Текст книги "Дом с привидением"

Автор книги: Иоанна Хмелевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

16

Донельзя взволнованная Яночка с нетерпением поджидала Павлика, который сегодня что-то слишком задержался в школе. Бездельничает себе, в то время как она сделала столько важных дел. Во-первых, составила список всех таинственных происшествий и непонятных событий и проработала его по пунктам. Какое-то время колебалась – зачислить в список таинственным образом исчезнувшие крючья от карнизов, вбитые Павликом в наклонную крышу террасы, чтобы легче было взбираться на чердак. О том, что они туда вбиты, знали лишь они с Павликом, остальные члены семьи ломали себе головы над тем, куда крючья могли подеваться, и как-то не очень активно их искали. Бабуля приписала их исчезновение действию подозрительных таинственных сил в их доме, а пан и Кристина с тётей Моникой, уверяя, что в доме водятся не только привидения, но и просто воры, украдкой переглядываясь, как-то слишком легко с ней соглашались и только делали вид, что ищут. Если бы Яночка не знала совершенно точно где именно вбиты непонятным образом исчезнувшие крючки, наверняка заподозрила бы мать, и тётю в их похищении. Во-вторых, грымза опять отправилась на прогулку и опять получила посылку. С почтальоном она встретилась на перекрёстке, специально отправилась так далеко, ибо в калитке незыблемо торчала бабушка и следила за ней нагло, нахально невоспитанно. Это бабушка так сама о себе отозвалась, с горечью заметив, что из-за этой неприятной особы скоро станет такой грубой хамкой что просто противно. Ещё неделю назад она бы никогда не позволила себе столь бестактно вести себя, а теперь?! Подумать страшно!

С треском распахнувшаяся входная дверь и грохот в прихожей известили о возвращении Павлика из школы. В прихожую выглянула бабушка.

– Павлик, ноги! Ты что так поздно? Мы тебя заждались. Ведь у тебя всего на один урок сегодня больше, чем у Яночки, а она уже давно пришла.

– Так получилось! – пробурчал Павлик, шаркая подошвами ботинок о половик при входе. – Общественная работа.

– Заходи в кухню, поешь.

– Потом, бабуля! Сейчас некогда. Я ещё не за кончил свою общественную работу. Потерплю до обеда.

В комнату к Яночке Павлик ворвался, как вихрь, и с порога крикнул:

– Слушай, тут такие дела, такие дела. Никогда бы не подумал? Быстро одевайся, бежим!

– Что случилось? Говори же! – быстро сменив тапочки на уличные ботинки и срывая с вешалки куртку, крикнула Яночка. – Куда бежим?

– В милицию?

– Ты что? !

– Я только что оттуда! Они прочли наш шифр!

– Тихо! – остановила девочка брата, готового выкрикнуть их секрет на весь дом. – На улице рас скажешь.

Выскочив из дома, дети помчались по улице. Павлик рассказывал на бегу:

– Расшифровали нашу записку! Уж они меня мурыжили, и о том, и об этом, сержант Гавронский и один капитан, настоящий, хотя и не в форме. Неплохой парень. Но тёмные они, скажу я тебе! Ничего не знают, все им расскажи! А я и говорю, что пока с тобой не посоветуюсь, ничего не скажу. Они там тебя ждут. Скорей!

– Ну уж нет! – остановилась Яночка. – Никуда я не пойду, пока ты мне всего толком не расскажешь. А я ещё подумаю…

– Но ведь они там ждут! – волновался Павлик.

– Ну и что? – холодно произнесла Яночка. – Пусть подождут. А ты расскажи обо всем по порядку, а не так, как бабушка. Что прочитали в нашей записке? Какой книгой пользовались? И о чем тебя… мурыжили?

– По порядку, а сама сразу обо всем спрашиваешь! – огрызнулся брат. – И тоже мурыжишь, не хуже милиции. Давай по порядку, только тогда надо сделать так, чтобы они нас пока не увидели.

– Так они же в милиции!

– Нет, сидят в патрульной машине. Меня подвезли. Но я им велел остановиться подальше от дома, чтобы бабушка не увидела. И они сразу по слушались.

