Текст книги "Новое поколение (СИ)"
Автор книги: Ирина Шевченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)
AnnotationРассказ-послесловие, не вошедший в издательскую версию трилогии «Легенды Сопределья»Если вы прочитали трилогию, но остались ещё вопросы и не хочется прощаться с героями, вам сюда.
Новое поколение
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
Новое поколение
Новое поколение Ирина
1
1
Настроение испортила открывающая. Что сказала? Да ничего особенного.
– Здравствуйте, господин Эн-Ферро.
И сразу же за этим:
– Ой... Здравствуйте, господин Эн-Ферро.
Казалось бы, совершенно одинаковые фразы, но вот интонации...
В первом случае – почтение, восторг. Во втором – ничего, кроме дежурной вежливости. Скрывая досаду, Рин выдавил ответное приветствие, но с таким же успехом мог промолчать: все внимание привратницы занимал господин Эн-Ферро номер один – живая легенда, проводник через миры. А он? Даже не идущий. Пассажир. Ну, и сын по совместимости. Сын, которому никогда не выбраться из тени отца.
На отца Рин не сердился – за что? – только на судьбу-злодейку. Но с этой дамой не спорят.
Да и не так у него все плохо. Университет окончил с отличием – прикладная электроника. К двадцати пяти годам двенадцать патентов на оригинальные разработки. К двадцати шести – третья магистерская степень в храме Пилаг. К двадцать седьмому дню рождения сделал себе подарок – купил дом за городом. Не слишком большой, зато свой, на зависть тем, кто до ста лет живет с родителями. Ну и что с того, что у кардов это в порядке вещей, а он теперь полностью самостоятельный. Независимый... Если б только не знать, что настоящая независимость, настоящая свобода – это совсем другое. Не дом, не деньги...
– Ну, давай, – Лайсарин-старший подтолкнул наследника к выходу. – Не буду задерживаться, мама просила еще в магазин заскочить. Приветы от нас передавай.
Прямо от станции ходил фуникулер. Но после от канатной дороги предстояло еще топать пешком, сначала почти час по лесу, затем – вверх по склону горы. Хорошо, что в последний год появились ступеньки. Еще бы к ним перила!
– А мог бы и встретить! – прорычал сердито Рин, взобравшись в конце концов на вершину каменной лестницы.
Отсюда открывался прекрасный вид, но он слишком устал, чтобы наслаждаться созерцанием цветущей равнины, синего озера, берега которого даже сейчас, в середине лета, были скованы льдом, и дивным сочетанием яркой зелени и белых островков снега. Молодой кард перевел дух, медленно глотая разреженный горный воздух, и пошагал дальше. Тропа вела вдоль скального уступа, мимо шумного водопада, переливающегося в солнечном свете всеми цветами радуги, через мост к расположившемуся на одной из террас домику. Белый камень стен с аккуратными квадратиками окошек и плоская, будто бы срезанная крыша с выдающимися и чуть загнутыми вверх углами, делала его похожим на изящную шкатулку. Вокруг жилища был разбит сад, и ухоженные карликовые деревца и выложенные камнем дорожки резко контрастировали с девственной природой плато.
К крыльцу Рин не пошел. Огляделся, прислушался, но не к внешним звукам, а к собственным ощущениям, и, безошибочно определив маршрут, двинулся в обход строения.
За домом, на деревянной площадке обнаружилась огромная бочка, до краев наполненная парующей водой, над которой торчала бритая голова. На этой-то голове с аккуратными заостренными ушами, в одном из которых поблескивало тонкое серебряное колечко, Лайсарин Эн-Ферро-младший и решил выместить все свое неудовольствие от прогулки. Наклонился, сгреб колючий снег, слепил комок и прицелился.
– Даже не думай, – предупредила голова.
Глаза сидевшего в бочке юноши были закрыты, а красивое лицо сохраняло выражение полнейшего умиротворения.
– Почему? – поинтересовался Эн-Ферро, с сожалением глядя на неиспользованный снежок.
– Вверх посмотри, – не открывая глаз, произнес застигнутый за омовением хозяин.
Рин задрал голову: прямо над ним завис снежный ком величиной не уступавший приспособленной под купель бочке.
– Ладно, ничья, – он размял в руке снег.
– Идет, – согласился бритоголовый, но ком над головой гостя не исчез.
