История Авиации 2002 06

Текст добавлен: 8 октября 2016, 15:55

Текст книги "История Авиации 2002 06"

Автор книги: История авиации Журнал

Жанры:

Газеты и журналы

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

Прибыв в Бердичев, 1-й Галицкий авиаотряд поступил в подчинение к командиру 1-й бригады ЧУГА, действовавшей в составе 44-й стрелковой дивизии. Вместе с большевистским 9-м авиаотрядом он составил воздушные силы 12-й советской армии. В течении последующих дней пилоты Галицкого отряда А.Хрущ, И Огар и Масикевич выполнили несколько разведывательных полетов. Но уже 23 апреля оба авиаотряда были вынуждены отойти в Казатин. Здесь 27 апреля они оказались зажатыми между двух огней – регулярной польской армией и украинскими повстанцами генерала Омеляновича-Павленка. Два уцелевших самолета галичан (вместе с единственным «Ньюпором» 9– го отряда) удалось перегнать в Киев. Большинство же личного состава галицкого авиаотряда разделило участь других частей ЧУГА, оказавшись в польских лагерях военнопленных. Так печально завершилась история авиации Украинской Галицкой Армии…

4*Следует отметить разницу в отношении к Деникину и к белому движению в целом у Директории и у галичан. Стремившегося к воссозданию «единой и неделимой» Деникина С. Петлюра и его сторонники считали непримиримым врагом (а он их – «изменниками России»). В то же время, Деникин никоим образом не претендовал на территорию Галичины, поэтому оснований для конфликта между ним и УГА не было.

Список использованной литературы

а) архивные источники:

1. Центральный государственный архив высших органов власти и управления Украины. Фонд 2188 «Начільна команда Галицької армії». On. 1, дд. 1, 4, 15, 33, 38, 199; on. 2, дд. 41, 42, 137; on. 3., дд. 1, 4, 5, 30, 32; on. 4, дд. 4, 9.

б) мемуарная литература:

2. Зеник Р. Дещо про летунство УГА//Український скиталець. – 1922. – №№ 13 – 15.

3. Лемківський І. Летунство УГА//Літопис Червоної Калини. – 1938. – №№ 11, 12.

4. Франко П. Летунський відділ УГА//Літопис Червоної Калини. – 1937. – №№ 10, 11.

в) монографии и статьи:

5. Бендык В.В. В небе Восточной Галичины//Авиация и время. – 1996. – № 6.

6. Веденеев Д. Крила волі//Військо України.,– 1995. – № 5.

7. Капустянський М. Похід Українських Армій на Київ – Одесу в 1919 році. – Мюнхен, 1946.

8. Кондратьев В., Хайруллин М. Авиация гражданской войны. – М., 2000.

9. Крип’якевич І., Гнатович Б. Історія українського війська. – Львів, 1936.

10. Литвин М.Р. Українсько-польська війна. – Львів, 1998.

11. Литвин М.Р., Науменко К.Є. Історія галицького стрілецтва. – Львів, 1990.

12. Литвин М.Р., Науменко К.Є. Історія ЗУНР. – Львів, 1995.

13. Мараев Р.В. Украинский воздушный флот в гражданской войне // Аэрохобби. – 1992. – № 2.

14. Ромейко. Польская авиация в период советско-польской войны 1919-20 гг.//Вестник воздушного флота. – 1927. – № 5.

15. Фостаковський I. Летунство//В кн.: Українська Галицька Армія 1918 – 1920. – Вінніпег. – 1958.

16. Шанковський Л. Українська Армія в боротьбі за державність. – Мюнхен, 1958.

17. Шанковський Л. Українська Галицька Армія. – Вінніпег. – 1974.

18. Янчак Я., Чижевський В. Про авіацію УГА, її історію та бойовий шлях//Дзвін. – 1998. – № 1.

19. Kopanski Т. Lotn.ictwo polskie w kampanii polsko-ukrainskiej 1918-1919//Wojskowy Przeglad Historyczny. – 1990. – № 1 – 2.

