Текст книги "Особые заслуги"

Автор книги: Иоанна Хмелевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

– У меня получается – девять свежераскопанных могил, – сказала Яночка. – А восемнадцать раскопаны были раньше. Нетронутых восемьдесят одна штука. Всего – сто восемь могил.

– Все равно данные неточные, – заметил Павлик. – Нельзя поручиться за самую старую часть. Так всё заросло, что не разберёшь – одна могила или две, или несколько. Многие совсем провалились и мохом поросли.

Яночка возразила:

– Но те, самые старые, никто и не разрывал. Сразу видно – разрушились сами по себе. Так что уже неважно, сколько их там. Одной больше, одной меньше – без разницы.

– Ты права. Раскапывали только более новые.

– И заметил – в основном те, на которых лежали плиты?

Дети опять обошли плоскую часть кладбища, по ней легче было ходить. И ещё раз внимательно осмотрели находящиеся здесь могилы. Наблюдение девочки оказалось верным.

– Точно! – вскричал Павлик. – Разрыты только самые свежие и обязательно с плитами.

– Ну да! И все плиты сдвинуты! Погоди, посчитаю… Из восемнадцати – шесть с плитами, а остальные без. Выходит, раскапывали не только с плитами.

– Может, плиты украли? – предположил Павлик, – Да нет, по могиле видно, была ли на ней плита.

– Выходит, раньше раскапывали могилы и без плит, а вот теперь стали копаться только в тех, которые плитами закрыты. Что бы это значило?

– Что бы значило, что бы значило… – задумалась Яночка. – Погоди, дай подумать. Похоже, сначала разрывали все подряд, наугад… Знали что спрятано в могиле, но не имели понятия в какой. А потом выяснилось – в той, на которой лежит плита. Откуда-то узнали. Или кто-то приехал и сообщил. Наверняка из тех, кто здесь раньше жил… Девочка перестала бормотать, внимательно всматриваясь в разорённые могилы и напряжённо размышляя. Потом решительно тряхнула головой.

– Всё понятно! Наверняка сначала кто-то знал – в одной из могил чтото спрятано, и принялся разрывать все подряд. Его прогнали отсюда. Наверняка это был тот самый, про которого говорил старик Любанский. А потом появился другой, он откуда-то знал – спрятано в могиле с плитой. Но он тоже не знает, в какой именно. Может, действительно из тех, что здесь раньше жили.

– Сколько же ему лет? – засомневался Павлик. – Давай-ка посчитаем. Тридцать пять лет прошло со времён войны… Ему могло быть в то время самое меньшее шестнадцать лет… Если сложить. Слышишь, у меня получается – минимум пятьдесят! Совсем старик!

– Не встречалось нам здесь такого, – сказала Яночка. – Нет, такого старого не попадалось. Нет здесь такого.

– Ему и не обязательно быть. Мог своим сообщникам рассказать, чтобы искали в могиле с надгробной плитой.

– И знаешь, что я тебе скажу? – заметила девочка. – Глупые они какие-то, несообразительные. Ведь и сами могли бы сообразить – тот, кто спрятал какую-то вещь в могиле, наверняка выбрал с плитой. Ведь там проще прятать. Прибежал на кладбище, отвалил в сторону плиту, закопал что надо, потом плиту на место положил, и дело с концом. Никакого следа…

Павлик подхватил:

– А если бы прятал в такой, где нет плиты, слишком много дополнительной работы. Землю разрыть, что-то спрятать, опять закопать, хорошенько разрыхлить и снова траву посеять или цветочки какие посадить. Тот, кто копался в таких могилах, совсем ничего не соображал!

– Вот и я говорю. А теперь ещё и нас с толку сбил, дурак! Но ничего, теперь-то мы уже знаем – только с плитами. Сколько их осталось? Погоди-ка… Подсчитали. Нетронутых могил, прикрытых надгробными плитами, осталось семнадцать. Две из них располагались в самой старой части кладбища и были намертво пригвождены к земле выросшими из них деревьями.

Яночка вдруг сделала ещё одно ценное наблюдение.

– Смотри, и с гробами что-то не то. Из свежих всего один гроб извлекли, а когда раньше разрывали – выволакивали все гробы! Что бы это значило?

