Текст книги "Два и семь (СИ)"

Автор книги: Иван Булавин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

Старший отдал приказ заезжать. Первыми внутрь двинулись грузовики, потом тягач, потом БТР, а только потом задом заехал танк. Правильно, выезжать обратно придётся с боем, а трупов врагов может быть столько, что они просто завалят проход, а танк сможет проделать его заново.

Рядом с танком, справа и слева от него, пятилась пехота, выставив стволы. Я спрятал свою винтовку и вынул дробовик. Он сейчас точно полезнее, уже потому, что там два патрона, а не один. А вот танку лучше попридержать своего стрелка, от снаряда стены и потолок вполне могут обвалиться.

Снаружи засуетились лемуры, они не хотели упускать добычу, но и первый опыт научил, что добыча эта с зубами, а значит, нужно действовать тоньше.

Наша колонна в итоге оказалась в просторном зале, танк встал напротив выхода, направив пушку на коридор, который в этом месте был почти горизонтальным. Впереди танка встала пехота, с таким расчётом, чтобы не попасть под выстрел. Пулемётчики сейчас отступили назад, поскольку стволы у них были раскалены за время короткого боя. В строй встали бойцы с дробовиками. Среди них было три человека с ружьями четвёртого калибра.

Я оглянулся назад. Бригада техников уже активно хлопотала вокруг странного куполообразного сооружения, торчавшего из шахты. Сооружения? Да это же ракета, а боеголовка наверняка ядерная. Вот и ответ. После такого вообще должны всех свидетелей под нож пустить, да только это бесполезно. Все потом оживут и… А что и? Кому они что расскажут? После получения такого куша Китайцу проще всего раздать каждому участнику по монетке и попросить помалкивать. И ведь промолчат, а если и скажут, то никуда это не уйдёт дальше сталкерских баек.

А лемуры таки решились, в коридоре послышался топот многочисленных лапок, ещё немного, и они окажутся в пределах досягаемости.

– Мужики, – из башни выглянул танкист. – Когда их совсем много станет, я сигнал подам, вот такой, – он что-то нажал, и танк загудел, как придавленный подушкой паровозный гудок. – Разбегайтесь в стороны, я буду стрелять.

– А потолок не обвалится? – спросил я с сомнением.

– Нет, у меня три снаряда картечных, сметут всё живое до конца коридора. Но это на крайний случай, а пока сами вывозите.

Куда ж мы денемся. Я вскинул дробовик и стал ждать наплыва посетителей. В конце коридора показалась тёмно-синяя волна. Самые нетерпеливые начали стрелять метров с восьмидесяти, кто-то подпустил на пятьдесят, а трое самых спокойных, с оружием ультимативного свойства, подпустили на тридцать. Каждый выстрел проделывал настоящую просеку в телах. Стреляли мы с интервалом в три секунды, шесть выстрелов почти полностью очистили коридор, когда отстрелялся третий, первый успел перезарядиться. Попутно стреляли и другие, от грохота десятка стволов дрожали стены, а слух был отбит начисто. Волна стала слабеть, когда у меня, после тридцати потраченных патронов, апнулся следующий уровень.

А потом я не услышал, а почувствовал кожей гудок танка. Хотел сказать, что уже смысла нет в стрельбе из пушки, но кто же меня послушает, я и сам-то себя не слышу. Пришлось убраться подальше, а пушка выплюнула сноп огня, стальные шарики прокатились по коридору смертоносной волной с множеством рикошетов, превращая живых и мёртвых лемуров в мясной фарш.

Оглянувшись, я понял, зачем танк стрелял. От тела ракеты была отделена боеголовка, её загрузили в тягач, который выступал ещё и транспортом для перевозки очень тяжёлых и компактных предметов. Нам пришла пора уходить, я заменил патроны в обоих стволах и бросился к грузовику.

Громко сказано, бросился. Произошедшие события повлияли на организм самым неблагоприятным образом. Перед глазами всплыло уведомление о контузии, а от здоровья отминусовалось двадцать очков. Но доковылять до кузова я смог. Пара-тройка бойцов вовсе упала в обморок, а ещё один блевал фонтаном, сидя на корточках.

