Текст книги "О чем поет твое сердце? (СИ)"
Автор книги: Ирина Лакина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)
Глава 7
Воздуха не хватало. Несмотря на поздний час и ночную прохладу, Тая задыхалась. Сжавшись, как испуганный котенок, она сидела на скамье и стучала зубами. Непонятно откуда взявшаяся за грудиной боль не давала возможности дышать. Тая хватала воздух ртом, как выброшенная на берег рыба – часто и порывисто. В голове вертелся только один вопрос – почему? Почему ей так больно? Почему она позволила эмоциям взять верх над разумом? Почему он тогда заговорил с ней? Почему пригласил на день рождения? Почему сохранил потерянную в драке с охранниками серьгу? Почему поцеловал ее в висок? И самое главное – почему он пришел не один?
Кто эта длинноногая силиконовая копия Барби? Его девушка? И если это так, что она значит для него?
Тая смахнула с лица упавшие пряди. Голова шла кругом. Глупая, наивная девчонка. Разве ты не знала, что настоящие Золушки бывают только в сказках? О чем ты думала? О чем позволила себе мечтать? Чего ты ждала? Ты надеялась, что Макс Соловьев придет и возьмет тебя за руку, чтобы увезти в свой волшебный замок?
Тая резко встала, словно какая-то сила вытолкнула ее со скамьи. Ноги сами понесли ее ко входной двери бара. Она злилась на себя, и на Макса, и на Антона, но ее тело будто потеряло управление и на автопилоте тащилось обратно.
Не дойдя нескольких шагов до парадной бара, Тая усилием воли заставила себя остановиться. Неожиданно дверь распахнулась и на улицу выскочила та самая Барби. Девушка прижимала к лицу платок и всхлипывала. Она остановилась возле парковки и начала рыться в сумочке в поисках ключей от машины. Обнаружив их, красотка направилась к красному мини-куперу, но, видимо, так сильно было погружена в свое горе, что совсем не видела, куда идет. Ее правая нога, обутая в уродливые туфли на огромной подошве и пятнадцатисантиметровой шпильке, попала в обычную дворовую яму в асфальте. С визгом, девушка шлепнулась на землю. Потирая ушибленную лодыжку, она бубнила что-то себе под нос. Тая недовольно поморщилась, однако гуманность взяла верх над обидой, заставив ее подойти к пострадавшей брюнетке.
– Козел…, – причитала Барби, – даже не объяснил ничего….И как я теперь оплачу квартиру? Идиотка… Надо было остаться и у него на глазах подцепить папика. Дура…Еще и шпильку сломала…Уффф…
Тая со спины подошла к девушке и прокашлялась.
– Вам помочь? Ногу не сломали? – Она обошла соперницу сбоку и протянула руку.
Девушка смерила Таю презрительным взглядом, так и не приняв помощи.
– А, это ты. Сбежавшая официантка? Куда ты, кстати, подевалась? Я видела, как он поцеловал тебя, – девушка усмехнулась. – Наивная. Ты думала, он заключит тебя в свои объятия и поведет в ЗАГС? Посмотри на себя и на меня. Если уж мне дали отставку, то о тебе и говорить нечего. Золушка, блин. Дешевка.
Тая спрятала протянутую руку за спину, чувствуя, как кровь приливает к щекам. Позор. Дочка наждачника вновь выслушивает оскорбления от валютной проститутки.
– Я еще никогда не видела столь дорого одетой и разукрашенной дешевки. Вставайте сами. Всего хорошего.– Девушка отвернулась и торопливо направилась к арке. По звуку работающего двигателя Тая поняла, что эта кукла добралась до машины и завела мотор. Захотелось, как можно скорее оказаться на улице и поймать такси. Она вновь начала задыхаться в этом дворе.
И вновь ей не удалось вырваться. Тая услышала позади себя быстрые шаги.
– Да остановись ты! – Окликнул ее знакомый голос.– Я ведь даже имени твоего не знаю!
Макс догнал ее и схватил за плечо, заставив обернуться.
– Таисия. Тая, – сквозь зубы прошипела она, пронзая его взглядом, полным ярости и обиды.
– Тая, – он расплылся в широкой улыбке, заставив ее сердце подпрыгнуть до самого горла. – Почти, как Таис Афинская. Красивое имя. Как и его владелица.
