Текст книги "F814 (ЛП)"
Автор книги: Ив Лангле
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)
– Я ценю твою попытку, – пробормотала Хлоя. – Но скоро это уже не будет иметь значения. Они победят. Они всегда побеждают. Я осознала это и смирилась со своей судьбой.
– Никогда не сдавайтесь, – вспылила я. Как они могли так просто сдаться?
Глаза Бонни сияли словно редкие драгоценности на прекрасном лице.
– Я бы хотела, чтобы ты спасла нас, но она права. Будет лучше, если мы примем наказание без борьбы. Избавь себя от страданий. Мы выживем. Мы всегда выживаем.
И это самое печальное.
– Я не могу стоять и смотреть. Просто не могу, – я была новичком в программе, не закаленной к страданиям. Однако единицы С791 и В785 считались ветеранами. Их грустные улыбки соответствовали выражениям глаз. Насилие – это все, что они знали, все, что помнили. А я боялась, боялась за них и за себя, потому что понимала, что скоро все закончится. Как долго я могла бороться с судьбой, которую они пытались мне навязать? Сколько пройдет времени, прежде чем у меня будет такое же грустное лицо? Прежде чем я позволю вести себя, как ягненка на заклание, или, в данном случае, шлюху к войскам?
Я бы хотела сказать «никогда», но довольствовалась обычным «нет», пока помнила хотя бы малую толику того, кем была.
Я закричала, атакуя ублюдков и бросаясь на троих солдат, но их было уже шестеро, потом десять. Даже моей силы не хватило, чтобы одолеть всех. Они сковали меня цепью, словно бешеную собаку, – я даже также щелкала зубами – и заставили смотреть, как они причиняют боль моим друзьям. Я вопила, обещая возмездие, поистине кровавую месть, от которой они побледнели. Мне заткнули рот. А потом один из них осмелел, и они по очереди отправились за мной, перекрывая грубым смехом кряхтение. Я мысленно отмечала их лица, особенно того, кто руководил всей этой жестокостью. Запоминала их, чтобы убить. Я не позволю им сломить меня. Они могли надругаться над моим телом, но у них не получится забрать мой дух.
Когда ублюдки закончили, то гоготали, довольные собой.
Удивительно, как у них хватало наглости называть себя людьми и при этом иметь поведение самых низменных животных. Почувствовав на себе чей-то взгляд, я подняла глаза и увидела, что генерал наблюдал за мной. Он всегда наблюдал, когда не придумывал новые пытки и тесты.
– Что мне с тобой делать, F814? – вслух размышлял он. – Почему программирование не работает?
Он достал кляп из моего рта, и я заявила:
– Потому что я не боюсь тебя.
– Но ты должна. Я держу твою судьбу в своих руках, – он продемонстрировал мне свою открытую ладонь, а затем со смешком сжал ее в кулак. – Ты будешь повиноваться. В конце концов, каждый к этому приходит. Ты не первая, кто бросил мне вызов. Но этот раз был последним. Отведите ее в яму.
Меня куда-то несли, периодически избивая и оскорбляя. Ох, что бы я сотворила с ними, если бы была свободна. Еще задолго до конца я бы купалась в их крови. Но мерзавцев было слишком много, а я была скована. Меня бросили в какую-то дыру – бетонное помещение с круглыми отверстиями в стене и пятнами крови на полу. Я не верила в привидения, но в этом пространстве было нечто такое, что заставляло меня дрожать. Теперь я испытывала еще одну эмоцию помимо ярости – страх.
Я слышала слухи об этом месте, которые передавались шепотом. Именно сюда отправляли дефектных на реабилитацию. Таких как я, которые отказывались преклонить колени и смиренно принять свою участь. И я видела результаты.
Большинство бунтарей приносили в мешках для трупов, но некоторые выживали, а вернее их тела. Например, А771, идеальный маленький робот. Если бы я не видела ее раньше, – блестящий пример человека, решившего сражаться – то подумала бы, что она была дроидом, настолько идеально девушка имитировала бота с этими неподвижными чертами и совершенным послушанием.
Яма сломила ее, когда ничто другое не могло.
Сломает ли это меня?