20. Kopanski T. Lotnicy w obronie Lwowa – listopad 1918//Skrzydlata Polska. – 1995. – № 2.

21. Malinowski T. Stefan Stec//Skrzydlata Polska. – 1989. – № 8.

22. Tarkowski K. Polskie Lotnictwo wojskowe w 1918 r.//Wojskowy Przeglad Historyczny. – 1991. – № 2.

СТАТИСТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ

ГВФ СССР накануне Второй Мировой войны

канд. ист. наук Алексей Степанов

У большинства любителей истории авиации на основе .многочисленных публикаций уже сложилось вполне определённое представление о потенциале ВВС РКК накануне Второй Мировой воины. Однако авиация в Стране Советов (как и в других развитых странах) была не только военной, а потому ответ на вопрос «Что представлял собой к концу третьей пятилетки ГВФ СССР» думается будет достаточно интересным для наших читателей.

Несмотря на то, что формально гражданская авиация к, так сказать, мирному сектору экономики, фактически же она являлась важным резервом военной авиации, что на практике и показали локальные войны и начало второй мировой войны. К середине 1939 г. в СССР насчитывалось 153 аэропорта на воздушных линиях, причем не все из них были открыты для пассажирского сообщения [1]. Удельный вес пассажиропотока в том же году составлял 37,7% от общего объема. Для сравнения – в США и в Германии он уже двумя годами ранее достиг уровня 84% [2].

Общий объем пассажирских перевозок по воздушным линиям союзного значения составлял в 1939 г. 248 тыс. человек (126 млн. пассажиро-километров). Это было значительно меньше, чем в странах с развитой авиационной промышленностью. Так, в том же году в США объем только платных пассажирских перевозок по внутренним линиям составлял 1717 тыс. человек или 1 миллиард пассажиро-километров. В результате, СССР отставал от США по объему пассажирских перевозок в семь раз, а по показателям в пассажиро-километрах – в восемь с половиной [3].

В результате, в 1938 – 1939 гг. в СССР доля воздушного транспорта в общем объеме пассажирских перевозок составляла менее одного процента. Данная ситуация нашла отражение в докладе «Вопросы экономии и планирования пассажирских перевозок» на заседании Ученого Совета Научно-исследовательского института Гражданского Воздушного Флота (НИИ ГВФ), когда его автор В.Л.Нарахонский отметил: «Это свидетельствует, о том, что наш транспорт мало используется как основное средство пассажирского сообщения» [4]. Далее он подчеркнул, что в США «авиатранспорт выступает как скоростное средство сообщения, а у нас как средство транспорта вообще». Докладчик коснулся Постановления Совета Народных Комиссаров об ограничении пользования воздушным пассажирским сообщением, где говорилось, что «с государственной точки зрения, использование воздушного транспорта разрешается только тогда, когда по железной дороге затрачивается более суток – это примерно расстояние не менее 800 км», а на меньшее расстояние на воздушном транспорте не разрешались даже командировки. Однако в США средняя протяженность десяти основных воздушных линий составляла как раз именно эту величину – 791 км. Но в СССР даже там, где по железной дороге ехать приходилось сутками, доля авиации в объеме перевозок пассажиров не превышала 15 – 20%, а в пределах линий до 1000 километров – не более 5 – 7 процентов [5].

Подобное положение, характеризовавшее возможности гражданской авиации, не могло не вызывать тревоги с точки зрения обеспечения обороноспособности страны. Налицо была ее слабость как резерва Красной Армии. В свою очередь, сама военная авиация также была не в состоянии обеспечивать в случае необходимости массовую переброску людей и техники, в том числе и из-за несоответствия как количественного, так и качественного уровня имевшейся материальной части требованиям времени. В 1939 году ни военная, ни гражданская авиация практически не располагали современным типом универсального транспортного самолета, способного перевозить как людей, так и грузы.

Значительное количество использовавшихся гражданской авиацией машин было получено от ВВС или выпускались авиапромышленностью на базе военных самолетов с незначительными переделками. В «Аэрофлоте» к началу 1941 г. использовалось 60 переоборудованных самолетов-бомбардировщиков СВ разных модификаций со снятым вооружением, соответственно, под обозначением ПС-40, ПС-41 и ПС-41бис [6].

Они имели ряд специфических недостатков. В отчете по испытаниям самолета ПС-40 указывалось, что возможности самолета ограничены объемом грузовых помещений, которые не позволяли принимать свыше 600 кг груза, и делался вывод, что следует дать задание заводу-изготовителю на их изменение [7]. В отчете по испытаниям эталонного самолета ПС-40 с моторами М-100А и винтами фиксированного шага отмечались те же недостатки и подчеркивалось, что он удовлетворяет требованиям гражданской авиации «только по своим скоростным данным» [81. Модель ПС-41 была улучшена по сравнению с моделью ПС-40 [9], но попытка поднять дальность полета варианта ПС-41бис на лыжном шасси путем применения подвесных баков оказалась неудачной и допускалась лишь в отдельных случаях [10].

Начиная с 1935 г., разрабатывался пассажирский самолет АНТ– 35, главное внимание при проектировании которого уделялось высокой скорости. В октябре 1939 – мае 1940 гг. прошли государственные испытания этого самолета, получившего обозначение ПС– 35, в результате которых самолет решено было допустить к эксплуатации [11]. По сравнению с другими советскими машинами он был оборудован «почти» новейшим пилотажно-навигационным оборудованием, например, гидравлический автопилотом АВП-12, принятым на вооружение ВВС в 1939 г. и скопированного с американского «Сперри» образца 1934 г. Выпуск этого самолета ограничился небольшой серией. К началу 1941 г. в эксплуатации находилось всего лишь семь машин, которые, как отмечалось в докладе начальника 4-го отдела Научно-Исследовательского института гражданского воздушного флота Л.И.Израецкого, «больше стоят, чем летают» [12].

Сложности сопровождали и процесс доводки двухмоторного пассажирского самолета ПС-89. На государственных испытаниях 1937 г. был сделан вывод, что его летная характеристика «ниже уровня зарубежной авиатехники» и «значительно отстающая» от АНТ-35, поэтому было заявлено о необходимости модифицировать этот самолет [13]. Во время специальных испытаний весной 1939 г. было отмечено, что полет не может проходить в случае отказа одного из моторов [14]. В «Аэрофлот» поступило всего лишь семь экземпляров ПС-89 (включая опытную машину).

ПР-5 (вверху) и ПС-40 (внизу), будучи переделанными из боевых самолётов, обладали низкой экономической отдачей, хотя и были весьма скоростными машинами для своего времени. Фактически они были не пассажирскими самолётами (в общепринятом смысле), а курьерскими машинами для высших госслужащих, либо могли перевозить небольшие партии срочных грузов.

В гражданской авиации эксплуатировались и морально устаревшие самолеты, которые явно не отвечали требованиям времени. К ним, например, относился ПС-9 с гофрированной обшивкой и неубиравшимся шасси. «Вы знаете, что все называют самолет ПС-9 «старушкой», – отмечал в своем докладе «О сроках службы самолетов» инженер Л.И. Израецкий [15].

Советская гражданская авиация испытывала необходимость в самолете для местных воздушных линий. Под руководством инженера А.Н.Рафаэлянца был создан шестиместный двухдвигательный самолет РАФ-11. В постановлении самолетной секции научно-технического совета Научно-исследовательского института гражданского воздушного флота 11 апреля 1941 г. по этому поводу говорилось, что, «учитывая острую нужду ГВФ», её совет «считает целесообразным постройку серии РАФ-11» [16]. Но, к сожалению, до начала Великой Отечественной войны серийный выпуск этого самолета наладить не удалось.

К началу 1941 г. эксплуатировалось около 2000 самолетов, представлявших семь модификаций одномоторного учебного биплана Н.Н.Поликарпова У-2 [17]. Это был самый массовый самолет гражданской авиации, который вряд ли можно считать полноценной пассажирской машиной.

Ситуация стала меняться только в связи с закупкой в США лучшего в мире пассажирского самолета DC-3 и лицензии на его производство. При закупке лицензии инженер А.А.Сеньков выезжал в США с первой группой советских специалистов и участвовал в процессе изучения производства на фирме Дуглас [18].

С февраля по июль 1937 г. восьмой отдел Центрального аэрогидродинамического института, который возглавлял полковник В.Чекалов, а также представители Научно-иследовательского института гражданской авиации и авиационного завода №84 участвовали в летных испытаниях самолета DC-3.

На основании этих испытаний был сделан вывод, что самолет «с точки зрения пилотирования очень прост и приятен» и «очень прост и надежен в эксплуатации» [19].

Лицензионный вариант DC-3 получил название ПС-84. Работами по развертыванию его производства в нашей стране руководили конструктор А.А.Сеньков и главный инженер завода №84 Б.П.Лисунов.

С 5 сентября по 17 декабря 1939 г. были проведены государственные испытания первого серийного самолета ПС-84, его аэронавигационного и электрического оборудования, а также автопилота. Самолет был признан годным к эксплуатации, и в марте 1940 г. отчет об испытаниях был утвержден начальником Главного управления гражданского воздушного флота [20].

В феврале-марте 1940 г. на ПС-84 испытывались лыжи, автопилот (прибор 80), радиополукомпас РПК-2 [21].

В книге по истории советских воздушно-десантных войск говорится, что на базе ПС-84 еще до начала Великой Отечественной войны был создан специальный военно-транспортный вариант на 25 десантников, но серийное производство самолета задерживалось, так как «сроки решения этой задачи оказались весьма короткими и выполнить ее в желаемом объеме до начала войны не удалось» [22].

Интересно, что военная модификация Дуглас ДС-3 для армии США под обозначением С-47 стала выпускаться серийно только с 1942 года [23].

Таким образом, советские специалисты, несмотря на определенные трудности, несколько опередили по сравнению с фирмой-производителем модифицирование этого самолета для военных нужд. Это говорит о том, что СССР гораздо больше нуждался в военном варианте транспортного самолета, чем США.

Необходимость в современных машинах в «Аэрофлоте» ощущалась настолько остро, что для эксплуатации на международных авиалиниях, где велика была представительская роль авиации, решено было использовать 10 закупленных ранее DC-3 [241.

К апрелю 1941 года было выпущено 100 ПС-84 [25]. При всех положительных моментах, связанных с его распространением, отметим одно важное обстоятельство. ПС-84 являлся практически единственным серийным транспортно-пассажирским самолетом (не считая модификаций У-2), который выпускался для советской авиации в 1939 – 1941 гг. [26].

Между тем в Германии только в 1939 г. было изготовлено для Люфтваффе 400 надежных трехмоторных транспортных самолетов Ju52, а в течение 1936 – 1938 гг. средний объем ежегодных поставок составлял 300 машин этого типа [27].

Непростое положение было также и в области инфраструктуры гражданской авиации. Это касалось, в частности, проблем с оснащением авиационных линий средствами связи, радионавигации, электрооборудования.

Так, в постановлении Научно-технического совета НИИ ГВФ от 25 октября 1939 г. констатировалось, что «насыщение воздушных линий СССР объектами связи и радионавигации значительно отстает от наиболее развитых капиталистических стран» [28]. Подобное обстоятельство вызывало вполне обоснованную тревогу.

Оно подтверждалось следующими примерами. В 1939 г. в США имелось 587 действующих радиостанций на 40.000 км воздушных федеральных линий. А в СССР, несмотря на большую протяженность последних, абсолютное количество радиостанций было меньше – 280 единиц на 53114 км соответственно. Таким образом, если в США на 1000 км воздушных линий приходилось в среднем 14,7 станций, то в СССР – не более 5,3 [29].

Не лучше обстояло положение и со средствами радионавигации – радиомаяками, радиомаркерами, радиопеленгаторами. В Западной Европе имелось около 200 пеленгаторов и маяков, а в США действовало около 300 различных установок для радионавигации, насыщенность которыми достигала уровня в среднем до 7,5 на 1000 км воздушных путей. В СССР же их было всего 67, что соответствовало средней насыщенности в 1,25 установки на такой же отрезок воздушных линий [30].

Все основные воздушные магистрали Западной Европы и США были обеспечены проводной связью. Так, в США было оборудовано 95,5% от общей протяженности воздушных линий. В СССР же проводной связью была обеспечена только единственная линия – Москва-Ленинград, что составляло 1,2% от общей протяженности воздушных маршрутов. При этом необходимо отметить, что на всех американских линиях применялась современная буквопечатающая аппаратура типа «Телетайп», а в СССР имелись только морально устаревшие телеграфные аппараты типа «Морзе». Таким образом, по средней насыщенности воздушных линий средствами радиосвязи и радионавигации СССР уступал США, соответственно, в шесть и в три раза, а по средствам проводной связи СССР отставал от США почти в 80 раз [31].

Подобное положение было и с оснащенностью этими средствами авиационной техники. В США транспортные самолеты имели на борту несколько радиоустановок (приемно-передающая радиостанция для связи, радиомаячный приемник, радиополукомпас, резервный всеволновый приемник, приемная аппаратура на ультракоротких волнах). При этом для оборудования гражданских самолетов применялась специальная аппаратура, рассчитанная на использование ее непосредственно пилотом, а двусторонняя связь самолета с землей осуществлялась в порядке обычного телефонного разговора. В СССР на гражданских самолетах в лучшем случае устанавливалась только одна приемно-передающая радиостанция с использованием приемной части как для связи, так и для радиомаячных целей, причем это радиооборудование было сложно в управлении и требовало специального оператора. Специальной аппаратурой гражданские самолеты не располагали. Что касается тех же радиополукомпасов, то в СССР они встречались в единичных экземплярах – их получали из-за границы. Не случайно в вышеупомянутом сообщении констатировалось, что применяемая в настоящее время в гражданской авиации «радиоаппаратура по тактико-техническим показателям совершенно не удовлетворяет требованиям развития» и «резко отстает от соответствующих показателей заграничной аппаратуры», а также подчеркивалось, что это «в полной мере распространяется на всю аппаратуру наземных установок и самолетного радиооборудования» [32]. В связи с этим, представляется неверной имевшая хождение точка зрения, что «многие аэродромы накануне войны были оснащены современным по тому времени навигационным оборудованием» [33].

То, что наркомат обороны и представители авиации Красной Армии уделяли пристальное внимание материально-техническому оснащению гражданскому воздушному флоту, можно подробно рассмотреть на примере проблемы о неудовлетворительном положении дел в области светового и электротехнического оборудования.

В отношении насыщенности воздушных линий оборудованием для ночных полетов СССР значительно отставал от развитых капиталистических государств. Так, в США еще в 1934 г. доля находящихся в эксплуатации ночных воздушных линий составляла 91% от их общей протяженности, а в 1939 г. этот уровень поднялся до 99% [34]. В СССР же с 1934 г. по 1939 г. доля воздушных линий, имевших ночное оборудование, (в связи с открытием новых трасс) даже несколько снизилась – с 11% до 9% – по отношению к их общей протяженности. Регулярные же ночные полеты выполнялись только на одном участке, составлявшем лишь 2% от общей длины воздушных линий ГВФ [35]. Следует при этом отметить, что, несмотря на абсолютный рост протяженности воздушных линий в США в целом, протяженность новых ночных воздушных линий (как реконструированных, так и вновь введенных в строй) в течение того же пятилетнего периода также выросла в 1,3 раза от первоначального уровня 1934 г. [36].

По сравнению с США и Западной Европой, где оборудование для ночных полетов имели все аэропорты, в СССР не было ни одного аэропорта, который был б” оснащен световым оборудованием в соответствии с действовавшими правилами и нормами, а некоторые элементы данного оборудования имелись лишь в 13 аэропортах, причем это оборудование выпуска 1929 – 1939 гг. было морально устаревшим. Более того, подавляющее большинство аэропортов – около 90% – даже не имели сколько-нибудь надежного обеспечения электроэнергией [37].

Такая ситуация отражена на заседании научно-технического совета Института гражданской авиации в докладе начальника 3-й лаборатории 2-го отдела института: «Перспективный план развития светового и электрического обслуживания воздушных линий ГВФ».

Подобное положение не только угрожало регулярности и безопасности полетов собственно гражданской авиации, но и отрицательно сказывалось на обороноспособности страны. В ходе обсуждения доклада выступил присутствовавший на заседании научно– технического совета представитель ВВС военный инженер второго ранга И.Лысов. Он подверг критике состояние материальной части ночного оборудования гражданской авиации, заметив, что «она оторвана от материальной части военно-воздушных сил, как современных, так и образцов, которые уже в 1940 – 1941 гг. войдут в серию». Он указал, что материальная часть, на которой базируется схема оборудования гражданской авиации «не соответствует материальной части» военно-воздушных сил. Говоря о плане развития ночных линий, он заявил, что считает, чтобы «тот материал, который вами разработан и выяснен, который предложен за схему, необходимо выслать нам для того, чтобы мы не только проконсультировали его, но и высказали свою точку зрения». В заключении он прямо заявил, что без поддержки военной авиации Красной Армии план реконструкции линий гражданского воздушного флота не только по световому оборудованию, но и по всем направлениям практически несостоятелен, поэтому «реализация этого плана без подкрепления его нашей точки зрения едва ли будет возможна» и что «без нашей поддержки план развития, как по линии связи, радионавигации, так и по светооборудованию едва ли пойдет в правительстве» [38].

Если накануне Великой Отечественной войны советским конструкторам удалось создать вполне современные боевые самолёты, то матчасть для ГВФ предполагалось переоснастить исключительно за счёт лицензионного выпуска американских образцов. Ничего сопоставимого по эффективности и надёжности, сравнимого с легендарными «дакотой» и «Каталиной», нашим конструкторам не удалось разработать.

О подчиненной роли ГВФ говорили и гражданские специалисты, выступавшие в ходе обсуждения доклада. Они, в частности, подчеркивали, что «окончательный выбор направления, которое должно получить ночное оборудование, будет решен в Главном Управлении военно-воздушных сил» [39]. После обсуждения доклада в постановлении научно-технического совета института гражданской авиации предполагалось не позднее, чем к 1 апреля 1940 г., схему проектируемых ночных воздушных линий согласовать с Главным Управлением Военно-Воздушных Сил Красной Армии с тем, чтобы при выборе этих линий были учтены интересы Народного комиссариата обороны СССР [40].

Подобные факты говорят о подчинении развития гражданского воздушного флота в период кануна и начала Второй Мировой войны интересам военной авиации, а также о важной роли, которую он занимал, несмотря на все его слабые стороны, в планах использования военно-воздушных сил. Для преодоления кризисного положения с оборудованием аэропортов и воздушных линий закупалась и изучалась передовая западная техника, прежде всего американская. Так, аэродромный маяк «Бартоу» фирмы «Д.Е.К.» из США предназначался для указания места аэропорта ночью [41]. А кодовый маяк той же фирмы применялся не только в аэропортах, но и на трассах воздушных линий в качестве светового маяка, дающего определенные световые сигналы по азбуке «Морзе» [42].

Научно-исследовательский институт связи и светотехники гражданского воздушного флота испытывал четыре типа импортных образцов пограничных огней фирм «Д.Е.К.» и «Крауз-Хикус». Предполагалось выбрать тип огня, «подлежащего освоению на отечественных заводах», а также «выявить преимущества и недостатки отдельных типов пограничных огней с тем, чтобы учесть их при разработке собственных моделей» [43].

В войне с Финляндией активно использовалась гражданская авиация. По данным К.Е.Ворошилова, к обеспечению военных действий было привлечено 110 самолетов, которые «под управлением замечательных пилотов, не считаясь с погодой, днем и ночью, совершали свои рейсы» между линией фронта и тылом. «Многие летчики совместно со своими экипажами выполняли серьезные боевые задачи и неплохо с ними справлялись», – подчеркивал «первый красный офицер» [441. На совещании в ЦК ВКП(б) 16 апреля 1940 г. командующий ВВС 9-й армии комкор П.В.Рычагов привел пример совместной работы военных и гражданских летчиков, говоря об аэродроме на ухтинском направлении: «На этот аэродром посадили мы до 40 самолетов различных назначений вместе с самолетами ГВФ» [45].

Во время советско-финляндской войны силами гражданской авиации с 10 декабря 1939 г. по 20 марта 1940 г. было перевезено 33 845 человек и 2664 тонны спецгрузов [46].

В докладе начальника Главного Управления Гражданского Воздушного Флота Героя Советского Союза В.С.Молокова (возглавлял Управление с 1938 г., с 1940 г. – генерал-майор авиации. – Прим. Авт.) на имя руководителей ВКП(б) и правительства СССР отмечалось: «Из 100 календарных дней гражданские пилоты не летали только два дня» [47].

Эти цифры являются наглядным свидетельством широкомасштабного использования гражданской авиации в интересах армии, не имевшей в достаточном количестве современных военнотранспортных самолётов.

Специальные авиационные отряды ГВФ по указанию Комитета Обороны обслуживали части Красной Армии при переброске их на территории Литвы, Латвии, Эстонии и при вступлении в Бесарабию и Северную Буковину. Они налетали безаварийно 3904 часа, покрыв расстояние около 600 тыс. км [48].

Архивные материалы отражают большое напряжение, которое легло на гражданскую авиацию СССР во время военных действий. В стенограмме заседания Научно-технического совета института гражданской авиации от 28 февраля 1941 г., посвященного срокам службы самолетов, говорится следующее о санитарных модификациях самолета Н.Н. Поликарпова У-2: «старые машины, работали в санавиации, имели небольшой налет: интенсивность налета произошла во время финских событий, так как самолеты все были там и интенсивно летали» [49].

Всего к началу 1941 г. в системе гражданского воздушного флота было 42.685 человек, в том числе 3927 – летно-подъемного состава [50]. Специальных частей военно-транспортной авиации в предвоенные годы создано не было, поэтому на Главное управление гражданской авиации возлагалась задача обеспечить Красную Армию воздушным транспортом под оперативным руководством наркомата обороны.

Приведенный материал свидетельствует, что именно во время боевых действий наглядно была продемонстрирована роль гражданской авиации как резерва военно-воздушных сил нашей страны. При фактическом отсутствии транспортной авиации гражданский воздушный флот фактически брал на себя ее функции. Он развивался под непосредственным влиянием командования военной авиации с учетом ее интересов. Из-за невозможности одновременного развития гражданского и военного воздушных флотов последний получал наибольший приоритет. Гражданский воздушный флот долгое время мог рассчитывать лишь на использование переданных ему из ВВС самолетов сугубо военного назначения. И лишь в самом начале второй мировой войны он получил лучший в мире пассажирский лайнер ПС-84, который стал выпускаться нашей авиационной промышленностью по американской лицензии. К сожалению, гражданский воздушный флот значительно отставал из-за своей слабой материально-технической базы от гражданской авиации западных стран. И это отставание значительно затрудняло его дальнейшее развитие, а также взаимодействие с военно-воздушными силами страны.

Подводя итоги боевого применения нашей военной авиации в локальных войнах 30-х годов и в начале второй мировой войны, можно отметить следующее. Это были очень серьезные испытания для военно-воздушных сил. Не каждая страна мира могла бы создать такую сильную авиацию и обеспечить ее значительным количеством боевой техники собственного производства. За сравнительно короткий период советской авиации пришлось воевать со многими ведущими авиационными державами мира. Ее личный состав и боевая техника прошли серьезную проверку боем в самых разных частях света. Особенно тяжелой была война с Финляндией, которая длилась свыше трех месяцев. Она вскрыла особенно отчетливо как достоинства, так и слабые стороны нашей военной авиации.

Начавшаяся Вторая Мировая война и роль авиации ведущих западных стран в исходе её первых сражений вызвали пристальный интерес советских военных специалистов. Опыт воздушных кампаний в Европе обобщался и тщательно анализировался. Особый интерес вызывали результаты применение германских Люфтваффе, многие положения доктрины которых брались за основу для развития наших военно-воздушных сил.

Следует отметить, что многие результаты войны в воздухе на Западе воюющие стороны преподносили в искаженном виде, с целью сохранения секретности реального положения дел. Поэтому очень часто нашим специалистам приходилось сталкиваться либо с полным отсутствием данных, либо с намеренной дезинформацией. Поэтому наиболее полную информацию можно было получить из анализа собственных боевых действий, с поправкой на особенности времени, места и обстоятельств, при которых они проводились. К сожалению, единства во взглядах на многие кардинальные проблемы не было и по многим вопросам применения авиации были сделаны ошибочные выводы, какие-то важные вопросы были просто упущены из вида, а некоторые положения в короткий срок невозможно было реализовать из-за отсутствия соответствующих технических возможностей.

Боевые действия как советской, так и зарубежной военной авиации показали важную роль транспортно-десантной авиации. В нашей стране эту функцию вынужденно выполнял гражданский воздушный флот из-за отсутствия специальных военных подразделений такого типа. Он развивался в соответствии со стратегическими установками на обязательное взаимодействие с военной авиацией и оснащался новой техникой также с оглядкой на ее интересы.