Текст книги "О чем поет твое сердце? (СИ)"
Автор книги: Ирина Лакина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)
Глава 23
Звонок в дверь застал ее на кухне. В ожидании своего экскурсовода, Тая решила перемыть посуду и шкафы. Она нервничала, строя догадки о том, что именно задумал Макс. Это могло быть все, что угодно – от прогулки на яхте, до урока катания на горных лыжах. Да что там лыжи, он вполне мог арендовать батискаф и спуститься вместе с ней на дно к какому-нибудь затонувшему кораблю.
Девушка насухо вытерла очередную тарелку, сняла фартук и подошла к двери.
– Кто там?
Она прекрасно знала, кто там, но в памяти еще были живы воспоминания о десятке перевозбужденных и агрессивных девушек, которые штурмом брали забор в арке ее дома.
– Данила, – ответил мелодичный мужской голос.
Тая открыла дверь и выдавила из себя дружелюбную улыбку. Она все еще была сердита на Макса, и невольно злилась на Данилу, хотя понимала, что парень совершенно ни в чем не виноват и только помогает своему другу.
Знакомый Макса оказался одним из тех, про кого ее отец всегда говорил «ему бы на завод на пару дней – быстро забудет, как волосы бабским гелем укладывать!».
Броская внешность, монголоидные черты лица, карие кошачьи глаза и густые ровные брови, тонкие губы. Парень вполне мог бы стать моделью после провала на хореографическом поприще, но почему-то решил податься в туристическую отрасль.
– Зайдешь? – Она отступила немного в сторону, приглашая новоиспеченного знакомого войти.
– А ты еще не готова? – Он придирчивым взглядом прошелся по ней с головы до ног.
Тая вдруг почувствовала себя пуделем на выставке, которого собирается купить известный заводчик собак.
– Что-то не так? – Она опустила глаза и посмотрела на свой наряд: джинсы и приталенную рубашку из тонкого коттона.
– Нет-нет, – Данила тряхнул головой, словно только что очнулся, – выглядишь прекрасно. Завидую Максу, – он улыбнулся. – Эх, если бы не моя страсть к шатенкам….
Он многозначительно подмигнул ей, чем привел девушку в полное замешательство.
– Ладно, – Тая подхватила сумочку, быстро обула удобные кеды и вышла в подъезд. – Куда мы едем? В Дендрарий?
– Это Макс тебе сказал? – Данила вдруг ни с того ни с сего засмеялся. – Ну, он и мастак плести интриги.
– Что такое? – Девушка спрятала ключи от квартиры в задний карман и вопросительно уставилась на парня.
– Никаких Дендрариев! – Отрезал Данила. – Пусть там пенсионеры время проводят. Им на пользу. А у меня для тебя есть кое-что поинтереснее. Конечно, не такое интересное, как то, что приготовил тебе Макс на вечер, но тоже пойдет. Программа этого дня, кстати, полностью его заслуга. Хоть и готовили мы с ним ее ночью на коленке.
Тая шумно выдохнула, проявляя нетерпение. Кругом одни загадки. Почему обязательно все делать так – скрывая планы до последнего и заставляя ее нервничать? И когда он успел обсудить с ним программу? Вставал ночью, пока она спала?
– И? – Тая пристально посмотрела на него.– Что же это за программа?
– Ты знакома с физикой? – Не в тему ответил Данила.
– Причем тут физика?
– Потому что тебя ждет квантовый скачок! – Мужчина широко улыбнулся и повернулся к лифту.
Тае осталось лишь открыть от удивления рот.
Через двадцать минут езды, Данила парковал свой новенький Форд у Сочи-Парка. Девушка не верила своим глазам. Яркая входная группа в старорусском стиле скрывала за собой огромный парк развлечений. Воздух был наполнен визгом и счастливыми криками людей. Мужчина прошел к кассе и купил билеты, а затем услужливо открыл для нее дверь.
– Прошу в мир адреналина и радости, – он елейно улыбнулся, согнувшись, точно услужливый швейцар у входа в дорогой отель.
– Благодарю, – кивнула Тая.
Что-то детское проснулось в ней. Маленький чертенок внутри нее запрыгал и захлопал в ладоши в предвкушении веселья.
День пролетел незаметно – они опробовали на себе каждый из представленных аттракционов, а некоторые и не один раз. Данила угощал ее мороженым и вкусным лимонадом – совсем таким, как в детстве. После «Квантового скачка», который оказался самой высокой американской горкой в стране, у Таи растрепались волосы, и едва не выпрыгнуло сердце из груди, зато впечатлений было с вагон и маленькую тележку. И все же из головы никак не выходил целый ворох вопросов. Где Макс? С кем Макс? Что он с этим кем-то делает? Почему он сбагрил ее этому мужику? Что за сюрприз он задумал? Не решил ли он просто сбежать, получив свое? Она знала, что Данила замечает ее нервозность и изо всех сил старалась вести себя непринужденно.
Закончить поход в парк они решили колесом обозрения. Вечерний Сочи утопал в зелени гор и синеве моря. Неизвестно откуда вдруг нахлынула грусть. Весь день Тая отдавала положительные эмоции этому месту, сдерживая внутри себя тревоги и сомнения. Эта борьба с самой собой опустошила ее. Стало тоскливо от того, что в кабинке рядом с ней сидит посторонний человек, которого она знает всего несколько часов. А так хотелось, чтобы это был Макс.
Неизвестность, терзавшая ее с утра, вновь вернулась. Девушка занервничала, принявшись вновь строить догадки о том, чем же сейчас занят ее любимый.
– Переживаешь? – Подал голос Данила, заглядывая ей в глаза. – Ты весь день, как на иголках. Хотя и пытаешься веселиться и не подавать вида.
– Не люблю неопределенность. Знать хотя бы, чем он сейчас занят.
– Вот же беспокойная…., – обронил парень, покачивая головой,– и как вы уживетесь? Ты даже и дня не можешь провести вдали от него, не переживая и не накручивая себя.
– Что ты имеешь в виду? – Тая строго посмотрела на него. Уж кто-кто, а он точно не имеет права судить, чего они смогут, а чего нет.
– Он артист, известный человек, всегда на виду, постоянно в разъездах. Новые песни, съемки клипов, модели и певицы, светские рауты, красные дорожки, фанатки, постоянные искушения… Да еще и тяжелое прошлое. Ты сможешь спокойно относиться ко всему этому?
Их кабинка сделала круг и остановилась внизу. Работник парка помог им выбраться на посадочную площадку. Тая нахмурилась. Вопрос Данилы привел девушку в смятение. Примерно те же слова она однажды уже слышала от Арины. Зачем он говорит ей это? Он что, решил настроить ее против Макса? А еще товарищ, называется. Не друг, а так – портянка.
– Что за вопросы. Ты думаешь, я не знаю, кто он? – Вспылила она.
– Я вижу горячность и ревность в твоих глазах. Эти чувства разрушают семейную жизнь. Подумай, сможешь ли ты дать Максу покой и уют в вашем доме? Подумай, прежде, чем ответить.
У Таи брови поползли вверх от недоумения. О чем толкует этот танцор? Какая еще семейная жизнь? Неужели Макс рассказал ему об ее переезде к нему в квартиру?
– Послушай, Данила, – Тая выбралась за заграждение аттракциона и по-боевому поставила руки в боки. – Я не знаю, кто ты такой, и что тебе известно, но я не позволю тебе копаться у меня в душе и рассуждать о высоких материях любви. У нас с Максимом все прекрасно, ясно? Да, кстати, спасибо за чудесный день.
– Не спеши ты сразу сердиться, – улыбнулся парень. – Макс для меня не просто друг. Он тот человек, что протянул мне руку, когда остальные отвернулись. Он для меня больше, чем бывший работодатель и товарищ, почти что брат. Ты знаешь о его прошлом, знаешь, кто он и какой жизнью живет. И меня беспокоит, понимаешь ли ты, под чем подписываешься? Я всего лишь желаю ему счастья.
– И что? – Девушка начала нервно дергать ногой, не понимая, к чему он клонит. – Что значит твой философский монолог?
– Ничего. Я просто предупредил тебя, чтобы ты хорошенько подумала, прежде чем, давать ответ.
– Я дам свой ответ тебе! – Тая угрожающе наклонилась в его сторону, словно собиралась пробить своей головой его высокий гладкий лоб. – Я люблю его, а он любит меня. Так понятнее? И мы вместе будем преодолевать те испытания, которые нам пошлет судьба. Преодолеем или нет – это уже другой вопрос. Но это не твое дело. Извини за грубость, но ты вынудил. – Она замолчала, пронзая его убийственным взглядом. – И откуда ты только взялся со своими нравоучениями? – Пробурчала она, уже отвернувшись от него и направляясь к выходу.
За спиной под ногами Данилы шуршал гравий парковой дорожки. Тая мысленно прокручивала его слова, пытаясь понять, к чему он вообще начал этот разговор.
«Неужели…», – ошеломляющая догадка пронеслась в голове, но девушка усмехнулась сама себе. – «Нет, не может быть. Еще слишком рано, а я, скорее всего, просто перегрелась на солнце».
– Впрочем, – послышался сзади вкрадчивый голос нового знакомого, – Макс никогда не искал легких путей и легких девушек.
Тая пожала плечами. Продолжать эти странные дебаты не было никакого настроения.
Они выехали на Курортный проспект и неспешно катили вперед. Девушка молчала, наблюдая из окна за разбивающимися о берег волнами. Несмотря на позднюю осень, город все еще хранил в себе очарование лета, осколки которого можно было поймать в сочно-зеленых пальмах, прогуливающихся туристах с огромными цифровыми камерами, работающих ресторанах на набережной, из которых доносились звуки музыки.
Автомобиль остановился возле огромного здания, напоминающего стадион. Перед входом в него толкалось несколько сотен, а то и тысяч человек – в основном женского пола. В руках у многих были букеты, кто-то размахивал плакатами, но она не могла разобрать, что на них изображено. Тая вопросительно посмотрела на Данилу.
– Это что, концерт? – Она удивленно выгнула брови.
– Угу, – кивнул Данила и взглядом указал куда-то влево.
Девушка посмотрела в его окно и округлила глаза. Огромная Афиша сбоку от стадиона гласила, что 28 октября в концертном зале «Фестивальный» состоится большой сольный концерт Макса Соловьева. Соблазнительная до неприличия фотография ее возлюбленного с обнаженным торсом служила фоном для этого текста.
– Идем. Нам нужно незаметно прошмыгнуть к черному входу.
– Незаметно? – Тая усмехнулась. – Как думаешь, сколько из этих прекрасных девушек видели журнал, в котором вышла статья о моей измене Максу? Мои фотографии были просто на высоте!
– Не важно, – Данила открыл бардачок и достал оттуда темные очки. – Какая-никакая, но, все же, конспирация, – сказал он, протягивая их Тае.
К счастью, все взгляды поклонниц были устремлены на вход в концертный зал, и они смогли незаметно проскользнуть мимо толпы.
– Теперь придется немного подождать, – важно объявил Данила, как только они прошли по пыльному длинному коридору мимо гримерок за кулисы.
Тая выглянула на сцену. В еще пустом зале проходила репетиция. Макс усердно жестикулировал, объясняя что-то подтянутой девушке из шоу-балета. Музыканты в это время настраивали инструменты – каждый на свой лад, создавая ужасную какофонию звуков, от которых в ушах начало звенеть.
– Это и есть сюрприз? – Тая недовольно сдвинула брови. – Просмотр концерта из-за сцены. Супер. Ну, хотя бы не батискаф.
– Хотя бы не что? – Засмеялся Данила, извлекая из кармана джинсов тонкий шелковый платок.
– Ой, ладно, – засмущалась девушка. – Я просто чего уже только не передумала, прокручивая в голове все, что он может сделать.
– Поверь, – парень загадочно подмигнул ей, сворачивая платок в узкую полоску, наподобие ремня, – такое тебе даже в голову не приходило.
Он вдруг подошел к ней и завязал глаза. У Таи от неожиданности отвисла челюсть.
– А теперь давай руку и ничего не бойся.
Тая протянула руку, которую Данила поймал в воздухе, а затем повел девушку за собой. У нее не осталось больше сил и желания возмущаться или что-то выспрашивать. Будь, что будет.
– Осторожно…., так, здесь ступенька…, так-так, тише, не упади…Теперь сорок ступеней вверх…. Поворачиваем…. Это просто сиденья, не волнуйся, ты никуда не упадешь…, – приговаривал ее спутник, пока вел к подготовленному для нее месту. – А теперь садись.
Тая руками нащупала ручки кресла и опустилась в него. Данила снял повязку. Она оказалась практически по центру партера – ряду в десятом, а может быть в двенадцатом. Данила галантно поцеловал ей руку.
– Теперь мне пора. А ты еще раз подумай о том, что я тебе сказал, хорошо? – Он взглядом указал на опустевшую сцену. Макс, музыканты, шоу-балет – все куда-то исчезли, оставив после себя только инструменты. – Моему другу нужна сильная женщина.
Тая гневно посмотрела на него, испытывая непреодолимое желание послать его куда подальше, но воспитание не позволяло. Она лишь фыркнула и демонстративно отвернулась от парня.
Девушка взглядом проводила его удаляющуюся фигуру, а в это время зал начал заполняться людьми. Словно лавина, они занимали пустеющие места. Воздух задрожал от усиливающегося гула голосов.
Внезапно погас свет и все затихло. Слышались лишь отдаленные робкие перешептывания припоздавших слушателей. Под громкие аплодисменты на сцену вышли музыканты и шоу-балет. Зал взорвался криками восторга. Происходящее напоминало приступ всеобщей истерии.
Последним на сцену вышел Макс – в кипенно белой футболке и таких же белых обтягивающих брюках. Девушка невольно облизнулась, рассматривая его накаченные руки и проступающие сквозь ткань одежды упругие мышцы ног. Идеальный мужчина. Ее мужчина. Довольная хищная улыбка озарила ее лицо.
Она прикрылась рукой и вжалась в кресло, желая спрятать свои эмоции от посторонних глаз.
Слух уловил знакомые ноты его новой песни. Тая прикрыла веки и погрузилась в мелодию, которая вернула ее в тот счастливый вечер, когда он признался ей в любви. На глаза невольно навернулись слезы. Девушку закружил водоворот воспоминаний, и она погрузилась в свои мысли, перестав замечать людей вокруг.
Когда стихла музыка и овации, она открыла глаза. Весь зал был погружен в темноту, и лишь над Максом горел свет прожектора.
Он прокашлялся и обхватил руками стойку с микрофоном.
– Друзья, – заговорил мужчина, – я безумно рад вновь видеть вас! Привет Сочи!
Последнюю фразу он прокричал, растягивая последнюю гласную, и зрители поддержали его приветствие громким гулом счастливых голосов и подбадривающим свистом.
– Спасибо! – Продолжил Макс, как только публика утихла. – Вы знаете, для меня сегодня особенный день. И я хочу поделиться с вами своей радостью. Хочу, чтобы вы разделили мои чувства и поддержали меня. Сочи, вы со мной? – Прокричал он.
И вновь публика взорвалась мощным единогласным «да», от которого зазвенело в ушах.
– В этом зале, в одиннадцатом ряду, на пятьдесят пятом месте сидит человек, который очень важен для меня и дорог мне.
Тая посмотрела перед собой и начала глазами высчитывать названное им место в соседнем ряду. Но в эту минуту над ней зажегся свет. Она испугано вцепилась руками в подлокотники. Тело напряглось, превратилось в сдавленную пружину, готовую раскрыться в любую секунду. Предательски кольнула поясница. Девушка только теперь вспомнила, что забыла дома свой надувной круг.
Сотни голов повернулись в ее сторону. Тысячи глаз устремились на нее. Кровь ударила в голову, а на щеках заиграл пунцовый румянец. Она смотрела на Макса, мысленно уговаривая свое сердце перестать колотиться от волнения.
– Тая, моя Таис Афинская…, – обратился к ней Макс со сцены. Ее имя, произнесенное в микрофон, эхом разлетелось под сводами здания. Девушка вздрогнула. – Ты вернула мне веру в любовь и научила любить. Ты показала мне, что значит, быть любимым. Честно говоря, я и сам не знал, что скажу тебе эти слова сегодня. Не знал, до вчерашнего вечера. Теперь я знаю, и я полон решимости. Остановить меня можешь только ты, но, я надеюсь, ты уже сама не захочешь останавливаться.
Девушка всхлипнула, и быстрым движением смахнула со щеки слезинку.
– Что ты делаешь, любимый…, – прошептала она, не веря ни глазам своим, ни ушам.
Макс запустил руку в карман и достал оттуда что-то наподобие коробочки. Тая машинально вскочила с места и схватилась рукой за грудь, словно пыталась затолкать обратно выпрыгивающее сердце.
Мужчина снял со стойки микрофон и опустился на одно колено. Тая застыла в изумлении, не стараясь больше спрятать слез и не сводя взгляда с Макса.
– Ты выйдешь на меня? – Наконец выговорил ее любимый, который замер с вытянутой рукой. На его раскрытой ладони стояла та самая коробочка.
Она никак не могла собрать в кучу разбежавшиеся в шоке мысли. Ее трясло от возбуждения и радости. Кожа покрылась мурашками, а по позвонкам гулял холодок.
И вдруг зал начал скандировать – «Выходи! Выходи! Выходи!». Неизвестно откуда, рядом с ней вдруг возникла фигура секьюрити с микрофоном в руке. Охранник улыбался ей во все свои вставные тридцать два зуба и протягивал микрофон. Барабанщик начал выстукивать какой-то торжественно-важный бит.
Девушка зажала микрофон в дрожащей ладони и поднесла его к губам. Сердце скакало в ее груди, как на батуте – от желудка до горла и обратно. Она зажмурилась, и в памяти всплыла картинка их первого поцелуя. Он отпустил ее запястья, а она ответила на его поцелуй. И все вдруг стало ясно и просто.
– Да! – Уверенно сказала Тая, не сводя с любимого взгляда.
Он смотрел на нее и улыбался, продолжая стоять на одном колене с вытянутой рукой. Зал бесновался от восторга. Крики, улюлюканье и свист заполнили пространство. А они смотрели друг на друга, и видели лишь друг друга – гордые, ревнивые, горячие. И безумно влюбленные.
Глава 24
У черного входа «Фестивального» их поджидала неприметная вишневая Лада десятой модели. Макс решил, что так у них будет больше шансов остаться незамеченными на улицах города. Работающий двигатель машины говорил о том, что она в любой момент готова сорваться с места и увезти своих пассажиров подальше от назойливых фанов и журналистов, которые каким-то чудом пробрались за металлическое ограждение комплекса и уже подготовили свои камеры к съемке.
Тая посмотрела вперед – туда, где виднелся открытый проход на улицу. Ей безумно хотелось, чтобы в такой важный вечер их оставили в покое, но гул голосов и вспышки камер не оставляли надежды.
Она разочаровано посмотрела на Макса, а затем взяла его за руку.
– Ничего не бойся. Это не займет много времени, – проговорил мужчина слегка осипшим после двухчасового пения голосом. С его висков сочился пот, одежда также вся промокла, дыхание было частым и порывистым. Он безумно устал, но, все же, держался. – Обычная процедура. Несколько особо пронырливых фанатов, пара автографов, пара фотографий с поклонницами, несколько слов для прессы. Потерпи.
Девушка кивнула. Сердце сжалось в комок. Ей хотелось разогнать всех к чертям и просто увезти Макса домой. Потереть ему спинку в душе, накормить и уложить в чистую прохладную постель. Внутри начало расти раздражение. Почему эти люди не понимают, что человек после такого концерта обессилен? Почему они не могут просто оставить его в покое хотя бы на этот вечер? Откуда этот эгоизм и бессердечность?
– Друзья, всем спасибо, – неожиданно бодро заговорил Макс, к которому, точно пчелы на мед, слетелись фанаты и журналисты, как только они вышли на улицу.
Трое крепких охранников с трудом сдерживали напор людей, жаждавших дотронуться до звезды. Он обнял ее за талию и крепко прижал к себе, словно старался укрыть в своих объятиях от любой беды. Тая вспомнила слова Данилы: «Подумай, под чем ты подписываешься?» и неожиданно для Макса распрямилась и на улыбнулась в камеру. Она будет сильной женщиной, такой, которую он заслуживает. Мужчина искоса посмотрел на нее. Уголки его губ тронула легкая улыбка.
– Максим, прокомментируйте, пожалуйста, информацию, – чья-то волосатая рука с огромным микрофоном начала размахивать перед их лицами. – Вы действительно сделали предложение своей возлюбленной прямо со сцены? Расскажите нам, кто она? Как ее зовут? Эта девушка с вами и есть та счастливица?
Вопросы сыпались, как гвозди из ведра, – скопом, без остановки, не давая возможности опомниться и продумать ответ хотя бы один ответ.
– Да, – Макс закивал, жмурясь от вспышек фотокамер. – Все верно. Я сделал предложение любимой девушке, и да – это она. Друзья, прошу нас простить. Я должен проявить уважение и к членам фан-клуба. – Он кивнул в сторону десятка-другого девушек с одинаковыми плакатами оранжевого цвета, на которых крупными черными буквами было написано «Соловьев`s FANS».
Тая одарила толпу папарацци высокомерной победной улыбкой и еще сильнее прижалась к Максу. Пусть фотографируют, и пусть вся страна знает – его сердце занято. Чтобы даже никто и не думал.
Мужчина с трудом выбрался из плотного кольца представителей прессы, и передал Таю в руки одного из секьюрити.
– Подожди меня в машине, – он наклонился и быстро поцеловал ее в висок.
Охранник заслонил девушку собой и повел к авто. Что-то острое вдруг укололо ее в спину. Девушка напряглась, пытаясь понять, откуда исходит это неприятное ощущение. Ушибленный копчик не подавал никаких признаков жизни, а значит, источник был вовсе не в нем. Тая обернулась, осматривая пространство, и внезапно ощутила ту же самую тревогу и чувство опасности, что и у себя во дворе в то дождливое утро. Кто-то пристально смотрел на нее, мысленно посылая ей вслед проклятия. Она начала глазами искать в толпе устремленный на нее взгляд, но не находила. Изнутри поднималась какая-то странная волна дрожи, хотелось бежать и не оглядываться. Страх сковал внутренности.
Секьюрити потянул ее за руку, заставив ускорить шаг, хотя ноги отказывались слушаться. И только когда за ней закрылась дверь, Тая смогла расслабиться. Она всматривалась сквозь тонированные стекла автомобиля в компанию фанаток, которые обступили ее любимого со всех сторон. Кто-то в этой компании был ей совсем не рад. Не рад настолько, что одной только силой мысли доставлял ей массу неприятных ощущений. Девушка постаралась отвлечься и перевела взгляд на Макса. Ей была неприятна эта суматоха вокруг него. Ее сердце замирало, каждый раз, когда к нему прижималась очередная красотка, чтобы сфотографироваться. Некоторые без стеснения целовали его, куда только доставали губы.
Она разозлилась и отвернулась от окна, принявшись грызть ногти. Тая злилась на Макса, на его работу и чертовых озабоченных фанаток, но еще больше она злилась на себя. За то, что никак не могла взять себя в руки, за то, что не могла справиться с ревностью, за свое глупое беспокойство, которое не давало ей ничего, кроме потерянных нервных клеток и плохого настроения, и за необъяснимый страх, лишающий ее рассудка.
Наконец, с противоположной стороны открылась дверь, и ее мужчина устало опустился рядом.
– Ну, вот и все, – он вымученно улыбнулся и протянул к ней губы. Тая быстро поцеловала его, стараясь не показывать своего испуга.
Макс опустил голову на спинку сиденья и прикрыл глаза. Тая уложила голову ему на плечо и посмотрела вниз, на свои ладони. На безымянном пальце правой руки красовалось кольцо – белое золото с украшением в виде снежинки с россыпью миниатюрных бриллиантов на ее гранях.
– Ты такая же, как эта снежинка – сперва кажешься колкой и холодной, но стоить прижать тебя к себе – и ты таешь, полностью растворяешься во мне, – вспомнила она слова любимого и невольно улыбнулась.
Кольцо было слегка великовато, поэтому она в очередной раз поправила его, чтобы крепче сидело, а затем отвернулась к окну.
Она полюбила этот город. Полюбила, несмотря на свою злость, преследовавшую ее практически все то время, что она провела здесь. Полюбила, несмотря на свое странное одиночество – будучи рядом с Максом, она провела весь день и почти весь вечер на расстоянии от него. Полюбила, несмотря на встречу с Инессой и колкие взгляды завистников в спину.
Этот город подарил ей самое главное – невероятные по силе эмоции и такое нужное ей взросление.
Машина остановилась возле дома, и Тая легонько тронула Макса за плечо.
– Приехали, – прошептала она.
Он с трудом открыл глаза, наспех протер их ладонью и вышел на улицу. Тая прошмыгнула следом.
– Спасибо, – бросила она водителю и закрыла за собой дверь.
– Где твой круг? – Спросил Макс, пронзая ее сонным, но, вместе с тем, критичным взглядом. – Ты решила, что уже выздоровела?
Тая едва сдержала улыбку. Он сердится за ее беспечность, потому, что заботится о ней. Еще одно проявление любви – даже в таком, безумно усталом состоянии.
– Да. Утром забыла взять его из дома. Но ты так огорошил меня своим заявлением о Даниле, что этот круг напрочь вылетел у меня из головы.
– Придется привязать его к твоей попе, чтобы больше не забывала, – снисходительно заметил Макс, прижимая девушку к себе.
Столько силы и тепла было в этом объятии, что Тая невольно поразилась. Откуда в нем эта мощь после изматывающего концерта? Откуда он черпает ее?
– Несмотря на свою усталость, ты обнимаешь меня так крепко, что я опасаюсь получить перелом ребер, – пошутила она.
– Усталость ничто по сравнению с тем удовольствием, которое я получаю, вдыхая твой запах. – Он аккуратно отстранился и взял ее за руку. – Идем.
В квартире все еще витал аромат ее выпечки. Макс на ходу снял с себя футболку и брюки, и закрылся в душе. Тая плюхнулась на кровать и вытянула ноги, слушая шум воды.
События минувшего дня вымотали ее, и девушка не заметила, как заснула. Она не слышала, что Макс вышел из душа, и даже не почувствовала, как он бережно уложил ее под одеяло, сняв одежду.
Наутро погода испортилась. Тяжелые тучи заслонили собой последние теплые солнечные лучи, а ветер разгневал спокойное до этого море, которое теперь бушевало и пенилось, врезаясь высокими волнами в бетонные волнорезы.
Девушка проводила взглядом удаляющиеся очертания города, который оставил в ее сердце столько воспоминаний. Даже в момент шторма Сочи очаровывал, вызывая какой-то восторженный трепет перед величием его гор и красотой волнующегося моря.
– Это я вчера должна была уложить тебя спать, – пробормотала она, повернувшись от иллюминатора самолета к Максу.
– Тебе не понравилось, что я не разбудил тебя сразу, как вышел из душа? – Макс игриво подмигнул, бросая на нее томные взгляды. – Ты рассчитывала продолжить вечер, но заснула? Ай-ай, какая неудача.
Щеки девушки вспыхнули от его прозрачных намеков, и она скорчила язвительную мину на лице, чем вызвала у него приступ смеха.
– Я так и знала, что вы все только об этом и думаете, – фыркнула Тая.
– Моя будущая женушка сердится? – Он ласково потрепал ее за щеку, заставив еще больше покраснеть.
Тая все еще не верила до конца в случившееся. И только великолепное кольцо на ее безымянном пальце напоминало о предложении, которое она приняла накануне.
– Кстати, как насчет зимней свадьбы в теплой стране? – Спросил Макс. – Я не хочу тянуть с этим.
– Давай дома поговорим, – попросила Тая, – я все еще в себя придти не могу после твоего сюрприза, а ты уже хочешь дату свадьбы назначить. К тому же, меня с работы не отпустят. Я еще полгода не отработала, чтобы идти в отпуск.
Макс расплылся в покровительственной улыбке, словно услышал от непутевого малыша какую-то умилительную глупость. Тая с вызовом посмотрела на него.
– Что такое?
– Кто не отпустит тебя с работы? Артем? – Он покачал головой. – Серьезно?
– А вот эти штучки тебе придется оставить! – Сердито заявила девушка. – Не вздумай больше вмешиваться в мою работу. Оставь свою протекцию для тех, кто в этом нуждается! Все будет по-честному!
– Хорошо-хорошо, – засмеялся Макс, подняв вверх руки.– Ты такая сексуальная, когда сердишься, – он неожиданно наклонился и прошептал ей эти слова на ухо, а затем нежно коснулся его губами.
Обижаться и дальше на него было невозможно, и Тая улыбнулась в ответ, подумав про себя, что она все-таки невероятно счастливый человек.
Москва встретила их солнечной, но холодной погодой. Как только девушка ступила на трап, холодный порывистый ветер заставил ее пожалеть, что она упаковала свою куртку в чемодан. Столичное солнце больше не грело, хотя светило так ярко, что слепило глаза.
Город, как обычно, стоял в пробках. Они потратили на дорогу не меньше четырех часов, за которые Тая успела трижды прослушать все имеющиеся в машине Макса диски.
Когда автомобиль заехал в знакомый двор, ее сердце на несколько секунд остановилось. Где-то на подкорке сознания все еще были записаны та ужасная ночь, и то ужасное утро, которые она пережила в его квартире. В мыслях вдруг прозвучало имя – Антон. Что с ним? Где он? Он все еще скрывается от полиции?
– Что с тобой? – Макс заметил перемену на ее лице и серьезно посмотрел в ее глаза.
– Ничего, – отмахнулась Тая, принявшись рыться в сумочке, чтобы скрыть сумятицу в голове.
– Ага, – мужчина закачал головой, – совсем ничего. И именно поэтому ты в одно мгновение стала белее мела.
– Правда, ничего, – Тая подняла на него глаза, собираясь продолжить фразу, но у нее зазвонил телефон. – Извини, я отвечу.
Девушка достала его из сумки и посмотрела на экран. Номер был незнаком. Она удивленно выгнула брови, но, все же, решила ответить.
– Я слушаю.
– Тая, пожалуйста, не бросай сразу трубку, – раздался знакомый голос, от которого у нее перехватило дыхание. Словно она вновь выпила приготовленный им яд. Где он только раздобыл ее новый номер?
– Что тебе нужно? – Наконец, выговорила она охрипшим голосом.
Макс резко повернул к ней голову и сурово сдвинул брови.
– Пожалуйста, давай поговорим. Я умоляю тебя. Я сейчас в Москве. Устал бегать, хочу сдаться полиции.
– Так сдавайся! – Воскликнула девушка.
Макс округлил глаза и начал буравить ее яростным взглядом. Его рука потянулась к телефону.
– Дай сюда! – Скомандовал мужчина.
Тая замолчала, слушая дыхание Антона в трубке и не сводя с любимого взгляда. Она нахмурилась и виновато покачала головой.
– Если ты хочешь говорить – то будешь говорить и со мной, и с Максом. Наедине мы больше не увидимся, – выдала девушка свой вердикт, заставив любимого схватить телефон рукой.
– Я прошу тебя, отдай мне трубку, – прошипел он, стараясь оторвать аппарат от ее уха.
– Хорошо, – ответил Антон. – Где и когда?
– У Макса через час, – ответила Тая и нажала отбой.
У ее мужчины глаза едва не выскочили из орбит после ее финальной фразы. Он недоуменно смотрел на нее, одним только взглядом заставляя вжаться в кресло. Он был взвинчен и напряжен. Тая понимала, что поступила подло, но так было нужно.
В последние секунды разговора у нее проскочила мысль, что эти двое еще смогут жить спокойно и без ненависти друг к другу. Им просто нужно поговорить. Пора покончить с этой бессмысленной враждой, которая портит жизнь и Антону, и Максу, и ей.
– И как это понимать?
– Понимай это, как мою первую попытку устроить наше совместное счастливое будущее. Я не хочу жить и постоянно бояться, что этот тип что-то выкинет из-за ненависти к тебе. Я думаю, пришла пора закопать топор войны. Вам нужно поговорить. Нам нужно поговорить.
