Текст книги "Чистильщики (СИ)"

Автор книги: Иван Булавин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

Отпуск

Иногда полезно отдыхать

Я лениво протянул руку и взял из ящика ещё одну бутылку пива, с тихим пшиком пробка отлетела в сторону, пенный напиток пошёл было через край, но я такую самодеятельность решительно пресёк, отхлебнув сразу четверть бутылки. В двух шагах от меня потрескивал прогоревший до углей костёр, на котором жарились куриные крылья. Занималась всем этим Наташа, давняя знакомая, согласившаяся разделить со мной все тяготы отпуска.

Кроме нашего пикника, устроенного во дворе старого заброшенного дома на берегу моря, не было видно больше ничего. Где-то впереди шумел морской прибой, позади, в густых джунглях, негромко пели ночные птахи, тихо играла музыка в ноутбуке, под которую легонько пританцовывала Наталья. Да, забыл сказать, из одежды на ней в тот момент была только панама и тапочки. Дикий безлюдный уголок позволяет некоторые вольности…

Началась эта история с того, что я попросил отпуск. Понятно, что работа моя никаким договором не предусмотрена, никаких контрактов я не заключал и Трудовой кодекс тут не указ. Есть только работа, опасная и грязная, и есть оплата за неё, высокая, хотя и вряд ли соответствующая риску. Но отдыхать человеку нужно, хоть иногда. И желательно, с выездом в тёплые края.

Именно это я и втолковывал Бармену в тот день. Понимал, что с ним говорить не полезнее, чем с табуреткой, но всё же решил попробовать. А дальше случилось невероятное. Я потом рассказывал своим, никто не поверил. Бармен, немного подумав, улыбнулся. Потом ещё подумал и сказал «Хорошо».

Некоторое время он о чём-то совещался по связи, потом снова подозвал меня и начал объяснять:

– Насколько долгий отпуск тебе нужен?

– Да, хоть неделю, – скромно сказал я, – плюс дорога.

– А куда хочешь? – Бармен был на удивление доброжелателен.

– Куда-нибудь, где тепло и море, чтобы на песочке полежать, под солнцем, да с пивасом.

– Есть предложение, – он снова загадочно улыбнулся, становясь вовсе не похожим на себя. – Откроем окно в один из миров. Как раз в тропики, на берег моря, там даже домик есть.

– Не понял, – честно сказал я.

– Чего непонятного? – укоризненно спросил он, – я дам прибор, откроешь дверь и выйдешь в тропический лес, где до пляжа рукой подать, места дикие, людей нет, все припасы с собой возьмёшь, тебе отдых, а нам наличие боевой единицы в доступе.

– Допустим, а что с тем миром?

– Апокалипсис, все люди, за исключением двух угасающих колоний вымерли лет сто назад, но природа чистая, климат тёплый, а главное – ни одного человека вокруг, ты ведь одиночество любишь?

– Хммм, – я задумался, – одиночество я, допустим, люблю, вот только не так сильно. А можно с собой кого-то взять?

– Посторонних? – он нахмурился.

– Женщину, – уточнил я, – чтобы курортный роман с обезьяной не заводить. Там ведь есть обезьяны?

– Какая-то фауна есть, а насчёт женщины, хорошо, но только одну и постарайся, чтобы не болтала.

– Идёт, – с готовностью кивнул я, – пошёл собирать вещи.

Вещи собрать получилось быстро. Тропический уголок у моря, где нет зимы, позволяет не заморачиваться гардеробом. Хотя я, на всякий случай, кинул в сумку летний камуфляж натовского образца. Что ещё нужно? Еда, я прикинул, что портативный холодильник позволит свежим продуктам прожить дня четыре, а больше мне и не надо. Напитки возьму в баре, там точно всё есть и запасы бездонные, от пары ящиков пива никто не разорится. Взял одеяла, ноутбук, чтобы фильмы по вечерам смотреть, солнечную батарею, чтобы заряжать его. Нагрёб ещё кучу всяких мелочей, облегчающих отдых у моря. Показалось, что много, но, к счастью, в две спортивных сумки всё поместилось.

