Текст книги "Сын моего босса, или Усмешка судьбы (СИ)"

Автор книги: Ирина Ваганова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Глава 12

Этот разговор казался мне бесконечным и мучительным. Я взяла на себя роль не по силам, особенно если учесть недавний удар по голове и, в общем-то, сомнительное выздоровление. Приходилось то и дело извиняться. За то, что я не догадалась сфотографировать мальчика и не спросила, где он живёт. За то, что не поинтересовалась, какие у него отношения с приёмными родителями и почему он вдруг озаботился поисками кровной матери. За то, что не обменялась с Егором телефонами, сразу же брякнув, что он мне не родной.

Эмоции моей однофамилицы так стремительно менялись от полного восторга до совершенного отчаяния, что я не успевала отслеживать то сияющий блеск в её глазах, то усиливающуюся тень под ними. Соответственно мои потуги как-то утешить женщину, обнадежить её, далеко не всегда находили отклик. Наконец поток вопросов иссяк.

– Получается, ты толком ничего не знаешь, – заключила несчастная «кукушка».

Я пожала плечами, устав оправдываться, и спросила:

– Аглая, скажи, пожалуйста, Саврасов знал, что ты ждёшь от него ребёнка?

Это было важно для меня, и я чуть не задохнулась, услышав:

– Конечно, знал. Неужели ты думаешь, что я могла скрыть такое от любимого мужчины? – Она встала и пошла к тумбе с чайником: – Давай, что ли чаю выпьем, у меня слойки есть из нашей кафешки. Годные.

Я молчала, наблюдая за бывшей пассией шефа. Сильно она сдала за прошедшие годы. Вряд ли Тимофей Андреевич, встретив её случайно, задержал взгляд на оплывшей фигуре и одутловатом лице. Аглая угадала мои мысли. Обернулась и ядовито спросила:

– Что? Сильно постарела? Много страдала, а страдания, как известно, накладывают свои печати.

Я отрицательно покачала головой, не зная, как ответить. Дождалась, когда хозяйка поставит передо мной чай и тарелку с аппетитными слойками, сядет рядом и отхлебнёт из своей плохо вымытой чашки, только после этого заговорила:

– Как хочешь, Аглая, не могу поверить, что босс отказался признать сына.

– Отказался! – хмыкнула она, поморщившись. – Всё куда хуже. Дал денег и велел прервать беременность. И вообще сказал, что видеть меня больше не желает.

– Прямо так и сказал! Ну, знаешь… Я всегда считала его порядочным, отзывчивым человеком, он не похож на подонка.

– Ты часом не влюблена в него?

– Н-нет, при чём тут…

– Была и я влюблена, тоже верила, что Тим лучший мужчина на Земле. Пока глаза не открылись. В общем, загремела я в больницу, а когда вышла, узнала, что несостоявшийся свёкор планирует меня уволить по статье. Как прогульщицу. Представляешь?

– Ты легла на сохранение? Но ведь в этом случае открывают больничный лист. Почему вдруг по статье?

– Какое на хрен сохранение! По голове меня шарахнули в подъезде, сумку отняли, а там всё: документы, телефон, деньги… Хорошо ещё, я номер служебного телефона подруги помнила, позвонила с сестринского поста. Она приехала в больницу, привезла мне хоть какие-то вещи, ну и посоветовала заявление за свой счёт написать.

– Алика? – предположила я, уже не сомневаясь в ответе.

– Она, – кивнула Аглая. – Работает ещё?

Я не знала, стоит ли говорить, что так называемая подруга уволенной сотрудницы много лет крутит с её бывшим. Сделала несколько глотков чая, обожгла пищевод, поспешила заесть хрустящей слойкой. Пока я перекусывала, собеседница продолжила размышлять:

– Тим тогда за бугор свалил, связи с ним у меня не было. А папаша его просто выкинул моё заявление, объявив прогульщицей. А мне, честно говоря, уже ни до чего было. Видеть никого не хотелось. Только о ребёнке думала, что поднять его не сумею. Ни жилья, ни работы. Родители мои сами в помощи нуждались, доить их я не могла.

– А те деньги, что Саврасов дал?