Я подняла глаза и посмотрела на генерала, выглядывающего из-за края. Он мрачно улыбнулся.
– Тебя предупреждали.
Скрежещущий звук заглушил его смешок, когда крышка закрыла вход в яму, оставляя меня в темноте. Раздался электронный голос:
– Кто ты?
Глупый вопрос.
– Фиона.
– Неправильный ответ.
Первый холодный поток воды застал меня врасплох. А из-за четвертого бурлящего потока, по своей температуре напоминающего арктический лед, я задрожала и застучала зубами. Это их представление о наказании? Я презрительно рассмеялась, решив, что выдержу. Но я застряла здесь на несколько часов, а мой нейронный процессор перестал отвечать. Значит, я не могла изменить температуру своего тела. Меня заставляли страдать. Это ужасно, но я знала, что могла выжить. Когда снова раздался этот голос, я немного напугалась:
– Кто ты?
Я начала понимать игру.
– Фиона, – твердо и с гордостью произнесла я. Я не собиралась отказываться от своей сути.
На меня снова хлынул поток, но теперь уровень воды стал изменяться, пока я не начала задыхаться, как рыба на суше, за исключением того, что в данной ситуации я стремилась к воздуху, поскольку пространства становилось все меньше и меньше. При первом же глотке воды меня охватила паника.
Пытка повторялась снова и снова, замораживая, топя, истощая… Бесконечный цикл. Но я одержала верх. Плюнув в лицо этим ублюдкам.
Мое неповиновение было замечено, поэтому они поменяли тактику. Вода стала теплой, с каждой секундой нагреваясь сильнее. Она быстро перешла от холодной к горячей. Слишком горячей.
Обжигающей. Ох, как же больно. Я закрыла глаза рукой, защищая их от кипящей воды и пара.
Непрерывный поток жидкости все не прекращался, а агония стала невыносимой. Больше, чем кто-либо мог вынести. Я старалась помнить о своей сути. О той частичке, которая выдержала все испытания и пытки.
Я кричала снова и снова, пока не охрипла:
– Я Фиона. Фиона! Я Фиона, черт возьми!
Но даже я не могла противостоять человеческому злу.
***
Солус не мог успокоиться. И работать. И расслабиться. Он ничем не мог заниматься, кроме как думать о F814. И чувствовать. Черт, он чувствовал гнев. Где же тот проклятый выключатель, который позволял ему вернуться в счастливое, бесчувственное состояние?
Они находились всего в двух днях пути от астероида. Два дня, наполненных иррациональными действиями. Солус не планировал ничего подобного. Он старался исполнять свой долг в управлении кораблем.
Но не успел он опомниться, как уже бежал показывать F814 что-то забытое, о чем ей было необходимо узнать. Солус заставил ее поесть, хотя она уверяла, что не нуждается в ежедневном приеме пище. Но он все равно настоял, находя и подавая ей самые сладкие блюда на борту, чтобы видеть ее удивленные улыбки, когда она пробовала то, что ей нравилось.
Он нашел книги, спрятанные в шкафчиках, и представил их девушке, хотя она могла легко получить доступ к цифровым версиям и многому другому через компьютер. Солус брал ее на ежедневные прогулки по кораблю, чтобы убедиться, что F814 не скучает.
«Если бы я не знал себя так хорошо, то решил бы, что ухаживаю за ней».
Но ведь Солус не ухаживал. И не заботился. Хотя внушение этого не останавливало его от поведения полного идиота, тем более эмоциональное смятение киборга только росло.
На второй вечер он попытался справиться со своим разочарованием и направился в небольшой бортовой спортзал, чтобы побоксировать с грушей. Но это не помогло. Солус нем мог забыть тот случайный поцелуй, а их объятия словно преследовали его. Небольшое покраснение на ее губах. Тепло ее дыхания. Неуверенное желание в ее глазах.
Он заставил себя вспомнить страх F814 при принятии душа.
Ее признание в том, что бригадир издевался над ней. Ярость, когда она предложила ему свое тело, не потому что хотела секса или его, а потому что думала, что легче сдаться, нежели бороться.
«Я не хочу, чтобы она была кроткой и покорной».