Заметив это, кард сам отступил на несколько шагов и облегченно вздохнул, увидев, что снег остался висеть на месте.
– Долго ты собираешься там сидеть? – спросил он у хозяина.
– Уже выхожу.
Сначала из воды показались мускулистые плечи и крепкая безволосая грудь, а затем бритоголовый взлетел вверх и приземлился уже на деревянный настил.
– Мать моя кошка! – вырвалось у Эн-Ферро, когда он увидел парня во всей красе.
Смуглую кожу от шеи до щиколоток покрывала татуировка – зеленая чешуя с черными и золотыми прожилками – но не целиком, а какими-то рваными пятнами, словно юноша пытался натянуть на себя изодранную шкуру экзотической рептилии. Или дракона.
– Надеюсь, это иллюзия?
– Вовсе нет, – хозяин дома-шкатулки развернулся к карду спиной, демонстрируя рельефную мускулатуру и отсвечивающие на солнце чешуйки. – Месяц назад сделал у шаманов на Ино. Родители в курсе, если ты из-за этого переживаешь. Отцу даже понравилось.
– А матери?
– Грозится шкуру спустить. В прямом смысле. Потому что иначе от этого не избавиться. Но она отходчивая, ты же знаешь.
– А с волосами что?
– Жарко, – улыбнулся чешуйчатый, погладив темную щетину на макушке, и в следующий миг недавно угрожавший гостю снежный ком обрушился на его бритую голову.
Рин поежился, представив себя на его месте, а парень-дракон радостно барахтался в сугробе.
К счастью продлилось это недолго, и вскоре они уже были в доме. Хозяин облачился в широкие хлопковые штаны и свободную рубаху без пуговиц, заварил ароматный чай, и соорудил для уставшего и порядком проголодавшегося гостя многослойный бутерброд с сыром и копченым мясом.
– Давай сразу о деле, пока не забыли.
Он протянул руку, и Рин вложил в нее коробочку с мнемокристаллом.
– Спасибо, – кивнул парень. – Теперь забыли. Рассказывай, как ты? Как родители? Сто лет их не видел... Ну, месяца два – точно. Наверное, только у мамы на дне рождения встретимся.
– Разве что на следующем.
– Почему?
– А ты не знаешь? – недоверчиво сощурился кард.
– Понятия не имею.
– Не врешь? Точно? Не обижайся, Дэв, но мне трудно поверить в то, что ты можешь чего-то не знать.
Спокойствие, только спокойствие. Дэвигард сделал глубокий вдох и медленно выдохнул, чувствуя, как вместе с воздухом выходит зародившееся было раздражение. Посмотрел на ухмыляющегося брата и безмятежно улыбнулся в ответ.
– Кажется, я уже объяснял, отчего стараюсь ограничить область применения своих способностей.
Сначала это забавно, знать все и обо всех, но потом, очень скоро, начинает надоедать. Жизнь прекрасна лишь тогда, когда она полна неожиданностей. Как сегодняшний визит Рина, например. Лайс ведь мог просто оставить посылку на станции.
Скепсиса во взгляде Эн-Ферро поубавилось.
– Так ты не в курсе?
– Нет. И если это секрет, можешь не рассказывать.
– Какой там секрет, – отмахнулся кард. – Ничто не ново, брат мой, ничто не ново. Помнишь, как твои родители принесли Лару? Я тогда сказал своим, что тоже хочу сестричку. Видимо, стоило сразу предупредить, что одной мне вполне хватило бы.
– Мариза беременна? – искренне обрадовался Дэви. – И снова девочка? А что Лайс?
Рин недовольно скривился:
– Знаешь, Дэв, давно хотел сказать...
– Что?
– Мне как-то не по себе, когда ты называешь моих родителей вот так запросто, по именам. Твои всегда были для меня тетей Галлой и дядей Ларом, хотя я старше тебя и мог бы... наверное...
– Понял.
Юноша откашлялся.
– Замечательно, что тетя Мариза снова ждет ребенка, – произнес он, подбирая слова. – Надеюсь, дядя Лайс этому рад... Так лучше?
– Жуть, – признал кард. – Забудь, что я говорил. А отец рад, естественно. Да и вряд ли это случайность. Но еще одна девчонка? Даже не представляю, как он до сих пор не свихнулся в этом царстве кружев, бантиков и блесток.
– Твой старик – герой, – согласился Дэви. – С девочками бывает сложно.
