Текст книги "Магия взгляда. Часть 1: Руни"

Автор книги: Ирина Юрьева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)

Бронвис не слишком-то верила в помощь знахарки, так-как муж не раз говорил про “дыхание грез”, но надежда добыть у старушки лечебную мазь или свежий отвар для лица, возвращающий коже упругость, манила.

– В Лонгрофте я быстро достала бы и притираний, и разных настоев для век, для лица, для груди, – с чувством горечи думала Бронвис, – а тут…

Она все же пошла, захватив с собой пригоршню мелких монет. Ей не слишком понравилось там. От сожженных трав шел вонючий дым, а напев заклинаний, читаемых знахаркой, был неприятен.

– И все? – недовольно спросила она, когда та замолчала.

– Тебе я помочь не смогу, – с неприятной усмешкой ответила знахарка.

– Почему?

– На тебе столько чар, что мне просто не снять их.

– Откуда вы знаете?

– Вижу! Все вы одинаковы: сами не знаете, что вам действительно нужно, а ходите…

– Кто это – все?

– Да что ты, что охотник… Ведь он не случайно нашел тебя!

Бронвис помнила, что однажды Хейд ей говорил мужчине, который принес ее к Норту. По местным обычаям ей полагалось бы лично его одарить за услугу, но Бронвис совсем не хотелось идти в деревенскую хижину.

– Да, не случайно, – продолжила знахарка, словно не видя ее недовольства. – Он тоже не хочет избавить себя от того, что ему портит жизнь! Чары Рыси… Свен просто утратил рассудок! Готов верить в морок, в заклятие, в порчу… Считает, что стал жертвой чар… Да не чары лишили удачи, а тяга к тому, что совсем не его! Каждый должен узнать себя, прежде чем жадно цепляться за чуждое… Глупая жажда запретного может только сгубить! И его, и тебя! Что охотник, что пришлая… Оба готовы разрушить себя, догоняя мираж…

Она долго еще бормотала, но Бронвис не слушала бред сумасшедшей знахарки. Помня о том, что колдуньи способны сгубить жизнь того, кто прогневал их, Бронвис на всякий случай оставила деньги старухе, хотя полагала, что платит ей зря.

…Верит в морок, в заклятие, в порчу… Считает, что стал жертвой чар…

– Вот и личный мотив! – вдруг подумала Бронвис. – Конечно, уже прошло время… Охотник мог и позабыть свои страхи, но все-таки стоит сходить!

– Я должна побывать у него, у охотника, – прямо сказала она Хейду. – Мне нужны деньги. Это ведь местный обычай – самой одарять за спасение?

– А не слишком ли поздно ты вспомнила? – недоуменно спросил муж, однако потом согласился. – Сходи, но возьми с собой слуг. Хоть сейчас все спокойно, не стоит одной бродить по лесу.

Бронвис покорно кивнула:

– Возьму.

Глава 18

Свен был в доме, однако не ждал гостей. Отперев, он застыл: у порога стояла брюнетка в роскошной одежде. Ее опелянд, распашное верхнее платье с подчеркнутой талией, часто носимое женами вирдов, был сшит из зеленой неведомой ткани, сверкающей мелкими искрами. Длинные полосы меха молоденьких бурых лисиц оттеняли атласный желто-коричневый шмиз, разукрашенный крупными блестками. Как-то, еще в Агеноре, Свен видел такие, цена их была высока. Золотые темплеты с подвесками крепко держали полупрозрачный шелк, закрывающий темные волосы и часть лица незнакомки. Охотник не мог рассмотреть ее глаз, но он видел капризный изгиб влажных губ. Этот темно-пунцовый оттенок припухлого рта был почти неестественным… Краска? Свен слышал, что женщины вирдов без нее не обходятся…

Теплая мягкость округлой щеки с темной родинкой… Хрупкая шейка, открытая вырезом шмиза… При свете заходящего солнца она показалась ему необычно красивой. Не будь рядом маленькой свиты, сопровождающей женщину, он бы подумал, что это видение или одна из забытых местных богинь.

– Я так долго искала тебя… – ее голос был нежен и звучен. – Надеюсь, мне можно войти?

Свен не мог говорить, язык словно пристыл к небу. Посторонившись, он пропустил ее в дом. Трое из ее свиты хотели войти за ней следом, но незнакомка им властно велела:

– Останьтесь и ждите меня!

