он тоже уже заметил их и начал изготавливаться к атаке: его самолет прижимается к самой кромке облачности, чтобы как можно дольше остаться незамеченным, а затем доворотом заходить с задней полусферы. Хотелось ему прижать фашистов к земле, отрезать путь к облачности. Поэтому атакует ведущего ФВ-190 с небольшим превосходством в высоте. Фашист устремляется к земле, как и рассчитывал Бельский, но его ведомый крутым виражом со снижением уходит под нашу группу. ФВ-189 – двухфюзеляжный разведчик, которого атакует Дольников, успевает спрятаться в облачность. Бельский преследует ведущего. Тот опустился до бреющего полета, несется над самыми верхушками деревьев, даже не пытается маневрировать. Дистанция, разделяющая их, все уменьшается. Короткая очередь и ФВ-190 вспыхивает сплошным пламенем, а через миг врезается в землю. Все летчики группы становятся в вираж и наблюдают, как догорают в лесу остатки фашистского самолета.

Летчики переговариваются по радио: жалеют, что не успели завалить «раму», а Бельскому почему-то пришло на мысль наше отступление к Кавказу в сорок втором. Тогда нашим было тяжело. Куда ни посмотришь в воздухе – кругом враг. А от них гребовали: бить фашистов на земле, все силы – против наступающих колонн фашистов. Но все же, если нападали «мессершмитты», наши летчики не оставляли друг друга на произвол судьбы. Бельского, например, спас от расправы на подбитом «яке» капитан Аленин, а сколько раз выручали из беды его ведущий и командир Дмитрий Глинка! Вспомнил он и свои действия, когда спасал подбитого командира эскадрильи Петрова. Подобной взаимовыручки среди фашистов асов, как они заносчиво называли себя, ему не довелось увидеть на войне.

Все чаще нашим истребителям приходилось возвращаться с боевого задания и докладывать: «Воздушного боя не было…» или: «В заданном районе немецкая авиация не появлялась…». Было просто неловко: на земле идут упорные бои, а летчики в это время «прогуливаются» в спокойном небе над Германией. На очередном партийном собрании, учитывая сложившуюся воздушную обстановку, Бельский обратился к летчикам-коммунистам.

– Фашистская авиация все реже появляется в воздухе. Все чаще приходится возвращаться нам с полным, неиспользованным боекомплектом. А дорога к Берлину еще далека и нелегка для наземных войск. А что, товарищи летчики, если бы мы, заканчивая патрулирование и не встретив в воздухе противника, опускались к земле, выбирали себе цели и накрывали их огнем? Ведь цели для атак всегда можно найти, стоит лишь пройтись над землей в тактической глубине обороны противника. Давайте будем помогать нашим войскам бить противника огнем с воздуха! Не привозить обратно боеприпасы, а каждый снаряд и каждую пулю – в фашистов!

Его выступление поддержали все присутствовавшие. Первые же вылеты на следующий день показали, что для летчиков нашлось много работы ни земле: одна из групп обрушилась на колонну автомашин с солдатами, другая атаковала спецмашины, двигавшиеся в направлении линии фронта, третья – железнодорожный состав, на платформах которого перевозились войска.

Вскоре об инициативе наших летчиков стало известно в других частях и соединениях истребительной авиации. Этому способствовала армейская газета «Крылья Победы», поместившая очерк о партийном собрании 100-го полка, которое приняло решение: «Не возвращаться с боевого задания с неиспользованными боекомплектами. Каждый снаряд, каждую пулю – в фашистов. Этим ускорим желанный час нашей общей Победы».

3 февраля Бельский с группой из восьми самолетов уже заканчивал патрулирование. На смену им подходила группа Дмитрия Глинки. В воздухе противник не появлялся, поэтому Бельский повел самолеты на штурмовку автомашин, двигавшихся по дорогам. Когда возвращались со штурмовки, набирая высоту, – нужно ведь благополучно перелететь линию фронта – впереди по курсу полета увидели ракеты. Василий Бондаренко, который вел свою четверку выше, передал по радио:

– Иван, впереди немецкий аэродром. Ой как много самолетов на нем!

Бельский отворачивает группу немного в сторону и наносит обнаруженный аэродром на карту. Действительно, аэродром забит самолетами разных типов. Больше всего истребителей, их до сотни. Есть двухфюзеляжные разведчики ФВ-189, эти самые «рамы», большие трехмоторные транспортные самолеты Ю-52.

Доложив начальнику штаба о выполненном задании, Бельский сразу же обратился к командиру полка Лукьянову:

– Хорошо бы, товарищ командир, проштурмовать обнаруженный аэродром.