Пришла пора сваливать, надеюсь, хотя бы водители у нас в форме. Я залез в кузов последнего грузовика, после чего колонна дружно тронулась на выход.

Первым в проход рванул танк, тут и думать нечего, оба грузовика просто завязли бы в ковре из мёртвых тел лемуров. Гусеницы превратили трупы в кровавое месиво, не только пол, но и серые бетонные стены моментально стали красными от крови. Запах просто бил в нос, вызывая тошноту. Оставалось только в очередной раз восхититься реальностью игры. Следом прошёл тягач, а только после него, расплёскивая кровавые лужи, на выход пошли оба грузовика. Бронетранспортёр замыкал колонну.

А снаружи творилось нечто невообразимое. Лемуров и след простыл, зато танк, развернув башню, стрелял куда-то вдаль. Тягач, обогнув стального монстра, рванул в сторону, быстро скрывшись в лесу. Точно так же поступили обе машины, но пошли другой дорогой и, кажется, не в сторону тридцать восьмого.

Всё же это была игра, а потому слух мой восстановился довольно быстро, а сразу после этого я услышал страшную фразу «Военные». Приехали. Недолго музыка играла, недолго фраер танцевал. Руководство заигралось в войну, а потом пришли взрослые дяди и надавали по шее. Не знаю, какими силами располагают военные, но, подозреваю, что даже убежать не удастся.

Если я правильно понял, водителям поступила команда убегать в разные стороны. Тягач с грузом, само собой, сорвался первым. Танк, расстреляв десяток снарядов, тоже отправился в сторону леса, но уже другим путём, для него выбор дороги был делом простым, он даже по лесу проедет, если там нет вековых деревьев. Грузовики начали выезжать на большую трассу, а бронетранспортёру не повезло, из-за кромки леса прилетело нечто, напоминающее сгусток пламени, странным образом впиталось в броню, а через мгновение железная коробка взорвалась изнутри, словно была начинена напалмом пополам с динамитом. Следующий такой сгусток полетел за танком, но, видимо, прицел взяли плохо, или толстая броня спасла. Огонь скользнул по башне, а танк продолжил движение, постепенно скрываясь из виду.

Когда я оглянулся назад в последний раз, из леса выходили закованные в броню существа, отдалённо напоминавшие людей. Отдаленно, потому что на каждом было навешано такое количество брони, приборов и оружия, что фигура мало напоминала человеческую. Это их пехота, а где-то должна быть и техника. Человек, будь он трижды киборг, грузовик не догонит, а вот вертолёт запросто. Или они тут не вертолёты используют?

Что именно они используют, я смог убедиться довольно быстро. На дороге, отставая от нас на пару километров, летел странный аппарат, напоминающий гибрид боевого вертолёта, истребителя и ракеты. В наличии были: обтекаемый корпус серебристого цвета, утыканный приборами, короткие крылья с подвешенными ракетами, несколько винтов сверху, а снизу – сопла реактивных двигателей, которые выбрасывали синее пламя. И эта стальная туша неслась следом за нами, быстро сокращая разрыв.

Машина, где сидел я, шла первой, водитель выжимал из двигателя последние капли мощности, скорость превышала сто километров в час, а, поскольку качество дороги оставляло желать лучшего, нас немилосердно трясло. При этом как-то умудрялись входить в повороты, хотя противник это использовал, чтобы, поднявшись над лесом, срезать угол и оказаться ещё ближе.

А потом они выстрелили, всё тот же сгусток синеватого пламени, который полетел по сильно вытянутой параболе и приземлился точно на крышу кабины второго грузовика. Кабина превратилась в облако огня, а летательный аппарат, резко ускорившись, завис над неподвижным кузовом и стал расстреливать людей. Кто-то, успев выскочить, бежал в лес, но пули догоняли и таких. Аппарат висел над кузовом несколько секунд. Тут до меня дошло: ищут боеголовку. В танк она не влезет, бронетранспортёра нет, а тягач неизвестно где. Даже если тягачу удалось уйти, они не знали, что изнутри убрано всё, чтобы поместить груз. Единственный вывод, который они могли сделать, – бомба в одном из грузовиков. Именно поэтому они не стали сразу превращать машину в пепел.