Боже, ну почему одна его улыбка напрочь выключает в ней инстинкт самосохранения? Почему сразу хочется прижаться к нему, обхватить руками широкую спину и положить голову на плечо?
– Куда ты сбежала? Увидела со мной девушку и обиделась? Ревность – плохое чувство, – с улыбкой продолжил он. – Оно съедает человека изнутри, убивает доверие, порождает страхи и комплексы.
– Что?! – Тая округлила глаза. – Ты решил, что я тебя ревную?
– Почему решил? Так оно и есть.
– Твоей самоуверенности можно только позавидовать, – прыснула девушка, скрестив на груди руки.
Ее нервные движения не скрылись от пытливых глаз Макса, и он еще шире расплылся в улыбке.
– Ты сама себя выдаешь: защитная позиция рук, подергивания ногой, обиженное выражение лица.
– Хватит, – неожиданно для самой себя громко крикнула Тая, – тебе нравится меня унижать? Действительно, как прекрасно поглумиться над провинциальной дурой! Для тебя все легко – остановился поболтать на улице, бросил пару фраз и исчез, как в поле дым. Потом поработал супергероем и спас эту самую дуру из цепких лап своих же секьюрити, да еще и сделал широкий жест, достойный барина – пригласил на свой день рождения. Мол, иди, простушка, посмотри, как живет мир селебрити. Повесели народ своим внешним видом. А дальше? Дальше ты просто касаешься меня, надеваешь серьгу, играешь со мной, целуя в висок – браво! Что сказать? Умелый пикап, игра на грани фола. И тут звучат финальные аккорды – на сцену выходит она, настоящая московская светская львица в лабутенах и с боевым раскрасом на лице. Шоу удалось. Мечты провинциалки разбиты, самолюбие героя поднимается на высшую ступеньку пьедестала почета. Звучат аплодисменты и торжественная музыка. Делать шоу – это твоя работа, не так ли?
Девушка, выдав эту тираду, сжала челюсть. Ее всю трясло от напряжения и гнева. И больше всего бесил тот факт, что Макс был прав. Она ревнует. Ревнует этого плейбоя с экранов телевизоров ко всему, что движется и носит юбку.
Тая сама не заметила, как выплескивая свою обиду, приблизилась к Максу практически вплотную. Нападая, она сама оказалась в ловушке.
Он выглядел абсолютно спокойным и безмятежным. Ни один мускул на его лице не дрогнул во время этой сцены. Напротив, на губах играла довольная усмешка, а глаза улыбались, подзадоривая девушку еще сильнее.
– Девочка, да ты влюбилась! – Радостно выдал он, заставив Таю открыть от негодования рот.
На этот раз Макс не дал ей больше сказать ни слова. Он притянул ее к себе, крепко обнял, обхватив за ее спиной своей широкой ладонью тонкие запястья, чтобы не вырвалась, и поцеловал.
Его теплые, мягкие губы заставили Таю забыть обо всем на свете. Он целовал ее нежно, трепетно, словно боялся спугнуть или обидеть. Напряженные запястья обмякли в его руке, ноги стали ватными, в ушах шумело. Его вторая ладонь легла ей на щеку, пальцы ласково оглаживали бархатистую кожу. Тая, перестав возмущенно мычать, прикрыла глаза и ответила на его поцелуй.
Через несколько секунд Макс отпустил запястья, и ее руки плетьми повисли по бокам. Ей хотелось обнять его, запустить пальцы в его волосы, провести ладонью по щеке. Неимоверным усилием воли она сдержала себя.
А затем все прекратилось. Он отпустил ее и сделал резкий шаг назад. Тая хотела занести руку в воздухе, чтобы дать обидчику пощечину, но рука ее не слушалась. Она посмотрела ему в глаза.
– Что ты себе позволяешь? – Попыталась реабилитироваться девушка, но и голос предал ее. Вместо возмущения в его тоне сквозило разочарование от того, что поцелуй так быстро закончился.
– Я отпустил твои руки, – Макс смотрел на нее игриво, исподлобья бросая на девушку призывные взгляды.
– Ты всегда добиваешься девушек силой?
– Я отпустил твои руки, – спокойно повторил мужчина.
– Я не сдамся тебе! – Едва не плача сказала она.
