355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Ирина Коваленко » Когда заканчивается ложь (СИ) » Текст книги (страница 8)
Когда заканчивается ложь (СИ)
  • Текст добавлен: 3 октября 2016, 22:06

Текст книги "Когда заканчивается ложь (СИ)"


Автор книги: Ирина Коваленко



сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

– Я тебя понимаю. Я сама потеряла близких людей, – неожиданно вырвалось у Ники, – и я знаю, как тяжело терять того, кого любишь...

– Но ещё тяжелее, когда по земле ходит негодяй, который виноват в смерти близкого тебе человека! С этим невозможно жить, Диана! Когда ты знаешь, что он спокойно живёт, не мучаясь угрызениями совести, не страдая, в то время, как дорогой тебе человек умирал, страдая от боли...

– И это чувство мне тоже хорошо известно, Игорь, – еле слышно прошептала девушка, стараясь не встречаться с ним взглядом, – ты даже не представляешь, как хорошо мне знакомо всё то, что ты говоришь...

Глава 6.

Сидя в своём рабочем кабинете, Дмитрий Леонов разбирал чертежи новых проектов, при этом мысленно ругая себя за тот беспорядок, что устроил у себя в столе. Да что это с ним вообще такое творится последнее время? Постоянно плохое настроение, срывается на всех, в голове какой-то сумбур! Он оставил в сторону бумаги, схватил свой пиджак со стола и, предупредив секретаршу, что сегодня он вряд ли появится в офисе, поспешил на улицу.

Выйдя из здания, в котором располагался офис их компании, он огляделся по сторонам и подумал, что в былые времена его обычно радовало наступление весны. Он любил вздыхать чистый весенний воздух, обожал подставлять лицо первым лучам весеннего солнца... Его радовали мелкие, словно горошинки, клейкие листочки, только что пробившиеся из раздувшихся почек, а также было приятно видеть оживающие, благодаря этой девственной листве, деревья, которые зимой казались ему умершими... Но сегодня он был совершенно безразличен, проходя мимо газонов с молодой сочной травкой, мимо кустарников с новорожденной листвой, и даже высокое голубое небо без единого облачка совсем не радовало молодого мужчину, погруженного в свои невесёлые мысли.

Заведя машину, Дима недовольно хмыкнул. Он уже знал, куда он поедет, и хотя эта идея ему совсем не нравилась, он не мог совладать с желанием вновь увидеть ту, которая так неожиданно и так жестоко лишила его покоя. Вот и её дом! Он въехал во двор, остановившись возле стоявшего прямо под её окнами грузовика. Посмотрел на часы. Кажется, он приехал вовремя. Сейчас она должна вернуться домой. Интересно, приедет на такси? Или... Он не успел додумать свою мысль, как из-за угла дома выскочил до боли знакомый для Димы "Мерседес"! Даже не глядя на номер машины, он сразу понял, что это был "Мерседес" отца – в Н-ске он был чуть ли не эксклюзивом, и отец очень гордился этим. И сейчас этот "Мерседес" ехал к подъезду Дианы! Вовремя сообразив, что его не должны заметить, Дима быстро отъехал к мусорным бакам, спрятав за них свой "Ниссан", а затем вылез из него и, спрятавшись за грузовиком, продолжил своё наблюдение.

"Мерседес" Михаила плавно остановился недалеко от нужного подъезда. Первым вышел он, отец! У Димы аж сердце сжалось от боли! Вот он открывает дверь и подаёт руку Диане, и та, вся сияя от счастья, встаёт с заднего сиденья! Потом отец запирает машину, и они вместе идут к подъезду, при этом Михаил ей что-то рассказывает, а девушка внимательно его слушает, открывая дверь. Заходят вместе, вот за ними уже закрылась дверь, а у Дмитрия внутри будто пламя вспыхивает. От досады он даже ударил рукой по кузову грузовика, за которым прятался, наблюдая за отцом и его новой подружкой. Затем, борясь с сильным желанием подойти к отцовскому "Мерсу" и царапнуть его, чтобы сработала сигнализация, и отец, который так трясётся за свою машину, выскочил бы на улицу, он всё же сел в свой "Ниссан" и, немного придя в себя, прошептал:

– Надо уезжать отсюда. Хватит, с меня довольно этих мучений...

