Текст книги "Сын моего босса, или Усмешка судьбы (СИ)"

Автор книги: Ирина Ваганова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

Глава 25

Как прикажете относиться к возникшей ситуации? С одной стороны, подаренная мне возможность побывать на исторической сцене Большого театра, да ещё на такой грандиозной постановке, вызывала чувство благодарности, с другой... С другой, то, как шеф использовал наш выход в свет, меня напрягло. Мог бы честно сказать, что намеревается показать меня родителям. Сейчас трудно предположить, как бы я отреагировала, но действовать вот таким иезуитским способом просто некрасиво!

Это всё я и собиралась высказать. Едва дождалась, пока завершится церемония прощания. Андрей Павлович предложил отвезти нас домой, уж не знаю, что он при этом имел в виду. Тим отказался, потому что на ближайшей стоянке нас ждало такси. Продемонстрировав отцу экран смартфона, где светилось сообщение водителя, Тимофей уверенно взял меня под руку и увлёк за собой.

Отойдя на некоторое расстояние, я оглянулась, убеждаясь, что нас точно не услышат, и набрала в грудь воздуха, собираясь обрушить на голову спутника лавину упрёков. Он меня опередил, заискивающе зашептав:

– Алечка, родная, чем угодно клянусь, я не предполагал, что они явятся сюда!

«Родная»? Я не ослышалась? Даже Алёхин так никогда не говорил. Милая, любимая, дорогая – такое случалось. Но чтобы родная!

– Узнать о том, что мы собираемся смотреть «Спящую красавицу» они могли только от тебя, – неуверенно возразила я.

– Видишь ли, в Большом работает мамина подруга. Через неё мы и достаём билеты.

– А! Ты попросил Татьяну Викторовну...

– Вот именно. Я сказал, что собираюсь в театр с другом. Прости. Правда, не хотел раньше времени ставить их в известность.

– Откуда в таком случае у твоей мамы столь подробная осведомлённость о моей роли в судьбе Егора и Алики?

– Ну-у... – печально вздохнул Саврасов. – Я не мог не рассказать о сыне. Отец тут же набросился на меня, осуждая за многолетнее молчание. Сначала не верил, что я тупо ничего не знал, потом обзывал такими словами, которые совсем не хочется цитировать.

– Тебе пришлось оправдываться, – злорадно хихикнула я, – и рассказывать о чрезвычайно предприимчивом HR-менеджере.

– Ты ведь знаешь, каково это доказывать родителям, что всё не так, как им кажется. Мамы и папы считают нас неразумными детьми, сколько бы нам ни было лет.

– Мне так не показа-а-алось. – протянула я. – Татьяна Викторовна говорила о тебе с гордостью и уважением.

– Одно другому не мешает, – усмехнулся Тимофей.

Мы уселись на заднее сиденье машины и промолчали всю дорогу. Посторонние темы не шли на ум, а животрепещущие не хотелось обсуждать при постороннем человеке. Хотя у водителя была возможность поднять стекло, отделяющее его от пассажиров, Тим не попросил его это сделать.

Зато, как только мы вышли у меня во дворе, он отпустил машину.

– Как будешь домой добираться? – удивилась я.

– Недалеко живу, – подмигнул мне Саврасов. – Испугалась, что буду напрашиваться в гости?

Я пожала плечами. События развивались настолько стремительно, что моё сознание не успевало ставить вешки. Поэтому и сказала:

– Извини, не приглашаю.

– Я понял, – не без грусти в красивом голосе ответил шеф. – Ты огорчена выходкой моих родителей. Уверяю, они не хотели ничего плохого. Думаю, мама собиралась понаблюдать за нами со стороны, а потом увлеклась. Она часто торопит события. Наверняка уже поженила нас.

У меня на кончике языка вертелась фраза о Юрской, свадьбу с которой Татьяна Викторовна совсем не торопила. А меня, увидев впервые, сразу же записала в невестки? Не странно ли? Я предпочла сдержаться и просто помахала рукой, отходя к подъезду:

– До понедельника!

– Побегаем утром вместе?

– Давай сделаем паузу, Тим. Ты прав, слишком всё неожиданно и необъяснимо.

Мне думалось, что он смиренно кивнёт и пойдёт восвояси, поэтому не была готова к рывку. Миг, и шеф оказался рядом, привлёк меня к себе, горячо зашептав:

– Аля, будь со мной! Я люблю тебя. Умоляю, не отталкивай.

Двор закружился, затанцевал, светящиеся окна дома слились в золотые потоки. Нежный, но настойчивый поцелуй отключил моё сознание. Я слышала певучие флейты, звонкие скрипки, бархатные виолончели, переливчатую арфу, они создавали сверхъестественной красоты музыку. Звуки плыли над городом, даря мне совершенно неземное счастье.

Время замерло. Как долго мы целовались, я даже предположить не берусь. Бесконечность восторженного блаженства превратилась в ничтожный миг, едва Тимофей отстранился и заглянул мне в лицо, ласково поглаживая по спине:

– Богиня! Ты богиня, Альбиночка! Обожаю тебя.

Меня охватило жгучее желание. Я жаждала новых поцелуев и объятий, вкрадчивого шёпота, ласки, нежности, страсти. Теперь было мало сказать мужчине прощальные слова, нужно саму себя убедить в необходимости расстаться хотя бы сейчас, хотя бы в этот дивный вечер, просто для того, чтобы не совершить ошибку.

Мысли путались, ничего не получалось сформулировать, я лишь лепетала что-то бессвязное о том, что Тимофей мой начальник, нам не следует заводить отношения, если не хотим неприятностей.

Как же глупо это всё звучало! Как мелко! Мужчина не слышал, или не слушал, или чутко улавливал моё истинное состояние, которое я пыталась прикрыть смешными отговорками, словно высокий горный пик полупрозрачным, похожим на фату невесты облачком.

– Я, конечно, уйду, если ты прикажешь, – тихо, но очень уверенно, сказал он, снова крепко-крепко прижав меня к своей груди. – Но знай, моё сердце останется здесь, с тобой.

***

Нам было хорошо. Я даже в мечтах не могла представить, что может быть настолько хорошо в объятьях мужчины. Это истинная гармония. Тимофей называл магией, волшебством. А меня волшебницей. Так и шептал мне на ухо:

– Ты волшебница, родная моя.

А я, теперь уже задним умом, пугалась того, что могла прогнать любимого и лишить себя неземного счастья.

Пускать в голову посторонние мысли не хотелось совершенно, только под утро, сквозь тонкую дымку одурманивающего меня сна я едва слышно пролепетала:

– Как же мы теперь?

– Всё будет хорошо, родная. – Тим нежно гладил меня по волосам. – Мы поженимся.

Поженимся? Разве он делал мне предложение? Сомнение в реальности происходящего мелькнуло и растворилось – я крепко уснула, утомлённая невозможно огромным счастьем.

Открыв глаза, обнаружила рядом пустую, смятую постель. Села, удивлённо озираясь:

– Ти-и-им! – Ни звука в ответ. Неужели мне всё это приснилось? – Краш! Краш!

Опять ни звука. Это уже ни на что не похоже!

Я вскочила и побежала в ванную, на ходу удивляясь обнаруженному порядку. Точно помнила, что ночью мы с моим мужчиной разбрасывали вещи, не задумываясь о том, в каком виде застанем их утром. Он что же? Поднялся раньше, всё разложил и развесил по местам? Даже как-то неловко. Что я за хозяйка?

– Краш! Тим!

И поводка на крючке нет. И моих ключей на подзеркальнике. Та-а-ак... Я почувствовала себя следопытом. Пальто и ботинки шефа тоже отсутствуют.

Засмеялась, по привычке назвав Саврасова боссом.

Кажется, я знаю, где они!

Мигнула на кухню, прижалась лбом к холодному стеклу. Точно. Безумно красивый элегантный мужчина, степенно расхаживал вдоль собачьей площадки, где носился мой мопс. Мне стало тепло-тепло. Избавление от прогулки с питомцем, которая вряд ли далась мне легко после почти бессонной ночи, не могло не радовать. Всего-то оставалось привести себя в порядок и приготовить завтрак. Чем я и занялась.

Вопреки обыкновению устроила целый пир. Мы ведь накануне не ужинали, к тому же столько энергии потратили. Тут тостами с мягким сыром точно не отделаться. Я достала из морозилки две массивные отбивные, бросила их на сковородку. На гарнир сварила гречку – имелись у меня в запасе удобные пакетики, которые я нацепила на деревянную шпажку и подвесила, опустив в кипяток.

Теперь салат! Ну, как без салата? В большую стеклянную форму нарвала кусками листья, крупно порезала свежие огурцы, помидоры, болгарский перец, сбрызнула любимой салатной заправкой из смеси яблочного уксуса, горчицы, мёда и растительного масла. Добавила кубики «Фитаксы» и насыпала рассечённые пополам оливки. Усмехнулась, вспомнив, что бывший называл моё фирменное блюдо силосом. Даже интересно стало, как отреагирует Тимофей.

Только-только я закончила сервировать стол, в прихожей щёлкнул язычок замка. Тут же послышался цокот коготков по полу и восторженный возглас приятного, запускавшего по моей коже безумных мурашек, баритона:

– Как вкусно пахнет! Нас здесь ждали, Краш!

– Ещё бы не ждали, – с улыбкой вышла я навстречу. – Спасибо, что погулял с ним.

– Ты так сладко спала! – снимая и вешая на плечики пальто, объяснял свой подвиг Саврасов. – Жалко было будить. А парень требовал внимания.

Завтракали мы в прекрасном настроении. Смеялись, вспоминая, как Саврасовы подловили нас около театра.

– Что ты! – отмела я обеспокоенность любимого мужчины. – Ничуть я не обиделась. Мне очень понравились твои родители. А после этой ночи даже намёки Татьяны Викторовны не будущее родство не пугают. Правда, – я погрозила пальцем, – предложение поступало только от неё, а не от тебя.

– Как? – искренне удивился Тимофей. – Вот я лопух! Был уверен, что ты согласилась.

– Ну-у-у... – изображая раздумья, покачала я головой. – Не то чтобы я против, но формально...

– Давай так договоримся, – включил начальника Саврасов. – Ты познакомишь меня со своими родителями, а я попрошу у них твою руку.

Некстати вспомнилось, что Алёхина я представила маме и папе уже в ЗАГСе. Что ж, пришла пора исправлять старые ошибки. По мере возможности, конечно.

С личной жизнью мы более-менее определились, теперь нужно было выработать линию поведения на работе. Я настаивала на том, что нужно вести себя как раньше, во всяком случае до свадьбы. Тим, подумав согласился, но признал, что ему будет очень тяжело, знать, что я совсем рядом, и не иметь возможности видеть и говорить со мной.

– Можем мы хотя бы обедать вместе?

– Только не в нашей столовке!

– Разумеется. «Лёгкий бриз» тебя устроит?

– Более чем.

На том и расстались. Саврасов отправился домой, сменить рубашку и всё такое. У него были назначены несколько встреч. Мне пришлось брать такси, чтобы не опоздать на работу. Любовь любовью, а карьеру рушить не хотелось.

Глава 26

Тимофей, как и обещал, повёз меня обедать в «Лёгкий бриз». Заказал севиче из аргентинских лангустин с грейпфрутом и кальмары гриль с картофелем. Я наслаждалась едой и с блаженной улыбкой поглядывала по сторонам.

– Неужели ждёшь, когда сюда явится твой бывший? – с ехидцей спросил Саврасов. – Дорожка им проторена.

– Нет, – в тон ему отозвалась я, – думаю, как бы не попасться под руку твоей. Алика ведь тоже здесь бывала.

Тимофей посерьёзнел и вздохнул:

– Бывала. Но теперь она, к нашей общей радости, далеко.

В эту секунду в моей сумочке заверещал мобильный телефон. Я извинилась, достала трубку и с удивлением уставилась на экран, пробормотав:

– Федот, да не тот.

Это была Аглая. Саврасов, ещё не зная, с кем я буду говорить, сделал вид, что увлечён едой. Я ответила на вызов.

– Можешь говорить? – спросила однофамилица, поздоровавшись.

– Недолго, – ответила я. – Слушаю. Что случилось?

После нашей размолвки я никак не рассчитывала на возобновление отношений.

– Аля, у меня к тебе очень серьёзный личный вопрос. Если не хочешь, не отвечай, но это важно для меня.

– Говори же.

– Ты в курсе, что в отношении меня предпринимает Саврасов? Ему можно доверять? Неужели он готов на такие жертвы, лишь бы загладить вину?

Я вытаращила глаза на Тимофея, тот спокойно продолжал есть, не обращая внимания на мою обалдевшую мимику. Я взяла стакан с минералкой, отхлебнула, чтобы смочить горло, и только после этого сказала:

– Вопрос к нему, а не ко мне. Что случилось? Я не очень понимаю, почему ты меня спрашиваешь.

– А кого ещё? У меня не осталось других контактов. Просто, я тут подумала и решила согласиться на его предложение. В конце концов, столько лет прошло, можно и забыть старые обиды.

Продолжая смотреть на Тима, я пыталась сложить в голове два и два. Неужели босс действует на два фронта? Меня соблазнил, и старую любовь пытается оживить. Когда только успевает?

– Аля, поверь, я ничего не могу тебе посоветовать. Давайте, вы как-нибудь без моей помощи разберётесь.

Тут Саврасов поднял на меня изумлённый взгляд, бросил приборы и потянулся за телефоном:

– Правда, что ли Юрская?

А я и отдала ему трубку, словно она жгла мне руку. Успела только объяснить:

– Аглая. Говорит, что ты что-то предпринимаешь в её отношении.

– Я-а-а? – Тимофей поднёс мобильник к уху: – Привет! Не понял, что я предпринимаю, Аля? – Ах, Андрей Павлович. Извини, я не в курсе.

У меня отлегло от сердца. Вот ревнивая лохушка! Знала же, что Саврасов старший планирует отблагодарить женщину, родившую его внука. Могла бы сообразить, кого имеет в виду Аглая, а почему-то сразу подумала на Тима.

Он разговаривал спокойно, без эмоций. Именно так вёл переговоры с крутыми заказчиками, создавая впечатление уверенного, искреннего и заинтересованного человека.

– Семён Кириллович прекрасный адвокат с отличной репутацией. Ему можно доверять без всяких сомнений. – Тимофей покачал головой, слушая абонента, потом взглянул на меня и весело подмигнул. После паузы снова заговорил бесстрастно и спокойно: – Никто тебя не обманет, Аля. ... Уверен, что ничего не потребуется. Что вообще можно от тебя потребовать? ... Да. Очень приличный и достойный человек. ... Вдовец, у него взрослая дочь, тоже отличная девчонка. ... Нет, моложе, она рано вышла замуж, ещё на первом курсе. Не за что. До свидания.

Он сбросил вызов и смутился, возвращая мне телефон:

– Извини, я на автомате отключил. Может быть, ты хотела поговорить с ней?

– Оу... нет! Что там за вдовец, я не поняла?

Тимофей игриво мне подмигнул:

– Кажется, наш обаятельный Семён Кириллович подбивает клинья к твоей подружке.

– Адвокат? – переспросила я, пропустив мимо ушей намёк на подружку.

Да какая она мне подружка?

Конечно, мы обсудили активные действия активного дедули, вознамерившегося осчастливить Аглаю. Пожелали счастья и ей, и неведомому мне Семёну Кирилловичу, по словам Тима, хорошему и надёжному человеку, который, к сожалению, рано потерял жену и воспитывал дочь в одиночку, а теперь выдал её замуж и решил заново построить семейное счастье. Время обеда пролетело стремительно, пришлось возвращаться в офис.

– Ты договорилась со своими родителями о встрече? – серьёзно спросил Тимофей, когда мы расставались у лифта.

– Нет ещё.

– Пожалуйста, не тяни. Я сгораю от любопытства. Очень хочется посмотреть на людей, воспитавших такой бриллиант.

Умеет, чертяка, делать комплименты!

***

Желание скрывать отношения с боссом было наивным. Пока никто не догадывался что менеджеру по персоналу повезло окрутить генерального директора, но всё шло к тому, что наш секрет раскроют ещё до того, как мы объявим о намечающейся свадьбе.

Можно ли спрятать сияющий взгляд, летящую походку и приподнятое настроение, когда ты счастлив? Первое, что спросила у меня Елена Ивановна:

– Тебя можно поздравить, Альбиночка?

– С чем? – Я очень постаралась изобразить удивление.

– Жизнь налаживается? Неужели с бывшим помирилась?

Уф-ф-ф... Отлегло. Коллега поняла мой лучезарный вид по-своему.

– Налаживается! Походу Макс нашёл себе женщину под стать, и теперь отстанет от меня.

Кадровичка улыбнулась, пожимая плечами, мол, разве можно так сильно радоваться чужому счастью, но тут же нашла аргумент в пользу этого:

– Вот и Саврасов выглядит необычно довольным. Тоже почувствовал свободу, когда его бывшая нашла другого мужа.

– Довольным? – На автомате спросила я. – С чего это вы так решили?

– Аллочка рассказала. Тимофей Андреевич к ней теперь не придирается, наоборот, каждый раз утешает, если она что-то напутала. Говорит, что с опытом девочка всё освоит и станет незаменимым сотрудником.

Ого! Это что-то новое. Наш суровый босс превращается в растопленное сливочное масло.

Нестерпимо хотелось его увидеть. Очень трудно: знать, что любимый совсем рядом, и не заглядывать к нему в кабинет по какому-нибудь пустячному поводу. Я крепилась и старательно нагружала себя работой.

Тиму, как выяснилось, тоже этот день показался бесконечным. Он вопреки обыкновению не стал засиживаться на работе и караулил меня на полпути к автобусной остановке.

– Карета подана, моя обожаемая госпожа! – весело крикнул он, встречая меня, тут же обнял, и поцеловал. – К тебе или ко мне?

– Оу, – кокетливо подмигнула я, – вижу, ты настроен решительно.

– Мы потеряли слишком много времени, родная.

С этим было сложно спорить. Когда мы уселись в автомобиль, Тимофей завёл мотор, вписался в поток и спросил:

– Звонила родителям?

– Нет.

– Как? Мы же договорились!

– Когда бы я успела? При Елене Ивановне такие переговоры лучше не вести.

– Согласен. Звони сейчас.

Собственно, почему бы и нет?

Я набрала маму, исподволь поглядывая на своего сидящего с торжественным видом мужчину.

– О! Наконец-то дочь вспомнила про нас! Витя, Витя! Альбина звонит! – возник в трубке мамулин радостный голос. – Надеюсь, всё в порядке? Ты здорова?

– Здорова. Сами как?

– Ползаем помаленьку! Когда приедешь? Не виделись сто лет, наверное. Очень скучаем.

– В субботу нормально?

– Чудесно, будем ждать.

– Мам, только я не одна буду. Хочу познакомить вас с одним человеком.

– О как! Приятно слышать. Наконец-то ты решила забыть своего оболтуса и нашла другого. Надеюсь, он интеллигент? Где работает? Сколько ему лет?

– Всё увидите сами. Так мы приедем?

– Конечно! Кстати, папа спрашивает, в квартире или на даче? Предлагаем на даче, там природа, озеро, воздух...

– Сейчас, погоди минуту! – Я прикрыла микрофон ладонью и посмотрела на Тимофея: – Они предлагают на даче встретиться. Согласен?

– А где у нас дача?

Тут я вспомнила, что вообще ничего не успела рассказать Саврасову о своей семье.

– Черноголовка. По трассе чуть больше шестидесяти километров. Примерно час ехать.

Тимофей кивнул, с улыбкой шепнув:

– Желание будущей тёщи – закон.

Я передала маме наше согласие и вскоре завершила звонок, пообещав всё-всё рассказать при встрече.

– В принципе, большой разницы нет. Квартира тоже в Черноголовке. Дача немного подальше.

– Они там живут?

– Да, работают в научном институте.

– Вот почему ты такая умная. – Тим повернулся ко мне и с загадочным видом добавил: – И красивая.

Я погладила его по плечу. Не стала возражать. Пусть и дальше так думает.

С Крашем мы погуляли вместе, потом вместе поужинали и долго целовались, но спать я своего мужчину отправила домой. Он долго вздыхал и огорчался, даже поскулил, чем очень удивил мопса.

– Вот мы сейчас всё переделаем, а чем после свадьбы заниматься? Скучно же будет! – привела я аргумент героини из очень старого фильма.

– Ох, как же ты заблуждаешься! – рассмеялся Саврасов, но всё-таки послушался меня и ушел. Понимал, что девушке надо, наконец, выспаться.

– До свидания, родной, – шепнула я, поцеловав его на прощанье.

– До завтра, родная, – ответил он.

Заперев дверь квартиры, я прижалась ухом к щели – слушала, как сбегают по лестнице стремительные шаги. Как же я счастлива! Даже знакомство родителей с любимым мужчиной не страшило меня. Он им обязательно понравится. Разве может мой Тимоша не нравиться хоть одному адекватному человеку?

Глава 27

Макс за всё время нашего брака так ни разу и не побывал в Черноголовке. Поначалу я убеждала его ездить вместе, расписывая красоты моей малой родины: какой прекрасный лес подступает к городу, какие там чудесные озёра с песчаными пляжами и высоченными соснами. Говорила, что мои родители всегда ждут и рады пообщаться. Алёхин упирался всеми конечностями, отговариваясь ненормированной работой, мол, его могут дёрнуть в выходные и в отпуск, а мчаться в столицу из области по пробкам удовольствие не из приятных. На третьем году я от него отстала и даже, если говорить, положа руку на сердце, навещала маму с папой как можно чаще, отдыхая от вечных разборок ревнивца-мужа.

Тем удивительнее для меня был энтузиазм, с которым босс и будущий супруг ехал в небольшой научный город знакомиться с моими увлечёнными исследованиями родителями. С одной стороны, они скучали, выпустив единственную дочь из гнезда, с другой, имея под опекой десяток молодых специалистов, они вполне реализовали наставнические функции, а мама так вообще, заботилась о юных дарованиях как о собственных детях.

Дорогу я знала наизусть. Иногда Макс давал мне машину, чаще приходилось пользоваться каршерингом, совсем редко – в непогоду, когда страшно ехать по скользкой или мокрой дороге, я добиралась автобусом. Во время пути я показывала и рассказывала Тимофею обо всём, что можно было увидеть, дополняя интересными фактами постные указания навигатора.

– Чудесные места! Удивительные, – соглашался со мной любимый мужчина. – Очень надеюсь, что мы будем часто здесь бывать, особенно летом.

Я не смогла удержаться, услышав эти слова, и потянулась, чтобы поцеловать Тима в щёку. Он заметил и успел перехватить мои губы своими. Хорошо, что камер поблизости не было, а то сфоткали бы превысивших скорость голубков, да выписали штраф.

На дачу мы добрались ближе к полудню. В круглой беседке, оборудованной системой уличной готовки, мама уже расстелила праздничную скатерть на большом овальном столе, поставила старую вазу из чешского стекла с букетом желтых, оранжевых и багряных листьев, со вкусом расположила блюда с канапе и салатницы.

Увидев всё это, Тимофей шепнул так, чтобы слышала только я:

– Хочется аплодировать.

– Не смущай маму, – так же тихо ответила я, – достаточно будет доброго слова.

Мы прошли в беседку, поздоровались. Отец протянул руку:

– Виктор Михайлович.

– О! – обрадовано воскликнул Тим, – мой дедушка ваш тёзка. Он Виктор Тимофеевич. Меня в честь прадеда назвали.

– Людмила Ивановна, – представила себя мама и кокетливо покачала головой, когда Тимофей наклонился поцеловать ей руку.

Мы привезли шикарный букет коралловых роз, подходящей вазы для них не нашлось, я поставила их в банку и водрузила её на свободный конец стола.

Начались разговоры, вопросы, рассказы, посыпались семейные байки, на которые папа был большой мастер. Тимофей помогал жарить шашлык, мы с мамулей немного посекретничали, её очень интересовала моя будущая родня.

– Кажется, я им понравилась, – постаралась я унять её волнение.

– Значит, они нормальные люди, – сделала вывод мама.

После пышной трапезы, Тимофей сделал мне официальное предложение, подарив помолвочное колечко изумительного изящества. К моей радости, мама и папа не стали строить из себя неприступную крепость, сразу же выбросили белый флаг и крепко расцеловали нас обоих.

– Живите счастливо, дети!

– Любите и уважайте друг друга!

Они оба знали, о чём говорят.

Чудесный выдался денёк, а потом и чудесный вечер. Мы с Тимом остались ночевать с тем, чтобы рано утром отправиться в Москву. Хотелось проскочить до непрошибаемых пробок.

Мужчины сразу подружились, чему я совсем не была удивлена. Саврасов всерьёз интересовался наукой, ведь услугами «Деловых переводов» довольно часто пользовались учёные из Китая. Мой папа не раз бывал в этой стране и даже состоял в переписке с тремя или четырьмя видными деятелями китайской науки. Правда, общался он с ними с кем-то по-английски, а с кем-то и по-русски.

Мы с мамой сидели около очага, накрывшись общим пледом, и шептались, исподволь следя за разгоревшимся диспутом. Мужчины – не мужчины, если не нашли тему для спора. К счастью, в этом случае, мирного и уважительного в отношении чужого мнения.

Волшебный вечер. Волшебный! Я абсолютно не сомневалась, что впереди меня поджидает огромное женское счастье. Хотелось если не такого же точно, то хотя бы приблизительного счастья всем. Максу с его стойкой Елизаветой. Алике с её бесконечно терпеливым Гао Вэйем. Аглае с адвокатом Семёном Кирилловичем. По словам Тимофея, у них всё же намечалось что-то серьёзное и даже романтичное.

Пусть весь мир будет счастливым! – такими были мои самые искренние пожелания.

Одно лишь огорчение подстерегало нас. Родители постелили нам в разных комнатах. Что поделать, люди старой формации, наивно полагавшие, что всё должно быть, как должно, а не должно, как не должно. «Пока не женаты, будьте любезны спать отдельно. Там у себя, как хотите, а здесь наши порядки».

Тим если и расстроился, виду не подал: проводил до моей комнаты и поцеловал в щёку, желая спокойной ночи.

– Тебе ещё машину завтра вести, – оправдывая упорство своих родителей, сказала я, – нужно выспаться.

– Есть выспаться! – ответил он, шутливо отдавая честь.

Я засмеялась и подтолкнула его в двери в соседнюю комнату.

У меня впереди была ночь приятных раздумий.

***

Почти всю обратную дорогу мы с Тимом хохотали. Настроение и у меня, и у него было самое приподнятое. Встали рано, побегали вместе с Крашем по лесу, слопали приготовленный мамой вкусный завтрак и попрощались, уверяя друг друга, что ненадолго.

Пёс так навеселился накануне и объелся, кстати, тоже, ещё и утром намотал кругов по лесным дорожкам, что теперь дрых на заднем сидении словно сказочный спящий красавец.

Мы с Тимофеем беззлобно шутили друг над другом. Поводом для взаимных подколок стала скорая свадьба, вернее посвящённый бракосочетанию праздник.

Ещё накануне Саврасов подал заявление по интернету, о чём объявил утром, попросив меня от своего имени подтвердить согласие. Что я легко сделала. А вот мама всполошилась:

– Так скоро? Мы не успеем всё подготовить!

– Всё сделает счастливый жених! – широко улыбаясь, объявил Тимофей. – Ваша задача лишь прибыть на торжество нарядными и радостными.

И тут развязалась целая дискуссия. У каждого – исключая мопса, которого устроил бы любой расклад – нашлось своё видение будущего праздника.

Я, понятное дело, мечтала обойтись скромными посиделками у меня дома в кругу близких. Ещё живо было воспоминание устроенной Максом драки на банкете в честь нашей с ним свадьбы в не очень статусном кафе, куда пришли все, кто хоть сколько-то был знаком со мной и с ним. Алёхин приревновал меня к однокурснику, который, произнося тост, честно заявил, что все пять лет был в меня влюблён и невозможно огорчён тем, что я выбрала другого парня.

Разумеется, я догадывалась, что Игорь не равно дышит ко мне, он постоянно оказывал знаки внимания, но надежд я ему не давала никогда! Так чего ж было ревновать, тем более, драться?

Тимофей заверил меня, что драться ни с кем не планирует, а вместо кафе или даже ресторана предлагает снять небольшой отель на берегу озера, где будут номера для гостей, великолепные угощения от шеф-повара, катание на лодках и ночное шоу: салют и всё такое.

Мой папа возмущённо заметил, что такие траты вообще ничем не оправданы, мы вполне можем собраться у нас на даче, где и места хватит всем, и приготовить можно всё что угодно своими силами.

Мама предлагала снять на вечер зал столовой их научного института, где отличная кухня и есть место потанцевать. А приехавших из Москвы гостей прекрасно разместят в нашем общежитии, где полно свободных номеров

Доспорились до того, что решили голосовать. Папа быстро организовал шляпу и бумагу для записок, но Тимофей вдруг вспомнил, что кроме нас есть и другие причастные люди – его родители. Он тут же связался с ними и устроил видеоконференцию. Въехав в проблему, свёкор и свекровь осыпали нас поздравлениями и заверили всех, что счастливы познакомиться с новой роднёй. После чего дополнили список предложений для голосования.

Татьяна Викторовна сказала, что если уж праздновать дома, то исключительно у них: всё-таки двухуровневая квартира в центре подходит для этого лучше, чем моё скромное жильё.

Андрей Павлович внёс свежую струю, предлагая нанять самолёт и всем вместе с гостями отправиться куда подальше. В Питер, например, или в Казань. Такую свадьбу ещё долго будут вспоминать!

Теперь можно было посмеяться, припоминая фантазии наших родителей, но в тот момент мне реально было не до смеха. Взяв слово, я заявила следующее:

– Устраивать шоу из семейного торжества категорически не согласна, уж извините, Андрей Павлович и мой безумно любимый жених. Считаю, что моё слово должно быть решающим в данном конкретном вопросе.

– И какое же твоё слово? – испугалась мама, которая прекрасно изучила мой характер и не сомневалась, что если уж я говорю таким тоном, спорить бесполезно.

– А слово моё такое. Мамочка закажет салаты и что-то на своё усмотрение в институтской столовой. Думаю, там можно нанять помощниц, которые всё привезут к нам на дачу и накроют столы. Папа организует шашлык, запечённые овощи, рыбу в морской соли, то есть всё, что он умеет и любит готовить. Тим, если ему так нравится, пригласит мастеров со световым шоу, и ди-джея, чтобы нам самим не возиться с аппаратурой.

– А накануне пригоню клининговую компанию и оформителей.

– Это необязательно. Здесь мы отметим небольшой компанией: родственники, близкие друзья. Всё! Отдельный праздник для более пафосных гостей можно будет организовать на следующий день уже в Москве. Только умоляю, без излишеств!

– По-моему, всё разумно! – послышался голос Татьяны Викторовны из планшета Тима.

– Поддерживаю! – авторитетно добавил Андрей Павлович. – Но уж столичную часть мы с Танечкой возьмём на себя. Вы все будете дорогими приглашёнными.

– А здесь, – моя мама указала на дачный дом, – вы будете дорогими приглашёнными.

– Договорились!

Теперь, когда процесс был запущен, можно было и посмеяться, радуясь тому, что каждый остался доволен и не огорчался из-за того, что его предложение не прошло.

Что ж, впереди были приятные хлопоты. Раз родня настояла на широкой свадьбе, мне придётся соответствовать: подбирать наряды, украшения, решить, где и как причёсываться, какой делать макияж. Я всегда старалась хорошо выглядеть, чтобы производить благоприятное впечатление на людей, ведь это часть моей профессии, но соблюдала меру и предпочитала естественность и гармонию. Однако начало счастливой семейной жизни – особое событие, так что придётся придумать нечто необычное и эффектное.

Короче говоря, забот выше небоскрёба.

А Тим, к слову, уже озадачился свадебным путешествием. Пусть, меня это только радовало.