Обследовав несколько недавно разрытых ям, Павлик заявил:

– Похоже, там, откуда извлекли гроб, покойника захоронили не на дне ямы, а, наоборот, сверху. Гляди, гроб извлекли, а глубина ямы такая же, как и во всех. Погоди, кажется, я понял.

Нахмурившись, мальчик уставился на полуразвалившийся гроб, из которого высыпались кости покойного. Яночка не мешала брату думать, с интересом ожидая конца размышлений.

Наконец Павлик заговорил,

– Тот, первый, что копался здесь, ну, та самая, гиена… он докапывался до покойников и их вытряхивал. Наверное, считал, что прятали в гробу. Вспомни, он ведь и в костях копался…

– Помню, – подтвердила сестра. – Наверное, думал, что это самое прятали вместе с покойником в гробу. Наверное, что-то маленькое, может, шпионские микрофильмы, вот он и копался, искал, не завалились ли где.

– А теперь гробокопатели уже знают – в гробах искать не надо! Поэтому раскапывают лишь сверху, под плитой…

– А зачем же этого выволокли? – не поняла девочка.

– Не знаю, – вздохнул Павлик. – Были у них какие-то соображения, что-то заставило.

– Семнадцать, – сказала Яночка. – Осталось искать всего в семнадцати могилах… Павлик тяжело вздохнул.

– Тоже работки немало.

– Ты за них переживаешь?

– Да нет, я подумал – а что, если бы самим найти? Но для этого потребовался бы слон или ещё лучше бульдозер. Или знаешь что? Можно ведь не отваливать плиту, а просто сбоку подобраться.

– Никак спятил! – возмутилась сестра. – Не хватало ещё и нам раскапывать могилы! Да ты в своём уме?

– Да я так просто сболтнул, – оправдывался Павлик. – За кого ты меня принимаешь? Да и не дурак я, соображаю – тогда бы нам никакие особые заслуги не помогли… Пошутить нельзя? Пофантазировать? Раз уж мы заговорили о поисках.

– Ну ладно, успокойся. Давай что-то решать.

Павлик опять оглядел доступную взгляду часть кладбища, теперь уже ond утлом зрения расследовательской деятельности. За злоумышленниками надо усилить наблюдение, им уже немного осталось, того и гляди найдут то, что ищут. Сделать так, чтобы их победа обернулась поражением, отобрать у них трофей! Выбрать подходящее место для засады, спрятаться, а в нужный момент…

– Удивляюсь, почему их сейчас здесь нет, – сказала вдруг Яночка, тоже внимательно осматриваясь. – Пусто, вокруг ни души, могли бы докопаться хоть до Новой Зеландии, никто не помешает. И вчера не работали…

– Ты ещё недовольна? И хорошо, что не работали.

– Оно, конечно, хорошо, но странно… Вот я и удивляюсь…

А Павлик, осматривая окрестности, вдруг подумал о другом. Вон там, в северо-западной части кладбища, на рубеже старого кладбища и упомянутых выше непроходимых дебрей, склон холма круто обрывался в пропасть, дна которой не было видно. И эта пропасть, так же, как и склон, густо поросла непроходимой чащей колючего кустарника.

– Смотри! – показал туда Павлик сестре. – Может, это и есть та самая чаща, в которой живут кабаны? На мой взгляд, самое подходящее для них место. Немного похоже на то, где я спугнул их, споткнувшись, помнишь? Только тут намного удобнее для них, вон сколько места и совершенно непролазная пропасть.

Подобравшись на четвереньках к краю обрыва, Яночка попыталась разглядеть что-то внизу. Безнадёжное дело, разве что увидишь?

– Вот интересно, а как кабаны оттуда выбираются? – подумала она вслух.

– Или по склону карабкаются, им колючки не страшны, – предположил Павлик, – или у них есть какой другой путь. Надо бы разведать… Яночка поддержала брата.

– Пошли обойдём холм с другой стороны, посмотрим что там. Может, и в самом деле имеет смысл устроить здесь засаду? Пан Любанский тоже говорил – там больше кабанов, чем людей. Но сюда обязательно вернёмся, ведь мы так ничего и не решили.