Теперь последнее, женщина, спутница, которая не прочь отдохнуть на берегу моря. Которая при этом доверяет мне, и которой доверяю я. Таковая на примете была. Натаха. Наталья Львовна, старая знакомая. Во всех смыслах. Моя ровесница, знаю её со школы, в студенческие годы был с ней короткий роман, потом она вышла замуж, потом развелась, теперь живёт неподалёку, работает где-то и растит дочку, шести или семи лет. Вряд ли сильно избалована поездками на море, доходы не те, так что моё предложение, возможно, примет. Этот отдых ей запомнится надолго.

Не желая тянуть кота за причиндалы, я в тот же день заявился к ней прямо на работу. Присев за столик в офисе, я дождался, пока она допечатает на клавиатуре какой-то набор цифр, после чего она подняла глаза и встретилась взглядом со мной.

– Серёжа?

– Я по делу, – сказал я и заговорщицки подмигнул, – на море поехать хочешь?

– Хочу, – без особого энтузиазма сказала она и снова повернулась к клавиатуре, – но с моими деньгами… или ты приглашаешь.

– Ты на удивление догадлива, – заметил я, – приглашаю, на море, в тропики, дней на пять. Составишь компанию?

Её рука замерла над клавишами.

– Нет, Серёжа, не выйдет, ребёнка я, допустим, с мамой оставлю, но у меня загранпаспорт просрочен. Пока новый сделаю…

– Расслабься, – я широко улыбнулся, – никаких паспортов, только вещи собери и скажи мне, что готова.

– А потом?

– А потом я возьму тебя за руку, мы пойдём, куда я скажу, и там ты всё увидишь.

– Ты серьёзно? – она смотрела с подозрением.

– Никогда таким серьёзным не был, скажи лучше, тебя в отпуск отпустят?

Она подозрительно поглядела в сторону кабинета начальника.

– Отпустят, ещё как, я в этом году не ходила, а уже почти декабрь. Сейчас пойду и напишу заявление. Ты точно не прикалываешься?

– Наташа, – я укоризненно посмотрел ей в глаза, – я, может, человек не идеальный, но клоуном никогда не был. Собирай вещи и завтра с утра ко мне, адрес прежний. Еды только прихвати, что любишь, лучше что-то, вроде чипсов, кальмаров, сухариков, фрукты можно.

– А там магазинов нет? – она подозрительно прищурилась.

– Не так много, – уклончиво ответил я. – Собирайся, буду ждать.

Надо отдать должное старой боевой подруге. На следующий день, ровно в восемь утра она стояла у меня на пороге, с тяжёлой сумкой на плече и решимостью в глазах. Ждать смысла не было, а на её расспросы о том, когда вылет, где билеты брать и так далее, я отделывался одной фразой, что сама всё увидит.

Прибор, выданный мне Барменом, напоминал компас с вибратором (что во что встроено?). Я нажал кнопку, он полминуты думал, потом разразился негромкой вибрацией. Стрелка указала на дверь подъезда ближайшего дома.

– Туда, – указал я, – кряхтя под грузом вещей.

– В подъезд? – в очередной раз удивилась она, – а что там?

– Увидишь, – в сотый раз повторил я, открывая стальную дверь, замок домофона отчего-то был выключен.

Переступив порог, мы оказались в Баре. Наталья с удивлением оглядывалась. В дальнем углу сидели трое пьяных чистильщиков, явно вернувшихся из рейда и снимавших стресс, да ещё сам Бармен стоял за стойкой и деловито протирал кристально чистые стаканы.

– Привет, нащяльника, – сказал я ему, махнув рукой выпивохам, которые вяло покивали в ответ, – мы готовы, открывай ход.

– Добрый день, девушка, – Бармен был сама галантность, – сейчас я вас пропущу в нужное место, но будьте добры потом об этом не рассказывать никому, работа вашего спутника подразумевает некоторую секретность.

– Угу, – Наташа кивнула, а на лице её появился испуг, – Ты здесь работаешь?

Она вопросительно посмотрела на меня.

– Здесь у нас головной офис, – ответил я уклончиво, – а работаю я в разных местах.

– Прежде, чем вы пойдёте, – снова вступил в разговор Бармен, – возьмите оружие.

Глаза Натальи стали ещё шире.

– Так там опасно? – уточнил я.