Те не стали с ней спорить. Войдя, она с грустной улыбкой опять повторила:

– Я долго искала тебя… Муж сказал, что меня спас охотник, но имени он не запомнил. Спасибо тебе…

– Я… Вас спас?… Нет… Мы с вами того… Н-не встречались, – немного придя в себя, хрипло ответил ей Свен.

Его бросило в жар, он как будто впервые увидел свой дом, вызывающий зависть у многих соседей: красивый и крепкий для них, но убогий и жалкий в глазах этой женщины. Свен, меньше года назад полагавший, что он хоть куда и способен понравиться даже купеческой дочери, вдруг устыдился привычной одежды охотника, грубых мозолистых рук, своей речи… Он знал, что смешон рядом с гостьей, пришедшей из мира, который ему недоступен… Готов был поклясться, что в первый раз видит такую красавицу… Словно поняв состояние Свена, она подошла и, откинув вуаль, с тихим вздохом сказала ему:

– Посмотри! Посмотри на меня. Это было после пожара, зажженного Рысью…

– Тогда…

Свен отчетливо помнил, как он нашел женщину, но между ней и негаданной гостьей была настоящая пропасть. “Не может быть! Это другая, не та!” – как когда-то, подумал он. Слишком уж трудно было связать изможденное тело, в котором чуть теплилась жизнь, с незнакомкой, пришедшей к нему. В золотых глазах не было дерзкой надменности, взгляд их как будто ласкал, призывая, моля о неведомой помощи и заставляя забыть все, что их разделяет. До этой негаданной встречи Свен верил, что взгляд Белой Рыси из леса, лишивший покоя, был самым большим потрясением, самым загадочным знаком Судьбы, но приход златоглазой брюнетки подействовал много сильнее, отвлек от мучительной тайны, терзающей душу.

– Еще бы! Ведь Рысь была зверем, а эта – реальная женщина, – думал охотник, не в силах противиться зову огромных, сияющих золотом глаз.

– Ты меня не узнал. Понимаю… – печально сказала ему незнакомка. – Но чары не красят… Да, Рысь хорошо постаралась. Ты слышал, что мы с ней любили одного и того же мужчину? Она победила, но все же не смогла погубить меня…

Та откровенность, с которой она говорила, могла бы насторожить и смутить. Даже жены купцов не сочли бы возможным открыться простому охотнику, но Свен не думал об этом. Он даже не мог бы сказать, все ли он понимал. Трогал горестный взгляд… Аромат незнакомых духов от роскошных волос и одежды… И нежный пленительный голос, а вовсе не смысл грустных слов.

– Я смогла одолеть колдовство и опять начать жить, потому что я пришлая. Чары Гальдора не властны сломить меня, а для тебя… Для тебя они – гибель! Идя сюда, я собиралась тебя одарить за спасение, но я не знала, что Рысь добралась до тебя…

– Вы действительно верите в это? – спросил ее Свен, вдруг пришедший в себя, потрясенный услышанным.

Гостья, сама не желая, задела его за больное. За время, прошедшее после пожара, охотник уверовал, что зачарован колдуньей. Ему было нужно одно: чтобы кто-то и впрямь подтвердил, что он пал жертвой чар.

– Да, я сразу увидела, что с тобой стало! Не потому, что сама испытала все это… В Лонгрофте я видела многих, на ком была порча. По счастью, в столице умели избавить от зла колдунов… Здесь, в Гальдоре, не станут от них защищать… Люди слишком боятся Сил Рыси! Лишь сам человек, ставший жертвой чар нелюдя, может спасти себя…

– Как? – Свен не понял, спросил ли он, или подумал. – Как?

– Смерть наделенного Силой снимает все чары… Я вряд ли смогла бы их побороть, не будь рядом Железа Небесных Сфер!

