Текст книги "Новое поколение (СИ)"
Автор книги: Ирина Шевченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)
– Неужели? – идущий прищурил здоровый глаз.
– Нет, – упрямо повторил медик. – Ты – галлюцинация. Это единственное объяснение тому, что я видел. Не бывает таких ару. Ару так не делают. Меня подняли на смех, меня допрашивали и не поверили ни одному слову, но я сам все понял. Я прошел курс терапии, я излечился... Но у меня рецидив, и мне нужно принять мои лекарства...
Сэллер не стал гадать, что именно в прошлую их встречу показалось доктору настолько нереальным, возможно, все: у них были слишком разные школы, хоть и пользовались оба силой одной стихии – Воды. Или высшие ару, за одного из которых Го его принимал, попросту так себя не ведут – они всегда на стороне системы, они и есть система.
– Я вполне реален, доктор. Но после того, как отведете меня в секцию криоконсервации, вы сможете снова убедить себя в обратном.
Буревестник снял шлем, надел взамен белую шапочку и накинул халат, в карман которого опустил кибероко. Натянул защитные очки, в каких обычно работают с опасными реактивами. Вряд ли наблюдающие с поста будут пристально вглядываться в лица ходящих по коридорам клиники врачей, но на всякий случай, проходя мимо камер, он будто невзначай закрывал поврежденный глаз ладонью.
На восьмом этаже, сразу у лифта, стоял охранник, но на появление двух человек в лабораторных халатах он никак не отреагировал – велика ли невидаль. Сэл подтолкнул ару Го к входу в зал криоконсервации. Тут был установлен сложный детектор: сканер сетчатки и распознаватель голоса.
– Раллем Го, – заикаясь, пролепетал в микрофон медик.
– Повторите, пожалуйста, – попросил приятный, но явно искусственный женский голос.
Охранник повернул голову, и его рука автоматически легла на рукоять палаша. Заметив это, Буревестник до боли сдавил локоть толстяка.
– Раллем Го, – прозвучало снова.
– Здравствуйте, доктор Го.
Солдат отвернулся. Сэл снова пихнул заторможенного медика, и тот уткнулся в глазок детектора.
– Доступ подтвержден. Плодотворной работы, доктор Го.
Какая вежливая автоматика. Приятного расчленения, доктор.
Буревестника передернуло.
По правилам, детектор должен был пройти каждый входящий, и Сэллер не знал, что будет, если эти правила нарушить, но ему не оставалось ничего другого – только рискнуть. Он придержал ногой не успевшую закрыться за врачом дверь. Запорный механизм тревожно пискнул, привлекая внимание охранника, тот обернулся, но остался на месте, услыхав подъехавший к этажу лифт.
Выскочившая из кабины женщина в таком же, как у Сэла, халате, едва не сбила солдата с ног, а спустя секунду он все-таки упал, угодив под парализующий разряд. Появившийся вслед за медичкой Эн-Ферро картинно дунул на дуло пистолета, сбивая несуществующий дымок, и спрятал оружие под полой широкого плаща. Поправил съехавшую на бок шляпу.
– И чего стоим? – спросил он у растерявшегося от неожиданности друга. Несильно подтолкнул женщину в спину и скомандовал: – Вперед. Время поджимает.
Лайс ухватил парализованного импульсом охранника за шиворот и, подталкивая вперед заложницу, потащил того к входу в отдел криоконсервации. Нервирующий писк сигнализировал о неполном закрытии двери. Эн-Ферро прижал ладонь к датчику и послал короткий импульс.
– Доступ подтвержден, – медленно растянул механический голос. – Доступ подтвержден. Доступ...
– Что ты сделал? – отмер ошарашенный его приходом Сэл.
– Закоротил автоматику. Сейчас перезагрузится, так что не стой столбом, давай внутрь.
За дверью оказалась шлюзовая камера, по которой метался удерживаемый Буревестником на магическом поводке толстяк. Кард уложил солдата на пол: если кто-то появится на этаже, отсутствие часового встревожит его меньше, чем бездыханное тело у лифта.
Чтобы пройти в основной зал, повторной идентификации не требовалось, и, проигнорировав призыв к соблюдению стерильности, идущие и их пленники миновали похожий на кишку коридор и оказались в просторном помещении, среди установленных ровными рядами капсул.