– Там может быть опасно, – ответил он, – никаких данных о местной фауне у нас нет, поэтому лучше возьмите. Так спокойнее.

С этими словами он открыл неприметную узкую дверь в стене, одновременно с этим зажигая свет.

– Выбирайте.

Лабаз имел вид ярко освещённого длинного коридора, где обе стены в две ряда, верхний и нижний, были уставлены стволами. У меня челюсть упала. Обычно всякий антиквариат дают, чтобы, не дай Ктулху, не превосходить технический уровень посещаемого мира, а тут такое изобилие. Вот «Штайер» в своей пулемётной версии с длинным стволом и сошками. Я такой раз в жизни юзал, в технически развитом мире космодром зачищали. Вот «Ремингтон 700» с оптикой, тоже неплохо. Пистолеты, «Глок», «Беретта». Дробовиков куча и никакого старья, видать, в другом лабазе хранят.

– Серёжа, мы на войну идём? – испуганно спросила Наташа, стоя позади меня.

– Расслабься, просто порядок такой, – успокоил я её, потом повернулся к Бармену, – чехол дай.

Он выделил нам чехол из плотной ткани, куда я засунул отечественный «Вепрь-молот», магазин и две пачки патронов, потом сунул туда же семнадцатый «Глок» и большую горсть патронов, которые отчего-то стояли рядом россыпью в небольшом ведёрке. Обоймы запасные брать не стал. После этого, справедливо рассудив, что зимняя одежда нам не понадобится, я повесил на вешалку свой пуховик и пальто своей спутницы.

Больше у Бармена претензий не было, он указал пальцем в проход и сказал:

– Туда, до конца коридора, дверь открывается прямо на место, как закончите, используй прибор. Не раньше, ходьбы туда-сюда не будет.

– А нам и не надо, – бросил я через плечо, удаляясь по тёмному коридору, который, правда, по мере нашего продвижения становился светлым. Лампочки срабатывали на звук шагов. Наверное.

Наконец, мы упёрлись в железную дверь, я нажал на «компасе» единственную кнопку, он снова завибрировал и в двери что-то щёлкнуло. Надо полагать, замок.

Я надавил на дверь, она со скрипом отворилась, а в глаза нам ударил яркий свет. Солнечные очки остались где-то на дне большой сумки, пришлось привыкать.

– Как думаешь, в какой стороне море? – спросил я у Натальи, которая стояла в прострации и хлопала глазами.

Она, молча, указала пальцем. Ну да. Там шумит прибой, а если хорошо присмотреться, то даже сквозь бурную растительность виден блеск морской воды.

– Пошли, – сказал я ей, – где-то там должен быть домик.

До домика добрались быстро, я сбросил, наконец, сумки и стал осматриваться. Домик стоял примерно в полусотне метров от линии прибоя. Это было старое, но крепкое здание, сложенное из толстых брёвен, с мощными рамами без стёкол в окнах. Неизвестные строители предусмотрительно поставили его на сваях. Мелькнула даже мысль, что тут при желании и оборону держать можно, да только хлипкая дверь из тонких гнилых досок, источенных временем, такую возможность напрочь опровергала.

Впрочем, нам этот дом нужен постольку поскольку, главное в другом. Море было на месте, солнце грело от души, солёный ветер щекотал ноздри, а белоснежный песок под ногами просто звал на нём поваляться. Я с наслаждением начал стягивать одежду.

– Серёжа, я жду объяснений, – сказала негромко Наташа, стоя всё так же одетая и даже с сумкой на плечах. – Где мы находимся? Что это была за забегаловка? Почему мы взяли оружие? Откуда море, если до него тысяча километров?

Я вздохнул и присел на крыльцо. Как был, с полуспущенными джинсами и расшнурованными ботинками. Подгнившая доска опасно заскрипела, но мой вес выдержала.

– А что не так? – я попытался включить дурака, – море, песок, солнце, никого вокруг, ты разве не этого хотела? Что изменилось, если мы пропустили возню с билетами, оформление виз, ожидание в аэропорту и сам перелёт? Так ведь даже лучше, правда?

– Я боюсь того, чего не понимаю, – сказала она уже более мягким тоном, – это какой-то аттракцион? Всё не настоящее?