– Что ж, это неплохая идея. Хорошенько продумай операцию, все в деталях: сколько самолетов, кого из летчиков послать на это задание…

– На штурмовку аэродрома летчиков поведу я сам. Конкретные детали доложу позже, после разработки задания.

– Не возражаю. Приступай к подготовке!

Приказав техническому составу готовить самолеты, Бельский собрал весь летный состав полка и в деталях изложил план нанесения удара по аэродрому. Когда же дело дошло до комплектования группы, желающими оказались все летчики. Тогда он выделил двенадцать человек из наиболее опытных, с которыми уже хорошо слетался. Включил в группу и четырех летчиков из молодых, в том числе «штрафников» (так называли тех, кто имел взыскание). Им надлежало нанести удар по зенитным установкам, расположенным вблизи аэродрома. Своим заместителем, как и в прежних вылетах, назначил Василия Бондаренко.

Подошел командир полка Лукьянов. Бельский доложил ему о разработанном плане действий, представил выделенных летчиков. Командир одобрил принятые решения своего заместителя. Задал несколько вопросов ведущим подгруппам и некоторым летчикам, чтобы убедиться в том, хорошо ли поняли они свои задачи. По всему видно было, что командир удовлетворен подготовкой группы. Помолчав немного, он вдруг спросил:

– А как будет действовать группа, если над аэродромом появятся истребители противника?

Бельскому сразу же стало ясно, что как командир группы он не все предусмотрел.

– А вот об этом, товарищ командир, мы не договорились. Будем действовать по обстановке.

– Обстановка может оказаться сложной, и работы по управлению такой большой группой будет предостаточно, поэтому о действиях в случае появления противника в районе аэродрома нужно определенно договориться сейчас. Кто будет их атаковать?

– Товарищ командир! – обратился Бондаренко. – Я возглавляю группу прикрытия. Считаю, что нам надо и атаковать противника, если он окажется над аэродромом.

– Пожалуй, правильно. Учтите, что вашей группе надо иметь больший запас высоты, к аэродрому подходить с некоторым опережением штурмующей группы!

И вот четырнадцать «кобр» в воздухе. Вся группа быстро и организованно собралась в боевой порядок. Радовало возросшее мастерство летчиков. Да, с такими орлами не страшно идти ни на какое задание! Но на душе у ведущего группы почему-то неспокойно. Невольно вспомнился полет в далеком сорок втором году, когда он, еще будучи сержантом, новичком, шел в группе на штурмовку аэродрома Марфовка, что на Керченском полуострове. Тогда тоже на душе было неспокойно. Но разве можно сравнивать эти два вылета? Тогда фашисты были хозяевами в небе. В каждом вылете наши летчики ощущали на себе их превосходство. Поэтому и летели к ним, как к черту в зубы, чтобы отомстить, хотя бы на время ослабить их действия, используя внезапность нападения. Сейчас советские летчики – хозяева неба, они диктуют свою волю врагу.

«Интересно, волнуются ли мои ребята? Все спокойно и уверенно ведут свои машины. Так почему же на душе у меня неспокойно?» – чередой проходили одна за другой мысли в голове Бельского.

Словно пробудившись от неприятного сна, он отгоняет тревожные предчувствия, хочет прервать молчание. Нажимает на кнопку передатчика и, стараясь говорить как можно спокойнее, передает в эфир:

– Соколы! Подходим к цели. Проверьте, у всех ли включено вооружение? Как самочувствие? Усилить внимание!

Маршрут полета ведущий строит так, чтобы к аэродрому подходить с противоположной от линии фронта стороны, с тыла. Вот уже виднеется одинокая возвышенность. Она вблизи цели. Над аэродромом взлетает несколько разноцветных ракет. Прекрасно! Их опять принимают за своих.

Бельский еще раз охватывает взглядом группу. Все нормально: выше и впереди шестерка Бондаренко. Ниже – четверка Сапьяна. Вот они расходятся по парам. Две лары Бондаренко начинают резко пикировать на аэродром – каждая в разных, расходящихся направлениях.

Только теперь штурмующей группе, которая идет значительно ниже, стали видны «мессершмитты». Бондаренко и Кондратьев стремительно атакуют врага. Вблизи аэродрома два фашистских истребителя врезаются в землю. Другую пару только что взлетевших Ме-109 атакуют Сенюта со своим ведомым. Один «мессершмитт», оставляя за собой шлейф дыма, успевает сесть вблизи аэродрома на фюзеляж, второй уходит… Хорошо видно, как четверка Лихоноса – одна пара слева от аэродрома, другая – справа – накрывает огнем зенитные установки… Теперь слово за штурмующей группой, как и договаривались, она разделяется на четверки. Бельский разворачивает свою вдоль левой стороны аэродрома. Сапьяну же предоставляет правую. Все перестраиваются в пеленг. Первым переходит в атаку ведущий. Под небольшим углом пикирования ловит в прицел крайний самолет. Короткая очередь. Хорошо видно, как покрывается машина вспышками: снаряды и зажигательные пули ложатся в цель. Затем переносит огонь по другим самолетам, выстроившимся на стоянке, словно на смотре. Выводит «кобру» из пикировании у самой земли, набирает высоту, разворачивается для следующего захода и быстро бросает взгляд вниз. Перед глазами трудно поддающаяся описанию картина.