А теперь, когда они проверили первую, настала очередь и нас превратить в решето. Аппарат снова погнался за машиной, теперь снизив высоту метров до пяти. Мы сидели в кузове, объятые страхом, оставалось только надеяться, что смерть наступит быстро. Как в эпицентре ядерного взрыва, когда человек испаряется быстрее, чем сигнал по нервам доходит до мозга. Отдельные личности выпрыгнули бы за борт в надежде, что за одиночной целью гоняться не станут, да только прыгать на такой скорости – это гарантированная смерть, скорее всего, с большими мучениями.

В какой-то момент стало казаться, что мы сможем уйти от погони, скорость стального монстра стала снижаться. Но тут же надежды рассеялись, как дым. С направляющих сорвалась ракета, которая за полсекунды добралась до машины. Я успел разглядеть, что ракета совсем маленькая, с мою руку размером. Надо отдать должное водителю, он за это время успел среагировать и бросил машину вбок, насколько позволяла ширина дороги. В результате при попадании погибли не все. Трое, которые сидели позади всех, оказались разорваны на куски, кусок железного борта разлетелся раскалёнными осколками, но они почти никого не задели. А позади бедолаг сидел я.

Вы получаете урон 220

Сломано ребро

Проникающее ранение грудной клетки

Повреждено лёгкое

Тяжёлое кровотечение

Много слов, а я, исключительно по ощущениям, мог бы и сам поставить такой же диагноз. Кусок кузова в виде сильно вытянутого и слегка погнутого ромба воткнулся мне в грудь слева. От боли я едва не потерял сознание, рот стал наполняться кровью. Но, надо сказать, крови было относительно немного, видимо, раскалённый металл прижёг рану, добавив мне болевых ощущений.

Ежу понятно, что мне уже не жить. Отбегал своё. Впрочем, нам всем туда дорога, парой секунд раньше или парой секунд позже, но конец один. Тут дорога окончательно превратилась в противотанковый укрепрайон, а потому водитель вынужден был сбросить скорость. И я, помахав на прощание рукой оставшимся, спрыгнул вниз.

От боли снова потемнело в глазах, но способность мыслить пока осталась со мной. Парням, скорее всего, каюк. Но мне-то точно умирать, так почему бы не сделать это красиво. Сражаться с механическим монстром, которому огневой мощи хватит, чтобы разнести средних размеров город, бесполезно. Но при этом, если я встречу его грудью и попытаюсь ударить, это будет достойно уважения.

Разогнувшись, я сплюнул кровавую пену, потом переломил стволы дробовика и заменил патроны. То, что броня у этой огненной стрекозы прочная, я знал, но знал и то, что в самой прочной броне есть уязвимые места, в которые гипотетически можно попасть. Вот только ситуация усугублялась тем, что цель летела мне навстречу со скоростью гоночного болида, а дальнобойность у меня совсем никакая. Надо выбрать момент.

Я вскинул «Элеонору» и прицелился. Тут пришло ясное осознание выбора цели: ракеты на пилонах. Они точно поддадутся бронебойной стреле. Только бы попасть. Расстояние сто метров, пятьдесят, двадцать. Выстрел! Уже увидев, что попал, я завалился на спину и выстрелил во второй раз уже снизу.

Аппарат полетел дальше, оставляя за собой длинный шлейф дыма, он завернул за угол, преследуя машину, а секунд через пять раздался взрыв. Настолько мощный взрыв, что меня, лежавшего в нескольких километрах от места, подбросило на полметра вверх, а потом приложило об землю, заставив стонать от боли. Я бы, конечно, предпочёл орать, да только для этого нужны лёгкие, а у меня в одном из них торчит кусок металла.

