Текст книги "Отпуская прошлое (СИ)"

Автор книги: Ирина Шерстюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

– Вик, что случилось с твоей бородой? Опять Ирис пошалила?

– Процесс обучения эмм… продвигается несколько затруднительно, как, впрочем, и ожидалось. – Ворчал под нос великан, хотя могла поклясться, что на самом деле он совсем не против компании столь неординарной особы.

В этот момент сквозь дверь за спиной Викинга выглянула голова Вовки, энергично кивающего, и зовущего за собой. Они просыпаются…

– Что-то не так? – Насторожился великан, заметив мое секундное оцепенение, осматриваясь.

– Все нормально, просто нужно кое-что уладить. И не оставляй больше эту ведьму без присмотра! – На ходу бросила Вику, направившись прямо за призраком и больше всего желая, чтобы сегодня было вчера.

Тихо посапывая и начав ворочаться, Мак медленно выплывал из царства Морфея, заставляя напрячься и насторожиться, но с любопытством ожидать результата проделанной работы.

И вот, наконец,… левый глазик открылся,… а за ним и правый.

– А взгляд у тебя как был сумасшедший, так и остался. Может это врожденное? – На что Мак чертыхнувшись, послал меня куда подальше.

– Ммм. – Стонал вампир, выпрямляясь в кресле и потирая виски. – Такое ощущение, будто голова прокатилась на американских горках… без тела.

– Зато теперь ею снова можно пользоваться. – Съехидничала, широко улыбаясь и ловя на себе убийственные взгляды.

– Ты когда-нибудь перестанешь меня донимать?! – Ворчал клыкастик, откинувшись удобнее.

– Конечно, в тот день, когда ты меня прекратишь выводить. По-моему, я все-таки достойна уважения, как считаешь?

На что вампир громко прыснул. Видимо моя помощь и потраченные силы не оказались достойной платой за его расположение. Принц Датский, чтоб его!

– Знаешь, ты напоминаешь мне бродячую собаку, которой протягиваешь косточку, она настороженно ворчит, жрет, чуть ли не давясь ею, но все время рычит, и готова в любой момент цапнуть тебя за руку.

– Хватит с меня твоих аллегорий, достала уже.

–Знаешь, я на тебя кучу энергии истратила, и уверена, что чувствуешь ты себя гораздо лучше. Мог хотя бы спасибо сказать, так нет же, он опять ворчит. На тебя не угодишь!

– Спасибо. – Буркнул вампир, уставившись глазами в пол, чем заставил замолчать. Отчего-то в сознании мелькнула мысль, что, наверное, это был первый и последний раз, когда слова благодарности в мой адрес слетели с его губ.

– Пожалуйста. – Пробормотала в ответ, продолжая, молча, таращиться на Мака.

– А зачем вообще меня сюда притащили? – Нахмурился клыкастик, как только завершилась заветная секунда его гордого смущения.

И вот тут мне пришлось включать на все сто изобретательность и смекалку, потому как его помощь была необходима не только мне, но и Ленке. А получить что-либо от подобного жмота будет непросто, так что решила «зайти издалека».

– Думала, может, ты соизволишь поменять место проживания и переедешь в замок?

– Я так и знал, что ты на меня запала. – Надменно и самовлюбленно ухмыльнулся вампир.

– Твое самомнение граничит со слабоумием. – Огрызнулась в ответ.

– А твоя самонадеянность заставляет усомниться в умственных способностях. Глупо думать, что я останусь здесь хоть на одну лишнюю секунду! Этот гадюшник мне противен!

– Гадюшник? Не пойму что именно тебя раздражает? Или все еще боишься Марго?

–Хахаха, Марго?! Я никогда ее не боялся! И тебя не боюсь!

– А я и не пытаюсь вызвать у тебя страх. И если не заметил, мы все время были на равных, я же не виновата, что у тебя то и дело крышу сносит!

– Майя, даже не думай, что куплюсь на эти жалкие провокации! – Рычал Мак, явно чуя подвох.