Но напоследок он всё-таки не удержался и бросил беглый взгляд на окно. Её окно. Представил, что там, за задёрнутыми шторами, в комнате, она и его отец... О, Боже, как отчётливо он это представлял! Вот отец срывает с неё блузку, ласкает её смуглую бархатистую кожу, целует её чёрные волосы, её чувственные алые губы, наслаждается её гибким, совсем ещё юным телом. Как же противно! Всё, больше не стоит об этом думать, приказал он самому себе, выезжая на центральную улицу. Сейчас надо успокоиться и постараться забыть. О ней, об отце, обо всём...

Проехав ещё немного, Дмитрий свернул в небольшой закоулок и остановился напротив любимого бара. Оставив автомобиль на платной стоянке, он зашёл в бар и сразу же попросил принести ему бутылку коньяка. Без закуски. Пил быстро, надеясь, что спасительное забвение придёт как можно скорее. Он нуждался в этом также, как тяжело раненный нуждается в обезболивающем, иначе он больше не выдержит, не вытерпит этой саднящей душу боли...

– Димка, ты чего, опять пьёшь в одиночестве? – Он услышал за спиной знакомый голос. Это был Денис, его старый приятель, который частенько составлял ему компанию в такие же вот смутные времена, когда Дмитрию было необходимо посетить данное заведение. Разумеется, цели посещения всегда были одинаковы, и сегодняшний вечер не был исключением из данного правила.

– Угу, – кивнул тот, – мне нужно забыть кое-что... Очень уж паршиво на душе, Дэн!

– Женщину? Опять, что ли, на старые грабли наступил, приятель?

– Типа того, – не стал спорить с ним Дима, – но на этот раз всё совсем противно вышло. Давно я не чувствовал себя таким идиотом, Дэн!

– О, что-то мне всё это напоминает... Прямо как тогда, с Нелли. Не верю своим ушам! Приятель, неужели, появилась на горизонте женщина, которая тебя также глубоко зацепила, как Нелька когда-то?

– Я и сам ничего не понимаю, Дэн, – он покачал головой и тяжело вздохнул, – вроде бы ерундовая интрижка была, а сейчас, когда знаю, что она с другим, прям пожар в душе. Так и хочется пойти и убить их обоих!

– Убить? Не пугай меня, Дим, ты не такой, я знаю. У тебя, конечно, горячая кровь, но убить... Даже не думай о таком, не надо! Ты лучше посмотри вон на тех красоток – они, похоже, с нами флиртуют. Заметил? Ну, что, тебе какая больше по душе? Блондинка, наверное...

– Брюнетка, – тяжело вздохнул Дмитрий, осушив очередной бокал, – хотя эта... нет, она не такая, не такая...

– Смотрю, что у тебя здорово поменялись вкусы, друг! Значит, не пойдём к девочкам?

– Ты иди, если очень хочется, а я нет... Мне сейчас хочется побыть одному. Не обижайся, ладно?

Выпил он в этот вечер немало, только вот легче на душе так и не стало. То и дело перед глазами появлялись насмешливые лица Нелли, Дианы и отца. Приехав домой, он первым делом обратил внимание, что отцовский "Мерседес" стоит на своём месте – выходит, отец уже дома, не остался на ночь у своей новой подружки. А ведь мог, пока Жанна-то в больнице... Жанна! Эта мысль показалась ему живительной влагой в бескрайней пустыне. Конечно, он должен навестить Жанну и хотя бы намекнуть ей о том, чем занимается её дорогой муженёк, пока та находится в больнице! От этих мыслей у Димы даже настроение улучшилось. Спал он крепко и без сновидений, а наутро, попросив у Полины таблетку от головной боли, столкнулся с отцом, который уже собирался ехать в офис.

– Ты что это, Дим, опять за старое взялся? – Он укоризненно покачал головой, – Эх, горе мне со всеми вами... Хоть ты бы, Дима, держался. А то один сын пьёт, другой вообще чуть ли не врагом меня считает, третий... Даже говорить не хочется! Тьфу!