– У тебя-то всего одна сестра! А у меня – три. А будет четыре!
Дэвигард мог бы сказать, что его сестра кое в чем даст фору и сотне девчонок, но предпочел промолчать.
– Ты ведь не только кристалл передать заглянул? – спросил он вместо этого.
– Способности, значит, ограничиваешь? – хмыкнул Рин.
– Даже не представляешь, насколько. Но ты так красноречиво отмалчиваешься.
– Просто в гости зашел? – предложил свою версию кард.
– Я же зануда.
– Не всегда. Но... Ты прав. Я, конечно, рад повидаться, и у тебя тут здорово: свежий воздух, горы... эти... подстилочки из тростника...
– Циновки.
– Да, точно. И чай очень вкусный...
– Куда тебя отвести, Рин?
– На Тар. Ты же знаешь, отдыхать я могу только там. Детские воспоминания, светлые... У меня срочный заказ, а голова совсем не варит.
– Почему отца не попросишь?
– Ну, понимаешь, одно дело, когда он сам предложил занести тебе мнему, и совсем другое...
– Ты взрослый независимый мужчина, и тебя мало беспокоит тот факт, что ты не можешь по своему желанию ходить из мира в мир. – По мнению Дэви взрослые и независимые не страдают детскими комплексами, но обижать брата не хотел. – Тебе прямо сейчас проход сделать?
– Ты за кого меня принимаешь? – оскорбился Эн-Ферро. – Если не гонишь, задержусь на денек. К тому же еще не решил, куда на Таре податься.
– У Сэла остановиться не хочешь?
– С его обстоятельствами? Лучше уж в домике у залива.
– Можешь и там, – пожал плечами Дэви. – Если тебя не смущает, что у Лары драугр в погребе.
– Что?!
– Драугр. Это такой...
– Я знаю, что такое драугр! – оборвал его Рин. – Меня интересует, почему твоя сестра держит в нашем доме зомби-убийцу?
– Во-первых, не в вашем, а в нашем. Во-вторых, не в доме, а в погребе. В-третьих, не держит, а выращивает. У него закукливание, только дней через пять из кокона вылезет. А в-четвертых, ей родители разрешили.
– Зануда, – привычно бросил кард и тут же спохватился: – Как это – разрешили?
– Она не говорила, чем собирается заняться, просто сказала, что нужен погреб. Родители переглянулись, и мама сказала: "Делай с ним, что хочешь". А отец добавил: "Хоть землей засыпь".
– По-твоему, это нормально? Я не о ваших родителях – о Ларе. Некромантия, монстры в погребе. Ей же и шестнадцати нет.
– У каждого свой дар, – заметил Дэви. – А некромантия – это очень интересно, кстати.
– Может тогда со мной? – предложил Рин. – Поглядим, что за чудо в погребе сидит?
– Я бы с радостью, но не могу. Дела. Да и гости у меня сейчас, дядя...
– Какой дядя? – непонимающе моргнул младший Эн-Ферро.
– У меня их всего два. И если твой отец сейчас на Свайле, угадай, кто в соседней комнате с утра терзает автосимулятор.
Гадать гость не стал, молча поднялся и рывком распахнул дверь в смежную комнату.
– Ленни? – Рин с укором развернулся к брату. – И ты молчишь? Я уже полчаса, как пришел, а ты и словом не обмолвился, что у тебя... есть автосимулятор!
– Я все слышу, хвостатый! – предупредил сидевший в кресле юноша.
– И не удивительно, – усмехнулся кард. – С такими-то ушами!
Подобное приветствие уже стало почти традиционным, но и рукопожатий никто пока не отменял.
– Аккуратней, сломаешь! – Ленир Ваол, наследный принц Долины Роз, отдернул руку, одну за другой стянул сенсорные перчатки и снял виртуальные очки, которыми тут же завладел Эн-Ферро.
– Неплохо, – прокомментировал он, проглядывая изображение на фальш-стеклах. – Трасса реальная?
– Реальней не бывает, – ответил эльф, разминая уставшие от управления невидимым каром пальцы. – Точная копия фианских Фестивальных Кругов.
– И как успехи?
– Неплохо. Вчера побил рекорд Лара. На четыре секунды.
– На симуляторе, – посчитал нужным уточнить Дэвигард. – Не считается.
– Почему не считается?– обиделся эльф. Он распустил растрепавшуюся золотистую косу, и теперь пытался заплести ее снова, пропустив стадию расчесывания. – Естественно, не как официальный рекорд, но между нами...
– И между вами не считается, – не стал щадить его Дэви. – Отец гонял по настоящей трассе, и каждая ошибка могла стоить ему жизни. А ты знал, что ничем не рискуешь, и раз пять вылетал за ограждения, пока не выжал нужное время. Думаешь, в реальной жизни тебе хватило бы куража срезать по внутреннему кругу?
– Не слушай его, Лен, – Рин дружески хлопнул худощавого, по-девичьи хрупкого Ленира по плечу, отчего у эльфа едва не подкосились ноги. – Зануда, он зануда и есть.
– В чем-то он, конечно, прав, – пробормотал эльмарец. – Не буду пока Лару говорить.
– А я бы сказал, – ободряюще улыбнулся Эн-Ферро. – Сумрак оценит, не сомневайся. Как, кстати, эта штука включается? Я бы тоже пару кругов сделал... О-у! Крошки с плакатом в фан-зоне совсем как живые.
– Введи свое имя, и они будут скандировать: «Вперед, Рин!», – посоветовал Дэвигард. – На полке еще одни очки и второй комплект джойстиков.
Эльф и кард одновременно повернулись к парню, заставив его смущенно потупиться.
– Гоняем иногда с отцом... И не такой уж я зануда!
В горах Пиана Дэви поселился три года назад. Пришел сюда однажды с отцом и просто влюбился. Влюбился в зеленые склоны, в озера, в быстрые холодные реки и густые леса, в синее небо и покрытые снегами вершины. Сначала жил в низине, снимал квартиру в городе, но та по-большему пустовала, пока хозяин пропадал в горах. Потом построил этот дом, разбил сад. Жилище обустроил по своему вкусу, просто и выдержано. Но когда к нему наведались первые гости, появились первые претензии. Кого-то не удовлетворяли циновки вместо мягких кресел. Кто-то не понимал, как можно обходиться без умывальника, каждый раз выходя к ручью. Кому-то недоставало любимой музыки, звучащей из колонок проигрывателя... Так появилась гостевая половина, куда хозяин, оставаясь один, почти не заглядывал.
Вот и теперь он оставил там Рина и Ленни и вернулся к себе.
В большой светлой комнате, где из мебели имелся лишь спрятавшийся в углу невысокий столик, опустился на пол и сел, подогнув под себя ноги и расправив плечи. Закрыл глаза. Медленно вдохнул, задержал ненадолго дыхание и так же медленно выдохнул. Опять вдохнул...
– Мне больно смотреть, как ты мучишь себя.
...выдохнул и открыл глаза: у стены стоял длиннобородый старик в серой хламиде.
– Не смотри, – сказал ему Дэви, прежде чем снова вобрать полную грудь воздуха.
– Разве ты для того был рожден на этот свет, чтобы... – заговорил старик укоризненно, но был прерван на полуслове.
– Разве я для того позволил тебе приходить сюда, чтобы ты учил меня жизни, Гвейн? – копируя его слова и интонации, спросил юноша.
– Ты называешь жизнью борьбу с самим собой?
– Борьбу за самого себя – так точнее. Но ты вряд ли поймешь меня, хранитель.
– Ты прав, я не понимаю тебя, Дэвигард Т'арэ. Не понимаю, отчего ты не хочешь позволить себе стать тем, кем ты должен быть.
– Я уже тот, кто я есть. И хочу им остаться.
Дракон покачал головой:
– Ты еще юн, иначе знал бы, что это невозможно. Все меняется и все меняются, рано или поздно.
– Я слишком сильно меняюсь, Гвейн. И меня это пугает.
– Это – демон в тебе. Две души в одном теле никогда не уживутся. Ты должен стать цельным, вобрать в себя сущность демона и вернуть себе силу. Родиться заново.
– Такое рождение равносильно смерти, – выговорил юноша. – Даже двум смертям: не станет меня нынешнего, не станет Тина... Или трем? Что будет с Ларой, если я отберу у нее то, чем поделился когда-то?
Хранитель опустил глаза.
– Я покажусь тебе жестоким, – сказал он, – но Лара больше не нужна. Когда-то ты разделил с ней силу, которой было слишком много для ребенка. Но теперь ты в состоянии управлять ею в одиночку. А тэвк фактически давно уже мертв. И даже если ты не хочешь этого, рано или поздно твой Свет и его Тьма сольются воедино. Так суждено быть, и никто этого не изменит.
– Я попробую, – сказал Дэви, но хранитель уже исчез и не слышал этих слов.
В соседней комнате, служившей юноше спальней, висело на стене большое зеркало. Дэвигард подошел к нему и замер, вглядываясь в свое отражение. Смотрел до тех пор, пока глаза в зеркале не превратились из серых в угольно-черные.
– Что скажешь, Тин? – спросил он тогда.
– Я уже все сказал, драконыш, – ответило отражение. – Я не хочу, чтобы ты перестал быть. Но теперь я не могу уйти сам. Прогони меня, и Тьма уйдет из твоей души.
– Мы это уже обсуждали. Не вариант.
– Это вариант, драконыш. Решайся, пока не поздно. А за меня не беспокойся, я и так слишком долго оттягивал встречу с бездной...
– Потянем еще, – решил Дэвигард.
Он вернулся в комнату, в которой говорил с драконом, раздвинул ведущие в сад двери, впуская внутрь свежий горный воздух, и вновь опустился на пол. Вдох, и мысли обретают ясность. Выдох – уходит прочь тревога...
– О, Дэв, вот ты где! – голос Рина отозвался болью в висках. – А мы тебя ищем.
– Поищите еще намного, – попросил он.
– У тебя есть инструменты? – продолжал не услышавший его слов кард. – Нужен точечный паяльник, проволока и немного платины для контактов. Ты знал, что в этой штуке не предусмотрен выход на записывающее устройство? Хочу это исправить.
– Рин...
– Запишем заезд, потом Лару покажем.
– Дэви, – дверь снова хлопнула, пропуская в комнату эльфа с большой чашкой в руках. – Я хотел сделать кофе, но нашел только шоколад... – Хлюп. – Ой! Извини, пролил немного, сейчас вытру...
– Так где мне поискать инструменты?
– Нигде, – Дэвигард пошарил по воздуху, рука по локоть нырнула в невидимый карман и через мгновенье вытащила оттуда маленький пластиковый чемоданчик. – Держи.
Эн-Ферро насмешливо фыркнул:
– Продолжаешь ограничивать способности?
– Рин, оставь меня ненадолго. Пожалуйста.
– Я же только пришел и уже успел тебе надоесть?
– На полчаса, не дольше.
– Ты зануда, Дэви.
– Да? – юноша рывком вскочил на ноги. – А ты... ты...
Плюх.
– Я не специально, – извинился Ленир. – Хвостатый меня толкнул. Сейчас все вытру.
– Брось, Ленни. Мы просто не вовремя, мальчик не в духе...
– А не пошел бы ты куда подальше, Рин? – зло бросил Дэвигард, чувствуя, что уже не в силах противиться нарастающему раздражению. – На Тар, например...
...Лайсарин Эн-Ферро огляделся по сторонам. Слева – бескрайнее поле. Справа чернела редкая рощица. Впереди, почти у самого горизонта, виднелись смутно знакомые стены города...
– Шикарно.
А главное – вокруг лежал снег и уже пощипывал кожу колючий морозец.
– Ан энэа... салле?
За спиной, по колени провалившись в сугроб, стоял с парующей чашкой шоколада наследный принц Долины Роз.
– Похоже, мы действительно не вовремя к нему заглянули, Ленни, – вздохнул Рин. – Так далеко меня еще не посылали. Мы в Марони, приятель. А здесь зима и скоро уже стемнеет.
– Нэ фаэс? – выдавил эльф жалобно.
– И тут я не понимаю ни слова из того, что ты говоришь.
Ленир выбрался из сугроба на дорогу, в один глоток допил шоколад и аккуратно поставил на землю опустевшую чашку. Затем стащил с ног мягкие войлочные тапки, вытрусил из них снег, снова обулся и, склонив голову к плечу, поглядел на Эн-Ферро с неуместной в таких обстоятельствах улыбкой.
– А так понимать? – с сильным акцентом спросил он на кассаэл.
– Понимать! – обрадовался Рин.
– Я мало говорить язык дракон и кард, – принц гордо задрал покрасневший от холода нос. – Брат учить.
– Слава Сумраку! Но болтать времени нет. Нужно скорее топать к городу. Если повезет, успеем дотемна и не окоченеем по дороге.