Тем не менее, я был жив и даже в сознании. А потом ещё и сообщения пришли:

Боевой флаер военных уничтожен

Опыт +12000

Капрал Дроу убит

Опыт +7000

Рядовой Клеменс убит

Опыт +5500

Повышение уровня

Лейтенант Риггс убит

Опыт +10000

Огнестрельное оружие +2

Удача +1

Вы только что с помощью ручного оружия уничтожили высокотехнологическую бронированную боевую машину. Вам присваивается достижение «Бронебойщик» отныне, если вы стреляете по бронированной технике, ваша меткость повышается на 15 %, а бронепробивающее действие вашего оружия увеличивается на 20 %

Охренеть, я заработал три уровня за операцию, сейчас потеряю один, но всё равно останусь в плюсе. Надо раскидать характеристики, пока ещё жив. Кстати, может, я смогу выжить?

Прикинув, что нужно сделать для выживания, я решил, что для начала неплохо было бы убраться с дороги. За разбившимся флаером обязательно выдвинется пехота, которая, обнаружив меня, сделает со мной что-то плохое. Я с великим трудом встал на четвереньки и пополз в сторону леса. Хоть какое-то прикрытие.

Несмотря на боль и слабость, что проявлялась в постоянном обнулении полосы выносливости, я смог отползти довольно далеко. Метров на семьдесят, потом прислонился к дереву и попытался оценить своё состояние. Оказалось, не всё так плохо. Железка по-прежнему торчала в груди, но кровотечение почти прекратилось. Здоровье продолжало убывать, но относительно медленно, по два-три пункта в минуту.

Что делать? Ежу понятно, что нужно вытаскивать инородное тело. Да только, стоит мне его вытащить, как кровотечение откроется заново, а я за несколько секунд истеку кровью. Надо как-то кровь остановить. Как? У меня хирургия восемь, да толку-то? Это только трупы вскрывать хорошо, а себе я даже мучения облегчить не смогу.

Стоп, мучения. У меня ведь есть запас наркоты, которую я пока не стал продавать. Что там? Морфин. Так ведь можно перед смертью упороться вусмерть и ни о чём не думать. У меня даже шприц есть.

Открыв инвентарь, я вынул одну склянку с морфином, а заодно и аптечку, которую мне подобрал перед выходом Василий Филиппович. Первым делом я ухватился за шприц, он был старого образца, стеклянный, но мне ли за комфортом гнаться. Я даже инфекции не боюсь, у меня иммунитет усиленный, от такой малости точно спасёт. А сколько колоть? Думаю, кубика хватит. Воткнув иглу в резиновую пробку, я начал набирать в шприц прозрачный раствор. Так, готово, кубик. А куда колоть? В вену? Не попаду, руки трясутся. А в мышцу можно? Точно, Я у Булгакова читал, там герой в бедро колол. Вот и я тоже.

Воткнув иглу в мышцу бедра, я выдавил лекарство в себя, потом выдернул шприц и убрал в инвентарь. Скоро боль пройдёт. А дальше что? Можно попробовать полечиться. В аптечке нашлись перевязочные материалы, среди которых была кровоостанавливающая губка. Что-то подобное видел и в реале, но тут явно достижение докатастрофной медицины, чуть ли не вскрытую артерию можно заткнуть. А если кровотечение внутри? Попробую просто вдавить в рану, вдруг поможет, всё же это игра, и часть процессов тут условные. Есть кровотечение, есть губка, есть рана. Совместить три предмета и будет результат. Наверное.

Тут я вспомнил про характеристики. Точно, все шесть очков в телосложение, хоть здоровья немного прибудет. Получилось, полоса здоровья ощутимо прибавила в длину. Приготовив губку, я взялся за конец железки. Приготовился к адской боли, но тут проявил себя наркотик. В голове начало плыть, а боль, которая только что прожигала меня насквозь раскалённой кочергой, стала утихать до приемлемой, словно просто получил кулаком в грудь.