– Да сколько он там дал! Два моих оклада в «Деловых переводах». Как прикажешь жить на них? Всё до копейки вместе с письмом Клавдии Петровне отправила. А сама случайными заработками в интернете перебивалась. Начинающим предпринимателям помогала бухучёт наладить. На жильё в столице, понятно, не хватало, сняла комнату в области. Кое-как до родов дотянула, а потом мне уже всё равно было, что есть, где спать.

– А Шуховых ты откуда знала? Почему была уверена, что они захотят ребёнка усыновить?

– Клавдия Петровна жила в доме, где фирма снимала для меня квартиру, в том же подъезде и даже на одной площадке. Разговорчивая была дама, всё на сноху жаловалась, что ребёнка выносить не может, пять выкидышей на тот момент у несчастной было. Вот и задумались они о приёмыше, только боялись за гены, как бы ни от наркоши или алкоголика дитятко зачалось. Я и не сомневалась, что рады будут такому подарку. Собственно, мне больше не на что надеяться было. Сначала, как узнала, что у Шуховых всё получилось, счастлива была.

– Сначала? – переспросила я, подумав, что ослышалась.

– Да. Я приезжала, навещала их, мы гуляли вместе, иногда мне доверяли мальчика на руках подержать. Однако через полгода запретили даже видеться.

– Испугались, что права на ребёнка предъявишь.

– Уж не знаю, чего они боялись. Отказ я официально оформила, Александра Шухова отцом указала. Ещё-то чего им нужно было? – Аглая отвернулась, украдкой вытирая слёзы. – Съехали они тогда, и никому не сказали куда. Я пыталась искать, но меня стали преследовать неудачи, болезни. Совсем чёрная полоса наступила.

Мы замолчали. Я кусала губу, не решаясь спросить, почему всё-таки Аглая не обратилась за помощью к Саврасову. Он при своих возможностях сумел бы помочь ей, да и самому, наверное, любопытно было, как живёт его сын. Или я ошибаюсь?

***

Разговор с Аглаей получился даже более откровенным, чем я рассчитывала. Вполне возможно, женщина мечтала выговориться и вместе с тем боялась признаться в своих грехах кому-то несведущему. Я оказалась удобной жилеткой для слёз. Не представляю, что чувствовала моя визави, у меня на сердце было муторно. До последнего надеялась, что босс ничего не знал о беременности отвергнутой подружки, однако её безапелляционное заявление не оставило сомнений. Саврасов не только знал, он ещё и спровоцировал её на аборт. Хорошо, что Аглая не послушалась. Я печально улыбалась, вспоминая Егорку: какой классный у них пацанёнок получился, а так бы его не было. И Шуховы могли остаться бездетными, а теперь счастливы, наверное.

Я вызвала такси и пообещала созвониться с Аглаей, как только узнаю адрес её сына, и даже попытаться устроить им встречу. Всё-таки Егор теперь не безропотный младенец, вполне способен принимать решения, с кем общаться, а с кем нет. А вот, что делать с боссом, я так и не решила. Раз он пятнадцать лет назад принял решение избавиться от ребёнка, надо ли ему сообщать, что парень всё-таки родился и даже хочет найти биологических родителей? Очень сомнительно.

Вообще-то можно было доехать до метро на автобусе, Аглая сказала, что ходят они точно по расписанию. Оценив своё самочувствие, я отказалась от этой мысли. Ни трястись в набитом людьми салоне, останавливаясь у каждого столба, ни толкаться в метро с пересадкой, а потом ещё топать до своего дома, я была не в состоянии. Напрасно объявила себя здоровой и собралась уже завтра закрывать больничный лист.

Таксист оказался молчаливым дядечкой лет пятидесяти, опрятным, собранным и ненавязчивым. Спросил разрешения включить музыку, поинтересовался моими предпочтениями, установил тихий, приятный блюз и больше не проронил ни слова. Я смотрела на бегущие мимо ещё зелёные обочины, густые перелески, просторные поля, блестящие речки, вздыхая о сломанной судьбе Смирновой Аглаи Валерьевны. Столько лет прошло, а она так и не простила ни себя, ни Тимофея. Так и казнится за решение бросить ребёнка.

Теперь и мне нужно сделать выбор. Какой, я пока не понимала. Зачем только сделала этот дурацкий тест! Приехала бы без лишней инфы, так, пожалуй, и не узнала, кто отец Егора. Вряд ли Аглая сдала Саврасова, прекрасно понимая, что он мой начальник. Не такая она стерва. Подумав о стерве, ярко представила Алику. Она ведь не последнюю роль играла в той драме! Аглая сказала, что заявление об отпуске за свой счёт передавала через подругу, и считает, что бумагу выбросил тогдашний гендир – дедушка Егора. Что если Саврасов-старший ни при чём, а заявление потерялось в пути? Если вспомнить, сколько лет Юрская охмуряла Тимофея Андреевича, она уже тогда на него глаз положила, а беременная Смирнова ей очень даже мешала. Как бы это выяснить? Ведь и не спросишь ни у кого!

Я расплатилась, поставила таксисту высшую оценку в приложении за аккуратную и комфортную езду, вышла из машины и чуть не упала прямо тут на тротуаре. На меня налетел мой обожаемый зверь.

– Крашик! Крашечка мой дорогой пупсик! – присела на корточки, обнимая собаку.

Питомец вилял всем телом, лизал шершавым языком мою физиономию, уничтожая остатки помады, румяна и карандашную подводку. Теперь можно и не умываться.

– Какая, однако, бурная встреча, – послышался сверху знакомый голос. – Прямо завидки берут.

Понятно, что бывший тут как тут. Это ведь он привёз моего пёсика.

Я потрепала Краша по загривку, встала и посмотрела на Макса:

– Привет! Благодарю за доставку. Ну, и за то, что нашёл.

– Шефа своего благодари. Если б он не предоставил как вещдок варварски разрезанный ошейник, не поняли бы, что надо по приютам пройтись. В ближайшем и обнаружили. Похититель не особо парился.

– Хочешь сказать, что Краша украли нарочно, чтобы мне досадить?

– Ага, – усмехнулся Алёхин. – И по кумполу с той же целью вмазали. Кому это ты дорогу перешла, интересно?

Я пожала плечами, не находя ответа, и жалобно попросила:

– Можно мы пойдём уже? Я жутко устала, мечтаю о ванной.

– Дразнишься? – с укором покачал головой бывший.

– В смысле?

– Всерьёз думаешь, что я не представил тебя в пене?

Я поморщилась:

– Прекращай, Алёхин. Ты мне, конечно, не посторонний, но и не муж. Скорее брат. Спасибо за любимку! – С этими словами, я побежала к двери подъезда.

– Хоть бы в щёку поцеловала! – крикнул Макс и, посвистывая, направился к своей машине.

Прежде чем скрыться в сумраке подъезда, я оглянулась и заметила около собачьей площадки знакомую фигуру в добротном спортивном костюме.

Шеф! Проведать забежал, как и собирался.

Как неудобно получилось!

Мне почему-то было очень неприятно от того, что Саврасов наблюдал нашу почти семейную сцену с бывшим. Краш тянул поводок, буксуя лапами на плитке пола. Соскучился по дому мой проказник! Иду-иду! Я побежала вверх по ступенькам, не без усилия отбрасывая все сомнения и переживания. Правда, очень устала. Мне срочно нужна тёплая ванная!

Глава 13

Зачем, выгуливая Краша, я пошла в сквер? Бродила там, на радость моему пёсику, выискивала глазами босса. Почему решила, что Саврасов мечтает со мной пообщаться? Обещал помочь и сам вызвался гулять с моим питомцем – это так. Возможно, исполнил бы своё намерение, если б не увидел нашу тёплую пикировку с Алёхиным. Скорее всего, со стороны мы казались вполне благополучной парой. Шеф не посвящён в особенности моих взаимоотношений с мужем в отставке и вполне мог подумать, что я не нуждаюсь в чьей-либо опеке, раз в любой момент рядом возникает бравый защитник.

И вот, несмотря на благодарность за то, что Макс нашёл собаку, я злилась на него. Надо же так неудачно выбрать момент для передачи Краша! Я была готова подозревать бывшего в разработке операции по отваживанию от меня Саврасова. Офицер полиции, что называется, нанёс превентивный удар. А мне-то всего лишь нужно было поговорить с шефом, ведь спрятанные в его шкафах скелеты, после того, как я о них узнала, не давали мне покоя.