– Правильно сделали, значит, тоже соображают, – похвалила Яночка милицию. – Ну а теперь рассказывай по порядку, как было дело. Брат с сестрой уселись на широком каменном основании ограды соседнего дома. Сквозь ограду пробивались ветви кустов и скрывали Яночку с Павликом от глаз прохожих, а также от любопытной бабушки и сотрудников милиции, ожидавших их в патрульной машине.

Павлик начал без предисловий:

– Капитан с сержантом приехали к школе и там поджидали меня. Он сказал, что расшифровали наконец нашу записку…

– Так какая это была книга? – нетерпеливо перебила брата Яночка.

– Ни в жизнь не догадаешься! Ценник иностранных марок за 1974 год.

Яночка даже подпрыгнула от неожиданности – Если бы знать! У дедушки есть такой ценник!

– Нам такое и в голову не приходило! – вздохнул Павлик. – А они догадались из-за того самого «пол», помнишь? И ещё там цифры шли тысяча шестьсот с чем-то. А это оказался номер польской марки в ценнике, на марке Виланов, королевский дворец. И в записке написано, что этот бандит желает встретиться в Виланове…

– Во дворце? – удивилась Яночка.

– Да нет, в кафе. Так он в записке написал. Что будет ждать в кафе, есть там такая забегаловка, что будет ждать каждую пятницу от семнадцати до двадцати в той самой польской марке, то есть в Виланове, я хотел сказать.

Яночка слушала и напряжённо над чем-то думала.

– Выходит, и на нашей машине он тоже накорябал эту самую марку? – взволнованно спросила она.

– Как ты сказала? – не понял Павлик и вдруг сообразил. – Ну конечно же, правильно! Погоди…

– Что?

– Погоди, мне уже пришло в голову, когда они меня расспрашивали, только я тогда не до конца додумал, а вот сейчас, когда ты сказала… Ты была права, их было двое!

– Я с самого начала так говорила!

– Правильно! – подхватил Павлик. – Значит, первый написал записку второму, чтобы им встретиться, но у них ничего не получилось, потому что записку перехватили мы с тобой. А милиция ни чего не понимает, ведь я им не сказал, как у нас оказалась записка. Второй, наверное тот, что нашу машину портил. – Тот, с чёрными когтями и чёрной родинкой ухом – подсказала Яночка, а Павлик дополнил портрет злоумышленника:

– И с лицом кретина. Они не смогли встретиться, и он второй раз написал ему письмо на нашей машине. Марку накорябал и время, помнишь? Там ещё было нацарапано – «семнадцать двадцать». Тогда тот понял, что должен сидеть и ждать его в забегаловке от семнадцати до двадцати.

– А когда? – спросила Яночка. – Тоже в пятницу?

– Не знаю, – засомневался Павлик. – Пятницы не нацарапал. Может, каждый день?

– Может, – согласилась, подумав, Яночка:

– Делать ему нечего…

– И, наверное, они все-таки встретились, – предположил Павлик. – А капитана это очень интересует…

– Погоди, – перебила брата Яночка, – что-то у меня не сходится.

– Ты о чем?

– О переписке бандитов. Откуда второй узнал, что должен написать письмо на папиной машине? Ведь кретин первым принялся царапать на ней письмо…

– … и наверняка написал его тоже шифром! – подхватил Павлик. – А тот прочитал и догадался, что должен ответить на той же машине. Соскрёб шифр и дописал свой ответ.

Яночка глубоко задумалась. Представила себе, как оказавшийся в безвыходном положении злоумышленник с чёрными когтями и бараньей мордой кретина трудолюбиво корябает на их машине своё послание сообщнику. Сообщник читает, до него доходит, что произошло недоразумение, и он шлёт ответ, в котором назначает время и место встречи. Злоумышленник с чёрными когтями получает ответ и едет в Виланов, где ждёт сообщника… Что ж, могло быть и так.

– Вот только не понимаю, – сказала девочка – откуда этот кретин узнал, что сообщник прочитает его шифр? Ведь машина же наша! Железная логика Яночки заставляла дать столь же логичный ответ на вопрос. Брат напряг все свои умственные способности:

– Если исключить участие отца в сговоре… значит, остаётся предположить, что второй бандит находится там, где обязательно должен увидеть нашу машину. И не просто по пути, а где отец оставляет её на стоянке.