– Где? – коротко спросил у доктора Сэллер.
Если у него и были вопросы к другу, а ведь наверняка были, он оставил их на потом. Приблизился вслед за толстяком к одной из капсул, и Лайс стиснул зубы, увидев, каким неестественно отстраненным стало лицо Сэла, словно все эмоции в нем замерзли, подобно детскому тельцу во льду.
Буревестник коснулся стекла в том месте, где с противоположной стороны к нему прижалась маленькая ладошка, и сквозь искажающие волны блокирующего магию излучения Эн-Ферро почувствовал сконцентрировавшуюся вокруг водника силу.
– Не нужно, – предупредил он. – Нельзя просто открыть капсулу.
– Я знаю, – хрипло выговорил Сэл. – Вы, – он указал пальцем на доктора. – Вытащите его оттуда.
– Это невозможно, – лоб толстяка, несмотря на холод в помещении, покрылся испариной. – Должен пройти запрос на использование материала...
Собранная магом сила нашла выход: длинный водяной хлыст, оставив кровавую полосу, стегнул доктора по щеке и обернулся вокруг его шеи.
– Вы вытащите его, – Буревестник подтащил к себе задыхающегося человека. – Иначе я лично вас препарирую.
Удавка схлынула на пол и просочилась сквозь решетку на нижний ярус.
– Можно попробовать отключить автоматику вручную, – пролепетал, откашлявшись, Го. – Но я не могу гарантировать...
– Я могу гарантировать, что ты будешь ассистировать мне на собственном вскрытии.
Медик поперхнулся и побледнел, не услышав привычно сдержанного «вы» – единственное проявление ярости, которое позволил себе странный ару. Заплакала пришедшая с Эн-Ферро женщина.
– Я отключу, – пообещал доктор, и Лайс голову бы отдал на отсечение, что теперь человек сделает все, что от него зависит.
– Передохни, – кард положил руку на плечо друга. – Я проконтролирую.
– Ты чувствуешь его?
– Да. Он в порядке, не переживай. Присядь.
Сэл послушно опустился прямо на пол. На секунду закрыл лицо руками, но тут же отнял ладони, вперившись взглядом в завозившегося у электронного пульта толстяка.
– Откуда ты тут? – спросил он, не глядя на Эн-Ферро.
– Сестренка сказала, что у тебя проблемы.
– Ясно. Она тоже пришла?
– Надеюсь, что нет. Я с Ларом.
– А, Сумрак здесь. В «Гелфити» еще остались живые, кроме нас?
– Ты удивишься, но у нас ни одного трупа. Пока. – Прислушавшаяся к их разговору женщина, всхлипнула, и Лайс перешел на истинный кассаэл: – А что у тебя?
– Пока тоже. Но если б ты знал, как хочется взять и... – он вцепился пальцами в решетку пола и вырвал кусок, словно та была сделана из бумаги. Женщина умолкла. – Как вы сюда попали?
– Просто. Вышли на станции, поймали машину...
Машину поймал Лар. Они шли по улице, и Эн-Ферро негромко, чтобы его не приняли за умалишенного, делился с другом идеями по поводу транспорта. Какой-то автомобиль, сбавив скорость на повороте, вывернул из-за угла, и Лайс только и успел, что заметить, как метнулась к машине тень, секунду назад кравшаяся рядом. Завизжали тормоза, распахнулась дверца, и на тротуар вылетел ошалевший водитель. Когда кард приблизился, человек, не поднимаясь с колен, спешил уползти куда подальше, а Сумрак уже гордо восседал за рулем. На вопрос, умеет ли он водить «это», состроил обиженную физиономию и с места выжал такую скорость, что в первые секунды в глазах потемнело.
Конечно, владелец заявил об угоне, но, учитывая все обстоятельства, бедолагу наверняка сначала направили сдавать тест на алкоголь и наркотики, а потом – на освидетельствование к психиатру. Так что из города успели выехать без проблем.
– ...Приехали сюда. Сумрак пробрался внутрь, нашел кого-то из офицеров и «оформил» мне пропуск...
Конечно, все было немного сложнее, но вдаваться в подробности сейчас не хотелось.