Над аэродромом – сплошная карусель. Когда-то гитлеровцы штурмовали наши аэродромы одним, реже двумя-тремя заходами. А наши летчики, наверное, и не считают заходов: как только один самолет выходит из атаки, другой уже накрывает цель. А ведь боевой истребитель – целый арсенал. Каждый имеет 37-миллиметровую пушку и к ней 75 снарядов, два крупнокалиберных пулемета с двумя тысячами и четыре обыкновенных пулемета с восьмью тысячами патронов в боекомплектах. Между пылающими машинами мечутся фигурки: гитлеровцы тщетно пытаются найти укрытие.

Зенитки молчат. Они подавлены огнем наших истребителей, не успев сделать ни одного залпа. Откуда ни возьмись – прямо впереди появляется на малой высоте транспортный самолет Ю-52. Но его уже атакует кто-то из прикрывающей группы. Самолет начал падать, наверное, раньше, чем гитлеровский летчик смог разобраться в обстановке.

После четырех заходов Бельский с Патрушевым поднимаются вверх, чтобы удобнее было ведущему следить за обстановкой и руководить действиями летчиков всей группы. Теперь к штурмующим присоединяются Бондаренко и Лихонос, отлично справившиеся со своим первоначальным заданием.

Все летчики действуют четко и слаженно, как предусматривалось при разборе задания на аэродроме перед вылетом. Бельский невольно вспоминает свое недавнее беспокойство. От него не осталось и следа! Но пора уж и кончать работу. Летчики, пожалуй, слишком увлеклись, совсем забыли о времени…

Он командует:

– Соколы! Конец работе. Выполняем тридцать три!

Возвращается на свой аэродром группа в полном составе. В воздухе – тишина. После столь напряженных минут это своего рода передышка. Все рады – задание выполнено успешно, но каждый знает, что расслабляться нельзя, пока не закончен полет. Под ровномерный гул мотора Бельский думает о том, какой трудный и славный путь прошли наши летчики от Кавказских гор до равнин Германии. Когда-то они говорили себе: «Выстоять! Во что бы то ни стало выстоять!» И армия, народ, страна выстояли. А теперь под крыльями советских самолетов логово фашистского зверя. И радостная заря Победы поднимается над землей.

Об авторе книги

Иван Бабак родился 26 Июля 1919 года в селе Алексеевка, ныне Никопольского района Днепропетровской обл, в семье крестьянина. Окончил Запорожский педагогический институт и Аэроклуб. Работал учителем. В Советской Армии с 1940 года. Окончил Сталинградское военное авиационное училище в 1942 году.

На фронтах Великой Отечественной войны с мая 1942 г. Командир звена 100-го ГвИАП (9-я ГвИАД, 8-я ВА, Южный фронт) Младший лейтенант Бабак отличился в боях при прорыве обороны противника на реке Молочная и освобождении Мариуполя. К сентябрю 1943 года сбил лично 18 самолетов противника и 4 в группе. 1 ноября 1943 года ему было присвоено звание Героя Советского Союза.

В конце июля 1943 года, во время боев за город Мариуполь, выполняя разведывательный полет вдоль железной дороги, Иван Бабак на малой высоте увидел, как из окон вагонов – теплушек ему махали руками люди. Прилетев на свой аэродром он доложил – «В вагонах находятся наши люди. По видимому, их собираются вывезти на каторгу. Необходимо срочно принять меры!»

Вскоре группа «Илов» в сопровождении истребителей ушли к станции. Удар наносился с особой точностью, только по паровозу и путям впереди эшелона. Охрана станции при этом разбежалась. Местные жители открыли вагоны и выпустили людей, вывозимых в Германию.

Вскоре после этого Бабак получил от жителей города подарок – «именной» самолет. На «Аэрокобре», приобретенной на средства собранные школьниками гор. Мариуполя, Иван Ильич летал в небе Украины, Молдавии, Румынии, Польши и Германии. Надпись «От школьников Мариуполя» была на обоих бортах фюзеляжа за кабиной. Инженер по радиооборудованию В. Ковальчук нарисовал справа на носу машины летящую богиню Победы (за что Бабак получил у противника, прозвище «Летающий Демон»).