– Значит, – с надеждой в голосе подхватила сестра, – если мы хорошенько продумаем все места стоянки, то и бандюгу сможем вычислить!

– Сможем, наверное, – ответил мальчик. – Куда отец ездит, я знаю. На бензоколонку, ту, что на Вислостраде, в авторемонтную мастерскую, на свою работу, на работу мамы, на работу тёти Моники.

– И в банк, – подхватила Яночка, – и в Ломянки в столярную мастерскую, и на Служевец за трубами, и в магазин стройматериалов на Галчинского…

Надежда постепенно улетучивалась.

– Многовато получается таких мест, – грустно констатировал Павлик.

– Мама почему-то сказала, что машину папы раз рисовали на его работе, на стоянке, помнишь? – вдруг вспомнила девочка.

– Не могут в папиной конторе работать какие-то бандиты! – веско заметил мальчик.

– Я и не говорю, что работает. Может, он просто где-то там живёт неподалёку.

– В Жерани живёт? Да там и нет жилых домов, сплошные фабрики и заводы.

Оба замолчали. Невесёлый получился разговор, ничего из их предположений не оправдалось. Яночка носком ботинка ковыряла дыру в тротуаре, Павлик задумчиво грыз ногти.

– Жить он там не может, – пробормотал он, – а вот работать вполне…

– Жить он может и в Ломянках, и возле бензоколонки, – вторила брату Яночка.

Павлика вдруг осенило:

– Слушай, а его машина! Помнишь, тогда ночью Хабр до машины его проводил и мы выяснили что машина как раз из Ломянок! Значит, он живёт в Ломянках. А тот, с когтями, знал об этом!

– И выходит, знал также и о том, что отец по едет в Ломянки? – скептически заметила Яночка. – Откуда он мог знать, что отец собирается ехать в столярную мастерскую?

– Не знаю, – ответил Павлик, – но милиция может узнать.

– А я думаю, все было по-другому, – высказала Яночка свою версию. – Тот, что живёт в Ломянках, видел там нашу машину, и её же он видел тут, у нашего дома. Ведь это он по чердаку шастал? А папина машина всегда стоит у дома. В основном у ворот, на улице, иногда во дворе, пока гаражом нельзя пользоваться. А он несколько раз был на чердаке, значит, несколько раз видел нашу машину и запомнил. И видел того, с когтями, как он тоже тут крутится…

– И тоже на чердак залезает?

– Не знаю, Хабр на него не рычал, так что точно не скажу. Ну и первый нацарапал послание для второго, потому как не дождался его в Виланове. Наверное, что-нибудь маленькое. А этот с когтями увидел и написал ответ. Тогда тот, первый, прочитал и сразу же ответил!

– Если первый написал что-то маленькое, может, оно ещё осталось на дверце, как думаешь? – пред положил Павлик. – Надо было внимательней нам тогда смотреть.

– Ничего не потеряно, ещё можем посмотреть, отец покрыл лаком только исцарапанную часть дверцы, а больше ничего не трогал. Если маленькое было в другом месте, могло и сохраниться. Когда вернётся домой – проверим.

– Надо же, выходит, мы уже все знаем! – в полном восторге выкрикнул Павлик.

– Не совсем, – охладила его восторг сестра. – Я, например, пока не знаю, зачем он залезал на чердак и что оттуда забрал. И что означают «ДВОР» и «ДЫМ». И зачем пишут себе послания на машине вместо того, чтобы нормально позвонить друг другу или домой прийти? Или послать письмо по почте. Ведь на машине намного труднее…

– А вот это как раз капитан мне объяснил! – важно сказал Павлик, – Ведь у преступников как принято? Не доверять друг другу! Вот они и притворяются, что не знают один другого, когда встретятся где-нибудь на людях. А во-вторых, и в самом деле, раз не доверяют, не говорят ни своего адреса, ни телефона. Даже имён и фамилий не знают, у них только клички. И если вдруг почему-либо по теряют друг друга, им очень трудно опять друг друга найти, тут уж они на что угодно пойдут, даже на машине письмо напишут. А капитан как раз потому меня так и мурыжил, хотел узнать от меня все, чтобы разыскать преступников и арестовать. Надо им сказать!

