Текст книги "Ну, чисто Ангел!"

Автор книги: Ирина Потанина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

Я все еще ничего не понимала, но по перепуганным лицам окружающих, видела, что произошло нечто очень серьезное… Даже Спящая Красавица проявляла признаки беспокойства. Печальная ива на колесиках немного приоткрыла стеклянную крышку ложа подопечной и часто-часто замахала над ней ветками. Из ложа послышался напряженный взволнованный храп.

На пути к Дракону

А потом события начали развиваться еще более отвратительным образом. Всех нас – участниц финала и их сопровождающих – вежливо попросили перейти из шатра в клетку. События стерлись для меня в какое-то странное сплошное нереальное месиво.

– Пррошу прройти в тюррьму! – проговорил Петруша и откинул полу шатра.

Дощатый плацдарм перед выходом уже был огражден прутьями. Зеваки – теперь не с любопытством, а с искренним сочувствием – наблюдали, как нас разместили в этом странном сооружении. Какие-то присланные организаторами конкурса существа подхватили клетку и понесли сквозь толпу. Провожающие махали нам платочками и кричали что-то о несправедливости бытия. Наставница-Яба долго еще бежала следом и обиженно квохтала, обещая постараться оспорить решение Его Времячества…

Было во всем происходящем что-то очень трагичное и безнадежное, и я едва удерживала слезы. Особенно страшно стало, когда нашу клетку положили на какой-то грузовик и он помчался в сторону самой большой тучи, что висела над горами вдалеке.

«Не к лесу, не к зеленым лугам, а именно к огромной страшной туче» – прошептала я. И тут же один из сидящих в кузове грузовика хорошо одетых мужчин злорадно усмехнулся:

– А ведь из туч частенько вылетают молнии, – вкрадчиво зашептал он. – А молнии – это орудие смерти! – голос его пробирал до самых костей. Мне сделалось откровенно жутко.

– Вот и ладно! – вдруг улыбнулась одна из тетушек. – Верный способ задурить страхам головы. Они нас кое-чем и впрямь ужасным пугать собираются, а мы им назло безобидных тучек бояться станем:

«Так значит все эти мужчины в костюмах – страхи! Ни за что не буду им поддаваться!» – подумала я.

– Ох, тетушка! – громко шмыгнув носом, вздохнула круглолицая девушка. – Ничего из этого не выйдет. Как бы мы ни хорохорились, все равно в мыслях у всех страх перед Драконом сидит! Ой! – круглолицая спохватилась, схватилась за косу и попыталась заткнуть ею себе рот, но слова уже вылетели.

– Царевна, да что ж это вы?! – рыкнул один из нянев. – Зачем даете страхам пищу?!

И тут началось. Мужчины в костюмах повскакивали и начали свое черное дело.

– Дракон! Дракон! Зловонное дыхание! Рептилии, змеи: – довольно крупный страх прыгал туда-сюда возле нашей клетки и явно получал удовольствие от произведенного эффекта. Чтобы не поддаваться на их провокации, я попыталась собраться с мыслями. Удавалось мне это с большим трудом.

– Каждый високосный год, конкурс проходит иначе, чем обычно? – глупо переспрашивала я помрачневшую Мишку. – Что это значит?

– Когда-то давно, когда злобный Дракон из Драконьих пещер атаковал наши поселки и города, в качестве выкупа ему отдали право забирать себе проигравших красавиц. – уже далеко не в первый раз шепотом объясняла моя опекунша. – Но только не каждый год, а лишь тогда, когда Его Времячеству петуху покажется, что год будет високосным.

– Что значит, покажется? Високосный год приходит каждые четыре года. Разве нет?

– У нас – нет. – Мишка была в таком подавленном состоянии, что даже не находила в себе сил злиться на мою бестолковость. Глядя прямо перед собой, она тихонько повторяла свои объяснения. – Наш мир устроен таким образом, что мы никогда не знаем, какой завтра будет день или год. Его Времячество объявляет первое, что приходит на ум. Все логично: время скачет у нас, как фантазии в человеческих головах. Мда, впервые я жалею об этом. – Мишка отвлеклась от объяснений и пристально глянула на меня. – Кто б мог подумать? О! Я ужасное существо! Вер… Э, в смысле, Ангелина, прикажи свести меня с ума, повесить и отрезать голову! Раз в жизни! Раз в жизни я хотела сделать кому-то из коллег подарок! Думала, Ангелина поучаствует в конкурсе, получит кучу подарочков… Я была уверена, что делаю доброе дело. А в результате, что? – Мишка уже почти рыдала. – О, как я могла так кошмарно ошибиться! Затащила в зловонную пасть дракона и тебя, и себя…