– Зато ты, папа, у нас прямо образец для подражания! – Насмешливо ответил Дмитрий, – Жена в больнице после выкидыша, а он уже к любовнице катается...

– С чего ты это взял? – Леонов-старший заметно изменился в лице, – И вообще, у меня нет любовницы, прекрати ерунду говорить! Ладно, поехал я. Ты тоже давай, приезжай, дел полно. Жду тебя в офисе, Дим...

Нет у него любовницы, конечно! Старый лицемер! Опять всё настроение испортил, и голова загудела ещё сильнее. Выпив таблетку, Дима попросил Полину сделать ему чая – завтракать ему не хотелось, да и времени не было – нужно было быстрее ехать в больницу к Жанне. Хотя... Вдруг там отец? Или эта её секретарша-ассистентка, чёрт бы её побрал!

– Дима, что с тобой, почему такой кислый сидишь? – Это была Полина с чаем, от которой, как и следовало ожидать, ему совсем не удалось скрыть своё плохое настроение, – Это из-за Дианки, что ли?

– С ума сошла, да? – Быстро выхватив у неё чашку, он начал пить, но чай оказался горячим, и он обжёгся, – Вот чёрт, ещё и кипяток мне подсунула!

– Я хотела тебя предупредить, Дим, да ты не дал! Сейчас всё вытру, не волнуйся. А насчёт Дианы – я же вижу, что между вами что-то происходит... И она волнуется, как только я про тебя начинаю говорить, и ты как-то странно ведёшь себя в её присутствии. Я же всё вижу...

– Тебе показалось, – буркнул тот, яростно мешая сахар в чае, – мне эта девица совсем не интересна, так что не придумывай того, чего нет, очень прошу!

На это Полина ничего не ответила, что Диме, конечно, не очень понравилось – зная характер их домработницы, он отлично понимал, что переубедить её не удалось. Полина была женщиной проницательной, и сколько бы он её сейчас не убеждал в том, что она ошиблась и ей всё это показалось, она всё равно останется при своём мнении. Молча допив чай, Дима встал и, стараясь не смотреть на Полину, вышел, думая о своём предстоящем разговоре с Жанной.

Он приехал вовремя – отец уже навестил свою больную жену, оставив ей роскошный белых лилий, которые Жанна просто обожала. Сама же Жанна завтракала, полулёжа на своей кровати – в данный момент она совершенно без аппетита ковыряла омлет.

– Дима? – Она с удивлением посмотрела на него, – Ты зачем пришёл?

– Да вот пришёл проведать, – усмехнулся он, – смотри, даже конфеты тебе принёс. Твои любимые, между прочим...

– Спасибо, – буркнула Жанна, принимая из его рук коробку, – но я не верю, что ты просто так зашёл. Что-то тебе нужно, и это что-то мне совсем не нравится. Ничего хорошего ты мне не скажешь, это ясно, как божий день.

– Да я предупредить тебя кое о чём пришёл. Конечно, ты сама хороша, но всё же должна быть в курсе...

– В курсе чего? – Омлет был забыт и отставлен в сторону, а Жанна, кинув вилку на поднос, теперь вопросительно смотрела на Дмитрия.

– Что мой отец и твоя эта ассистентка... Ну, Диана, в общем. Они за твоей спиной...

– Ты о чём? – Немного помолчав, Жанна неожиданно для него громко расхохоталась, – Дим, да ты что! Эта дурёха по тебе сохнет, только слепой этого не увидит. Мишу она боится как огня. Может, она и бывает чересчур с ним вежлива, так как боится работу потерять, но уж с ним она точно не... Открой глаза, Димуль, Дианка по уши втюрилась в тебя, дурак ты слепой!

– С чего ты это взяла? – Он всячески старался скрыть своё волнение, делая вид, что он просто удивлён её словам.

– Да это же дураку понятно! Эх... Она же и бледнеет, и краснеет, и дрожит вся, как только про тебя речь заходит. И всё время пытается узнать насчёт твоей жизни. А как она смотрела на твою фотографию... Я-то сделала вид, что ничего не замечаю, но на самом деле я не так глупа, как многие считают. Она, как девчонка, в тебя влюблена, Дима. И по-моему ты должен хоть немного её осчастливить. Понимаю, что, возможно, она не в твоём вкусе, но девушка так влюблена, грех этим не воспользоваться, и особенно тебе, Дим!