Словно бы догадавшись, что он не поймет, о чем речь, она тут же ему пояснила:

– В Лонгрофте так называли оружие против волшебников. Только оно может выручить в схватке с Нелюдем… Этот кинжал у меня!… Я смогла бы тебе отплатить за ту помощь в лесу… Я могла бы его подарить, чтобы ты мог спасти себя, Свен… Убив Рысь, ты опять станешь прежним… Забудешь метания, страхи, сомнения… Я одолела ее чары, значит, сумеешь и ты! Пусть ты просто охотник, а я жена вирда, но это не главное… Мы с тобой ближе, чем кажется… После гибели ведьмы тебя ждет награда… Такая, какую захочешь… Ты станешь богат… Впрочем, что значат деньги, когда…

Свен не знал, говорила ли это пришедшая, или он сам, уже после, внушил себе, что он услышал такие слова. Ее тон обволакивал, взгляд обещал много больше, чем речь…

– Может быть, эта женщина – тоже колдунья? – подумал охотник, когда она вышла, оставив на столе кошелек с серебром.

Он не знал, что и думать. Оплата за прошлую помощь? Задаток за…

– Нет! Я не сделаю этого! – громко сказал Свен, надеясь заглушить страшный внутренний голос, упорно шептавший ему: “Только смерть!”

– Только смерть даст свободу! Ты знаешь, что связан с ней намертво проклятой встречей в лесу… Ты не сможешь стать прежним, покуда живет эта Белая Рысь… Твой чудовищный морок… Твоя непонятная боль… Ты не сможешь ничего изменить… Ты не сможешь приблизиться к ней… Ты не сможешь забыть… Может быть, сама жизнь посылает тебе этот шанс! Златоглазая женщина… Случай опять сводит вас… Тот кинжал, о котором она говорила, не должен тебя подвести… Так решись! Ты не раз дрался с хищником просто за шкуру, которую можно продать, а теперь ожидается схватка за жизнь… ТВОЮ жизнь!

Сердце Свена вдруг сжалось и замерло. Жалость? А может быть, страх пустоты? Встреча с Рысью смогла пробудить в нем неведомо что. В бедной речи охотника не было слов для такого. Терзая, оно открывало… Что именно? Нет, Свен не знал… Но боялся утратить то самое нечто… Нежданный приход златоглазой красавицы вдруг притушил его страх. Эта пришлая женщина чем-то встревожила сердце, заставив почувствовать, что она может дать больше, чем Белая Рысь! Размышляя об этой красавице, Свен ощущал: ей по силам заполнить и думы, и сердце… Она недоступна и все же близка…

– Ваши жизни действительно связаны! Оба вы стали жертвой неведомых чар… Оба сможете их одолеть… Ты спас жизнь этой женщины, а она сможет вернуть тебе прежний покой, – отдавалось в душе странным шелестом. – Может быть, даст и больше… Ты просто охотник, она жена вирда, но разве это так важно? Не все ли равно…

Свен колебался неделю, прежде чем принял решение. “Это судьба!” – сказал он, придя к Бронвис, когда Хейда не было в замке. Ему бы хотелось подольше побыть рядом с ней, вновь услышать слова ободрения, встретить ее золотой взгляд, наполненный скрытой тревогой, но Бронвис не медлила. Попросив Свена чуть подождать, она вышла и быстро вернулась со свертком. Вложив его в руки охотника, Бронвис шепнула: “Иди!”

Оказавшись уже за стеной, ограждающей замок, Свен понял, что ждал много больше. Однако тяжелый кинжал с острым лезвием, найденный в свертке, вдруг вызвал в душе небывалый покой. Он уже заготовил предлог, чтобы смело войти в замок Орма. Две пышные шкуры багряных лисиц, светлый мех золотисто-зеленого гронда и нескольких розовых ласок, добытых Свеном в лесу…

– Я продал им кошечку, значит, могу предложить и другой свой товар, – думал он, идя прямо к откидному мосту.

Свен не думал, что сразу столкнется с лесянкой, но верил, что сможет найти ее позже, оставшись у Орма. Наивно бы было мечтать, что хозяин предложит ему погостить в его замке, но Свен приготовил один бутылек… Опустив в сумку руку, охотник вынул флакончик из глины. В деревне отвар применяли, когда было нужно избавить кого-то из местных мужчин от докучливой службы для пришлых.