– Сходи, потрогай, – я кивнул в сторону моря, – море, солнце, песок.

– Я географию учила, море далеко.

– Ты фантастику любишь? – спросил я. – Книги или фильмы?

– Люблю.

– Это параллельный мир, там окно, открытие этих окон подвластно моему начальству, у которого я недавно с большим трудом выпросил короткий отпуск у моря.

Она некоторое время стояла, переваривая услышанное.

– Этот хлыщ в Баре – твоё начальство?

– Да, хоть и не самый главный, он обычно работу даёт, иногда и сам участвует.

– А работа твоя в чём заключается? Или секрет?

– Секрет, но ты уже бар видела, поэтому скажу: я и такие, как я, перемещаемся из мира в мир, находим разных тварей и мочим их с особой жестокостью. Вызовы приходят раз в неделю или около того, где и что нас ждёт, никто заранее не знает, убить могут запросто, но и платят нормально. Этот мир мёртвый, здесь нет людей, они давно вымерли, оставив кое-что в наследство, – я указал на дом, – грех было не воспользоваться.

Она снова задумалась, а я, воспользовавшись моментом, стянул, наконец, штаны с носками, оставшись в одних трусах.

– Переоденься, – сказал я ей, – жарко ведь.

Она встрепенулась, что-то решила и принялась стягивать через голову свитер. Я подхватил сумки и понёс их в дом. Надо сказать, что внутри даже сохранилась кое-какая обстановка. Например, кровать и стол, сделанные из толстых досок и выдержавшие испытание временем. Открыв одну из сумок, я начал выкладывать вещи. Обратно идти будет легче, еда и выпивка исчезнет. О последнем я позаботился особенно, себе взял два ящика пива, а для спутницы, если вдруг пива не захочет, несколько бутылок вина. А в переносном холодильнике дожидался своего часа запас маринованного мяса и несколько салатов.

Наталья, вроде бы, отойдя от шока, начала копаться в своей сумке, скоро она нашла солнечные очки и надела их на нос. Но это её не удовлетворило, и она продолжила поиски.

– Что потеряла? – спросил я максимально ласковым голосом.

– Купальник, – деловито ответила она, – не помню, куда засунула.

– А зачем? – с интересом спросил я.

– Загорать, – она подняла очки и посмотрела на меня непонимающим взглядом.

– Солнышко, – я присел рядом и положил руку на её плечо, плотная блузка уже пропиталась потом, – здесь никого нет. Кроме меня. Понимаешь.

– То есть…

– Ты, конечно, можешь отказать мне в близости, я уже давно не пацан, переживу, но таковая у нас когда-то была, я тебя голой видел, ты меня тоже. Неужели, никогда не мечтала позагорать голой на пляже?

– Мечтала, – она оставила вещи в покое, – прости, просто от шока ещё не отошла, пойдём, искупаемся?

Она быстро скинула с себя всё, оставшись в первозданном виде, попутно извиняясь за несделанную по причине нехватки времени эпиляцию. Фигура у неё была красивой, не девочка, конечно, рожавшая, слегка располнела, но я и сам, хоть и крепкий с виду, и с физкультурой дружу, но фигура далека от идеалов фитнеса, так что не буду привередничать, Наталья очень красива. Самая красивая в этом мире.

Теплая вода приняла нас в свои объятия, волны были небольшими, что позволяло заплывать далеко, когда мы наплавались до изнеможения, я взял её за руку и повёл в дом. Остатки вещей мы пока не трогали, обошлись одеялом, которое бросили на кровать. Нам хватило. Я взял её за плечи, притянул к себе и впился в губы страстным поцелуем.

Вечером того же дня мы валялись на самодельных шезлонгах у большого костра, жарили мясо, пили пиво и трепались о всяком. Она пыталась расспрашивать про мою работу, да только там рассказывать особо нечего, приехали, постреляли, помахали ножами, уехали. В баре напились. Вся наша работа. Иногда кого-то из нас завалят, иногда порвут до полусмерти, не без того, а так, рутина, не более.

Чтобы уклониться от ненужных разговоров, я принёс ноутбук и включил кино, какую-то старую голливудскую фантастику, она прижалась ко мне, и мы погрузились в просмотр. Не скажу, что смотрели внимательно, отсутствие одежды сказывалось специфически, а потому два раза приходилось нажимать паузу.

