Текст книги "Пафнутий"

Автор книги: Иоанна Хмелевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

Глава VII
БАЛЬБИНА

Прошло лето, пролетела благодатная осень, закончилась и студеная зима. Ранней весной Пафнутий проснулся после долгого зимнего сна. Вылез из своей берлоги – глубокой ямы под корнями старой сосны, засыпанной горой прошлогодних листьев, и сел, протирая глаза.

И тут ему на голову свалилась шишка. Взглянув вверх, Пафнутий увидел белку. Она всполошенно металась в ветвях сосны, стремительно взбиралась по стволу, взбегала на ветку и в полном отчаянии спускалась вниз, чтобы через минуту взобраться снова на верхушку сосны.

– Добрый день! – вежливо поздоровался с ней Пафнутий.

– А, что? – рассеянно переспросила белка. – Как вы сказали? Ах, добрый день, добрый день. Кто это? Пафнутий? Проснулся? Как чувствуешь себя? Послушай, не помнишь ли случайно… Может, ты заметил… Не видел, куда я могла припрятать орехи? Специально на весну припрятала и вот теперь никак не могу найти.

Пафнутий честно подумал, вспоминая, потом, не желая обидеть белку, дал уклончивый ответ:

– Сдается мне, ты вот так каждую весну ищешь запрятанные орехи и не можешь найти. Может, имеет смысл прятать их всегда в одном и том же месте?

Белка все равно обиделась и раздраженно ответила:

– Я же так и поступаю, каждый раз прячу их в разных одних и тех же местах. Но ведь за зиму забываешь… И вот теперь нигде не могу их найти. А я обязательно должна разыскать орехи, потому что ужасно хочется есть!

– А не могла ты спрятать их на другой сосне? – спросил Пафнутий.

– Нет здесь поблизости другой сосны! – нетерпеливо фыркнула белка, но вдруг задумалась, искоса взглянула на медведя и перескочила на большой развесистый дуб. В мгновение ока обшарила его снизу доверху и радостно вскричала:

– Вот они, здесь, в дупле! Спасибо, спасибо тебе, Пафнутий!

И скрылась в дупле, наверняка для того, чтобы спокойно попировать.

И тут Пафнутий вдруг ощутил, что он тоже зверски голоден. В воображении предстали всевозможные медвежьи лакомства: истекающие янтарным медом соты, сочные побеги молодого аира, коврижки с медом, россыпи черники и земляники. И рыба. Горы жирной рыбы в сверкающей на солнце чешуе. Это заставило медведя стряхнуть с себя остатки сна. Наверняка, подумал он, его приятельница выдра Марианна уже приготовилась к первой весенней встрече, а значит, наловила для него рыбки в своем озере. При одной мысли о рыбке у медведя закружилась голова и заурчало в пустом желудке. Поспешно поднявшись, он наскоро отряхнулся от налипших за зиму сосновых иголок и дубовых листьев и уже собрался отправиться в путь, как над головой его опять зашелестели ветки.

На сей раз белка оказалась незнакомой Пафнутию, но он все равно поздоровался с ней – такой это был вежливый и добрый медведь.

– Добрый день, – сказал Пафнутий. – Кажется, мы незнакомы? Ты что, тоже ищешь орехи?

– Ах, если бы найти! – горестно вскричала незнакомая белка. – Я потеряла и дом, и вообще все! Эти места мне незнакомы, боюсь, придется с голоду помирать.

Чувствуя, что он сам вот-вот умрет с голоду, Пафнутий скороговоркой сообщил:

– Только что одна моя знакомая белка отыскала свои прошлогодние запасы вон в том дупле. Надеюсь, она поделится с тобой. Извини, я спешу, потом познакомимся.

– Ничего, конечно, мы еще успеем познакомиться! – успокоила Пафнутия обрадованная белка. – Большое тебе спасибо!

Белка перепрыгнула на соседний дуб, а Пафнутий со всех ног поспешил в гости к Марианне.

Когда до озера оставалось уже совсем немного, медведь увидел на кабаньей тропе еще одного незнакомца. На этот раз косулю. Голод подгонял медведя, пустое брюхо урчало на весь лес, но прирожденная вежливость заставила его опять остановиться.