– Нет, – покачал головой эльф. – Никуда ходить. Это шутка есть. Дэви много добр. Любить нежно брат свой отец. Не хотеть он умирать мороз.
– Будем надеяться, сын свой дядя он любить не менее нежно, – Рин обхватил себя за плечи.
– Любить. Если не любить, не терпеть много твой наглый.
– Хочешь сказать, я сам нарвался?
Ленир кивнул.
– Ну, есть немного, – согласился кард, мелко отстукивая зубами. – Дэв! – он поднял лицо к небу. – Дэви, слышишь? Я был не прав. Осознал и обещаю исправиться!
Ответа не последовало, хотя прождали его не одну минуту.
– Все еще думаешь, что это шутка? – спросил Эн-Ферро выплясывающего на снегу принца.
– С-сомневайся уже, – пробормотал тот посиневшими губами. – Но я какой грех иметь?
– Какой? Ты залил шоколадом его тростниковые подстилочки! У парня на них бзик.
– Бжик? Не понять. Но он есть большой... киспэ?
– Зануда, – подтвердил Рин.
Он порадовался, что не успел переодеться с дороги, и сейчас на нем были крепкие горные ботинки, плотные брюки, скрывавшие хвост, и шерстяной джемпер. Лениру повезло меньше: в комплекте с тапочками шли льняные штаны и рубашка.
– Мы надо греть один один, – эльф остановился, поняв, что движение уже не спасает от холода. – Лар говорить: тело на тело быть тепло.
– Что? – отшатнулся кард от раскрывшего объятья эльмарца, и тут же стукнул себя ладонью по лбу: – Прости, Ленни, твое тело меня не прельщает. Сейчас кое-что получше сделаю.
Он с хрустом размял окоченевшие пальцы, и на пробу выбил короткую искру. А через секунду уже установил прозрачный купол, укрыв себя и товарища от ветра, и начал медленно прогревать воздух вокруг.
– Извини, не каждый день меня из мира в мир швыряют. Даже не вспомнил, что я маг все-таки.
– Вовремя вспоминать, – блаженно потянулся принц. – Я не заболеть мой горло. Горло – большая нужда мне. Я петь наш праздник другой месяц.
– Не знал, что ты поешь. С удовольствием послушаю по пути в город. И шагать веселей.
– Нет. Не есть веселей. Я петь грустный песня. Очень медленный. А мы надо ходить город быстро.
Избавившись от назойливых гостей, Дэви почувствовал облегчение. Но только в первые секунды. Затем пришло сожаление, сменившееся злостью на самого себя. Он поддался гневу, вспылил из-за ерунды. А на Таре сейчас зима. Следовало вернуть родственников и извиниться. Или хотя бы просто вернуть. Но юноша не отказал себе в маленькой мести продержать их на морозе подольше. Простудятся – вылечить не проблема, зато в следующий раз не станут надоедать без причин... Если вообще придут к нему после этого. Но Ленир от природы не злобив, а Рина несложно задобрить: кого еще братец попросит о помощи, когда снова потянет в другой мир?
Дэвигард вытер пролитый эльфом шоколад, поставил на огонь чайник, проверил, всё ли из того, что просил Рин, есть в пластиковом чемоданчике и решил, что уже пора.
Шагнул прямо из комнаты на заснеженный тракт и к своему удивлению не нашел на месте ни карда, ни эльфа. Лишь сиротливо стояла у обочины пустая чашка, а от нее тянулась в сторону города широкая полоса подтаявшего снега. Присмотревшись, Дэви разглядел в сгущающихся сумерках две знакомые фигуры, и хоть они были не очень далеко, догонять или звать не стал.
Не пропадут – это главное. К тому же, одному из них нужно отдохнуть, а второй жаловался, что в княжеском дворце у него совсем нет друзей. Вот и получат оба то, что хотели. А у него будет время заняться делами.
«Лара, – позвал он мысленно. – Я провел на Тар гостей»
«Я заметила, – отозвалась сестра. – Присмотреть за ними?»
«Да. Только не вмешивайся, пусть сами разбираются»
«Ты говоришь, как дракон»
Он почувствовал ее улыбку и вздохнул:
«Не думал, что скажу это, но я сейчас хотел бы быть драконом»
«Так будь! Что нам стоит?»