Если Солус что-то и узнал за последние несколько дней, так это то, что он действительно хотел ее, но в то же время не хотел. F814 пробудила в нем чувства, которые, как думал Солус, он никогда не испытает и не поддастся им. Девушка внушала ему побуждения, низменные человеческие побуждения, хотя раньше он считал себя выше подобного.
F814 заставляла его чувствовать неуверенность и возбуждение, любопытство и собственничество. Другими словами, Солус вновь ощущал себя живым. И это ему совсем не нравилось.
Что изменилось? Почему его человечность, или, по крайней мере, эмоциональная сторона, попыталась проявить себя?
И были ли чувства у F814?
Ему не давали покоя слова Джо: «подожди, пока не влюбишься». Но ведь Солус не влюбился. Он только познакомился с этой женщиной. Согласно его базам данных, любовь была тем, что росло с течением времени. Она происходила из общей симпатии, дружбы и притяжения. А Солус почувствовал нечто подобное через пятьдесят девять часов и семь минут после их первой встречи. Была ли это любовь?
Ему никогда не приходило в голову спросить своего друга, сколько времени ему потребовалось, чтобы влюбиться в Хлою. На самом деле ему было все равно. Для Солуса это не имело никакого значения.
«Я не готов влюбиться».
Солус не был уверен, что хочет, чтобы эта изнуряющая эмоция сковала и связала его яйца, превратив в… пару. Или, как сказал бы Сет – подкаблучника-муженька.
Нет, супружеская жизнь была не для него.
«Однако, если я не заявляю на нее права, значит, это может сделать кто-то другой».
Кто-то другой будет обнимать и трахать ее. В конце концов, Солус сам объяснил F814, что только она решала, кого хочет, когда хочет и хочет ли вообще. Черт возьми, она могла бы переспать с Сетом или Арамусом, или с ними обоими, а Солус даже не смог бы возразить.
«Но разве я не этого хочу?»
Ответ, пришедший ему в голову, удивлял. Солус закричал, нечленораздельно ругаясь от отчаяния, и ударил по тяжелому мешку. Снова и снова он колотил по груше, пытаясь очистить свой разум и все остальное, что отказывалось следовать установленным образцам его предпочтений.
Толчок в сознании заставил его с рычанием открыть беспроводную связь.
«Что?»
«Я следил за твоей комнатой на случай, если военные активируют передатчик F814. Этого пока не произошло, но я услышал крики ужаса нашей гостьи. Судя по камерам, она находится в объятиях кошмара. Хочешь, я проведаю ее?»
Ей было плохо? Солус передернул плечами, прежде чем ответить:
«Я сам пойду к ней. Выключи камеру».
Потому что он не хотел, чтобы кто-то видел его нежную, иррациональную сторону. Никто, кроме F814.
Солус добрался до своей комнаты в рекордно короткие сроки и еще до того, как открыл дверь, услышал ее всхлипы. Его сердце забилось быстрее, он вошел в комнату. Солус ринулся к кровати, но остановился, заметив что-то на полу. Быстрый осмотр показал, что F814 скинула одеяло и устроилась на полу, свернувшись калачиком.
Опустившись на колени рядом с девушкой, он подхватил ее на руки.
На ощупь ее кожа была горячей, словно она страдала от лихорадки, хотя не имела болезненный вид. F814 задыхалась, мотая головой из стороны в сторону.
– Проснись, – приказал Солус. Но она не подчинилась.
F814 что-то пробормотала. Тихие бессвязные звуки становились все громче, пока она не прокричала совершенно отчетливо:
– Я Фиона!
Похоже, ей снилось прошлое. Солус опустился на матрас, расположив девушку на своих коленях и приобняв. Он убрал волосы с ее лба, влажного от пота. Опять же, большая редкость для его вида. Она снова всхлипнула. Этот жалкий звук вызвал у него боль, хоть и не причинил вреда.
– F814, проснись.
Она застонала в ответ. Затем закричала и выгнула спину, все ее тело напряглось. Девушка открыла глаза и уставилась на него невидящим взглядом, все еще погруженная в свой кошмар. Она ахнула и обмякла в его объятиях.