– Этого не может быть, – вот сейчас он уже был по-настоящему растерян и с трудом находил слова, чтобы ответить, не выдавая своих истинных чувств, – тебе, наверное, это показалось...

– Да ничего мне не показалось! Ты только ей ничего не говори, что я, мол, тебе передала! И спасибо за конфеты, – она быстро разорвала коробку и потянулась за конфетами, – ммм... обожаю такие, с фисташковой начинкой! А ты давай, подумай на досуге о моих словах... Дианка – нормальная девка, только немного заторможенная какая-то. Но в её чувствах к тебе даже не сомневайся – за одну ночь с тобой она душу дьяволу продаст, как поётся в знаменитой песне про горбуна и цыганку...

Выходя из палаты Жанны, Дима был настолько занят своими мыслями, что не сразу заметил идущую ему навстречу по больничному коридору Нику. Но когда увидел, так тут же остановился, чувствуя, как внутри него всё переворачивается от волнения.

– Диана! – Он всё же решился первым её окликнуть.

– Что ты тут делаешь? – Холодно спросила девушка, остановившись напротив него, – Приходил к Жанне?

– Ну, конечно. Она ж моя мачеха, что тут такого...

– Да нет, ничего, – она равнодушно пожала плечами, – просто удивилась, увидев тебя в такую рань здесь. Хотя, впрочем, это не моё дело!

– Постой, не уходи! – Чувствуя, что она намеревается закончить разговор, он попытался её остановить, – Нам надо поговорить!

– Нам не о чем говорить, – она отвернулась, видимо, пряча взгляд, – я занята, мне надо к Жанне...

– Жанна не умрёт без тебя за пять минут! Пожалуйста, давай всё выясним.

Спустя несколько минут они вместе вышли в парк, который находился прямо под окнами больницы. С утра здесь было ещё совсем мало народу – многие больные в это время находились на процедурах, и поэтому молодые люди были практически вдвоём, если не считать пожилой женщины, которая сидела на самой дальней скамейке парка в обществе своей ровесницы, которая, судя по всему, пришла её навестить.

– Чего ты хочешь, Дим? – Она остановилась напротив него, и он невольно залюбовался её огромными шоколадными глазами, которые сейчас так пристально смотрели на него, – У меня, правда, мало времени, так что говори быстрее, что ты хочешь.

– Ты спишь с моим отцом? – Решив не ходить вокруг да около, Дима начал разговор с того самого вопроса, который по сути дела волновал его больше всего, -Ответь честно, глядя мне в глаза!

– А какая тебе разница? – Её голос, кажется, дрогнул, – Какое тебе дело до того, с кем я встречаюсь?

– Если я спрашиваю, значит, есть дело. Но ты не ответила на мой вопрос. Ответь, Диана, только честно. Ты спишь с моим отцом?

– Я не обязана тебе отвечать, – прошептала она и, сорвавшись с места, почти бегом бросилась к крыльцу больницы.

...Ника всё ещё не могла поверить в то, что с ней происходит. Если так пойдёт и дальше, то она готова сама забыть о своей безумной идеи отомстить за смерть брата и сбежит из этого дома и этого города куда глаза глядят, лишь бы больше никогда не встречаться с этими людьми, не видеть их и ничего не знать об их жизни! Всё началось с того, что накануне вечером, когда она выходила из дома Леоновых, её выловил сам Михаил и неожиданно начал извиняться, прося выслушать его. Пришлось ехать с ним в квартиру, причём он всю дорогу клятвенно уверял её, что не тронет её и пальцем без её на то желания.