– Хорошо, давай начистоту. Я сегодня угрохала на тебя добрую долю энергии, впервые проделав фокусы, которые мне ранее и не снились. Ты думаешь, просто так отпущу плод своих стараний восвояси, даже не понаблюдав за результатом собственного эксперимента?! Разве могу быть уверенна, что ты не сорвешься и не станешь рвать людям глотки направо и налево?! Сам посуди, кому я делаю одолжение тебе или себе? Если бы хотела, давно уже выпила тебя досуха, а не нянчилась, словно с младенцем!

– Вот только не надо мне угрожать! – Рявкнул клыкастик, нервничая, будто зверек, загнанный в угол.

– Да ты вообще меня слушал, Мак?! Я предлагаю тебе жилье, возможность завести друзей, еду, наконец. Тебе больше не придется шастать по городским барам в поисках крови! И не понять сейчас собственной выгоды,… что ж, тогда ты действительно глуп.

На лице, наконец, появилась тень легкого сомнения. Именно в этот момент я решила использовать главную уловку – надавить на совесть.

– Кстати, тебе не кажется, что ты уже достаточно злоупотребил добротой Кая. Не знаю, чем именно заслужил его дружбу и доверие, но попробуй понять и подумать о его благополучии так же. Он ручался за тебя предо мной, может, стоит облегчить его ношу и позволить спокойно заняться поисками Лечи? Может, хватит доставлять одни проблемы и попытаться уже помочь нам всем?!

– Да что ты вообще знаешь о нашей дружбе?! Я ни о чем не просил Кая и не заставлял его слоняться за мной! Никто никому ничего не должен!

– Видимо он так не считает. – Поджав губки, выжидала, пока Мак вскочив с кресла, раздраженно, наматывал круги. Несколько минут он просто молчал, уставившись в окно.

– Решайся Мак, я действительно буду рада твоему присутствию здесь. И в действиях ограничивать не собираюсь. Пойми, тут ты волен делать все, что тебе заблагорассудиться, в рамках разумного, конечно. Мак, я ведь прошу, а не заставляю. Чего так упрямиться?

– Я не упрямлюсь, усекла?! И даже не думай, что сможешь помыкать мною в собственных интересах! – Рявкнул в ответ клыкастик. – Посмотрим, может не так уж здесь и худо.

«Есть! Заглотнул!» – Рыкнул довольный зверь. – «Молодец малышка.»

– Я и не пыталась! Комнату можешь выбрать сам. Только одна просьба – не трогай Марго. Это уже не та садистка, что издевалась над вами, а обычная девушка.

– Да знаю я, Кай все уже рассказал. – Буркнул клыкастик, никак не соглашаясь успокаиваться.

– Что здесь происходит?! – Искривив мордашку, истошно завопил знакомый голос проснувшейся подруги, заставив нас обоих обернуться.

Как раз вовремя!

– С добрым утром. – Улыбнулась девушке, направившись ей навстречу.

– Стой! Не подходи! Ты не Майя! Ты…ты… вы все тут ненормальные! – Заорала она, спрыгнув с дивана и заламывая в ужасе руки. – Где я? Как я сюда попала!

– Я ведь уже объясняла, ты у меня в гостях, в Дортмунде…

– Где?! Какого черта?! Немедленно верните меня обратно! – Визжала девушка, заставляя нас обоих нервничать.

– Прошу, Лен, успокойся и перестань орать…

– Я хочу домой! Нет, стой, не подходи! – Вопила девушка, забиваясь в угол, и не позволяя приблизиться. Краем глаза я наблюдала, как быстро и неустанно начинает психовать Мак, явно не привыкший к чужим истерикам. И нарочно двинулась в сторону Ленки. Истошный вопль заставил нас обоих подскочить на месте в диком желании заткнуть ей глотку. В этот момент, наконец-то, произошло то, чего я так ждала.

– Да прекрати же ты кричать и успокойся, наконец, чокнутая! Все, с меня хватит бесплатных концертов! – Рыча, психанул Мак и вылетел из комнаты.

Все изменилось спустя несколько секунд. Ленка перестала кричать и истерить, бешеный ужас, словно маска, слетели с миленького личика, а спокойствие дымкой окутало девушку. Сработало. Даже того не подозревая, Мак невольно помог мне. Теперь оставалось только держать их подальше друг от друга и, наверное, объяснить подруге все пакости сложившейся ситуации.

– Ну что, Лен, пора нам с тобой обсудить произошедшее?

– Да, наверное. У меня накопилось много вопросов, знаешь ли. – Вздохнула девушка, кивнув, и уставившись на меня, слегка улыбнувшись. – Я соскучилась, Майка.

– Я тоже. – Нервно хохотнула в ответ, немного опасаясь предстоящей беседы.

Глава 2

Филия…

Вдыхая запах сырости и мокрой земли, который успел приесться и вызывал тошноту, я подтянула коленки ближе к груди, обхватывая руками саму себя, – казалось, будто нахожусь в безопасности, так мне становилось легче. Здесь, под землей, в затхлом подвальчике, я медленно и неустанно теряла разум и молила судьбу вернуть былое одиночество. Когда-то я сетовала на высшие силы, за то, что оградили меня от возможности общения, отняли желание строить отношения, лишили радости – чувствовать тепло человеческой кожи. И вот мольбы были услышаны, мне подарили то, чего я не желала, но видимо то, чего заслуживала.

Мой хозяин, мой палач, злобный и жестокий тиран, пленивший бессмертную ради забавы. Теперь каждый прожитый день был наполнен чувствами и общением, заставляющими мысленно сожалеть о собственном существовании.

Я глядела сквозь заколдованные путы вглубь темноты и губы кривились в дикой ухмылке. Это недолгое время суток, когда он отправлялся ублажать прихоти своего тела, засыпая в блаженном сне, или отвлекаясь на предоставленные верными слугами яства, казалось блаженством, ибо только в эти часы мой разум мог предаться покою.

Здесь, в заброшенном судьбой месте, я проживала заново собственную жизнь. Каждую неудачу, каждый позор, каждую боль и утрату, снова и снова.

Это была расплата за грехи, за все растраченные возможности.

Именно в этом месте, впервые за сотни лет, я поняла, что значат слова – побывать в шкуре другого человека.

В моей побывали и грубо вывернули наизнанку.

Сейчас было сложно даже думать, не только вспоминать, стало больно дышать, ибо терзали не тело, а душу.

Теперь я знаю, имя моему мучителю – Эйдан. Казалось бы, обычное слово, но сколько ужаса и отчаяния оно несло за собой. Он, как и я, слыл бессмертным, вампиром, но личина его была куда глубже моей. Мы казались похожими, оба скрываем истинную сущность, но только по разным причинам.

Мы встречаемся каждый день, пока его слуги спят. Ему нравиться царапать стену когтями, прислушиваясь к моим тихим стонам, – так он дает знать, что время для игр пришло. Он любит любоваться тем, как корчиться мое тело в муках и забивается в угол при одном его виде, любит говорить со мной, потому, что знает, как больно слышать звуки хриплого голоса. Но больше всего обожает заглядывать вглубь фиолетовых глаз, каждый раз надеясь на вспышку раздражения и возмущения. И он получает желаемое – оскорбление, гневную тираду или просто злобное рычание. Но самое главное оставляет на потом:

– Ну что, поиграем?

Это очень интересная игра, хотя и болезненная. В ней есть лишь одно правило – как бы долго и страстно я не молила, он не остановиться, игра закончиться только тогда, когда потекут слезы бессмертной, когда пожалею о собственной жизни.

Каждый день я переживаю вновь что-то из собственного прошлого, а он довольно улыбается, всматриваясь в фиолетовые глаза. Теперь он знает многие моменты моей жизни, когда боль разрывала на части душу. Он прокручивает их, словно пленку, перед глазами снова и снова, но лишь до определенного момента. Этот период моей жизни его почему-то безумно раздражает и сводит с ума, – время, когда я была лучницей и служила королевской семье фейри. Каждый раз он показывает день, когда я получила свой первый шрам, когда проснулась посреди леса, проклятой в великой битве народов. Но никогда ранее, ни разу он не заглянул в воспоминания, что хранили годы прожитые в период войны. Хотя именно тогда судьба мне изменила, именно в тот роковой день я стала другой. Я стала изгоем.

В той войне погибли многие фейри, не исключением стала и моя семья. Друиды уничтожили всю знать, приближенную к королю. Помню тот ужас, что испытала, когда мы нашли тела убитых в тронной зале, вместе с правителем и его детьми, над которыми возвышался силуэт в белом одеянии с занесенным мечом, что после растворился в воздухе. В ту ночь все мы словно сошли с ума от боли утраты, и пелена застилала горящие глаза. Это был жестокий удар по народу, что вылился в кровопролития и полное уничтожение друидов. Потом, мы очнулись, словно от дурмана, не в силах осмыслить полноту содеянного и количество загубленных невинных жизней. Это был ад для каждого из нас, но только мне пришлось расплачиваться за это до конца жизни, хотя ни одна из любимых стрел не поразила сердца друида.

В той битве король друидов, спасая сына, проклял меня, и теперь, каждый раз, когда кто-то прикасался к коже, сильная боль сводила с ума, а на теле навсегда оставался шрам.

Оказавшись одна, и отчаявшись в собственном одиночестве, не вправе любить и не в силах создать семью, я лишилась разом всего. Терпеть взгляды сопереживания и жалости со стороны окружающих больше не оставалось сил. Решение покинуть клан пришло само собой, когда я впервые встретила вампира. Он казался понимающим и не осуждал, был рядом и не возражал против моего уединения, пока я не решила пойти за ним. Тогда я еще не знала, чем может обернуться подобная связь.

Знакомый пронзительный звук раздался за тяжелыми дверьми уже приевшейся темницы. Шаркающие шаги вещали о приближении моего мучителя, что словно орел, посланный Зевсом Прометею, клевал разум вновь и вновь за тяжкие прегрешения.

Старая дверь со скрипом отворилась, впуская в кромешную тьму лучики света. Тотчас факелы на стенах загорелись, освещая лик вошедшего демона во плоти.

– Надеюсь, не разбудил? – Ехидно ухмыльнувшись, медленно приближался Эйдан, растягивая удовольствие и наблюдая, как съежилось в страхе тело жертвы.

– Тебе здесь удобно? Не слишком темно? – Продолжал глумиться бессмертный, опускаясь на корточки возле меня.

– Странно, ты сегодня какая-то молчаливая. Может, случилось что-то? Расскажи, мне ведь интересно, не заставляй переживать. – Мурлыкал Эйдан, но, не услышав ответа, нахмурился. – Может, ты хотя бы немного уважишь меня и поднимешь глаза?

– Ты права. – Пожал плечами мужчина, не дождавшись ответа, и улыбнулся. – Не будем тратить время на бестолковые разговоры.

Сознание снова понеслось сквозь время, возвращая меня в тот день, когда я сказала своему единственному другу, что хочу остаться одна.

Мы проводили вместе слишком много времени, говорили обо всем на свете, делились сокровенным и иногда заглядывали в будущее. Сэм казался тем маяком, навстречу которого мне хотелось идти. Вся жизнь теперь вертелась лишь вокруг него. Хотелось слушать, быть рядом, ловить улыбки и томные взгляды, до тех пор, пока не поняла, что с головой ушла в чувство под названием «любовь». Мне отчаянно хотелось коснуться любимого, обнять, поцеловать, пока это все не стало невыносимым. Пока я не загнала себя в угол.

Далеко уйти, к сожалению, не удалось. Мириться с моим решением он просто отказывался, умоляя остаться, крича и круша все на своем пути, пока окончательно не сошел с ума.

Спустя некоторое время все тело было покрыто искусными и вычурными узорами из шрамов – память о том, как глубоко заблуждалась в собственных суждениях. И как бы далеко я не убегала, воспользовавшись мертвым сном вампира, он возвращал свою игрушку обратно, и чудовищные пытки повторялись вновь и вновь, пока однажды ему не надоело. Пока однажды он меня не приковал.

Я чувствовала, как слезы хлынули по щекам, но воспоминания все накатывали, не останавливаясь. Впервые Эйдан не прекратил игру, заставляя былые кошмары продолжаться, переживать годы издевательств снова.

Судьба не скоро улыбнулась мне, и все повторялось бы вновь и вновь, если бы однажды ночью, он просто не возвратился. Воспользовавшись моментом, я вывихнула руки, в попытках снять кандалы, и сделала бы что угодно, лишь бы выбраться из этого ада. Сбежав и воспользовавшись помощью ведьмы, спряталась там, где он никогда бы меня не нашел – в мире вампиров, под личиной равной ему.

Открыв заплаканные глаза, я взглянула в лицо Эйдана и мысленно ахнула. Губы мужчины были искривлены, глаза сузились и кипели злостью вперемешку с отвращением, а весь его вид излучал ненависть.

Неужели я кажусь такой жалкой после того, что ему довелось увидеть?!

И когда слезы новой волной хлынули с глаз, покатившись по щекам, произошло то, что больше всего удивило и напугало одновременно. Он протянул руку и со странным выражением лица, коснулся моей щеки, вытирая слезы. Впервые за сотни лет я не чувствовала боли, лишь тепло его сильных рук.

В этот миг я готова была стерпеть любые муки, лишь бы он продолжал касаться меня. Ненависть к самой себе всего за миг разгорелась с новой силой.

Он не проронил ни слова. Просто поднялся и ушел.

В этот раз мне не удалось уснуть.

Майя.

Ленка внимала каждому слову, не комментируя и не перебивая, хотя я видела, как сильно время от времени ей этого хотелось. Но как только я закрыла варежку, вопросы полились рекой. И уже спустя несколько часов она была в курсе не только того, кем стала, но и того, что случилось со мной, за исключением, конечно, всего, что каким-то образом касалось хранителей и моих отношений с Ноа. Этим пока я не была готова поделиться.

– Знаешь, что именно меня бесит больше всего? – Откинувшись на диванчике, кивнула подруга.

– И что же?

– То, что киска Кэт попала в этот офегительный мир раньше меня. Совсем, знаешь ли, не круто. И вообще не могу понять, как ты умудрилась подружиться с этой редкостной гадюкой.

– Со временем ты поймешь, поверь, она изменилась!

– Да ну? А солнце стало синим! И скажи, пожалуйста, почему это она может кусаться, перемещаться и таскать за собой волка, а я получила лишь моральную травму и дар повиновения, а? Где справедливость, мать твою?!

– Хахаха, ну, зато она не может пройти мимо смертного, чтоб не свернуть ему шею и не сожрать, а тебе еда вообще не нужна. Подумай о том, каково ей сейчас, не видеться с родителями. А ты, напротив, не лишена ничего и никого.

– Ладно, надо подумать, но учти, я все равно терпеть ее не могу! Дрянь эдакая, сколько кровушки выпила-то! – Все не унималась Ленка, за что я, откровенно говоря, ее ни капли не винила.

– Вообще-то перемещаться ты должна уметь…

– По-подробнее, пожалуйста!

– Под руководством Рустама у тебя это получалось довольно неплохо. Попрошу Кая потренировать навыки...

– А, может, Мака попросим? – Подмигнула девушка.

– Поверь, не стоит. Он не так прост, как кажется и с переездом видимо мне подыграл. Он странный, и эти раздвоения личности, изменение ауры… Лучше оставайся в стороне.

– Ну, как скажешь, тебе виднее. – Пожав плечами, вздохнула девушка.– А не плохая кстати халупка. Это и есть ваша шарашкина контора?

– Да, если хочешь, устрою экскурсию по местным достопримечательностям.

– Да, неплохо было бы, а много их здесь?

– Куча антиквариата и картин разных эпох, довольно занимательно.

– Да причем здесь картины?! Еще тур по вазочкам проведи. Ох и уморила ты меня, я имела ввиду местный контингент, желательно с мордашками посимпатичнее. – Подмигнула Ленка, заставляя улыбку расплываться по лицу.

– Хорошо, подберем, только особо-то не распаляйся.

– Милочка, жизнь дается человеку один раз, и в основном случайно, так что не обессудь.

– Ладно, позволь предупредить, из живущих здесь Кай влюблен по уши…

– Ах, да, русалка. – Кивнула Ленка, вспоминая мой рассказ.

– Вик занят Ирис…

– Красная психопатка. – Поддакивала подруга, закусив губу.

– А Дамиль связан с Катькой, и я бы не совалась между ними.

– Ну что ж, Майя, мне-то чужого не надо, но свое я возьму, чье бы оно ни было.

– Поверь, Лен, спешить некуда, у тебя впереди вечность.

– Нда, слышать это с экрана телевизора совсем не то. Вживую и с подтекстом гораздо круче. Ладненько, что со всем этим дерьмом делать-то будем?

– Думаю, тебе понравиться комната Шамси. – Улыбнулась, понимая, как сильно эти двое похожи.

– Да, кстати, как бабушке теперь объяснить, почему ты здесь, и вообще что делать с нежданным визитиком?

– Наверное, попрошу Кая как-нибудь доставить ее сюда. Честно говоря, понятия не имею что делать.

– Ну, знаешь, как говорят, если из положения нет выхода, надо поменять положение. – Хохотнула подмигивая. – В любом случае, если ты собираешься показаться перед ней в таком виде, сразу готовь аптечку и телефон скорой помощи. Бабка точно окривеет.

– Не усугубляй, ладно! – Ворчала, потирая виски и косясь на часы. А тем временем, рассвет неумолимо приближался, как и нетерпение перед встречей с Ноа… или лучше сказать с Аластаром… Я мысленно одергивала себя каждый раз, когда называла его вымышленное имя, понимая, однако, что для меня оно навсегда останется единственно настоящим.

И сейчас мне безумно хотелось, чтоб бабушка узнала человека, с которым я собиралась связать свою судьбу и провести вечность.

Эйдан.

Я сидел на корточках, обхватив голову фейри руками, в попытках сдержать в мыслях хаотичный поток чужих воспоминаний, и хоть как-то отгородиться от нахлынувших чувств. Чужой боли, что, казалось бы, должна приносить мне удовлетворение и спокойствие. Но почему-то лишь тоска снедала изнутри, и становилось все тяжелее, даже… мерзко на душе.

Каждый вечер я спускался в старый подвальчик, где томилась в ожидании моя любимая игрушка, моя маленькая девочка, которой с лихвой я возвращал подаренные когда-то боль и одиночество. Каждый проведенный день в скитаниях и страхе, я заставлял оплатить ее собственными слезами.

Заставил прочувствовать вновь все, наполненные темными эмоциями дни. Неудачи, боль, позор, отвращение, ужас, – я искал их в прошлом, чтоб воскресить былое в настоящем, чтоб медленно ломать ее, снова и снова.

Мне нравилось смотреть, как тихо стекают слезы по красивому личику. Нет, я обожал это. До сегодняшнего вечера. Когда впервые чужие воспоминания захватили с головой, заставляя остановиться в полном смятении чувств.

Те зверства, что проделывал с телом фейри вампир, прочным колом застряли в памяти, возвращая в чужой кошмар без остановки. Они все продолжались, и, казалось, не прекратятся никогда. Столь живые и настоящие, будто сам становишься их участником, будто переживаешь их вместе с девушкой. Я застрял в ее прошлом, не в силах остановиться и прекратить собственную пытку, не понимая, когда из мстителя превратился в жертву. Жертву безжалостного сумасшедшего вампира, что терзал тело Филии ночи напролет.

Почему-то ее глаза всегда были открыты, когда новые шрамы расцветали изысканными узорами, заставляя охрипший голос дрожать в криках о помощи. Но никто не услышит их еще очень долгое время…

Издевательства продолжались почти год!

Я вынырнул из кромешной тьмы, которую сам вызвал, задыхаясь от боли в теле, кожу которого жгло, будто в огне. И смотрел в фиолетовые мокрые от слез глаза девушки, что так рьяно скрывала жуткий отрывок собственной жизни, вырванный мною из памяти. Смотрел, и видел в них отражение того сумасшедшего черноглазого вампира в собственном обличии. Слезы капали с покрасневших глаз, заставляя чувствовать себя… виноватым? Злость, отвращение вскипели в глубинах сознания, заставляя ужаснуться происходившему когда-то, и отрицая свои же поступки.

Я не сразу осознал, как пальцы потянулись к нежной щеке, стараясь успокоить девушку, осторожно смахивая новые потоки слез. Но поняв, что произошло, отдернул руку, пытаясь остановить нахлынувшие эмоции, стиснул зубы и вылетел прочь, подальше от этого хрупкого создания, заставившего всколыхнуть в душе давно уснувшую совесть.

Борьба с самим собой, с собственными убеждениями уже несколько ночей лишала сна и покоя. Голова раскалывалась от противоречивых желаний – медленно уничтожить злейшего врага, что стер с земли целый народ бессмертных, и обнять хрупкую девушку, в попытках успокоить болезненные всхлипывания. Иногда я спускался в подвал, тихо пробираясь внутрь, пока она спала, и просто смотрел, не понимая, как столь нежное создание могло стерпеть столько унижения и боли, и как, черт возьми, она посмела напасть на селение друидов, снося всех на пути войны?! Меня словно разрывало на части.

Уже несколько ночей, я не позволял собственным демонам захватить сознание, и держался подальше от девушки, не в силах решить, что делать дальше, убить или остановиться… Я не мог больше играть с ее разумом, воскрешая в памяти то, что сам больше не желал видеть. Но о том, чтоб отпустить фейри не могло быть и речи! Она не станет больше ничьей игрушкой! Она принадлежит мне! Она должна заплатить за смерть родителей!

Прокручивая, словно пленку, чужую жизнь, не мог понять, что же превратило ее в жестокую хищницу, которая так отчетливо впилась в мои воспоминания той ночью. Ночью, когда я потерял все.

Больше просто не оставалось сил терпеть и, вырвав из собственной души чувства, решил спуститься обратно в темницу. Теперь, просто должен увидеть все, что случилось в день смерти народа друидов.

Сегодня впервые я не царапал когтями стену, в надежде вызвать ее страх, не шаркал ногами по холодному цементу, стараясь заставить жертву забиться в угол клетки. Мне не нужен ее страх… сегодня.

Филия сидела, свернувшись калачиком и прильнув спиной к стене, в попытках унять дрожь от приближения палача. Но почему-то сейчас это не вызывало улыбки на лице, как и радости в сердце.

Когда я опустился на корточки рядом, она молчала, и лишь часто моргала, отводя взгляд и не смея дернуться. Ни злостных криков, ни гневных взглядов, ни оскорблений… не было ничего, кроме тихой покорности…

Мне все-таки удалось сломать ее дух. Вот только должного удовлетворения и приятного чувства возмездия почему-то не ощущал. Более того, на душе было мерзко и грязно, словно я сделал огромную ошибку…

И не сказав ни слова, стараясь проглотить нахлынувшее отвращение к самому себе, поднял руки к зажмуренным глазам фейри, по которым медленно стекала маленькая прозрачная слезинка.

Сосредоточившись, я вернулся глубоко в прошлое, так далеко, как только мог, стараясь замечать даже мелочи.

Ее детство, любимые игрушки, увлечения, родители, друзья, все проплывало, словно кадры фильма, которым внимал, не пропуская ни единого мгновения. Вот она играет с друзьями, учиться ремеслу целителя, как и все фейри, взрослеет, вертится перед отражением в воде, заплетая черные волосы в косы, а вот и ее первое свидание… хриплый рык непроизвольно вырвался из горла, а белобрысого парня со шрамом на руках отчего-то захотелось удавить. Она вошла в круг доверенных лиц королевы, училась боевому искусству, радуясь собственной удаче и совершенствуя навыки лучницы, не отвлекаясь на постороннее.

Шли годы, мелькали множество событий, пока однажды вечером слабые крики привлекли ее внимание. Она бежала по лестницам прямо к тронной зале, минуя множество коридоров дворца, пока не достигла цели. Пока мертвые тела охраны не заставили сердце на миг замереть. Она бросилась внутрь, выхватив меч и распахнув двери…

Слезы вновь полились по бледному личику, когда картины зверского убийства королевской семьи вновь проплывали в исковерканном разуме. Тела ее семьи, ее друзей, все они погибли… Крик ужаса застрял в горле, когда она увидела залитую кровью комнату, посреди которой, сияло белое пятно, похожее на человека…. и вспышка….

Следующие воспоминания словно в тумане, когда бок обок с братьями по крови она неслась вслед за врагом, зажав в руке лук и стрелы, преследуя и уничтожая всех друидов, что так жестоко обошлись с королевской семьей и ее родными. А дальше… опять тот роковой день, когда девушка проснулась проклятой королем друидов, лишенная радости прикасаться к живым существам, не понимая, как ее гнев и боль обернулись убийствами невинных.

Я вынырнул из чужих воспоминаний, словно из ледяной воды, задыхаясь и хватая ртом воздух, в ужасе от увиденного.

Они решили, что друиды уничтожили их правителя, и мстили, убивая в ответ. Но этого просто не могло быть! Мой народ никогда не нападал! Никогда убийства не были решением проблем у бессмертных, поклоняющихся культу жизни.

Все фейри без исключения знали, что именно друиды напали на их правящую ветвь, безоговорочно неся смерть врагам. Будто в тумане, за пеленой лжи, они не контролируя собственный разум, нападали на моих собратьев. А после полного уничтожения расы, словно цепенели в кошмаре от содеянного, списав происшедшее на злость и отчаяние.

Я все никак не мог остановить дико бьющееся сердце, не в силах поверить в абсурд происшедшего. И пытаясь успокоиться, нырнул обратно в водоворот воспоминаний, в момент, когда посреди окровавленной залы белое пятно поглотило сознание девушки.

Свет слепил глаза, я не мог ничего разглядеть, сквозь режущий поток сияния. Словно из памяти стерли или вырвали значительный промежуток времени, в который лучница увидела, стоящего над телами друида в мантии. Я обхватил голову девушки руками, читая древние заклинания, заставляя раскрыться правде и снять пелену лжи. Магия текла сквозь поток воспоминаний очищая их от наложенных ранее чар, пока глаза Филии в ужасе не распахнулись. Пока я не увидел истинное лицо существа, что коварно и безжалостно уничтожило королевскую семью фейри, оклеветало друидов и завязало войну между народами, взяв под контроль сознание множества бессмертных.

– Акира… наша хранительница. – Дрожащими губами, роняя слезы шептала девушка, и мотала головой, отрицая увиденное. – Этого не может быть, она ведь нас оберегала! Она же хранитель!

Переводя дыхание, безуспешно старался успокоиться.

– Столько времени всех нас вводили в заблуждение. А ведь это не фейри уничтожили целый народ, а хранители. – Процедил, сжимая зубы от злости так, что они готовы были вот-вот треснуть.

Я просто обязан был выяснить, как допустили подобное зверство. Возможно, Акира действовала согласно приказам, выполняя волю вышестоящих… но разве мог Аластар пойти на такое, ведь когда-то он был моим наставником, давно…пока я не сбежал.

Громкое шмыганье носом отвлекло от рождающихся сумасшедших планов мести существам, которые так легко манипулируя бессмертными, вершили собственную волю, подобно богам.

– Столько бессмысленных смертей! Столько утраты! – Обхватив себя трясущимися руками, протянула фейри. – Зачем?

– Уж будь уверенна, это я скоро выясню. – Рыкнул, еле сдерживая злость, и не зная, что теперь делать с девушкой, которую ранее винил во всех смертных грехах. Все что угодно, но уж точно не собирался ее отпускать.

– Скажи, кто ты? Знаю, ты не вампир… – Робко шептала Филия, вжимаясь в стену.

В этот миг слова застряли в горле, и не в силах произнести ни звука, я вытянул из ее воспоминаний образ маленького мальчишки, убегающего от острых стрел лучницы.

Открыв глаза, фейри охнула, зажав рот ладонью, не в силах унять истерику, слезы, и блаженно улыбнулась:

– Ты выжил. Так боялась, что все-таки убила тебя. – Выдохнула девушка, закрыв глаза и не прекращая улыбаться, откинула голову, прислонившись к стене.

Противоречивые чувства вновь нахлынули с головой, заставляя ощущать себя неловко. Я застыл, не двигаясь, не в силах отвести взгляд от женщины, чья улыбка впервые осветила красивое лицо.