– F814! – но она не двигалась. Не дышала. А ее глаза оставались открытыми. – F814! Фиона! Черт возьми, Фиона проснись. Ты слышишь? Не позволяй глупому кошмару быть тем, что сломит тебя!
Но девушка не отвечала на его приказы, вообще никак не реагировала. И это больше всего на свете пугало Солуса. Он наклонился так низко, что коснулся лбом ее лба. Солус закрыл глаза, не в силах смотреть на нее, пока она лежала без сознания. Нежная мольба, на которую он никогда бы не подумал, что способен, слетела с его губ:
– Проснись, Фиона. Пожалуйста.
Тихий выдох овеял его губы, и Солус открыл глаза, увидев, как F814 с любопытством взирает на него.
– Кто такая Фиона? – прохрипела она.
– Ты. Как я понял, – Солус так и не отстранился, ведь она не отталкивала его. Хотя по идее близость должна была заставить его бежать. – Ты прокричала это имя во сне, прежде чем потеряла сознание.
– Это мое имя?
– Это ты мне скажи.
Она моргнула, и Солус практически увидел, как заработали синапсы в ее мозгу.
– Да. Меня зовут… Фиона.
– Приятно познакомиться, – бессмысленный ответ сорвался с его губ. Фиона засмеялась, сладкий звук для его ушей, из-за которого он решил перестать корить себя за идиотское поведение. – Тебе снилось прошлое?
Ее глаза заволокло тенью.
– Да.
– Как я понимаю, это было не очень приятно.
Она покачала головой, странно потирая их лбы.
– Не приятно. Думаю, теперь я знаю, почему душ напугал меня.
– Не хочешь рассказать?
– Я… – она замешкала и отвела глаза, не в силах встретиться с ним взглядом.
Солус немного отстранился и увидел, как дрожат ее губы. Он понимал ее страх. Понимал ее стыд. Произошедшее лишь сближало их, Солус так хотел, чтобы она доверялась ему.
– Знаешь, я не всегда был таким спокойным и собранным, – тихо признался он. – На самом деле, я, видимо, был гребаным нарушителем спокойствия, по крайней мере, так говорится в моем досье. Хотя я не помню свою предыдущую жизнь. Но помню некоторые из моих тренировок, пока они лепили из меня идеального солдата, – Фиона никак это не прокомментировала, но он заметил, что полностью завладел ее вниманием. Солус начал укачивать ее на коленях. Жест был таким естественным и, казалось, успокаивал девушку, потому что напряжение в ее теле немного ослабло. Солус продолжил: – Я имел дурную привычку издеваться над начальством. И у меня даже неплохо получалось, – добавил он с улыбкой. – И вот однажды, после того как я ляпнул что-то особенно остроумное и саркастичное, что унизило моего командира, он приковал меня цепью к столбу на тренировочном дворе и избил. Но на этом он не остановился. Как и я. Ведь тогда я понял, что если меня не убьют, то я переживу практически все, что они задумали. Поэтому я продолжал без умолку болтать, оскорбляя всех, кто меня слышал. Кажется, тогда я действительно хотел умереть. Раздраженные и полные решимости преподать мне урок, они раскрыли мне рот и забили его грязью. Используя один из моих контрольных кодов, который работал достаточно долго, они приказали мне глотать. А потом меня вырвало. И все началось сначала. Так продолжалось до тех пор, пока они не сломили меня, – стыд от произошедшего все еще жалил. Солус не упомянул о других пытках, которые перенес. Шрамы на физическом уровне зажили, но воспоминания сохранились навечно. – Конечно, как только они сломили мой разум, то с легкостью перепрограммировали. Превратили меня в идеального солдата, который ничего не помнил. Не мог думать. Просто делал то, что было приказано, пока они ухмылялись.
– Что дальше? – тихо спросила она.
– С чего ты взяла, что у истории есть продолжение?
Фиона пожала плечами.
Солус улыбнулся, не удивившись ее догадливости, ведь история действительно имела другой конец. Несмотря на то, во что он хотел верить, между ними, казалось, существовала связь.
– Как только я вырвался на свободу, то выследил и убил каждого ублюдка. Всех до единого, топя их в той же грязи, которой они кормили меня.