– Я ещё не пришла к окончательному решению! – важно ответила сестра. – Сначала скажи, что ты успел уже ему выболтать.

– Да ничего! – обиделся брат. – Я не болтливый, не как некоторые девчонки. Сказал только, что настоящая записка с шифром у нас дома, мы им дали копию, боялись, что у них в милиции за теряется. А больше ничего, даже о машине из Ломянок ничего не сказал. Решил сначала с тобой посоветоваться.

– Ну и правильно сделал! Машина бы их сразу на чердак привела, а о чердаке, сам знаешь, ничего говорить нельзя.

Такая глупая мысль и в голову Павлику не приходила. Ещё чего, болтать о чердаке! Дурак он, что ли? Трудно даже ли представить, какой крик поднялся бы в доме!

Яночка уточнила:

– Они сразу же догадались бы, что это мы шастаем по чердаку. И воем там, и шум поднимаем. И привидение тоже мы организовали. Страшно подумать, что нам за это могут сделать!

– Хабра отберут, – мрачно предположил Пав лик. – А тогда лучше не жить.

– Типун тебе на язык! – как бабушка, крикнула Яночка. – Ещё напророчишь. Тогда хоть из дому беги. А мне совсем не хочется бежать из дому.

– Мне тоже, – подтвердил брат. И, помолчав, спросил:

– Так что же мы решили?

– Никому ничего не скажем! – твёрдо произнесла Яночка. – Пусть милиция сама разбирается.

– Самой ей ни за что не разобраться, – печально заметил брат.

В унылом молчании сидели брат с сестрой. Какая-то безнадёжная складывалась картина, никакого выхода. Павлик снова принялся грызть ногти. Очень не по вкусу пришлось ему решение полнейшего соблюдения тайны. А он-то уже представлял себе, как они окажут милиции помощь в поимке злоумышленников, а милиция, в свою очередь, сообщит им, какое же преступление те совершили. Павлик даже надеялся в глубине души и лично поучаствовать в какой-нибудь боевой операции. А потом, когда справедливость восторжествует, как бы он гордился и собой, и сестрой! Ведь только с их помощью она, справедливость, восторжествовала! И вот теперь приходилось распрощаться со своими мечтами. Нет, все-таки не правильно это! Столько они узнали, столько всего раскрыли и что же, теперь это никому не пригодится?

– Ты, послушай! – ткнул он сестру в бок.

– Что ещё? – недовольно спросила Яночка.

– Не уверен я, что мы поступаем правильно, – нерешительно проговорил Павлик. – Капитан сказал мне – у них огромные трудности, дело чрезвычайно запутано, а мы могли бы оказать совершенно бесценную помощь. Нельзя же так… Словно собаки на сене, и им не помогаем, и сами ничего не делаем.

Яночка молчала. Так долго молчала, что Павлик не выдержал:

– Ну чего молчишь? Скажи что-нибудь.

– Я думаю, – ответила сестра. – В чем-то ты прав…

– Вот я и говорю! – обрадовался Павлик. – Нельзя быть такими эгоистами. А я обещал им, что приведу тебя и мы им что-нибудь расскажем. Они ждут в патрульной машине. Решай скорее, сколько им ещё ждать! У них ведь масса дел. И ещё я обещал принести им настоящую записку.

– Езус-Мария, как все сложно! – вздохнула Яночка и выпрямилась, опершись спиной о железные прутья ограды. – Я уже решила, что ничего говорить нельзя, а ты канючишь, теперь приходится перерешивать. Кое-что им сказать можно, вот опять надо думать. Голова заболела от постоянного думанья!

– И ещё у нас есть перчатка, – напомнил Павлик.

– Значит, надо забрать и передать им и записку, и перчатку, – раздражённо сказала девочка. – Все ты забываешь! Записку я спрятала на дно правого ящика, лежит под тетрадкой по пению, а перчатка в вазе, что стоит на шкафу. А ну быстренько сбегай за ними, но так, чтобы бабушка тебя не за метила!

