Текст книги "Разделяя миры (СИ)"
Автор книги: Ирина Лунгу
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)
Служанка посмотрела на Айрин, широко округлив глаза.
– Простите, миледи?
– Я спросила, Дженни, где я сейчас?
– Вы в Лондоне, миледи. В доме, который вам подарил супруг два года назад, за несколько месяцев до его смерти.
Супруг…вот это да. Значит, у Айрин был супруг. По-видимому какой-то очень богатый человек, который безумно любил её, раз дарил такие подарки, однако Айрин сейчас ничего не могла вспомнить о нём. Даже если представить, что всё это сон– плод воображения Айрин– то оно же могло хотя бы нарисовать ей и её умершего супруга, чтобы Айрин не попала в непонятную ситуацию, когда начнёт расспрашивать о том, как она здесь оказалась и чей это дом.
– А это место носит какое-нибудь имя?
– Конечно, ваша светлость. Это Эдем. Ваше поместье. Поместье графини Де Гиневальд.
– Постой, постой, Дженни. Так это моё поместье, или поместье графини Де Гиневальд?
Дженни смотрела на Айрин со смесью удивления и ужаса.
– Это ваше поместье, графиня Де Гиневальд. – Чётко и раздельно произнесла она.
Айрин услышанное повергло в шок, и она будто сквозь пелену тумана расслышала, что Дженни желает ей спокойной ночи и уходит из комнаты.
Айрин присела на край кровати и поразмыслила. Если это сон, который принял кошмарное направление, значит сейчас ей просто нужно лечь спать и завтра проснуться в своей комнате в квартире в Нью-Йорке. Единственное, о чём она будет жалеть – это Эндрю, чьи поцелуи она вспоминала со смесью страсти, желания и щемящей боли в сердце. Проснуться завтра в своей квартире равнозначно потерять Эндрю навсегда. Если же это не сон…то Айрин просто не знала, что ей делать дальше, и каким образом вышло так, что из двадцать первого века она попала в восемнадцатый. Но об этом стоило подумать завтра утром, если вдруг она откроет глаза и увидит над собой бордовый бархатный балдахин. Поэтому девушка разделась, натянула красивую сорочку, оставленную для неё Дженни, и легла спать. Заснула она почти сразу, как щека её коснулась подушки.
Глава 5
Луч солнца проник в большую, красивую спальню сквозь неплотно прикрытые шторы и коснулся щеки Айрин. Девушка заворочалась во сне и зажмурилась. Затем, будто вдруг что-то вспомнив, резко распахнула глаза. Увидев над собой высокий бордовый бархатный балдахин, Айрин вновь плотно смежила веки и досчитала про себя до десяти. Когда она снова потихоньку открыла глаза, то увидела, что балдахин был на месте. Как, впрочем, и комната. «Ну, что же, – подумала она про себя – значит это не сон, а следовательно я попала сюда, повинуясь каким-то фантастическим силам, и что я должна здесь делать и как мне вернуться обратно, мне ещё предстоит выяснить.» С этими мыслями девушка встала и, надев халат, подошла к окну. Увиденное очень впечатлило её – за окнами расстилалась большая лужайка, с идущей справа от неё большой подъездной аллеей, обсаженной великолепными дубами; вдоль дороги шли узкие клумбы, которые кто-то заботливо расчистил от снега вместе с самой дорогой. Укрытая снегом лужайка упиралась в железный забор, за которым шла городская дорога, по бокам от неё и стояли особняки.
Дверь осторожно приоткрылась и в комнату заглянула Дженни. Не увидев хозяйку в постели, девушка нахмурилась, вошла в комнату и стала оглядываться.
– Дженни, я здесь – окликнула служанку Айрин, выходя из-за гардин, и девушка слегка вздрогнула.
– Простите, миледи, я заглянула посмотреть, встали ли Вы, а также сказать Вам, что завтрак готов. Помочь Вам одеться?
– Да, Дженни, будь так добра.
При этих словах глаза Дженни блеснули недоверием, а потом девушка осторожно поинтересовалась.
– Вы выбрали платье, Ваша светлость?
Айрин подошла к шкафу и поспешно вытащила голубое платье, потому что знала что голубой цвет ей очень к лицу.
– Я хочу надеть вот это– объявила она.
Дженни вновь поглядела на хозяйку с недоверием, но вытащила из шкафа бельё и туфли и помогла Айрин надеть выбранный наряд. Затем взяла большой тяжёлый гребень, который выглядел так, будто был сделан из чистого золота, и стала расчёсывать великолепные волосы Айрин. Когда Дженни расчесала и уложила волосы Айрин в красивую причёску, девушка взглянула на себя в зеркало, приделанное на дверце шкафа, и ошеломлённо заморгала. Из зеркала на неё смотрела новая Айрин. Высокая красивая причёска очень ей шла, оттеняя большие, красивой формы глаза. А платье из какой-то голубой материи отороченное белым мехом подчёркивало все достоинства её фигуры и выглядело так, будто было сшито специально для неё.
Айрин всё ещё находилась под впечатлением от увиденного, когда до неё донёсся голос горничной:
– Какие драгоценности предпочитаете надеть, Ваша светлость?
Выбрав довольно простенький, но очень изысканный гарнитур, состоящий из кольца, браслета и кулона овальной формы, Айрин спустилась в столовую. Не успела она приняться за обильный завтрак, как вошёл дворецкий и передал ей карточку. На карточке красивыми буквами было выведено: «Сэмюэль Питерсон, барон Стэпфорд». Айрин вопросительно взглянула на слугу и тот ответил:
– Его милость дожидается в кабинете, соизволите ли вы принять его, миледи?
– Конечно, эээ…
– Уилсон – учтиво подсказал дворецкий.
– Да-да, простите Уилсон, пригласите его позавтракать со мной.
И вновь слуга с удивлением, но уже смешанным с долей одобрения поглядел на Айрин и поспешил исполнить её просьбу.
Двери в столовую открылись и на пороге возник Уилсон, объявивший:
– Графиня Де Гиневальд, барон Стэпфорд!
Вслед за Уилсоном, отошедшим в сторону от двери, в столовую быстрым шагом вошёл Сэмюэль и, как вкопанный остановился, не пройдя и пары шагов. Затем неуверенно улыбнулся, после чего рот его расплылся в широченной улыбке и он мягко и раскатисто рассмеялся, а глаза его при этом искрились неподдельным искренним весельем. Айрин тоже не могла не улыбаться, глядя на этого высокого, привлекательного мужчину.
– Признаться, миледи, я не ожидал, что вновь вас увижу после вчерашнего вечера, тем более в таком интересном качестве.
– Позвольте узнать почему? – немного удивилась Айрин.
– Ну, это просто! Когда Вы представились, то не назвали титула. Теперь-то я понимаю, что Вы просто хотели сохранить инкогнито, однако вчера я подумал, что, вопреки всем законам семейных рождественских балов, кто-то из друзей или родственников Хенстоуна привёл на бал содержанку. И в связи с этим, я считал, что такую драгоценность впоследствии будут прятать. Я даже был бы рад этому, поскольку мог бы и сам возжелать завладеть вами именно в этом качестве.
Айрин покраснела и поспешила закрыть тему.
– Прошу вас к столу, барон Стэпфорд.
Сэмюэль присел возле стола и разговор потёк в другом направлении.
– Позвольте узнать у Вас, миледи…
– Айрин, – поправила его девушка.
Сэмюэль как-то странно взглянул на неё и продолжил:
– Позвольте спросить у Вас, Айрин, если это не секрет, расскажите, почему вчера на балу у Хенстоунов Вы были инкогнито? Поверьте, ни одна живая душа даже не догадалась, что самая ожидаемая персона вечера находится среди гостей. И как Вам удалось пройти в дом незамеченной? Для меня это поистине неразрешимая загадка!
Айрин вопрос несколько сбил с толку, но она быстро нашлась, что ответить.
– Считайте это моим маленьким капризом. Мне, так сказать, хотелось посмотреть изнутри на общество, в котором мне придётся вращаться, но для того, чтобы люди чувствовали себя раскрепощённо, лучше было бы, чтобы они не знали, что я там. Вот поэтому мне и пришла в голову мысль побывать там тайно, однако как я попала туда, не просите меня рассказывать, я пока не могу этого открыть.
Сэм задумчиво посмотрел на неё, отпил из чашки кофе и произнёс:
– А Вы знаете, Айрин, Вы совсем не та, за кого себя выдаёте.
При этих словах сердце Айрин ушло в пятки. «Ну, вот и всё– подумала девушка– сейчас обман раскроется и мне придётся пытаться выжить одной в чужом времени». И когда она заговорила, голос её слегка дрожал:
– Почему Вы так считаете, Сэмюэль?
– По правде говоря, наших ушей коснулась совершенно другая информация о Вас. Мы ждали, что приедет избалованная, ветреная женщина, которая кичится своим богатством и высоким титулом, и которая считает всех вокруг скорее своими слугами, нежели людьми, а слуг своих вообще за людей не считает. Однако, я вижу что Вы – милое, доброе создание, прекрасная женщина, красивая и душой и телом. Поэтому я несколько удивлён тем, что слышал и тем, что вижу.
– Ну, вот видите, Сэм – откликнулась Айрин, облегчённо вздохнув, – это означает лишь то, что не нужно верить слухам. – Что ещё интересного обо мне болтают?
– Ну, в основном немного. Говорят, что ещё до вашего восемнадцатилетия и дебюта ваш будущий супруг, немецкий граф с английскими корнями лорд Эдвард Де Гиневальд, шестидесяти четырёх лет, увидев Вас на прогулке в парке влюбился без памяти, в тот же вечер пришёл к Вашим родителям просить Вашей руки, получил согласие и, дождавшись Вашего скорого восемнадцатилетия, увёз вас в Германию, где Вы и поженились. Прожили Вы вместе с графом шесть лет, а год назад граф скоропостижно скончался, заболев пневмонией, и оставил Вас вдовствующей графиней, владелицей огромного состояния и множества шикарных поместий по всему свету. Одно из них – Эдем, – где мы с вами сейчас и находимся, и которое является подарком супруга на пятилетие вашей совместной жизни. Через год после смерти, когда закончился траур, Вы решили вернуться в Лондон, куда, по-видимому, и вернулись. Вот собственно и всё.
Айрин, зачарованно слушавшая историю «своей» жизни, машинально сказала «Спасибо», услышав окончание рассказа и опомнилась, когда Сэмюэль спросил:
– За что?
– Я…то есть я хотела сказать – в общем, всё так и есть, кроме того, что я заносчивая особа и не люблю людей.
Сэм осмотрел на Айрин долгим испытывающим взглядом, а потом неожиданно сменил тему:
– Айрин, через два дня мы планируем устроить большую конную прогулку. Потом будет пикник, вместо пледов, конечно, придётся расставлять столы, однако всё равно пикник обещает быть весёлым, и я бы хотел пригласить вас поехать со мной на него.
– О!! Это было бы здорово, – ответила Айрин, а про себя подумала: «Значит, у меня есть всего два дня, чтобы более– менее научиться сидеть на лошади.»
Сэмюэль поднялся из– за стола и, подойдя к Айрин, взял её руку и поцеловал, затем немного задержал её ладонь в своей и произнёс:
– Айрин, я чрезвычайно польщён возможностью поговорить с вами, будто мы старые добрые друзья, позавтракать у вас дома, а также тем, что вы согласились поехать со мной на пикник. Но самое главное, я очень рад, что все слухи о вас, как о надменной женщине оказались пустыми.
– А как я– то этому рада – воскликнула Айрин, и оба весело рассмеялись.
После отъезда Сэма, Айрин решила побродить по дому, чтобы осмотреть хотя бы его часть. Внизу оказалось тридцать две огромных комнаты для гостей, великолепная библиотека с миллионом книг, столовая, большой и со вкусом обставленный кабинет, кухня, войдя в которую, Айрин так напугала прислугу, что те, чуть не шарахнулись из неё куда глаза глядят, Большущий зимний сад, а также что– то типа громадной кладовки, где Айрин обнаружила тучу платьев. Размышляя над тем, кому могли принадлежать эти платья, Айрин отправилась в библиотеку, где до этого обнаружила очень много книг, и ей не терпелось их поскорее прочитать.
Через час после увлекательнейшего чтения старинного романа, в дверь библиотеки постучали, и на пороге возник Уилсон, объявивший:
– Миледи, к вам посетители, герцог и герцогиня Хенстоун с сыном. Я разместил их в кабинете. Прикажете сказать, что Вы сейчас подойдёте?
При упоминании об Эндрю, сердце Айрин заколотилось в груди, и она с трудом перевела дыхание. Эндрю здесь, в её доме! Она увидит его самое большее через десять минут! Айрин представила, какой сюрприз преподнесёт виконту, представ перед ним титулованной особой, а не содержанкой его дяди.
– Да, Уилсон. Скажи им, что я сейчас буду. И попроси Дженни принести нам чаю. – Она лучезарно улыбнулась дворецкому, и тот нерешительно вернул улыбку.
Айрин вскочила с дивана, бросила книгу на столик и, оправив платье, устремилась в кабинет.
Слегка приоткрыв дверь кабинета, чтобы было лучше видно, что происходит внутри, Айрин залюбовалась Эндрю, рассматривающим картины на стенах. Его родители сидели бок о бок на диване и о чём– то тихо переговаривались. Эндрю был одет в бежевые бриджи, красиво облегающие его стройные, длинные мускулистые ноги, белую рубашку, жилетку, сюртук, на шее его был небрежно повязан шейный платок. Предвкушая, какой сюрприз она сделает сейчас молодому человеку, Айрин распахнула дверь и вошла в кабинет.
Родители Эндрю поспешно встали с дивана и, улыбаясь, поспешили к девушке. Эндрю же нехотя оторвался от созерцания картины, потом, рассмотрев Айрин, сделал два широких быстрых шага в её сторону, вглядываясь в её лицо, будто ожидая убедиться, что ему что– то мерещится. А затем на лице его отразилась целая гамма чувств: сначала оторопь, потом неверие и последнее– холодная, безразличная маска.
– Графиня Де Гиневальд, – начал герцог Хенстоун, – мы очень рады встрече и знакомству с вами. Позвольте представиться – Гарри О Нилл, герцог Хенстоун, моя жена Элизабет О Нилл, герцогиня Хенстоун и наш сын Эндрю О Нилл, виконт Хенстоун. Мы надеемся, что вам нравится Лондон, ведь вы очень давно здесь не были.
– О, да!! – ответила Айрин, – Лондон обладает такой притягательной, не похожей ни на что атмосферой, сюда хочется возвращаться снова и снова. Несмотря на то, что климат здесь не особенно приятен, именно он и навевает такое отношение к этому чудесному городу.
– Совершенно с вами согласен, – дружелюбно улыбнулся герцог.
– Как вы доехали, Айрин? – спросила герцогиня, – Вы ведь разрешите называть себя просто Айрин? – и она испытующе посмотрела на девушку.
– Разумеется! – улыбнулась Айрин, – мне, право, было как– то не по себе, когда вы называли меня графиней. Я добралась прекрасно, спасибо за беспокойство. Вообще, я очень люблю путешествия, поэтому эта поездка была мне только в радость.
В дверь постучали, и вошла Дженни с подносом в руках. Пока девушка расставляла содержимое подноса на столе, Айрин густо покраснела и воскликнула:
– О, Господи!! Простите, я совсем забыла предложить вам сесть!!!
– Ничего– ничего, дорогая! Это, должно быть от переутомления!! – кивнула графиня и уселась за столик, где Дженни уже разлила всем чай.
– Эндрю, милый, ты что-то совсем неразговорчив сегодня, – мягко пожурила сына графиня.
– Ддда? – замялся Эндрю, и взгляд его полоснул по лицу Айрин. – Как Вам нравится Ваш дом, графиня? – подчеркнув слово «графиня» обратился он к Айрин. – Говорят, это подарок вашего покойного супруга? И назвал он его «Эдем» в стремлении обрести здесь с вами рай?
– Эндрю!!! – громовым голосом одёрнул сына герцог, – Ты говоришь в недозволительном тоне! И это не говоря о том, что твой вопрос – верх бестактности!!! Простите его Айрин, вообще-то, он очень дружелюбный мальчик, просто сегодня, видимо, встал не с той ноги!
– Ничего, всё в порядке, Ваша светлость! – вступилась за Эндрю Айрин, – если виконту так интересно услышать мой ответ, то я могу сказать, что этот дом мне очень нравится, раем я его сделаю только тогда, когда полностью обставлю, ну а чего бы ни хотел мой муж, боюсь, после смерти он устремился в прямо противоположном направлении.
Герцог на это замечание разразился громовым хохотом, герцогиня закрыла рот ладонью и глядела на Айрин с неподдельным восхищением, и даже Эндрю, казалось, ценой неимоверных усилий сдерживает улыбку. Отсмеявшись, герцог смахнул слёзы, посмотрел на Айрин с искренней теплотой и произнёс:
– Айрин, дело в том, что перед вашим приездом о вашей персоне и о «Эдеме» ходило очень много разговоров. И мы не хотели пренебрегать возможностью увидеть предмет долгих обсуждений так сказать воочию, поэтому, если вы не против, мы с женой хотели бы осмотреть ваш дом.
– Да-да, конечно, я покажу вам! – начала было Айрин, но тут в разговор вступил Эндрю.
– Папа, мама, я бы хотел предложить графине…Айрин, пройтись по зимнему саду, а дом вам сможет показать дворецкий.
Айрин обрадовалась возможности остаться с Эндрю наедине, а герцог и герцогиня поглядев на сына с одобрением, согласились.
Айрин и семья герцога вышли из кабинета, и девушка попросила Уилсона показать герцогу и герцогине дом. Дождавшись, пока они скрылись в ближайшем помещении, Айрин жестом позвала Эндрю за собой и быстро пошла в сторону зимнего сада.
Когда молодые люди достигли места назначения, Айрин быстро закрыла двери и повернулась к Эндрю. Затем ласково и смущённо улыбнулась ему, быстро подошла, обняла обеими руками за шею и прильнула к его губам в долгожданном поцелуе. Поначалу Эндрю ответил было на поцелуй, но вдруг, будто опомнившись, схватил Айрин за запястья и быстро отвёл от себя её руки. Айрин отпрянула от него в немом изумлении, а следующие слова заставили девушку отчаянно пожалеть о случившемся. Быстро и отрывисто, находясь в крайней степени гнева, Эндрю произнёс:
– Миледи! Я не позволю вам больше вводить меня в заблуждение своими речами, объятиями и поцелуями!! Знаете ли вы, что больше всего на свете я ненавижу? Я ненавижу ложь в любых её проявлениях. А особенно ненавижу, когда избалованные, надменные женщины, вроде вас, играют людьми, так как вчера вы это сделали! Вы просто напыщенная, привыкшая получать желаемое лгунья! И я жалею о каждой минуте своего времени, подаренного вам!
Айрин поняла, что просто не может открыть ему правду. Если она скажет сейчас, что на балу не знала, будто она на самом дле графиня, то Эндрю в лучшем случае сочтёт её сумасшедшей, а в худшем, решит, что подтверждается его уверенность в том, что Айрин лгунья. Поэтому девушка решила прибегнуть к полуправде.
– Эндрю, ты знаешь, я не хотела делать тебе больно и ставить тебя в неловкое положение! И если бы я не была графиней, то не раздумывая сегодня пришла бы к тебе. Но теперь нам открыты все дороги. Я свободна, ты тоже. Нас ничто не держит и мы можем открыто встречаться!
Слова девушки повергли Эндрю в ещё больший шок.
– Вы что, не понимаете? Я не собираюсь ухаживать за вами, я не собираюсь вывозить вас в театр, в оперу, сопровождать вас на балы. Я не собираюсь жениться на вас, в конце концов!!! Моей женой в самом скором времени станет Энн Бэйкед! Она конечно не носит громкого титула, не так богата как вы, но она чистая, правдивая девушка!
– А может она хочет от тебя получить только титул и богатство? – выкрикнула Айрин.
– Не смейте! Не смейте говорить плохо о моей невесте! Я никому не позволю чернить её имя! Вы слышите? Никому! – Эндрю, казалось, вот– вот взорвётся от ярости. – Графиня, я бы хотел просить вас только об одном: держите, пожалуйста, наш с вами вчерашний разговор в секрете! Я прошу этого не для себя, я прошу этого для вас. Вы можете начать свою светскую жизнь с того, что станете объектом насмешек из– за вашего желания стать содержанкой виконта. Поэтому благоразумнее будет общаться со мной так, будто мы едва знакомы.
– Эндрю, – начала Айрин, отчаянно сдерживаясь, чтобы не расплакаться. – Мне очень жаль, что у тебя сложилось такое мнение обо мне, я не знаю, что мне нужно сделать, чтобы ты прекратил думать обо мне так плохо!
– Вы уже всё сделали, миледи! Вы полностью подтвердили слухи о себе, которые ходили здесь перед вашим появлением. Вы ко всему ещё и очень холодная жещина. И потрясающая актриса! Так прекрасно сыграть роль простой милой девушки, заставить меня бегать всё сегодняшнее утро в поисках лучшего дома для вас, строить планы, искать вам прислугу, оплачивать предстоящий ремонт, покупать вам подарки…
Айрин не выдержала, – слёзы градом покатились по её щекам, она протянула руки к Эндрю, но тот отмахнулся, будто от надоедливого насекомого:
– Не нужно, миледи, прошу вас больше не обращаться со мной так, будто я ваш друг. Я не верю ни одной вашей слезинке. Скажите моим родителям, что мне срочно понадобилось уехать и прощайте!
С этими словами Эндрю поклонился девушке и быстро вышел из оранжереи, оставив её одиноко стоять и плакать в отчаянии сжимая руки в кулаки.
После отъезда родителей Эндрю, Айрин решила подумать, что ей делать дальше, как изменить о себе мнение любимого. Любимого. Да– да, Айрин теперь с уверенностью могла сказать, что влюблена в Эндрю. Новое бурное чувство охватило её всю. Ей хотелось срочно бежать в конюшню, садится на лошадь и ехать к Эндрю, чтобы просить у него прощения за несовершённое преступление, чтобы умолять быть с ней, чтобы он позволил целовать себя так, как она целовала его вчера.
Кстати, о поездках верхом. Нужно попросить главного конюха обучить её кататься верхом. Конечно, Айрин понимала, что она просто не могла не уметь кататься верхом, однако рисковать и впервые садиться на лошадь, чтобы отправится на пикник и при этом делать вид, будто ты родился в седле, она не собиралась. А значит, придётся признаться, что Айрин ни разу не сидела на лошади и попросить обучить её хотя бы не выпадать из седла. С этими мыслями девушка отправилась на конюшню, где и попросила конюха Тома показать ей, как управляться с лошадью. Том конечно удивился, но ничем это не выказал, только спросил:
– Вы что, будете ездить в этом? – указал он на её прелестное голубое платье.
– А что? В этом ездить нельзя? – спросила Айрин.
– Можно конечно, но, думается мне, будет не очень– то удобно. У вас ведь должны быть там, ну…амазонки и всё такое?
– Точно! – воскликнула девушка, вспоминая, что читала об этом в романах. – Я сейчас!
И побежала к дому. Прибежав в свою комнату, Айрин открыла внушительный шкаф и начала рыться в огромном количестве платьев. Через десять минут, после бесплодных попыток найти хоть что– то отдалённо напоминающее костюм для верховой езды, Айрин высунула голову из двери и закричала:
– Джееенннииии!!!! Иди сюда.
Переполошившаяся горничная материализовалась в комнате Айрин уже через три минуты.
– Дженни, скажи мне, пожалуйста, где я могу найти для себя амазонку? Я перерыла весь этот ворох платьев, но не нашла ни одной!!
– Всё верно, миледи, потому что в этом шкафу амазонок нет и быть не может!!
– Что ты такое говоришь? Не может быть, чтобы у графини Де Гиневальд, то есть, у меня, не было хотя бы одной мало-мальски приличной амазонки!!!
– Ваша светлость, в ЭТОМ шкафу висят только те платья, которые, как вы соизволили выразиться по приезду, напоминают вам о каких– либо значимых событиях вашей жизни и которые вы решили оставить как память. Все остальные платья, в том числе и амазонки, которые вы не надевали уже больше года, я расположила в гардеробной!
– В гардеробной? Ты хочешь сказать, что вот эта уйма платьев ещё не весь мой гардероб?? – ошеломлённо спросила Айрин.
Дженни посмотрела на Айрин и в глазах её заплясали лукавые искорки.
– Естественно нет, миледи!! Часть вашего гардероба, вышедшая из моды, лежит в одной из комнат внизу, а остальные платья я развесила в смежной с этой комнате, строго в соответствии с вашими указаниями!
– Покажи мне, где это, – слегка испуганно прошептала Айрин.
Горничная открыла дверь, выходящую из спальни Айрин в соседнее помещение и рот «графини» открылся от изумления. Комната, превосходящая по размерам спальню раза как минимум в три, была целиком и полностью уставлена шкафами.
– Амазонки и прочие вещи, которые не пользуются у вас популярностью, я поместила здесь, – сказала Дженни и повела Айрин в дальний конец комнаты к огромному шкафу.
Когда Дженни открыла дверцы шкафа, у Айрин перехватило дыхание. Амазонок, самого разнообразного цвета, в нём было гораздо больше, чем платьев в спальне.
– Ну, что ж– нервно рассмеялась девушка, – по крайней мере есть из чего выбрать.
Она провела рукой по нескончаемому ряду амазонок и вытащила из шкафа особенно понравившуюся из тёмно– синего бархата, расшитую жемчужинами.
– Вот эту я надену на пикник! – решила Айрин, – А для занятий нужно выбрать что– нибудь попроще.
Но амазонки «попроще», казалось, просто не существует в гардеробе графини. Наконец, остановив свой выбор на довольно простой, по сравнению с остальными, коричневой амазонке, Айрин вернулась в комнату, переоделась в платье для верховой езды и, довольная, спустилась вниз к ожидавшему её конюху Тому. Том к тому времени уже оседлавший для неё красивую серую в яблоках кобылу, окинул Айрин взглядом и, по– видимому, остался доволен. Он без лишних слов подсадил девушку в седло, где Айрин на удивление чувствовала себя уж очень спокойно, и предложил девушке съездить прокатиться по дороге в саду. Кобыла пошла неторопливым шагом, но Том посоветовал Айрин слегка ударить её каблуками в бока, и серая в яблоках перешла на рысь. Том ехал рядом на красивой гнедой лошади и изредка давал Айрин советы.
– Вот здесь потяните за левую вожжу. Вот так! Хорошо! Грейлэнд слушается вас, миледи!!
Айрин вдруг почувствовала себя на удивление легко и даже весело и беззаботно рассмеялась. Ей казалось, что то, к чему она стремилась всю жизнь, наконец, свершилось. Она неслась по дорожкам огромного сада, чувствуя, что была рождена именно для этой жизни. Все проблемы ей казались не только далёкими, но и вполне разрешимыми. Из облаков выглянуло такое редкое зимнее солнце, и снег заискрился под голыми деревьями миллионами снежинок. Щёки Айрин раскраснелись, волосы выбились из– под шляпки, глаза блестели от счастья. «Я счастлива, я бесконечно счастлива…я почти полностью счастлива», – думала Айрин.
Даже угрюмый конюх Том, глядя на прекрасную девушку, счастливо улыбался.
Наконец, ездоки вновь оказались у конюшни и Том помог спешиться раскрасневшейся Айрин.
– Ну что же! Вы прекрасно сидите в седле, и я думаю, что будущие уроки вам совсем ни к чему! – вынес свой вердикт Том.
– О!! Я бы с удовольствием покаталась бы на лошади ещё! – воскликнула Айрин.
– Так что же вам мешает, ваша светлость? В вашем распоряжении конюшня, в которой содержится 23 чистокровных скакуна, победителя всевозможных соревнований по всему миру, вы прекрасно держитесь в седле и у вас много свободного времени. Думаю, что у вас нет никаких преград для того, чтобы кататься на лошади хоть сутки напролёт!
Айрин вновь улыбнулась, поблагодарила Тома, и, передав ему вожжи, счастливая, пошла к дому.
Дома девушку ждал превосходный обед, и Айрин с удовольствием поела. После обеда, не зная чем ещё себя занять, она решила вновь отправиться в библиотеку, потому что недочитанный роман вновь манил её.
Уютно расположившись на диване в библиотеке, девушка погрузилась в чтение. Из мира фантазий её вывел стук в дверь. Явилась Дженни, сообщить, что ужин скоро будет готов, а также о том, что прибыло с дюжину приглашений на различные балы, ужины и завтраки. Айрин с интересом просмотрела приглашения и решила принять одно из них. Приглашение было от родителей Сэмюэля, которые звали её на завтрашний вечер к себе домой на бал. Айрин улыбнулась, вспоминая высокого, красивого, умного Сэма и решила, что точно почтит присутствием вечер в его доме.
Следующим вечером карета Айрин лихо подкатила к дверям особняка Сэмюэля и девушка, дождавшись, пока кучер откроет ей дверцу и поможет выйти, оглядела небольшой, но уютный дом Стэпфордов. Затем, быстро взойдя по ступенькам крыльца, вошла в открытые дворецким двери и передала ему приглашение. Дворецкий почтительно поклонился и пригласил девушку пройти в бальную залу. На пороге бальной залы дворецкий задержался, открыл двери и возвестил всем присутствующим хорошо поставленным голосом:
– Её светлость, графиня Де Гиневальд.
Присутствующие в зале люди мгновенно замолчали, множество голов повернулось к входным дверям, в попытках рассмотреть такую обсуждаемую особу, а затем, по зале пронёсся шепоток, со временем вновь ставший обычным разговором.
К Айрин тут же подошёл хозяин дома– Сэмюэль и проговорил, целуя руку:
– Сударыня, я надеюсь, вы позволите мне иметь честь быть первым счастливцем, пригласившим вас на танец?
– С превеликим удовольствием, барон Стэпфорд! – присела в своём первом неумелом реверансе Айрин и пошла с Сэмом в круг танцующих.
Айрин весело смеялась, танцуя с Сэмюэлем, как вдруг наткнулась взглядом на пару ледяных, зелёных глаз, иногда кажущихся карими. Виконт Хенстоун тоже присутствовал на балу и оглядывал танцующие пары, пока не увидел Айрин, вальсирующую с бароном Стэпфордом. Ни чем не выказав своих истинных чувств, Эндрю некоторое время равнодушно смотрел на девушку, так внезапно, за два дня, лишившую его покоя, а потом повернулся к стоящей рядом Энн, которая как раз в очередной раз описывала ему наиболее понравившийся ей наряд, а также все недостатки фигуры и лица женщины, надевшей этот наряд на бал, явно намекая на то, что уж на Энн– то он смотрелся в стократ выигрышнее. Странно, но обычно эта милая, пустячная болтовня его спутницы не вызывала у него такого раздражения. Однако сейчас, он готов был сбежать с бала, лишь бы не слышать больше всевозможные описания недостаточно длинных ног или неестественную худобу той или иной представительницы прекрасного пола в этом зале. Наконец произнесённое имя графини Де Гиневальд вывело виконта из задумчивости и он внимательно посмотрел на Энн, которая как раз перед этим что– то говорила об Айрин.
– Ты что– то говорила о графине, Энн?
– Да, Эндрю! Ты что, меня не слушаешь? Я говорила о том, что графине не повезло с её высоким ростом, хотя признаюсь, она быстро сумела найти себе партнёра под стать.
– Что ты имеешь ввиду, Энн? – почему– то мгновенно выходя из себя повернулся к собеседнице Эндрю.
– Только то, что из всех мужчин по росту Айрин подходит разве что Сэмюэль, и на удивление эта парочка прекрасно поладила сразу же, как только графиня вошла в зал. Хотя лично для меня это неудивительно, видимо у барона настолько плохо со средствами, что он усиленно ищет себе жену. Надо отметить, что графиня будет прекрасным ответом на все его финансовые затруднения. – презрительно скривив губы закончила Энн свою тираду.
Эндрю поморщился от высокомерного тона, которым было произнесена эта обвинительная речь, и задумался о том, что в последнее время Энн всё чаще отзывалась с неприязнью о людях, которые обладали невысоким титулом или не имели больших средств. Тут же ему на память пришли слова Айрин, сказанные ему в оранжерее, о том, что возможно Энн выходит замуж за Эндрю только из– за его высокого титула и богатства. Но, будто опомнившись, он помотал головой, прогоняя эти мысли.
Он знал Энн уже двадцать лет, они познакомились, когда обоим было по восемь. За время, прошедшее с дебюта Энн прошло уже десять лет, девушка получала очень много предложений, однако ни одно из них не приняла. Одним из отвергнутых женихов был Сэмюэль. И Эндрю, и все вокруг понимали, что девушка ждёт предложения от самого виконта Хенстоуна, и все терпеливо ждали свадьбы, обещающей стать грандиозным событием в Лондоне.
