Текст книги "(не)жестокая нежность (СИ)"
Автор книги: Ирина Гутовская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 25 страниц)
«Или становлюсь мнительным на фоне этих записок? Вижу в мелочах подвох? А на самом деле, жена промолчала, потому что это не имеет значения и не стоит искать то, чего нет…» – в любом случае, надо разобраться, иначе не избавлюсь от подозрений.
Ничего не могу поделать: кажется странным…
И чтобы убедиться во всём, попросил Александра выяснить информацию «от и до», а докладывать уже лично мне.
…Когда вернулся домой, застал Тину в гостиной. Она как раз собиралась отнести спящую дочь в детскую.
– Давай помогу, – хотел забрать Мию.
– Не надо, – жена крепче прижала к себе малышку. И почему-то взглянула виновато. Или опять показалось? – Лучше сыновей организуй, разбаловались перед сном…
– Хорошо.
С пацанами справился быстро. Правда, ненадолго им удалось вовлечь меня в процесс баловства и ещё какое-то время мы бесились втроём. Потом так же, в форме игры – по команде «отбой», они улеглись спать.
Я зашёл в спальню. Из нашей ванной комнаты доносился шум льющейся воды. В голове сразу возникли соблазнительные образы, как Тина стоит под струями душа и намыливает своё восхитительное тело...
«А может быть ждёт?» – конечно, решаю присоединиться к ней.
Избавляюсь от одежды и тихо открываю дверь. Она даже не заметила, как залез в душевую кабинку. Только когда прижал к себе, обратила на меня внимание.
– О чем задумалась? – шепчу в ухо.
– Ян! – Тина напугалась моего внезапного вторжения.
– Чего дёргаешься? Будто первый раз врываюсь в душ… – крепче сжимаю жену в объятиях, покусываю её плечи, шею, трогаю между ног.
Моя девочка мгновенно открывается ласке навстречу. И тем приятнее оказались водные процедуры для нас двоих…
2.18
Не нравится мне поведение Тины… Даже после нежного чувственного секса по-прежнему напряжена. И как будто собирается с мыслями и хочет что-то сказать, но не знает, с чего начать.
– Люблю тебя… – она откидывает голову мне на грудь, а я продолжаю гладить её тело.
– Сладкая моя, тоже люблю тебя. Но ты какая-то грустная… В чём дело? – решил сам спросить.
– Нам надо поговорить, – произносит Тина. Потом берёт мои руки, подносит к своим губам и целует.
– У этой фразы есть дурацкая особенность, – не понимаю, что происходит.
– Какая? – она разворачивается ко мне лицом.
– Все скандалы начинаются именно с неё...
– Надеюсь, без этого обойдемся, – моя девочка вздыхает. И снова этот виноватый взгляд, когда смотрит в глаза.
– Тина? – заключаю её лицо в ладони. – Что случилось?
– Давай помоемся вначале, продолжим в спальне.
«Ну что ж, хорошо, если это что-то изменит… Но чувствую: не понравится мне её рассказ» – киваю в ответ. Быстро моюсь и покидаю ванную комнату.
Ложусь в постель. И терпеливо жду, хотя неизвестность бесит.
Тина вышла через пять минут. Села на самый край кровати и неуверенно теребит свою сорочку.
– Мне тянуть из тебя слова? – сажусь рядом.
– Нет…
– Тогда говори, – требую.
– Недавно в магазине я встретила бывшую однокурсницу – Таню… Мы сходили в кафе, болтали о разном… Потом она рассказала о своей жизни и муже…
– И-и? – делаю вид, что первый раз слышу про однокурсницу. И причём тут её муж?
– Это Артём Тарасов. Помнишь, ты забрал меня из кафе в бессознательном состоянии? Так вот, это Артём подлил мне алкоголь в коктейль.
«Помню, ещё как помню… и знаю больше, чем ты думаешь…» – руки сами сжимаются в кулаки, когда прокручиваю мысленно события шестилетней давности. То, что просил выяснить безопасника, всплыло без его участия. Выходит, Татьяна не носит фамилию мужа, иначе я бы сразу понял, о ком идёт речь. Никогда не забуду физиономию того ублюдка, который хотел затащить Тину в постель.
– Что дальше? Ты ведь не просто так озвучила? – произношу сквозь зубы.
– Он… он… снова пристаёт ко мне… делает недвусмысленные намёки…
– Повтори… – прошипел от злости.
– Восемь дней назад, я случайно столкнулась с Таней в магазине нижнего белья – как раз выбирала наряд для нашей с тобой встречи. Потом мы пошли в кофейню, разговорились... Она зачем-то сообщила Артёму обо мне. И тот сразу подъехал. На следующий день он явился в мою галерею, чтобы вернуть пакет, который забыла в кафе... Нёс всякую чушь… Говорил, как соскучился; что я осталась навязчивой мечтой, и стоило увидеть – чувства вспыхнули вновь. Просил дать ему шанс… Я прогнала его… Но он обещал вернуться. Ещё трусики из того комплекта забрал с собой – остальное бельё выбросила сразу… никогда не надену то, что видел и трогал другой мужчина... А сегодня приходила Таня и требовала объяснений – решила, будто я намеренно провоцировала её мужа. И, конечно, она нашла эти проклятые трусики у него в пиджаке… Ян, я не давала ему поводов. Честно. Ты веришь мне?
– Б..ть! – резко схватил Тину за плечи, впиваясь пальцами в кожу, и тряхнул несколько раз. – Какого чёрта, узнаю только сейчас об этом?
– Я же объяснила… И вины моей нет…
– Может, нравится такое внимание? Да все из-под контроля вышло… Побоялась, что мне станет известно, поэтому пришлось рассказать? Или рядом со мной стало скучно? – гнев выступил на первый план и я уже себя не контролировал.
– Ян… ты делаешь больно… – глаза моей девочки увлажнились. Она уперлась ладонями в мою грудь, пытаясь оттолкнуть, а лицо исказилось от боли.
– Отвечай! – сильнее сжал хрупкие плечи.
– Мне больно… – слёзы потекли по её щекам.
Я швырнул Тину на кровать. Она свернулась в клубочек, закрывая голову руками, словно ожидала удар – это ещё больше разозлило. Как можно было подумать, что способен на подобную низость по отношению к любимой женщине? Да, бываю грубым, несдержанным на выражения, но чтобы ударить – никогда.
Хлопнув дверью, вышел из комнаты, иначе не ручаюсь за себя – сорвусь, обижу, натворю дел…
«Сука! Придушу гниду! Один раз не понял и опять лезет на чужую территорию…» – спускаюсь в гостиную и нервно расхаживаю из стороны в сторону. И хорошо, что все спят. Меньше всего хочется отвечать на вопросы сейчас.
Мне нужно успокоиться, а потом снова поговорить с женой. Но как?! Как?! Стоит представить, что ОН приставал к ней, распускал свои поганые ручонки – ещё больше распаляюсь… И что кроется под словом «приставал»? – могу лишь догадываться. Возможно, ограничился прикосновениями, а может, домогался сексуально… И Тина молчала всю неделю… Почему не сказала? Почему?!!
Поднимаюсь обратно в спальню. Взгляд сразу падает на кровать. Жена уже спит, обнимая мою подушку. Вот только мне не до сна…
«Не хочу её видеть» – не сейчас, мне нужно успокоиться.
Недолго думая, одеваюсь. Выхожу из дома. И еду в город.
Сегодня напьюсь в хлам. Именно такое желание посетило.
Приезжаю в клуб. Даже не сомневался, что Олег устроил бл*дюшник в своём кабинете. Здесь собралось немало наших общих знакомых, которых развлекают «жрицы любви»… А в стене есть потайная дверь в соседнюю комнату, где можно уединиться для других целей...
– О, какие люди! – друг заметил меня. – Неожиданно.
– Весело тут у тебя, – я прошёл внутрь, присел на диван.
– Присоединяйся к всеобщему разврату, – сказал он пьяным голосом. – Смотри, какие девочки. Выбирай любую.
«Разврат не интересует» – наливаю себе полный стакан водки, выпиваю залпом, чтобы быстрее захмелеть. И сразу ощущаю, как по телу разливаются горячие волны.
– Лихо… – Олег наблюдает за мной. – Ты в порядке?
– Лучше всех, – расслабленно откидываюсь на спинку сидения, натянуто улыбаясь, хотя это больше похоже на звериный оскал.
– Ладно… Захочешь поговорить, обращайся, – друг похлопал по плечу, оставляя попытки залезть в душу.
Я кивнул. И снова налил себе очередную порцию алкоголя.
– Развлекайся, отдыхай… – он направился к танцующим полуголым девицам.
В какой-то момент ко мне подсела девушка. Не сразу обратил на это внимание, продолжая напиваться. Только когда она прикоснулась к моему бедру, поглаживая и, тем самым, намекая на интим, я перевёл взгляд на неё.
– Отвали… – скинул её руку. – Не трогай меня.
– Ты импотент, что ли? – возмутилась она. – Или гей? Только не говори, что ты гей. Такой шикарный красивый самец не может быть геем и импотентом... Хочешь, приятно сделаю?
Смотрю внимательно на девушку. Ничего в ней не трогает, не привлекает, не цепляет... «приятель» спит глубоким сном…
– Отвали, сказал. На тебя не стоит. Так ясно?
В моих мыслях есть место лишь одной-единственной, неповторимой, любимой, моей…
– Фу… как скучно… Ну и тухни тут в одиночку.
«Чёрт… Нахрена я сюда притащился?» – резко встал, чтоб уйти. И почти покинул кабинет друга, но кто-то меня остановил, схватив за руку.
2.19
– Ян? Ты куда?
Я обернулся назад. Олег вцепился сильным хватом в меня, не позволяя сдвинуться с места.
– Домой поеду, – пытаюсь сфокусировать взгляд на нём, но перед глазами всё расплывается. Быстро я напился. И только когда встал на ноги, ощутил резкое опьянение.
– Ещё скажи: за руль собрался, – возмутился друг.
– Отстань… – хотел вырвать руку, но не получилось.
– Ага, сейчас, – он быстро похлопал по моим карманам, нашёл ключи от машины и забрал себе.
– Олег!
– Никуда не поедешь, не в таком состоянии, – друг усаживает меня обратно на диван, выгоняя сидящих там девушек.
– Я жену обидел... мне домой надо… – вспоминая, как был груб с ней, тошно от самого себя становится.
– Да понял уже, что ты накосячил, иначе никогда не появился бы тут. Что случилось? – Олег присел рядом.
– Поклонник из прошлого объявился… Тину домогался… – я облокотился на колени, опустив голову.
– И что? Тина и верность – синонимы. Достаточно взглянуть на неё, чтобы понять это, – произносит он.
– То есть, ты думал об этом? – смотрю на него. Так и хочется спросить: проверял ли он опытным путём верность моей девочки.
– Да ё-моё! Сколько можно?! Никогда к ней не подкатывал!
– Ты не ответил, – схватил его за воротник рубашки.
– Я просто рассуждаю: о твоей жене вообще не думаю и не мечтаю, – друг толкнул меня в грудь, освобождаясь. – Из-за своей дикой ревности совсем обезумел. Уж не считаешь ли ты, что Тина могла изменить тебе? Только не она…
– Нет, конечно, – даже не сомневаюсь. Но не могу не ревновать – внутри, словно кислотой выжигает, от мерзкого ощущения. А с ублюдком обязательно разберусь.
– Тогда какого хрена бесишься? – Олег налил виски и протянул мне.
– Тина не сразу сказала о приставаниях. Молчала неделю… вот, в чём дело… – но как бы ни было, я не должен был опускаться до грубости. Она этого не заслужила.
«Причинил ей боль, когда хватал, потом ещё швырнул на кровать» – да уж, отличился.
– Зная твои собственнические замашки, реакцию предугадать не сложно, поэтому не торопилась говорить – это же очевидно. Или думала, само решится... Не ищи грязи в её поступке.
– А ты в адвокаты подался? – опять злюсь от излишнего внимания к моей девочке. Хотя он прав на сто процентов.
– Угомонись, Ян! Ты должен защитить жену, а рассуждаешь, как ревнивый придурок. Теперь посмотри на ситуацию с другой стороны: Тина пожаловалась тебе. Делай выводы.
– Придушу сучёныша… – я с силой сжал стакан в руках и тот треснул под натиском пальцев.
– Только не наломай дров, – Олег пнул в сторону осколки. И вновь налил нам виски. – Помощь нужна?
– Нет. Справлюсь, – уже представил, как навещу Артёмку…
– Наконец, правильные мысли прозвучали, – вздохнул Олег. Ему удалось вставить мои мозги на место. Несмотря на его несерьёзность в отношениях с женщинами, умеет найти нужные слова.
– Всё-таки поеду домой, – хотел встать, но друг остановил меня.
– Раз ты психанул и уехал, сегодня лучше не возвращайся. А то под градусом устроишь новую разборку с Тиной.
И он опять прав.
Я просто напивался… И старался не обращать внимания на творящийся разврат вокруг, некоторые даже не утруждали себя тем, чтобы уединиться, открыто трахаясь. Ещё каких-то шесть-семь лет назад, до встречи с Тиной, сам принимал участие в этих оргиях.
«Бл*дюшник, мать его…» – отвратительно всё это наблюдать и находиться тут тоже. Но сегодня уже не поеду домой. В таком неадекватном, во всех смыслах, состоянии, как сейчас, действительно, могу не сдержаться и вместо того, чтобы спокойно поговорить с женой, узнать подробности – сорвусь. Моя нежная сладкая девочка заслуживает исключительно бережного отношения.
А я обидел её…
Не помню, как уснул… Сознание покинуло меня, стоило откинуться на спинку дивана и прикрыть веки. Последнее, что осталось в памяти, как одна из девушек настойчиво осаждала, пытаясь соблазнить – пресёк все попытки, не позволив к себе прикоснуться.
…Пробуждение выдалось на редкость отвратительным. Голова раскалывалась. Давно со мной похмелье не случалось, а количество выпитого ужасает.
«Ревность и злость – плохие советчицы».
Открыв глаза, удивился тому, что нахожусь в нашей квартире для встреч.
«Выходит, она искала меня, переживала…» – эта мысль приятно греет душу. И, судя по ароматам еды, витающим в воздухе, жена тоже здесь. А значит, нам пора поговорить.
Я поднялся с кровати, надел джинсы и поплёлся на кухню, пошатываясь из стороны в сторону. В висках противно пульсировало, а в желудке поселилось странное ощущение, граничащее одновременно с желанием поесть и засунуть пальцы в рот, чтоб избавиться от всей гадости, которая осталась внутри. И, конечно же, не протрезвел ещё.
Тина обернулась, услышав мои шаги. По взгляду не могу понять, о чём думает. Но одно вижу точно: жена крайне недовольна моим поведением. Мне несвойственно увлекаться алкоголем.
«Правильно заметил Олег, я повёл себя как ревнивый придурок» – вместо того, чтобы остаться дома, предпочёл сбежать, поддавшись гневу.
– Ничего не хочешь сказать? – моя девочка первая нарушила молчание.
– Как я тут оказался? – для начала интересует это.
– Так же, как и я... – с возмущением произнесла она.
– Тина… – понимаю, что не вправе сейчас злиться и должен просить прощение, но всё же злюсь.
– Ян…
– Ты не ответила, и на другие вопросы – тоже, – медленно приближаюсь к ней. И мне совсем не понравилось, что она отступила назад, словно боится или не хочет, чтобы прикасался.
– Вообще-то думала: раскаиваешься и понял, как глупо звучали твои обвинения.
Меня передёрнуло от отвращения к самому себе, когда вспомнил, каким грубым был…
– Допустим… – подхожу к Тине вплотную, обхватываю руками её тонкую талию, не позволяя отстраниться. – Если бы ты знала, как бесит эта ситуация.
– Мне никто не нужен, кроме тебя, – смотрит своими чарующими глазами. Невозможно не поверить в искренность этих слов.
– Прости… был не прав… Просто с хожу с ума от ревности, когда представляю тебя с другим… – сжимаю мою девочку в тугих объятиях.
– Знаю, должна была сразу сказать… – крепко обнимает в ответ, вызывая мой облегчённый выдох. Она любит меня, любит. И это неизменно.
– С тем «товарищем» разберусь. Один раз не понял, придётся объяснить опять.
Тина промолчала на моё заявление. Ведь именно этого ждала – защиты, а я поступил, как идиот – спустил всех собак на неё… Да уж, по-мужски – ничего не скажешь.
– Вкусно пахнет. Чем кормишь? – неохотно выпустил жену из своих рук.
– Солянка, – она улыбается, в очередной раз, лаская живущего внутри собственника таким простым вниманием.
– О, в самый раз, – устраиваюсь за столом.
Тина ставит передо мной тарелку, потом склоняется и шепчет на ухо:
– Люблю тебя.
– М-м-м… Сладкая… – снова обнимаю её, поглаживаю бёдра, пробираясь под шёлковый халатик. – И я люблю тебя. Прости за несдержанность.
– Уже, – она зарывается руками в мои волосы.
– А десерт будет? – развязываю пояс и вижу, что под халатом ничего нет. «Уф… Моя прекрасная, соблазнительная девочка…».
– Весь день наш. Звонила домой – сообщила, что завтра приедем.
– К чёрту еду… пошли в кроватку…
2.20
Я узнал, где найти Тарасова и незамедлительно поехал к нему в офис.
Руки чешутся от желания врезать по его наглой физиономии, превратив в кровавое месиво, поставить сучёныша на место, чтобы на всю жизнь запомнил, что бывает, если «положил глаз» на чужую женщину. Мою женщину...
Пока еду, в памяти всплыли события шестилетней давности, когда забрал Тину из кафе в бессознательном состоянии… Такого гнева не испытывал прежде. Я был близок к тому, чтобы прикончить ублюдка, и если бы вовремя не пришёл в себя – не знаю, к чему это привело бы… убийство в мои планы не входило и не входит сейчас… А значит, не стоит забывать о контроле. О семье должен думать в первую очередь.
Но во всей той истории был один приятный момент. Не без улыбки на лице вспоминаю о том, как привёз Тину в квартиру, раздевал, изучал её тело, прикасался к обнажённой груди, целовал губы… Уже тогда знал, что она станет моей навсегда.
И сейчас жена нуждается в защите от грязных домогательств, а я чуть было всё не испортил своей дикой ревностью…
…Приёмную нашёл быстро. Минуя секретаршу, которая что-то спросила, я бесцеремонно ворвался в кабинет её начальника. Хлопнул дверью, не забыв закрыться изнутри, чтоб нам не помешали.
Тарасов резко обернулся на грохот. Увидев меня, выронил из рук папку. Даже не сомневался: он узнает – кто перед ним, тоже помнит тот вечер... А, судя по растерянному удивлённому взгляду, не ожидал, что именно я окажусь мужем Тины, и она пожалуется мне.
– Су-у-у-ка… – сказал я сквозь зубы. Потом решительно двинулся в его сторону.
– Всё объясню… – Артёмка попятился назад.
– Да пошёл ты! – объяснения не нужны, слова тут не уместны, есть факт – когда ублюдок распускал свои руки, не думал о последствиях (и я точно не знаю, как много он себе позволил).
Я быстро приблизился к нему и схватил за горло мощным хватом. Разница в росте тоже помогла удерживать его на месте – возвышался над ним почти на целую голову.
– Теперь слушай сюда, – сильнее сжал пальцы на его шее и прошипел в перекошенное лицо. Он не сопротивлялся, не пытался защититься или оттолкнуть меня. – Тина – моя жена! Моя! И нехрен свои причиндалы пристраивать к ней, если нужны и планируешь ими пользоваться в дальнейшем, а то кастрировать недолго... Ещё раз замаячишь на горизонте, посмеешь подойти, заговорить или прикоснуться к МОЕЙ жене – за себя не ручаюсь. Пока лишь предупреждаю, если и сейчас до тебя не дойдёт – перейду от угроз к делу. Ясно выражаюсь?
Тарасов кивнул, издавая хрипящие звуки, а лицо успело посинеть…
Я вовремя отпустил его.
Совсем не ожидал, что разговор будет таким... Думал, без драки не обойтись, ведь мечтал разукрасить ему рожу. Но, увидев согласие в глазах, злость сразу поутихла…
– Извини… я всё понял… – говорит он, упав на колени и пытаясь восстановить дыхание. – Не потревожу больше Тину. Я не знал, чья она жена…
– Даже имени её не произноси… – угрожающе произнёс. – И какая разница, чья жена? У тебя своя есть. Вот и радуйся. Наслаждайся жизнью. И не лезь в чужую семью.
Тарасов поднялся на ноги, затем прислонился спиной к стене и внимательно посмотрел, изучая. Что он хочет увидеть во мне? Очевидное? То, что я старше на десять лет и с годами это становится заметнее, а Тина, как была похожа на юную девушку, так и осталась. И такой, как я – почти сорокалетний мужчина, не подходит молодой женщине?
– Чего уставился? – не нравится мне подобный интерес.
– Повезло тебе… Всё бы отдал за маленький кусочек её внимания, ласки… а лучше любви… – он смело взглянул.
– Попридержи язык, – руки машинально сжались в кулаки.
– Хочешь – бей. Всё равно скажу, – Тарасов заметил мой жест.
– Нарываешься? – я приблизился к нему и схватил за грудки.
– Думал, чувства прошли, но стоило увидеть… – он замолчал на полминуты, смотрит нагло, с вызовом.
– Заткнись! – тряхнул его несколько раз, ударяя головой об стену.
– А знаешь, что я чувствую, когда вижу её глаза? – Тарасов нервно усмехнулся.
– Знаю… – отпустил его и направился к выходу. Не хочу слышать откровения относительно моей жены. Как никто понимаю. Сам давно попал под влияние чарующих глаз Тины.
– Она, словно магнит! Излучает притягательный свет! Сопротивляться невозможно – выше всяких сил! – кричит мне вслед. И это вторит моим ощущениям и мыслям.
– Ещё раз напомнишь о себе – уничтожу! – я обернулся назад. – Захлебнёшься собственной кровью!
Потом открыл дверь и вышел. В приёмной, помимо секретарши, наткнулся на испуганную женщину, которую чуть не сбил с ног. Не придал этому значения в тот момент, а зря…
– Ян Брониславович! – в мой кабинет забежала возбуждённая и взволнованная Юлия, за её спиной маячили люди в форме. – К вам полицейские пришли.
«Что происходит?» – крайне удивился их визиту.
– Пусть заходят, – я откинулся на спинку стула.
Один из мужчин, по всей видимости – главный из них, прошёл, двое других остались за дверью.
– Майор Кириллов, – представился он, показывая свои документы.
– Чему обязан? – не утруждаю себя вежливостью.
– Вы задерживаетесь по подозрению в организации нападения на Артёма Тарасова, – сообщил майор официальным тоном.
– Что за бред? Какое, к чёрту, нападение? – не могу отделаться от мысли, что попахивает подставой.
– Пройдёмте со мной. Общаться и разбираться в ситуации будем в другом месте. Можете вызвать своего адвоката.
– Мне нечего скрывать, – в голове перебираю варианты, кто мог натравить на меня полицию.
– Тем лучше для вас. Прошу, – Кириллов указал жестом идти за ним.
«Да что за хрень творится?!».
2.21
– Только мою жену не нужно впутывать в эту историю, – нахмурившись, я взглянул на следователя.
Тина не знает подробностей моего визита к Тарасову, она ничего не спрашивала, а я не стал рассказывать. Главное – ублюдок не беспокоил больше, как обещал, несмотря на всю его пламенную речь, относительно чувств к ней.
«Сука…» – как вспомню эти слова, внутри жгучая ревность просыпается и травит душу мерзким ядом, затмевая рассудок. Так противно становится от мыслей, что не я один ощущаю её манящий убийственный свет. Это моя территория! Только моя!
– Поздно, – говорит майор. – Я уже звонил Тине Александровне, она скоро приедет. И, насколько понимаю, причина конфликта кроется в ней, а значит – разговор неизбежен.
«Пытается мотив установить? Намекает на измену жены, на оскорблённую мужскую честь и, как результат, расправу с соперником?» – я не виноват, не организовывал нападение – это не мой метод, чтобы чужими руками устраивать разборку. Если бы Тарасов напомнил о себе, даже для того, чтобы лично извиниться перед Тиной за непристойное поведение, то тогда, да – не смог бы, молча, проглотить. Ведь предупреждал…
– Не было конфликта. Встретился с ним и всего лишь «мило» побеседовал, – произношу с сарказмом. – Поверьте, он понял всё без мордобоя. Это было неделю назад, больше не видел его.
– И вы так легко смирились с ситуацией? – своими словами следователь провоцирует, давит на мужское самолюбие, пытаясь вывести на эмоции – я это прекрасно осознаю и не собираюсь реагировать.
– Мне хватило итога разговора, – спокойно отвечаю.
– Чем вы занимались вчера? – звучит следующий вопрос.
– Весь день провёл в офисе. Это подтвердит кто угодно из моих сотрудников.
– Хорошо, – Кириллов делает очередную запись в протоколе, потом внимательно смотрит: – Ваша жена могла дать повод Тарасову думать, что их отношения изменятся?
– Разумеется, нет! – я повысил голос, услышав полнейшую чушь.
– Они раньше были любовниками? – уточняет, вызвав своим интересом злость во мне.
– Вы в своём уме?!! Что за вопросы? – я соскочил со стула, опёрся ладонями на стол майора. Всё-таки выдержка подвела меня, когда дело коснулось подобной темы.
– Ян Брониславович, сядьте на место и держите себя в руках, – невозмутимо сказал он. – Я буду спрашивать всё, что сочту нужным. Пострадавший в коме. И в сложившихся обстоятельствах – церемониться не стану, докопаюсь до правды. Поэтому ещё раз спрошу: они были любовниками?
– Нет… – я выдохнул, присаживаясь обратно. Как же противно слушать этот бред, если представить на секунду: окажись всё правдой.
– Вы ведь не первый раз с Тарасовым выясняете отношения из-за Тины Александровны? – задает новый вопрос Кириллов. А он, оказывается, осведомлён.
– О чём вы? – делаю вид, будто не понимаю.
– Я о событиях шестилетней давности. Однажды, вы уже избили его и довольно сильно… Значит, повод был?
«Откуда ему известно?» – ах, ну да, как я мог забыть: Тина, Тарасов и его жена – бывшие однокурсники. Выходит, Татьяна тоже была в тот вечер в кафе. И именно она поделилась этой «ценной» информацией, а также заявила на меня – больше некому.
– Это другая история, которая осталась в прошлом.
– Хм… – он изогнул бровь. – Вы оба претендовали на одну девушку. А она, судя по всему, не могла сделать выбор между вами, поэтому возник конфликт. Я правильно понимаю?
– Ничего вы не понимаете… И объяснять не собираюсь, – плевать, пусть думает, что хочет.
– Себе же делаете хуже. Жена пострадавшего сказала: вы угрожали её мужу расправой. Это правда? – ну вот, перешёл к обвинениям.
«Предупреждал в рекомендательном порядке – так будет точнее. Но откуда жена Тарасова знает об этом? Могу только догадываться: или сам рассказал зачем-то, что странно и выглядит совсем не по-мужски, как будто нажаловался… или… что-то тут не чисто…».
– Мне кажется, каким бы ни был мой ответ – это не имеет значения. Зачем вам искать виновных, если у меня есть серьёзный мотив. Да?
– Мы во всём разберёмся… – следователь продолжил записывать. И уже не спрашивал ни о чём, заканчивая оформлять протокол допроса.
«У них нет ни одной прямой улики» – это главное. Встреча с Тарасовым не доказательство.
В тот момент, когда мне было предложено ознакомиться с документом и поставить свою подпись, дверь с грохотом открылась, и вошёл наш семейный адвокат – Филипп Абрамович.
– Ян, не давай показаний! – воскликнул он, заметив бумаги в моих руках. – И ничего не подписывай, пока не поговорим.
«А он тут откуда?» – видимо, Тина позаботилась.
– Вы кто? – майор резко поднялся со стула.
– Добрый день, моя фамилия Гартман. Я адвокат господина Мацейчука, – деловито сказал. И, как всегда, предельно вежлив, приветлив, улыбчив. Но это всего лишь маска: знаю, какой он на самом деле – жёсткий, циничный и беспринципный человек. Как называет его Тина – акула. Лучшей характеристики не придумаешь.
– Вы сказали: вам не нужен адвокат? – Кириллов посмотрел на меня.
– Нужен-нужен, ещё как нужен. Позволите побеседовать наедине с моим клиентом? – вмешался Филипп Абрамович.
– Конечно, – следователь махнул рукой и снова присел.
Мы покинули кабинет. И прошли в конец коридора. Я быстро изложил ситуацию. А мой адвокат сходу накидал несколько версий происходящего, каждая из которых имеет право на существование – и обязательно проверит все. Но на первое место сразу поставил жену Тарасова. Филипп Абрамович считает, что именно она «заказала» собственного мужа. И подкрепил свою уверенность опытом из жизни – разных случаев насмотрелся за период многолетней работы. Он сказал, это не редкость, когда жёны, пытаясь удержать мужей всеми силами или ради других целей, опускались и не до такого…
«Я согласен с ним, сам подумал об этом» – уж очень по-женски выглядит.
Следователь отпустил под «подписку о невыезде»…
Выйдя на улицу, я сразу заметил Тину. Она нервно расхаживала из стороны в сторону, а стоило увидеть меня, побежала навстречу. По её лицу текут слёзы...
– Ну, ну, тише… – крепко сжал мою девочку в объятиях. – Всё будет хорошо.
– Тина, голубушка, – подключился наш адвокат, стараясь успокоить. – У них ничего нет. Так что не волнуйся. Ситуация под контролем.
– Спасибо, что быстро приехали, – поблагодарила она.
– Хоть ты подумала обо мне, а то Ян не собирался сообщать о проблеме, – он посмотрел совсем по-отечески. Ко мне у него и так отношение, как к сыну. Филипп Абрамович ещё с моим отцом работал, знает нашу семью давно.
– Почему? – возмутилась жена.
– Потому что это полный бред, – я вытер слёзы с её щёк. – Все обвинения беспочвенны. Не трогал его… ну, так…
– Ян?!
– Встретился, объяснил… прижал слегка, взяв за горло… Он был удивлён, когда увидел, чья ты жена. Узнал меня, конечно… не ожидал… И поверь, прекрасно всё понял без рукоприкладства.
– Встречное бы заявление подать, да хуже сделаем… – вздохнул Филипп Абрамович. – Не смотрите так, – он окинул нас внимательным взглядом. – Подумал, что обвинение в сексуальном домогательстве будет в самый раз. Но тогда два факта срастят официально, навредим. И Тарасов всё равно в коме.
– Нет, не нужно, – отвечает Тина.
«А это мысль, отличная мысль…» – можно взять на заметку, как способ воздействия. Надо обсудить наедине, без жены, ведь моя девочка не согласна.
– Нет, – повторяет она, прикасаясь ко мне, чтоб не затевал ответные меры.
– Ладно, мне пора, – Филипп Абрамович пожал мою руку на прощание, а я послал ему говорящий взгляд, что хочу аудиенции в ближайшее время, он понимающе кивнул. – Буду держать в курсе. И, пожалуйста, сами никуда не лезьте. Созвонимся.
2.22
Вот как это называется?!
Не успел я успокоиться после встречи со следователем, как мне позвонил телохранитель и сообщил, что Тина приехала в больницу и общается на улице с бывшей однокурсницей. А судя по резким жестам Татьяны, разговор проходит на повышенных тонах.
Первой мыслью было поехать за женой, закинуть её на плечо, засунуть в машину, привезти домой и посадить под замок, чтобы больше не возникало таких желаний. Филипп Абрамович предупредил никуда не лезть, не проявлять инициативу во избежание дополнительных проблем, и она всё-таки поступила по-своему…
«Зачем?!» – в голове не укладывается подобная безрассудность.
Не хватало только, чтобы к основному обвинению добавилось заявление в оказании давления, ведь Тина явно решила выяснить отношения. Мне, конечно, приятно, что она безоговорочно верит в мою невиновность, беспокоится и хочет помочь, но это лишнее...
«И почему ты не послушалась?» – я быстро вышел из офиса и направился к машине с одним-единственным намерением – образумить мою девочку.
«Если ещё не поздно, лишь бы хуже не сделала...» – воображение уже нарисовало мрачные картины, как она попала в беду. Вдобавок внезапно зазвонивший телефон усилил тревожность.
Сначала подумал: это жена звонит, но когда увидел, что на экране высвечивается «Филипп Абрамович» внутренне напрягся. Неужели, уже есть новости? Так быстро? Ведь мы попрощались минут сорок назад.
– Да? – ответил ему.
– Ян, кое-что сказать надо… Только не волнуйся раньше времени... Выслушай меня.
Нет ничего более успокаивающего, чем фраза «только не волнуйся».
– О чём вы? – я ещё больше напрягся от его слов и тона голоса, которым говорил.
– Тина в данный момент общается с женой пострадавшего, – сообщает, наконец.
– Э… знаю… – облегчённо выдыхаю. А я, было, на секунду решил, что возникли сложности.
– Знаешь? – переспросил он.
Вот меня не удивляет, откуда ему известно – всё держит под контролем. Возможно, и за мной кто-нибудь наблюдает в интересах общего дела.