Обрадованный Павлик сорвался с места и со всех ног кинулся домой. Оставшись одна, Яночка ещё раз обдумала создавшееся положение и нашла что-то вроде компромисса. И когда запыхавшийся брат вернулся к ней с драгоценными вещдоками, у неё уже созрело решение.

– Сделаем так; отдадим им записку и перчатку. Скажем, перчатку нашли рядом с запиской. Скажем о машине из Ломянок. Скажем о переписке на дверце нашей машины. Скажем, что Хабр рычал на перчатку и на хулигана из Ломянок. А о чердаке – ни словечка!

Павлик внимательно выслушал мнение сестры и высказал сомнения:

– А они спросят – где вы нашли зашифрованную записку и перчатку? Лежали вместе, понятно, но где? А насчёт машины из Ломянок… Обязательно спросят, что мы делали в нашем саду в шесть часов утра и вообще откуда вдруг взялся тип из Ломянок?

У Яночки был готов ответ:

– Врать не станем. Честно скажем – не скажем! Просто эта наша тайна, и о ней мы не станем говорить. И без того о многом сообщим, пусть и за то будут благодарны. Раз Хабр рычал, сразу догадаются, что перчатку потерял тот бандит из Ломянок. С них достаточно, а о чердаке им знать не обязательно, ведь изловить они должны бандита, а не чердак.

Столь ясные и убедительные аргументы чрезвычайно понравились Павлику. С сердца мальчика скатился тяжёлый камень. Теперь он сможет и милиции помочь, и тайну чердака сохранить.

– Мне и самому не хочется, чтобы они узнали про чердак. Нечего им туда лезть! – сказал он с такой подозрительной радостью, что девочка встревоженно поинтересовалась, почему именно не хочется.

– Да потому, что там множество интересных вещей, а мы ещё не все изучили. И незачем милиции видеть пыточную машину, а то ещё начнут родителей таскать в милицию из-за их предков, а чем родители виноваты?

– Думаешь? – встревожилась Яночка.

– А то нет!

– Значит, тем более о чердаке они не должны узнать.

Воспрянувший духом Павлик вскочил на ноги и стал торопить сестру. Теперь, когда принято такое мудрое решение, его просто распирало от желания поделиться с милицией своими сведениями.

– Ну, идём же скорей! Значит, обо всем, что не касается чердака, расскажем, а о чердаке – ни словечка. Обойдутся!

17

Капитан милиции и сержант Гавронский между тем ожидали в патрульной машине, стоявшей за углом. Разумеется, адрес Павлика они знали, но капитан решил не оказывать на мальчика никакого давления. Он знал по опыту, как непросто иметь дело с несовершеннолетними свидетелями, к каким нежелательным результатам приводят попытки за ставить их помочь милиции и, напротив, к каким потрясающим успехам приводило их добровольное сотрудничество. А капитан уже понял, что мальчик располагал чрезвычайно важными для милиции сведениями, которые весьма помогли бы в распутывании очень сложного и запутанного дела. Он не терял надежды, что светловолосый симпатичный паренёк не подведёт и вернётся, как обещал. Оба они с сержантом Гавронским настроились на длительное ожидание и сохраняли философское спокойствие. Ждать пришлось и в самом деле долго. Но вот из-за поворота показалась живописная группа – светловолосые мальчик с девочкой и при них красивая собака рыжей масти. Все трое решительно и целеустремлённо направлялись к их машине, Зашифрованная записка Павлика долго провалялась в милиции без внимания, а когда её наконец расшифровали, оказалась вдруг недостающим камешком в мозаике чрезвычайно запутанной афёры, над которой давно бились уголовные службы. Теперь любой ценой следовало получить от детей недостающие сведения. Капитан решил напрячь все свои дипломатические способности. Внимательно, не перебивая, с большим интересом выслушал капитан чёткое, ясное и, к сожалению, очень короткое сообщение. При этом выяснил, что главную роль играла не записка, а собака по кличке Хабр. Это Хабр сообщил о том, человек, приезжающий из Ломянок на машине марки «трабант», потерял перчатку и оставил зашифрованную записку. Это Хабр выяснил, что в деле замешаны два человека, ведущие друг с другом переписку. Это Хабр информировал о прибытии злоумышленника из Ломянок и довёл детей до его машины. Странно, что Хабр ещё и шифра не прочёл…

– Вашему Хабру я доверяю целиком и полностью, – сказал капитан, поглядывая на красавца пса, который, обнюхав патрульную машину, сел у ног своей хозяйки, – Как можно не верить такой умной и рассудительной собаке? Но в отчёте вашего Хабра есть кое-какие пробелы. Вот, например, шифр. Вы его запомнили, надеюсь?

– Вы имеете в виду тот первый, который на царапали на дверце нашей машины? Который потом соскребли? – как-то сразу поняла Яночка.

– Да, именно его.

– Ещё бы! Конечно, помним! – пренебрежительно фыркнул Павлик. – Сначала он нацарапал «ДВОР».

Капитан поспешил вытащить из кармана блокнот.

– Минуточку, я сразу попробую записать. Итак, «ДВОР». Печатными буквами?

– Печатными, – подтвердила Яночка, проверяя, правильно ли записывает капитан. – Только у вас лучше получается. У бандита буквы шли вкривь и вкось. А сразу за этим, вот здесь, – девочка ткнула пальцем в страничку, – вот тут он накорябал стрелку. Нет, она указывала вверх. Ага, теперь хорошо. И рядом со стрелкой, тоже вверху, написал «ДЫМ».

– Как?! – вскрикнул вдруг капитан. Его бросило в жар, сердце сильно забилось.

– Дым, – повторила Яночка, с удивлением глядя на него. – Мы тоже считаем, что это глупость, но что я поделаю, если он именно так написал? Лицо капитана пошло пятнами, руки дрожали. Вот так, совершенно неожиданно, он вдруг разгадал один из самых непонятных моментов запутанного уголовного дела.

– Дым! – повторил капитан дрожащим голосом, ещё не веря своему счастью. – Дым! Надо же!

– Мы не знаем, что это означает, – сказала девочка. – А вы знаете?

– Ещё бы мне не знать! – воскликнул счастливый капитан и тут же спохватился: нельзя выбалтывать тайну следствия посторонним лицам, пусть даже и бесценным помощникам. – Не то, чтобы так уж совсем точно знал, но немного догадываюсь…

– Ну так скажите нам! – потребовал Павлик.

Но капитан уже успел овладеть собой.

– Минуточку, не торопитесь, мы с вами ещё не все выяснили о вашем ночном госте. У меня тоже создалось впечатление, что он действительно проживает в Ломянках. А что он делал в вашем саду?

– Да ничего он в саду не делал, – ответила Яночка. Чистую правду сказала, в их саду злоумышленник действительно ничего не делал, садик его не интересовал. – Просто через дыру в загородке вылез.

– Ага! – задумчиво протянул капитан. – Значит, из садика он вылез через дыру в загородке. Раз вылез, значит, перед этим залез. А зачем?

Павлик решил прийти на помощь сестре:

– Наверное, искал свою перчатку. Увидел, что потерял, вот и принялся искать.

– Или хотел проверить, взял ли его записку тот, второй, – осторожно предположила Яночка, чувствуя, что ступает на очень скользкую почву.

Капитан чувствовал – они коснулись главного момента, кружат вокруг него. Павлик отказался сообщить, в каком месте найдена записка, и капитан понял, что настаивать на ответе не стоит. Дети упорно старались увести капитана в сторону, а для него очень важно обследовать место, где преступник оставил записку и потерял перчатку. От этого зависели все последующие действия следственной группы. Что-то там, в саду этих симпатичных детей было такое, что привлекало преступников, а дети ни за что не желали об этом говорить и следствие будет топтаться на месте…

Капитан ломал голову, как подипломатичнее попытаться получить необходимые сведения, дети вежливо ожидали дальнейших расспросов. Ничего дипломатичного не придумав, капитан просто вздохнул:

– Жаль, что вы не хотите сказать нам, где нашли письмо и перчатку.

Такая горечь прозвучала в его словах, что Павлик не выдержал:

– Да нет же! Не в том дело, что мы не хотим, мы не можем! Честное слово, просто не можем!

– Это я могу понять, – согласился капитан. – Не можете. Бывает. Тогда по крайней мере скажи те, почему не можете?

Мальчик замолчал, не зная, что сказать, а девочка, подумав, неохотно ответила:

– Потому что не должны знать о том, что мы там были.

– Где? – быстро спросил капитан.

Не на такую напал! Яночка холодно ответила:

– Там, где находились записка и перчатка.

– И мы честно признаемся, что не можем вам этого сказать, – добавил обиженно Павлик. Не отчаиваясь и не теряя надежды, капитан путём длительных дипломатических расспросов установил одно: если узнают родные о том, где найдены вещдоки, в семье его добровольных помощников разразится грандиозный скандал, чреватый для детей самыми ужасными последствиями. И тогда капитан решился на ещё одну дипломатическую попытку:

– А нельзя сделать так, чтобы об этом месте узнал только я, а семья ваша по-прежнему пусть ничего не знает?

Интересная мысль, новая, с ходу на такое предложение не ответишь. Дети задумались. Капитан с надеждой и тревогой смотрел на них.

– Вам бы это все равно ничего не дало, – наконец произнесла Яночка.

– Почему же? – упорствовал капитан. – Я бы осмотрел это место…

Павлик перебил сотрудника милиции:

– Вот как раз это место вы и не можете осмотреть! Это место вообще нельзя осмотреть! Капитана охватила лёгкая паника. Что же это за место такое, куда и добраться невозможно? Какой недоступный для других тайник придумали бандиты и куда все-таки добрались эти дотошные дети?

– Но почему же я не могу его осмотреть? – почти простонал капитан. – Почему?

Паника охватила и брата с сестрой. Надо было честно ответить на вопрос и при этом не выдать своего секрета. Нелёгкая задача.

– Потому что это место… это место… недоступно! – вырвалось у Яночки.

– Ну как же недоступно, если преступники там были? – удивился капитан, – Один был, по крайней мере, раз потерял там записку и перчатку.

– Он был именно потому, что он преступник, – вежливо пояснил Павлик. – А вам не пристало лазать туда, куда забираются всякие преступные элементы.

Яночка поддержала брата:

– Преступнику можно, а офицеру милиции не к лицу. Тем более, что преступные элементы забирались туда ночью.

– Я бы тоже мог ночью! – в отчаянье выкрикнул совсем замороченный капитан.

Павлик был шокирован:

– По ночам шастают бандиты, а не милиция. Вы что, пан капитан? !

Капитан пожалел, что не догадался выдать себя за бандита, да поздно было. Пришлось отступить.

– Ты прав, конечно. Уж и сам не знаю, что говорю.

Голова идёт кругом от всех этих проблем. Ума не приложу, что сказать сотрудникам по следственной группе и начальству, как объясню, откуда у меня взялись эти бесценные вещдоки? Дети удручённо молчали, не зная, как помочь симпатичному капитану, которому грозят неприятности по работе, и в то же время не выдать свою тайну. Не дождавшись от них согласия, капитан попытался подступиться к ним с другого боку.

– Послушайте, – сказал он, – мне теперь совершенно ясно, что без вашей помощи и, главное, помощи вашей собаки мне не обойтись. Мы сейчас распутываем чрезвычайно сложное дело, в которое замешаны люди…

– … оставившие в том самом месте эти самые вещдоки, – подхватил Павлик. – Так ведь?

Капитан не имел права отвечать на вопрос, тем более, что весь разговор в патрульной машине записывался на магнитофонную плёнку, но он уже понял, что этих детишек ему не провести, а, кроме того, их помощь может оказаться следствию очень полезной.

– Так, – признал он. – И чтобы поймать преступников, мне обязательно надо осмотреть то место, где они оставили эти вещи. С вами вместе, разумеется. Там могут оказаться не замеченные вами следы, а для нас – вдруг для нас станут путеводной ниточкой? И вдруг именно они помогут установить, кто именно совершил преступление…

– А какое преступление? – снова перебил Павлик.

Тут капитану пришла в голову страшная мысль – эти дети намного лучше допрашивают его, чем он их. Ловят на слове, не поддаются на его уловки, подмечают все мелочи. Что ж, тем ценнее может о казаться их помощь.

Капитан сделал последнюю попытку увильнуть от прямого ответа.

– Ну то, которое они совершают, – ответил он – А какое они совершают? – на сей раз спросила Яночка.

– Вас это очень интересует? – вздохнул капитан – Очень! – в один голос сказали брат с сестрой – Ну делать нечего, скажу, но помните – это большой секрет, о нем никому нельзя говорить. Хотя что это я? Ведь вижу, секреты вы хранить умеете Так и быть. Вот только не уверен, что вы поймёте Вы имеете какое-нибудь представление о филателистике? Это такая наука о почтовых марках. К большому удивлению сотрудника милиции брат с сестрой в ответ лишь пренебрежительно фыркнули. А так как капитан глядел на них с недоумением, Павлик соизволил пояснить:

– Ещё бы не иметь! Ещё как имеем!

– Откуда?

Павлик небрежно пожал плечами, а Яночка гордо заявила:

– Наш дедушка самый лучший в Польше эксперт по маркам! Он занимается ими уже пятьдесят шесть лет.

Капитан подумал – тем лучше, значит, не напрасно он выдал служебную тайну, может, и в самом деле дети смогут ему помочь.

– А, тогда другое дело! Тогда мне легче будет вам объяснить… – начал капитан, но тут его перебила девочка:

– Можете не объяснять! Наверняка эти ваши преступники занимаются подделкой надписей на Гондурасе!

Капитан был ошеломлён:

– А вы откуда знаете? Тайна следствия…

– Нет, со следствием это никак не связано. Просто нам сказал дедушка. Он работает экспертом в Обществе филателистов, и там очень обеспокоены появлением Гондурасов с поддельными надписями. Он сказал – страшная афёра!

– И ещё он говорил, что в последнее время про исходят всякие кражи марок, – вмешался Павлик.

– И никто не знает, какие преступники занимаются этим, – закончила Яночка. – А вы, выходит, знаете.

– Откуда?

– Тот, с чёрными когтями, из Ломянок, марки ворует?

Теперь капитан перестал сомневаться и упрекать себя – нет, он сделал правильно, заручившись поддержкой этих умных и сообразительных детей, тем более, что они и без того много знают. Вот только как эту сообразительность направить на пользу следствию? Надо с ними во что бы то ни стало подружиться.

– Я вам могу сказать откуда. Хотя вы такие умные, наверное, уже догадались. Помог ваш шифр. Если для написания тайного письма человек пользуется каталогом марок – значит, он как-то причастен к филателистике. Логично? А мне с некоторых пор приходится заниматься кражами марок и подделкой надписей на них. Ничего удивительного, что я связал эти два факта. А вот в том, что занимаются филателистической афёрой именно ваши два бандита, я совсем не уверен.

– Как это не уверены? – возмутилась Яночка. – Конечно, они!

– Немедленно арестовать их – и делу конец! – выкрикнул Павлик.

– Допустим, – согласился капитан, – я их арестую и какое предъявлю обвинение?

– Как это какое? Филателистическое! Кража и подделка, марок! – кипятился Павлик.

– Но у меня пока нет доказательств! Пока я могу обвинить их в том, что они написали… что один из них написал второму шифрованную записку. Это ещё не преступление.

– А то, что исцарапали дверцу нашей машины?

– Мелкое хулиганство. За это – ответят, но марки им не удастся инкриминировать. Вас это устраивает?

Возразить детям было нечего. Яночка и Павлик молча смотрели на капитана. Да, это не преступление.

– Но ведь они залезли… – нерешительно начала девочка.

– Куда?

– Ну, туда… Надо, надо…

Павлик пришёл на помощь сестре:

– Надо найти их малину, – посоветовал мальчик. – И ту, где они печатают поддельные надписи и ту, где хранят… как это дедушка сказал? Ага готовую продукцию!

– Правильно! – подхватила Яночка. – Вы их поймайте и заставьте сказать!

– А они ответят – не скажем! Так, как вы. – не удержался от колкости капитан. – А в остальном – идея прекрасная.