– Здравствуй, – сказал медведь. Хотел поздороваться бодро, но сил совсем не осталось и «здравствуй» прозвучало как-то жалобно. – Ты пришла в наш лес в гости к Клементине?

Вздрогнув от неожиданности, косуля отскочила и хотела было обратиться в бегство, но, внимательно поглядев на Пафнутия, поняла – он ее не обидит. И тоже печально ответила:

– Здравствуй. Нет, в ваш лес я не в гости пришла, а насовсем. Потому что лишилась своего дома. Меня зовут Патриция. А ты, наверное, Пафнутий? Я много слышала о тебе в нашем лесу.

– Очень приятно, – ответил медведь. – Да, я действительно Пафнутий, но сейчас я очень тороплюсь, извини… и пообщаемся попозже, потому что я очень, очень спешу.

Последние слова Пафнутий проговорил, отойдя от косули уже на значительное расстояние, ибо голод подгонял его. На всякий случай, он уже не оглядывался по сторонам, смотрел только под ноги, чтобы ненароком не встретить опять кого-нибудь и не задерживаться по дороге.

И именно потому, что смотрел под ноги, он и не наступил на молодого незнакомого барсука, перебегавшего ему дорогу.

– Добрый день, – без всякого энтузиазма поздоровался Пафнутий, но чужой барсук и не собирался вступать в беседу, не то настроение у него было. Он раздраженно фыркнул:

– Какой там добрый! Дома нет, запасов нет, что делать – не знаю.

И, не останавливаясь, шмыгнул в лес. Пафнутий не стал его задерживать, что непременно сделал бы при иных обстоятельствах. Сейчас же было не до того.

Вот, наконец за стволами деревьев блеснула гладь озера. Медведь припустился вскачь, выскочил на берег озера и остановился как вкопанный. Закрыл глаза, опять открыл, протер их – картина осталась прежней: Марианна раздвоилась.

Пафнутий отчетливо видел две выдры, столбиками застывшие у воды. Может, это с голоду в глазах двоится? Да ладно, сколько бы их ни было, а есть хочется

по-страшному. И Пафнутий шагнул вперед.

Выдры услышали шаги, обернулись, и одна из них оказалась все-таки Марианной. Она очень обрадовалась другу.

– О, Пафнутий, наконец ты проснулся! – весело вскричала выдра, от избытка чувств перекувыркнувшись через голову. – А я жду и жду, пока проснешься. Разреши представить тебе Мельхиора! Вот он, Мельхиор! Мой муж! Я решила завести семью.

Пафнутий понял: в жизни его приятельницы Марианны произошло знаменательное событие, каждый вежливый и воспитанный зверь должен в таких случаях поздравить и чего-то там пожелать. Но в желудке у медведя все громче бурчало, а в голове не оказалось ни одной подходящей фразы. И тем не менее Пафнутий сделал отчаянную попытку следовать правилам хорошего тона.

– Я очень рад… поесть бы… Примите самые сердечные… рыбки… то есть… мне очень пусто… то есть, того…

Марианна не обиделась, напротив, сразу поняла старого друга.

– О, Боже! За всеми хлопотами я и не подумала, что ты страшно голоден! – воскликнула она и плюхнулась в озеро.

Мельхиор оказался зверем понимающим и тоже с хорошими манерами.

– И мне приятно, – ответил он, а больше уже ничего не говорил, с улыбкой наблюдая за первым весенним обедом Пафнутия. Марианна же могла спокойно сесть рядом с Пафнутием только после того, как наловила целую кучу рыбы.

– Сейчас с ним не разговаривай, – предупредила она мужа. – Если он начнет говорить, набив рот рыбой, – никаких нервов не хватит!

Чтобы избежать такой неприятности, Марианна сама принялась говорить, пока медведь жадно глотал рыбу.

– Ешь, ешь, а я тебе расскажу о том, что произошло, пока ты спал. Мельхиор жил довольно далеко отсюда, в другом лесу. Там была неплохая речка, но люди испортили ее, напустив всякой гадости и полностью истребив рыбу.

Пришлось ему искать себе новое место проживания. Птицы рассказали ему о нашем лесе и вот этом озере, и Мельхиор после долгих мытарств добрался наконец до нас. Как ты сам видишь, он очень симпатичный, так что надеюсь – у нас получится неплохая семья. А в своем лесу он бы умер с голоду.