Когда приехали и вошли в квартиру, Леонов-старший начал рассказывать о том, как любил свою покойную жену Лилиану, как та была дорога для него и как он её ревновал к каждому, кто смотрел в её сторону. Наполовину грузинка, наполовину донская казачка она была похожа на легендарную Клеопатру из Древнего Египта. Когда Лилиана шла по улице, мужчины бессовестно оборачивались на неё, любуясь её совершенным лицом, точённой фигурой и прекрасными смоляными волосами. Также они восхищались её королевской осанкой, её грациозностью и врождённой гордостью, свойственной всем кавказским женщинам. Обладая этим прекрасным редким цветком, Михаил хотел бы видеть свой диковинный цветок в дорогой хрустальной вазе, но любоваться его прелестями мог только он сам. Увы, это было невозможно, ибо запереть Лилиану дома он не мог, а также постоянно приходилось брать её на всякие светские мероприятия и праздники, куда ему по статусу было положено ходить с женой. Вот тогда для Леонова начинался самый настоящий ад! Он еле высиживал до конца этих проклятых застолий, во время которых большинство присутствующих мужчин буквально пожирали глазами его жену , но ещё больше Михаил ненавидел танцы, когда любой гость, присутствующей на этих злосчастных вечеринках, мог спокойно обнимать Лилиану, прижимать её к себе, шептать ей на ухо комплименты! Во время танца, конечно же! Но и это было для Михаила подобно красной тряпки для быка! Дома постоянно были скандалы, так как он не сдерживался, не мог держать в себе ту ярость, что в нём накапливалась после таких мероприятий. А Лилиана страдала, плакала ночами, и хотя он это замечал, совладать с собой не мог...

– Я и сам ей изменял, уж раз на то пошло, признаюсь честно, да, изменял, были у меня любовницы и при Лилиане, – он отпил кофе из чашки, который приготовила для него Ника, – но это было не серьёзно... Просто так, вроде бы по статусу положено было.

– То есть вы ревновали свою жену, не давали ей даже флиртовать с другими мужчинами, а сами ей изменяли? – Ника усмехнулась, – Что ж, очень странная у вас была к ней любовь, Михаил Юрич!

– Да я и не спорю, что был не прав! Но я не думал, что... Короче, потом появился этот чёртов грузин! Поначалу я его всерьёз не воспринимал, думал, что будет, как с другими, но этот дикий горец так серьёзно увлёкся Лилианой, что даже грозился выкрасть её! И увезти из страны! Деньги и связи у него имелись, причём побольше, чем у меня, надо признать...

– И что Лилиана? – С интересом спросила Ника, понимая, что грех было не воспользоваться такой откровенностью Леонова, – Она-то хотела с ним сбегать?

– Лилиана... Она, понимаешь ли, очень устала к тому времени. И была в курсе моих измен. Но этого кривоносого бандита она не любила, я точно знаю, – Михаил, допив кофе, отодвинул от себя пустую чашку и продолжил свой рассказ, – более того, она его боялась. И переживала, что если она ему откажет, он может отыграться на наших детях. Он же и мне угрожал, и даже Димке! Грозил уничтожить нашу семью и наш бизнес! А я тогда был зол, как чёрт, во всём её винил, мол, связалась с каким-то джигитом, а теперь всем расхлёбывай! Вот Лилиана и не выдержала...

– Вы думаете, что она... – Ника не смогла закончить свою мысль, так как Леонов перебил её.

– Да, это я виноват во всём. Фактически я её подтолкнул к самоубийству. Хотя этот джигит чёртов тоже виноват! Будь он проклят, тварь горбоносая! Но я своей вины не отрицаю. И потому мне очень плохо, Диана. Да, я женился на Жанне, но это было сделано скорее от отчаяния, ибо Жанку я никогда всерьёз не воспринимал. Так, красивая пустоголовая кукла. Хотя она мне тогда здорово помогла, после смерти Лилианы... Если бы не Жанна, не знаю, что бы со мной сейчас было! Дети тогда от меня отвернулись, даже Димка, который вроде бы всегда был на моей стороне... Эх, ладно, извини, Диана, загрузил я тебя своими проблемами, – он опять взял в руку чашку с недопитым кофе, повертел её в руке и поставил обратно, а сам провёл ладонью по вспотевшему лицу и глубоко вздохнул.

– Хотите ещё кофе, Михаил Юрич?

– А, кофе... Нет, спасибо, Диан, не надо. Ты лучше сядь и послушай меня до конца... Я же пришёл о другом поговорить. В общем, это... Я тут на досуге долго думал и кое-что решил, Диана. Я хочу развестись с Жанной.

