Текст книги "Каблучок на удачу (СИ)"

Автор книги: Ирина Стриж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

Глава 17

Наконец-то!!!

Наконец-то у меня наступила пятая стадия принятия ситуации.

«Адиос, депрессия. С возвращением свободная я».

– А вот ты где прячется?

Раздался до боли знакомый голос из-за виноградника.

– Женька!!!!! Женька!!!!

Друг подскочил ко мне, и я повисла на его худощавой шее.

– Привет, моя хорошая. Как ты?

Евгений отстранил меня на расстояние вытянутой руки, оценив декорированный гипс.

– Я-то цвету и пахну.

– Ну, это я почувствовал, – наморщил он нос.

– Балбес! – я треснула его по макушке. – Ты голоден, устал.

– Нет и нет.

– Тогда чай. Девочки, принесите чай.

Маша задрала брови, показывая на альбомы в руках, намекая на кеды.

– Обещаю подумать.

– Мы надеемся на твоё благоразумие, – менторским тоном произнесла она, – Сейчас принесём.

Я вернулась к другу, который удобно расположился за столом в ожидании меня.

Села рядом.

– Когда ты вернулся?

– Вчера вечером.

– Ясно. Вот ещё дня три назад я бы тебя с радостью оттаскала за уши за шпионаж на стороне врага. – Он удивлённо поднял брови, и хитро улыбнулся, – так друзья не поступают!

Да, я как будто обиделась.

– А как должны поступать друзья? Стоять в стороне и смотреть, как некоторые из-за прошлого лишают себя будущего.

– Ой! Вот не надо только философии.

– Надо, дорогая, надо.

– Я только перешла на пятую стадию. Не хочу назад в депрессию.

В этот момент девочки подбежали с заставленными подносами. Я взяла небольшую губку, предусмотрительно переданную нам, протерла стол и разложила салфетки. Женька перенес все с подносов, позволяя мне налить чай из заварника.

Из кружки повеяло мятой и малиной. Мама успокаивающий приготовила. Мама не исправима!

Мы немного попили, съели по куску «черепахи», а я лично допила чай и подлила себе добавки.

– Вот ты тут чаи успокаивающие пьёшь, а там…

– У меня пятая стадия. Не хочу ничего менять.

Не обращая на мой возглас внимания Евген продолжил:

– А там один большой босс готовится к суду и банкротству. И молчит, что б тебя не тревожить. Но раз у тебя стадия «пофигизма», – он показал в воздухе пальцами кавычки, – оставайся. Будь добра! А я хочу поддержать друга.

Он отодвинул кружку и направился к выходу.

– Я уже говорила, что все мужики гады?

– Говорила.

– Чёрт с вами. Жди здесь!

И я поспешила собирать необходимые вещи на первое время. А вот если бы обернулась – увидела бы улыбку на все тридцать два белоснежных зуба.

Вещи, телефон, книги, блокнот, айпад. Готово!

Суд у него. Я сбегала в кабинет папы и взяла первые попавшиеся книги по юриспруденции.

Спустилась, встретив по пути деда:

– Деда, я в город, к Косте!

– Давно бы так, внуча. В мои годы женщины были просто огонь, что хотели то и брали. Не то, что сейчас.

– Де-да! Пока. Скажи всем – меня нет.

Ну, держитесь, Наташа Попова идёт на суд!

Евгений приехал на новой машине…

– Твоя? – я указала на черный, судя по логотипу, новенький "Шевроле". Мои брови сами по себе поползли на лоб.

– Наташка, ты чего?

– Ой, батюшки. Побывал в Америке и все – потеряли человека.

– Я обижусь…. это не смешно!

– Нет, не смешно. Но ты бы видел своё лицо.

Я чувствовала удивительно лёгкое, миролюбивое настроение, садясь в машину и даже ещё пятнадцать минут в течение, которых Евгений вводил меня в курс дел.

– Ай, да Вадим Демидович – мерзавец! – с чувством произнесла я. Вообще кого-то ругать приятное занятие, а если тебя ещё и не слышит адресат и тебе ничего не будет – отлично.