– ...Несколько раз сменили сопровождающих, дошли до клиники. Лар прошел внутрь, завязал знакомство с этой милой дамой, и она впустила меня через запасной вход.
Там тоже дежурил охранник, но кард вырубил его за минуту до того, как перепуганная врачиха открыла дверь.
– Действительно, просто, – на напряженном лице Буревестника промелькнуло подобие улыбки. -Нужно было вас дождаться, а не устраивать тут театр одного актера, но...
Сэл не договорил, но Лайс понял: он не мог ждать, ни минуты. И дошел до цели сам, с минимальными возможностями использования дара, практически ничего не зная о принципах работы здешней электроники, без сенсорных способностей магистра Пилаг и умения оборачиваться туманом.
– Ты молодец. Шумиха у стены отвлекла военных, все силы брошены на патрулирование внешнего периметра. Они там, кстати, до сих пор с кем-то воюют – я слышал взрывы.
– Заложил несколько зарядов по пути сюда. Мощность небольшая, но пошуметь сгодится. Срабатывают с произвольным интервалом.
– А сам как проскочил детекторы?
– Прикинулся героически погибшим бойцом.
– У тебя всегда был нестандартный подход к решению проблем, – попытался пошутить Эн-Ферро.
Друг шутку не поддержал, а может и вовсе не услышал, сосредоточившись на происходящем: доктор привел капсулу в горизонтальное положение, и насосы с тихим жужжанием принялись медленно откачивать желеобразную желтую массу.
– Ты так свободно шел, – проговорил Сэллер спустя минуту, если не больше. – Не сменил одежду, оглушил охранника в коридоре... Вы отключили камеры?
– Я бы переоделся, да брюки не моего фасона, – усмехнулся Лайс. – А камеры работают. Только не в режиме реального времени. Я зафиксировал картинку.
– Излучение собьет иллюзию, – недопонял его Сэл.
– Никаких иллюзий. Заглянули по пути на один из узлов связи, я покопался в проводах...
– Ты в этом разбираешься?
– Вообще-то да, – кард пожал плечами. – Вроде бы я тебе говорил, что учился в техническом университете. И специализировался как раз на оптическом оборудовании и системах видеосвязи.
– Триста лет назад, – недоверчиво обронил Сэллер.
– Но на Свайле! Они тут до нашего «триста лет назад» еще не доросли.
– Вот и хорошо, – рассеянно кивнул Буревестник, продолжая следить за действиями толстяка. – Если камеры нас не видят, выйдем без лишнего шума.
– Вряд ли, – Эн-Ферро решил, что лучше сразу предупредить. – Я не слишком вникал в схемы и остановил почти все записи, со всех точек наблюдения. Думаю, скоро на центральном посту заметят, что изображение не меняется.
– Смогут включить камеры снова?
– Да, но не сразу. Если сунутся после меня, вырубят всю систему, потребуется перезапуск.
– Значит, время есть, хоть сколько. Все равно лучше, чем мой план отхода.
Лайс не стал спрашивать, какой у него был план. Может быть, вообще никакого.
Сэл порылся в карманах, вынул что-то похожее на миниобъектив и надел поверх закрывающего пустую глазницу пластыря. Скорее всего, просто автоматически, чтобы чем-то себя занять.
– Рина игрушка? – узнал кард. – Работает?
– Еще и как.
Для Эн-Ферро это была лучшая похвала. Сыном он гордился, в чем-то даже завидовал наследнику. Его бы сюда, и можно было бы забыть обо всех камерах и детекторах.
– Наши дети умнее, талантливее и сильнее нас, – как будто прочел его мысли Сэл. – Так и должно быть. Но им не стоит повторять наш путь.
Насосы практически очистили капсулу от криогеля, и Буревестник, спрятавшись под маской отрешенности, смотрел на худенькое обнаженное тело сына.
– Кислородную маску и одеяла, – скомандовал Лайс оцепеневшей женщине.
– Тут... Тут нет одеял, – произнесла она.
Доноров вынимают из контейнеров лишь с одной целью, никому не приходит в голову отогревать их после заморозки.
– Снимайте халат! И несите баллон и маску, – Эн-Ферро взял руководство процессом на себя. – Открывайте! – велел он толстяку. – Пора.