– Ну, Мишка, – я не знала, как ее утешить, и чувствовала себя ужасно неловко. – Ну не терзай себя так. Ты ж не знала. И потом, мы пока еще вовсе не в пасти Дракона…

– Не волнуйтесь, это вещи поправимые, – с язвительной улыбкой заявил так и не отошедший от нашей клетки страх. – Дракон так давно никого не ел! Острые, как бритва, жала, истосковались: Они обожают превращать мясо в нарезку:

– О, я не выдержу этого! – простонала Царевна и закатила глаза к зарешеченному потолку.

– Тебе-то что кваалноваться? – лягушка деловито перебирая лапами по прутьям клетки, подобралась поближе . – Ясное дело, под венец с прынцем пойдешь. Чекво дергаешься-то вся?

– Да я собеседования с Драконом боюсь. – шмыгнула носом Царевна. – Я от вида змей всегда в обморок падаю… Вот бы принц сейчас сюда прискакал, да меня отсюда вытащил бы…

– Квыыытащит, не кволнуйся, – отчего-то в голосе лягушки не звучало и капли радости. – Тем, что в победительницы конкурса тебя выберет, тем и вытащит. А я, как квсегда, останусь не у дел. А мне ведь, в сущности, совсем немного надо – всего один поцелуй принца. Суперфиналисткам был этот поцелуй обещан, помните? Должна же я, в квонце квонцов, проверить, заколдованная царевна я, или обычная лягушка? А теперь принц цекваловать, наверное, никого из суперфинаквалисток не станет. Нас же сразу к Даркону заберут. Не красикво это как-то: Одной тебе Царкваревна спастись суждено…

– Фигушки! – вмешалась в разговор Баба Яга, – Чего это ей спасаться? Я дракону завтраком служить не согласная, значит, принц меня выберет. Уж я его приворожу, будьте уверены: – тут баба Яга запнулась и пустилась в философские рассуждения. – Правда, не известно, что лучше – ужином для лютого зверя сделаться, али на старости лет замуж за какого-то принца-дурачка пойти. Ох, судьба-злодейка!

– Если вы не любите Принца, бабушка, то вам лучше к дракону: – робко начала Царевна.

– Дурочка ты, что ль, или и впрямь такая наивная? Любишь – не любишь, а жить-то охота!

– Я бы не стала жить, если б меня замуж выдали за нелюбимого! – твердо произнесла Царевна, а потом, невесть отчего, добавила: – И зачем вы вообще на конкурс шли?

– Ясс дело, чтобы прославиться. – охотно ответила Яга. – А то в последнее время народ чагой-то подзабыл бабку-то. А так я себе бесплатно рекламу бы сделала. Ну и подарков потом нагребла бы, естественно. А вышло – во как. Или к дракону в пасть, или к королевской семье в родичи. Эх, обложили!

– Да с чего вы взяли, что у вас есть такой выбор? – возмущенно заохала одна из Тетушек. – Царевна с Принцем, между прочим, с детства обручены. Он только ее в жены возьмет! Вам бы сейчас не о том, как принца приворожить думать, а о том, как на Драконьем собеседовании получше себя проявить.

– Мишка, поясняй! – не выдержала я.

– Да что пояснять-то? Итак, в високосный год, все не выигравшие суперфинал участницы конкурса – и их опекуны, как выяснилось, – отдаются Дракону. Сейчас нас везут на предварительное собеседование. Ну, чтоб Дракон заранее график составил, кого сейчас будет есть, кого – через месяц, кого – через год. Тут бы хитрость какую-нибудь придумать, чтоб этот змей вообще смотреть на нас не смог. Да только мозги у меня совсем не варят. Так они у меня растряслись от нервного истощения-то!!!

– Хитрость? – хмыкнула Баба Яга, услышав последнюю фразу Мишки. – Хорошая идея! Сейчас придумаю что-нибудь… Хотя проще все же ворожбу на Принца навести. Сто двадцать лет берегла свою свободу, нет же ж, создали все-таки условия, чтоб меня окольцевать! У, ироды!