Шум начал нарастать, я даже огляделась и вдруг поняла, что это у меня в голове гудит. Четыре ночи плохого сна дают о себе знать. Я попыталась устроиться удобней в кресле, но сон не шёл. Покрутилась ещё, но стало только дискомфортней.

Обречённо вздохнула и полезла в сумку за книгами. На ощупь вытащила одну – "Основы правовых норм в условиях рыночной экономики" – то, что надо.

Ну что ж дуракам везет, может что-нибудь действительно получится.

И действительно получилось – я уснула на первой же странице.

Я так хорошо выспалась за оставшуюся дорогу, что даже проспала момент въезда в город и парковки возле офиса. Проснулась лишь, когда Евгений потыкал в мое плечо пальцем. Я даже хрюкнула спросонья.

– Ну что идём?

– Конечно. Эй, подожди, я хоть расчешусь и переоденусь.

А – то я как была в футбольной форме, так и приехала.

На улице стояла духота – последняя неделя лета решила напоследок нас отогреть своими солнечными лучами.

Единственная вещь, которая не мнётся в моем гардеробе, был чёрный комбинезон с бирюзовыми цветами и шикарным декольте, брючины были широкими и мой гипс влез туда со свистом, на вторую ногу я надела чёрные сандали. Волосы пришлось расчесать пальцами и заплести пышную французскую косу.

Розовая помада и тушь.

В здание мы заходили вместе с Женькой, держась за руки.

Изредка на пути попадались знакомые, им я привычно, вежливо кивала в знак приветствия.

Двери в кабинет шефа были приоткрыты, мы заглянули: перед его столом сидела пара наших юристов и ещё двое незнакомых мужчин.

Костя стоял к ним спиной и выслушивал докладчиков.

– Завтра у нас только один путь, признавать себя банкротами.

– И таким образом кинуть всех? Я на это идти не хочу, – не поворачивая головы, прокомментировал Костя, сцепив руки за спиной. Я же тихо прошла и села на диван в тёмный угол, что бы не мешать, и залезла в телефон, в википедию поискать термин "банкротство". Конечно, я знала, что это такое, и какие последствия грозят нашей фирме, но я же не финансист, вот и полезла изучать эту тему досконально.

– У меня есть другой вариант. Не доводить дело до абсурда, Семён Михайлович, передайте.

Незнакомый мне седовласый мужчина достал какие-то документы и передал нашим, те внимательно вчитались.

– Вы теперь понимаете, остаётся дело за малым. Договориться о рассрочке и заморозке некоторых объектов. Нам нужно выиграть время.

– Ну, за этим дело не станет. Мы объявляем торги?

– Давайте.

Костя развернулся и сразу заметил скромную меня, я же улыбнулась и помахала рукой.

– Свободны!

Мужчины быстро начали собирать бумаги и по дороге распределять обязанности. Только Павлуша, помощник нашего юриста, приметил меня и задержался, поцеловав в щеку. От куда у него эта дамская привычка не знаю, но за столько лет совместной работы привыкла.

Когда все ушли, я подошла к пасмурному Косте.

– Привет.

– Привет. Не ожидал тебя здесь увидеть.

– Но я здесь. Женька за кофе пошёл.

– Садись, Наташ.

Я села… на уголок стола. Немного помолчав, сказала:

– Я думала, ты меня бросил.

– Я же оставил записку.

– Я тебе дам ее прочитать. Секретарь из тебя отвратительный.

– Ага, как и Руководитель! – скрыть горечь в голосе у него не получилось.

Он попытался вновь отойди к окну, но кто бы ему позволил?

– Ну, уж нет. Иди сюда.

Я не позволила ему отвернуться, удачно схватив за рубашку, дёрнула на себя, в свои объятия. И сама поцеловала, но и Костя не растерялся с ответом, прошептав:

– Вот это да!

Мы целовались с упоением, да так, что одно плечо оголилось и тоже получило свой поцелуй.

– Ну, ребята! Кофе, конечно, и в холодном виде пьют, но я взял капучино! А оно так себе, если остынет, хочу вам сказать.

Евгений нас нагло прервал.

Я не обидчивая, лишь по тому, что у меня память плохая, но я заведу блокнот и буду записывать. Костя быстро стал поправлять на мне одежду, но от себя никуда не отпустил, посадив на колени, а сам сел в кресло.

В общем, так я и провела остаток дня, лишь в десятом часу ушла на диван почитать долговые документы, к Косте как раз пришла четвёрка юристов, как я знала теперь.

Мой любимый Босс Всего решил перекрыть долги продав своё личное имущество включая квартиры и плюс приходиться закрывать новый офис в другом городе на который он потратил последние годы, и про отступные уволенным сотрудникам не забыть.

Я погрузилась в правовые документы и только прочитала первый лист, как увидела себя сидящей на бортике фонтана в белом платье в желтый цветочек и с белыми астрами в руках. Я жмурилась от радужных переливов солнца и воды – была счастлива.

Юриспруденция – это не моё. Хотя, как лекарство от бессонницы превосходно мне подходит. Оставлю себе парочку книжек в личной библиотеке.

Утро встретило меня ярким солнцем.

Меня не разбудили! Точно заведу блокнот. Я как лежала на коричневом диване, так здесь и проснулась. На часах почти десять. Я быстро переоделась в белую блузку и серый сарафан. Цветной гипс – черт с ним.

Волосы собрала в привычную шишку. Протерла лицо, подкрасилась и полетела в здание суда.

Через двадцать минут я уже вспотевшая и запыхавшаяся открывала тяжелые деревянные двери, на ходу поправляя причёску и сарафан. Как хорошо, что идти пришлось не далеко. На удивление даже нога в гипсе не гудела, может уже все зажило. Перед самым входом я столкнулась с человеком, который находится на первой строчке моего несуществующего злоблокнота – Евгением.

– Ага, тебя – то мне и надо, предатель. Почему не разбудили? – Я подхватила его под локоть, затащила вглубь здания.

– Ты так сладко спала, что не решились тебя будить. Страшно было.

– Ахаха – юморист! Как суд?

– Всё хорошо. Они обо всём договорились. Заседание проходит за закрытыми дверями – скоро закончится, Костя все расскажет сам.

Мы помялись возле двери ещё некоторое время, потом отошли в сторону, просто присели на стоявшие у стены деревянные стулья в молчание и ожидании.

Двери зала заседаний широко открылись, и появилась толпа народа, а затем Константин что – то обсуждающий со своими юристами и с пожилым полноватым мужчиной.

Окинув взглядом всех здесь находившихся, увидел меня, радостно улыбнулся и кивнул. Судя по жестам, он прощался с собеседниками.

Вдруг входная дверь с шумом стукнула об косяк и в помещение вплыли две былинки. Ну, по-другому этих леди назвать язык не поворачивается. Старшая из женщин – яркая блондинка, лет пятидесяти, но по факту я уверена старше с классической причёской – прямым кары убранным за уши, чем – то она напомнила мне Вайкули, синий строгий юбочной костюм дополняла блузка с жёлтым шарфиком в цвет сумки. Вторая, невысокая, худенькая девушка, в сером платье – халате и лёгких босоножках, русые волосы были завиты и доходили до пояса.

Хотела бы я так выглядеть. В своём сарафане и с шишкой на макушке я почувствовала себя жуткой замарашкой, плюс ещё этот цветной гипс, который я машинально спрятала под стул.

Леди целенаправленно направились к освободившемуся Косте, который на ходу расстёгивал верхнюю пуговку рубашки и ослаблял петлю галстука.

– Мама? Что ты здесь делаешь? Елизавета, приветствую, – он бросил на меня быстрый взгляд. А мне и так было все хорошо слышно. Что же он от меня скрыл, если разволновался.

– Как что? Мой любимый сын в суде защищает мои финансовые интересы, – взвизгнула она, девушка, по имени Елизавета закатила глаза.

– Мам, у тебя уже нет финансовых интересов. Придётся жить, как все обычные люди. На пенсию.

– Но, сынок.

– Мама, я смог сохранить минимум для начального капитала. Свяжись с Вадиком он теперь гораздо богаче меня.

Мама закрыла глаза, мне показалось, считает до десяти. И открыла их уже со спокойной улыбкой.

– Тут твоя невеста как раз за мной увязалась – переживает. Нужно утешить бедняжку. – И она толкнула не ожидавшую такого поворота девушку, что та еле удержалась на ногах.

Что? Ну, уж нет, с утешением я ей сама могу помочь!

– Здравствуйте! – неожиданно даже для себя, я уже стояла рядом со Своим мужчиной и тот быстро приобнял меня за плечи. Мама Кости смерила меня пренебрежительным взглядом, особенно ее, впечатлил мой «лабутен». Ее даже отшатнуло – не иначе, как культурный шок.

– Наташа, эта женщина Мария Германовна – моя мама, а эта девушка дочь ее близкой знакомой – Елизавета, – девушка приятно улыбнулась, показывая на щёчках милые ямочки.

– Мама, а это моя…

– Невеста, – добавила я, мило улыбаясь.

Костя на мои слова засветился, как новый золотник. А что? Он же перед моими родными выступил в роли жениха.

– Как невеста? – Мария Германовна схватилась за сердце и заметно покачнулась. – Дайте воды, – захрипела она.

Ей протянули закрытую бутылку минерной воды. Я посмотрела на этого «любезного» – это был Евгений.

– Я Евгений, друг будущей семьи и дружок на свадьбе молодожёнов.

И этот «дружок» поцеловал руку у обалдевшей Елизаветы.

– Елизавета, будете моей, то есть Натальиной подружкой невесты на свадьбе у Константина. Это место свободно.

Я бросила взгляд на девушку и чуть не рассмеялась – она стояла, широко раскрыв глаза, неотрывно смотрела на моего друга, мне даже захотелось щелкнуть у неё перед носом пальцами и сказать: – Очнись.

– Ну как, согласна? – Евгений оценил произведённое впечатление и самодовольно улыбнулся.

– Д-да. – пискнула девушка.

От чего Мария Германовна охнула и вновь согнулась от боли.

Я наступила Женьке на ногу – пора кончать доводить женщину. Тот наклонился ко мне, с обидой прошептал:

– Ты чего?

– Женщине плохо, а ты тут личную жизнь налаживаешь.

– Я тебя умоляю, я же кардиолог, в том месте, за которое она держится – сердца нет. Симулирует. Она же ЖБС.

Я окинула маму жениха взглядом и оценив ее громкое дыхание.

– В парк девушку пригласи на мороженое. Не теряйся.

Дала совет другу и полезла в сумку за лекарством, протянула женщине.

– Вот возьмите. Отлично помогает при болях в сердце.

– Ой… Что это? – она засунула в рот крупную белую таблетку, бумажку вернула мне.

– Валидол, – влез Женька, за что получил еще и тычок в бок.

– О! Точно, как я сразу не догадалась.

– Мама, я вызвал вам такси. И дозвонился семейному врачу, он будет ждать, – Костя убрал телефон во внутренний карман пиджака.

– Лиза, надеюсь, ты мне не откажешь в небольшом променаде.

– Я свободна, – радостно подпрыгнула она.

И они быстро попрощавшись, покинули нас.

Притихшую маму мы посадили на такси и отправили домой.

– Наташ, что у тебя с сердцем? – тревожно задал вопрос Костя. Я не удержалась – расхохоталась.

– Знаешь, Женька сказал, что у таких женщин как твоя мама сердце заболит в последнюю очередь. И я дала ей Аскорбинку.

Хохот Босса моего совершенно здорового сердца спугнул птиц через дорогу.

– Господи, и она купилась! Не могу поверить.

– Ну, все тихо– тихо! Пошли домой, а?

– Пошли. Только знаешь, я теперь немного нищий! – он приобнял меня за плечи и мы медленно пошли вдоль улицы.

– Отлично. Терпеть не могу толстосумов.

– Эй! – Костя крепче прижал меня к себе, – и я почти бомж!

– У каждого свои недостатки, – хохотнула я.

Пройдя еще несколько метров, спустились с крыльца и медленно побрели вдоль улицы, когда Костя крепко прижал меня к себя, да так, что сперло дыхание и сказал:

– Наташка, я тебя люблю! – он нагнулся и запечатал поцелуй на губах.

– И я тебя люблю, Константин Демидович!

И не стесняясь больше открываться друг другу, задвигая в дальние уголки памяти весь, в сущности, не нужный опыт своих прошлых отношений, мы крепко обнимались и целовались в центре целого мира – вдвоем и навсегда.

***

Я гладила любимого по широкой груди, когда рука наткнулась на странный вытянутый предмет во внутреннем кармане.

– Что это? – и я нагло просунула руку за лацкан пиджака и достала из кармана свой сломанный каблук.

– Боженьки мои! Зачем?

Костя все это время наблюдал за мной с легким интересом и весельем в глазах.

– Я же говорил – на удачу.

Он развернул меня, прижав к сильному боку, и обнявшись, мы пошли дальше на встречу к новой жизни! Он такой весь красивый, а я такая вся счастливая со сломанным каблуком в руке.

– Нет, Кость. Хочешь, я подарю тебе маленькую брошку…

Ну, или скрепку. Каблук великоват для талисмана.

– Наташаааа…

От автора.

На самом деле, не важно, на какой каблук вы заберётесь, может, вам больше нравятся кеды с крыльями?… Важно просто жить! Жить, наслаждаясь каждым днём, брызгами в фонтанах, ароматом любимых цветов, простому, удобному платью, раннему, утреннему солнцу, которое будит вас через не зашторенное окно – из всех этих моментов и состоит наша короткая жизнь.

Берегите эти моменты и держитесь за близких и любимых людей, которые рядом.

Эпилог

Три года после событий. Мальдивы.

Мужчина средних лет вальяжно лежал на белом шезлонге и поистине наслаждался своей жизнью.

Что ещё нужно простому миллиардеру, у которого есть всё.

Лазурные волны бежали от бесконечности и расстилались под его ногами.

Красивая брюнетка, сексуально виляя бедрами, шла от белокаменной виллы, призывно улыбаясь. Мужчина залюбовался своей женой и ее уже слегка округлым животом – открытый купальник хорошо позволял рассмотреть шикарную фигуру,

В руках она несла блокнот, с которым не расставалась никогда.

– Легче стало.

– Да, головокружение прошло после второго стакана вишневого сока.

Засмеялась она, погладив живот.

– Малыш не даёт маме расслабиться. Если не поем вовремя сразу плохо.

– Садись, – мужчина чуть сдвинулся, уступая место рядом жене.

– Звонила мама, у твоего брата свадьба через месяц и насколько я поняла, Наталья тоже ждёт малыша.

– Быстро брат вернул себе состояние.

Мужчина недовольно поджал губы.

– Вааадим, да что Костя тебе сделал-то? Прошло столько лет.

Девушка провела коротким ноготком по загорелому мужскому плечу.

– Ничем. Просто я вредный.

– Ну, это не серьёзно.

– Хорошо. У него всегда все получалось лучше, чем у меня. А ещё он несколько лет назад очаровал девушку, в которую я был влюблён.

– Ах, вот оно что!

И поцеловала, так страстно, как могла и так сильно прижалась на сколько это позволил пятимесячный живот.

– А ты знаешь, та девушка тоже тебя любила и боялась злого шефа. Ну и немного была глупенькой.

Леночка опустила глазки.

Вадим посмотрел на блокнот изображающий кого-то страшного, глазастого и пухлого.

– Господи, это кто?

– Это наш малыш. Твои глаза, мой нос, рот твой, а щёчки и волосы взяты от купидонов.

– Дорогая, пообещай мне одну вещь.

– Все что угодно, любимый.

– Не рисуй больше наших детей, я и так боюсь становиться отцом, а после такого просто в ужасе.

– Хорошо.

Звонкий женский смех оживил всю округу.