Вниз спустились по пологому склону холма. Осмотренное подножие у крутого обрыва оказалось ужасным и решительно ни для чего не пригодным. Глубокие и опасные ямы поросли высоченной травой, так что свались туда – и костей не соберёшь; Нагромождения сухих веток образовали непроходимые засеки. А что уж говорить о плотной стене жутко колючего кустарника, через него продраться могли разве что одни кабаны. Очень может быть, там, внизу, в этой непроходимой чаще и гнездились эти самые кабаны, но они были совершенно недоступны. Даже Хабр отступился, сделав несколько неудачных попыток пробиться сквозь чащу.

– Если кабаны где-то здесь и вылезают из оврага, – сказала Яночка, подводя итоги осмотру новой местности, – нам это ничего не даст. Засаду здесь устраивать не имеет смысла. В такой гущине ничего не разглядишь, особенно ночью, а вот мы сами очень даже можем пострадать. Гляди опять какая ямища! .

– С чего мы пострадаем?

– А вдруг придётся бежать! – пояснила девочка. – Да мало ли что.

– От кабанов не убегают! – возразил Павлик.

– А что делают? Топают на них ногами и кричат: «Брысь! Пошли вон»?

– Да нет, сидят тихо и наблюдают. Не раздражают их…

– А если они выскочат на нас уже раздражённые?

– Но ведь мы же залезем на дерево! Кабаны по деревьям не умеют лазать. И пересидим. Надо только выбрать подходящее дерево.

– Разве я говорю, что не надо? Только не в этом месте. Смотри, уже сейчас тут ничего толком не разглядишь, а когда стемнеет, и вовсе… Не заметим, даже если мимо стадо гиппопотамов протопает! – Что ж, значит, устраиваем засаду в другом. месте. Тем более, что тут я не вижу подходящего дерева. А кабаны ведь по всему лесу бегают. Давай посмотрим ещё вон там, немного повыше по. склону. Вроде бы там не такая чащоба.

Вынужденные далеко обойти подножие холма дети неожиданно наткнулись на узенькую тропинку. Хабр выскочил из кустов и побежал впереди них по дорожке, уткнувшись носом в землю. Вот он вернулся, покрутился на месте, nor| пробежал вперёд, остановился и интенсивно стал нюхать воздух. Потом сделал стойку, оглянувшись, видят ли хозяева. Убедившись, что видят, опять пробежал вперёд и беспокойно завертелся на месте. Дети сразу поняли своего друга.

– Значит, и в самом деле сидят там! – констатировал Павлик. – Уж онто не ошибётся. Яночка принялась успокаивать собаку.

– Всё понятно, пёсик, мы поняли – там кабаны. Не ходи туда, не надо. Мы не пойдём к кабанам. Успокойся, мой дорогой, мой умный, мой золотой. Вон туда веди, вниз не надо.

Хабр послушно направился по тропинке вверх, по прежнему чутко принюхиваясь. Особое внимание пёс уделил норе крота у самой тропинки. Павлик ткнул Яночку в бок.

– Гляди! У норы след кабаньих копыт. Он учуял!

Кабаньи следы уже и детям были хорошо знакомы. Возможно, как раз по этой тропинке кабаны выходили на кормёжку из своего убежища. Может, именно здесь имеет смысл устроить засаду? Если .в этом месте спрятаться на дереве, можно будет хорошенько разглядеть кабанов. Злоумышленники както сразу вылетели из головы, все мысли брата и сестры заняли лесные невидимки, которых так хотелось увидеть!

Тропинка привела к старой, заброшенной дороге. Когда-то по ней ходили люди, но теперь она так заросла, что сразу стало ясно – тут уж никакие сборища не грозят. И в то же время по ней шлось легко и удобно, это вам не колючая чащоба. Вела дорога куда-то в глубь леса, в сторону моря. И словно по заказу как раз на перекрёстке тропинки с дорогой росло очень подходящее дерево. Во всяком случае Павлик нашёл его очень подходящим для засады, у Яночки же были сомнения.

– А почему ты уверен, что кабаны пойдут именно в эту сторону? Ну, выйдут по тропинке из бурелома, но зачем им к дороге идти? Пересекут тропинку и пойдут себе в глубь леса, а там и до камышей доберутся. А мы как дураки останемся сидеть на дереве и ничего не увидим.

