Текст книги "Секретарша для босса (СИ)"
Автор книги: Ирина Кириленко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)
ГЛАВА 4.
День превратился просто в ад! Собственно, он с самого утра обещал быть нелёгким, и, почивший ныне, воспалённый зуб именно на это красноречиво намекал. «Надо было слушаться Знаки, – раздражённо корила себя Мария, – и никуда не пойти… ну, кроме зубного».
Поручения, отданные боссом, выполнялись не очень. Сначала Мария Валентиновна долго искала сметчиков, бегая по бесконечным коридорам. Потом оказалось, что у тех ничего не готово («в следующий раз просто позвоню и потребую самим всё принести», – сделала себе в голове пометку Маша).
Потом оказалось, что подлец-Селивёрстов вот прям пять минут назад ушёл на обед. Мария Валентиновна оставила для него сообщение насчёт срочного рандеву с Большим Боссом, но себе записала, что нужно будет ещё раз позвонить и напомнить.
Свидание с «Онегой» на завтра не получалось. Их Генеральный уехал до понедельника, а значит, завтрашняя пятница для такого занятого Дмитрия Олеговича, считай, бездарно пропала впустую…
Телефон, не прекращая, разрывался настойчивой трелью, всё обновляя и обновляя Марии матерный лексикон. Ещё и полный завал на столе бумаг и забитая до отказа почта. Было совершенно не ясно, какие из документов или писем первоочередные, а какие могли б подождать. Расписание тоже не клеилось. Все очень хотели её босса, причём, хотели прям сразу вчера…
Мария Валентиновна выбивалась из сил. Плакать она себе категорически запретила, памятуя, что пока у неё всего один глаз. Поэтому отчаянье девушки, не найдя для себя выхода, забилось внутри и разрослось в некрасивую и всё собой заполонившую панику.
Бедняга Селивёрстов, пришедший к боссу на полный желудок, настроения Маше не улучшил, потому как, посетив мрачный кабинет, выскочил оттуда весь взмыленный, на пределе выдержки и излил на секретаршу своё интимное в боссе разочарование.
Мария Валентиновна была вынуждена, чтоб его утешить, пообещать в следующий раз более ответственно подойти к психологической подготовке босса в плане приёма гостей…
День уже клонился к закату, а у Марии Валентиновны ещё конь не валялся. Причём, вздорное животное не повалялось пока ни на её столе, ни в волшебной машине – компьютере.
Часов в пять вечера кабинет свой покинул Дмитрий Олегович, обнадёживающе пообещав Марии не возвращаться… А проклятый телефон всё звонил и звонил, бумаги на столе вообще не сортировались, к тому же, похоже, бесстыдно размножаясь почкованием, а компьютер и вовсе завис…
Маша, было, хотела звякнуть айтишникам, но трубку на том конце так никто и не взял. А, взглянув на часы, девушка даже догадалась, почему. Стрелки, откровенно над ней издеваясь, показывали безысходные половину девятого…
Кое-как сложив необработанные бумаги в стопку и, выключив капризный компьютер, Мария Валентиновна покинула офис, не возлагая на завтрашнее утро абсолютно никаких радужных надежд…
***
С утра её гоблин в зеркале весь как-то обвис и погрустнел. Опухоль, сойдя лишь наполовину, устремилась некрасивым мешочком книзу, захватив с собой уголок левого глаза и, теперь уже вовсе не насмешливый рот.
Маша, волевым решением и на сегодня тоже освободив себя от сомнительных экспериментов с косметикой, опять просто расчесалась и влезла в мешковатый костюм. Её рабочий день начался.
Первое, что сделала Маша – отправилась в булочную. Чёрт его знает, чего там такого изысканного к своему гламурному латте предпочитал Дмитрий Олегович! Мария сделала выбор в пользу круассанов, решив, что слова «булочка» и «пирожок» уж точно покоробят тонкую душевную организацию её впечатлительного босса.
Затем, к восьми заварила заявленный кофе и красиво распределила весь натюрморт на подносе.
В восемь, минута-в-минуту, в приёмную вихрем ворвался Дмитрий Олегович и, проигнорировав Машино «здрасте», уединился в своём кабинете. Девушка решила дать боссу секунд пять на передышку, а потом, взяв свой подносик, поспешила за ним следом.
– Где моё расписание? – переходя сразу к делу, рявкнул неприветливый босс.
– Было в компьютере, – равнодушно заметила Маша, расставляя принесённые яства перед мужчиной, – Вам салфетку заложить, или вы – на коленках?
Дмитрий Олегович смерил девушку раздражённым язвительным взглядом:
– Я круассаны не ем! – рявкнул он, брезгливо отодвигая тарелку.
– Согласна, я поспешила, – покорно согласилась Мария Валентиновна, – после латте, Вашу брутальность надо б подчеркнуть, как минимум, беляшами.
– Хамка, – почему-то беззлобно заметил Большой Босс.
– Интеллигент! – в тон ему обронила Маша.
– Что происходит с Вашим лицом, сударыня Блинчик? – внезапно развеселившись, резко сменил тему Дмитрий Олегович.
– Ищет новые формы. Повыкобенивается и вернётся домой, – пообещала та, – Как раз к понедельнику. К встрече с «Онегой»…
– И, всё же, вернёмся к моему расписанию. Где оно?
– Пока только на сегодня. На следующую неделю мы пока ничего не согласовали.
– Мы?!
– Я и мозги. Прежде мне надо определиться в приоритетах.
– Это что-то из личного?
– Это что-то из важного. Дмитрий Олегович, давайте начистоту! Я в Вашей фирме прожила всего лишь пол незабываемых дня. Меня никто в детали не посвящал. Ни в Ваши интимные, ни что касается дела…
– С интимом не будем спешить! – резко оборвал её рассуждения босс.
– Ещё бы! – покладисто согласилась Мария, – это после-то латте с корицей!
– Так! Убирайся! И к вечеру чтоб расписание было у меня на столе! На неделю и не в компьютере!
***
Как это ни парадоксально, но краткое общение с боссом успокоило и придало Марии Валентиновне сил. Она уже смело отвечала в трубку только кратким: «Здравствуйте, «Строймонтаж», слушаю», а ситуация с приоритетностью стала понемногу проясняться.
Выяснилось, что у строительной фирмы сейчас три действующих объекта в черте Петербурга и один – за его пределами, в Тихвине. «Онега» – это заказчик одного из объектов, а сам по себе «Строймонтаж» – крупная фирма, хорошо известная в городе.
У Светланы в компьютере (который, кстати, сразу с утра перестал вдруг капризничать и радушно раскрыл перед Марией все свои тайны) имелась куча подсказок, всё было очень грамотно и чётко организовано, так что, новой секретарше лишь оставалось изучить имеющееся и продолжать работу в Светланином духе…
ГЛАВА 5.
Мария Витальевна уже к полудню более менее освоилась на рабочем месте и даже позволила себе запланировать поход на обед. Однако её планы, видимо, следовало согласовать с непредсказуемым боссом.
Ровно в час дня, когда уже полностью оголодавшая Маша, было, собралась отойти, на её «Дмитрий Олегович, я пошла…», раздался нечленораздельный гневный рык из селектора, не пожелавший даже дослушать, куда там собралась секретарша.
Мужчина восседал в центре массивного стола и что-то размашисто исчёркивал красным в бумагах. На вошедшую он не обращал никакого внимания. Ещё какое-то время потоптавшись у входа, Мария Валентиновна сделала вперёд решительных несколько шагов и, подбадривая себя трелями из желудка, вдруг неожиданно для себя с выражением выдала:
– Здравствуйте-«Строймонтаж»-слушаю!
Босс, оторвавшись от редактуры, недоумённо на неё воззрился.
– Надо было просто покашлять, – задним умом спохватилась девушка.
– Надо было молча дождаться, пока я закончу.
– Надо было просто подождать с приглашением меня в кабинет… до этого Вашего бесконечного «закончу».
– Надо было, всё же, взять в секретарши модель.
– Надо было Вашей маме, в своё время, не пренебрегать ремнём. Теперь уже поздно.
– Сказать, чем пренебрёг твой папа, занимаясь с твоей мамой любовью?! И теперь точно уж – поздно!
– Предлагаете мне уйти? Так я и хотела…
– Предлагаю Вам перепечатать сей документ, сделав акцент на грамматику! – он брезгливо швырнул на край стола бумаги, которые только что исчёркивал. Мария Валентиновна взяла рассыпавшиеся веером листы в руки и пробежалась по тексту.
– Это печатал кто-то другой, – оправдалась она, – а слово «профурсетка» на полях – мне не подходит ни по одному из значений. Я недостаточно гламурна или молода.
– Это уж точно, – вдруг развеселился мужчина, – Я делал Вам комплимент.
– Значит, в прошлый раз на «интеллигента» Вы не обиделись, – резюмировала Маша.
– Идите работать!
– Я собиралась сходить на обед…
– На Вашем месте я бы обедами не злоупотреблял! – он красноречиво обвёл взглядом её мешковатый балахон.
– На Вашем месте, с такими гламурными и рафинированными вкусами, я бы, всё же, взяла на работу модель.
– Я просто решил Вас осчастливить!
– Прекрасным собой?! – расплылась Маша в улыбке, – … с Вашим латте с корицей.
– Что ты привязалась к этому латте?! – уже выходя из себя рявкнул мужчина.
– Ой, извините! – картинно смутилась Мария, – в следующий раз постараюсь смолчать. Так я пойду на обед?
– Проваливай уже!.. Шантажистка!...
***
Вторая половина этого долгого дня прошла более или менее спокойно. Дмитрий Олегович прекратил заваливать Машу заданиями, значения которых она не понимала, больше с ней не язвил и не ёрничал.
Ближе к финишу, в приёмную царственно вплыла эффектная блондинка лет сорока и надменно спросила:
– Ты заказала нам столик?
А, заметив недоумённый и растерянный взгляд Марии, резко добавила:
– Ты что, идиотка?
На этот вопрос, в принципе, Мария могла бы ответить, но, посчитав, что опровержение будет звучать как-то нелепо, просто согласно кивнула. В конце концов, кто она такая, чтоб спорить с этой мадам?! Если той, чтоб самоутвердиться, надо унизить кого-то вокруг, почему бы не сделать ей с барского плеча такой небольшой подарок?! У дамы, возможно, комплексы. Что ж она, Маша, совсем, что ли, чёрствая и без души?
Блондинка злобно сверкнула глазами и оскалилась. «Видимо, всё же, надо было поспорить, – печально заключила Мария и попыталась реабилитироваться в глазах гостьи:
– Я не идиотка, но для Вас могу ею побыть… если Вам на этом уровне будет комфортней… – робко начала девушка…
Блондинка внезапно разразилась оглушающим: «ДУРА!!!» и без спросу вломилась в кабинет.
Пару минут безрезультатно прождав из селектора сначала: «Зачем ты впустила?!», а затем: «Зачем ты сказала?!», но так и не дождавшись ничего из вышеперечисленного, Мария Валентиновна вернулась к работе, оставив боссу возможность самому уладить конфликт.
Минут через десять из кабинета с достоинством вышла пара ослепительных Богов и тормознула на пороге.
– Мария Валентиновна, – пряча насмешливую улыбку, произнёс Бог-мужчина, – мы с Агнессой Романовной ушли и больше не вернёмся. Можете отправиться домой вовремя.
Богиня при этом смерила секретаршу презрительным взглядом и как-то уж очень по-земному злобно хрюкнула…
«Ну и дела-а-а, – осталась размышлять девушка, когда за небожителями захлопнулась дверь, – надо бы выкатить Люсьене Антоновне какой-нибудь весомый презент! Я ж чуть было не попала в отдел в подчинение к этой Горгоне!». При этом, блатную «племянницу», занявшую Машину вакансию, благодарить не хотелось. Пусть её волосатая «дядина» лапа… благодарит…
ГЛАВА 6.
Субботу Маша решила посвятить развязному и бесстыдно расточительному шоппингу. Зарплата у неё ожидалась приличная, выходное пособие на предыдущей работе она получила более, чем щедрое, на отпуск, совпавший с увольнением, с расстройства не потратилась, плюс, кое-какие сбережения у неё имелись.
Её, честно говоря, задело отношение окружающих к ней, как к уроду. Конечно, свою немалую лепту в законченность образа убойной дурнушки привносил обезображивающий всё лицо флюс, но и с одеждой надо было что-то делать.
Маша не была ослепительной красавицей, но ей тоже было, чем гордиться. Глубокие сине-серые, в зависимости от настроения, глаза миндалевидной формы, аккуратные чувственные кубы, маленький носик и изящный овал лица. Плюс к этому чуть вьющиеся каштановые волосы, доходившие до лопаток и вполне себе стандартная, без значительных огрехов, фигура.
Из всего этого вполне можно было слепить что-нибудь милое и очень женственное. К этому Мария Валентиновна и собиралась стремиться, отправляясь в торговый центр.
Она выбрала и купила себе сразу несколько костюмов на каждый день, один из которых был брючным, с десяток разного цвета и фасона блузок и две пары туфелек на среднем каблучке, чтобы чувствовать себя увереннее.
Рост у неё был средним, поэтому, в принципе, она могла бы позволить себе и каблук повыше, но, здраво рассудив, что беготня по коридорам – это не то же самое, что чинно пару раз за день пройтись по подиуму, она, всё же, предпочла практичность грации.
Флюс у неё почти уже спал, оставив лишь лёгкую припухлость, из чего следовало, что к понедельнику она будет уже полностью во всеоружии и поводов для насмешек босса больше не будет.
По большому счёту, замечания Дмитрия Олеговича относительно её лица и внешности вообще, Машу, скорее, забавляли, чем травмировали. Этот мужчина был для неё настолько недостижим, обитал в такой самой-пресамой наивысшей лиге, что воспринимать его, как потенциальный объект для флирта и кокетства, девушке даже в голову не приходило.
Это уже не говоря о том, что он был уж очень значительно старше, а значит, видел в ней только незрелую финтифлюшку. Ну и, конечно, плюс ко всему, он – её босс. А за работу она держалась. В памяти ещё живы были ужас и отчаянье от безрезультатности попыток найти работу. И снова повторять этот неприятный опыт Марии вовсе не хотелось.
К тому же, работа, действительно, была более интересной и живой, чем та, что она выполняла, неделями безвылазно просиживая в бухгалтерии. Да и босс, сам по себе, был не так уж и плох. Несмотря на первое впечатление и осторожные отзывы её коллег… Хотя, конечно, за полтора дня пока рано делать заключительные выводы…
***
В общем, в понедельник за столом в приёмной сидела совсем уже другая Мария Валентиновна. Гораздо более уверенная в себе и привлекательная. Тёмно-синий брючный костюм делал её глаза невероятно синими и глубокими, намекал на наличие у девушки талии и симпатичной попки, а пущенная, наконец, в ход косметика делала всё лицо ярким и выразительным…
Ровно в восемь, как обычно, распахнулась дверь и в приёмную вошёл босс. Он лишь бросил на девушку равнодушный незаинтересованный взгляд и проследовал к себе в кабинет.
«Как странно, – подумала Маша, распределяя по подносу приборы, – когда он надо мной насмехался, обидно мне не было, а стоило ему не заметить, что я стала, почти что, красоткой – это меня задело»…
Она поспешила к боссу с завтраком и распечатанным расписанием на неделю.
Дмитрий Олегович никак не отреагировал на сдобные булочки с маком, сменившие круассаны, расписание же и вовсе проигнорировал. Он сидел, уткнувшись в свой ноутбук и, нетерпеливо постукивая ногой, ждал, когда, наконец, Мария распределит по столу всё принесённое и удалится.
И, всё-таки, Маше очень хотелось, чтобы её заметили!
– Как прошли выходные? – спросила она светским тоном, пододвигая к боссу чашку.
Так и не получив ответа, она нерешительно хмыкнула и решила продолжить:
– А у меня – хорошо. Спасибо!
Дмитрий Олегович, наконец, оторвался от монитора и перевёл раздражённый взгляд на девушку.
– Послушайте, Мария… Валентиновна! Я понимаю, что Вы сейчас делаете...
– Я что-то делаю?!
– Возможно, у Вас сложилось неверное обо мне впечатление при общении с толпой этих… кхм… претенденток на должность в Ваш первый день… И теперь я для Вас – объект… Вы намерены строить в отношение меня какие-то… матримониальные планы? … Весь этот Ваш новый образ, костюм… Я вижу, Вы хорошо постарались…
Маша оторопело застыла возле его стола, не веря в то, что сейчас это услышит… но именно Это он ей и сказал, продолжив своё внушение:
– Так вот, дорогая! Оставьте свои нелепые потуги меня впечатлить! Для меня на работе нет женщин и нет мужчин! Тем более, Вы мне совсем не нравитесь! Вы нахальная и своенравная штучка! А девушку красит покорность и скромность…
– Скажите об этом скромным покладистым дурнушкам! Девушку красит – красота, – не смогла промолчать Маша.
Её ТАК возмутило само предположение, что она может за кем-то там увиваться, что девушка решила не сдерживать резкий ответ:
– И знаете ещё что, Дмитрий Олегович! Для меня – все и всегда делятся на женщин и мужчин. Но Вам вовсе не следует этого опасаться! Мужчин я разделяю на: слишком молодых, перспективных и слишком старых. Вы же – чуть младше моего папы!..
Дмитрий оторопело застыл, а Маша, войдя в раж, всё же, закончила то, что намеревалась сказать этому самовлюблённому бестактному индюку:
– … Вы для меня – слишком стары, Дмитрий Олегович. Раз уж у нас разговор начистоту!... Я даже представить не могу, что должно бы со мной случиться, чтоб я увидела в Вас – «Объект»! Так что, уймите своё беспокойство! Я просто вернула себе мой настоящий облик. И с Вами это уж точно не связано!
Она на пару секунд замерла, ожидая на свою голову шквал гнева босса, но так ничего и не услышав в ответ, просто повернулась и вышла.
***
Дмитрий Олегович сидел просто в шоке. Так стыдно ему давно уже не было. Он настолько привык к безоговорочному поклонению дам, что даже мысли не допускал, что может быть как-то иначе.
Обаяние и сильная мужская харизма вкупе с привлекательной внешностью и отсутствием самодовольства и гонора, сделали его объектом дамских грёз ещё с юности.
А тут ещё эта реклама в СМИ окончательно подточила проблески каких-либо его колебаний в этой связи. Все, от семнадцати (а, возможно, и раньше) и до пятидесяти дамы его желали, слали навязчивые сообщения и преследовали лично.
А тут – какая-то залётная серая мышка! Скажите, пожалуйста, он – возраста её отца! И что? Это препятствие?! Что-то других девиц такая разница в возрасте до сих пор не останавливала!
Тоже мне нашлась, примадонна!
Дмитрий Олегович когда-то в юности немного побыл женат. Девушка была ослепительно хороша собой и настолько же ослепляюще эгоистична. Они промучились друг с другом года полтора, после чего, Дмитрий Олегович навсегда разуверился в самом институте брака.
Что может быть интересного изо дня в день видеть одно и то же лицо, постоянно выслушивать в свой адрес упрёки и, ни на минуту не расслабляясь, регулярно отгонять от жены стаю посторонних мужчин?
Другое дело, когда ты – как ветер свободен! Повстречался с одной, стало надоедать, поменял на другую. Карусель новых впечатлений и лиц. Никакой обыденности и бытовухи.
Правда, в последние годы и эта чихарда начала надоедать. Зато у него есть интересный и постоянно требующий его внимания бизнес. Работа – вот его настоящая и всегда верная жена! А хоровод дам – просто для расслабления. Чтоб, отдохнув, с новыми силами – снова в бой!
И возраст тут, ВООБЩЕ, ни причём!
Так что, оставьте лицемерие и свою неубедительную неискренность при себе, уважаемая Мария Валентиновна Блинчик! Я Вам ни на секунду не поверил!...
ГЛАВА 7.
Маша сидела за столом и невидящим взглядом пялилась в монитор компьютера. Обида и раздражение быстро прошли и она изо всех сил корила себя за несдержанность. Ну, в самом деле, что такого он ей сказал?! Просто предупредил, если она вздумает подбивать к нему клинья, то её усилия пройдут впустую?
Но это ведь правда. К тому же, наверняка к такому его опасению были некоторые предпосылки… Во-первых, мужчина, действительно, нереально хорош… Успешный состоятельный и не отягощённый женой красавец. Лакомый кусочек для любой, даже самой взыскательной охотницы за мужем!
А во-вторых, она, Маша, кардинально меняя гардероб, разве не задумывалась, какое впечатление её новый образ произведёт на босса? Вот… и произвело… Мужчина пришёл в ужас от перспективы отбиваться ещё и от секретарши…
Человек просто хотел её предостеречь от возможных разочарований, а она его стариком обозвала. Девушка вспомнила, каким обескураженным было лицо босса, когда она его сравнила с отцом.
Бедолага! Сидит сейчас, небось, переживает. Возможно он до сих пор себя мальчиком считал. А она, посторонняя девица, ему так беззастенчиво раскрыла глаза. Ради чего, спрашивается?! Ну, пусть бы и дальше думал, что он – подарок для всех дам! Какое мне дело?! Чего я со своей правдой влезла?!
К тому же, для человека, который так держится за свою работу, было очень неосмотрительно оскорблять собственного босса, от которого эта самая твоя работа зависит…
Это было последним аргументом в пользу необходимости идти извиняться. И лучше не откладывать на потом. А то многие люди, прокручивая в голове реальные диалоги, каждый раз что-нибудь добавляют и от себя. А потом уже непонятно: это звучало, или ты сам всё додумал, и обиделся ещё больше. Возможно, и её босс из таких…
Маша тяжело вздохнула, подбодрила себя мыслью, что Дмитрий Олегович – разумный человек и, наверняка, понимает, что не одна она виновата… возможно даже, и сам хотел бы извиниться за свою бестактность… В общем, подбадривая себя, как могла, Мария Валентиновна отправилась сдаваться.
***
Босс сидел в своём кресле и хмуро перебирал стопку бумаг. «Он явно не расположен сейчас выслушивать новые мои откровения, – пронеслось в голове у Маши, – надо было позже зайти»…
Но с «позже» уже явно не сложилось. Босс оторвал мрачный взгляд от бумаг и раздражённо вперил его в Машу.
– Дмитрий Олегович, мне позже зайти? – девушка, всё же, сделала попытку всё переиграть.
– Ну почему же… Входи… доченька, – мужчина зло усмехнулся.
– Будете ругаться? Я с миром пришла, – ещё одна попытка направить разговор в безопасную сторону.
– Зачем же ругаться? Послушаю, что скажешь. Если что, ремня дам…. По-отечески.
– Дмитрий Олегович! Простите меня, пожалуйста! Не надо было мне Вам ничего говорить!
– Так-так… на попятную, значит, пошла?
– Ну, не то, чтобы… Пошла, Дмитрий Олегович! Конечно, пошла!!! – исправилась Маша, заметив, как губы босса опять плотно сжались в одну злую тонкую линию.
– Так значит, я больше не старый?
– Нет, конечно! Конечно, не старый! Скажете тоже!!!.. И папа мой вовсе не старый!... Ой! Не то! Не то! … Папа у меня, Дмитрий Олегович, толстенький и лысый!!!! Вот я Вам клянусь!!!! Совсем на Вас не похожий!
– А я – худенький и волосатый… – вкрадчиво спросил у неё мужчина.
– Ну, Вы же сами… не бреетесь. А папа мой – каждое утро.
Заметив, что разговор ей положительных очков в глазах босса явно не прибавляет, девушка испугалась ещё больше.
– Дмитрий Олегович, Вы же сами меня сейчас путаете! Я извиняться пришла!
– Так и извиняйся! А ты что делаешь?!
– Что?
– Дальше меня оскорбляешь! Какой я тебе папа?!
– Вот уж и правда, папа из Вас – никакой…
– Зар-р-раза!!!
– Вы уж, Дмитрий Олегович, тогда определитесь – мне Вас, как папу, ругать или нахваливать?
– Я просто хотел, чтоб ты мне тут вдруг не вздумала глазки строить, – устало прохрипел мужчина, потирая виски.
– Так я ж и не строю! Дмитрий Олегович, вот честно, не строю!.. И никакого папу я в Вас не вижу!... Я, вообще, мужчину в Вас не вижу! Клянусь!!! Вам ВООБЩЕ в этом смысле меня нечего опасаться!!!
Мария Валентиновна еле успела скрыться за дверью, уворачиваясь от полетевшего в её голову башмака.