– Надеюсь, что он мне поможет остаться у Орма! И снимет с меня подозрение в смерти хозяйки, – со вздохом подумал Свен, осушая флакон. – Два крюка и веревки, которые я прикреплю на стене у моста, всех направят по ложному следу, заставив поверить, что кто-то с помощью них проник в замок, а я… Я вернусь к прежней жизни…

Свен сжал пальцы, и хрупкая глина распалась на несколько крупных осколков. Охотник, швырнув их на землю, растер сапогом. Он действительно верил, что справится. Не представляя, где в замке ему искать Рысь, Свен надеялся все-таки встретить ее. И одну…

Оступившись однажды, ты веришь, что сможешь подняться, но вскоре уже понимаешь, что падаешь ниже и ниже… Твой каждый шаг – только ступенька в глубокую пропасть, откуда назад пути нет… Новый день не приносит желанной радости… Он убеждает в одном: в том, что раньше ты был просто слеп, не умея ценить дары жизни! Небрежность, с которой ты их принимал, полагая, что так будет вечно, убило удачу, заставив Судьбу отвернуться… Прощальный подарок стал горькой насмешкой над суетным чувством, которое ты возвеличил настолько, что вправду поверил, что смысл бытия только в нем…

Злейший враг, пожелав отомстить, не сумел бы так сильно унизить, как сделала это жена… Орм старался! Он вправду старался начать все сначала, наладить хотя бы видимость этой семьи, но она не желала мириться ни с чем! После штурма он все-таки верил, что Руни поймет и смирится со всем, что случилось, но он ошибался… Лесянке понравилось мстить! Каждый жест, каждый взгляд… В мимолетной усмешке, в небрежно брошенном слове, в случайном движении плеч ему виделось только одно: ледяная, застывшая ненависть… Позже, со временем, сильное чувство сменилось равнодушной брезгливостью. Руни совсем не пыталась скрывать ее… Даже прислуга видела, что для нее значит Орм, но не смела судить!

Люди просто боялись хозяйки. Вообще-то, присутствие Руни служило надежной защитой от внешних врагов, а хозяйство было устроено так, что живущие в замке могли обеспечить себя всем, что нужно для жизни. Но это не утешало. Завидев издали Руни, бредущую к ним с неизменной кошечкой-рысью в руках, они все замирали, надеясь, что женщина просто пройдет мимо них. Даже Свельд избегала сестру.

Постепенно Орму стало казаться, что замок похож на могилу, в которой все люди схоронены вместе с чудовищем, взявшим его душу. Орм проклинал день их встречи и час, когда он не посмел выдать ведьму толпе. А теперь было поздно… Ведь только присутствие Руни хранило замок от нового штурма. В глазах местных он, Победитель, стал виноват в смерти тех, кто хотел уничтожить нежить…

– Угроза повторного штурма! Не будь ее, я бы сам задушил эту ведьму! – с бессильной яростью часто твердил теперь Орм.

Он не просто лишился главенства над вирдами, их уважения, общества, круга близких друзей, развлечений. Однажды он с ужасом понял, что больше не сможет любить! Нет, не чувствовать странный порыв, когда нежность, нахлынув, смешавшись со страстным влечением, резко возносит тебя к небесам, когда сердце замирает в груди, пропуская удар, и тебе не хватает дыхания…

Это наваждение в Орме могла пробудить только Руни, и он давно проклял его. Оно стало для Орма символом краха, чудовищных чар, покалечивших душу и жизнь. После свадьбы, стараясь забыться и вытравить свои безумные грезы, он жадно предался страстям со служанками замка. Они были счастливы! Видя пылкий восторг, слыша их обессмысленный лепет любви, он пытался вернуть себе веру в возможность опять быть желанным… Но вскоре Руни лишила и этого!

После того, как лесянка, очнувшись, спустила на Орма белую кошечку, он обозлился всерьез. Уже зная, как можно забыться, он, даже не глядя, обнял кого-то из девушек замка:

– Идем!

Неизвестно, чего он тогда ожидал – благодарности или смущения, (“Ах, среди белого дня?”), ее пылкой покорности, страстной готовности… Только служанка испуганно сжалась, как будто бы он собирался ее наказать.

– Что такое? – спросил Орм, не в силах поверить тому, что увидел, но слезы, вдруг закипевшие в круглых глазах этой девушки, впрямь поразили его.

– Отпустите меня, господин! – с нескрываемым страхом просила она.

– Что случилось? Ты больше не любишь меня? – изумленно спросил ее Орм.