Павлик возразил:

– Не будем мы сидеть на дереве, затаимся вот здесь, где тропинка из чащи выходит. А дерево я приметил на тот случай, если бежать придётся. На всякий случай… Хотя, возможно, имеет смысл и забраться на дерево, вдруг оттуда лучше видно? Погоди, я проверю.

– Так проверяй. А я пока посмотрю, что там дальше. Мне кажется, лучше устроить засаду по ту сторону дороги, оттуда лучше видимость. Только надо посмотреть, нет ли там опять колючих кустов или какой крапивы.

– Так посмотри.

И Яночка двинулась по дороге, но путь ей преградил какой-то огромный, разросшийся куст. С трудом пролезла девочка на четвереньках под кустом и, оказавшись по ту сторону куста, принялась изучать возможности устройства там засады. Делала это с присущей ей ответственностью, тщательно проверяя поле обзора из каждого избранного ею пункта.

Павлик полез на дерево. Это был старый, развесистый граб. На нижнюю огромную ветку залезть было легче лёгкого. Забравшись на неё, мальчик встал на ноги, ухватился руками за следующий толстый сук, подтянулся и на него тоже забрался. Сел, чтобы передохнуть, и тут увидел, как под деревом промчался Хабр, причём в сторону противоположную той, куда пошла Яночка. Павлик, отдохнув, взобрался на третий сук, уже не такой толстый. Распластавшись на суку, раздвинул ветки, чтобы определить, что же они отсюда увидят, и увидел Хабра. Вернувшись, пёс крутился внизу, чем-то очень обеспокоенный. Поняв, что Павлик заметил его, Хабр негромко, предостерегающе прорычал, давая понять, что заметил что-то важное и опасное. А вот как пёс понял, что Павлик на него смотрит – это осталось тайной. Однако Хабр явно понял, что Павлика уже предупредил, и помчался предупреждать о неведомой опасности Яночку. Его предостерегающее, чуть слышное рычание заставило девочку быстренько спрятаться под кустом и замереть неподвижно. Хабр лёг на землю рядом с хозяйкой. Видимость изпод куста была аховая, ну да ведь выбора не оставалось. Дорога просматривалась лишь в двух местах, и то мешали ветки и трава.

А Павлик замер, лёжа на суку, и затаив дыхание смотрел на дорогу. Его наблюдательный пункт был гораздо лучше Яночкиного. Сук, на котором он устроился, простёрся как раз над дорогой на довольно большой высоте, и отсюда она просматривалась на значительное расстояние. Он же сам оставался невидимым, его скрывал толстый сук и ветки с листьями. Вот только лежать на суку было очень не удобно, к тому же какая-то острая ветка колола в локоть, но пёс знал, что делает, а мальчик привык ему доверять. Значит, надо замереть и ждать. Яночке тоже очень мешала сухая ветка, которая, казалось, вот-вот проткнёт ухо насквозь, но девочка не осмелилась даже пошевелиться. Она тоже привыкла безгранично верить своему дорогому пёсику.

Вскоре насторожённое ухо уловило какой-то шум. Поначалу неясный, он приближался. Вот уже можно различить в нём шелест раздвигаемых веток, лёгкое потрескивание под чьими-то ногами сухих веток и голоса. Из-за поворота дороги вышли два человека. Стараясь двигаться как можно тише, они негромко переговаривались, не глядя друг на друга, зато насторожённо оглядываясь и напряжённо всматриваясь в лесную чащу. Вверх они не смотрели. Впрочем, даже если бы и взглянули, не заметили бы маленькую фигурку в густой листве граба, не разглядели бы и другую, замершую в непроглядной темноте под кустом, а также неподвижную собаку рядом с ней. Не прекращая разговора, двое неторопливо прошли мимо и скрылись за следующим поворотом дороги.

Павлик не шевелился, когда они проходили под ним, хотя и очень хотелось немного раздвинуть ветки перед глазами. Но и без того он сразу их узнал, как только те вышли на первый же просматриваемый сверху кусочек дороги. Мелькнула чрезвычайно знакомая макушка. Та самая, которую Павлик уже имел возможность во всех подробностях рассмотреть с верхушки дюны, так что теперь не сомневался – тот самый, с глазками и ушами, Яночка же могла видеть их в лицо только коротенькое мгновение, потом довольствовалась лишь созерцанием части брюк и отдельных фрагментов их ботинок. Однако и ей коротенького мгновения вполне хватило.