От удивления Ника едва не выронила свою чашку с кофе, которую в этот момент держала в руке. Чашку она тут же отставила в сторону, ибо никакого кофе ей сейчас совершенно не хотелось, а всё её внимание было приковано к сидевшему напротив неё Леонову.

– Да, Диана, и не смотри на меня так, будто я собрался лететь в космос, – он как-то не весело усмехнулся, а потом, вернув серьёзное выражение лица, добавил, продолжая наблюдать за её реакцией на его дальнейшие слова, -ничего такого страшного я не сказал. Очевидно, что у нас с Жанной нет будущего. Я её не люблю, она меня тоже, общего у нас ней нет ничего, даже поговорить не о чем. Её ведь интересуют только тряпки – когда там будет новая коллекция "Зары", какое платье мне подойдёт и всё в таком духе. Да ты и сама, наверное, это заметила. Я больше пяти минут этих разговоров не выдерживаю. Как-то начал с ней о политике говорить, ляпнул по глупости, что вон, мол, в Ливии Каддафи убили, а она так смотрит на меня и говорит – Каддафи это кто? Актёр, что ли? Который с Софи Лорен играл? Ну, и о чём дальше мне надо было с ней говорить? Она до нашей поездки на Мальдивы не знала, что там основная религия – ислам. Думала, что мусульмане есть только на Кавказе, в Турции и в Египте. А сейчас уверяет меня, что Дубаи это столица Арабских Эмиратов. И это владелец турагентства, Диана! Зато всякие там модные отели, курорты для олигархов, места распродаж дорогого тряпья – это она знает наизусть! Разумеется, она в курсе, что одевает на вечеринки Даша Жукова, сколько яхт купил себе Абрамович, женился ли Прохоров и всё в таком духе. Но, Диана, скажи, разве это нормальная супружеская жизнь? Я устал от неё, уже еле терплю её рядом с собой...

– Да я понимаю вас, – разумеется, Ника ответила так скорее, чтобы поддержать разговор, про себя думая лишь об одном – к чему вообще он затеял весь этот разговор, – но Жанна, она... Она – неплохая и...

– Да, неплохая, я не спорю. Она по сути ещё большой ребёнок, Диана. Но жить с ней я не могу. Я хочу развестись и жениться на другой женщине. На такой, как ты, Диана.

Не зная, что ответить на такое заявление, Ника быстро встала и начала убирать со стола чашки с недопитым кофе, правда, едва не уронив и не разбив одну из них – у девушки сильно дрожали руки.

– Диана, ты не торопись с ответом, – продолжил он, – и я больше не буду на тебя давить. И угрожать, разумеется, тоже. Ты – девушка умная, образованная, достойная. У тебя есть определенные амбиции. И это очень хорошо! Люблю я амбициозных! Но при этом с мозгами. Когда только амбиции, как у Жанки, а мозгов нет, это не интересно. Скучно и предсказуемо. А вот ты... Ты другая, совсем другая!

– Но я... Вы меня совсем не знаете, – это первое, что ей пришло на ум в данный момент, настолько она была растеряна и сбита с толку его словами, – и потом... Жанна больна, ей сейчас очень тяжело – она ж ребёнка потеряла!

– Да брось ты, Диана, она больше не из-за выкидыша своего переживает, а из-за того, что сорвалась её долгожданная поездка в Париж! Не хотела она этого ребёнка, я сразу это понял. Всё переживала за свою фигуру, боялась поправиться после родов... Да ты и сама всё прекрасно знаешь! – Он устало махнул рукой, всем своим видом давая понять, что больше не желает обсуждать проблемы своей жены.

– Нет, она переживает, я точно это знаю, – Ника всё же решила заступиться за свою начальницу, причём делая это в большей степени из женской солидарности, чем из желания защитить Жанну от резких высказываний мужа, – да, она действительно волновалась из-за родов, фигуры, но... Сейчас она очень переживает и говорит, что несмотря ни на что, ей больно из-за потери ребёнка. Ведь это был её ребёнок! Ваш ребёнок!