– Не губите меня! Всем известно, что Руни очнулась… Она же ваша жена! Я боюсь… Я боюсь прогневить ее! Жены не любят, когда их мужья… Если Руни узнает, она не простит! Она просто сожжет меня! – в страхе бормотала молодая прислужница.

– Руни нет дела до этого! – с чувством досады ответил ей Орм. – Я хозяин, а значит…

Но девушка вдруг повалилась ему в ноги, громко твердя:

– Не губите меня!

Орму стало противно. Служанка смотрела с таким откровенным испугом, что Орм вдруг почувствовал, что он не хочет ее.

– Встань, утри слезы, – сказал он ей. – Я же не стану тебя принуждать!

Она тут же ушла. Проводив ее взглядом, Орм почувствовал стыд и досаду. “Вот глупая!” – пробормотал он, не зная, что это начало конца.

– Если Руни узнает! – звучал перепуганный хор. Все девицы как сговорились! – Она не простит! Пожалейте нас!

Страх перед Рысью, способной испепелить одним взглядом, был много сильнее той страсти, про которую все они раньше твердили ему…

– А, может, они никогда не любили меня? Долг служанки – исполнить волю хозяина… Близость к нему дает ряд привилегий… Страсть можно ведь и разыграть! – приходило на ум, отравляя его жизнь.

Орм больше не верил в себя. Он не знал, как сумеет жить дальше, а вскоре Судьба нанесла ему новый удар.

Время шло… Среди женщин лишь Свельд не пыталась его избегать. Вскоре Орм уже знал, что он встретит ее в коридоре не раз и не два за день.

– Что ты бродишь за мной, словно призрак?! – однажды сорвался он.

– Я? Я просто хотела узнать… Может, вам что-то нужно?

– Когда будет нужно, я и прикажу! – закричал он ей прямо в лицо.

Свельд испуганно сжалась, в глазах заблестели прозрачные слезы. Она не пыталась его урезонить, в ее взгляде было столько собачьей покорности, что Орма вдруг передернуло.

– Хватит, отстань от меня! – очень грубо сказал он ей и захлопнул за собой дверь.

Но внушение было напрасным, Свельд снова и снова встречала его в коридоре.

– Ну что же, входи! – наконец сказал Орм, распахнув свою дверь.

Он не верил, что она переступит порог, но Свельд сразу вошла. Она знала, чего добивается, хоть и немного робела… Лесянка не оттолкнула, когда он обнял ее. Орм не стал церемониться с ней, его ласки были достаточно грубы. Покорность Свельд пробудила в нем чувство досады, а сходство с сестрой – глухой гнев. Он хотел отыграться на ней и за то, что он вынес от Руни, и за всех других, так трусливо предавших его. “Ты сама захотела! Ты знала, на что идешь! – думал он, жадно целуя ее грудь. – И мне все равно нужна женщина… Ты или другая, без разницы… Я слишком долго был одинок…”

– Хоть бы уж обняла, – раздраженно мелькнула случайная мысль, когда он начал шарить под платьем, стараясь раздвинуть ей бедра.

Свельд сжала колени, как будто ей вдруг стало страшно… И все же она подчинилась движенью настойчивых рук…

– Но не больше! Она так и будет просто лежать? Я совсем не хочу спать с бесчувственной куклой! – опять пронеслось в голове. – Не хочу? Или…

– Хватит! Мы и так потеряли рассудок! Я муж Руни, ты ей сестра! – бросил Орм, резко встав. – Уходи! Уходи, я сказал!

В глазах Свельд заплескались испуг и обида. Он видел: лесянке мучительно стыдно. Свельд было непросто решиться отдаться ему. То, что Орм, поначалу позвав, оттолкнул, причинило ей страшную боль.

– Я люблю тебя, Орм… Я люблю… Для тебя я готова на все…

Он не раз уже слышал такие слова, но сегодня они показались насмешкой, издевкой.

– Уйди! Или я за себя не ручаюсь! – почти выкрикнул он.

Зарыдав, Свельд метнулась к двери. Оказавшись один, Победитель присел на кровать. Он готов был завыть, разнеся все, что было вокруг… Он прикрылся словами, использовал то, что лесянка не знала о плоти мужчин ничего, чтобы выйти достойно из гнусной, унизительной ситуации… Первый раз в жизни Орм понял, что просто не сможет физически взять ее.

– Что со мной стало?! – с неодолимым, мучительным страхом теперь думал он.

Свен, пройдя через мост, сам окликнул кого-то из слуг.

– Передай господину, что тот, кто когда-то принес ему кошечку, хочет продать ему шкуры, – сказал он.

Свен знал, что никто не решался приблизиться к замку, а значит, приход его должен был вызвать большой интерес.

– Победитель не станет меня заставлять дожидаться его слишком долго, – внушал себе Свен. – Если он будет медлить, придется остаться не в замке, а во дворе… Это лучше, чем ничего!

Размышления вскоре прервал голос девушки, звавшей пойти вслед за ней.

Войдя в нижнюю залу, Свен подумал, что вирд сам выйдет к нему. Так и было, когда он пришел в прошлый раз. Но служанка проводила охотника к лестнице в верхнюю башню.

– Наверное, это удача! – подумал Свен, но смысл слов очень мало отражал его чувства.

Он верил, что Рысь должна жить наверху, он хотел ее видеть, хотел…

– Я не знаю, чего я хочу! – с тайным страхом подумал охотник.

Должно быть, отвар начал действовать, так как Свен чувствовал слабость в коленях и легкую дрожь. Он едва не столкнулся с хозяином. И, утирая крупные капли холодного пота, покрывшего лоб, Свен сказал Орму:

– Мне бы хотелось вам кое-что показать! Я принес вам красивые шкуры… Я помню, что вы были очень щедры…

Голос Орма ему показался бесцветным, лишенным каких-либо красок:

– Охотно взгляну на товар.

Свен достал свои шкуры, встряхнул их, расправил:

– Смотрите, какой чудный мех! Он украсит одежды любого!

– Я вижу, – кивнул Победитель. – Но как вы решились прийти сюда? Ведь в Гальдорхейме я просто изгой! Вам не страшно нарушить приказ Человека Двора?

В тоне Орма звучал плохо скрытый сарказм. Он не мог примириться, что пришлый, которого он не любил, обрел власть.

– Мне не страшно, – ответил Свен. – Я ведь охотник, и я не привык подчиняться приказам. Я рад услужить Победителю Бера, и мне бы хотелось…

Свен вдруг пошатнулся и вынужден был опереться о стол.

– Что случилось? – как будто сквозь снежный завал, отдаленно звучал голос Орма. – Вам плохо? Вы больны?

– Я? Я не знаю… Со мной все нормально! – попробовав взять себя в руки, ответил Свен. – Дня четыре назад я, преследуя зверя, попал в ручей и простудился… Но это пройдет. Если вы захотите купить мои шкуры, то я…

Свен не закончил свою речь, он просто рухнул на пол. Его крупное тело трясла лихорадка, взгляд стал бессмысленным.

Орм не подумал, что этот охотник искусственно вызвал припадок. Он часто видел, как крепкие люди во время болезни теряли контроль над собой. Полагая, что справятся сами с нежданной хворобой, они не желали лечиться, считая, что могут жить так, как привыкли, пока, наконец, не лишались последних сил.

– Если что-то и было способно вывести Эрла из равновесия, так это “ наши “герои”, способные сами себя уморить своей глупостью!” Именно так он о них говорил… О таких силачах, неспособных бороться с болезнью… – мелькнуло в мозгу Орма, вызвав внезапную боль.

Он старался не думать о брате. Бывали моменты, когда Победитель считал, что сумел изгнать призрак, который терзал его, но совершенно случайная мелочь опять воскрешала его, отравляя сознание чувством вины. Не желая поддаться наплыву незваных эмоций, Орм крикнул, желая позвать слуг.

– Он болен, – сказал Орм, кивнув на охотника. – И он единственный, кто за полгода решился открыто прийти к нам. Приготовьте комнату и отнесите его! Я хочу, чтобы этот охотник поправился. Он нам расскажет о том, что творится за стенами замка…

Когда Свена устроили в комнате, Орм мимоходом подумал, что в замке нет лекаря, а повивальная бабка, живущая в доме прислуги, вряд ли сумеет помочь. Посылать к деревенской знахарке было опасно. Живущие в замке не знали, как люди, чьи близкие были убиты огнем, отнесутся к ним. Месть не была привилегией вирдов. Не в силах добраться до Руни, крестьяне могли отыграться на тех, кто прислуживал ей.

Свен очнулся за полночь. Одежда промокла от пота, однако рассудок был ясен. Поднявшись с постели, охотник почувствовал слабость.

– Об этом я и не подумал! – с досадой отметил он.

Вскоре Свен понял, что тело ему повинуется хуже, чем он бы хотел.

– Впрочем, это неважно! Скорее всего, они оба будут спать, а во сне мне нетрудно нанести точный удар, – вздохнул Свен.

Охотник старался не думать, как это случится. Он знал, что, представив в подробностях гибель загадочной Рыси, он вряд ли сумеет расправиться с ней.

– Лишь бы только не встретиться с взглядом ее синих глаз! – как молитву шептал он, входя в коридор.

Свен не знал, где искать Рысь и Орма. Охотник думал, что это должна быть общая спальня или две смежные комнаты. Вскоре он убедился, что этаж, где его поселили, был пуст. Найдя лестницу вверх, Свен поднялся по ней. Он не знал, в какой башне из двух, украшавших строение, был, но ковер на полу показал, что в трех комнатах, двери которых завешены плотными шторами с темным узором, живут люди.

– Но кто из них? – промелькнуло в мозгу.

Присмотревшись, охотник заметил полоску слабого света под средней.

– Не спят? Или просто пылает очаг? – думал Свен.

Осторожно приблизившись к этой двери, он нажал на нее. Свен хотел лишь опереться и поискать щель, охотник не думал, что она приоткроется. С первого взгляда он понял, что это жилище женщины. Мебель, ковры, зеркала, дорогие белые свечи в чеканных подсвечниках из серебра… Они были потушены. Отсвет огня в очаге с потемневшей решеткой давал меньше света, чем было бы нужно…

Сначала Свен не заметил женщину в кресле, смотрящую прямо на пламя. Лица он не мог рассмотреть, но при слабом свете огня Свен отчетливо видел сияние белых волос, туго стянутых в узел. Атласная сетка из темно-алых шнуров с дорогими камнями держала их, не позволяя рассыпаться, но пара локонов все же выбилась, дерзко нарушив порядок прически. Изящное верхнее платье из черного бархата приоткрывало пурпурный шелк нижнего шмиза, расшитого золотом, а дорогой браслет на точеном запястье позволил бы трем простым семьям безбедно прожить зиму. Белая кошечка тихо дремала, свернувшись клубком на коленях у женщины.

– Это она! Та, которую люди зовут Белой Рысью, – подумал Свен.

Как и раньше в лесу, на поляне, он словно лишился всех чувств. Он не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой и не мог отвести взгляд. Он стал задыхаться, не в силах справиться с тем, что опять снизошло на него, но внезапно почувствовал боль у бедра, где был спрятан кинжал. Клинок вдруг накалился! Он просто обжег его!

– Морок! Те чары, которыми Рысь погубила меня! – промелькнуло в мозгу, вернув Свена к реальности. – Ведьма!

Отступив, Свен взглянул, на чем держатся шторы. Карниз, прикрепленный к двум крючьям при помощи витых шнуров…

– Подойдет! – облегченно подумал охотник. – Мне нужно набросить одну из штор ей на голову, чтобы Рысь не смогла разглядеть меня прежде, чем я нанесу ей смертельный удар…

Он по-прежнему звал ее Рысью, поскольку другие слова не вмещали того, что Свен чувствовал к ней. Перерезав шнурок, он снял штору. Свен помнил, что кто-то ему говорил о способности Рысей не то читать мысли, не то понимать, что желает от них человек.

– Я хочу одного: позабыть тебя, чтобы опять стать свободным! – твердил он себе, идя к ней.

Свен надеялся, что эта мысль не пробудит в ней страха, позволит приблизиться. Женщина не шевелилась.

Насторожилась белая кошечка! Вдруг пробудившись от сна, она спрыгнула на пол и с громким воинственным воплем ринулась прямо к нему. Свен не ждал от зверька этой выходки, помня, как лелеял его и кормил. Понимая, что время упущено, Свен швырнул штору в лесянку. Ему бы хватило мгновения, если бы только она долетела, однако Руни стремительно встала, и ткань, попав в грудь, соскользнула на пол.

– Все, конец! – пронеслось в мозгу Свена, но Рысь неподвижно стояла, не пробуя вызвать ужасный огонь.

Он шагнул, замахнулся кинжалом, но странная сила сковала это движение.

– Хочешь убить меня? – вдруг прозвучало в его голове. – Но зачем?

– Ты разбила мне жизнь!

– И ты тоже… Ты тоже такой же, как Орм…

Свен не понял ее слов, но сердце вдруг сжалось от боли и жалости к ней, такой хрупкой, чужой в этом замке, несчастной…

– Нет! – закричал он, страшась подчиниться наваждению Рыси, утратить решительность. – Я хочу лишь одного – вновь вернуться в те дни, когда все было просто! Я был самым лучшим охотником, я был действительно счастлив, а ты…

– Что я сделала?

– Ты…

Он хотел бы сказать ей о том, что вошло в его жизнь после встречи в лесу, разрушая ее… О том странном, бессмысленном чувстве, для которого даже нет слов… О той муке, терзающей душу без всякой надежды… Но Свен не успел. Его руку с кинжалом в запястье пронзила резкая боль, непонятная сила развернула охотника. Он бы мог отклониться, но не успел: острие от клинка, отливавшего темным таинственным блеском, вонзилось в живот.

– Как же так… – думал он, изумленно взирая на кровь. – Ведь оружие было для нелюдя…

Стены комнаты мерно поплыли, очаг тоже сдвинулся с места. Упав на колени, он смог лишь шепнуть: “Вот и все…”

… Этой ночью ему не спалось. Странный шум в коридоре отвлек Победителя. Выйдя из комнаты, он почти сразу увидел приоткрытую дверь и упавшую штору у входа. Орм мог бы вернуться к себе, но не сделал этого. Он даже не удивился, увидев Свена рядом с женой. Темный нож, крепко сжатый в руке, объяснял все без слов, но его поразило другое.

При свете огня в очаге было трудно увидеть их лица, но что-то в фигуре охотника вдруг подсказало, зачем он на это пошел. Орм знал этот дикий, почти ненормальный порыв сверхъестественной ярости, тут же готовый смениться раскаяньем… Страх, убивающий веру в себя, разрушающий жизнь… И отчаянье…

Странное чувство объяло его душу! Орму вдруг показалось, что Свен – часть его самого, тот Двойник, о котором шептались в Гальдоре. Двойник, приходящий из мрака, вторая половина души, воплощающий те из желаний, в которых бы он не признался себе… Орм не в силах был отвести взгляд от лезвия. Это совсем не обычный кинжал! И мечи, и ножи, даже если металл и был плох, отражали свет, посылая блестящие зайчики солнца, а этот… Случайный огненный блик, преломляясь на остром клинке, скользил тенью, как будто бы капля ночной темноты расползалась от центра к острым краям… Необычный кинжал!

Неожиданно Свен замахнулся.

– Сейчас он ударит! – подумал Орм, даже не зная, боится он или желает увидеть, что станет с женой.

Но кинжал замер в воздухе… Доля секунды, мгновение все изменило… Шагнув, Орм схватил его руку с ножом, попытавшись развернуть к себе Свена. Он думал, что охотник начнет с ним бороться, но Свен подчинился движению, и острие вошло прямо в живот.

– Вот и все…

– Вот и все, – повторил за ним Орм, тупо глядя на тело.

Губы Руни чуть дрогнули, словно лесянка хотела о чем-то спросить, но раздумала.

– Здесь все решало мгновение: или он, или ты, – пояснил Орм, как будто хотел оправдаться.

Склонившись к охотнику, он осторожно вынул из раны кинжал. Рукоять его сильно нагрелась.

– Впервые встречаю подобный, – сказал Орм.

– Наверно, он верил, что должен убить меня только таким, но не смог, – очень тихо сказала жена, поднимая с пола зверька.

“Она так обнимает несчастную кошечку, словно мохнатый клубок – это все, что осталось ей в жизни! – со злостью подумал Орм. – Один выпад! Убей я ее – мне простят и ужасные смерти, и сам брак…” Кинжал в руке дрогнул, как будто живой…

– Это лучшее, что ты еще можешь сделать!– вдруг четко прозвучало в мозгу.