Подозрительные типы удалились, дети вылезли из укрытий и смогли обменяться впечатлениями. Первым делом принялись благодарить бесценного пса. Какое счастье, что у них есть такой умный, такой сообразительный и заботливый друг! Что бы они делали без него? Выразив поцелуями и ласками признательность Хабру, брат с сестрой приступили к обсуждению новых открытий.

Павлика не устраивала дикция злоумышленников.

– Бормотали, словно у них зубы болят, рот раскрыть поленились! – недовольно ворчал он. – Удалось только часть разобрать. Вот, к примеру, рыжий Попрыгун сказал…

– А ты как понял, что один из них – Попрыгун? – перебила брата Яночка, – Когда нечленораздельно бормочут, да ещё шёпотом, не разберёшь.

– А я его не только слышал, но и видел. Знаешь, сверху видно все. Ну, не все, и то только сначала, но тогда-то я и разглядел обоих. Зато, когда проходили подо мной, хорошо их слышал, хотя почти не видел. Сверху и слышно все…

– Расхвастался… Я же не виновата, что не успела на дерево взобраться. Ну, говори же!

– Так вот, Попрыгун сказал: «Кажется, дело не в нас. Границу стерегут». А Лысый в ответ: «И всё равно надо быть осторожнее, короткими вылазками. Бережёного Бог бережёт». А Рыжий: «Вот как раз и неосторожно с нашей стороны делать такой большой перерыв. Считаю, теперь уже можно… А больше я ничего не слышал.

Настала очередь Яночки.

– А когда проходили мимо меня, один сказал: «…и работать понемногу, надолго не задерживаться». А другой в ответ: «Из-за какой-то глупости задержка получается. Надо бы сообщить…» И все.

– Мало, – огорчился Павлик. – Жаль, что никто больше не сидел под кустом где-нибудь дальше по дороге, глядишь, услышали бы и продолжение разговора.

Яночка презрительно пожала плечами.

– И так услышали немало. Ведь ясно же – они заметили, что пограничники усилили бдительность, и перепугались. Потому и не копали ни вчера, ни сегодня.

– Но сообразили, что пограничники встревожились не из-за них. Думаешь, так оно и есть? И как понимать – «надолго не задерживаться»?

– Не знаю. Послушай, давай-ка ещё раз повторим, что каждый из нас услышал. Может, что и сообразим.

Повторили, причём теперь постарались выяснить, кто именно из злоумышленников что говорил.

Вышло, рыжий настаивал на продолжении работ и поторапливал, а Лысый советовал соблюдать осторожность и работать короткими вылазками. Основательно обсудив услышанное, пришли к выводу: слова «работать понемногу, надолго не задерживаться», равно как и «короткие вылазки», относились к раскопкам на кладбище. Предложение внёс Лысый, такой режим работы казался ему наиболее подходящим в условиях повышенной бдительности со стороны пограничников, а не исключено, и милиции, Даже Павлик вынужден был отметить правильность такого подхода.

– Правильно рассуждает, – неохотно похвалил он лысого злоумышленника. – Ведь чем дольше копаются, тем больше опасность, что их кто-то там застукает. А так – прибежать, разворотить одну могилу и смыться! Попробуй перехвати таких!

Яночка делала упор на положительные стороны чрезвычайного положения. Сказывался оптимистический характер девочки.

– Зато очень хорошо, что сорвался график их работ, – говорила Яночка, – Пока они такими темпами раскопают семнадцать могил…

Пессимист Павлик возражал:

– А вдруг повезёт подлецам, и они сразу найдут, что ищут!

– Да ты что! С чего вдруг повезёт? До сих пор вон сколько роют и всё без толку. Нет, сразу – исключено. Разве что во второй или в третьей могиле…

– А ещё неплохо бы знать, кому они хотят сообщить, – вспомнил Павлик разговор злоумышленников. – Может, на это тоже понадобится время, не сразу приступят к раскопкам.

– Как это кому? – удивилась Яночка. – Ясно же – тому, с глазками и ушами. Хотя, возможно, и пану Джонатану. Ушастый тут не проживает, а вот за паном Джонатаном мы бы могли проследить, – Раз так, нечего медлить! Хабр, за ними!

