Текст книги "И полный радости мир (СИ)"
Автор книги: Ирина Дынина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)
Новоиспеченный муж испарился, точно его и не было.
–Хмм! – громко прочистила горло Ангелина Потаповна – Что ж ты, Клавка, нам о таком событии ничего не рассказала! Вместе бы порадовались! У Лидии Григорьевны счастье-то какое – дочь замуж вышла! Эх, Клавка, Клавка, а, еще в одном дворе живем.
–Ага! – поддакнула Мария Семеновна, надувшись, точно мышь на крупу – Все у нее, у Клавки, не как у людей – вначале ребенок, а уж потом – свадьба! Да брешет он все! – агрессивно настроенная тетка Кости Свитченко, зло рассмеялась – Муж! Объелся груш! Вчера с одной мамзелью приходил, крашеной и тонконогой лярвой, а ныне нам заливает, что на Клавке женат! Брешет! Ты ж, сама, Геля, нам говорила, что он у Клавки ребенка отобрать хочет!
Ангелина Потаповна недобро нахмурилась – она не любила, когда на нее кто-то повышал голос.
–Может быть, мы не так поняли? – попыталась утихомирить разбушевавшуюся товарку робкая тетя Тамара – Может, он и не пытался у Клавы девочку отобрать? Как так можно – у родной-то матери?
–Запросто можно! – сказала, как отрезала зловредная Мария Семеновна – Подумаешь, мать, только ноги раздвигать! Костя ей наш плох! Шалава! Да кто ее в жены-то возьмет, с довеском? Девки, молодые, здоровые, покрасивее Клавки – без ухажеров сидят, а она еще хвостом вертит! Да кому она нужна? Она этому Антону и, на фиг не сдалась, поматросил, да забросил… А, нам тут заливал – муж, муж…И где ж он? Нету! К крале тонконогой упорхнул – у той, и положение, и деньги, и адвокат на все случаи жизни! А, Клавка – кто такая? Как была, так и есть – рвань подзаборная! Меньше б ноги раздвигала перед каждым встречным, гляди ж и замуж бы кто взял, из приличных людей..
– Шла бы ты, куда подальше, приличная.. – не сдержалась Клава.
–Это куда ж я, по– твоему, идти должна? – прищурилась Мария Семеновна, пережевывая губами собственную злость – Сопли вначале подбери, шалапута! И веником не размахивай – подумаешь, розы!
–Сама знаешь куда! – неожиданно поддержала девушку Ангелина Потаповна – Тебя по этому адресу, Машка, частенько посылают.
–Ах ты, гадина! – прошипела Мария Семеновна – Да я тебе..
–Что за шум, а драки нету? – Антон, хоть и запыхался после забега по магазинам, но порох в воздухе мигом унюхал – По какому поводу скандальчик?
–Без повода! – отрезала Ангелина Потаповна – Просто, кое кого, здесь жаба душит!
Антон мельком взглянул на злобствующую Марию Семеновну и галантно поклонился двум остальным теткам:
–Зови гостей в дом, Клавдия! Будем шампанское пить и тортик кушать! Надо же соседей уважить!
–Толтик! – обрадовалась Даша, протягивая руки к Антону – Хочу толтик!
–Ах, ты, моя золотая! – Антон ласково улыбнулся девочки – Сейчас, милая!
Клаве ничего не оставалось, как только пригласить соседок в гости, ужасаясь от одной мысли о том, что скажет ее мама, завидев на пороге ненавистного Антона, похитителя любимой внучки и двух самых языкатых теток в округе.
Дождавшись, когда Клава и приглашенные гости, скроются в подъезде, Антон, растеряв всю свою приветливость, повернулся к Марии Васильевне.
–Еще раз услышу, что вы, любезная, плохо отзываетесь о матери моей дочери – таким зловещим голосом произнес Антон, что Мария Семеновна даже попятилась – Обещаю, что устрою вам такую веселую жизнь, что вы поменяете не только район проживания, но и город!
– Свят, свят, свят! – перекрестилась напуганная тетка, позабывшая о всей своей злобности и ехидности, а Антон, даже не оглянувшись, бросился догонять гостей, очень вдохновленных перспективой отведать вкусного торта и сладкого шампанского.
После того, как все шампанское было выпито, а шикарный, двухкилограммовый торт – съеден, растроганная Лидия Григорьевна назвала Антона, ласково «зятек», Клава не выдержала и, оторвав «лже-супруга» от игр с абсолютно счастливой Дашкой, увлекла его на кухню, подальше от длинных ушей слегка захмелевших соседок.
И, если Ангелина Потаповна, была, как говорится «своя, в доску», то, тетка Тамара, дружившая с «милейшей» Марией Семеновной, внушала некоторые опасения.
–Ты что себе позволяешь? – прошипела она, превратившись из милой и гостеприимной хозяйки дома в разгневанную фурию – Зачем ты наврал про свадьбу и про все остальное? Ты уедешь, а мне опять расхлебывать? Хватит! Наплакалась! Я только недавно устроила свою жизнь – работу нашла, Дашка, вот, подросла… Что обо мне люди подумают? Что скажут – дважды брошенная? На одни и те же грабли два раза наступила? Опять все смеяться станут, жалеть, злословить, кости перемывать? Не хочу! Пойди и скажи всем, что ты пошутил! – Клава была очень бледной, и очень хорошенькой и Антон внезапно почувствовал небывалую гордость за то, что его любит такая замечательная девушка – Ты о Дашке, о Дашке подумал? – продолжала возмущаться Клава – Появился, хвостиком вильнул и что? Что дальше? Ребенок ведь не игрушка!
–Подумал! – неожиданно серьезно ответил Антон – И о Даше подумал и о тебе! Негоже ребенку без отца, а ты… Ты же знаешь – попытался пошутить Антон – Я к тебе давно неровно дышу.
–Ага! – буркнула Клава – Помню, как же.. «Клава с автоклава», кажется.
Антон покраснел, проклиная себя за глупую шутку.
–Это было давно и неправда! – проговорил он – Хочешь, завтра же заявление отнесем, в загс! И не думай, я не шучу!
–А как же, Илона? – робко проговорила Клава, пытливо всматриваясь в красивое лицо Антона – Она, что?
Девушка верила и не верила словам бывшего возлюбленного.
Конечно же, она, как и великое множество молоденьких девушек, мечтала о любви, огромной, всепоглощающей, страстной; мечтала о принце на белом коне, о белом платье, красивом и воздушном, о прозрачной фате, о букете, который счастливая невеста бросает своим незамужним подругам и о первой брачной ночи тоже мечтала…
Только прекрасный принц, ее Жар-птиц, неожиданно превратился в мерзкую жабу и ускакал, бросив ее рыдать в одиночестве..
Красивая мечта накрылась медным тазом и разочарование было так велико… Антону того не понять..
Лидия Григорьевна и соседки затянули грустную песню, про рябину, мечтавшую, о могучем дубе, и Клава подумала о том, что шампанского, пожалуй, было многовато.
–Что, Илона? – Антон, как-то равнодушно, пожал плечами – Жениться на ней хотел не я.. Жениться на ней, хотела моя мама – она все печется о безмятежном будущем для своего единственного отпрыска.. Илона.. она пустая, не настоящая, импульсивная, капризная и…абсолютно не в моем вкусе, как женщина.. К тому же, ее отец, давно имеет на примете богатого и перспективного кандидата в женихи дочери, поэтому, он был очень рад тому, что мы расстались.. Даже спасибо сказал мне.. по телефону..
–А сама Илона, как? – со страхом поинтересовалась Клава. На нее госпожа Васильевна произвела впечатление, на редкость мстительной и стервозной особы.
–Никак! – весело рассмеялся Антон – По – моему, ей все равно – она носится с твоим чудным котом, точно дурень, с писаной торбой – у нее новая идея фикс, поглотившая все безраздельно. Кажется, она собирается открыть в вашем городе приют для бездомных кошек..
–Обалдеть! – прыснула в кулак, Клава – Мир полон чудес..
– С моими родителями, конечно, все не так просто – Антон, не удержался и выглянул из кухни, чтобы взглянуть на дочь, методично и целеустремленно, откручивающей голову, новой, подаренной Антоном, кукле – Папа, правда, давно мечтает о внуках, а вот мама… Мама совершенно одержима желанием, женить меня, на дочке какого-нибудь олигарха, чтобы обеспечить своему драгоценному отпрыску, то есть мне, безбедное существование.. Это не я, это она собиралась расписать меня с деньгами Илоны..
Клава вмиг погрустнела – ей абсолютно не хотелось встречаться с женщиной, которая была матерью Антона.
Было совершенно ясно, что она никогда не станет звать Клаву «дочкой».
–Кстати! – Антон весело улыбнулся – Я буду жить, и работать в вашем городе. Здесь имеется филиал нашего банка, и отец пообещал мне место управляющего. Так что – он весело подмигнул Клаве – Я не шучу на счет загса и свадьбы.
Антон вытащил из кармана красную, бархатную коробочку и открыл ее.
Клава восхищенно ахнула – кольцо было прекрасно и ей почему-то захотелось плакать.
–Кажется, я что-то пропустила! – на кухню вихрем влетела сияющая Виктория и закружила Клаву по крохотной комнате – Клавка, я замуж выхожу!
–И ты тоже? – удивилась Клава, внимательно рассматривая высокого, темноволосого парня, этакого качка, по недоразумению засунутого в кипельно белую рубашку и парадный костюм темного цвета, на которого ревниво посматривал Антон.
–Это Мишка! – застенчиво произнесла Вика, потрепав здоровяка по упругой щечке, чем привела Клаву в еще большее замешательство – Мой жених! Не бойтесь – он не кусается! Мишка только с виду такая бука…
– А внутри – мягкий и пушистый – недоверчиво буркнула Клава и вдруг сообразила – Бульдозер? – ахнула она, припомнив нелицеприятную кличку приблатненного избранника подруги и нешуточный испуг на лице Свища, заслышавшего это, говорящее за себя, имечко – Тебя ж, говорят, подстрелили, на днях…
–Михаил! – обиженно шмыгнул носом шкафоподобный субъект, задевая макушкой люстру и сжимая руки в пудовые кулаки – Просто – Михаил…Без Бульдозера...И никто в меня не стрелял, так, вертелась под ногами шушера какая-то, лысая, я их помял слегка, да потом в больничку свез, чтоб не загнулись ненароком…
–Прекрасно! – воодушевился Антон – Можно сыграть двойную свадьбу – и, подмигнув Михаилу, поинтересовался – Ты уже подарил кольцо?
Гораздо позже, вечером, оставшись вдвоем на импровизированный девичник, Клава и Вика, тихонько сидели подле включенного телевизора, жуя шоколадные конфеты, презентованные Мишкой-Бульдозером и запивая всю эту красоту, страшно вредную для стройности фигуры, крепким чаем с бергамотом.
–Прости, Вика – в комнату величаво вплыла Лидия Григорьевна, слегка ошарашенная последними событиями. Она, разумеется, от всей души желала счастья своей дочери и отца маленькой Даше и ради этого была готова называть ненадежного Антона Анохина «зятем», но вот Михаил..
–Прости, Вика! – обратилась Лидия Григорьевна к подруге своей дочери – Я, конечно, наверное, вмешиваюсь не в свое дело, но, прости, еще раз – твои родители, Вика, люди совсем не простые, хорошо обеспеченные, входят в истеблишмент нашего города, а тут, пардон, такой крутой поворот событий..
–Какой, такой поворот? – не поняла Вика, но на всякий случай не стала хватать очередную шоколадку и засовывать ее в рот – Причем, здесь мои родители?
– Деточка! – заволновалась добрая женщина – Ты только не пугайся.. Миша – он прекрасный парень, очаровательный, добрый.. Он, наверное, тебя очень любит, но, вот профессия у него…
–Что, профессия? – набычилась Вика, и взгляд ее глаз стал мрачным.
–Я целый вечер только и слышала, что «Бульдозер – то, Бульдозер – это сила, бульдозер..».. Захотят ли твои родители, чтобы их дочь, умница, красавица, блестящий юрист связала свою судьбу с простым рабочим-бульдозеристом? Это попахивает, откровенным мезальянсом..
Клава и Вика, которым было хорошо известно, что Михаил Истаев, получил свое прозвище «Бульдозер», отнюдь не за работу на одноименном агрегате, а за напористость и твердолобость, громко расхохоталась.
Они хохотали так заливисто, громко, до слез, что Лидия Григорьевна обиделась и на родную дочь, и на ее подругу, неодобрительно хмыкнула, нервно передернула плечами и гордо удалилась в свою комнату, предоставив насмешницам, продолжать развлекаться в свое удовольствие.
–Хорош, конфеты трескать, лакомка! – отсмеявшись, произнесла Клава – Вот заработаешь себе пищевое отравление, будешь тогда кефиром давиться и овсянкой!
–ББРР! – Вика даже вздрогнула, представив подобный ужас, но, тут же, цепко схватила пульт от телевизора – Смотри, Клавка, что в мире делается!
– А теперь попросим в студию известную бизнес-леди, меценатку и просто красавицу – Илону Васильеву! – эффектно взлохмаченный ведущий программы «Ночное шоу плюс» изобразил нечто выразительное длинными руками и в студию, сияющую от изобилия зеркал, впорхнула экс-невеста Антона Анохина.
Была она одета в умопомрачительно короткую юбчонку, больше приличествующую сопливым тинейджерам, белые ботфорты и топик, малинового цвета.
Волосы Илона взбила, точно шоколадный мусс и они реяли над ней темным ореолом.
– Умереть – не встать! – ахнула Вика, едва не подавившись шоколадной конфетой – И вот это вот…собиралось отобрать у тебя Дашку?
–Тогда она выглядела несколько иначе – промямлила Клава – Смотри, Вик, это же наш Бантик!
И впрямь, вслед за девицей в малиновом топике, величаво выступал толстый, сердитый кот, надменно несущий свою британскую морду среди изобилия зеркал.
Кот шел совершенно свободно, даже, можно сказать – шествовал, точно спесивый аристократ. На его мохнатой шее поблескивал элегантный ошейник.
Судя до довольной физиономии животного – явно, золотой.
– Илоночка, душа моя! – мелким бисером рассыпался длиннорукий ведущий, без конца ероша свои, и без того торчащие, волосы – Это и есть, так сказать, ваше последнее увлечение, ваш питомец, привязанность, любовь, поселившаяся в вашем сердце и в ваших новых апартаментах, из сорока комнат?
Илона небрежно сдвинула собеседника в сторону, подхватила кота, толстого и ленивого и мечтательно подкатила глаза.
–Это чрезвычайно редкое, почти исчезающее животное! – заворковала прямо в камеру госпожа Васильева – Мне с огромнейшим трудом удалось заполучить единственный экземпляр памирского пушкохвостого кота и теперь, мы по всему миру разыскиваем ему подругу, такую же породистую, памирскую пушкохвостую кошечку.. Надежда на успех мизерная, но, если существует, хотя бы, единственный шанс раздобыть для моего золотца подругу – мы пойдем на любые меры – выкупим, выкрадем, вывезем…
–Госпожа Васильева! – визгливо завопил ведущий, юрко снующий подле своей гостьи – говорят, у вас далеко идущие планы?
–О, да! – закивала головой Илона, сложив губы сердечком – Я решила, естественно исходя из интересов жителей этого города, организовать здесь, в Кременецке самый настоящий городок, огромную империю, приют для кошек всех пород и видов. В честь моего дорогого сокровища, моего единственного любимца, я назову его Бантик-сити…
–С ума сойти! – запнувшись на Бантик-сити, Клава, рухнула на диван, рискуя раньше времени отправиться в мир иной, задохнувшись от смеха – Бантик-сити? О чем она только думает?
–А, людям нравится..– флегматично пережевывая очередную конфету, ухмыльнулась Вика – Смотри, как рукоплещут, того и гляди, ладони отобьют..
–Видно, госпожа Васильева пообещала им персональный коврик и личную мисочку в своем Бантик-сити…– Клава решительно перещелкнула канал – Будем считать, что с госпожой Васильевой наши пути больше не пересекутся.
–Угу! – согласно кивнула Вика, подтягивая к себе более пышную подушку – И чего только в ней Антон нашел?
– Антон.. – вздохнула Клава и замолчала…
**
В конце, необычайно теплого, сентября, аллеи старого городского парка были сплошь усыпаны разноцветной листвой.
Листва шуршала под ногами, сминалась и улетала прочь, подхваченная порывами не по– осеннему, теплого ветра.
Парк изменился – в нем стало гораздо чище, появились новые, очень удобные скамейки, различные горки и пирамиды, предназначенные для развлечения ребятни, а у самого входа был построен самый настоящий детский городок, для самых маленьких.
Говорят, что какая-то сумасшедшая старушка-инвалид, скорей всего из старой гвардии времен загнивающего коммунизма, так затерроризировала нового мэра, избранного совсем недавно, что он, сдавшись, направил немалые средства на благоустройство любимого места отдыха горожан.
Клава устала – она была на пятом месяце беременности, и ходить далеко ей становилось все тяжелее и тяжелее.
Антон, совершенно ошалевший от счастья, бросал свою нудную работу в банке и каждый вечер, в любую погоду, отправлялся с ней и маленькой Дашкой на длительную прогулку, по аллеям этого старого, но такого уютного, парка.
Молодая женщина решила передохнуть и присела на скамейку, выкрашенную в приятный, изумрудный цвет.
Антон и Дашка были далеко впереди – они затеяли игру в прятки, и Клава совершенно не желала отвлекать их от столь важного мероприятия.
«Надеюсь, в этот раз будет мальчик!» – вспомнила Клава слова своей нелюбезной свекрухи, и положила руки на свой огромный, для такого небольшого срока, живот.
Анжела Олеговна, так, до конца и не простившая нелюбимую невестку за то, что та похитила у нее единственного, горячо любимого сыночка, не подозревала о том, что чета Анохиных ожидает двойню.
Клава, хоть и не делала УЗИ, знала наверняка – будут мальчики и от этого знания на душе у нее становилось светло и уютно.
–Устала? – слегка позабытый, но ожидаемый молодой мамочкой, голос, раздался из-за спины, и Клава стремительно обернулась, уронив от неожиданности шикарный букет из разноцветных осенних листьев.
– Ты! – выдохнула молодая женщина, оглядываясь по сторонам – Ты – настоящая?
–А то! – криво ухмыльнулась Кира – Кикимора, шустро передвигаясь на своей крошечной колясочке – А ты, что, сомневалась?
Клава, вспоминавшая свое случайное знакомство с обитателями «Тайного места», словно необычный, но фантастический сон, невольно дрогнула – мутные, болотного цвета глаза крохотной, старушечки-лесовушечки, пытливо вглядывались в ее лицо.
–Похорошела, подобрела! – хлопнула в ладоши Кира-Кикимора – Вона, детишек ждешь, двоих сразу. .Мальчики будут.. зрю.. Знать, не упустила, свою Жар-Птицу? – хитро подмигнула ушлая бабулька.
–Не упустила! – радостно подтвердила Клава, чувствуя, как уходит усталость из отекших ног – Только, не Жар-Птицу, а Жар-Птица, бабушка.
– Какая разница – небрежно отмахнулась старушка, в глазах которой сияли отблески неяркого, осеннего солнца – Главное, что ладно все.
–А как там, остальные? – набравшись храбрости, поинтересовалась Клава, поневоле оглядываясь – как там Антон и Дашка? – Я много раз проезжала мимо того места, но никого так больше и не встретила?
–Не встретила, говоришь? – хитро усмехнулась старушка, подкатываясь к самым ногам молодой женщины – Знать, так нужно было… Не всякому путнику Хозяйка свой дом открывает.. А ты несчастная была, горемычная, веру в себя потеряла… Вот и пожалела тебя, Хозяйка.. Да и ты, в трудный час – не убоялась, мне на помощь пришла, спасла от зла неминучего..
– А…остальные, как? – Клава верила и не верила в происходящее. Да только – вот она, Кира-Кикимора, иголки сосновые в ее волосах зеленеют – руку протяни и дотронешься до старушки-лесовушки. Знать, правда, это, не мираж, не фантом, не глюки, не морок дурной.
Знать, в самом деле, живет на свете дородная Хозяйка «Тайного места», бравые дриадки, резкие и остроухие,странный дед Домовой и много остальных, хм, скажем так, не совсем обычных людей…А может, и не людей вовсе..
– А Домовой-то, насовсем в город вернулся.. – прервала ее размышления Кира-Кикимора, отгоняя слишком нахальную, по ее мнению, белку.
Белки в парке жили и процветали, но давно, а затем, как-то незаметно вымерли все.. Толи неурожай у них случился на бельчат, толи кошки, да собаки бродячие постарались, да только без белок, веселых и озорных, опустел парк..
А, старушка шустрая, мэра не убоялась и белок потребовала вернуть.. мэр расстарался – уж очень его настырная бабка допекла, вот и бегают теперь белочки по парку, ребятню радуют..
–Вернулся-вернулся, после случая одного – поблескивая глазенками, продолжала рассказывать старушка, радуясь разговору с душой чистой и светлой – Он, охальник, зимой лютой, от снежного беса спасался, да в чужую машину и влез.. Бес снежный – существо тупое и злобное, но вони человеческой, бензиновой не переносит.. Вот и приснул Домовой, в тепле и безопасности.. Но не тут-то было – за ночь вьюга налетела, буран всю ночь злобствовал, снегу намело – горы высокие… Укрытие его, людскими руками сотворенное, в пятиметровый сугроб превратилось.. Дед– туда, сюда, а выйти не может, силенки уж не те, растерял-то силушку в молодые годы, зеленые шебутные.. Вот и пришлось ему ждать спасения-освобождения от плена лютого.. Пришли люди в погонах, откопали дедка, освободили, накормили, обогрели в месте странном, «обезьянник» называется.. Хорошо, нашли вовремя, а то он, бедолажка, трое ден маковой росинки во рту не держал..
Клава слушала плавные речи старушечки и посмеивалась, представляя, как удивился владелец машины и милиция, узрев пред собой столь несуразного и вредного старикашку..
–Хозяйка наша, на него зарок наложила, службу дала.. Сказала, что, коль люди его спасли-выручили, то ему племени людскому трижды по три года, в городе службу нести исправно, не баловать, людишек не пугать и не путать.. Вот Домовой и старается – крыши латает, трубы чинит, мышей да тараканов изводит.. К тебе, девонька, в гости приходил, старую знакомицу проведать.. Ты, будь любезна, поставь ему на окошко блюдце с молочком, да хлебушка кусочек положи.. Очень уж он молочко уважает…
–Хорошо! – улыбнулась Клава, поглаживая темную морщинистую руку старушечки – Спасибо вам всем за жизнь мою, за счастье.
–Эх, девонька! – отмахнулась старушечка – Мы лишь встретились тебе в минуту трудную, а счастье свое, ты сама за хвост изловила! Держи его крепче, не упускай!
..И, Кира-Кикимора, толи взаправдашняя, толи морок, мираж, иль фантом, добрый и чудный, лихо заскользила по шуршащей палой листвой аллее, а вслед за ней понеслись легкохвостые белки, забавно подпрыгивая и вереща при каждом прыжке…
А, Клава осталась..
Она стояла, совершенно отдохнувшая и счастливая, положив руки на объемный живот, в котором топали и брыкались ее сыновья, а, по аллее, наперегонки, широко раскинув руки, точно стремясь объять целый мир, бежали к ней муж и дочь, самые дорогие и любимые для нее люди…
И мир был полон радости…