Заснули мы далеко за полночь, по крайней мере, так показывали часы у меня на руке, как здесь со временем, оставалось только догадываться. Впрочем, для сна всё же решили уйти в дом, лежание на песке, пусть и поверх одеяла, было не самым удобным занятием.

Утро было отличным, я проснулся от нежного поцелуя женщины, рука дотянулась до ящика с пивом, а погода, как и вчера, предвещала купание и хороший загар. Наталья, спустившись с крыльца, пыталась реанимировать потухший костёр, чтобы приготовить завтрак, но это было лишнее, я прихватил с собой газовую плитку и четыре баллона, как раз на такой случай. Могучим усилием воли я заставил себя подняться и с пивом в руке прошествовать следом.

– Чёрт с ним, с костром, – проговорил я, обнимая её сзади за талию, – плитка есть, и сковорода, на ней приготовь что-нибудь, а вечером на костре крылья пожарим, там ещё оставались.

Она понимающе кивнула, начала разворачиваться, наши губы оказались совсем рядом, потом они соединились… Но, даже падая на песок, я умудрился не пролить пиво. Мы катались по песку, уже сильно испачканные золой и никак не могли оторваться друг от друга. Этот отпуск мы запомним надолго, она и я, может, он будет не последним. Надо будет потом Бармена поблагодарить.

Только выбившись из сил, мы встали и направились к морю, чтобы смыть с себя грязь и сажу, я допил выдохшееся пиво и зашвырнул бутылку подальше, вряд ли кто-то прибудет сюда в ближайшие сто лет, так что, порядок без надобности.

К вечеру погода начала хмуриться, но шторма пока ничто не предвещало, тучи ходили далеко на горизонте, а над нами по-прежнему стояло бескрайнее звёздное небо, созвездий знакомых я не разглядел, возможно, в этом мире они другие, а может, просто положение на планете иное, южное полушарие, или даже экватор. А вот Млечный путь виднелся во всей красе, сверкающая белая дорога, пересекающая всё небо и настраивающая человека на поэтический лад. Жаль, телефон не захватил, а фотографировать на веб-камеру ноутбука неудобно.

Но это были мелочи, которые не могли испортить основного удовольствия. Крылышки, которые так громко фыркали кипящим жиром, были готовы, пива оставалось ещё много, а Наталья, которая, как и свойственно женщинам, не любила пиво, предпочитая более благородные напитки, протянула мне бутылку сухого вина. Штопора не было, зато нашлась тонкая прочная палка, которой я пропихнул пробку внутрь, после чего красная жидкость заполнила два стеклянных стакана.

– Вину следовало подышать, – заявила она, присаживаясь мне на колени, – а ты сразу налил.

– Так пусть дышит, – фыркнул я, – в стаканах воздуха больше, передай крылышко.

Крылья были под стать вину, в меру прожаренные, с нужным количеством специй, нежирные. После ужина, занявшего минут десять, мы перешли к другим занятиям, а потом уснули, обнявшись, прямо во дворе приютившего нас домика.

А ночью меня разбудил вой. Протяжный, словно тревожная сирена, заставляющий бояться, несмотря на то, что раздавался он где-то очень далеко. Временно забытые боевые навыки моментально проснулись, а руки потребовали оружия. Взгляд пробежался по прибрежным джунглям, никого, пока. А хищники водятся? С точки зрения нашего мира, их должно быть полно, львы, леопарды, крокодилы, да кто угодно.

– Наташа, – тихонько прошептал я на ухо любимой, – просыпайся.

– Ууууу, – невнятно ответила она, отворачиваясь от меня.

Но я не унимался, продолжал её тормошить, стараясь не перейти к ласкам.

– Вставай, пойдём в дом, спать нужно в постели.

Она открыла глаза и пьяно улыбнулась.

– А я хочу здесь, с тобой, под звёздным небом, чтобы птички пели и прибой шумел…

– Я тоже хочу, но сейчас надо пойти в дом.

Чтобы не препираться дальше, я просто взял её на руки и потащил в дом, где положил на застеленную одеялом кровать. Любимая мгновенно задремала, легонько посвистывая в две дырочки. А мне было не до сна. Адреналин требовал выхода, начисто вытравив из крови алкоголь.

Я быстро разыскал дробовик, вынул пачки с патронами, набил единственный магазин и вставил его. Щелчок затвора, дославшего патрон в ствол, придал мне уверенности. Теперь мы не беззащитны. Да и вообще, кто сказал, что это страшные звери. Может, лисы или шакалы. Неприятно, но справлюсь.

Под руку попался пистолет, никогда, кстати, вживую его не пользовал, слышал только, что хороший. Надо было обойму запасную взять, хотя, чего там, если бы не Бармен, я бы и это не взял, на кой оно на отдыхе-то. Почти в полной темноте я повертел пистолет в руках и выщелкнул обойму, так не пойдёт. Покопавшись в вещах, я нашёл небольшой фонарик, которым подсвечивал себе.

Итак, что имеем. Двадцать к дробовику, картечь, но магазин только один на восемь. Как закончатся, придётся вынимать и снаряжать заново. Плохо. А к пистолету? Я начал считать патроны, по одному бросая их в кучку. Тридцать пять. Две обоймы и ещё один, чтобы застрелиться. Но обойма только одна, а потому проблема та же, что и с ружьём. Но, в целом, всё не так плохо. А ещё есть замечательный кинжал «Тай-пэн», я конечно, не Глобус, но тоже кое-что могу. Вряд ли неизвестные твари ходят стаями по двадцать голов и более, скорее всего, хватит и этого, а отдых пора заканчивать, если всё хорошо, завтра с утра искупаемся и быстро домой. Хорошего понемногу. Мелькнула шальная мысль, что отношения с Натальей неплохо бы развить, может, даже согласится жить со мной, несмотря на мою работу.

С этими мыслями я лёг на кровать, сунув пистолет под подушку, роль которой выполняло свёрнутое одеяло. Уши мои старательно шевелились, пытаясь расслышать любой шорох в ночных джунглях, но ничего подозрительного не разобрали. Шумела листва на ветру, пели какие-то птахи, вдалеке плескались волны, но никакой тяжёлой поступи хищника не было и в помине. Впрочем, хищники ходят тихо.

Понимая, что всю ночь я вряд ли выдержу, я встал и, подняв тяжёлый стол, придавил им дверь, а вместо засова намотал свитер Наташи, теперь дверь и стоящий стол были одной конструкцией, открыть которую мало кому под силу. Оставались ещё окна, но их размер меня успокоил. Существо, которое проникнет в такие проёмы, просто не сможет нас сожрать. Да и высоко они находятся, не всякий зверь допрыгнет.

Я снова лёг на постель. Нажав подсветку на часах, я узнал, что уже начало четвёртого. Глаза начали слипаться, а внутреннее беспокойство не давало заснуть.

Где-то в начале пятого я всё же срубился. Почти сразу меня стали грубо трясти за плечо. Я открыл глаза, пытаясь вспомнить, кто я и зачем здесь. Постепенно мутный взгляд сфокусировался на испуганном лице Наташи. Она, всё такая же голая и прекрасная, теперь была напугана. А через пару секунд и я вспомнил, что мешало мне заснуть ночью. Пистолет моментально оказался в руке, а я встал с кровати, натягивая одной рукой штаны.

– Здесь кто-то есть, – шёпотом произнесла она, указывая на дверь, – там, во дворе.

Я застегнул штаны и, стараясь не шуметь, что было неосуществимо на скрипучих досках, прокрался к окну. Выходило оно на другую сторону, где я, естественно, никого не увидел. Зато услышал, из-за угла раздавалось отвратительное громкое чавканье. Как раз там, где мы оставили недоеденное мясо. И, сдаётся мне, чавкал там кто-то большой, а главное, хищный.

Я вернулся к забаррикадированной двери. Выглянул в небольшую щёлочку, в правом верхнем углу. Так, вижу. Тварь, размером с телёнка, поросшая густой чёрной шерстью, только вот видовую принадлежность определить не могу. Спина извивается, как у кошки, но морда, вроде, вытянутая, как у собачьих. Или нет, отсюда разглядеть сложно. Задние лапы вообще, как у человека. Может, обезьяна? Какой-нибудь павиан?

Если это примат, то его можно отогнать, они умные, угрозу понимают и в атаку на пули не пойдут. Он один?

Вот тут мне пришлось испытать разочарование, поскольку неподалёку появилась вторая особь, которую, как раз, видно было хорошо. Хотя, конечно, лучше такое не видеть. Оскаленная волчья морда с огромными клыками, заросшая густой тёмной шерстью, но это был не волк, тело его напоминало обезьянье. Обезьяна на четырёх ногах, я хорошо разглядел руки, вполне человеческие, если не считать когтей. От такого даже у меня, привыкшего к виду тварей, стал просыпаться страх.

А ещё мне показалось, что тварь на меня смотрит, думаю, так и было. У них точно есть отличный нюх, а потому прятаться бесполезно. Эти волкообезьяны уже в курсе, что здесь чужаки, что их двое, что это самка и самец, что они взрослые. Неизвестна им только степень опасности этих пришлых, они успели забыть, что такое человек, отсюда некоторая растерянность. Иначе они, вместо подъедания объедков от нашего ужина, уже вплотную занялись бы нами.

Я оторвался от двери, поднял пистолет, стараясь успокоить дыхание. Права промахнуться у меня нет. Тут шум заставил меня снова прильнуть к импровизированному глазку. Оба зверя ссорились из-за объедков. Примерно половина куриных крылышек осталась в решётке гриль, которая была закрыта. Выгрызать мясо оттуда было не самым удобным занятием, поэтому оба монстра, вцепившись когтями, просто разодрали эту решетку, словно она была соломенной. Круто. Если их не двое, а больше, то мы крупно попали.

Я, уже не скрываясь, отставил стол в сторону, дробовик передал Наташе, а сам, не выпуская пистолета из рук, начал развязывать самодельный запор из свитера. Так, теперь я приоткрою дверь и выстрелю два раза, а в случае неудачи, смогу успокоить везучую тварь из дробовика.

Оба зверя продолжали рычать друг на друга, пытаясь поделить остатки еды. Но, стоило двери легонько скрипнуть, рычание смолкло и две волчьих головы обернулись в мою сторону.

Пистолет, и в самом деле, был хорошим. Два выстрела прозвучали с интервалом в полсекунды и каждая тварь получила по пуле в бок. Вот только их это не смутило, они совершили умопомрачительный прыжок в мою сторону, приземлившись уже на ступенях крыльца. Тут один из них всё же развеял миф о своей неуязвимости, он начал с тихим визгом заваливаться влево, а на ступени обильно текла кровь из раны. Второй успел сунуться в дверь, но нарвался на заряд картечи из дробовика, снёсший ему половину морды. Зверь был ещё жив, когда кубарем скатился с крыльца и начал извиваться на песке, издавая непонятные булькающие звуки и заливая кровью всё вокруг.

А я тем временем снова закрывал дверь, поскольку из-за ближайших деревьев появилась целая свора таких же существ, которые быстрыми скачками направлялись к домику.

Приплыли. Если они пойдут на штурм, то мы их не удержим. Дверь они выломают быстро, с такими лапами и силой это дело пары минут. А если не дверь, то раму в окне, а если не раму, то доски пола, которые уже сейчас плохо выдерживают вес человека.

– Отойди от двери, – скомандовал я, ставя на место стол и снова завязывая свитер, – держи пистолет, выстрелить сможешь?

Она, молча, кивнула, в глазах стоял ужас.

– Оденься, – добавил я.

Наталья окинула себя взглядом, только сейчас сообразив, что по-прежнему стоит голая, хоть и с пистолетом в руках. Зря. Наличие одежды, хоть и не гарантирует защиты от когтей и зубов, зато даёт чувство собранности, незаменимое в подобных ситуациях. Она это поняла, а потому быстро натянула джинсы, блузку и ботинки. Обувь, кстати, неплохая, хоть и тёплая не по сезону. Каблук небольшой, подошва толстая и шипованная, если что, убегать будет легче.