– Только издалека, – предупредила осторожная сестра. – И хорошо бы, они шли не в нашу деревню. Мизя уже наверняка вернулась с ужина.

По дороге Павлик ворчал по своему обыкновению:

– И опять помешали нам. Как сговорились с кабанами! А мы и места для засады не успели присмотреть, то дерево хоть и большое, да уж больно неудобное, весь живот отлежал…

На первом же перекрёстке появилось осложнение. Одна дорога вела к морскому порту, вторая к порту в заливе. Бегущий впереди детей Хабр засомневался, побежал по первой дороге, потом вернулся, пробежал по второй, опять вернулся и кончил тем, что принялся крутиться на перекрёстке приседая на задних лапах и тихонько повизгивая.

– А это уже свинство! – рассердился Павлик; – Разошлись, мерзавцы, в разные стороны! Что теперь делать?

Хабр нервничал, поторапливал принять решение. Сам не решался, дело хозяев определять, который из преследуемых зверей важнее.

– Погоди, пёсик, нам надо подумать, – успокаивала Хабра Яночка. – Не торопись, минутку подожди. К морю ближе, давай сначала сбегаем туда, а если что – вернёмся к заливу.

– Правильно, к тому же на пляже видимость отличная, пляж просматривается на большое расстояние, – согласился брат, галопом пускаясь вслед за собакой.

Когда они поравнялись с первым портовым строением на дюне, их нагнал пан Джонатан на мотоцикле. Он не стал останавливаться, вообще не обратил внимания на детей, а с грохотом промчался мимо них и затормозил, приметив какого-то рыбака, поднимающегося по склону дюны. Не выключая мотора, пан Джонатан поговорил с рыбаком. Мотор оглушительно трещал, on}rnls разговор заключался в громких криках, и Яночка с Павликом могли понять, о чём идёт речь.

– А что ему здесь делать? – орал рыбак.

– Да он где-то здесь, я видел его машину! – надрывался пан Джонатан.

– Здесь?! – уточнял рыбак.

– Нет, в порту!!!

– А здесь я его не видел!!!

Услышав это, пан Джонатан развернулся так, что из-под заднего колёса мотоцикла веером разлетелся песок.

– Если ты в порт, подвези меня! – заорал рыбак.

Пан Джонатан кивнул, подождал, пока рыбак не сел на заднее сиденье, и с оглушительным треском умчался. Яночка с Павликом прибавили шагу, потому что увидели, как на вершине следующей дюны Хабр уже сделал стойку на зверя.

Рыжий Попрыгун сидел на ящике, наблюдая за тем, как рыбаки отправлялись на лов рыбы. Лодки отчаливали от берега одна за другой, вот и последняя была спущена на воду, причём корма её уже была в море, а нос ещё находился на песке. Вокруг неё суетились, видимо, рыбаки. А больше ни одной живой души поблизости. Правда, в отдалении пляжились вездесущие отдыхающие.

– Ну и что? – злился Павлик. – Сидит как пень, ничего не делает.

– Если он собирался встретиться здесь с паном Джонатаном, то ничего у них не получилось, – задумчиво произнесла девочка. – Но одно с другим не сходится…

– Мы не можем ждать, пока сойдётся! – поторапливал Павлик. – А что у тебя не сходится? Надо было за тем отправиться.

– Пан Джонатан кого-то ищет, – отвечала сестра, подумав, – Ладно, бежим, по дороге поговорим.

И, поспешая вслед за Хабром, пояснила:

– Слышал разговор? Хозяин видел чью-то машину, а её владельца здесь, в порту, рыбак не видел.

– Они меняются машинами, – ответил Павлик. – То есть не так, они в машине меняются. И неизвестно, ищет ли он Лысого, или Ушастого., А если ни одного из них не видел, не может знать, который из них приехал.

– Но ехал-то он в порт. И Лысого не встретил. А должен его вроде бы знать, так ведь?

– Лысый мог куда угодно отправиться, вот и не встретились по дороге. Да чего голову ломать, сейчас все узнаем. Хабр скажет.

Яночка продолжала сомневаться.

– Нет, всё-таки концы с концами не сходятся.

Разве стал бы пан Джонатан так открыто разыскивать сообщника? Не может же и этот рыбак тоже быть членом преступной шайки. Совсем посторонний человек.

– Не совсем, – возразил Павлик. – Я его уже видел. Он живёт недалеко от порта.

– Может, и живёт, да не обязательно в шайке состоит.

– Ну, не скажи… То есть я не о том, что он непременно член преступной шайки. Просто пану Джонатану нечего скрывать знакомство с сообщником, они могут знать друг друга по работе или ещё как, а о том, что состоят в одной шайке, рыбак не знает. Вот пан Джонатан и может того разыскивать свободно, делая вид, что ищет совсем по другому делу.

– Может быть. И все равно сомневаюсь я…

Хабр, полон презрения к столь простой задаче, которую поставили перед ним, небрежно вывел своих хозяев прямёхонько к забегаловке в порту. Заходить в помещение не было необходимости, Лысого дети увидели сквозь раскрытое окно. Тот сидел за столиком и пил кока-колу. Разглядели также и других за этим же столиком. И хотя были очень удивлены, поспешили сразу же скрыться, пока Лысый их не заметил.

За столиком вместе с Лысым сидели Мизя, её мать и их знакомая по пляжу. Спрятавшись за чей-то прицеп и издали глядя на компанию за столиком, Павлик в ужасе проговорил:

– Ну, нет! Не поверю, ни в жизни я не поверю, что эти бабы p»gp{b» r могилы!

– Успокойся, конечно же, не они этим занимаются, – сказала более уравновешенная Яночка, тоже внимательно разглядывая людей за столиком. – Да и не общаются они друг с другом. Видишь же, бабы сами по себе, болтают о чём-то своём, он их даже и не слушает.

– Зачем же он сюда заявился? Коку пить?

– Не знаю. Давай понаблюдаем.

– Нам ещё надо пана Джонатана разыскать.

Притаившись за прицепом, дети не отрывали глаз от окна кафе. Женщины оживлённо болтали, Лысый же сидел задумавшись и не обращал на них никакого внимания.

– Вот что мне в голову пришло, – сказала вдруг Яночка. – Пан Джонатан ищет кого-то, потому что увидел чью-то машину. Не исключено, машина стоит где-то здесь, и пан Джонатан вернётся к ней.

– Значит, надо найти машину! – решил Павлик. – О, гляди! Бабы уходят. Думаю, когда они выйдут, к нему за столик подсядет тот, которому надо сообщить.

– Почему ты так в этом уверен?

– Да ведь во всех детективах так поступают.

Яночка пхнула брата в бок.

– Вот тебе и на! Гляди, он тоже расплачивается! Выходит!

– Ладно, давай посмотрим, что будет теперь…

Мизя с мамой и их знакомая встали и пошли к выходу. Лысый пока ещё сидел за столом, хотя по счёту уже заплатил. Взглянул на часы, о чём-то подумал, но недолго, потому что к его столику подошли какие-то две молодые пары, видимо заметившие освободившиеся места. Вот Лысый и встал, вежливо освободив недостающий стул, и не спеша вышел из кафе. Опять же не торопясь он двинулся по тропинке вокруг цветника, причём в ту сторону, где стоял прицеп, а за ним прятались Яночка и Павлик. Пришлось им всё время передвигаться под прикрытием прицепа так, чтобы злоумышленник их не заметил. Всецело занятые Лысым, дети совсем позабыли о другой опасности…

Выйдя из кафе, Мизя с матерью и знакомой пани подошли к цветнику и принялись любоваться распустившимися розами. Заставили и Мизю любоваться, более того – велели ей нюхать цветочки. Послушная девочка принялась нюхать, с опаской наклоняясь над колючими розами. Вот так, идя вокруг цветника, только с другой стороны, вся компания тоже приблизилась к прицепу.

Пройдя мимо прицепа и не заметив детей Лысый направился по шоссе к лесу. Шёл не оглядываясь, и Павлик с Яночкой наконец-то смогли выпрямиться и размять затёкшие ноги. Надо выждать подходящий момент, пусть злоумышленник отойдёт подальше, тогда они пустят по его следу Хабра, а сами смогут следить за ним на безопасном расстоянии.

Так планировали поступить брат с сестрой, но не тут-то было…

– Ой-ой! Яночка! – послышался осточертевший знакомый визг. – И Павлик! Что вы здесь делаете? В прятки играете? Я тоже хочу!

Ну, знаете! Нигде нет спасения от этой зануды. И к тому же, голос Мизи был не только противным, но и отличался исключительной пронзительностью, Услышал его и Лысый, моментально обернулся и сразу же увидел Павлика и Яночку, не успевших спрятаться! А может, Мизин голос действовал на людей ещё и парализующе? У Яночки мурашки пробежали по спине, у Павлика в глазах потемнело от злости.

– Тррреотрррава! – страшным голосом прорычал он.

Испуганная Мизя попятилась.

– О, ты выражаешься! – обиженно проговорила она. – Не стану я с вами водиться.

Вот оно, спасение! – поняли и Яночка, и Павляк и стали ковать железо, пока горячо.

– Тррреотрррава! – поддержала брата девочка, – Тррреотрррава, Тррреотрррава…

– Трррреотрррава! – наддал жару Павлик.

Шокированная Мизя не выдержала и обратилась в позорное бегство. Скорее к маме! Хорошо, что она со своей подругой все ещё любуется png»lh.

Лысый недолго смотрел на Павлика я Яночку. Сразу же двинулся дальше, но внезапно сменил направление и резко свернул к порту.

– Он заметил нас! – пробурчал Павлик.

– И наверняка догадался, что мы за ним следили.

– Догадался, конечно, потому и возвращается.

И теперь не пойдёт к кому-то, чтобы его предупредить о чём-то. Чтоб ей лопнуть!

Яночка оглянулась на Мизю. Распрощавшись со знакомой, Мизя и её мать направились домой.

– Надо что-то делать! – сказала Яночка. – Давай сделаем вид, что следим за всеми!

– Теперь это уже не поможет. Нет, давай лучше поищем машину. Здесь я её не вижу, пройдёмся вдоль шоссе, посмотрим там. Вон сколько машин наставлено!

К этому времени Лысый спустился в порт и шёл вдоль берега. По дороге, ведущей к порту от базы отдыха, с рёвом примчался на своём мотоцикле пан Джонатан и о чём-то принялся расспрашивать рыбаков. Лысый прошёл совсем рядом, но оба они не обратили друг на друга никакого внимания, не сделали ни малейшего подозрительного жеста.

Яночка с Павликом добрались до автобусной остановки. Здесь, у дороги, припарковано было много машин. Осматривая их, брат с сестрой в то же время старались не упускать Лысого из виду. Да и пана Джонатана тоже. Вот последний закончил общаться с рыбаками, взревел мотором и помчался куда-то в направлении магазина. Лысый же покинул берег моря и по дороге направился к припаркованным машинам, то есть туда, где в настоящий момент находились юные детективы.

– Сматываемся! – встревожился, Павлик. – Он сюда идёт.

Яночка сказала:

– Вроде бы я нашла его машину. Вон там стоит за той большой жёлтой.

– Бежим, по дороге глянем на номера, чтобы убедиться.

Стараясь сохранять безопасную дистанцию между собой и Лысым, брат с сестрой пятились прячась за машинами и все более приближаясь к магазину. А Лысый не спеша подошёл к своей машине, действительно припаркованной за жёлтым «фольксвагеном-комби», сел в неё и сразу уехал. Выскочив на середину проезжей части шоссе, Павлик и Яночка глядели ему вслед.

– Не верю я ему, – признался Павлик. – Начал он с того, что всю дорогу шёл пешком. Сейчас на машине поехал, но кто помешает проехать немного, оставить машину и сделать своё дело? Я бы за ним последил.

– Теперь уже поздно, – печально констатировала Яночка. – Он уже уехал. Хабр, конечно, нашёл бы его, но пока найдёт в лесу его следы, тот уже давно встретится с кем надо и передаст, что хотел. И мы не узнаем, с кем встретился, ведь хватит же у него ума посадить в машину своего сообщника. Я бы посадила…

Тут им пришлось. уйти с дороги, чтобы дать пройти двум рыбакам с ящиком рыбы. За ними шёл третий. Когда все трое прошли мимо, брат с сестрой одновременно произнесли: