Текст книги "Сын моего босса, или Усмешка судьбы (СИ)"

Автор книги: Ирина Ваганова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Ирина Ваганова
Сын моего босса, или Усмешка судьбы

Глава 1

Увлечённо просматривая резюме китаистов, отозвавшихся на размещённую в интернете заявку, я не отреагировала на трезвон внутреннего телефона. Трубку взяла Елена Ивановна – кадровичка нашей компании, с которой мы делили кабинет.

– Отдел кадров. Слушаю, – сказала она. – Алечку? Она очень сильно занята.

Голос обычно спокойной и убеждённой в своей значимости коллеги, зазвучал сурово. Она не любила, когда к телефону приглашали меня, именно поэтому с испытуемыми, с претендентами на должность в компании, с преподавателями курсов и прочими многочисленными абонентами я старалась общаться по мобильному через интернет. Для этих целей приобрела резервную «симку».

Поспешно свернув окно на мониторе компа, я вышла из-за стола и потянулась за трубкой:

– Кто меня спрашивает?

Елена Ивановна фыркнула, но не стала отпускать приевшуюся шутку о том, что у меня в секретаршах начальница отдела кадров.

– Охрана. К Смирновой Альбине Викторонве посетитель.

– Да? – я удивлённо подняла брови и поднесла трубку к уху.

– Чему ты удивляешься? – Дёрнула плечом Елена Ивановна, усаживаясь за свой стол. – кК тебе вечно толпы шастают!

С начала моей карьеры, дама предпенсионного возраста ревновала меня к некоторым обязанностям, которых лишилась после приёма на работу HR-менеджера. По её мнению, достаточно было повысить оклад и процент премии начальнице отдела кадров, а не брать нового человека. Впрочем, холодок между нами довольно скоро улетучился, Елена Ивановна видела, какой объём работы я на себя взвалила, и стала относиться ко мне с материнской теплотой, убеждая сбавить темпы.

Речитатив охранника с проходной звучал неразборчиво. Мне и половины не удалось выяснить. Понятно только, что в переговорной ждёт парнишка. Приглашения у него нет, и паспорт он захватить не догадался, так что пропустить его не могут, придётся топать мне.

Ладно, ничего страшного – разомнусь. Заодно кофе выпью, в переговорной лучший в офисе аппарат.

В лифте я посмотрелась в зеркало, чуть-чуть взбила пальцами волосы, расправила складки на белой блузке, заправленной в тёмно-серую юбку-карандаш. Ничего так выгляжу, одобрительные и заинтересованные мужские взгляды мне обеспечены. Опустила взгляд на модные туфли на высоком устойчивом каблуке – блестят. Всё идеально! Бывший частенько посмеивался над моим стремлением к совершенству, маскируя шутками про Мэри Поппинс дикую ревность к моим коллегам, соискателям и даже студентам. Абсолютно беспочвенную, между прочим. Однако именно из-за его бесконечных подозрений мы и расстались, ведь любовь без доверия вырождается в неизлечимый недуг.

В холле первого этажа я махнула рукой мелькающему в «аквариуме» охраннику, тот кивнул мне и демонстративно надавил на кнопку дистанционного управления замками переговорной. Я поспешила к своей двери, краем глаза заметив, как к другому входу торопится подросток. Худенький большеглазый обладатель кудрявой светло-русой шевелюры, одетый в потёртые джинсы и футболку с принтом в виде неопознанной мною башкой в чёрном шлеме.

– Добрый день! – сказала я, заходя в продолговатое помещение с панорамным окном на уютный сквер. – Ты точно ко мне? Набор школьников на курсы китайского языка завершён.

– К тебе, – мальчишка остановился около полированного стола, сунул руки в карманы, пытаясь изображать независимость, и кивнул на мой бейджик: – Смирнова Альбина Викторовна, ведь так?

Меня немного коробило от того, что парень по-киношному демонстративно жуёт жвачку. Понимала, что передо мной образчик подросткового протеста – желание показать независимость от чужого мнения – поэтому удержалась от замечания, сохраняя приветливое выражение лица:

– Верно, а тебя как зовут?

– Егор Александрович Шухов. Вспоминаешь?

– А должна?

– Ну, вот же! – мальчишка вытащил из кармана помятый конверт и шагнул вперёд, протягивая его мне.

– Присядь, – кивнула я на ближайший к нему стул.

Сама тоже уселась и расправила в руках конверт. На нём имелся незнакомый адрес, в строке получателя значилось: Шуховой К.П. Удивило меня не это, в качестве отправителя фигурировала я: Смирнова А.В. Почерк... Почерк чужой: с сильным наклоном, тщательно выписанными соединениями, немного дрожащий. Очевидно, подписывая конверт, человек волновался. Кроме того, я распознала зависимую от близких и нуждающуюся в поддержке женщину, довольно молодую.

– Теперь вспомнила? – подросток сверлил меня взглядом, отчего становилось неловко.

– Можно прочитать?

– Хэ... – усмехнулся Егор. – Читай, если память отшибло.

За пять лет я повидала всяких собеседников и выработала хоть и незаметную, но довольно крепкую броню, всегда сохраняя уверенность и доброжелательность в разговоре. Сейчас же дерзкий, даже нагловатый тон мальчишки выбивал почву из-под ног. Что такого я сделала? Кто и зачем от моего имени отправил письмо его семье?

Я отогнула уголок конверта и начала медленно вытаскивать из него сложенный вчетверо лист. Искоса наблюдала за мальчиком, тот переживал, словно ему вот-вот объявят приговор за чужое преступление. Он вытащил изо рта жвачку и осмотрелся в поисках места, куда её деть. Пришлось отсоединить листок от блока для заметок и предложить ему.

– Урна справа от тебя под столом, – подсказала я, отвернувшись, и вытащила, наконец, письмо.

***

Первой мыслью было, что надо мной подшутили. Довольно часто коллеги любопытничали, выспрашивая о бывшем, почему развелись, почему не родили ребёнка. Некоторые намекали, что в тридцать два пора бы озаботиться потомством, ведь чем дальше, тем сложнее будет протекать беременность, а дитятко у немолодой мамаши имеет риск родиться слабым и плохо развиваться. Я, разумеется, переводила разговор на другие темы, стараясь не показать, как это всё меня задевает. Лезут, понимаешь ли, в чужую жизнь с немытыми руками! Но ведь не станешь посылать каждого в неприличное путешествие – терпела, благо выдержкой боженька не обделил.

Но вот это вот уже переходит все красные линии!

Дочитав до подписи «Аля», я посмотрела на мальчишку. Ребёнка-то зачем втянули! Егор напряжённо сидел на краешке стула, словно готовился вскочить и броситься ко мне. Артист! А глаза-то какие – огромные, распахнутые рыжевато-карие. Хоть бы подобрали похожего на меня, раз уж затеялись разыгрывать. Разве мало вокруг сероглазых блондинов? И ещё! Послание датировалось моим восемнадцатилетнем, из чего следовало, что залетела я якобы в семнадцать. Что у шутников с арифметикой?

Перебирая в уме коллег, никак не могла определиться, кто из них мог состряпать фальшивку. Решила попытать подростка:

– Где ты это взял?

– У бабули, – спокойно ответил Егор. – Рылся в её архиве, в школе спрашивали детские рисунки и всё такое, вот и нашёл.

– У этой... – я взглянула на конверт, – ...Клавдии Петровны?

Он передёрнул плечами, мол, понятно же. В письме отправитель обращался к ней с просьбой позаботиться о мальчике-отказнике, из чего следовало, что я – кукушка, подбросившая сына чужой семье. Обидно! Нет, правда, обидно. Как, по мнению тех, кто затеял спектакль, я должна реагировать? На ум ничего не приходило, я, наверное, впервые в жизни впала в ступор.

– Ну что? – окликнул меня Егор. – Здравствуй, что ли, мама! Я тебя нашёл.

А глаза такие честные-честные! Даже слезинки блеснули на ресницах. Нет, на паренька я злиться не могла: прирождённый актёр, поверила бы ему, будь я мужчиной. Всё-таки девушке родить и не заметить этого никак невозможно.

Покачала головой и вздохнула:

– К сожалению, это ошибка. – Вложила письмо в конверт и подвинула его мальчику. – Ты не мой сын.

– Как? – Егор вскочил, резко сдвинув стул, ножки которого грубо заскрежетали по паркету. – Ты снова от меня отказываешься? Во второй раз!

Он гневно сверкнул глазами, схватил со стола письмо и бросился к выходу. Двери в холл за проходной не блокировались, мальчик резко распахнул створку и убежал. Через секунду раздался щелчок – охранник открыл вторую дверь для меня. Это послужило сигналом, я поднялась и вышла из переговорной. Какая же пустота возникла внутри! Почему мне кажется, что мальчик искренне верит в то, что делает? Мне стало его очень-очень жалко. Но ведь я никак, никак не могла согласиться с его словами! Это стало бы обманом. Скорее всего, Егорка ищет другую Алю – Смирнову А.В.

Замерла с занесённой рукой, так и не нажав кнопку вызова лифта.

Биного!

Елену Ивановну частенько пробивало на воспоминания, она много чего рассказывала о нынешних и, особенно, о бывших сотрудниках компании. Я почти не вслушивалась в длинные монологи, занимаясь собственными делами, но кое-что оседало в подсознании. Точно! Моя однофамилица работала здесь, более того, была в отношениях с генеральным. Впрочем, тогда он эту должность не занимал, а трудился под началом папаши – владельца, организовавшего бизнес по юридической поддержке китайских предпринимателей. Ну-ка... Да! Ту Смирнову звали Аглая, отчества я не помнила, но вполне возможно Викторовна, как и я, или Владимировна... Её уволили со скандалом как раз пятнадцать лет назад. То есть, беременную? Получается, Егор – сын босса?

Лифт подъехал, из кабины стали выходить люди. Мои ноги вросли в пол, даже посторониться не сообразила. Двое знакомых программистов и девочка-стажёрка обогнули меня, смерив удивлёнными взглядами.

Я не знала, что делать со своим открытием.

Глава 2

Очнуться заставила забегавшая в лифт и задевшая меня сумкой Светочка из финансового отдела:

– Аля, ты едешь?

– Да-да, – ответила я, следуя за ней, и нажала нужную кнопку на панели.

– Чем-то расстроена? Плохие новости?

– Скорее, неожиданные, – с бледной улыбкой пожала я плечами.

– Ничего, разберёшься, – утешила меня Света, – ты у нас профи!

Я кивнула, мол, разберусь, куда деваться.

Начать решила с Елены Ивановны. Она работает в «Деловых переводах» со дня основания и, вероятно, помнит все подробности событий пятнадцатилетней давности. Осталось только раскрутить её на откровенный разговор. Я задержалась у автомата с вкусняшками, взяла обожаемый кадровичкой ореховый набор и вошла в наш кабинет, нацепив доброжелательную улыбку.

Увы, мой гениальный план рухнул, коллега общалась с внучкой по телефону, и отвлечь её могла бы только пожарная сигнализация, и то не факт. С минуту я слушала подробные инструкции о том, как нужно пересаживать фиалки и какие удобрения купить десятилетней девочке в цветочном магазине. Не выдержав, я подошла ближе и постучала пальцем по столу Елены Ивановны:

– Можно заглянуть в старые документы?

– Повиси, Алёнка! – попросила кадровичка трубку и посмотрела на меня исподлобья. – Какого года? Зачем?

– М-м-м… Возникла необходимость выяснить кое-что об уволенных сотрудниках. Не согласится ли кто из них вернуться.

– А-а-а-ай! – Махнула рукой дама. – Смотри в шкафу, все папки подписаны по годам.

Она продолжила разговор, а я радостно метнулась в угол комнаты. Мне в голову пришла отличная идея.

Елена Ивановна не зря гордилась идеальным порядком в своей епархии. Я без труда нашла нужную папку, вытащила её из шкафа и, пробежавшись по содержанию, обнаружила файлик с этикеткой «Смирнова Аглая Валерьевна». Пока всё сходится! Инициалы те самые. Среди засунутых в прозрачный файл листов нашлось и собственноручно написанное заявление о приёме на работу, и ещё одно – об увольнении по собственному желанию.

Почерк на первый взгляд тот же, разве что более уверенный и старательный. Хотя во втором заявлении прослеживалось подрагивание некоторых линий, а подпись вообще кривая получилась. Я мысленно отругала себя за то, что не сфоткала принесённое Егоркой письмо. Впрочем, по датам всё совпало, можно с уверенностью утверждать, что мама парнишки – моя уволенная однофамилица Аглая Валерьевна. Сколько ей сейчас? Так-так... я порылась в бумагах и нашла резюме. Тридцать восемь... Хм... Чуть младше босса, ему сороковник недавно отмечали. Я рассматривала фотографию женщины, прикидывая мог ли Тимофей Андреевич увлечься этой дамочкой пятнадцать лет назад.

– Ну, нашла? – послышалось над ухом.