Тот не спорил.
Но одновременно со щелчком замка капсулы завыла сирена.
– Началось, – мрачно возвестил кард. – Лар на лестнице, выиграет еще немного времени. Но нужно поторопиться.
8
8
При всем желании сосредоточиться у Сэла не получалось. Он рассеянно выслушал рассказ друга, мысленно посмеялся над собственной «изобретательностью» – но эмоции были какими-то заторможенными. И когда уши заложило от рева сирены, мысли были лишь об одном: как там малыш. Лайсу он доверял и старался не мешать, но стоило Витару шевельнуться, глотнуть воздух и закашляться, и Буревестник, оттолкнув друга, бросился к мальчику.
– Витар, сынок...
Ребенок открыл глаза, скользнул по нему неузнавающим взглядом и снова смежил веки.
– Витар, – Сэл подхватил на руки завернутое в халат тельце и легонько встряхнул, – посмотри на меня, пожалуйста.
Он не хотел, чтобы его видели таким, даже Лайс, не говоря уж о толстяке Го и оставшейся безымянной женщине, но в горле уже стоял предательский ком и щипало в глазу.
– Сынок...
Мальчик вдруг дернулся, вырываясь из рук, и Буревестник с силой прижал его к себе.
– Все хорошо, малыш. Уже хорошо.
– Папа, – всхлипнул ребенок, и расплакался, крепко обняв его за шею. – Они... Они...
– Все хорошо, – повторил Сэл, гладя растрепанные мокрые волосы.
– Не тормоши его, – сказал из-за спины Лайс. – Ему нужен покой, хотя бы недолго.
Он снял плащ, чтобы расстелить его на одном из столов, и женщина завизжала, перекрикивая сирену.
– Обычный хвост, – проворчал кард. – Чего орать-то?
Буревестник поглядел на ару Го и, не сдержавшись, расхохотался, представив себе грядущие беседы доктора с психиатром. Эн-Ферро расценил его смех по-своему и, заботливо поддержав под локоть, пододвинул ему стул:
– Присядь. Тут наверняка где-то спирт есть, тебе бы сейчас пару глотков не помешало.
– Не нужно, – сказал Сэл, пытаясь потеплее укутать сына, не желавшего отпускать его руку. – Уже ничего не нужно. Только убраться отсюда. Где Лар?
Он ожидал появления Сумрака с начала тревоги, но тот не спешил.
– Сейчас послушаем, если они частоту не сменили, – Эн-Ферро вынул из кармана коммуникатор, отобранный у кого-то из солдат.
Из динамика раздалось шипение, потом что-то невнятное, а затем уже вполне четко прозвучало:
– Общая тревога, террористы в транспортном ангаре. Повторяю: террористы в транспортном ангаре...
– Где? – ошарашено переспросил Сэллар.
– Видимо, Ил развлекается, – предположил Лайс.
– Нет, не я, – сказала прокравшаяся между стойками тень.
Доктору Го невероятно повезло: он не видел материализовавшегося рядом с друзьями Иоллара, и когда женщина вновь завизжала, обессилевший от впечатлений последнего часа ару предпочел не оборачиваться, а сразу потерять сознание.
– А в гараже кто? – растерялся Эн-Ферро, поглядев на Сумрака, скромно прикрывшегося ниже пояса серой дымкой.
– Не все ли равно? – пожал плечами тот. – Главное, что вся армия «Гелфити» сейчас тоже будет там.
Солдат подняли по тревоге, когда прозвучали первые взрывы за стеной. Почти треть личного состава была отправлена на защиту внешнего периметра, патрулирование в районе пробоин и усиление охраны входов. Остальные ждали приказа, искренне веря, что это будет отбой тревоги и удастся досмотреть сны.