^{Самолет И. Бабака}

Продолжая активно летать Иван Бабак иногда одерживал по несколько побед за вылет. В конце мая 1944 года в боях под Яссами группа из 12 самолетов под командованием Бабака успешно провела бой с пятью девятками Ju.87 и прикрывающими их истребителями. В этом бою Бабак лично сбил 2 вражеских самолета.

В начале 1945 года, когда Бабака назначили командиром 16-го ГвИАП, его самолет принял Григорий Дольников. Известие об этом назначении было встречено летчиками полка с нескрываемой гордостью, как большую личную радость. Еще два года назад не обстрелянный сержант Бабак, теперь стал во главе одного из лучших гвардейских полков! По мирному времени такое событие, конечно, небывалая редкость. Но два суровых года войны, когда за плечами летчика более 300 боевых вылетов и свыше 30 уничтоженных вражеских самолетов, – это уже качественно другое измерение.

Боевые свойства Бабака не ограничивались смелостью и умением наверняка разить врага; он быстрее других сформировался и как организатор боя, и как отличный воспитатель молодых летчиков. Внешне Иван Ильич был невидным, но умное лицо и всегда изысканная опрятность делали наружность его довольно приятной. Честный и прямодушный, он отличался тонкостью, свойственной людям его профессии (до войны Бабак работал учителем). Откровенность его, совсем непритворная, была, однако же, не без расчета: он так искусно, шутливо, необидно умел говорить величайшие истины людям сильным, что их самих заставлял улыбаться.

С мая 1942 по апрель 1945 года Иван Бабак совершил 330 боевых вылетов, провел 103 воздушных боя, сбил 41 вражеский самолет – 37 лично и 4 в группе. За всю войну, в воздушных боях, его самолет ни разу не был даже подбит. Он не потерял в боях, которыми руководил, ни одного летчика. Был награжден Орденами Ленина, Красного Знамени (дважды), Отечественной войны 1-й Степени, Красной Звезды.

14 Апреля 1945 года Покрышкин направил в штаб армии документы на присвоение Бабаку звания Дважды Героя Советского Союза. А через день, 16 Апреля, Бабак прямо из бани, не успев до конца одеться, вылетел по тревоге на штурмовку вражеской колонны и был сбит зениткой. Сколько мог он тянул к линии фронта, а затем, не выдержав обжигающего огня, выбросился с парашютом. Упал на позиции вражеских артиллеристов и в полубессознательном состоянии, обгоревший, был взят в плен.

– Когда бежал от бани к самолету, ордена свои я не успел нацепить, не до того было, – вспоминал Бабак. – Ну и решил выдать себя за рядового летчика. А они слушают мои байки и смеются. Потом дают мне альбом с фотографиями наших асов-истребителей, где на первом месте красовался портрет Покрышкина, ну и моя личность там тоже оказалась…

Бабак был отправлен в лагерь для военнопленных. Лечили его там наши люди, чем могли. В плену Иван Бабак пробыл до конца войны. Благодаря долгим усилиям Александра Покрышкина, он был найден в одном из лагерей для интернированных, где бывшие военнопленные проходили проверку, освобожден и отправлен в полк. Нечеловеческие условия истощили организм летчика до предела. Но он вернулся в строй и снова начал летать.

Но в дальнейшем обстоятельства сложились для Ивана Ильича крайне неблагоприятно. Особисты не оставляли его в покое. И тогда он уехал на учебу в Москву. В 1947 году окончил Высшие офицерские летно-тактические курсы и стал учить искусству воздушного боя молодых летчиков. Однако в 1949 году Капитан Бабак вынужден был демобилизоваться и вернулся к себе на родину под Полтаву к довоенной профессии школьного учителя. Проработал много лет, и никто в школе, ни учителя, ни дети, не знали, что их преподаватель химии, скромный и немногословный Иван Ильич Бабак, – один из лучших Асов Великой Отечественной войны, лично сбивший 37 вражеских самолетов.

Узнав об этом, на одной из встреч ветеранов 9-й ГвИАД в Киеве, Александр Покрышкин возмутился:

– Ну, знаешь ли, друг любезный, от такой твоей скромности гордыней и обидой на весь свет отдает. Золотую Звезду тебе вручили не для того, чтобы ты ее в шкатулке прятал! Вот тебе дубликат Звезды, у меня еще есть, и будь добр носить ее и пацанов на примере своих подвигов воспитывать.

Школа, в которой долгие годы работал Иван Бабак, теперь носит его имя. Автор книги – «Звезды на крыльях».

_{А. Мятишкин}