– Я ое уть уме хоходу, – проникновенно произнес Пафнутий.

Мельхиор так и вскинулся.

– Что он сказал?

– Я же говорила, я же предупреждала! – рассердилась Марианна. – Пафнутий, ну сколько раз можно говорить!

Пафнутий поспешил проглотить рыбу и успел членораздельно произнести:

– Я тоже чуть не умер с голоду. Везде очень… Но на большее у него не хватило выдержки, и закончил он уже с рыбой во рту:

– … охо энаоых.

– Не понял я, из-за чего же он чуть не умер с голоду, – с сожалением произнес Мельхиор.

– Дай ему закончить обед, потом узнаешь. Ведь он же всю зиму не ел, надо ему восстановить силы. Пусть вот сейчас съест эту рыбу, а через полчасика я ему еще наловлю.

– Может, сразу сейчас и наловить? – предложил Мельхиор.

– Нет, – возразила Марианна, – если я сейчас наловлю, он сразу же ее всю съест, и ему станет плохо. Нельзя же есть много натощак, если перед этим очень долго голодал.

– Полагаю, мне станет плохо, если я сейчас не поем досыта, – неожиданно очень четко заявил Пафнутий, успев проглотить последнюю рыбину.

Марианна была неумолима.

– Ничего, подождешь немножко.

– Послушай, что такое «охо энаоых»? – хотел знать Мельхиор.

– Очень много незнакомых, – пояснил Пафнутий.

– Где? – не поняли выдры.

– В нашем лесу. Пока шел, встретилось множество незнакомых, а я просто помирал от голода. Вот и не мог их порасспросить, что они делают в нашем лесу и почему пришли сюда.

Марианна подозрительно переспросила:

– Какие такие незнакомые? Говори конкретно.

Пафнутий принялся перечислять:

– Во-первых, белка. Во-вторых, косуля, зовут ее Патриция. И еще один барсук, тот не представился. Белка, правда, успела рассказать, что ищет орехи, у нее не оказалось никаких запасов.

– Ничего себе! – возмутилась Марианна. – Интересно, чем она занималась осенью? Вообще эти белки – легкомысленные создания: по осени прячут запасы, а потом не могут вспомнить, где спрятали, и паникуют. Наверное, и у этой случилось так же…

– Нет, погоди, – перебил выдру Пафнутий. Что значит, хорошо поесть! И голова прояснилась, и память вернулась. – Нет, погоди. Незнакомая белка сказала, что она потеряла и дом, и все остальное. И теперь прибежала в наш лес, чтобы жить здесь. А тут у нее никаких запасов и не было. Послушай, вот интересно. Тот незнакомый барсук, который мне встретился, тоже сказал, что у него нет дома. В очень мрачном настроении был этот незнакомый барсук.

Марианна замолчала, раздумывая, потом медленно произнесла:

– Знаешь, не нравится мне такое совпадение. Все вдруг лишились дома… Что за катаклизм такой? Пафнутий, ты должен немедленно разузнать, что случилось!

– Прямо сейчас? – жалобно спросил Пафнутий. – Так и не поев досыта? Знаешь, мне кажется, полчаса уже прошло, можно бы съесть и вторую порцию…

Вторая порция оказалась в два раза больше первой, потому что в ловле рыб принял участие и Мельхиор. Они с Марианной даже устроили состязание – кто больше наловит рыбы для Пафнутия. Разумеется, медведь был в полном восторге, вот только стать судьей в состязании не сумел, потому что пожирал рыбу мгновенно, не разбираясь, Марианна ее поймала или Мельхиор. И с удовлетворением констатировал, что наконец-то исчезло очень неприятное, даже мучительное ощущение пустоты в желудке.

Поев, Пафнутий пришел в благодушное настроение. Сидя втроем на берегу озера, они принялись вслух обсуждать непонятное явление.

Марианне пришла в голову интересная мысль.

– Если Патриция тоже косуля, наверняка она успела уже познакомиться с Клементиной. И с ее детьми, Грацией и Кикусем. И с Матильдой. И с сынком Матильды Бобусем. А также с оленем Клементом…

– Только не с Клементом! – перебил ее рассуждения чей-то голос.

Оказалось, дятел слышал разговор и вот теперь подключился к нему.