Не повезло. Каким-то образом террористам удалось проникнуть на территорию комплекса. После того, как выяснилось, что кто-то влез в систему видеоконтроля, недосчитались нескольких человек. В том числе одного из бойцов, охранявших в это дежурство запасной выход из главного корпуса, – он не вышел на связь. Стаф Конрад послал проверить пост, но согласно записям автоматики, двери снаружи не открывались более трех часов, и старшего офицера это несколько успокоило. Главный корпус – святая святых «Гелфити», протокол требовал полной консервации здания и каждого его сектора в случае захвата. Подобные меры обходились корпорации в крупную сумму, и знавший об этом Конрад не спешил объявить тревогу первого уровня. Он поставил в известность начальство, и получил совет не торопиться с выводами. Клиника работала в обычном режиме, сигналов о происшествиях не поступало, охрана с центрального поста бодро отрапортовала о порядке на вверенном объекте... Старший смены затребовал коды связи с каждым дежурным, но проверить все посты не успел: заработавшие камеры обнаружили нарушителя.
Он был похож на сбежавшего пациента, но не из их клиники, а скорее из психиатрической. Парень лет двадцати, бритоголовый и босой, в свободной белой рубахе и широких штанах. Он прохаживался среди машин со скучающим видом, словно не знал, чем заняться. Иногда с любопытством заглядывал в красные зрачки камер, и тогда Конрад мог до мелочей рассмотреть его лицо, красивое, словно срисованное с обложки дамского журнала, и безмятежное, как у ребенка. Смуглая кожа. Светлые глаза. Темные колючки едва отросших волос. Уши неправильной формы, то ли врожденное уродство, то ли экстравагантная пластика, в левом – тоненькое колечко-серьга, вроде тех, что носят некоторые кланники, но без отличительных знаков. Из-под ворота рубахи на шею наползал яркий рисунок татуировки, но Конраду не удавалось его разглядеть.
Вдруг внимание офицера привлекла мигающая за плечом парня лампочка на стене.
– Ах ты ж ублюдок! – ругнулся мужчина и прокричал в рацию: – У нас утечка! Проверить данные газового контроля! И что там с очисткой?
Еще до того, как поступила информация, он знал ответ – увидел сам, отвлекшись от босоногого психа и рассмотрев ангар с мониторов других камер: замершие лопасти вентиляторов и разрезанную (знать бы, чем), вывернутую в обратную сторону трубу.
– Техников туда, срочно! Вывести транспорт! Вытолкать, двигателей не заводить! И этого... этого поймать! Но никакой стрельбы. Ясно?
Конрад остался на пульте, отсюда координируя действия солдат. Транспортных ангаров на территории «Гелфити» было несколько, но псих выбрал самый большой, где размещались как боевые машины, так и специально оборудованный транспорт клиники. И если утечку не ликвидировать в ближайший час, если не проветрить помещение, и концентрация газа достигнет критической отметки... Можно попрощаться со званием и наградами и начинать готовить речь для военного суда. Не говоря уже о гражданском приговоре, долг по которому перед корпорацией не выплатили бы и его правнуки. Впервые офицер Стаф порадовался, что так и не завел семью.
Командиры отрядов предусмотрительно велели солдатам сдать пистолеты – в ангар те входили вооруженные лишь палашами и короткими резиновыми дубинками. Если у психопата нет с собой бомбы (или зажигалки), взять его можно голыми руками. Конрад ненадолго отвлекся, наблюдая, как бойцы, распахнув ворота, выталкивают из гаража первую машину, а когда опять развернулся к показывавшему нарушителя монитору, парень уже держал в руках длинные изогнутые мечи.
И где только прятал?
– В кольцо его, ребята, – скомандовал Стаф. – Не уйдет.
С оружием или без, чужак тут один. И пока остальные продолжали заниматься спасением транспорта, десяток солдат обступил бритоголового. Парня это ничуть не испугало. Конрад приблизил изображение и на полную выкрутил звук.
– Я хотел бы избежать этого, – размеренно выговорил псих, глядя прямо в камеру. – Я не могу никого убить, никому не могу навредить...
Умалишенный – теперь сомнений не было.
– ...Но раз вы не видите другого выхода, можете пообщаться с моим другом. Он не придерживается подобных правил.
Конрад отпрянул от экрана: светлые глаза юноши невероятным образом стали вдруг черными, словно расширившийся зрачок целиком скрыл радужку. В красивом лице что-то неуловимо изменилось, что-то совсем незначительное, но теперь старший смены видел перед собой совсем другого человека. Или не человека...
– Синий код. Свяжите меня с военным начальством комплекса и с кем-нибудь из правления. Они должны знать, что тут творится...
В сумасшедшем вихре уже нельзя было рассмотреть, где свои, а где чужак-одиночка, а лязг металла заглушили крики.
Пока охрана «Гелфити» непонятно с кем воевала в отдаленной части комплекса, Витар отогревался после криокамеры. Эн-Ферро сказал, что ему нужно хотя бы десять-пятнадцать минут покоя, чтобы прийти в себя и снизить вероятность негативных последствий заморозки, и Сэл намеревался дать сыну это время любой ценой. К счастью, пока ничего не требовалось.
Он просто сидел рядом со столом, на котором лежал завернутый в несколько халатов и плащ Лайса малыш и держал в ладонях дрожащую ручку, иногда прижимая ее к лицу, чтобы согреть дыханием.
– Ты меня заберешь? – тихо спросил Витар.
– Конечно. Сейчас отдохнешь немного...
– А зачем? – не дослушал мальчик. – Я... Я знаю все, про то, что никакой ты мне не...
– Не нужно, – Буревестник не дал ему закончить. – Никогда не говори этого, если только не хочешь меня обидеть. Хорошо?
Ребенок всхлипнул, кивнул и закрыл глаза.
Сэл надеялся, что он уснет и не станет ни о чем больше спрашивать. Этого разговора теперь не избежать, но хотелось отсрочить его хотя бы до того момента, когда они вернутся домой, когда будут сидеть у теплого очага в уютной комнате, а не мерзнуть в огромном зале в компании ледяных статуй, бесчувственного ару Го и незнакомой женщины, сейчас не сводившей с них заплаканных глаз. Идущему только теперь удалось рассмотреть ее. Худощавая блондинка лет тридцати пяти. Скромная одежда. Приятная, несмотря на припухшие веки, внешность. Судя по возрасту, у нее вполне могли быть свои дети...
– Ты больше не будешь меня обманывать?
Нет, Витар не хотел ждать. Прошел шок, схлынули со слезами облегчение и радость встречи. Остались сомнения и миллионы вопросов. Но Сэл действительно не хотел сейчас на них отвечать.
– Я тебя никогда не обманывал, малыш, – сказал он мягко. – Может быть, не рассказывал всего, но это не одно и то же.
– Ты врал... Врал, что моя мама... что она...
Иоллар, что-то обговаривавший неподалеку с Эн-Ферро, обернулся в их сторону и будто не нарочно увел Лайса поближе к выходу.
– Нет, не врал.
Сэл снял с шеи медальон, который забрал в участке, и вложил его в руку сына. Витар открыл крышку и посмотрел на портрет, словно впервые.
– Ее звали Витана.
Мальчик обиженно надул губы и укоризненно посмотрел на отца, с первых слов уличив в обмане.
– Дослушай, – попросил Буревестник. – Девушку на портрете звали Витана. Она была настоящей принцессой. Жила во дворце, собиралась замуж за эльфийского принца. А потом влюбилась в одного парня и сбежала с ним из Лар'эллана. Они поселились в маленьком охотничьем поселке и жили там счастливо, растили детей... Пока не началась война. А на войне я встретил свою принцессу, и это – правда. Если Витана была принцессой, значит, и ее дочь – тоже. Верно? Просто у меня не было другого портрета, а они похожи, хоть сходство и не идеальное...
– Рейнали, да?
– Рейнали. Зовущая Дождь. Но у нее было много имен. Одно из них я сам дал ей. Это долгая история. Много всего случилось, и нам пришлось расстаться. Но когда у меня появился ты, я понял, что не хотел бы для своего сына другой матери. А ты так быстро взрослел и так рано начал задавать вопросы, что я решил...
– Придумать для меня сказку, – мальчик захлопнул крышку и отстранился.
– Не только для тебя, – Сэл не дал ему отнять руку. – Для себя тоже. Я рассказывал тебе, что случилось бы, если бы я повел себя тогда не так, как должен был, а так, как мне хотелось. Если бы не отпустил ее, а увез с собой, подальше от дворцов и эльфийских принцев.
– Ты сказал, что она умерла, – напомнил Витар с упреком.