Я вздрогнула и обернулась. Елена Ивановна с интересом заглянула в папку.

– Да... Вот... – пролепетала я. – Образование хорошее, и возраст подходящий: дети, наверняка, большие, а до внуков ещё далеко.

– Аглая, – коллега покачала головой, печально изогнув брови домиком. – На неё не рассчитывай.

– Почему? Нужно найти, спросить.

– Искали. Пропала она.

– Кто искал? – пришёл черёд удивляться мне.

– Саврасов и искал. У них ведь шуры-муры были. Поэтому, когда Аля уволилась и съехала со служебной квартиры, он встревожился: телефон отключен, к родителям в деревню не вернулась.

– Что, и в розыск подавали?

– Зачем? – Елена Ивановна отобрала у меня папку, поставила на место. – Не преступница ведь. Да и не приняли бы заявление от бывших коллег, с какой стати? Ну, взбрыкнула девка, ну обиделась на мужика за что-то. Бывает.

Мы прошли к рабочим столам. Коллега сунула нос в монитор и принялась энергично кликать мышкой – наверняка листала рекламные страницы. Меня не отпускала всплывшая из прошлого история, хотелось доказательно выяснить, верны ли предположения. Но как? Первое, что напрашивается, – провести генетическую экспертизу. В этом мне вполне мог посодействовать бывший муж. Максу, как сотруднику следственного комитета, не сложно договориться с кем надо. Значит, надо добыть материал для исследований. Эх, зачем я отпустила мальчика, даже не спросив у него номер телефона!

Стоп! Жвачка... Егорка выплюнул её, завернул в бумажку и бросил в урну. Срочно в переговорную!

– Елена Ивановна, – спросила я, выскакивая из-за стола, – не знаете, когда уборщица приходит?

– Вечером, – подняла на меня удивлённый взгляд кадровичка. – После девятнадцати.

– Отлично! – Я понеслась к лифту.

Охраннику пришлось соврать, что забыла в переговорной телефон. В общем-то, можно было и без объяснений проскользнуть, дверь с этой стороны не запиралась, пока в комнату не заходили посторонние, но уж больно вопросительный взгляд прилетел в мою сторону из «аквариума».

Кто-то тут уже встречался после нас. В урне поверх нужного мне комочка лежали порванные листы с каракулями. Докопавшись до приза, я схватила зелёную скомканную бумажку, отогнула уголок, убедившись, что это то, что мне нужно.

Супер! Слюна мальчишки у меня есть! Осталось только добыть материал его родителей. Поскольку, где искать Смирнову А.В., я и близко не представляла, решила остановиться на предполагаемом папаше.

Что делать? Проще всего сообщить боссу о возникших подозрениях и попросить... Хм... А если это не он отец? Если ссора произошла из-за измены этой Али? Мне, честно говоря, не верилось, что наш положительный во всех отношениях шеф вот так взял и отказался от ребёнка. Бередить старые болячки начальства – верный способ оказаться за порогом фирмы. Придётся действовать хитростью.

Моим размышлениям помешал стук, а затем и голос охранника:

– Альбина Викторовна, нашли? Тут говорят, скоро встреча состоится.

– А-а! Да, простите, – я поспешила прочь.

Теперь мне нужно было придумать, как добыть материал для исследований у босса. Та ещё задачка.

***

Я не торопилась возвращаться на рабочее место и прошла в дальний конец коридора, где имелся излюбленный всеми уголок для звонков по мобильному. Тут лучше всего ловила сеть, и двери кабинетов находились в отдалении – никто не мог незаметно подслушать разговор. Недавно вымытое окно – огромное, во всю ширину коридора и почти до потолка – давало много света. Подоконник находился на уровне колен, тут было удобно присесть, опереться на страховочную изящно выкованную решётку и болтать, любуясь набережной с не увядшими пока клумбами в бетонных вазах, спокойными водами реки и прогулочными катерами.

Я подвинула ближе к себе плоскую поролоновую подушку фиолетового цвета в комплекте с зелёной и оранжевой, села и вытащила смартфон из кожаного чехла, закреплённого на поясе. Открыла «чёрный список», номер Макса чаще всего оказывался там. Мой бывший периодически уставал от новых увлечений, принимался названивать мне и даже караулить во дворе с настойчивым предложением начать всё с чистого листа. Разумеется, каждый раз я его посылала, не имея желания наступать на неоднократно прилетавшие по любу грабли.