Ухватившись за острый конец осколка, я потянул его наружу, рассчитывая вырвать одним усилием. Нет, не вышел. Видно было, как он тянет за собой мясо. Если вырвать, то вместе с ним вырву кусок тела, да такой, что никакой губки не хватит. Что делать? Резать. Само собой. Вот, стерильный скальпель, есть пузырёк со спиртом, есть салфетки. Даже боль почти отключена. Что мешает?

Страшно мне! Вы когда-нибудь самого себя резали? И это ведь не крючок рыболовный из задницы вырезать, это железка чуть ли не в ладонь размером. Я пытался сделать вдох, чтобы собраться с силами. Вот только при этом боль пробила даже наркотическую блокаду. Не буду больше вздыхать. Надо резать.

Чёрт! Мне бы зеркало или шею подлиннее. Не вижу, как там снизу. Придётся сверху резать. Вот тут. Я плеснул спирта на кожу и, собрав волю в кулак, воткнул скальпель в свою плоть. Боль я почти не чувствовал, но ощущения, с которыми нержавейка проходит через твою кожу и мясо, были незабываемыми. Сука! Почему я в тюрьму не пошёл?

Сделав надрез сантиметров пяти в длину и промокнув кровь, я смог повернуть осколок вверх, а потом потянул наружу. Часть плоти всё же осталась на нём, но потом я выдернул железо из своего тела. Тут же кровь хлынула фонтаном, снаружи и, я уверен, внутри. Сжав губку в комок, я вдавил её в рану, что было сил, и стал ждать результата.

Перед глазами тикали часы моей жизни. Полоска здоровья медленно, но верно убывала. Через минуту я стал замечать, что этот процесс замедляется, а минут через десять он окончательно остановился, от полосы здоровья осталось всего процентов десять.

Кровотечение остановлено

А дальше что? Или мне так и сидеть с прижатой к груди рукой? Только после этого вопроса я догадался прочитать инструкцию. Василий Филиппович позаботился и об этом, аптечка размером почти с чемодан, но в моих руках почти бесполезна. Вот ведь, лист, на котором всё написано и даже (для тупых) есть рисунки.

Покопавшись в препаратах, я нашёл кое-что полезное. Вот аэрозоль, покрывает рану, фиксирует края, ускоряет заживление. Вроде клея БФ, только в виде баллончика. Убрав руки от раны, я обнаружил, что губка почти полностью растворилась и впиталась в ткани. Вот хорошо, а сверху я полил аэрозолем, который тут же затвердевал и закрывал рану прозрачной плёнкой желтоватого цвета. А что у меня внутри? Понятия не имею, остаётся только надеяться, что осколок нигде не обломился. Приняв таблетки, спасающие от воспаления, я принялся собирать медицинское добро обратно. Всё, что мог, я сделал, теперь только ждать.

Вы только что провели операцию самому себе, операция прошла успешно, последствия ранения нейтрализованы. Вам полагается бонус

Хирургия +2

Спасибо, а теперь… Хотел сказать, что надо отсюда валить, но идти было сложно. Здоровье, упавшее до минимума, сказалось и на выносливости. Без отдыха я мог пройти максимум шагов семь. Система сообщила, что принятый морфин даёт кое-какую бодрость, а без него я бы вовсе лежал пластом. Что же, пока действует, надо ковылять подальше от этого места.

Глава двадцать седьмая

Уйти я успел. Надо сказать, военные местность начали прочёсывать. Но они шли максимум в ста метрах от дороги. Я видел вдалеке бронированные фигуры, но они меня не разглядели. Я постарался, чтобы за мной не было кровавого следа. Чуть позже я увидел и летательные аппараты, вроде сбитого мной флаера, но, опять же, их участие ограничилось изучением дороги, в лес они не углублялись. Думаю, их интересовала машина, в которой могла быть бомба, а люди были вторичны, поскольку человек такой вес не унесёт.