– А что я мог придумать, чтобы ты не ждал встречи с ней? И в какой-то степени она умерла для меня: в тот год, когда мы с тобой вернулись в Марони, Лар'эллан официально объявил о помолвке принцессы Рейнали с лордом одного из высоких домов... Но очень долгая история. Давай отложим? Обещаю, что дома расскажу тебе все, и ты сам поймешь.
– Хорошо... папа.
Оставалось только выбраться с этой небом проклятой Тиопы.
– Идеи есть? – подошел к ним Сумрак.
– Никаких. С учетом объявленной тревоги странно, что нас до сих пор не нашли, но прорываться вниз все равно придется с боем.
– У нас заложники. – Лар посмотрел на съежившуюся от страха женщину и с мрачной усмешкой покачал головой: – Не льстите себе. Я имел в виду бедолаг в капсулах – для «Гелфити» они дороже, уж поверьте. И лучшим выходом для них стала бы мощная бомба, которая разнесла бы вашу демонову клинику. Но у меня ее все равно нет, поэтому можно поторговаться. Что скажешь, Сэл? Раз уж нас объявили террористами, стребуем с этих гадов миллион что-тут-у-них-в-ходу и вертолет?
Буревестник не успел ответить, его опередила медичка.
– На крыше есть вертолеты, – сказала она вдруг.
Вряд ли она желала помочь – просто хотела, чтобы они ушли.
– На крыше? – не поверил Сумрак. – На этой крыше?
Женщина быстро-быстро закивала.
– Тут есть грузовой лифт. Иногда вертолеты доставляют... доставляют... и их спускают прямо сюда...
– Идете с нами, – приказал ей Иоллар. – Лайс, готов? Сэл, возьмешь Витара, или мне помочь? Все, парни, уходим. И скорее, пока я окончательно не возненавидел людей.
Буревестник поднял на руки сына. Эн-Ферро надел свою шляпу. Готовы.
От зала криоконсервации лифт отделял шлюз. Сумрак осмотрел и его и шахту подъемника, и не обнаружил угрозы. Видимо, неизвестные террористы в гараже отвлекли охрану не на шутку.
Но о том, что расслабляться рано, поняли, когда в кабине вдруг погас свет и лифт завис где-то между этажами.
– Они все-таки вырубили электричество, – сообщил об очевидном Лайс.
– Если успеют законсервировать здание, уже не выберемся, – предупредил знакомый с системой безопасности Сэллер. – Разве что Лар.
– Все уйдем, – уверенно сказал из темноты Сумрак. – В шахте должны быть ходы для техобслуживания. Или по тросам поднимемся. Я сейчас гляну.
– Не нужно, – кабину осветила искрящаяся на пальцах Эн-Ферро молния. – Попробую поработать батарейкой. Но после вы двое угостите меня обедом.
Сэл успел увидеть лицо жмущейся в углу женщины: в команде странных ару прибыло, а доктору Го нашлась компания для сеансов групповой терапии. Если у них тут практикуют групповую терапию. Или, если в этот раз к рассказам о «неправильных ару» не прислушаются всерьез.
Лайс прижал ладонь к пульту. Несколько секунд ничего не происходило, потом что-то щелкнуло, и кабина подъемника поползла вверх, постепенно набирая скорость.
На крышу выбрались как раз вовремя: охранная автоматика уже опускала над каждым входом-выходом тяжелые металлические ролеты. Шедший последним Эн-Ферро замешкался и вдруг упал на живот. Сэл решил, что магистру Пилаг стало плохо после отдачи большого количества энергии, но оказалось, что тот просто уронил свою шляпу. Вытянув вперед руку, кард нырнул в темный проем и вынырнул за миг до того, как стальной занавес перекрыл дверь.
– Сдалась она тебе! – рассердился, как и Сэл, испугавшийся за друга Иоллар.
– Мне она нравится, – Лайс невозмутимо отряхнул шляпу и водрузил ее на голову. – Мари говорит, мне очень идет.
– Вот перед женой в ней и ходил бы.
– Я же не возражаю, что ты тут голышом ходишь? Это, знаешь ли, тоже перед женой уместнее.
«Как в старые добрые времена», – с улыбкой подумал Буревестник.
На крыше в самом деле была обустроена взлетная площадка и стояли два вертолета. Только пилотов не было видно.
– А на кой они нам? – ухмыльнулся Сумрак, взбираясь в кабину.
– Ты умеешь этим управлять? – спросил недоверчиво Сэл.
– Я могу управлять всем, что только умеет ездить.
– Э-э... Лар, как бы тебе сказать, эта штука не ездит – она летает.
– Чушь! Она ездит по воздуху.
Загудел двигатель, завращались лопасти. Вертолет несколько раз стряхнуло и повело в сторону, но Иоллар сумел выровняться и набрать высоту. Когда крыша и растерянно застывшая на ней женщина остались внизу, Сэллер позволил себе вздох облегчения.
– Как у него это получается? – спросил он у карда, имея в виду неизвестные ему до сего дня способности Лара.
– Я бы сказал, что у него редчайший дар, – неспешно начал Эн-Ферро. – Но лет двадцать назад мы с ним уже бывали на Тиопе. У меня были дела, пришлось задержаться почти на месяц, а чем занимался это время наш дорогой друг, понятия не имею. Был уверен, что крутит роман с очередной девицей. Девицу точно помню.
– Она была вертолетчицей, – сделал выводы Сэл.
Сумрак хранил загадочное молчание.
Смена Ниты подходила к концу, но девушка не хотела идти домой, не дождавшись, чем все закончится. Это ведь только на первый взгляд жизнь открывающей кажется волшебной и необычной, а на самом деле – работа, как работа. Интересная? – да. Но мало ли на свете интересных дел? А тут – настоящая история. С настоящими героями. И хранитель уже который час на станции: с драконом один на один посидеть, кофе выпить, словно добрые друзья, – одно это чего стоит.
Корпа Фреймос отпустил за ненадобностью. Сказал, сам за станцией присмотрит. А как Ните показалось, так просто выставил, чтобы не мешал. Захотел бы, и ее прогнал, чтобы никто не видел, как он сидит рядом с включенным передатчиком и крутит ручку, меняя частоты, с плохо скрываемым беспокойством ловя обрывки переговоров военных.
– Требуется медицинский транспорт в участок седьмого свободного округа...
Нита уже знала, что капитана Собо нашли в его собственном шкафу. Теперь понадобится время, чтобы привести наблюдающего в сознание, и он смог ответить на вопросы, но его слова уже ничего не изменят.
– Террорист в транспортном ангаре! – разошлась тревога по «Гелфити».
– В ангаре? – Фреймос удивленно приподнял бровь, а после махнул рукой: – Да хоть бы и в ангаре... Ты, кстати, машинами интересуешься? Я собрал неплохую коллекцию на Навгасе.
Открывающая не сразу поняла, что вопрос адресовался ей, а когда поняла, оказалось, что дракон в ответе уже не заинтересован – нашел новую волну и слушает новый разговор:
– Мне очень плохо, доктор. Не знаю, что делать. Она не отвечает на мои звонки, отослала обратно подарки. Я купил семьдесят пять роз – по одной за каждый день, что мы были вместе... А она сказала, что видеть меня не хочет...
– Какой ужас, – вздохнул дракон.
– Кошмар, – согласилась Нита, не понимая, какое отношение жалобы отвернутого влюбленного имеют к тому, что происходит сейчас в «Гелфити».
– Надеюсь, ему за это хорошо платят.
– Кому? – растерялась девушка.
– Доктору, который вынужден выслушивать подобное в три часа ночи.
Фреймос снова сменил частоту. И еще, и еще, пока наконец не поймал нужную.
– Комплекс «Гелфити» вызывает базу Воздушных ловцов. Комплекс «Гелфити» вызывает...
– Ловец четыре на связи. Слушаю вас, «Гелфити».
– Ловец четыре, говорит комплекс «Гелфити». Тревога второго уровня. Необходима поддержка с воздуха. С территории комплекса...
Переговоры вдруг оборвались, послышалось шипение.
– Не слышу вас, «Гелфити». Повторите.
Нита посмотрела на дракона: тот в нерешительности задержал палец над кнопкой связи. Открывающая даже сообразить не успела, зачем бы ему вообще нажимать на эту кнопку, когда в тишине операторской отчетливо прозвучало:
– «Гелфити» на связи. Отбой тревоги. Как слышите, Ловец четыре?
– Слышу вас, «Гелфити». Подтвердите отбой тревоги.