– Во-первых, здравствуй! – сказала Марианна. – А во-вторых, почему же она не могла познакомиться с Клементом?

– Потому что Клемент очень занят! – ответил дятел. – Видите ли, в нашем лесу появился другой большой олень, и вот теперь Клемент постоянно выясняет с ним отношения. Слышите, дерутся? Ну как же нет, так сшибаются рогами, что стук по всему лесу разносится!

И в самом деле издали доносились стук, треск и глухие удары.

– Привет, дятел! – обрадовался старому знакомому Пафнутий, но Марианна не дала поговорить.

– Что за олень? – набросилась она с расспросами на дятла. – Откуда в нашем лесу взялся чужой олень?

Дятел ответил:

– Пришел из другого леса, не успел и слова сказать, как сцепились тут же с Клементом. Говорят, чужой олень в своем лесу был самым главным, вот и тут тоже хотел быть главным, но у нас главный Клемент. Так и дерутся не переставая, чтобы выяснить, кто теперь у нас будет главным.

Мельхиор задал умный вопрос:

– А этот чужой олень тоже потерял свой дом?

– Ну да, – ответил дятел удивленно. – Разве вы ничего не знаете?

– Да откуда же мне знать? – раздраженно воскликнула Марианна. – Пафнутий всю зиму спал, как… как не знаю кто, никаких новостей мне не приносил. Я тут все время одна-одинешенька, оторвана от мира, никакой информации. Говори скорее!

– В соседнем лесу случился страшный пожар! – мрачно сообщил дятел. – Такое несчастье, такая беда! Звери и птицы разбежались кто куда. Некоторые в наш лес прибежали, другие так и маются по паркам да лесополосам. Первыми прилетели птицы, они и рассказали о пожаре.

Марианна содрогнулась от ужаса.

– Кошмар! А от чего пожар случился?

– От людей, ясное дело. Разожгли костер, ветер дул сильный, от огня занялись сухие сосны…

От волнения дятел не мог продолжать. Потрясенный, Пафнутий не мог и слова сказать. Марианна, как всегда, прыгнула в воду, чтобы успокоиться, и одну за другой выловила три большие рыбины. Пафнутий проглотил их, одну за другой, даже не заметив, но это помогло ему прийти в себя.

Для диких зверей нет большего несчастья, чем лесной пожар. В огне гибнет лес, гибнут и звери, и птицы.

– Такое несчастье, а ты даже аппетит не потерял, – упрекнул дятел Пафнутия.

– Ничего ты не понимаешь! – печально возразил Пафнутий. – Когда я очень расстраиваюсь, у меня развивается просто зверский аппетит. Успокоюсь лишь после того, как немного перекушу.

– Тут нечего успокаиваться! – гневно вскричала Марианна. – Тут думать надо, как помочь погорельцам! Я считаю: очень некрасиво со стороны Клемента драться с собратом, которого постигла беда. Ведь и без того ясно, что Клемент – самый сильный олень в мире. Мог бы оставить погорельца в покое.

С неожиданной для него самого энергией Пафнутий горячо поддержал Марианну.

– Очень правильно считаешь! На всех этих зверей свалилось страшное несчастье, и мы просто обязаны гостеприимно их встретить. Немедленно займусь этим делом!

И медведь, решительно поднявшись с земли, быстрыми шагами устремился в лес. Мельхиор удивленно проговорил:

– Гляди-ка, как его разобрало. А ты говорила – твой друг Пафнутий, хоть и добрый, но очень уж нерешительный и медлительный зверь. Что-то непохоже…

Марианна и сама была удивлена.

– Значит, был таким или я ошибалась. Вернее, отзывчивым и добрым он всегда был, а вот решительности у него прибавилось за зиму, факт. Вырос, наверное, совсем стал взрослым…

Энергично шагая по весеннему лесу, Пафнутий тоже удивлялся сам себе. С чего вдруг на него нашло такое? Ведь раньше командовала Марианна, а он лишь послушно выполнял ее распоряжения, теперь же сам вдруг принял решение и без колебаний кинулся его выполнять. И понял – потому, что в их лесу он был самым большим и сильным зверем, вот и обязан следить за порядком. Никто лучше него не справится с такой задачей. В этом убеждали и подвиги прошлых лет, а ведь тогда он был еще подростком. Теперь же стал большим, сильным медведем. А то, что пришлось пережить в минувшие годы, – как-то накопилось в нем и отложилось в голове. Многое теперь стало ему понятно. А главное, Пафнутий понял то, что стал совсем взрослым.