Часа через два перед глазами появилась надпись:

Задание выполнено

Доставить груз в анклав

Опыт +4000

Значит, из всей колонны только тягач, ну, может быть, ещё танк, достиг анклава. Бомба у Китайца, а все участники погибли. Или не все, допускаю, что кто-то из моей машины успел убежать. Маловероятно, учитывая мощность взрыва, но возможность такая есть. Тут же выскочило новое задание:

Получить награду

Казалось бы, что с того, награду я потом получу, да и не такая великая сумма, у меня на кармане куда больше. Дело в другом: теперь, когда я блудил по лесу, не представляя, в какую сторону идти, у меня появился маркер и стрелка. Вот туда, по этой стрелке, я и пойду.

Правда, здоровье восстанавливалось медленно, скоро и боль вернётся, поскольку действие наркотика не вечно. А идти мне больше ста километров. Я сдуру пошёл в другую сторону. Не сдуру, конечно, шёл я приблизительно туда, куда ехала машина. Да только не сообразил, что машина ехала не в анклав. У водителя был приказ не приводить погоню. Вот и ехали в противоположную сторону, чтобы, при удачном исходе, сделав несколько петель по дорогам, вернуться обратно.

Но выбора у меня особого не было, пришлось бить ноги. Ситуация немного улучшилась, когда я догадался поесть. Еда ускорила процессы регенерации в моём организме, через полчаса здоровье восстановилось уже до половины, а теперь старательно отвоёвывало вторую половину.

Я пытался сориентироваться на местности. Карта в памяти была, но местность там показана кусками, при этом нельзя было выделить карту общую. Вот один разведанный кусок, вот другой, вот третий. Там, где я проехал на машине, показывалась только дорога.

Так, кажется, разобрался. Если взять километров на пять вправо, там будет железнодорожная колея. Отлично. Хотя нет, ни разу не отлично. Колея – это дорога, которая приведёт меня к тридцать восьмому анклаву. Но есть нюанс. Там, не доезжая до анклава, живут людоеды. И я, прямо сейчас, иду примерно по их территории.

Ситуация усложнилась. Во-первых, я не в форме, бегать быстро не смогу, да и стрелок из меня сейчас так себе. Во-вторых, я понятия не имею, как и где живут людоеды. Какая-то база у них есть. Посёлок или подземный бункер. Там они собираются, там проводят свои мерзкие трапезы, там хранят невеликий запас оружия и снаряжения. Что остаётся?

Можно заложить большой крюк, скажем, километров пятьдесят в сторону. Тогда с гарантией не встречу людоедов. Правда, могу встретить других, столь же неприятных существ. Или просто идти напрямик, скоро начнёт темнеть, я меня есть ночник, а потому я смогу, пользуясь скрытностью, пробраться через их поселения. Сомневаюсь, что там укрепрайон, наподобие линии Маннергейма.

Я выбрал второй вариант. Дождался темноты, убрал дробовик, выбрав в качестве оружия финку и маузер, а потом отправился прямо по стрелке. Ночник я надел и включил. Неплохо. Никогда такой инвентарь не использовал, но теперь убедился в его полезности. Он стоил всех потраченных на него денег.

Идти пришлось долго. Скоро я стал замечать признаки человеческого жилья. Вот дымом запахло, вот тропа под ногами протоптанная, причём, протоптанная не зверями, я отчётливо видел следы ног. Половина ног, кстати, была без обуви. Вот тоже вопрос: какие-то игроки выбрали себе странное хобби, засели в лесу, начали похищать людей и есть их. Допускаю, что они и в реале были маньяками. Игра дала им возможность своё маньячество реализовать. Правда, при этом пришлось сидеть в лесу, довольствуясь скудными ресурсами, зато их все боятся, а их самих вполне устраивает роль дикарей.

С ними, в целом, понятно. Непонятна политика анклава. Почему не провести показательные акции устрашения. Команду карателей набрать несложно, затраты по их меркам небольшие. Пусть людоеды не умрут окончательно, но можно ведь сжечь их деревни, уничтожить склады обеспечения, заставить покинуть лес. Потом они построят новый лагерь, снова начнут безобразничать, но это будет нескоро. Это не говоря уже о том, что каждая смерть игрока снижает его уровень, а значит, делает его менее опасным.

Но в голову руководству я залезть не мог. Придётся просто пройти через владения каннибалов, заодно разведаю, как они живут. Скрытность у меня была солидной, все очки за три полученных уровня я вбухал именно туда. При желании можно было попробовать провести скрытый геноцид популяции врага, да только бесшумного оружия у меня нет, а холодное оружие развито совсем слабо. Как-нибудь в другой раз. Если, конечно, будет этот другой раз, очень может быть, что я в скором времени покину гостеприимный тридцать восьмой анклав и отправлюсь дальше. На пустоши или в Циболу.

Пройдя ещё сто метров, я начал понимать, почему до людоедов ещё не добрались. Болото. Самая настоящая трясина, через которую очень сложно перебраться. А те, кто живёт здесь давно, знают тропы, наверняка сооружают гати и мостки, которые при появлении противника можно убрать за пару минут. А после этого останется только вялая перестрелка, во время которой основная масса врагов может уйти.

Именно такие мостки я и обнаружил. Пришлось для этого несколько раз пройти вдоль кромки трясины, но в итоге я нашёл узкий, на две доски, мост, по которому можно двигаться в нужном мне направлении. Доски немного скрипели под ногами, но это лучше, чем чавкающая грязь.

Тут встал вопрос: а как у них с караульной службой? Не может быть, чтобы проходы в деревню никем не охранялись. Это ещё не проход в деревню, деревня где-то впереди, но это один из рубежей обороны, за ним должны присматривать.

Часового я нашёл. Небольшого роста дикарь сидел в будочке, плетёной из тростника. Его было хорошо видно в окно, а никаких осветительных приборов я не нашёл. В целом, тактика правильная. Глаза, привыкшие к темноте, лучше разглядят противника, пришедшего со стороны. Это куда надёжнее фонаря, а множества прожекторов у них явно нет.

Я, стараясь не шуметь, решил пройти мимо, при этом финка была в руке, а кобура с пистолетом расстёгнута. Если что, убью быстро, но хотелось бы без шума.

И всё же он меня заметил. Вряд ли увидел, темнота здесь стояла почти полная, на небе даже звёзд не видно. Услышал шаги или определил по запаху, от меня кровью несёт за версту. Он встал и начал выходить из будки. В руке он держал копьё, вроде африканского ассегая, а во второй была ракетница. Приехали. Стоит мне ошибиться, как весь лагерь будет поднят по тревоге.

Мы разминулись на полметра, он смотрел туда, откуда я пришёл. Смотрел тщательно, видимо, у него наблюдательность прокачана. А потом стал оборачиваться, кажется, что-то заметил. И когда он начал открывать рот для крика, мой нож протиснулся ему между рёбер и проткнул сердце.

Игрок Лумумба получает урон 110

Повреждение сердца и лёгкого

Внутреннее кровотечение

Игрок Лумумба убит

Опыт +1900

Аккуратно положив покойного Лумумбу на доски, я двинулся дальше, на всякий случай забрав у него ракетницу. На пути попался ещё один пост, где сидели уже два охранника, но мимо них удалось проскользнуть незамеченным. Дальше раскинулся лагерь. Большие избы из брёвен, ещё несколько зданий из металлического профиля, большая площадь в центре, на которой имелись странные сооружения, подозрительно напоминающие станки для пыток.

В центре горел костёр, большой такой костёр, напоминающий рассказы о пионерских лагерях, что я слышал от деда. Вокруг него тусовались дикари. В данный момент они никого не резали, но зажаренная туша, что торчала посреди площадки, не вызывала сомнений в своём происхождении. Какой-то неудачливый игрок. Людей здесь было много, человек пятьдесят. Одеты соответствующим образом, набедренные повязки из шкур, головные уборы из непонятных черепов, явно какие-то крупные мутанты. Они веселились, играли на барабанах, плясали и пили что-то, черпая ковшами из большого оцинкованного бака. Попутно закусывали человечиной. В толпе было много женщин, полуголые, расписанные татуировкой, они плясали, постепенно входя в транс, трясли сиськами и выкрикивали нечленораздельные слова.