– Бабушка, – царевна уже плакала. – Не надо ворожбы, зачем? Вы лучше и впрямь о хитрости для Дракона подумайте.

– Ишь, чего захотела! – насупилась Яга. – Хотя ладно. Вот, для начала сменю облик. Слышала, Дракон когда-то вусмерть рассорился с одной кикиморой. Та у него пятьдесят лет назад ковер-самолет на день одолжила, и до сих пор все вернуть забыла: Зол ирод проклятущий теперь на всех кикимор. Терпеть их не может. Обернусь–ка я! – что-то быстро нашептав над своим карманом, Баба Яга вдруг стала прямо на глазах видоизменяться. Было бы обманом сказать, что лицо кикиморы было чем-то лучше предыдущего бабко-ежкиного. Но меня поразил сам факт такого вот мгновенного превращения. – Но ты, детка, не думай! – грозно нахмурилась Яга в сторону Царевны. – На привораживающее зелье у меня силы тоже найдутся. Чуть-чуть еще сил подсобираю. Эмоции ваши повпитываю. А то, кто его знает, может Дракон как раз с удовольствием ест тех, кого не может терпеть. Съест и не подавится…

– Он ква и к лучшему, если сквразу съест. Говорят, те, кваго сразу не сжирают, очень страдают потом. Дракон, дескать, если поедание надолго отложит, то страшно тяжелые работы пленникам придумывает. Нарочно, чтоб мышцы накачались, и потом побольше еды ему было. Он, ква, знаете ли, обожает, квагда много еды в одном существе…

– Это откуда такие познания?! – насупилась моя Мишка. Она здесь была крупнее всех.

– От сестрицы моей. Квааа! В прошлый високосный год она к Дракону на собеседование попалася. Все тут разузнала, все видела. Но Дракон, квхвала обстоятельствам, не француз. Лягушек он не ест. Прогнал ее, с тем условием, чтоб, как царевной станет, чтоб приходила. С тех пор много-ква-много лет прошло, а квасестрица моя квсе без дела сидит. Ни одну стрелу за это время не поймала! Квсе боится, что какой-нибудь квбалбес придет за своей стрелой, поцелует сестрицу, и той придется в царевну обратившись к Дракону на ужин идти. Бездельничает моя квасестрица, и страдает от этого безмерно. Только и делает, что комаров ловит, будто мы для того нафантазированы, чтобы этих насекомых истреблять. А мы ведь, лягушки, созданы с благородными целями – очищаем болота от стрел. А то охотников в наши края пострелять, знаете сколько? Ух, давно бы уже все болото стрелами засорили, если б не мы.

– А кто эту теорию про стрелы придумал? – тихонько спросила я у Мишки.

– Дети. У нас большинство всего создано их фантазией. Она самая яркая и сильная.

– Выходит, Дракона, пожирающего участниц конкурса, тоже они придумали? Что-то не добрые у нас на земле дети, как я посмотрю:

– Что ты! Очень добрые! Просто во всех сказках Драконы едят или похищают принцесс. Вот и у нас так.

– Погоди, погоди, – забормотала я, от волнения не слишком заботясь о серкетности. – Не хочешь же ты сказать, что я сейчас буду проходить собеседование, а Ангелину потом за это съедят? Слушай, я так не могу. Мне срочно нужно вернуться в реальный мир. Ангелина бы на моем месте, наверняка, как-то обхитрила Дракона. А я…

– В свой мир?! – прямо надо мной нависла улыбка Неуклюжи. Причем остального тела видно вообще не было. Я с ужасом смотрела на растянутые в улыбке губы, а они, с ничуть не меньшим ужасом, переспрашивали. – Ты что, реальная девочка?!

– Тише, тише ты! – зашикала Мишка одновременно и на Неуклюжку и – запоздало – на меня. – Сейчас всем нас выдашь!

– Только представьте, тут девочка из реального мира! – улыбка Неуклюжи, тем временем, металась от одной претендентки на корону к другой и торжественным шепотом сообщала им о моем наличии. – А что я?! Вы просили «тише», я выполнила. Про «не говори никому» речь не шла:

– О, Боги-Люди-Звери! – Мишка, почти как Царевна минуту назад, страдальчески сложила руки на груди и закатила глаза к потолку.

– И как только она из своей клетки выбралась? – удивилась я.

– Просто, – вздохнула Мишка. – Когда Неуклюжа видна целиком, она неповоротливая, и выйти из клетки не может. Когда от нее остается только улыбка, она становится довольно ловкой, поэтому держать ее взаперти смысла нет. Улыбка спокойно просачивается сквозь прутья клетки, и никто из няньев не возражает. Условие ей поставлено только одно: не материализоваться полностью вне клетки. Иначе она, знаешь сколько бед натворить может!!!

Тем временем, присутствующие реагировали на новости обо мне очень странно. Тихо перешептывались и, неодобрительно косясь на Мишку, они подбирались ко мне поближе. Делали они это с такими серьезными лицами, что я невольно отступила за широкую спину своей сопровождающей.

– Мои умения действительно огромны, – как-то очень осторожно начала улыбка Неуклюжи, сделавшись вдруг очень напряженной. – Но они никогда не сравняться с возможностями существ из реального мира.

– Ага! – поддержала Неуклюжу кикиморообразная Баба Яга. – Я тут энергию на охмурительное зелье коплю, а среди нас, оказывается, живой волшебник есть! А ну выручай меня, быстренько! Я ж тебя от молотка, наколдованного страхом, спасла! Столько энергии потратила тогда, чуть не разорилась! А ты, что, неблагодарная?!

– Но-но-но! – моя Мишка уже немного опомнилась и, уперев все руки в боки, приняла воинствующий вид. – Отвяжитесь от ребенка, не то хуже будет! Она ничего не умеет!

– Подумать только! – горестно вздохнула Царевна. – Раз в жизни мне на пути повстречалась волшебница, и она, оказывается, ничего не умеет. Ох, какая же я невезучая…

– Пока еще везучая! – не меняя позы, мрачно проговорила Мишка. – Вот если мою Веру обидеть попытаешься, тогда точно невезучей сделаешься!

– Погодите, – не выдержала я. – Не будем ссориться. Милая Царевна, вы ошибаетесь. Никакая я не волшебница. Я как раз самая что ни на есть обычная девочка из реальности.

Все присутствующие, кроме Мишки, нервно рассмеялись.

– Кваа! Из кваариеальности и квааабычная! – хохотала лягушка. – Кввот кввак придумают что-нибудь!

– Если из реальности, значит и есть волшебница, – Царевна, похоже, поверила, что я ни в чем не разбираюсь, и решила мне помочь. – Здесь, в нашем мире, все гости из реальности – волшебники. Ведь это вы все здесь придумали. Значит, можете все изменить.

– Как? – разумеется, я заинтересовалась.

– Это уж тебе видней! – фыркнула все еще не верящая в мое незнание Яга. – Знали бы как, сами бы все давно все поменяли.

– Послушайте все сюда! – Мишка явно теряла терпение. – Эта девочка оказалась тут случайно. Она заменяет своего ангела, который боится сцены! И никакой это не обман, потому как Ангелина и Вера похожи, как две капли воды, а значит жюри все равно, на кого из них смотреть при оценивании! Ясно?

У Мишки был такой угрожающий вид, что, разумеется, всем все стало ясно.

– Так вот! Вера не умеет изменять наш мир. У нее довольно слабое воображение. За целую жизнь из ее придумок реализовалась у нас только одна – та самая Ангелина. Все остальное, что придумывала эта девочка, не только не воплощалось, но даже и не поступало в наш мир в качестве заявки на реализацию!!!

Воцарилась тишина. Я внезапно почувствовала себя ужасно обиженной.

– Бедненькая! – вдобавок, всем вздумалось меня жалеть. – Это квааа, хуже, чем квва все кважизнь квамаров на болоте ловить, вместо стрел-то…

Все снова приуныли и потеряли ко мне всякий интерес.

– Дракон неизбежен! – шипел неподалеку страх , и все мы понимали, что он прав.

Я подумала, что вот было бы здорово сейчас разнести клетку в пыль и гордо спросить: «Это у кого там, вы говорили, слабое воображение?!»

Шутки ради, я даже решила попробовать. Пристально глянула на прутья и принялась представлять, будто их здесь вообще нет. «Пустота! Пустота! Вместо вас – пустота!» – мысленно командовала я им, до боли напрягая зрачки. В результате, в глазах моих появились слезы, от которых все вокруг поплыло и размножилось. Прутьев у клетки стало в два раза больше, Мишка с двумя головами озадаченно склонилась надо мной. Только что она зачем-то забирала мою сумку, и теперь, вежливо вернув ее обратно, заинтересовалась моим состоянием.

– Чего ревем? – Мишка тут же расценила мою печаль по-своему и тут же попыталась разрядить обстановку – Имеются подозрения, что ты грустишь о доме! Небось, волнуешься, как там продвигается подготовка к конкурсу?

– Нет, Мишка, что ты, – грустно рассмеялась я. – Еще рано волноваться. С вероятностью 100 процентов могу сказать, что Ангелина сейчас спокойно сидит дома. И даже завтра еще ничего не произойдет. Уверена, она проспит до обеда. В воскресное утром сон – мое самое главное занятие. Тем более, дома никого нет. Родители приедут только днем…

– Что? – Мишка вдруг совсем потемнела и сделалась еще более встревоженной. – Ангелина Андреева не предупредила тебя? Негодяйка! О! Какой удар! Даже не знаю, как сказать… Но уж лучше я сообщу тебе эту горестную весть, чем другие…

– Что еще случилось? Мишка, пожалуйста, не пугайте меня!

– Мужайся! Ты не видела своих родителей уже целую неделю! Кроме всего прочего, время в нашем мире течет медленнее, чем в реальном. У нас прошел день, а у Ангелины – шесть…

«Шесть дней!!! Целую неделю Ангелина живет вместо меня?! Ох, сколько же всего за это время могло наслучаться!» – сердце бешено заколотилось в моей груди. Я действительно разволновалась. Даже в жар бросило. Только как-то странно – жарко было исключительно на левом бедре. Там, где висела сумка.

– Ай! – я отодвинула сумку от себя. – Мишка, как думаешь, может ли у меня быть с собой какой-нибудь невыключенный утюг?

– Горячо! – с радостью констатировала Мишка, ощупав сумку. С торжественным видом двумя руками она извлекла со дна мою косметичку, а третьей – повесила сумку обратно мне на плечо.

– Вот! Это тебя, моя девочка! Я подумала, раз уж мы не прячемся больше от окружающих, то можно ведь и с Ангелиной поговорить, да? Послала вызов, и вот, видишь, как быстро она ответила.

Ангелина на связи

Косметичка раскалилась докрасна, выла и мелко тряслась. Я всерьез опасалась, что если немедленно не отвечу на вызов, она бросится на кого-нибудь и начнет кусаться. Пришлось натянуть на пальцы рукав, достать зеркальце… Из него радостно махала рукой Ангелина.

– Как хорошо, что вы нашли возможность провести сеанс связи! – весело затараторила она. – А еще здорово, что ты, Вера, не одна. А то ведь, неизвестно, догадалась ли бы ты позвонить мне, если б не Ангелина Крючкова. А уж о том, как ты могла отреагировать, позвони я тебе сама, даже судить боюсь! Один парень, например, когда ему в зеркало ангел-хранитель позвонил, схватил огнетушитель и облил им звонящего! Правда, ангел тот в машину звонил. В боковое зеркало. Вот парень и перепугался, что горит. Но, скажите пожалуйста, куда еще можно позвонить современному парню? Где еще в непосредственной близости с ним находятся зеркала?

– Ангелина Андреева! – вмешалась в разговор Мишка. – Ты нам зубы не заговаривай! Сейчас же отвечай, бесстыжее существо, как ты могла? Обманом заманила бедную девочку к нам, теперь насмехаешься? Ты почему не рассказала ей про замедление времени? Ребенок целую неделю не видел родителей, и даже не узнал об этом! Жуть!

– Ох, – Ангелина сделала «большие глаза» и обратилась ко мне за сочувствием: – Говоря, что эта Ангелина полезна, я явно погорячилась. Думаю, Вера, ты меня понимаешь… Характером Ангелина Крючкова, один в один похожа на свою подопечную… – и тут же, предотвратив возмущенные возгласы Мишки, моя Ангелина начала ей отвечать: – Во-первых, я собиралась рассказать Вере о замедлении времени… И о нем, и о многих других подробностях нашего мира…Но некоторые ангелы обладают далеко не ангельским характером… Они умудрились забрать мою подопечную раньше, чем я успела ее проинструктировать…

– Да?! – озадачилась Мишка. – Кто эти варвары? Ой! – она, наконец, поняла, о ком речь. – Ну… Это… Я как-то не подумала сразу. – на миг Мишка раскисла, но тут же оживилась: – Признаю свою вину! Но особо я и не виновата, потому как самолично консультирую Веру по всем вопросам!

– И все же, давай я до конца отвечу на твой вопрос, – безжалостно продолжала Ангелина. – Так вот, во-первых, виновата во всем ты. Во-вторых, ничего страшного не случилось. Это для меня тут прошла неделя, а для Веры – всего день. Так что соскучиться она не успела бы. И потом, неделя – не такой уж преступно большой срок.

– Ха! – насупилась Мишка. – Плохо же ты знаешь свою подопечную, бесстыжее существо! Когда я сказала, сколько времени прошло в реальном мире, девочка чуть снова в обморок не свалилась! Побледнела вся! Во как ощутила тоску по родным местам! Жуть!

– Да я не от тоски, – пришлось объяснять. – Я просто разволновалась. Вдруг мама с папой обнаружили подмену и ищут меня теперь с милицией по всему городу? Или вдруг Тамарка вытворила какой-нибудь финт, Ангелина не смогла ее приструнить, и теперь все отказались помогать Крючковой в подготовке к конкурсу? Или, вдруг, Ангелину выгнали со школы за неумелое пользование косметикой? Или… – тут я почувствовала, что краснею, но остановиться уже не могла. – Вдруг ее с этим одним накрашенным глазом увидел кто-то важный. Ну, скажем, Ваня Семечкин, – я вовремя спохватилась: – Он председатель школьного оргкомитета, и не слишком хорошо было бы, если бы он…

– Не волнуйся! – «утешила» Ангелина. – С ним я уже встречалась. Скажу откровенно, он настолько себе на уме, что вряд ли вообще заметил, были ли у меня глаза. Подошел с таким видом, будто он тут самый-самый, спросил, ведем ли мы подготовку к конкурсу, и удалился, будто сделал нам своим визитом большое одолжение. Ни на мой глаз, ни на меня саму он так ни разу и не посмотрел…

Чтобы скрыть досаду, я принялась спрашивать всякие глупости.

– Мама? Папа? – охотно отвечала Ангелина. – Да все отлично. Я уборку сделала без напоминаний, так они, испугались, не случилось ли чего. Смешные! Что? Подготовка Тамарки? Полным ходом! Да ты сейчас сама все увидишь. По этому вопросу я тебе подготовила подробный отчет. Даже записала кусочек первой встречи. Сейчас увидишь, как продуктивно мы поработали. Что удивляешься? У нас тоже прогресс, достижения науки и бонусы. Тот, кто пользуется связью через зеркала имеет право к одному из своих зеркал нафантазировать встроенную видеокамеру. Так что я тебе, теперь, подробные отчеты могу предоставлять…

Голос Ангелины звучал уже откуда-то из-за пределов зеркала. А в нем самом, подписанное словом PLAY в верхнем углу, предстало изображение нашего школьного коридора. Судя по дате внизу зеркала, действие проходило спустя три дня после моего отбытия из реального мира.

– Обрати внимание на одиннадцатиклассниц у зеркала, – захихикала Ангелина издалека. – Всего три дня я терпела косые взгляды окружающих, а потом пришлось пустить слух о новой моде, и вот, полюбуйся…

Любоваться было не на что. Ученицы старших классов у нас всегда стремились соответствовать последней моде. Обычно это делало их красивее, но сейчас!!! Все, как одна, «модницы» наложили макияж ровно на половину лица.

– Класс! – влюбленно глядя на свое отражение, заявила одна из них. – Вот бы нас не выгнали с математики…

– Выгонят – пойдем умоемся, – вздохнула другая. – Но зато хоть к началу уроков придем, как люди. А то ведь как-то неприлично даже – в моде полная ассиметрия, а в нашей школе об этом знает только одна забитая девятиклашка. Не годится!

– Чего это «забитая»?!» – шепотом возмутилась я. – И отчего все модницы нашей школы такие язвительные и вредные?!

– Самый легкий способ выделиться – втоптать в грязь других, вот они и выделываются… – с тяжелым вздохом отозвалась Мишка. – Знаешь, сколько раз мне приходилось удерживать Тамарку после урока, лишь бы она не столкнулась в коридоре с этими девочками и не услышала, что они говорят про всех, кроме себя? Тамарка у меня девочка горячая, может и в драку полезть, потом неприятностей не оберешься… Делаю все возможное, лишь бы ей на пути не попались эти «примадонны».

Я еще раз посмотрела на наших «модниц». Тоже мне, мадонны! Ярко подведенный глаз, едва заметные румяны над скулой, контур губ, очерчивающий только левую половинку рта… Жуть! Прямая дорога в Голливуд, чтоб сниматься в ужастиках…

– Стой, стой, стой! – в этот момент отчаянно завыла Мишка. – Куда? Не ходи!

Вошедшая в коридор Крючкова направлялась прямиком к той лестнице, возле которой крутились «модницы».

– Стой! Не туда! – пыталась внушать ей ангел-хранитель.

– Это запись, Мишка, – мягко напомнила я.

– Да? Ох, я совсем забыла! Точно, запись! Я ведь уже один раз Тамарку останавливала! Как раз тогда, когда Петруша тобой занялся. Я тогда на миг все же решила глянуть, как там в реальном мире, и еле успела отвести Тамарку от беды.

И точно. Крючкова в экране зеркала вдруг остановилась, без каких-либо причин резко обернулась, увидела Ангелину и семимильными шагами направилась к ней.

– Ха! Салют! – Крючкова с привычной силой буянящего на полях буйвола приветливо хлопнула моего ангела по плечу.

– Салют! – в тон ей ответила Ангелина и, к моему великому изумлению тоже, что есть силы, стукнула ладонью по Крючковской спине. Та (не спина, конечно, а вся Тамарка) слегка отлетела в сторону, сморщилась, потерла ушибленное место и ошарашено глянула на Ангелину. Моя хранительница сделала вид, будто ничего необычного в своем поведении не замечает.

– А ведь больно, оказывается, – Тамарка поделилась своими мыслями с пространством и тяжело задумалась.

– А потом мы все-таки добрались до кабинета. Ну и, как положено, провели мозговой штурм. – голос Ангелины из-за кадра был наполнен гордостью.

– Взять в заложники председателя жюри! Похитить остальных конкурсанток!

– Пересадить личность Тамарки в тело Бритни Спирс, и наделить голосом Алсу!

– Тщщщ! Пеу!Пеу!

– Мутер! Мутер!

На транслируемом зеркалом первом сборе под председательством Ангелины творилась полнейшая неразбериха.

– Так дело не пойдет! – кажется, Ангелина и сама это заметила. – Давайте смотреть на вещи более реально!

– А мы как?! – обиделся было Якушев и тут же принялся кривляться. – Реально, конкретно и без лишнего базара!

– Куда уж конкретнее, – язвительно вставила свои пять копеек Анжелка. – Никакими другими методами нам конкурс не выиграть.

– И не надо! Мы что, разве победить хотим? – Ангелина говорила вполне серьезно и всех озадачила такая постановка вопроса. – Нет!

– Гы! – не выдержав, хмыкнул Гаврила. – Конечно, нет. Мы, вероятно, тайные агенты других школ и мечтаем, чтобы наша проиграла.

– Точно! – весело поддержал друга Якушев. – А Крючкова, ну, в смысле, Тамарка, – главный агент! Она нарочно участвовать в конкурсе вызвалась! Небось кучу денег с других школ за это взяла. Чего б иначе согласилась так мучаться?

Все, включая Тамарку, громко засмеялись. Якушев с Гаврилой и Анжелкой – демонстративно. Зиночка с Аленкой – нервно. Тамарка – как-то неестественно истерично. Ей, бедняжке, приходилось тяжелее всего.

– Тихо! – вдруг громко осадила всех Ангелина. Голос ее звучал настолько твердо, что все моментально замолчали. – Якушев, солнце, запомни на будущее, не стоит высмеивать то, что не до конца понимаешь. Ясно?

То ли из-за уверенной интонации Ангелины, то ли из-за этого ее несусветного «солнце», бедный Якушев не нашел, как возразить.

– Так вот, – уверенно продолжала мой ангел-хранитель. – Победить нам не удастся, это точно. Какая из нашей Тамарки мисс? Да и из любой из нас… Мы же живые люди, а для мисс нужно куклой быть…

– Верно, – хором закивали наши отличницы. – Кого ни возьми – у всех на лице явные признаки интеллекта. Куда нам в мисс!

– Ну, положим, ни одна из известных моделей дурочкой никогда не была, – решила восстановить справедливость Анжелка. – А в конкурсах участвовали и побеждали…

– Но это же – знаменитости, а не обычные школьницы! – спокойно парировала Ангелина. – У них вся жизнь крутится вокруг того, чтоб следить за своей внешностью. Они уроки до двух часов ночи не делают и во дворе, играя в футбол, коленки не сбивают. Чтобы стать мисс, нужно изначально жить совсем иначе, чем Тамара, или чем любая из нас.

Тут уж даже Анжелка согласно закивала. А Тамарка так вообще расцвела. Она резко схватила Ангелину за руку и благодарно пробасила:

– Вот это ты верно говоришь, подруга! – а потом вдруг смущенно одернула ладонь. – Я не больно тебя хватанула?

Ух ты! Неужели утреннее приветствие Ангелины подействовало и Тамарка теперь будет задумываться, не причиняет ли вред окружающим своими слишком размашистыми дружескими порывами? Вот это Ангелина, вот это молодец!

– Итак, задача существенно упрощается. – мой ангел-хранитель, казалось, даже не заметила этой своей маленькой победы. – Побеждать не надо. Нужно просто хорошо выступить. Оставить у всех приятное впечатление о Тамаре и всей нашей школе, после чего с достоинством удалиться. С одной стороны – пусть нас непременно запомнят. С другой – пусть видят, что ни на какие лавры мы не претендуем. Все должно быть легко, необычно и весело. И зрителей порадуем, и сами неплохо время проведем. Итак, давайте писать сценарии выходов Тамары, исходя из этой, новой задачи…

Изображение в зеркале на миг погасло, а потом появилась улыбающаяся физиономия Ангелины:

– И понеслось! – гордо сообщила она. – Вот так мы обсуждали первый выход!

В правом верхнем углу зеркала, в отдельном квадратике тут же нарисовались улыбающиеся лица моих одноклассников. Они что-то весело обсуждали, то и дело оглашая пространство выкриками, вроде «Есть идея!» или «А помните, у нас в КВНе было!..» Нет, Ангелина определенно повлияла на ситуация крайне положительно.

– Вот так мы готовили танцевальный номер…

В квадратике тут же возникла прыгающая, словно на батуте, раскрасневшаяся Тамарка. Выглядела она очень смешно, хотя музыка Рамштайна вряд ли располагала к веселью.

– Никакого танца! – наставлял голос Ангелины откуда-то издалека. – Просто свобода действий и все… И тебе приятно, и окружающим интересно…

– Нет, так не пойдет, – решительно возражала Зиночка. – Прыжки и свобода – это здорово. Но зрителям станет скучно…

– Верно! – Аленка, которая всю жизнь занималась спортивными танцами, тут же нашла выход. – Пусть Тамарка бесится не одна. Да вот хотя бы с Гаврилой и Якушевым… И пусть они все прыгают одновременно. То есть, иногда одновременно, а иногда – наоборот, наперекор друг другу. Получится классно, вот увидите!

– В общем, сценарии уже почти готовы, теперь репетируем. Ну и бьемся над внешним видом конкурсантки. Успехи у нас в этом смысле колоссальные! – закончила отчет Ангелина. – Ну а ваши-то дела как?

– Плохо, – честно призналась я до того, как гордая Мишка успела насочинять про наши победы с три короба. – Вернее, даже совсем плохо!

– Во что ты уже втравила мою Веру?! – Ангелина с укором глянула на мою сопровождающую.

– Да нет, все нормально, – начала оправдываться та. – Даже достижения кое-какие есть. Петруша нас лично к шатру провожал – заинтересовался участницей Верой. Все шансы в суперфинал попасть имеются. Только вот… Ну… Тут такая небольшая неприятность произошла… Короче, Его Времячество объявил високосный год… Ну, ты же понимаешь, я ни при чем… Это все обстоятельства.