Убегать? Это легче сказать, чем сделать. Я тоже натянул на ноги кеды и начал думать, слушая, как монстры ходят кругами вокруг дома. Пока мы здесь, есть хоть какая-то защита, снаружи нас порвут на части и сожрут быстрее, чем мы сделаем пару шагов, просто потому, что монстров там больше десятка, а стрелять сразу в десять сторон проблематично. Да и патронов не вагон. В идеале, стоило бы аккуратно, не выходя из укрытия, перестрелять всех тварей. Ну, или хотя бы сократить поголовье до приемлемого, когда можно будет прорваться к проходу с боем. Но тут вопрос: а сколько их всего? Хватит ли боеприпасов, да и твари не особо похожи на тупых камикадзе, они не станут стоять и ждать пули, просто отойдут за деревья и будут караулить нас там.

– У нас еда есть? – спросил я рассеянно, – здесь, в доме?

– Там фрукты, – она указала на сумку, – печенье, шоколад, а воды нет, вся снаружи, и пиво твоё тоже.

– Хреново, – сделал я неизбежный вывод, – пересидеть не получится.

Сколько человек проживёт без воды? Дня три, а с учётом жаркого климата, ещё меньше. А потому, сидение в осаде отменяется. Может, Бармен хватится? Вряд ли, ему было про пять дней сказано, а прошло только два. И сообщить не получится. Меня ситуация стала злить, нужно пройти всего с полкилометра, а там дверь в безопасность. Но никак.

Мои размышления прервал очередной волкообезьян, допрыгнувший до окна и ухватившийся когтистой лапой за раму. Вскинув ружьё, я выстрелил. Попал удачно, тварь теперь опасности не представляет, с разбитой-то головой, да только картечь при этом частично раздробила раму. Теперь её выломать легко, можно просто ударить снаружи.

Но твари тут же испробовали и другой путь к нашим филейным частям. Толстые лохматые пальцы с когтями просунулись в щель между досками пола и, ухватились за края доски и потянули, доска опасно выгнулась, из-под когтей посыпались мелкие щепки. Наташа выстрелила в то место. Пальцы исчезли, монстр напоследок ударил всей тушей в пол, но сломать доски не смог. Потом он убежал из-под пола, обиженно повизгивая.

На некоторое время установилась тишина, которую я решил использовать для разведки. Стоило мне подойти к окну, как туда просунулась лапа зверя и попыталась меня схватить. Я отшатнулся, но поздно, когти царапнули правое плечо, вырвав кусок ткани и располосовав кожу. Боли я сразу не почувствовал, но струйки крови, побежавшие по плечу, стали серьёзным поводом для беспокойства.

Я забрал у Наташи пистолет, встал на кровать, чтобы удобнее было выглядывать в окно, прицелился. Одна из тварей стояла, глядя на окно голодными глазами. Чего тебе надо? Неужели непонятно, что жертва вам не по зубам, она огрызается, что несколько ваших уже погибли?

Увы, зверь такими вопросами не задавался, просто сидел на песке и временами начинал сучить лапами, очевидно, планируя новую попытку штурма. Неподалёку сидел ещё один, но от него я видел только часть спины.

Взяв пистолет так называемой немецкой прихваткой, с положением рукоятки на локоть второй руки, я тщательно прицелился. Не снайпер, конечно, но дистанция даже для пистолета смешная. Выстрел.

Успешно, сам не ожидал. В момент нажатия голова твари была поднята, пуля пробила гортань. Теперь чудовище каталось по земле, захлёбываясь кровью, издавая нечто среднее, между визгом и бульканьем. Отлично, может, других это впечатлит?

Впечатлило, только не так, как я рассчитывал. Сразу с трёх сторон они пошли на штурм. В окно со сломанной рамой полезла лохматая морда. Наташа, недолго думая, выстрелила из ружья, умница, только и рамы теперь не было вовсе. В другом окне рама пока держалась, но, судя по тому, с каким напором лез туда очередной монстр, долго не выдержит, внутри была уже одна лама и почти пролезла голова. С оскаленных клыков капала жёлтая слюна, а глаза горели, словно фонари.

От меня требовалось сохранять хладнокровие, иначе рука дрогнет, и я зазря потрачу драгоценный патрон. Не потратил. Пуля угодила прямо в глаз. Монстр так и застрял в окне. Да сколько вас тут?!