Но всё происходящее волновало меня слабо, пусть отдыхают. Потом поговорю с руководством анклава, теперь у меня маркер деревни на карте, глядишь, подобью на карательную экспедицию. Мне бы просто пройти дальше, обойти деревню и выйти с другой стороны. А там, глядишь, и к людям выйду, по-хорошему, завтра к обеду должен добраться.

Но не тут-то было. Протискиваясь мимо ограды (солидной такой ограды, из вкопанных в землю брёвен и колючей проволоки), я увидел трёх человек. А они меня не увидели. Сначала я подумал о военных, но потом понял, что слишком простая у них экипировка. Мужики в камуфляже и с автоматами. У каждого за спиной солидный рюкзак, видимо, всё необходимое не помещалось в инвентарь, или просто требовалось доставать его быстро. Разведка анклава, больше некому.

Я подкрался поближе и прошептал:

– Мужики, я свой.

Они вздрогнули и оглянулись, один направлял на меня пистолет с глушителем. Короткого взгляда хватило, чтобы понять, что я в самом деле свой.

– Ты кто?

– Узник, рейдер. Случайно сюда забрёл, в анклав иду. А вы?

– Разведка тридцать восьмого, я – Фарух, из команды Старика.

– Понял, что делать собираетесь?

– Вообще, хотели просто разведать путь, но теперь думаем накрыть эту оргию праведников.

Мысль была здравой, дикари собраны в одном месте, часовых они, как я думаю, зачистили, три человека с автоматами могут положить всю толпу за несколько секунд. Правда, кто-то может быть в домах, но их тоже недолго убрать. По гранате в каждое окно – и проблема решена.

– Как будете делать?

– Хотим с трёх точек стрелять, чтобы никто не ушёл. Потом ещё взрывчатку заложим, чтобы разнести тут всё.

Я посмотрел на площадь. У меня тут же возникла идея. В инвентаре оставались гранаты, достаточно, чтобы забросать всех. Вот только бросать неудобно, поскольку над площадью натянута маскировочная сетка. Но сетка эта была натянута неправильно, в середине она провисала, причём, в нескольких местах, гранаты будут падать на неё, но не будут скатываться. За семь секунд я успею метнуть три-четыре штуки, а если мне помогут, то и все десять. О своём плане я рассказал разведчикам.

– Толково, – сказал Фарух. – Доставай, будем бросать.

Десятка гранат хватило всем, метали с четырёх точек, команду отдал командир. Гранаты полетели почти бесшумно, тихое шипение не в счёт, его напрочь заглушала дикарская музыка, как раз сейчас какой-то композитор с кольцом в носу наяривал очередную симфонию на тамтамах. Я успел бросить три, кто-то две, но общий результат должен был быть сокрушительным. Через положенные семь секунд началось шоу. Мы, правда, его не разглядели, поскольку спрятались за углом от возможного прилёта осколков.

Грянули подряд несколько взрывов, потом раздался визг раненых, перед глазами побежали строчки полученного опыта, пополам с заковыристыми именами туземцев. Когда взрывы прекратились, бойцы просунули между брёвнами забора стволы автоматов и несколькими длинными очередями прошлись по раненым, тут же оборвав все вопли.

Но это был ещё не конец. Как я и предполагал, часть населения деревни пряталась в домах, а вот то, что у них есть современное оружие, а заодно и боеприпасы к нему, я даже предположить не мог. Во время атаки на бронепоезд мы видели только охотничьи ружья и пару древних винтовок. Теперь же, высунувшийся в окно абориген садил из калаша, не жалея боеприпасов. Очередь прошлась по забору у меня над головой. Так, ситуация выходит из-под контроля. Ещё несколько окон огрызались огнём из дробовиков, а на чердаке самого высокого дома проснулась пулемётная точка, видимо, это вождь. Стреляли они большей частью беспорядочно, но, по закону больших чисел, нам непременно должно было прилететь.

Парни залегли и стали подползать с разных сторон, чтобы заложить взрывчатку, я же, чтобы воспользоваться своими навыками, попытался отбежать подальше. Сейчас поднимусь на пригорок и сниму по очереди их всех.