«Ты же знаешь, что я не об этом»
– А я об этом, – раздалось за спиной.
Девушка стояла всего в нескольких шагах: высокая, стройная, в простом шерстяном платье по местной моде. Ее длинные, ничем не скрепленные волосы развевались на ветру, а ореховые глаза лучились радостью.
– Лара...
Его половинка. Лучший друг. А может быть, единственный. Они не имели друг от друга секретов, а их разговоры часто не нуждались в словах. Особенно, когда становясь единым целым, они парили в свободном небе, видя одно, думая об одном и чувствуя одно и то же. Но в последнее время Дэви боялся летать с сестрой. Боялся, что слившись с ней, уже не сможет отпустить ее от себя, и мысли Лары, чувства Лары и ее сила растворятся в нем, навсегда стирая ее и непоправимо меняя его самого.
– Ох, Дэви, – девушка обняла брата, да так и осталась стоять, положив голову ему на грудь.
– Ничего, – он зарылся носом в густые каштановые волосы. – В другой раз – обязательно.
– Мариза передала кристалл?
– Да. К тому времени, как ты закончишь, постараюсь разобраться.
– Значит, скоро увидимся, – Лара подняла к брату лицо, подставляя лоб для поцелуя, чмокнула в ответ в щеку и исчезла так же неожиданно, как появилась.
Дэвигард еще раз поглядел на дорогу, по которой шагали в сторону города его нежно любимые родственники, пожелал им удачи и вернулся к себе.
2
2
Ленира хватило всего на час. По прошествии этого времени принц сник, ссутулился и теперь еле-еле переставлял ноги в промокших тапках. Самое время было петь «медленный грустный песня».
– Скоро темнеть, твоя сила кончаться, мы умирать глубокие снега.
– И не мечтай.
– Ты нести меня, добрый друг? – спросил эльф с надеждой.
– Об этом тоже не мечтай.
– А мочь я мечтать об это? – Ленир указал туда, откуда они пришли, и Рин, обернувшись, увидел неторопливо бредущего по дороге кера-тягача, волочившего за собой крестьянские сани.
– Об этом – запросто!
– Ты знать их язык? Переводить добрый люд, что я вожделеть страстно его большой красивый ящерица?
– Кхе-кхе... Можно не дословно? Хотя, признаюсь, я тоже вожделеть этот ящерица.
«Добрый люд» восседал на санях, укутанный в мохнатый тулуп и надвинув на глаза шапку, и хорошо, что ехал не спеша – мчись с ветерком, пролетел мимо и не заметил бы.
– Хорошего дня вам, тэр, – на каэрро поздоровался Рин, пойдя рядом с санями. – Вы не в город, случаем?
Мужик испуганно крякнул, резко натянул поводья и, сдвинув на затылок шапку, удивленно вылупился на парня.
– Елки-метелки! – сплюнул он, протерев глаза. – А я думал видение опять...
Разило от мужичка за десяток шагов, видно, грелся в пути, как мог, так что видениям Рин не удивился.
– У развилки только было, – пожаловался человек. – Гляжу издали: парень с девкой обжимаются. А подъехал, так и нет никого.
– Мы не видения, уважаемый, – уверил его кард. – Странники мы, идем в славный город Марони.
– Стра... странные вы странники, – возница лишь теперь обратил внимание на далеко не зимнюю экипировку парней.
– Паломники мы, – не моргнув, выдал Рин, – дух и тело укрепляем в молитвах и мытарствах. Пешим ходом от самой Волнавы пришли в края ваши благословенные славу вознести Волчице-спасительнице и Сумраку Непобедимому.
– Ну, дык, кто ж мешает-то? Идите себе.
– Притомились мы, добрый тэр. Да и дошли почти. Не велик грех последние парсо на саночках одолеть.
– Кто ж мешает? – повторил человек. – Ежели есть саночки, Илот в помощь.
Мужичок подстегнул кера, и Эн-Ферро пришлось ускорить шаг. Ленир семенил за ним меленькими шажками, рискуя потерять тапочки.
– Ты не так говорить, – прошептал он возмущенно.
Эльмарец обежал его и встал перед санями. Возница снова натянул поводья и аж привстал от удивления, когда рассмотрел второго «паломника».
– Эльф! Елки-метелки, эльф взаправдошний! Точно не видение?
Принц величественно шмыгнул носом и без слов стянул с руки один из перстней. Повертел, подняв над головой, давая вознице возможность вдоволь налюбоваться, и бросил кольцо ему. Человек поймал подарок на лету, спешно сунул за пазуху и услужливо поклонился.
– Дело ваш товарищ говорит, сидэ. Не велик грех, на саночках-то.
Но Ленир не спешил принять приглашение. Снял еще один перстень и протянул карду.
– Это – за его шкура.
– Что?
– Его шкура, – требовательно повторил эльмарец, тыча пальцем в селянина. – Для голова и тело.
Почуявший верную прибыль человек соображал быстрее Эн-Ферро, с готовностью стянул шапку и принялся за тулуп, под которым обнаружилась овчинная душегрейка.
– Ты не много ему дал? – спросил Рин, устроившись рядом с эльфом на покрытой рогожей соломе.
– Нет. Малый дар. Принц ехать дальний край, брать такой кольцо много штук. Еда платить, лошади платить. Деньги плохо, от принц не брать. Кольцо брать. От рука принц – много честь. Друг говорить, друг зависть иметь.
– Хитро, – оценил кард. – А язык, Ленни, все же учи. Моя ломать мозг, пока твоя понять.
– Ты совсем мой народ язык не знать, – укором ответил Ленир. – Без говорильный камень пропадать мой мир.
Он уже нахлобучил на голову шапку и теперь пытался найти рукава в складках свалявшегося меха.
– Я быть вонять затем тарский мужик, – пробормотал он брезгливо. Поглядел на зябко сжавшегося Рина и милостиво набросил ему на плечи край тулупа. – И ты вонять тоже.
К дому Буревестника они добрались поздним вечером. Уставшие, замерзшие, провонявшие тарским мужиком и мужичьим самогоном, которым согревались в дороге, не хмелея. Рин приберег силы, чтобы совсем не окоченеть, и на отвод глаз доблестным маронским стражникам, вряд ли пропустившим бы двух оборванцев в Верхний город. Ворота особняка, принадлежавшего некогда барону Ал-Хашер, были закрыты, но Эн-Ферро-младший когда-то провел тут не один день и знал все тайные лазы. Через заснеженный сад, где давно уже не чистили дорожек, они дошли до дома и остановились перед задней дверью.
– У Дэви уже попали под раздачу, теперь бы Сэлу под горячую руку не угодить, – сказал товарищу Рин. – Так что заходим осторожно.
– Буревестник много добр, – не понял предупреждения Ленир. – Не обидеть родня свой друг.
– Святая простота, – покачал головой кард. – Иди первым, раз так уверен.
Эльф смело отворил дверь и прошел внутрь, Рин последовал за ним. Он почувствовал, что вокруг дома выставлен контур оповещения, и, значит, хозяин уже предупрежден о гостях. В лучшем случае он их узнал, в худшем... Кард на всякий случай выставил щит.
Они успели дойти до просторного, освещаемого огромной люстрой холла, но так и не встретили ни души. Постоянной прислуги Сэл, как и бывшие хозяева дома, не держал, а сам встречать гостей не торопился.
– Подождем здесь, – решил Рин.
Прошло еще несколько минут, пока за ведущей на жилую половину дверью раздались шаги.
Но вместо грозного Буревестника в холл выглянул мальчишка лет десяти. Без страха оглядел пришедших и радостно улыбнулся.
Эн-Ферро с облегчением вздохнул.
– Здорово, Витар. Отец дома?
– Ушел по делам, скоро будет.
– А мама где?
Улыбка вмиг сошла с лица ребенка.
– Умерла десять лет назад.
Рин так и замер, не найдя, что еще сказать.
– Уже иду, – послышался от двери приятный женский голос.
Мальчик обернулся на звук, рассерженно рыкнул и шмыгнул под лестницу.
– Иду-иду...
Сначала в дверях появился огромный, обтянутый синим бархатом живот, а затем стало видно и его обладательницу, невысокую миловидную женщину. Должно быть, она спешила из дальних комнат: щеки раскраснелись, дыхание сбилось, но, на взгляд Эн-Ферро, это лишь добавляло ей привлекательности.
– Рин! Ленир! – воскликнула она радостно. – Я не знала, что вы придете.
– Мы тоже. – Рин поймал протянутые к нему руки и поочередно поднес к губам. – Тэсс Кантэ, вы хорошеете с каждой нашей встречей.