– Ой, только не надо говорить словами сентиментальных романов! Диана, ты же умная женщина и отлично понимаешь, что я прав. Ты же с Жанкой общаешься и всё видишь сама! Короче, – он быстро встал из-за стола, – я хочу, чтобы ты всё это знала. Как только Жанна выйдет из больницы, я с ней развожусь. Развод много времени не займёт, уверяю тебя! Так что через пару месяцев я стану свободным мужчиной и тогда...

Он замолчал. Ника тоже молчала, ей почему-то не хотелось ни возражать ему, ни заступаться за Жанну, ни переводить разговор на другую тему. Потом он ушел, тоже молча, так ничего и не добавив ко всему ранее сказанному. Похоже, что Леонов-старший считал Нику умной женщиной, которой ни к чему объяснять всё в деталях. Достаточно просто намекнуть. А там она сама может сделать нужные ей выводы.

Весь вечер Ника обдумывала, как ей быть дальше и что делать в сложившейся ситуации. А ситуация была неприятной, причём очень даже неприятной! Дней через десять Жанну выпишут из больницы, и тогда, если ничего не изменится, Леонов начнёт бракоразводный процесс. Что он говорил серьёзно – Ника не сомневалась, ибо она довольно неплохо изучила Михаила, и была уверена в том, что тот давно решил для себя этот вопрос и откладывать в долгий ящик его точно не станет. Но что при этом выигрывает она, Ника? Ничего! Получается, что продержаться в доме Леоновых она в лучшем случае сможет ещё пару недель. А потом надобность в её услугах исчезнет, и тогда перед ней встанет серьёзная дилемма – как быть с ухаживаниями Михаила? Принять их или... Ника поёжилась. Сама мысль о том, что у неё могут быть какие-то отношения с отцом Димы бросала её в дрожь! Нет, это исключено! Точно! Но что же делать? Неужели она так и не сможет докопаться до правды и найти убийцу своего брата?

Ника опять задумалась. Что она имеет на сегодняшний момент? Во-первых, предсмертные слова Андрея о том, что на его жизнь покушался один из сыновей Леонова. То, что брат ошибся или говорил это в бреду, она исключала. Брат говорил правду и прибывал, несмотря ни на что, в здравом уме, а также очень хотел, чтобы Ника не связывалась с этой семейкой и не шла в полицию. Что же касается самих сыновей Леонова, то пока что Ника даже и близко не могла понять, кто из этих троих мог так ненавидеть её брата, что решился убить его, причём сделав это собственными руками? Мотивы, по которым было совершенно это жестокое убийство, имелись лишь у Димы – ревность из-за связи Андрея и Оксаны, его очередной любовницы. Но мог ли Дима убить по этой причине? Ответа на этот вопрос у Ники не было. Что касается Алексея и Игоря, то здесь вопросов было ещё больше. А, главное, полное отсутствие мотивов. По крайней мере у Игоря. В этом она была просто уверена. Что касается Алексея, то здесь у Ники не было такой уверенности. Как и уверенности в том, что именно он мог быть убийцей. Выходит, что всё указывает на Диму. Но нужны улики. Или же... Внезапно Нику осенила мысль, которая доселе не могла прийти ей в голову. Конечно, она должна как-то очень осторожно разговорить Диму, начав издалека – с Оксаны Грищенко, а потом, очень осторожно перевести разговор к тому скандалу в её квартире. И понаблюдать за его реакцией. Тогда многое может проясниться. Но только как ей это сделать? Как начать этот разговор?

Впрочем, возможность поговорить с Дмитрием у неё появилась уже на следующее же утро, причём тот не меньше её хотел откровенного разговора по душам. Глядя на неё своими чёрными, как агат, проницательными глазами, он заставлял её забывать обо всём, что собственно связывало её с семьей Леоновых. Как же он был хорош, чёрт его побери! Как в тот роковой вечер, там, в Адлере, когда он буквально за пару часов их общения успел покорить её юное, трепетное сердце! Опять эта соблазнительная щетина, тёмные кудри, которые то и дело падают на его смуглый лоб... А этот аромат одеколона, который она так и не смогла забыть, и который больше не встречала у других мужчин. Стоя напротив него, Ника понимала, что снова теряет голову, а допустить этого она никак не могла! Бежать, скорее бежать! И не надо ей ничего ему объяснять! Пусть думает, что хочет, а ей просто нельзя находиться с ним рядом, нельзя и точка...