Пафнутий шел туда, откуда доносились шум и треск, стук и топот и другие звуки ожесточенного боя. На большой лесной поляне Клемент все еще сражался с чужим оленем.

Подходя к поляне, месту боя, Пафнутий наткнулся на перепуганную косулю Клементину.

– Ох, не ходи туда, Пафнутий, – нервно пролепетала косуля. – Ох, здравствуй, Пафнутий, ведь мы еще не виделись. Ох, нельзя им мешать!

И опять Пафнутий проявил не свойственную ему ранее решительность, заявив:

– А я как раз намерен им помешать!

– Привет, Пафнутий! Как дела? – поздоровался лис Ремигий.

Удобно устроившись под кустом, он с большим интересом наблюдал за боем с безопасного расстояния. И счел нужным высказать свое мнение:

– Давно я за ними наблюдаю. И сдается мне, на этот раз их бой проходит как-то странно. Нетипично как-то…

Пафнутий какое-то время внимательно наблюдал за бойцами, а потом сурово спросил лиса:

– Что значит «нетипично»? Что ты хотел этим сказать?

Лис не стал увиливать. Свое мнение он всегда ценил очень высоко, а поскольку был лисом умным и многоопытным, оно и в самом деле зачастую оказывалось верным.

Вот и теперь он изложил его в нескольких словах, четко и ясно.

– То, что Клемент мог справиться с чужаком уже давным-давно, а не делает этого. Тянет и тянет. Такое впечатление, будто он вовсе не торопится стать победителем. И вообще, дерутся вяло, словно их кто-то заставляет.

– А я считаю – им вовсе не надо драться! – опять проявил решительность Пафнутий.

Столь категоричное заявление буквально ошеломило Клементину и Ремигия. Медведь же без колебаний шагнул на поляну, твердо уселся на задних лапах, протянул к воинам передние и взревел могучим ревом. Даже в сидячем положении медведь превосходил ростом оленей, а от его рева затрепетало все вокруг. Оба оленя замерли, услышав его, а потом отпрыгнули друг от друга и оцепенели, уставившись на Пафнутия.

Клемент хорошо знал Пафнутия, единственного медведя в их лесу, так что не очень испугался его, только страшно удивился. Такого рева ему еще не приходилось слышать. Чужой же олень, внезапно узрев перед собой разъяренного взъерошенного великана, перепугался так, что буквально окаменел. Ну прямо врос в землю и не мог даже пошевелиться, не то что сбежать на край света, не сводя с медведя перепуганных глаз и боясь перевести дыхание.

А разъяренный лесной великан обратился с упреком к Клементу:

– Ну как тебе не стыдно! У них лес сгорел, они прибежали спасаться к нам, а ты его бьешь!

Клемент явно устыдился и в замешательстве затоптался на месте.

– Ну, знаешь… – проговорил он, запинаясь, – видишь ли…

Клемент откашлялся, преодолевая неловкость, и продолжал:

– Видишь ли, весной олени обязательно должны подраться. В конце концов, существует же традиция… А кроме того, надо же выбить у него из головы дурацкие претензии… А кроме того… ты же и сам видел, я не очень сильно его дубасил.

Пафнутий, услышав разумные речи, уселся поудобнее, перестал выглядеть кровожадно и собрался сказать что-то, столь же разумное. Однако Клемент еще не закончил.

– А кроме того, он первый начал! – пожаловался он.

Пафнутий обратился к чужому оленю.

– Добрый день! – приветливо начал он. Чужой олень не ответил, он еще не совсем

пришел в себя. Понимая это, мудрый медведь не обиделся и продолжил свою историческую речь:

– От имени лесной общественности приветствую тебя в нашем лесу. Добро пожаловать! Очень надеюсь, вы с Клементом сумеете выяснить отношения мирным путем. Мы в нашем лесу не поощряем вооруженные конфликты и стараемся без них обойтись. В нашем лесу Клемент – главный олень, с этим тебе придется примириться. И вести себя как хорошо воспитанный гость, а не заезжий неотесанный забияка. В нашем лесу очень хорошо, он большой, места всем хватит, можешь здесь поселиться. Еще Кикусь подрастает, и другие оленята. Все не могут быть главными, надо жить в мире. А у нас безопасно. Есть волки, но они знакомых не едят…

В этом месте Пафнутию пришлось остановиться и сделать передышку, потому что всю речь он произнес на одном дыхании, так что просто необходимо было замолчать, хотя он и не все еще сказал.

Передышкой воспользовался чужой олень. За время выступления Пафнутия он успел прийти в себя, а мудрые и благожелательные слова произвели впечатление, сделали свое дело.

Переведя наконец дух, он произнес немного хриплым голосом:

– Понял! Чего там. Признаю главенство Клемента, до меня сразу дошло – он сильнее меня, и для того, чтобы признать это, совсем не обязательно мне пасть смертью храбрых. Но и вы меня поймите. Не мог я так просто, без боя, признать его главным… девушки бы надо мной смеялись…

– Ничего подобного! – послышался вдруг милый голосок. Это не выдержала косуля Патриция, которая, оказывается, вместе со всеми местными косулями наблюдала из укрытия за ходом поединка. Теперь, когда она столь опрометчиво призналась в своих чувствах, от конфуза умчалась куда-то подальше. А Ремигий, по своему обыкновению, ехидно захихикал.

Пафнутий счел своим долгом поставить последнюю точку в споре.

– Ну так что, считаем, все в порядке?

– В порядке! – согласился Клемент и повернулся к сопернику: – Ты налетел на меня, даже не представившись. Как тебя зовут?

– Гавел! – представился чужой олень, который, собственно, уже перестал быть чужим. – Извини, пожалуйста.

– Очень приятно! – важно ответствовал Клемент, опять поражая своего сыночка, Кикуся, тоже наблюдавшего за боем, потрясающим умением держать себя и аристократическими манерами. – Пафнутий вовремя вспомнил о волках. Для них ты еще незнакомый, так что первое время держись ко мне поближе. Пока не привыкнут. А сейчас пошли, покажу тебе места, где появляется самая первая травка…

Лесная полянка опустела, и Ремигий вылез из кустов.

– Пафнутий, я в восхищении! – произнес он.

И не понять: то ли насмешливо, то ли искренне. Однако последующие слова лиса убедили – он говорил от чистого сердца.

– Похоже, ты сделался настоящим взрослым медведем, умным и сильным, и ты наведешь порядок в лесу. Очень рад, что в нашем лесу появился такой справедливый хозяин.

И тут Ремигий не выдержал. Ехидно хихикнув, он закончил по своему обыкновению насмешливо:

– Пусть каждый знает свое место!

Пафнутию, похоже, вовсе не доставляло удовольствия играть роль строгого хозяина. Тот таинственный внутренний импульс, под воздействием которого он прекратил ненужное кровопролитие, так же внезапно прошел, как и появился, и Пафнутий вновь стал добрым и благодушным медведем, к тому же – опять жутко голодным. Непонятно, куда подевались оба обеда, которыми угостили выдры, и опять в желудке воцарилась какая-то сосущая пустота.

– Да я вовсе не собираюсь начальствовать в лесу, – буркнул медведь. – Еще чего! Нет у меня для такой должности времени. То есть, я хотел сказать, слишком много по весне своих дел. То есть вроде бы я договорился с Марианной, надо спешить к ней. Дела, видишь ли…

И оставив ухмыляющегося лиса одного на опушке, Пафнутий повернулся к нему спиной и быстрыми шагами опять затопал к озеру.

Вскоре выяснилось, что в лес прибежало довольно много погорельцев, но они все свободно разместились в лесу, никому не мешая. Правда, это еще не был конец, время от времени прибывали новые птицы и звери, те, которым пришлось для этого проделать долгий путь. Ведь обитатели горящего леса разбежались в панике по окрестностям. Спасая жизнь, бежали просто куда глаза глядят, не думая о том, где окажутся. Некоторые забежали или залетели даже в города и поселки, другие в менее опасные, но тоже не очень подходящие для проживания места. И прежде чем добраться до прекрасного леса, где жил Пафнутий, многим пришлось мыкаться не один день, не одну ночь, преодолевая по пути опасные препятствия.

Первые две недели после зимней спячки Пафнутий провел на берегу Марианниного озера, восстанавливая силы. Марианна с мужем только и делали, что ловили для него рыбу, а Пафнутий ел, ел и никак не мог насытиться.

Марианна не жалела сил, стараясь накормить друга впрок, ибо опасалась, что вскоре уже не сможет посвящать ему столько внимания. Она предупреждала Пафнутия:

– Вскоре у нас появятся дети и, боюсь, придется заниматься ими. Говорят, их надо кормить, ухаживать за ними, учить и тому подобное, так что сам понимаешь – я уже не смогу заботиться о тебе так, как раньше. Так что давай ешь впрок!

Вот Пафнутий и старался. Ел впрок, причем делал это с величайшим удовольствием, и через две недели почувствовал, что, кажется, наелся как следует. Вроде бы к нему вернулась прежняя сила. Более того, почувствовал, что теперь в нем больше силы, чем в прошлом году. И он решил отправиться на экскурсию. Уже давно собирался он посетить один очень отдаленный участок леса, где ему еще не приходилось бывать до сих пор.

Участок этот находился за шоссе. Собственно, это даже был не участок, а большой лес, пожалуй, не уступающий размерами родному лесу Пафнутия. До сих пор вся жизнь медведя была связана с родным лесом. Там все время находились какие-то важные, неотложные дела, которыми Пафнутию приходилось заниматься. Выбраться в лес, располагавшийся по ту сторону шоссе, просто не хватало времени.

Вот и решил Пафнутий отправиться посмотреть на незнакомый лес сейчас, весенней порой, пока все звери в его лесу были как-то странно заняты друг другом, а до Пафнутия им не было дела.

Добравшись до шоссе, Пафнутий увидел, что по нему мчится много автомобилей. Медведь сообразил – не стоит им мешать. Посидел на обочине за кустом, дождался, пока шоссе совсем опустело, и, быстренько перебежав на другую сторону, поспешил скрыться за деревьями незнакомого леса.

Теперь можно было не торопиться, и Пафнутий не спеша двинулся в путь, с любопытством оглядывая новые места, а заодно разыскивая съедобные коренья, побеги, первые зеленые листики и травку. Отправляя в рот молодые, свежие веточки, он очень жалел, что нет еще в лесу ни орехов, ни грибов, ни ягод. Вот так и шел, и все время жевал. Наверное, так привык жевать, что просто не мог остановиться, хотя по-настоящему голода не испытывал.

Пафнутий уже порядочно углубился в лес, когда мимо него стремительно промчался в противоположном направлении молодой незнакомый олень. Пафнутий попытался криком остановить его, чтобы познакомиться, но тот даже не услышал. Мелькнул за деревьями и скрылся с глаз.

Через минуту мимо Пафнутия промчались в том же направлении косули. Попытки медведя заговорить с ними тоже не удались. Немного озадаченный, Пафнутий пошел дальше и наткнулся на стадо незнакомых кабанов. К счастью, кабаны не мчались стремглав, а шли нормальным шагом и остановились, увидев Пафнутия. Тот не упустил возможности познакомиться с обитателями нового леса.

– Добрый день! – приветливо сказал медведь. – Я Пафнутий и пришел к вам…

Кабаны не дали ему договорить, загалдев на разные голоса:

– Мы знаем, что ты Пафнутий. Догадываемся. Слышали о тебе. Все звери в нашем лесу знают Пафнутия, ты такой знаменитый. Но в наших местах ты никогда не был. Что тут делаешь?

– Да ничего, просто пришел посмотреть, как вы тут живете, какой у вас лес. Хотел кое с кем поговорить, встретил косуль, так они умчались…

– Не только косули умчались! – опять перебили Пафнутия кабаны. – Все убегают. Мы тоже, хотя и не очень торопимся.

– А в чем дело? – хотел знать Пафнутий. Теперь отвечать ему взялся вожак стаи, самый крупный кабан.

– С той стороны нашего леса, в самом его конце, люди подняли страшный шум. Никто из нас не знает, в чем дело, но выдержать такое никому не под силу. Шум просто ужасный. Бегают, кричат…

– Так у вас с той стороны леса живут люди? – в свою очередь перебил кабана Пафнутий.

– Ну да, целая деревня. И живут они там, в общем-то, вполне тихо, не очень нам мешают, а тут на них словно что нашло. С самого утра такой невыносимый шум подняли – сил нет. Даже стреляют!

Пафнутий не понял.

– Люди сами в себя стреляют?

– А мы не знаем, – опять загалдели кабаны. – Может, и в себя, с них станется. Хотя зачем им стрелять в себя? Во всяком случае, такой шум никакой зверь не выдержит, вот все и мчатся подальше. И мы мчимся. И тебе не советуем туда идти.

– Спасибо, – вежливо поблагодарил кабанов Пафнутий, – но я все-таки пойду, ведь я так и не увидел вашего леса. А если не выдержу, тогда тоже убегу.

Распрощавшись с кабанами, медведь продолжил путь. Теперь он шел быстрее, не отвлекался на корешки и веточки. Очень хотелось знать, что там люди вытворяют. Обязательно потом расскажет Марианне.

Пафнутий прошел совсем немного, когда ему встретились совершенно незнакомые звери. Вернее, сначала он увидел лишь одного зверя. Похож он был на Клемента, тоже с рогами, но намного больше оленя. Потом за первым показался второй такой же зверь, а за ними трое поменьше, без рогов и очень похожие на Клементину, но намного крупнее косули.

Пафнутий пришел в восторг от того, что имеет возможность познакомиться с дотоле неизвестными ему зверями.

– Добрый день! – радостно поздоровался он. – Вы кто? Никогда еще вас не видел. А я Пафнутий, проживаю…

– А, так это ты Пафнутий! – не дал ему договорить первый, самый крупный зверь. – Очень приятно с тобой познакомиться. Можешь не продолжать, все мы немного слышали о Пафнутии и прекрасно знаем, где ты проживаешь. А теперь собственными глазами убедились: ты действительно очень симпатичный медведь. А мы – лоси.

– Очень, очень рад! – твердил Пафнутий. – Вы где живете?

Главный лось раздраженно ответил:

– Да уж не здесь, ясное дело. Тут для нас слишком сухо, мы любим болота и вообще глухомань, где помокрее. В той стороне, откуда мы сейчас идем, как раз и проживали, там наша территория. Жили себе спокойно, так нет же, люди нас спугнули, пришлось покидать обжитые места.

– Когда спугнули? – спросил Пафнутий.

– Да сегодня и согнали с болот. Такой шум подняли вокруг – выдержать невозможно. Крики, грохот, треск – мочи нет выносить все это. Мы и решили переждать где-нибудь в надежде вернуться, когда успокоятся.

– А что там происходит? – допытывался Пафнутий. – Что у людей случилось? Вот и

кабаны мне жаловались.

Лоси ответили, что не знают, и прошествовали дальше. Пафнутий еще раз внимательно осмотрел каждого лося, распрощался с ними и продолжил путь. Он решил во что бы то ни стало дознаться, что же там у людей произошло. Иногда медведь от нетерпения даже припускал рысцой.

И вот Пафнутий добрался до края леса. Правду сказали звери: уже издали услышал он человеческие крики, грохот, свист, гулкие удары – в общем, оглушительный шум. Выглянув из-за последних деревьев на опушке леса, медведь попытался понять, что же происходит в деревне.

Разобраться было трудно, хотя деревню от леса разделял лишь небольшой луг, тоже кое-где проросший деревьями. Ясно было одно: люди чем-то взбудоражены. Они высыпали из домов и метались по улицам деревушки, стараясь производить как можно больше шума. Орали, свистели, били железками по железу, трубили в рога и даже стреляли. Вместе с людьми метались собаки, жутко много собак, которые подняли оглушительный лай. У каждого человека в руках что-то. Но медведь не знал, что это топоры, вилы, грабли и прочие сельскохозяйственные орудия.

Смотрел, смотрел на них Пафнутий, ничего не понял и решил подобраться к деревне поближе. Вышел из-за деревьев, пробежал немного по лугу и, укрывшись за деревьями и кустами, опять выглянул. И опять не понял, в чем дело. Перебежал к следующей купе деревьев, потом еще дальше и вот вплотную приблизился к одной из усадеб, притаившись за стеной сарая.