– Они это заслужили.
– Да, заслужили. Теперь ты расскажешь, что с тобой случилось?
Она глубоко вздохнула, настолько по-человечески, что, как решил Солус, даже не заметила этого.
– Я пыталась защитить своих друзей, женщин-киборгов, похожих на меня. Если я не позволяла насиловать их, меня заставляли смотреть, а затем пользовались и моим телом.
Солус стиснул зубы, пока она коротко пересказывала свою историю. В конце концов, желание убить ублюдков заставило его напрячься.
– Любой бы сломался от такого жестокого обращения, – заверил он.
Улыбка скривила ее губы, но это напоминало больше гримасу, нежели проявление веселья.
– Ох, их нападения только злили меня. Меня сломила яма. Сначала они обливали меня ледяной водой и топили, а когда это не сработало, то попытались сварить. Я хотела свернуться в клубок, чтобы свести ущерб к минимуму, но жара была слишком сильной, – она подняла бионическую руку. – Я прикрывала ей лицо, защищая глаза. Так я потеряла свою настоящую руку, по крайней мере, мне так кажется. После этого все происходило как в тумане.
Как они могли так поступить с ней? Солус крепко обнял девушку.
– Это никогда не повторится, Фиона. Я обещаю.
И Солус был готов держать это обещание до самой смерти.
– Почему тебя так волнует это? – спросила она, не сопротивляясь его объятиям. Ее взгляд был нежным и любопытным.
– Потому что…
«Я думаю, что люблю тебя», – слова застряли в его горле, приводя Солуса в ужас. Невозможно! Его неожиданные чувства внушали страх. Не в силах придумать, что ответить, чтобы все объяснить, не признавшись в своих чувствах, Солус припал губами к ее устам… нежное объятие, предназначенное для утешения.
Но Фиона превратила это в нечто большее.
Глава 8
Кошмар до сих пор не отпустил F814, его живость пугала и в то же время придавала сил. Наконец она заглянула в свое неведомое прошлое. Уродливое. Наполненное болью и унижением, зато она кое-что поняла.
«Я сильная».
В конце концов, она выжила. Конечно, враги на какое-то время превратили ее в безмозглую рабыню-робота, но, несмотря на все, ее воля к жизни не была сломлена. F814 продолжала бороться, чтобы выжить. В глубине души она понимала, что должна оплакивать свою судьбу, оплакивать несправедливость. Возможно, когда-нибудь так и будет, но сейчас она чувствовала облегчение. Облегчение от осознания, что она не была неполноценной и одинокой. Наконец F814 поняла, почему ее мучали противоречивые мысли. Она ощущала ликование от возможности вернуть свою жизнь, даже если не помнит ее. Или создать новую. F814 чувствовала себя живой, живой в том смысле, которого не понимала раньше.
«Потому что я не просто машина. По своей сути я человек. Как невероятно увлекательно».
Ранее она выслушала рассказ киборгов о их происхождении, но часть ее не верила в эти слова до кошмара. Хоть F814 и ненавидела людей за содеянное, ее пробуждающееся сознание праздновало их эксперимент, потому что это означало, что она не должна быть рабыней, следящей за речью и действиями. Она была просто… Фионой. Имя находило отклик в ее душе, отдаваясь эхом и дразня, как будто тайны ее прошлого находились вне досягаемости. Гласные и смесь согласных ощущались правильно. Это имя принадлежало ей.
Возвращение крошечной частички себя, даже такой простой, как имя, обрадовало F814. Хотя она была не просто рада, F814 ощущала счастье и легкость, будто с нее сняли груз. Пытка, которую она перенесла от рук тех, кто заставил ее забыть, померкла, но не потому, что это казалось далеким воспоминанием, а из-за мужчины, помогающего забыть, утешающего и открывшего собственные секреты, которые, если бы F814 проболталась, причинили бы ему боль.
Он заботился о ней, заботился настолько, что хотел защитить.
Поэтому, когда Солус поцеловал ее, Фиона не оттолкнула его и не вспомнила об изнасилованиях, которым подверглась. Нет, потому что эти жестокие мгновения не имели ничего общего с нежными объятиями Солуса. То, что она помнила, было совсем не похоже на то, что она испытывала от его ласк. Кроме того, Фиона была сильной, значит, не позволит своему прошлому диктовать, как ей жить.
«Я буду наслаждаться моментом».
Она позволила себе раствориться в ощущении от его губ, скользящих в нежной ласке, не похожей ни на что, что она помнила.
Но Фиона хотела большего. Хотела новых воспоминаний, настоящих воспоминаний, чтобы заменить уродливые. Она стремилась создать яркие мгновения, прекрасные и чувственные, которые, как она знала, мог подарить ей только Солус. Откуда взялась эта уверенность, она не понимала, да и не задумывалась. Она просто чувствовала… и это было великолепно.
Нежное касание ее рук к его шеи казалось естественным, как и открытие рта его настойчивому языку. Ее тело стало покалывать, электризуя сознание, которое пробудило все нервные окончания. Внутри Фионы с силой вспыхнуло возбуждение и жажда большего. Она повернулась на его коленях, повинуясь инстинкту, и оседлала Солуса. Твердая выпуклость прижалась к ее естеству. Даже несмотря на разделяющую их ткань, Фиона задрожала, влажная и желающая.
Солус прервал поцелуй, выдохнув:
– Мы должны остановиться. Я не должен использовать тебя, пока ты находишься в замешательстве.
– Но со мной все в порядке, – пробормотала она, покусывая его нижнюю губу. – Я полностью осознаю, что делаю и с кем делаю. Я хочу чувствовать себя живой, Солус. Подари мне несколько приятных воспоминаний. Покажи, каково это быть свободной.
– Я не тот мужчина, который тебе нужен, – простонал он, но не отстранился. Его руки блуждали по ее спине, на мгновение обхватив ягодицы и сжав ее плоть.
– В данный момент ты единственный мужчина, которому я доверяю, – призналась Фиона. Единственный, кого она хотела. Рядом с другими она не ощущала того же комфорта и защищенности. Не желала, чтобы они прикасались или обнимали ее.
«Я хочу Солуса».
– Мне нужен тот Солус. Ты нужен мне.
И, похоже, он тоже хотел ее, потому что перестал спорить. Солус крепче обнял ее и поцеловал с такой страстью, что она застонала. Фиона запустила пальцы в его короткие волосы, прижимаясь к нему и страстно желая интимного контакта.
Его руки потянулись к подолу ее рубашки, поэтому она немного отстранилась, прервав поцелуй достаточно надолго, чтобы Солус успел стянуть лишнюю одежду. К счастью, он уже был без рубашки, его восхитительный торс был обнажен и готов для ее ласк. Фиона поддалась вперед и снова прильнула к мужчине.
Ее соски, твердые и тугие бутоны, ныли, когда касались его груди. Одна из его рук заскользила по ее спине, переходя на грудь и обхватывая полушарие, прежде чем позволить большому пальцу погладить сосок.
– Ох, – ахнула Фиона от электрического покалывания, пронзившего ее тело, а затем вскрикнула, когда Солус немного отклонил ее назад, чтобы обхватить сосок губами. Фиона не понимала, как мужской рот, посасывающий ореол, мог приносить столько наслаждения, но ей это нравилось.
Резким движением, от которого она вздрогнула, Солус уложил ее на кровать. Он навис над ней, прижавшись пахом к ее естеству. Его руки блуждали по ее телу, пока он смотрел на нее сверху вниз глазами, которые слабо светились.
Его доминирующая позиция заставила Фиону замереть. Видимо, на ее лице все же отразилась нерешительность, потому что Солус остановился.
– Мы можем прекратить, – он бы так и поступил. Солус постоянно уходил и уходил, оставляя ее возбужденной. Неудовлетворенной.
Фиона покачала головой.
– Прикоснись ко мне, Солус. Научи меня большему.
Его ноздри раздулись, а тлеющий огонь в глазах разгорелся.
– Ты чертовски красива, – прорычал он. – И сводишь меня с ума с самой первой встречи.
Улыбка изогнула ее губы, это движение становились все более и более привычными.
– Мне знакомо это чувство. Очень странное, но приятное.
– Нет, это хреновое чувство. Хоть и приятное, – он наклонил голову и снова завладел ее соском, но на этот раз вместе с губами используя зубы, царапая нежную плоть, покусывая, прежде чем всосать в рот. Фиона выгнулась, наслаждаясь удовольствием, которое наполняло каждый дюйм ее тела.
И все же этого было недостаточно. Ее лоно болело, опухшее и влажное, в кои-то веки желая чем-то заполнить пустоту. Но Солус был не в том положении.
Вцепившись пальцами в его плечи, Фиона старалась не забывать о его настоящей плоти. Она приказала своей бионической руке не сжимать Солуса слишком сильно, но он даже не сдвинулся с места. Не отстранился, чтобы поцеловать ее и дать то, чего она так жаждала… его член. Вместо этого Солус начал опускаться, оставляя обжигающую дорожку из поцелуев вдоль ее живота. Его нежное дыхание вызвало дрожь, когда он добрался до пояса ее брюк. Расстегнув брюки, Солус прижался лицом к ее лобку, и F814…
«Нет, я Фиона», – напомнила она себе.
…застонала. Его руки вцепились в ткань и потянули вниз, открывая ее своему взгляду, но Фиона не чувствовала стыда. У нее было прекрасно функционирующее тело. Вернее, его считал прекрасным Солус. Его предыдущее замечание каким-то образом все еще согревало ее, Фиона наслаждалась этим. Однако его горячее дыхание у лона лишь еще больше распаляло девушку.
Ей было интересно, что он задумал, ведь в ее памяти и базе данных не было записей о мужчинах, зарывшихся лицом между ног женщин, хотя она знала, что женщина может делать в такой же позе. Очевидно, половой акт мог быть двухсторонним.
Он прикоснулся к Фионе, пробежавшись костяшками пальцев по ее лону в чувственной ласке, которая ее потрясла. Она чуть не выпрыгнула из своей кожи от этого ощущения. Солус повторил, на этот раз надавив сильнее, что заставило Фиону вскрикнуть, а ее бедра дернуться. Как будто этого было недостаточно, он лизнул, и она застонала.
Это было так приятно. Чем больше он ласкал ее быстрыми движениями влажного языка, тем более странное ощущение охватывало девушку. Каждый раз, когда Солус омывал ее нежное место, лоно сокращалось все сильнее, мышцы дрожали и были на грани, но на грани чего? Он ввел в нее палец, затем облизал его, и толкнулся уже двумя, скользя по влажному лону, пока Фиона непроизвольно хныкала.
– Кончи для меня, Фиона, – прошептал он. – Отпусти себя.
Могла ли она сделать то, о чем он просил? Могла ли позволить себе…? О да, могла!
Волна удовольствия захлестнула ее тело. Фиона выгнула спину, задрожав. Однако Солус не успокоился, погружая пальцы внутрь и наружу, продолжая ласкать и посасывать ее чувствительную плоть. Вторая волна блаженства потрясла девушку, вынуждая выкрикнуть имя Солуса и сжать простынь в кулаках от ощущения еще одного оргазма. От этого можно было умереть.
Да кого это волнует? Это было так приятно.
Когда ей, наконец, удалось успокоиться и оглядеться, Фиона обнаружила, что находится в объятиях Солуса.
– Это было потрясающе, – пробормотала она в изумлении.
– Да, – согласился он.
Девушка нахмурилась, почувствовав, как что-то твердое толкнулось в ее ягодицы.
– Ты до сих пор возбужден, – заметила она, поворачиваясь к нему лицом.
Его темные глаза встретились с ее взглядом. Солус протянул руку и убрал пряди волос с ее лица.
– Тебе это было более необходимо. Ты должна была знать, что можешь получать удовольствие.
– А если бы ты проник в меня, то я бы не получила удовольствие? – спросила она.
Солус усмехнулся.
– Нет, ты бы все получила, но я хотел, чтобы ты увидела, что не все мужчины эгоистичны и озабочены лишь своими личными плотскими потребностями.
– Ты до сих пор думаешь, что воспользовался мной, не так ли? – обвинила Фиона.
Он пожал плечами.
– Немного.
– Я же говорила, что хочу этого. Я помогу тебе, – она потянулась к застежке его брюк, но Солус поймал ее за руку и остановил.
– Нет.
«Почему он отказывается? Солус явно нуждается в этом. Что же его удерживает?»
– Я не нравлюсь тебе? – спросила она, почему-то опасаясь ответа.
Из него вырвался вздох.
– Нет, проблема в том, что ты мне слишком сильно нравишься. Но я не создан для отношений. Я не хочу этого.
– Значит, ты пришел к выводу, что если я помогу тебе кончить, то между нами завяжутся отношения? – она сморщила нос. – Ничего не понимаю.
– Все женщины ожидают от мужчин, с которыми спят, отношений. Секс важен для них. Я не готов и, вероятно, никогда не смогу дать тебе то, в чем ты нуждаешься.
– А в чем, по-твоему, я нуждаюсь?
– Дом. Партнер. Любовь.
Слова, которые он произносил, шокировали Фиону. Солус, должно быть, шутил?
Она склонила голову, понимая, что он говорил серьезно.
– Нет.
– Что «нет»?
– Я не заинтересована ни в чем из вышеперечисленного. Мне просто нужно было почувствовать себя живой. Ты помог, поэтому я хотел поблагодарить тебя и тоже подарить оргазм. Если тебе не нужна моя благодарность, то это твой выбор.
Даже если это причиняло боль, потому что, если честно, она хотела доставить ему удовольствие, а не просто поблагодарить.
Солус очаровал ее. Фиона хотела исследовать твердые изгибы его тела. Посмотреть, каково ощущать проникновение мужчины, которому не все равно. Принести ему такую же искрящую радость. Она хотела сделать его счастливым, хоть и не совсем понимала почему.
– Мне пора идти, – он скатился с кровати, повернувшись к ней спиной.
– Почему?
– Со мной связался Эйнштейн. Я нужен в другом месте.
Солус лгал. Она не слышала гула, который раздавался, когда киборги общались друг с другом. Значит, он придумал ложный предлог, чтобы сбежать от нее.
Это не помешало ей спросить:
– Ты вернешься?
– Мне стоит поработать. Если тебе понадобится помощь, то воспользуйся коммуникатором, тогда кто-то из нас придет.
Она поджала губы, раздраженная его отступлением.
Отказ ее не устраивал.
– А если мне понадобится снова почувствовать себя живой? Если станет любопытно, сумею ли я достичь того же самого блаженства с помощью техники другого?
***
Ее слова остановили Солуса, он испытал наплыв внезапной ярости и ревность, подпитываемой гневом. Солус резко развернулся и быстрым движением прижал Фиону к кровати. Удерживая ее на месте благодаря своему тяжелому весу, он вцепился в запястья девушки.
– Ты. Так. Не поступишь, – прорычал он, четко выговаривая каждое слово, чтобы сдержать крик. – Даже не думай просить кого-нибудь другого сделать с тобой нечто подобное. Нет, пока я на борту.
– Значит, если мне понадобится твое присутствие, то ты сразу придешь? – пока она говорила, то выглядела очень сердито. Солус не понимал причин. Он доставил ей удовольствие, не ожидая ничего взамен. И, если она попросит, он снова подарит ей экстаз, даже если это может убить его. Как легко было позволить Фионе прикоснуться к нему, войти в ее тело и потеряться. Но именно этого он боялся больше всего.
И все же, несмотря на страхи, Солус не мог смириться с мыслью, что она уйдет к другому.
– Да, черт возьми, только я буду доставлять тебе удовольствие, пока мы оба находимся на корабле.
– А когда мы высадимся? Полагаю, я свободна в выборе другого.
Подобное предположение заставило Солуса сорваться. Он взревел, не в силах ответить, и вскочил с кровати. Солус покинул комнату, оставив Фиону позади, но так и не смог избавиться от суматохи и вопросов в голове. Не смог убежать от своего желания, мечтая не просто о сексуальной разрядке, а о прикосновениях Фионы. Мечтая наблюдать, как ее лицо светится в экстазе. Румянец на ее абсолютно белой коже. Почувствовать запах ее возбуждения, а еще лучше вкус.