Приехав в дом Леоновых, Ника узнала ещё одну новость – Игорь уехал в гости к Алексею и вернётся только вечером.

– Кажется, мальчик взялся за ум, – рассказывала Полина, при этом продолжая нарезать овощи на салат, – теперь ложится спать рано, встаёт рано, у себя в комнате убирается. Даже за собой начал следить. Уж не влюбился ли?

Ника ничего не ответила на это её предположение, а выходя из кухни, вновь увидела Диму, который сидел за роялем в гостиной и увлеченно наигрывал какую-то грустную мелодию. Прежде Ника никогда не обращала внимание на этот рояль, так как он всегда был закрыт, и девушка думала, что он стоит тут просто как декорация и дополнение к общему интерьеру. Какого же было её удивление, когда она увидела, что Дима довольно умело играет на этом самом рояле, причём совершенно не замечая её присутствия.

– Браво! – Негромко произнесла она, как только закончил играть. – Я и не думала, что ты умеешь играть на рояле...

– Тебе тоже нравится Шопен? – Он с удивлением посмотрел на стоявшую рядом Нику, а потом, немного смутившись, добавил, – Я очень редко играю, если честно, то последнее время вообще перестал подходить к роялю...

– Но ты отлично играешь! Я, конечно, не сильно разбираюсь в музыке, да и про Шопена совсем немного знаю, но ты играл просто замечательно. Я прямо заслушалась.

– Спасибо! – Ему явно были приятны её похвалы, – Правда, я считаю, что ты немного переоцениваешь мой талант. Мои учителя, которые занимались со мной музыкой, имели совершенно другое мнение на этот счёт.

– И что, они считали, что у тебя совсем нет слуха и прочих музыкальных способностей? – Совершенно искренне возмутилась Ника.

– Ну, как тебе сказать... – он закрыл рояль и, постучав по нему пальцами, повернулся к ней, – совсем бездарным они меня не считали, но и хвалить – не особо хвалили. Да я и сам никогда не хотел быть музыкантом. Это так, больше хобби...

– Но ведь ты учился в музыкальной школе, не так ли? – Ника осторожно присела на краешек кресла, которое стояло прямо напротив рояля.

– Да, учился несколько лет. Маме это нравилось. Она хотела, чтобы кто-то из нас занимался чем-то творческим... Ну, музыкой там, живописью, поэзией. Пожалуй, Игорь её надежды оправдал, как бы смешно это не звучало, и по сей причине он и был её любимчиком.

– А ты? Ты не был?

– Она всех нас любила, но Игорь... К нему она относилась как-то особенно. И он её очень любил. Читал ей свои романы, а она его хвалила, давала ему надежды на то, что однажды он станет знаменитым писателем.

– Игорь и правда, очень талантлив. Я читала его роман. Он отлично пишет, особенно если сравнивать с современными авторами... Нет, я, конечно, не сильна в литературе, и на звание критика не претендую, но, знаешь, порой, когда читаешь современные книги, всякие там детективчики или любовные романы, то просто диву даёшься, как можно так бездарно писать?! Да ещё ведь и издают всю эту графоманию...

– Да полно тебе, Диана. И на такие книги сейчас есть спрос. Я и сам бывает от скуки читаю всякие глупые боевики и детективы. Да, написано просто, но они на то и рассчитаны, лёгкое чтиво, как их называют. А что касается творчества Игоря, то... Вот он-то, как раз, на мой взгляд, и занимается этой самой графоманией. Хотя не знаю, если честно, меня это как-то не интересует. А ты, я смотрю, и с моим братом нашла общий язык? – Он пристально посмотрел на девушку, при этом не скрывая своего недовольства.

– Игорь очень одинок, он нуждается в общении с людьми, – Ника всё же отвела взгляд, не в силах больше выносить эти чёрные, похожие на две спелые маслины, глаза, которые так проницательно смотрели на неё сквозь тёмные пушистые ресницы, – поэтому я согласилась почитать его роман... И мне действительно очень понравилось! Я считаю, что ваша мама была права – у Игоря есть шанс стать известным писателем.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю