Текст книги "100 дней плена (СИ)"
Автор книги: Ирина Гутовская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)
– Не мое дело и советы раздавать не любитель, но лучше пойди на уступки, иначе… Впрочем, сам знаешь…
«Знаю, все знаю…» – не надо «капать на мозг» очевидными вещами.
– Давай, сменим тему? И уже, по сути, поговорим.
Андрей быстро изложил все новости, за что благодарен ему. Ведь мыслями далеко отсюда, рядом с Настей: где она не сердится, не обижается, не молчит, прижимаясь своими пухлыми теплыми губами к моим…
«Черт…» – кажется, медленно схожу с ума.
Потер усталые глаза и внимательно слушал.
Спокойнее не стало, но хоть что-то… Есть информация по людям, есть план, есть возможности – это главное. Скоро все решится, я перестану дергаться, психовать и тогда другими глазами взгляну на ситуацию…
Попрощавшись с другом, направился в кабинет.
Настя сидела в кресле. При виде меня резко встала. В ладони зажала телефон, крепко прижимая к себе, словно боится, что отберу и узнаю лишнего… Не собираюсь этого делать, просто протягиваю ей руку. Неуверенно принимает.
Идем в машину.
Возвращаемся в мою квартиру, где добавились датчики движения на время отсутствия и сигнализация, в которой раньше не нуждался. Все ценное сейчас со мной.
Смотрю на Настю. Она отвернулась к окну и бесцельно разглядывает что-то, пока едем. Затяжное молчание не проходит. Но я не злюсь больше. Внутри разливается приятное тепло от ощущения, что имею возможность проживать эти эмоции, которыми наградили меня чувства. Да, не совсем адекватен, но счастлив, как безумец. И не позволю зверю все испортить, придется договариваться с ним.
Подсаживаюсь к ней ближе, развернув к себе. Вина гложет, не стоило говорить всего…
– Прости, – упираюсь лбом в ее лоб, обняв лицо ладонями. – Я не буду давить на тебя.
– Правда? – спрашивает охрипшим голосом.
– Честно, приложу все усилия, постараюсь… Ты нужна мне.
– А если попрошу кое-что, сможешь пообещать выполнить это?
– Насть? – отстраняюсь, заглядывая в глаза, в которых отражается непоколебимая уверенность. – Твои слова настораживают…
– Так да или нет?
– Да. Сделаю, как скажешь.
Соглашаюсь, хотя ощущение подкрадывается мерзкое от невысказанной просьбы. В горле застревает комок… Хочу взять свои слова обратно.
Но…
– Только пойми правильно, не злись и не кричи… – говорит она. – Как только разберешься со всеми недоброжелателями, отпусти меня.
Нервно сглатываю. Отпускаю ее лицо, сжимая руки в кулаки. Терплю, чтобы не сорваться. И водитель косится на нас. Надоело быть клоуном…
– Что это значит? – спрашиваю на всякий случай. Понять правильно? Куда ж яснее.
«И пусть не надеется. Не отпущу» – добавляю про себя.
– Это значит: нужно побыть одной, – ее голос дрожит от слез. И это болью отзывается во мне. – Наладить жизнь самостоятельно, – продолжает. – Если на тот период еще буду нужна, готова попробовать снова… Я задыхаюсь…
Прикрываю глаза, шумно втягивая воздух и собираясь с мыслями.
– Насть… Что за чушь ты несешь?
– Матвей… – она садится сверху на меня, руки сами собой тянутся к ней. – Посмотри, – берет мое лицо. – Я люблю тебя! Слышишь?! Люблю…
– Ты хочешь уйти…
– Не уйти… Просто дай мне это время. Много не прошу. И мы сможем видеться. Встречаться…
«Просто… Все просто… Где взять сил подписаться на это?» – зверь бунтует и воет.
– Володь, тормози, – обращаюсь к водителю. – Паркуй тачку и выходи. Подожди снаружи. Можешь прогуляться. Я позову.
Он делает, как говорю. И хорошо, что стекла тонированные…
Настя вопросительно смотрит, хотя по глазам вижу – поняла, что задумал, о чем мечтаю сейчас, не в состоянии терпеть ни минуты. Не позволяю отстраниться и целую, сминая губы в жестком напоре. Из ее рта вырывается сдавленный стон, от того насколько сильно сжимаю ребра, но не просит остановиться, страстно отвечая и расстегивая ширинку моих брюк. Я же просто рву тонкую ткань трусиков. И проникаю в нее с победным возгласом, яростно вбиваясь в податливое тело. На самом деле, проиграл… давно… окончательно и бесповоротно…
«Ты меня убиваешь, Настя…»
Глава 13. Тревога! Уровень красный.
Настя
Поглотившее нас безумие существует своей жизнью… Вырывается, когда ему угодно, постоянно доказывая обоим, что созданы друг для друга – одно целое, половинки которого будут притягиваться, даже если весь мир против. Это не изменить, сколько бы испытаний не выпало – хоть сотня, хоть тысяча… Мы справимся… И наши чувства не умрут…
– Люблю тебя… – шепчу в ухо Матвею.
– Настя… – срывается с губ.
И сильнее насаживает на себя, под собственное рычание и мои хриплые стоны… Мало… Хочу больше ощущений… Соприкосновения кожи, трения набухших сосков о твердую мужскую грудь.
Снимаю с себя блузку и бюстгальтер, продолжая двигаться навстречу. Тянусь к его рубашке, быстро расстегиваю пуговицы. Целую обнаженный участок и схожу с ума от любимого запаха.
В голове настойчиво пульсирует одна мысль: «я не могу без тебя». Уже сейчас намерение уйти на какое-то время, побыть одной – причиняет невыносимую боль. Но если не сделаю этого, Матвей никогда не поймет и не увидит, что душит своим абсолютным влиянием. На самом деле, о свободе не мечтаю, его плен слаще и желаннее всяких благ – хочу лишь, чтобы слышал меня, не давил, не прогибал под себя, не ломал…
– Люблю тебя… – не устану повторять. Пусть помнит об этом всегда.
– Конфетка…
Он покрывает мою грудь такими желанными обжигающе горячими от щетины поцелуями. Выгибаюсь, ухватив его за голову и теснее прижимаясь. Чувствую, как приближаюсь… словно натянутая струна, и скоро лопну…
Любимый это ощущает: по моим прерывистым стонам, по тому, как нетерпеливо сжимаю его плечи… Резко кладет меня на спину и, не разрывая сплетения, ускоряется… Тут же накрывает мощной волной… Дрожу от удовольствия… А наши финальные крики тонут в поцелуе…
Матвей придавливает тяжестью своего тела, пытаясь отдышаться. Запускаю пальцы в темные густые волосы.
«С любимыми не расставайтесь…» – звучит в голове строчка из известного стихотворения. И слезы сами собой текут. Так надо, ради нас…
– Сделал больно? – приподнимается и вопросительно смотрит.
– Нет… Люблю тебя, – надеюсь, правильно поймет.
– И я люблю тебя… – грустно вздыхает.
Знаю, он не оставит, даже если даст глоток воздуха, не уйдет из моей жизни навсегда – на это рассчитываю. Ведь о расставании речь не идет. Не смогу без него: зависимость глубоко пустила свои корни, проросла в каждой клеточке, вырубила на сердце его имя…
Такая странная у нас любовь – маниакальная потребность, наше безумие…
– Настя… – стирает остатки влаги с лица. – Мы найдем разумный компромисс. Все будет хорошо.
Киваю в ответ. Это правильное решение. И может, если бы не высказалась, он не задумался, а так – есть шанс исправить. Но обсуждать все снова пока не хочется.
– В моей сумочке есть влажные салфетки. Достань, пожалуйста, – ощутила, как между ног течет…
– Сейчас… Подними свою попку. Вот так подержи, – он свернул меня таким образом, что мои колени оказались перед носом, я сразу просунула руки под поясницу. – Ммм… Какой потрясающий вид – доступный и беззащитный…
– Матвей!
– Ладно-ладно… Ищу уже.
Мы вытерлись от следов страстного порыва, привели себя в порядок. Разорванные трусики любимый засунул в карман брюк. А потом позвал водителя.
Конечно, Владимир понял, для чего его попросили из машины. И пахнет в салоне соответствующе…
Неудобно стало. Прижалась к плечу Матвея, закрываясь волосами. Лично ему без разницы – кто и что думает по этому поводу. О чем тихо сказал, а потом добавил на ухо: «не дергайся и держи свои ножки сомкнутыми», намекая на отсутствие белья. И я сильнее сжала бедра.
Добрались быстро.
В квартире очень пыльно – это беспокоило больше, чем мысль о взломе, ведь одной не страшно. А вот зуд и чихание появились мгновенно.
– Черт… не подумал об аллергии…
– Придется убирать, – снова звонко чихаю, прикрываясь рукой.
– Тогда сделаем это вместе.
– Ты? Давно тряпку держал в руках? – искренне удивляюсь. С трудом представляю… Хотя…
Прошлась глазами по нему. Если дать в руки швабру или пылесос, а из одежды только фартук, повязанный низко на бедрах, который открывает взор на рельефное тело… Весь такой домашний и милый…
– Настя? – привлекает к себе, вырывая из фантазии. – О чем задумалась? Твой блуждающий взгляд и загадочная улыбка настраивают на другое…
– Нет! – отстраняюсь. – Сначала уборка.
Направляюсь в спальню переодеваться. Оказывается, успела соскучиться по этой квартире. Здесь все родное и привычное. Нахожу любимый халатик.
– То есть, все-таки наши мысли совпадают? – подкрадывается сзади, заключая в объятия. Целует изгиб шеи, попутно расстегивая мою блузку и желая продолжить наше безумие.
Я громко чихаю, возвращая в реальность, где некоторые вещи не терпят отлагательств.
– Ты права… – отпускает. И тоже сменяет одежду.
Следующие пару часов тратим на мытье полов и борьбу с пылью. Вместе этим заниматься интереснее, первый раз мне помогают. Теперь можно вздохнуть свободно, но таблетку все равно приняла.
А потом совместная ванная… И много испепеляющей ласки… В такие минуты теряю счет времени…
Засыпая в объятиях любимого, с блаженной улыбкой на лице, ощущала себя неприлично счастливой. Меня распирает от чувств к этому мужчине, открывший другой мир, в котором: балансируешь над пропастью и продолжаешь идти вперед; падаешь вниз, чтобы взлететь на вершину наслаждения; летишь к солнцу, обжигаясь, и тонешь в прохладных водах; скользишь по острому лезвию до кровавых ран, а после таешь от подаренной нежности…
…Все это снится. И даже во сне не покидает мысль, что без него – меня не станет. Он заполнил собой мою жизнь. Приросла всей кожей с мясом…
Я очень надеюсь: все наши разногласия решатся быстро и безболезненно, что его обещания и слова сказаны не впустую, не для моего успокоения, и он пойдет на уступки, иначе…
Нет, не хочу думать об этом.
* * *
Матвей
Меня словно ледяной водой облили, когда представил последствия своего тотального контроля. Я точно идиот, если собственными руками собрался разрушить наши отношения, точнее «задушить» собой, убив все чувства… И тогда она уйдет, уже навсегда, не временно, как говорит.
Может быть, соглашусь отпустить… Компромисс – так компромисс.
А ведь было бы из-за чего раздражаться, должен радоваться, что Настя – самодостаточная личность, имеющая цели, стремления и желания, а не глупая пустышка, красивая кукла в дорогой обертке с единственной мыслью – жаждой денег, каких было полно в моей жизни… И раньше все устраивало. Но только не сейчас, с ее появлением будто прозрел, как бездарно и скучно трачу себя.
Главное – вовремя осознать и использовать подаренный шанс. Но зверь еще тихо рычит, он не согласен…
Аккуратно перекладываю Конфетку на подушку и встаю с кровати. Я не сплю уже полчаса, слушая ее сопение, без которого не представляю идеальный сон.
Плетусь на кухню. Редко готовлю, почти никогда, сегодня хочется.
На аромат кофе приходит Настя.
– Как пахнет…
Она обнимает, прижавшись к моей спине и целуя зверя, который доволен таким вниманием. Разворачиваюсь к ней, желая тоже поцеловать, но звонок в дверь отвлекает…
«Кого принесло в субботу так рано?» – на этот день были планы исключительно приятного характера. Остальные вопросы решают обученные ребята, мне не нужно лично принимать участия.
– Пойду, посмотрю – кто там.
Нажимаю кнопку видеофона. Один из телохранителей, которого прислал Андрей взамен уволенным. Открываю дверь.
– Доброе утро, – говорит Виталий, протягивая руку.
– Доброе… – жму в ответ. – Что-то срочное?
Он кивает.
– Заходи. Подожди в кабинете. Я сейчас.
Хотел предложить Конфетке начать без меня, пока омлет, сделанный специально для нее, не остыл…
И…
Мысли внезапно оборвались, стоило повернуться спиной. Сзади ударили чем-то тяжелым, вырубая меня…
Очнулся от того, что в лицо плеснули ведро воды. Голова безбожно раскалывалась – боль звенела в висках, но даже в этой ситуации помнил о Насте.
– Где девушка? – спросил выродка, который стоял напротив меня. Понятия не имею, кто он. Хотя все связано, и в команде оказались предатели.
Сам же я крепко привязан к стулу.
– Это та блондинистая сучка? – он наклонился ближе. – Пускают по кругу… Аппетитная такая… Сладкая…
Дернулся от желания врезать ему, превратив противную рожу в кровавое месиво, потом придушить, а еще лучше – свернуть сразу шею. Веревки на руках натянулись и "обожгли" кожу, не позволяя пошевелиться.
– Бля… Если с ней хоть что-то случится… – прошипел сквозь зубы.
Отчего-то уверен, что намеренно провоцирует, и с Настей все относительно в порядке, где-нибудь держат – возможно, тоже связали, рассчитывая выжать с меня денег.
– И что сделаешь? – усмехается. – Не в том положении.
– Кто главный?! – мой зверь опять загнан в угол.
– Закончит развлекаться с твоей красоткой и придет, – откровенно издевается надо мной.
От него несет нескрываемой фальшью – в таких вещах научился разбираться. Успокаиваюсь этим: никто не трогал ее, не причинил вреда, запугали и не более… Наверное, плачет сейчас, в ожидании меня…
«Маленькая моя…» – прикрываю глаза, думая о ней. Мечтаю, чтобы услышала сейчас, что рядом и скоро все обязательно закончится.
Придумать бы как?
Вот, дерьмо! Кто же все организовал? На кого работает Виталик? И почему Андрей не в курсе, кого берет на работу? Или…
«Нет, нет и еще раз нет, не мог предать… И зачем?» – не верю.
Хочется рвать и метать. Крови! Много крови! Руки чешутся расправиться с каждой находящейся тут тварью…
Сученыш кидает заинтересованный взгляд, заметив мои внутренние терзания, и уходит. Закрывает дверь на засов с той стороны.
Оглядываю небольшое помещение: обычный ничем непримечательный подвал без окон, с запахом гнили. Думаю, как выбираться отсюда, что дальше делать, какое количество людей здесь, и где Настя? – вопросы взрываются в голове один за другим, добавляя неприятных ощущений и усиливая боль. Могу надеяться только на друга, если тот обнаружил наше исчезновение. Знать бы, сколько времени прошло?
Попробовал пошевелить руками. На совесть связали… суки…
Черт…
За дверью послышались голоса. Потом вошли несколько человек. Среди них оказался и Виталик… Остальных не знаю, хотя лицо одного смутно кажется знакомым…
Он же подошел ко мне.
– Вижу немой вопрос: хочешь понять, кто я?
Молчу. Жду, что скажет. И да, пытаюсь вспомнить, где видел.
– Отдал бы девку Стасу сразу, и не имел бы неприятностей.
Сутенер… Точно. Даже пользовался однажды его агентством эскорт-услуг, по сути – завуалированная проституция, хоть и на элитном уровне для избранной публики.
– Дикая оказалась… – продолжает, говоря о Насте. – Во, – показывает свою левую щеку и шею, – смотри, как расцарапала. Пришлось воспитанием заняться немного…
От этих слов сжал сильнее руки, которые напряжены без его повествований. Воспитывали? Что это значит? Воображение рисует ужасающие картины… Этот тип точно не врет.
Насилие? Нет, не похоже… Что сделает такой, как он: жирный уродливый, потный коротышка? Правильно – ударит…
«Ее били» – пронзает догадка. А зверь рычит и мечется… Мне только выбраться отсюда – пощады не будет никому.
– Впрочем, непокорные бабы мне все равно не нужны. Проблем не оберешься с клиентами.
– Условия? – спрашиваю гневным голосом.
– Дельный подход. Уважаю…
– Засунь свое уважение куда подальше…
Он усмехнулся, находясь в положении победителя.
– Мои условия, спрашиваешь? Бизнес отпишешь и можешь девку забирать, – заявляет.
– Согласен, – не думая, отвечаю. В голове же складывается план расправы.
– Так быстро? – удивляется. – Не ожидал. Неужели, настолько дорога подстилка?
Глотку бы ему перегрызть за эти слова. Но внешне не показываю, сохраняя самообладание и стальную выдержку.
– Сначала должен увидеть ее, – требую, душа не на месте, трепыхается раненым зверем, моим зверем, который не перестает выть…
– Конечно. Развяжите его, – дает указания толстяк.
«Готовьтесь, твари!» – думаю про себя.
Глава 14. Неожиданный поворот
Настя
Я не сразу поняла, что происходит… Услышала грохот в коридоре, на который вышла – как будто что-то тяжелое упало.
Матвей лежал на полу без сознания, а позади него стояли люди: новый, присланный Андреем, телохранитель и двое неизвестных… Кинулась к любимому, желая убедиться, что он жив, крови не видно, но меня ловко перехватили, скрутили, связав и наклеив на рот скотч. Пыталась сопротивляться и вырываться, насколько силы позволяли, хотя изначально глупое и бесполезное действие. Разве могу справиться с амбалом весом не меньше ста килограмм, на что он усмехнулся и наотмашь ударил, чтобы не дергалась – скулу свело от боли, а голова поплыла в безумном вальсе. Потом Виталий, который явно главенствовал тут, закинул меня на плечо, вынося из квартиры. Матвея тоже подняли и тащили двое других.
На лифте спустились в подземный паркинг, не наткнувшись на жильцов или кого еще. Удобное время выбрали они для вторжения, когда большинство в выходные дни только к обеду выбираются из своих теплых постелей. А как насчет камер? Хотя уверена, их отключили… И причастен ли к нападению и всей этой истории сам Андрей? Если предатели есть среди его людей…
Меня засунули в салон, а Матвея в багажник. Не видела, куда нас везут, мое тело, лицом вниз, плотно прижимали к сидению, не давая пошевелиться. Примерно через час машина въехала на территорию складских помещений, как успела понять, оглядываясь по сторонам, пока вели куда-то (руки и ноги развязали, скотч убрали). Босые ступни наступали на разный мелкий мусор, что валялся повсюду, впиваясь в кожу.
Мы подошли к какой-то двери. Один из мужчин смерил меня сканирующим взглядом.
– Нахрена ты ее ударил? – он резко обхватил пальцами мой подбородок и посмотрел на расплывающийся синяк, щека «горела» и ныла надоедливой болью. – Шеф будет не доволен, что товар испорчен.
– Пройдет. Она пыталась укусить меня.
– Ладно. Надеюсь, не сильно распаляться станет, – стучит. Оттуда доносится «заходите».
«Товар?» – так, значит…
Но не это сейчас волнует: переживаю, что с Матвеем, насколько сильно ранен и куда его унесли?
– Наконец! – из-за стола встает невысокий полный мужчина и подходит. Внимательно рассматривает. – Стас не обманул… хорошенькая… – он хотел коснуться лица, но я отшатнулась назад. – Подержите ее, чтоб не брыкалась…
«Опять Стас… Когда же он исчезнет из моей жизни навсегда? А передо мной не кто иной, как тот самый сутенер».
– Что вам надо?! – голос срывается.
Мужчины схватили меня за руки, заводя их за спину. Ноги тоже зафиксировали, чтобы не пнула босса, а именно это собиралась сделать, когда его потные ладошки стали трогать меня. Хорошо, что утром надела не любимый халатик на голое тело, а футболку с шортиками. И все равно наглым образом прошелся по моему телу, задерживаясь на выпуклостях и округлостях: мял грудь, попу, гладил кожу, проверяя ее гладкость… Даже зубы осмотрел, словно лошадь выбирает. Так хотелось откусить ему пальцы, но он сильно нажал на лицо, заставляя разомкнуть челюсть и шаря пальцем во рту.
«Если сейчас разденет… или того больше…» – я не вынесу.
– А вот это ты зря, – намекнул на мои слезы, что беззвучно потекли.
Прикрыла глаза, лишь бы не видеть эту противную рожу. Внутри кипела злость и обида от унижения, несправедливости… Мои мысли занимал Матвей, с каждой минутой все больше обрастала беспокойством. Я-то в относительном порядке, а что с ним делают?
– Кто разукрасил лицо? – его рука гладит скулу, обводя место удара. – Через неделю обещал клиенту, не пройдет…
– Перестарался, – ответил один из качков.
– Ты это клиенту объяснять будешь? Ладно, что-нибудь придумаю. Отпустите ее…
О-о-о… Именно этого ждала. Как только мои руки освободились, вцепилась в шею толстяка, царапая до крови. Он увернулся, ногти прошлись еще по левой щеке, оставляя отметины и там.
«Определенно: так симпатичнее! Даже шрамы останутся» – злорадно улыбнулась. Натуральные ногти – остры и точны.
– Ах ты, сука! – заголосил сутенер, ощупывая раны.
Растерянные амбалы запоздало сообразили и снова схватили, но решила добавить впечатлений о себе, смачно плюнув в коротышку. А мне достался еще один удар… уже от него…
«Ну, что за привычка у мужчин бить женщин сразу по лицу? Да так технично, с оттяжкой, до помутнения в глазах и пронзающей боли…»
– Тварь! – бьет опять, уже по другой щеке, разбивая губу…
От металлического привкуса крови стало тошно.
Ублюдок намотал мои волосы на ладонь, выворачивая голову таким образом, чтобы смотрела в глаза. Зашипела от новой порции боли.
– Хочешь, пущу тебя по кругу? Поимеют все, кому не лень. Может, тогда успокоишься и поумнеешь? Хотя… – он задумался на несколько секунд. – Дикарки не нужны… Стрясу деньги с твоего любовника. Согласится заплатить – отпущу обоих.
В дверь постучались. Потом кто-то заглянул, сказав фразу «он очнулся», а у меня вырвался облегченный выдох от этих слов, ведь речь о Матвее.
«Ты жив… жив…» – улыбнулась мысленно.
– Присмотрите за ней, – главный вышел.
Мужчины отпустили меня. Обессиленная, рухнула на пол, опираясь руками. Голова кружилась. Так паршиво никогда себя не ощущала. И тот, из-за кого оказались здесь, руки не распускал. Да, был груб, но не бил.
– М-да… – рядом присел один из амбалов.
Осторожно взглянула на него, не понимая его досадливого «м-да». Он потянулся к моему лицу. Испугавшись этого жеста, отползла в сторону. И только потом заметила платок, который протягивал мне.
– Держи. Хотел кровь вытереть.
Я кивнула.
– Ты что с ней возишься? – вмешивается второй.
– На это не подписывался: чтобы девушку били. Сказано было привезти парочку. И все.
– Иди, порадуй шефа! Увидел слезы, кровь – и раскис… Что за «сопли»? Лучше забери свою тряпку, пока никто не заметил.
– Проехали…
Мужчина опять присаживается возле меня. Возвращаю платок. Пересекаюсь с ним взглядом. Губами он говорит одно слово, которое смогла отчетливо прочитать: «помогу». И подмигивает.
«Поможет? Серьезно, поможет? Стоит ли верить?» – услышать такое никак не ожидала. Это вселило слабую надежду. На результат позже посмотрим: сдержит обещание или нет?
В этот момент открылась дверь, впуская коротышку в окружении свиты… и… Матвея…
При виде него сердце бешено заколотилось. Единственная мысль – броситься в объятия, почувствовать тепло, аромат… Успокоить терзания и метания души, наконец.
– Настя! – он хотел подойти, но его крепко удерживали. И судя по покачиванию тела, ударили не без последствий. А мой окровавленный вид вызвал гнев любимого. – Вашу мать!
– Пустите его, – командует сутенер.
Матвей опускается рядом, прижимая к себе: нежно поглаживает мой затылок, стараясь успокоить, но меня трясет от неконтролируемых слез, стоит только ощутить его.
* * *
Матвей
Настя… Ее лицо… Мое любимое лицо… Твари не раз приложились по нему. Губа разбита и опухла. Скулы покрывают бордовые ссадины, в одном месте – кровоподтек. На руках множественные следы от чужих рук. Боюсь представить, что еще делали… Но гоню эти мрачные мысли.
Я не готов оказался увидеть в таком виде любимую. И в том, что происходит, есть моя вина тоже.
«Маленькая моя… Конфетка…»
– Тшш… – шепчу ей. Она не может успокоиться, дрожит и руками буквально вцепилась в меня, словно исчезну.
– Хватит! – вмешивается сутенер, со звучным именем Антон. Нет, против имени ничего не имею, а вот к этому говнарю хочется употребить говорящую рифму. – Цела твоя девка! Убедился? У нас дела еще сегодня.
– Сегодня я ничего не решу. Придется ждать до понедельника, юристы нужны, – отвечаю ему. Ловлю непонимающий взгляд Насти.
«Все будет хорошо» – показываю ей глазами.
– Значит, она останется у меня, пока не отпишешь бизнес, – злорадствует Антоша.
– Ты пойдешь на это? – сквозь слезы спрашивает она.
– Настя, ни о чем не волнуйся, – пытаюсь успокоить. Говорить о своих реальных планах при всех не могу, за нее ничего не жалко, все готов отдать, вот только играть по чужим правилам не стану…
– Сейчас тебя отвезут в город, – продолжает ублюдок, обращаясь ко мне. – И без глупостей. Если дорога подстилка, если не хочешь, чтобы она пострадала больше, чем есть – не пытайся искать и спасать свою девку, отсюда увезут в другое, более надежное место.
– Понял, не дурак! – а про себя думаю: хрен ты угадал. Сидеть и ждать два дня не собираюсь.
– Ладно, голубки, отлепляйтесь друг от друга.
– Люблю тебя… – говорю на ухо ей.
Настю буквально вырывают из моих рук, она дергается, извиваясь в крепком хвате, и кричит. Автоматически тянусь к ней, но получаю пинок под дых и закашливаюсь до хрипов.
Мой зверь скулит и беспомощно отступает назад, чтобы подготовиться к ответному удару.
Квартира встречает пустотой и гнетущей тишиной.
Страх за Настю разъедает изнутри. Вдруг внезапно осознал, что значит выражение «душа болит» – моя не просто болела, вызывая реальное физическое ощущение в груди, она ныла, не переставая.
Прошло полдня, с момента пробуждения и случившейся истории. На такие «веселые» выходные никто не рассчитывал. Я все думал, как лучше поступить и с чего начать…
Нашел свой телефон. Странно, но пропущенных звонков не было, ни одного… Если Андрей не причастен, то потерял бы давно. Или нет? Смотрю на камеры – признаков жизни не подают. Кто бы сомневался… И где оставшаяся охрана?
Вопросов миллион… Голова плохо соображает, звенящая боль не проходит, хотя тошноты нет – возможное сотрясение мозга исключаю.
Все-таки решаюсь и звоню, пока еще другу. Он отвечает сразу:
– О, привет! А ты чего звонишь?
– Привет. В смысле: чего звоню?
– Я думал, вы уехали… – искренне удивляется Андрей.
– Уехали? И кто такой умный об этом сказал? – пытаюсь услышать нотки фальши в голосе и не нахожу.
– Кто-кто… Виталий… Я же сам посоветовал назначить его главным, как самого опытного и толкового… Ты согласился. Звонит, значит, утром, говорит: распустил всех, сам едет с вами…
– Подожди, – перебиваю. И злость в венах закипает. – А он перед тобой отчитывается?
– Я просил держать в курсе, на всякий случай, для безопасности, – отвечает вполне правдиво. – Не понимаю, что происходит? К чему клонишь?
– К чему клоню… – выдыхаю.
Верю ему, интуиция твердит – не знает, кого пригрел. И есть ли предатели еще? Недолго думая, выкладываю все, как есть, в том числе сомнения. Андрей начинает торопливо говорить, что-то спрашивать, возмущаться и планирует приехать…
– Приеду сам, – вклиниваюсь в его тираду, не менее гневную, чем кричат мои ощущения.
– Уверен? А слежка? – уточняет.
– Пусть следят…
– Давай. Жду.
Отключаюсь. Быстро собираюсь. И еду.
В глазах все расплывается, и я сильнее сжимаю руль, боясь потерять управление. Не стоило садиться вообще. Запоздало думаю, может, поторопился с выводами о сотрясении?
И не перестаю видеть Настю…
«Каким же надо быть моральным уродом, чтоб ударить женщину? По лицу… так низко…» – мечтаю о расправе. Зверь просит крови!
…Знакомые ворота радушно встретили, открывшись сразу, как охрана заприметила мою машину.
Андрей выбежал навстречу.
– Выглядишь хреново, – осматривает меня.
– Поверь, чувствую себя еще хуже…
Он подставляет плечо, заметив слабость в моем теле, опираюсь на него, и идем в дом.
– Вызову знакомого врача, – не предлагает, скорее констатирует.
Я совсем не против: если можно выпить «волшебную таблетку», что избавит от боли и заставит включить голову мгновенно – буду рад.
Располагаемся в кабинете. Заново рассказываю всю историю. По ходу обсуждаем варианты решения.
– Ты бы видел ее лицо… «От души» ударили… – откидываюсь на спинку кресла, прикрыв глаза, и снова Настя всплывает в памяти. – Я эту душу выну из твари – пусть сдохнет…
– Мы спасем Настю, – подбадривает друг. – И бизнес никому отписывать не придется.
– Плевать на бизнес, правда. Скорее из принципа, хрен, что достанется.
– Думаю, кого подключить еще…
– А меня интересует, почему Виталик убежал играть за другую команду? Как так? Сколько он на тебя работает?
– Достаточно давно… – с грустью говорит Андрей. – И, к моему сожалению, нет ответа на твой вопрос. Верил ему, чем тот умело пользовался, как оказалось. Сам ощущаю себя идиотом…
Я промолчал. С этим предстоит разобраться.
И тут звонит мой телефон. Смотрю на экран – номер неизвестен. Но внутри что-то щелкает, оживает, подталкивает ответить быстрее…
– Да?
– Матвей… – мужской голос звучит в трубке. – Вы не знаете меня, хотя видели… Ваша девушка со мной…
– Что?!! Вы кто? – начинаю вновь волноваться.
– Не перебивайте. Скажите, куда привезти? И приеду прямо сейчас. Я выкрал ее и готов вернуть.
– Условия? Вы один? – мой зверь встает в боевую позу.
– Да, один. Никаких условий. Просто отдам.
– Мне нужны гарантии.
– Она без сознания. Хотите фото? Больше ничем не могу подтвердить. Настя успела назвать номер, наизусть помнила…
– Хорошо…
Мне не нравится, что он позволяет себе звать ее по имени… И все же: сообщаю адрес. Если солгал… Надо быть полным кретином, чтобы сунуться сюда в одиночку, где вооруженная до зубов охрана в немалом количестве.
Прошло больше часа… А потом появился мужчина, с Настей на руках, что повисла безвольной куклой…
Глава 15. Спасибо…
Настя
Меня резко оторвали от Матвея. И скрутили, унося куда-то. Кричала, вырывалась, не желая расставаться с любимым… Особенно, когда его ударили в живот, и он захрипел, рывками хватая воздух… Эта боль отозвалась внутри. Слезы хлынули с новой силой. Хотелось завыть от беспомощности. На мой рот легла ладонь, превращая очередной крик в отчаянное мычание.
Мужчина, который нес меня к машине, тот самый, подаривший надежду на спасение, держал так сильно, что от стального хвата, казалось, ребра трещат.
– Тихо… – прошептал он, засовывая меня в багажник. – Не дергайся, не устраивай истерик, не привлекай ненужного внимания, не делай резкий движений… И главное: что бы ни происходило – лежи смирно. Ключевое слово «смирно».
Одни сплошные «не», но если так надо, если он поможет выбраться отсюда – готова потерпеть и быть паинькой. Поэтому, молча, киваю. Хотя в голове миллион вопросов.
Моя адекватная реакция его устраивает. Мужчина заново связывает мои запястья, а на лицо клеит скотч. Глазами извиняется, понимая, что причиняет боль своими действиями. А я растерялась: разве могут быть среди этих подонков такие, как он – сопереживающие? Что он тут забыл?
Подходят еще двое. Вся та же компания, ворвавшаяся в квартиру. Виталий окидывает презрительным взглядом, убеждаясь, что веревки крепко держат. И когда успела вызвать в нем столь сильные эмоции?
«Дело не во мне» – пронзает мысль. У него личные счеты с Матвеем. Интересно, он в курсе? Вряд ли… Как и Андрей, который не мог так поступить с другом.
Что же случилось? Раз это толкнуло Виталия на предательство, должны быть серьезные основания.
Багажник хлопнул. Машина тронулась с места, увозя в неизвестность.
Окутавшая темнота, располагает к размышлениям, хотя я лишь прислушиваюсь к звукам в салоне и четко выполняю, по сути, единственное указание – лежу тихо и смирно. Правда, внутренне борюсь с приступом тошноты от запахов, которые витают здесь…