– Именно поэтому ты в первый же день сбежала с рабочего места? Чтобы не сдаться мне? Ты так сильно боишься меня…. Не потому ли, что уже сдалась и не можешь держать себя в руках? Ты ответила на мой поцелуй. Ответила! А ведь я отпустил твои руки.
Тая была готова взорваться от негодования. Каждое его слово попадало четко в цель. Прямо в десяточку. Сердце стучало, как сумасшедшее. Если бы он только прислушался, если бы затих гул городских улиц, он бы услышал, как сильно и как громко стучит ее раненое сердце. Слезы навернулись на глаза от ощущения собственной беспомощности перед ним. Ей нечего было ответить. Кричать? Ругаться? Звать на помощь? Язвить? Отрицать очевидное? Все это будет выглядеть глупо, по-детски и еще больше уронит ее в собственных же глазах.
– Я все еще зол на тебя за то, что ты не подала мне руки на лестнице, да еще и сбежала с дня рождения, – как ни в чем не бывало, заговорил Макс, переводя разговор на другую щекотливую тему.
– Это ты мне говоришь? Ты на меня зол?
– Да, я. Со мной так не поступают. – Он гневно блеснул глазами.
Тая ухватилась за эту фразу, как за спасательный круг.
– Вы только посмотрите! – Она усмехнулась. – Да что ты о себе возомнил? Принц ночи? Звезда экрана? Думаешь, любая готова упасть в твои объятия по первому зову?
– А ты считаешь себя «любой»? – Парировал Макс, заставив Таю застыть в изумлении. Вопрос поставил в тупик. – Тогда мне жаль тебя.
Он ухмыльнулся, бросил на нее укоризненный взгляд, и медленно пошел обратно в бар. Тая закрыла лицо руками и заплакала. Чертов идиот! Напасть, наваждение! Коленки задрожали и согнулись, заставляя ее упасть на землю. Плечи содрогались от рыданий. Она уже не сдерживалась, выпуская скопившиеся эмоции наружу. В этих слезах было все – боль от потери родителей и Антонины Петровны, злость на свою беспечность, результатом которой была потеря денег, обида на весь белый свет за провалы на собеседованиях, но больше всего в них было сожаления.
Почему она такая упрямая? Почему нельзя было просто его обнять? Потому, что тогда он решит, что она такая же как все – мечтает поскорее запрыгнуть в его койку и запустить руку в его кошелек? Или потому, что слишком гордая? А может быть потому, что она боится? Боится того, что он исчезнет, словно песочный замок, на который обрушилась волна – как – будто его никогда и не было. На самом деле, так проще. Проще думать, что он бабник, звезда, до которой ей никогда не дотянуться. Потому что в сказку верят только дети. Сказки живут в книгах и на экранах телевизоров. А что такое реальная московская жизнь Тая уже узнала. Она просто не может позволить себе испытать еще одну боль.
Чьи-то заботливые теплые руки легли ей на плечи. Девушка вздрогнула.
– Вставай, – узнала она голос Антона.
Он подхватил ее под руки и помог подняться.
– Я был у Кирилла, обсуждали смету на завтрашний банкет. Похоже, я пропустил серию бразильской мелодрамы, – он улыбнулся, достал из кармана платок и аккуратно стер с ее лица слезы.
– Не смеши, – огрызнулась Тая, в душе улыбнувшись его шутке.
– Идем. Не дури. Я выдам тебе чаевые за сегодня.
– Нет-нет. Я не могу взять. Я всех подвела, – девушка отрицательно замотала головой.
– Леся сказала, что ты уволилась.
– Угу.
– Я этого не слышал.
– Антон, пожалуйста, – Тая посмотрела на него жалобными глазами, – я не могу там работать…
– Потому что там Макс? – Мужчина оказался на удивление прозорлив.
– Просто не могу.
– Я тебе обещаю, ты больше не будешь обслуживать его столик. Но упускать эту работу твоя самая большая глупость. Через полгода ты заработаешь на первоначальный взнос за квартиру. Тебе не нужны эти деньги? К тому же, я слышал, что вскоре у Макса гастрольный тур. Мы долго не увидим его лица в нашем баре.
Доводы Антона были разумны. К тому же, рассудила она, больше не показываться Максу на глаза будет для него чересчур шикарным подарком. Оставив работу, она только даст ему повод убедиться в собственной правоте. Этого допустить нельзя. Тая выдохнула и повержено опустила глаза.
– Я сдаюсь. Хорошо.
– Вот и прекрасно.
Антон снял с себя куртку и накинул ее девушке на плечи. В какой-то момент Тае показалось, что он прижался к ней чуть сильнее, чем следовало, но она отмахнулась от этой мысли, как от назойливой мухи. В конце концов, это же Антон – ее спаситель, и шеф-повар. И хороший друг. И босс. Она могла придумать еще множество эпитетов, кроме одного – мужчина. Погрузившись в мечты о Максе, Тая совсем забыла, что Антон тоже мужчина.
Глава 8
Московская осень дышала в спину холодными ветрами. Проливные дожди сменялись сухими погожими деньками, но Тая практически не видела их. Чтобы отвлечься от раздирающих ее душу на части чувств, она с головой ушла в работу. С рассвета и до заката вылизывала до блеска ставший родным двор, затем делала перерыв на рассылку резюме и, если повезет, собеседования. А вечером звонил Антон и отвозил ее в бар.
Она изнуряла себя, сознательно отказываясь от выходных. Единственный сентябрьский выходной чуть не свел ее с ума. Она в одиночестве бродила по улицам столицы, пила в кафе горячий чай и рассматривала случайных прохожих. И все это время девушка оставалась наедине с собой и своими мыслями. Те в свою очередь, воспользовавшись случаем, заголосили в ее голове свою любимую песню, настоящий хит сезона с нашумевшим названием – «Макс».
Прошло две недели с их последней встречи, а он так и не появился в баре. Тая перестала вздрагивать, заслышав «добро пожаловать» от хостес, она больше не искала его глазами в шумных компаниях, и даже заставила себя не думать о нем.
Последний сентябрьский вечер не предвещал ничего особенного. Небольшая компания студентов ГИТИСа праздновала успешную театральную постановку. Пару из них Тая уже видела в эпизодических сериальных ролях. Известный продюсер выгуливал свою новую пассию и по совместительству любовницу. Еще один столик занимал хозяин бара, который что-то эмоционально рассказывал ведущей новостей на музыкальном канале.
Остальные столы сдвинули в один большой стол и сервировали для банкета.
– Очередная автопати? – Поинтересовалась девушка у Миры, еще одной напарницы.
– Ага. Соловьев сегодня начал тур с большого концерта в Мьюзик Холле. Скоро заявится сюда со всей своей свитой – танцоры, музыканты, костюмеры, гримеры, и прочее околозвездное общество. Говорят, был аншлаг.
Тая сглотнула неожиданно образовавшийся в горле комок. Ей, почему-то, казалось, что он больше и вовсе не переступит порога этого заведения. Как глупо. Сердце заколотилось, затрепыхалось, словно раненая птица. По спине прошелся нервный холодок. Девушка подхватила поднос с напитками и поспешила к столу, за которым отдыхал продюсер.
– Ваши напитки, приятного отдыха, – пролепетала она, расставляя бокалы. Дрожащие от волнения руки не слушались ее. Она с трудом справилась с задачей и уже собралась уходить, но мужчина обратился к ней с просьбой:
– Не могли бы вы пригласить шеф-повара?
Тая испугано посмотрела на него.
– Что-то не так? Вам не понравился салат?
– Нет-нет, – мужчина улыбнулся и с нежностью посмотрел на свою спутницу, – Танюша в восторге от десерта. Она хочет выразить признательность шеф-повару.
– Ах да, – Тая расслаблено выдохнула, – одну минуту, пожалуйста. Он подойдет к вам.
– Спасибо.
Девушка убрала со стола пустую посуду и поспешила на кухню. Заметив ее, Антон расплылся в довольной улыбке.
– Как дела, красавица? – Он отставил на время терку и морковь, и, утерев полотенцем лоб, подмигнул ей.
– Тебя зовут к пятому, красавчик, – поддразнила его Тая.
– Какие-то проблемы? – Лицо Антона стало серьезным.
– Хотят выдать тебе грамоту и орден за удачный десерт.
– Спасибо. Уже иду.
Тая кивнула, поставила поднос с грязными тарелками в мойку и вышла в зал. В этот момент с лестницы послышался гул голосов, громкий смех и топот ног. Сердце упало в желудок и подпрыгнуло обратно. Она зажмурилась, пытаясь совладать с нервами, и начала считать до ста, представляя себя зеленые альпийские луга и белоснежные шапки гор.
Неожиданно крепкая мужская рука легла на ее талию и заставила открыть глаза. Рядом стоял Антон, который каким-то странным взглядом смотрел в сторону гардероба и входа в зал. Тая посмотрела туда же – из дверного проема показалась фигура Макса. Он улыбался, держа в руках огромный букет тюльпанов.
«Тюльпаны в сентябре?» – удивилась девушка, подсчитывая в уме примерную стоимость такого букета.
Внезапно Антон наклонился и прижался губами к ее щеке, а затем прошептал на ухо:
– Спасибо, что сразу же пригласила меня к гостям. Их нельзя заставлять ждать.
Его рука продолжала лежать на талии. Тая ничего не понимала. А последняя фраза и вовсе показалась ей бессмысленной и неуместной, еще и этот поцелуй… Она и не заметила, что они так сблизились. Сблизились настолько, что он начал позволять себе подобные вольности. Неужели она дала ему повод? Возможно, в столице так принято вести себя, а она просто старомодная ханжа.
Тая повернула голову в сторону гардероба и замерла. На лице Макса появилась какая-то яростная, пугающая маска. Он, не мигая, смотрел в ее сторону, продолжая сжимать в руках букет. Толпа его друзей в полном составе прошла за подготовленный стол, и только он оставался в дверях, не сводя с нее взгляда, полного боли и удивления.
Ей стало не по себе от этого взгляда. Словно из его глаз вылетали острые стрелы с ядовитыми наконечниками и попадали в самое сердце. Она инстинктивно обхватила себя за плечи, чувствуя, как выпущенный им яд обездвиживает ее, заставляет неметь конечности и парализует дыхание.
Макс, наконец, сжалился над ней и бросил полный презрения взгляд на Антона, который беседовал с гостями за пятым столиком. Тая никак не могла понять, что произошло. Откуда взялось это выражение на его лице, почему он так напряжен и почему пытается глазами распять и ее, и Антона?
Молодой человек прошел мимо, и как будто нечаянно задел ее плечом, зашел в туалет, а через пару секунд вышел уже без букета.
Он делал вид, что не знает ее. Демонстративно повернулся спиной и проследовал к своим друзьям. Затем бросил на Таю угрожающий взгляд и взмахнул рукой, подзывая официанта. Мира тут же бросилась к щедрому гостю.
Она оперлась спиной о барную стойку и с интересом наблюдала за происходящим. Напарница склонилась над Максом, в то время как он, продолжая бросать на Таю хищные взгляды, что-то говорил ей на ухо. Через минуту Мира закивала головой и направилась прямиком к Антону. Еще через пару минут Тая увидела ее покидающей заведение.
Ничего не понимая, она догнала ее на лестнице.
– Что случилось? Ты куда? Смена еще не закончилась!
– Я плохо себя почувствовала, голова закружилась. Я отпросилась у Антона, – наиграно пробормотала девушка.
– Ты хочешь сказать, что в субботу вечером я тут одна остаюсь? – У Таи поползли вверх брови.
– Прости.
Мира развернулась и на удивление быстро для больной взбежала по лестнице. Таю же раздирал гнев. Теперь именно ей придется обслуживать Соловьева и его банкет. Она сжала челюсть, подошла к барной стойке, порывистым движением схватила с нее меню и направилась к новым гостям. Нервы были на пределе. Она была готова взорваться от переполняющих ее эмоций. Этот человек манил и пугал одновременно. Но больше всего она боялась себя. Макс прочно обосновался в ее сердце, и чем дальше она его гнала, тем ближе к нему хотела быть.
«Ну, Антон. Ты мне за это ответишь. Отпустил он ее. А ведь ты мне обещал, что я больше никогда не буду обслуживать его столик!», – подумала она про себя, заводясь от таких мыслей еще сильнее.
– Добрый вечер! – Она выдавила из себя улыбку. – Меня зовут Таисия, и сегодня я буду вашим официантом. Ваше меню, пожалуйста, – она бросила папку прямо перед Максом, едва сдерживая себя от побега. – На аперитив могу предложить вам ликер или настойку собственного приготовления. Что желаете?
– Ах, какая удача! – Макс оскалился, не удостоив ее даже взгляда.– Сегодня нас обслужит провинциальная дура, которая не бросается на шею мужчинам, как «любая» другая, – он нарочно сделал акцент на слове «любая», напоминая ей ее собственную обвинительную речь. – Такие простушки прекрасно понимают, что им не допрыгнуть до звезд, и поэтому цепляют рыбешку помельче, но зато с тугим кошельком и просторной трешкой на Фрунзенской.
Компания затихла. Все с удивлением смотрели на Макса, переглядываясь друг с другом. У Таи же пелена застлала глаза. Она привыкла и к оскорблениям, и к дурному тону и презрению окружающих, но слова Макса выбили у нее целую вселенную из-под ног.
Ее повело. Она пошатнулась и вынуждена была схватиться за край стола. Тело прошиб холодный пот.
– О, а вот и первая театральная постановка начинающей актрисы! – Продолжал ерничать Макс. – Браво! Я почти поверил, что ты сейчас упадешь в обморок, не вынеся гадкой клеветы.
Тая уже не слушала. В ушах шумело, а перед глазами начали летать мушки. Воздуха стало катастрофически не хватать. Она с трудом расстегнула несколько пуговиц на рубашке, чувствуя, что колени больше не слушаются ее и сгибаются под тяжестью того унижения, которому подверг ее Соловьев.
Падая, она ухватилась руками за скатерть и потащила ее за собой. Звон ножей и вилок и треск разлетевшейся на части посуды стали последними звуками, которые она услышала перед тем, как потерять сознание.
Тая не знала, как долго длился ее полет в невесомости и полной темноте. Первое, что она увидела, открыв глаза – невероятно низкое звездное небо. Казалось, до него можно дотянуться рукой. Она двинула рукой, почувствовав кожей что-то шершавое и деревянное. Затем спиной ощутила доски. Кто-то уложил ее на лавочку во дворе.
– Слава Богу! – Над ухом раздался голос Макса. Тая поморщилась и повернула голову на бок, не в силах вынести близости с этим человеком. Боль, которую он ей причинил, вновь пронзила ее существо.
– Тая, милая, что с тобой? – Тон его голоса показался ей по-настоящему испуганным.– Прости меня, ради Бога! Я и сам не знаю, что на меня нашло! Я нес полный бред.
– Со мной все хорошо, – слегка охрипшим голосом ответила девушка. – Просто помоги мне встать, и я уйду.
Ее душили слезы. Слезы обиды и разочарования. Как он мог? Откуда в его голове все эти мысли? Какая еще рыбешка с тугим кошельком и трешкой? Причем тут вообще Антон? Что придумало его больное творческое воображение? В том, что речь шла именно об Антоне она не сомневалась. Но почему? Неужели всему виной невинный поцелуй в щеку и рука ее босса на талии?
Макс подхватил ее под подмышки и посадил, а затем протянул бутылку воды. Тая бросила на него недоверчивый взгляд, но, все же, взяла бутылку.
– Ты никуда не пойдешь. Я не отпущу. Тем более скорая сейчас приедет.
Тая сделала глоток, отдала ему бутылку и удивленно приподняла бровь.
– Какая еще скорая? Я что, при смерти? Просто устала, давление упало. К тому же, там было очень душно. Атмосфера этого бара в последние несколько минут меня просто душила, понимаешь?
– Хорошо. Я просто отвезу тебя домой.
Девушка обиженно отвернулась от него, сдерживая слезы. Он ревновал. И поэтому наговорил ей все эти глупости. Эта мысль грела душу и заставляла расправляться крылья за ее спиной. И в то же время, все те слова, которые он бросил ей, как дуэлянт перчатку, никак не шли из головы. До жути хотелось простить его, но мешала проклятая гордость.
– Нет, – неожиданно резко выпалила она. – Я сама доберусь!
– Ну, вот еще, – ответил Макс, а затем вдруг взял ее на руки и понес в сторону парковки.
Тая от неожиданности потеряла дар речи.
– Ты с ума сошел? – Попыталась достучаться до него девушка. – Ты хочешь сесть пьяным за руль и убить меня? Так сказать, завершить начатое?
– Я не пил, – спокойно ответил мужчина, продолжая идти к цели – кипенно белой спортивной Ауди.
Они миновали вход в бар и уже практически добрались до авто, как за спиной раздался голос Антона.
– Тая? Ты в порядке? Отвезти тебя домой?