Мысли о распавшейся пятнадцать назад паре крутились у меня в голове весь день. Аглае я сочувствовала, ведь жизнь её основательно потрепала, столкнув с удобной ступеньки в пропасть. Несчастной женщине пришлось снова карабкаться, отвоёвывая хоть какое-то положение, что было непросто с грузом вины за спиной.

А вот Саврасов заслужил порицание, я злилась на шефа и мысленно произносила обличительные речи о том, что нормальный мужчина должен нести ответственность за свою женщину и тем более за ребёнка, даже если беременность не была запланированной. Приводила в пример Макса, ничуть не сомневаясь в его благородстве относительно меня и нашего ребёнка, если б я на него в своё время решилась. Вон как Алёхин подорвался собаку искать, сразу понятно, что своих он не бросает.

Хотя... Справедливости ради нужно заметить, что Саврасов тоже переживал за Краша, да и за меня. Что-то не вязались у меня две его ипостаси в голове. Тимофей так сильно изменился за прошедшие после расставания с Аглаей годы? Из раздолбая, зацикленного только на собственных удовольствиях, превратился в добропорядочного и заботливого начальника? В такие метаморфозы поверить было сложно.

Тут мне вспомнился рассказ Елены Ивановны о неудачных поисках Смирновой Аглаи Валерьевны после её увольнения. Результата они не дали, но сам факт отрицать нельзя. Причины, по которым начинавший карьеру мажор отказался от молодой бухгалтерши, я объяснить могла: скорее всего, папаша пригрозил наследства лишить, или ещё что-то в этом роде. Однако требование прервать беременность и полное равнодушие к брошенной в таком положении женщине оправданий не имело. Я так распалила себя бесконечными размышлениями, что просто взять и забыть про Егорку, Аглаю и кинувшего их мужчину никак не могла. Мне срочно требовался разговор с боссом. Я должна услышать, как он сам видит эту ситуацию. Ведь даже обвиняемым на суде предоставляется право на последнее слово.

Доктор – пожилая полноватая женщина с внимательным взглядом – увещевала меня, отговаривая закрывать больничный:

– Надо бы ещё полежать, последствия сотрясения штука неприятная. Волнения и расстройства совсем не то, что вам сейчас требуется.

– У меня спокойная работа, – с улыбкой парировала я, стараясь не думать о запланированной беседе с шефом. – Никаких потрясений.

Врачиха усмехалась, глядя в экран ноутбука и с паузами тыкая пальцами в клавиши:

– Да всё понятно! В деньгах не хотите терять. Зарплата-то поди не как у нас, поэтому выплаты по больничному не устраивают.

– Дело не в деньгах, – зачем-то оправдывалась я. – Не хочу работу копить, когда выйду, будет очень сложно разгребать.

– Что ж, идите, разгребайте, – кивнула мне докторша. – Попросите следующего подождать пять минут, хоть чаю глотну.

После посещения поликлиники моё боевое настроение улетучилось, я уже сожалела, что поторопилась с выходом на работу. Кто меня гонит? Зачем торопиться? Случившийся в жизни моей однофамилицы трабл уже не исправить. Напрасно я её растеребила, да ещё пообещала сына её разыскать. Правильно обо мне бабушка говорила: «В каждой бочке затычка, в каждой дырке гвоздь». Она ещё в мои школьные годы пыталась сдерживать мои порывы помогать всем вокруг. Я мирила поссорившихся одноклассниц, передавала романтические записки ребят девчонкам и наоборот. Заступалась перед учителями за шалунов и разгильдяев. Прямо-таки Чип и Дейл в одном лице! Пора бы уже повзрослеть, Аля!

Около дома меня застал звонок капитана юстиции Морозовой. Я остановилась, кликнула на зелёную трубочку и с волнением поднесла телефон к уху. Представившись по форме, Елизавета Леонидовна сообщила следующее:

– Мы нашли парнишку.

– Какого парнишку? – удивилась я, припомнив метнувшуюся ко мне тень. – На меня напал взрослый, хоть и субтильный, человек.

– Никто и не говорит, что напал на вас ребёнок. Парень собаку в приют принёс, его идентифицировали по камерам наблюдения.

– Получается, он Краша на улице подобрал?

– Пса ему передала незнакомая женщина, она же заплатила за услугу.

– Какую услугу? – тупила я.

– Она попросила мальчика сдать собаку в приют, сказав, что нашёл её привязанной к забору неподалёку. Так он и сделал, но попав к нам, испугался и рассказал всё, как было. С его слов мы составили фоторобот женщины, – капитан Морозова чётко произносила слова, постепенно повышая голос, будто не надеялась докричаться до меня.

– Женщина? На меня напала женщина? – Я как стояла, так и села на скамейку около подъезда.

Две мирно беседующие там соседки дружно обернулись и с любопытством посмотрели на меня. Мысли в моей голове сплелись в копошащийся клубок, ни одну из них не получалось ухватить за хвост. Следователь продолжала произносить чёткие, однозначные фразы:

– Оснований для предъявления обвинений у нас нет. Незнакомка могла случайно проходить мимо и увидеть породистого и ухоженного пса без хозяина, вот и заплатила мальчику, чтобы тот пристроил мопса.

– Могла бы взять его домой, написать объявление… – неуверенно предположила я.

– Лишняя забота, – возразила Морозова. – Некоторым проще деньги отдать, чем потратить своё время и душевные силы.

– Да, наверное, вы правы.

– И всё-таки нужно рассматривать все версии. Подумайте, хорошенько, Альбина Викторовна, кто из подруг, родственниц или коллег мог затаить на вас злобу, или по каким-то другим причинам желать зла?

Я не смогла ответить, сидела, хватая ртом воздух, пока следователь не выдвинула ещё одно предположение:

– Быть может, это было неудачное покушение? Агрессивных наследниц у вас нет случайно?

– Какие наследницы! – воскликнула я. – Никого у меня нет, только родители. Даже с мужем в разводе.

– Ну, это мне известно, – без лишних эмоций продолжала разговор капитан Морозова. – Вижу, что вы растерялись. Постарайтесь сосредоточиться и всё хорошенько обдумать. Если что-то вспомните, позвоните мне. Важна любая мелочь. Мужика не поделили, на должность претендуете, а кто-то о ней только и мечтает, дали большую сумму взаймы, а возвращать человеку нечем. И так далее. Договорились?

– Да, – тихо ответила я и машинально попрощалась.

Завершив разговор, встала и пошла к дверям.

– Нашли, значит? – сочувственно спросила меня одна из соседок.

Я не поняла, о чём она спрашивает, кивнула и поспешила скрыться. Разговоров на сегодня мне хватило даже с избытком. Поднимаясь по лестнице, крутила так и эдак заданные следователем вопросы. Какие у меня могут быть недоброжелательницы? Настолько серьёзные, чтобы в подъезде караулить, бить по голове и красть собаку. Нет таких. Понятно, что Макс заводил отношения с завидной регулярностью, и с той же периодичностью рушил их, пытаясь вернуть меня. Обиженные пассии могли сколько угодно злиться на бывшую своего парня, но не меня же им бить? Скорее Алёхину бы прилетело.

К счастью, Краш был дома и загодя услышал мои шаги. Весёлое поскуливание и оголтелое виляние всем, чем можно, вернуло меня в почти нормальное состояние. Я схватила пёсика, закружилась с ним по прихожей и дала себе слово больше не думать о плохом.

***

Правду народ говорит: утро вечера мудренее. Я проснулась ещё до будильника. Лежала под одеялом, смотрела в светлеющий потолок и чётко представляла сцену, не так давно разыгравшуюся в офисе. Юрская совершенно очевидно подкараулила меня в коридоре и с металлическими нотами в голосе и брезгливым выражением на лице посоветовала даже не смотреть в сторону шефа. Тогда я не придала этому значения, теперь же…

Если Алика считает меня соперницей, после наших с Тимофеем Андреевичем обедов могла и притворить угрозы в жизнь. Вспомнилось, как мы с боссом танцевали под блюз, наверняка, со стороны это могло показаться флиртом. Недаром тогда в «Лёгком бризе» я спиной чувствовала чей-то недобрый взгляд. Что если Юрская следила за любовником? Мой бывший мигом нас вычислил, а она, судя по всему, лицо ещё более заинтересованное. Нет, стеречь в подъезде и отбирать собаку начальница отдела крутой фирмы вряд ли будет, а нанять кого-нибудь вполне способна.

Будильник заиграл переливчатую мелодию, я потянулась к тумбочке, чтобы нажать кнопку и… Тут меня осенило! Бывшую пассию Тимофея Андреевича тоже стукнули по голове в подъезде её дома. Один же почерк! Я села и напряглась, припоминая выслушанные накануне признания. Аглая постоянно упоминала подругу, как та помогала ей в трудной ситуации. Но теперь-то мы знаем, цели у Юрской были не так уж благородны, раз она вскоре после исчезновения соперницы принялась окучивать мажора.

Проанализировав вчерашний разговор с другого ракурса, я отругала себя за то, что не догадалась задать Аглае прямой вопрос: не было ли у неё посредника при общении с Саврасовым?

Схватила телефон и быстро набрала эсэмэску. Ответ пришёл почти сразу: «Да, деньги от Тима передала Алика, она же процитировала его слова. А что?»

«Лично с ним ты не говорила?»

«Когда? Я ж в больнице лежала, проведать он не пришёл, а потом в Китае скрывался!» Следом прилетел сердитый смайлик, я поняла, что переписку продолжать не стоит. Во всяком случае, пока я всё не выясню. Как? Придумаю по дороге в офис.

Прорываться в кабинет шефа через Наташу желания не было. Ловить Саврасова в коридоре тоже. Хоть я и приехала на работу за четверть часа до начала рабочего дня, но риск нарваться на любопытствующих коллег реально существовал. Чего-чего, а отвечать на расспросы о здоровье и самочувствии желания не было. Зная, что шеф приезжает на авто и поднимается на лифте с парковки, я решила подкараулить его там. Не стала заходить через главный вход, обошла здание и встала за квадратной колонной, поддерживающей козырёк, в двух шагах от стеклянных дверей. Типа я тоже на машине приехала и случайно тут оказалась в нужное время.

Ждать пришлось не больше пяти минут.

Сначала я увидела в отражении подъехавший автомобиль босса. Водитель всегда останавливался на парковочном месте строго напротив входа. Я уже собиралась выйти из укрытия, чтобы раньше Саврасова оказаться около лифта, но услышала звонкий голос Юрской. Оказывается, шефа ждала не только я. Алика сидела в машине и теперь выскочила из неё и быстрым шагом, звонко цокая каблуками по бетонному покрытию, направилась наперерез своему мужчине:

– Тим! Прекращай вести себя как обиженный подросток! Давай поговорим.

Шеф сунул руки в карманы и, покачиваясь с пятки на носок, дождался, когда пассия подойдёт достаточно близко, чтобы не приходилось кричать. Водитель деликатно ретировался, направившись к служебному ходу. Мне ничего не оставалось, как сидеть в засаде и наблюдать за происходящим. Выйти из-за колонны прямо сейчас было неловко.

Разговор шёл на повышенных тонах, Алика резко жестикулировала и настойчиво что-то втолковывала своему бойфренду. Он отстранялся всякий раз, когда Юрская пыталась приблизиться к нему. Не то чтобы мне было неинтересно, о чём они спорят, но прислушиваться было бесполезно, рядом со мной гудела принудительная вентиляция.

Я успела пожалеть, что так неудачно оказалась здесь. Ясно, что Саврасов взвинчен выяснениями отношений с любовницей и не захочет отвечать на мои вопросы. Однако уходить, так ничего и не добившись, было не в моих правилах. Раз уж прыгнула с трамплина, лети и готовься встретиться с поверхностью.

Заметив, что шеф в очередной раз убрал со своего плеча ладонь навязчивой дамы и широко шагая, пошёл к стеклянным дверям, ведущим в лифтовый холл цоколя, я торопливо достала из сумки бланк экспертизы, который предусмотрительно захватила из дома. Мне хотелось, чтобы разговор был предметным. В конце концов, я изначально собиралась сообщить Саврасову, что у него есть сын, который разыскивает биологических родителей. Это программа минимум. А что дальше? Посмотрим.