– Ты всё-таки скучаешь, любимая! – почти мгновенно ответил на мой вызов Макс.

– Не строй иллюзий, Алёхин, – усмехнулась я. – Звоню делу. Рассчитываю на твою профессиональную помощь.

– Погоди, сейчас выйду, тут шумно.

Выслушав мои объяснения, бывший помычал – обычная его манера размышлять – после чего согласился пойти навстречу моим капризам.

– Только давай обсудим всё очно. Меня интересуют детали.

– Какие ещё детали? – возмутилась я. – Достаточно поверхностной оценки: родственники эти люди или нет, никто не собирается подавать на алименты или претендовать на наследство.

– Зачем тогда всё это?

– Мужчина имеет право знать, что у него есть сын. А мальчик в свою очередь, хочет познакомиться с кровными родителями. Прежде чем что-то предпринимать, я должна убедиться в жизнеспособности моей версии.

– Узнаю свою дотошную Альку!

– Я не твоя уже три года.

– Проехали. Хорошо, всё организую, но встретиться придётся. Ты же должна передать материал для исследований. Или через СДЭК пошлёшь?

– Ладно, – вздохнула я. – Передам из рук в руки, разумеется. Только скажи, что нужно. Что-нибудь доступное, не хочу раскрывать карты раньше времени.

Слушая ответ Макса, я озадаченно кивала. Придётся так или иначе контактировать с шефом. Главной трудностью было моё собственное нежелание объяснять ему цели своих странных действий. Нельзя вот так прямо в лоб попросить у человека его расчёску или зубную щётку. Решила импровизировать. Тут вырисовывалась вторая сложность. Поймать Саврасова в коридорах большая удача, на которую рассчитывать не приходилось. Попасть к нему в кабинет почти нереально. По личным вопросам принимал заместитель, а по рабочим...

Это было предметом шуток в нашем довольно многочисленном коллективе. В кабинет генерального имели возможность заходить мужчины и дамы за пятьдесят. Молодые сотрудницы туда не допускались. О том, как сложилась эта удивительная традиция, ещё в начале моей трудовой деятельности поведала Елена Ивановна. Виной всему наша ведущая китаистка Алика Петровна Юрская – руководитель отдела переводной документации. Мало того, что она уже лет десять окручивала шефа, так и на других, даже не подчинённых ей напрямую сотрудников, оказывала активное влияние. В частности, секретарша Тимофея Андреевича Наташа по просьбе Алики исполняла роль цепного цербера, не допуская к боссу юных и особенно свободных, барышень даже близко.

Обычно я и не рвалась в кабинет генерального, но теперь особый случай. Надо что-то придумывать.

До конца рабочего дня ничего путного в голову не пришло. Честно сказать, некогда было фантазировать, я занималась рассылкой – приглашала на собеседование перспективных выпускников университетов. Удача улыбнулась мне на следующее утро. Елена Ивановна пожаловалась на боль в ступне, сетуя, что придётся хромать к шефу.

– А что нужно сделать? – кивнула я на дерматиновую папку в руках коллеги.

– Приказы на подпись, – она с надеждой посмотрела на меня, – отнесёшь? Можно просто оставить у Наташи.

– Конечно! – с готовностью подхватилась я.

«Просто оставить у Наташи» меня не устраивало, я должна была прорваться в кабинет и... не знаю что. Придётся импровизировать на месте.

– На Алику не нарвись, – крикнула мне вслед Елена Ивановна.

Колдунья она что ли? В смысле, получилось с точностью наоборот.

Приёмную шефа отделяла от небольшого фойе стеклянная стена. Высокую, безумно элегантную, ухоженную брюнетку в облегающем и сильно декольтированном платье цвета морской волны я увидела заранее. Нужно было проскочить дальше по коридору, делая вид, что просто шла мимо. Увы, воодушевление близкой победой сыграло со мной злую шутку, я открыла дверь, переступила порог и только после этого осознала свой промах.

Любовницу шефа можно было назвать красивой, если б не вечно недовольное выражение на лице. Поговаривали, что Алика Петровна тратит на фитнес и салоны половину зарплаты, а она у начальницы отдела весьма значительная. Усилия стоили того. Выглядела Юрская лет на десять моложе. Никто, даже человек с очень критическим мышлением, не дал бы ей указанные в паспорте тридцать пять. Повторюсь, портило Алику и, кстати, выдавало её зрелость, лишь недовольство и злость во взгляде. Именно так она на меня и посмотрела.