Текст книги "Укради мой поцелуй (СИ)"

Автор книги: Инна Стоун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Глава 7

Утро началось с того, что я надела браслет. Холодные изумруды прикоснулись к коже, и по спине пробежал лёгкий холодок. Это был уже не просто аксессуар. Это был трофей. Доказательство того, что я могу не только терять, но и возвращать. Символ моей маленькой победы над тем, кто посмел считать себя умнее.

Имя «Марк» отзывалось в голове навязчивым эхом. Марк. Так его зовут. Коротко, грубо, без изысков. Оно не подходило к тому образу загадочного демона, который сложился у меня в голове после той ночи. Оно было слишком… обычным. Но в этом и была его сила, да? Заурядное имя, заурядная кожаная куртка, чтобы сливаться с толпой. А внутри – наглость целого криминального синдиката и поцелуй, который сводил с ума.

Я представляла его себе за утренним кофе. Где он сейчас? Спит в какой-то обшарпанной квартире? Стоит у плиты в одних штанах, жарит яичницу? Смотрит в окно и строит планы, как добраться до моего отца? Мысль о том, что где-то в этом городе существует человек, который ненавидит мою семью так сильно, что готов на всё, была одновременно пугающей и пьянящей. Это придавало моей жизни остроты, которой так не хватало в позолоченной клетке родительского дома.

Мой телефон завибрировал, вырывая из раздумий. Толик.

– Привет, охотница. У меня есть инфа. И кое-что поинтереснее, чем соцсети его мамы. Встречаемся?

Я улыбнулась. Толик всегда был мастером подогреть интерес.

– Кофе? «У Джеймса» через 20 минут.

– Буду. Только не заказывай мне тот свой противный капучино с кленовым сиропом.

«У Джеймса» была наша с ним точка. Маленькая, не пафосная кофейня в переулке, куда не заглядывала наша тусовка. Здесь пахло настоящими зёрнами, корицей и старыми книгами. Толик уже сидел за угловым столиком, уткнувшись в ноутбук. На нём была всё та же чёрная худи, а под глазами – фиолетовые синяки недосыпа.

– Привет, – я поставила на стол свой латте. – Ну, что там мой будущий муж? И его царственная мама?

Толик медленно закрыл ноутбук и посмотрел на меня поверх очков.

– Сначала скажи, что вчера было. Ты вся на нервах, как на игле. И с чего это ты вдруг решила стать ковбоем?

– Я не на игле, – я фыркнула, отхлебнувая кофе. – И не ковбой. Я – стратег. А стратег должен осваивать новые территории. Рассказывай, что накопал.

Толик вздохнул, поняв, что подробностей не будет, и достал свой телефон.

– Так, по порядку. Мамаша – Елена Викторовна Морозова. Да, конники – это её всё. Посты каждый день с какой-то кобылой по имени Индира. Выиграла кучу кубков в юности. Сейчас в основном судит соревнования и возглавляет какой-то фонд по защите породистых лошадей от чего-то там.

– Скучно, – скривилась я. – Но ладно, работать будем с тем, что есть. А сынок?

– А сынок… – Толик ухмыльнулся. – Вот тут повеселее. Сергей Морозов. Тридцать лет. Неженат. Официально – советник в одном из комитетов при папике. Неофициально… – он понизил голос, хотя вокруг никого не было, – у него репутация довольно жёсткого переговорщика. Говорят, он папины тёмные делишки прикрывает. Те, что получше припрятать от глаз общественности.

Мои глаза загорелись. Вот это уже было интересно! Не просто красивый мальчик с хорошей фамилией, а человек с характером. С силой. С властью. И, возможно, с грязными секретами. Идеальная комбинация.

– Любопытно, – протянула я. – Очень любопытно. А что насчёт его личной жизни? Девушки? Увлечения? Слабые места?

– Девушки меняются чаще, чем сезоны в сериалах, – Толик пролистал несколько скриншотов. – Никаких длительных связей. Из увлечений – дайвинг, горные лыжи, полёты на частном самолёте. Экстремал. Слабые места… – он задумался. – Сложно сказать. Но есть один момент. Он обожает свою мать. Прям патологически. Все его интервью, все посты – он постоянно упоминает, как она его поддерживает. Психологи бы сказали, что у него комплекс мамочки.

Я чуть не поперхнулась кофе. Это была золотая жила! Лучше и придумать нельзя. Завоевать расположение Елены Викторовны значило получить ключ к самому Сергею.

– Толик, ты гений! – я чуть не поцеловала его в щёку. – Это именно то, что мне нужно было узнать.

– Рад стараться, – он снова надел свои наушники на шею. – А теперь можешь рассказать, зачем тебе всё это? И при чём тут вчерашний побег на конюшню?

– Всему своё время, – я загадочно улыбнулась и допила латте. – Сейчас у меня назначена тренировка. Пора превращаться в лошадницу.

Конный клуб «Гран При» встретил меня запахом дорогой кожи, свежего опилок и… ну, лошадей. Мадам Элен уже ждала меня у крытого манежа.

Первый урок был адом. Мои мышцы кричали от непривычной нагрузки, я постоянно теряла равновесие.

Сегодня было не лучше. Гром словно чувствовал мой страх и периодически вздрагивал или пытался прибавить шагу, заставляя меня вскрикивать. Мадам Элен была терпелива, но строга.

– Расслабьтесь, Валерия! Вы не на врага наезжаете, вы с другом общаетесь! Дышите! Доверьтесь ему!

Я пыталась. Я действительно пыталась. Но внутри всё сжималось в комок от неприязни и паники. Я думала о Сергее. О его матери. О том, что я должна это пережить. Это была всего лишь цена за вход в их мир.

После часа мучений мадам Элен наконец разрешила мне слезть.

– Неплохо, – солгала она из вежливости. – В субботу поедем на «Золотую Подкову». Там вы сможете понаблюдать за работой настоящих мастеров.

Я уже собиралась уйти, еле волоча ноги, как вдруг увидела её. Елену Викторовну Морозову. Она выходила из соседнего манежа, ведя под уздцы прекрасную серую лошадь. Она была в такой же форме, что и мадам Элен, но на ней всё сидело как-то по-королевски. Она смеялась о чём-то с тренером, и её смех был лёгким, молодым.

Мой план сработал. Я оказалась в нужном месте в нужное время.

Мадам Элен заметила направление моего взгляда и улыбнулась.

– А, вы уже видели нашу звезду? Елена Викторовна – наша гордость.

– Она выглядит потрясающе, – искренне сказала я. – Я читала о её победах в молодости.

– О, так вы интересуетесь историей спорта? – позади меня прозвучал приятный, бархатный голос.

Я обернулась. Елена Викторовна стояла в паре шагов от меня, улыбаясь. Её глаза, такие же карие, как у Сергея, с любопытством меня разглядывали.

– Да, – я постаралась сделать своё лицо одухотворённым. – Это же настоящая поэзия – диалог человека и лошади. Такая сила и такая грация одновременно.

Елена Викторовна оживилась.

– Именно! Вы совершенно правы! Редко встретишь молодую девушку, которая понимает эту глубину. Обычно все хотят просто быстро скакать и фотографироваться.

– Валерия только начала заниматься, – вступила мадам Элен. – Но она очень целеустремлённая.

– Валерия... – Елена Викторовна протянула моё имя, словно пробуя его на вкус. – Соколова? Дочь Александра Соколова?

Я кивнула, внутри ликуя. Она знала мою фамилию!

– Да. Очень приятно, Елена Викторовна.

– Взаимно, – она кивнула. – А что привело вас в наш мир? Неожиданно для дочери ювелира.

Я приготовилась к этому вопросу.

– Красота не только в камнях и металле, – сказала я, глядя на её лошадь. – Она в движении. В силе. В свободе. Мне захотелось прикоснуться к другой форме искусства.

Её лицо расплылось в улыбке. Я попала в яблочко.

– Какая глубокая мысль! Знаете, у нас в субботу небольшая тренировка на «Золотой Подкове». Если хотите, присоединяйтесь. Покатаемся вместе.

Я чуть не подпрыгнула от восторга, но сдержалась.

– Я буду счастлива! Это большая честь.

Мы обменялись ещё парой любезностей, и она удалилась, оставив после себя шлейф дорогих духов и лёгкое чувство нереальности происходящего. Это было слишком просто. Слишком идеально.

Мадам Элен смотрела на меня с новым интересом.

– Вы произвели впечатление, Валерия. Елена Викторовна редко кого так сразу приглашает.

– Мне просто повезло, – скромно опустила я глаза, но внутри пел хор победителей.

Пока мой водитель вёз меня домой, я ловила себя на том, что постоянно улыбаюсь. Всё шло по плану. Лучше, чем по плану. Елена Викторовна уже почти что моя. Оставалось только блеснуть на этой субботней прогулке.

Но за всем этим успехом тенью висело другое имя. Марк. Где он был сейчас? Следил ли за мной, как я и приказала? Смеялся ли над моими попытками вписаться в высший свет, зная, какая грязь скрывается под блеском моего мира?

Я достала телефон и набрала сообщение с того самого анонимного аккаунта. Мне вдруг страстно захотелось снова почувствовать контроль над этой частью своей жизни.

«Наблюдаешь?»

Ответ пришёл почти мгновенно, будто он только и ждал моего знака.

«Ты на коне была смешной. Как обезьяна на палке.»

Я фыркнула, но злиться не стала. Наоборот, его колкость почему-то развеселила меня.

«Зато теперь я знаю, что у будущей свекрови любимая кобыла – Индира. А это дорогого стоит.»

«Ты вообще психическая. Играешь в куклы, пока мир рушится.»

«Мой мир цел. А твой?»

Он не ответил. Я представила его, хмурящегося где-то в своей машине или на съёмной квартире, не зная, что сказать. Я снова выиграла этот маленький словесный поединок.

Я откинулась на сиденье, глядя на проплывающие за окном улицы. Во мне жили теперь две реальности. Одна – светлая, пахнущая дорогой кожей и конюшнями, полная интриг и блеска. Другая – тёмная, пахнущая дымом и опасностью, полная секретов и старой ненависти.

И я, Лера Соколова, была королевой обеих. Я танцевала на грани, и это было самым захватывающим чувством в моей жизни. Суббота обещала быть интересной. Очень интересной.

Глава 8

Суббота. День Икс.

Я проснулась с ощущением, будто меня переехал каток. Каждая мышца ног, спины и даже те, о существовании которых я не подозревала, громко заявляли о себе ноющей, пронзительной болью. Вчерашняя тренировка с мадам Элен дала о себе знать во всей красе. Я с трудом выбралась из кровати, походка моя напоминала поступь франкенштейновского монстра, но на моем лице играла упрямая улыбка. Боль – это цена. Цена входа в новый мир. Мир Сергея Морозова.

Перед зеркалом я тщательно продумывала образ. Никаких вызывающих нарядов. Никакого кричащего макияжа. Сегодня я должна была быть идеальной, скромной, спортивной ученицей. Я надела бежевые бриджи от бренда, который специализировался именно на конной экипировке, темно-синий джемпер из тончайшей шерсти и высокие сапоги, начищенные до зеркального блеска. Волосы убрала в тугой низкий пучок. Минимум украшений – только маленькие жемчужные серьги. Я должна была выглядеть как своя в этой среде, но не как выскочка, пытающаяся пустить пыль в глаза.

Мой телефон пропищал. Сообщение от мадам Элен:

«Выезжаем через час. Будьте готовы. Елена Викторовна уже на месте и спрашивала о вас.»

Сердце ёкнуло от предвкушения. Она спрашивала! Значит, я действительно произвела впечатление.

Я уже собиралась выходить, как вдруг телефон завибрировал снова. Неизвестный номер. Но я уже знала, чей он.

«Экипировалась как на парад. Надеюсь, держаться в седле научилась лучше, чем красиво выглядеть.»

Марк. Он где-то рядом. Следит. Я выглянула в окно. Напротив, в тени деревьев, стоял неприметный серый седан. За рулём – он. В тёмных очках и всё в той же чёрной куртке. Наглец. Такой карикатурный, только это совсем не раздражало. И почему-то его присутствие не вызывало страха, а даже забавляло. Он был моим личным демоном, моим теневым зрителем в этом спектакле.

Я ответила, не в силах удержаться от колкости:

«А ты как мой личный сталкер, должен бы знать, что я провела в манеже три часа вчера. Слежка хромает.»

«Я не про твои тренировки. Я про другое. Будь осторожна сегодня. Там будет не только мамочка.»

Сообщение заставило меня нахмуриться. Что он имел в виду? Он знал что-то, чего не знала я? Или это просто попытка вывести меня из равновесия?

«Говори яснее.»

«Не моя тема. Просто предупреждаю. Играешь в опасные игры, аферистка.»

Больше он не отвечал. Я посмотрела на серый седан. Он завёл двигатель и медленно отъехал. Предупреждение Марка висело в воздухе, как лёгкая дымка, немного омрачая мой боевой настрой. Но отступать было поздно.

Час спустя я уже на территории «Золотой Подковы». Воздух был напоён запахом свежего сена, древесины и дорогого парфюма. Здесь всё дышало деньгами и статусом. Мадам Элен уже ждала меня у крытого манежа вместе с небольшой группой всадников. И среди них – она. Елена Викторовна. На великолепной серой лошади, в безупречном костюме, она выглядела как королева, осматривающая свои владения.

– Валерия! Как я рада, что вы смогли присоединиться! – её голос прозвучал искренне радушно.

– Для меня большая честь, Елена Викторовна, – я склонила голову в почтительном поклоне.

Мне подвели того самого Грома. Он фыркнул, узнав меня, и многозначительно потряс гривой.

«Ну, здрасьте, – почудилось мне, – опять ты».

– Вы будете в группе с нами, – сказала мадам Элен. – Просто следуйте за нами, старайтесь держать ритм. И помните – расслабьтесь!

Мы двинулись по аллее, и я сразу почувствовала разницу между уединённым манежем и групповой прогулкой. Лошади чувствовали друг друга, возбуждались, Гром нервно перебирал ногами, требуя более твёрдой руки. Я изо всех сил старалась выглядеть уверенно, улыбаться, кивать в ответ на реплики Елены Викторовны о породах лошадей и тонкостях выездки. Внутри же я молилась, чтобы не свалиться и не опозориться на глазах у всей элиты.

Мы выехали на большой открытый плац. И тут я увидела его.

На другом конце плаца, у препятствия для конкура, стоял он. Сергей Морозов.

Он был не в костюме, а в чёрных бриджах и простой белой рубашке с закатанными рукавами. Он о чём-то разговаривал с тренером, и его поза, его уверенные жесты выдавали в нём человека, который чувствует себя

здесь хозяином. Он был… другим. Не тем зализанным чиновником с фотографий в газетах. Он был живым, энергичным, и от него буквально веяло силой.

Моё сердце заколотилось чаще. Вот он. Мой приз. Так близко.

Елена Викторовна заметила направление моего взгляда и улыбнулась.

– А вот и мой сорванец подъехал. Серёжа! Иди к нам!

Сергей обернулся. Его взгляд скользнул по группе, на мгновение задержался на мне – с лёгким, невысказанным вопросом – и он направил своего вороного жеребца в нашу сторону.

– Мама, – он наклонился и поцеловал её в щёку. – Я не знал, что у тебя сегодня гости.

– Это Валерия Соколова, – представила меня Елена Викторовна. – Наша новая надежда. Очень перспективная девушка.

Сергей перевёл на меня свой взгляд. Его глаза были пронзительными, холодно-серыми, как сталь. Он не улыбнулся, просто кивнул.

– Соколова? Дочь Александра Юрьевича?

– Да, – я постаралась, чтобы мой голос звучал ровно и спокойно, хотя внутри всё трепетало. – Очень приятно.

– Сергей, – он коротко представился и, кажется, на мгновение оценил меня – не как женщину, а как возможного делового партнёра или противника. – Мама редко кого так хвалит с первого раза. Должно быть, вы произвели впечатление.

– Валерия обладает удивительным пониманием души лошади, – вступилась Елена Викторовна. – Редкий дар.

В этот момент Гром, почувствовав неловкость своей наездницы или просто заскучав, вдруг дёрнул головой и сделал шаг в сторону. Я не ожидала этого, потеряла равновесие и чуть не съехала на круп. Я вскрикнула, судорожно ухватившись за гриву.

Сильная рука в замшевой перчатке схватила под уздцы моего Грома. Это был Сергей. Одним точным движением он успокоил лошадь.

– Не бойтесь, он просто играет, – сказал он, и в его голосе впервые прозвучали нотки чего-то, кроме холодной вежливости. – Нужно быть увереннее. Он чувствует ваш страх.

– Я… я стараюсь, – выдохнула я, чувствуя, как горит лицо от стыда.

– Все с чего-то начинали, – неожиданно улыбнулся он. И его улыбка преобразила всё лицо, сделав его моложе и гораздо более привлекательным. – Мама, помнишь, как я в первый раз упал с Атаманки?

Елена Викторовна засмеялась.

– Как же! Ревел два часа!

Они зашутили, разговор стал более непринуждённым. Моя оплошность, как ни странно, сломала лёд. Сергей стал обращать на меня больше внимания, давать советы по посадке, шутить. Я ловила каждое его слово, каждую улыбку, стараясь отвечать остроумно и легко. Я видела, как его взгляд задерживается на мне всё дольше, с любопытством и интересом.

Всё шло идеально. Слишком идеально. Я уже почти забыла о предупреждении Марка, увлёкшись игрой с Сергеем.

Глава 9

Мы уже заканчивали прогулку, возвращаясь к конюшням, когда я увидела его. Вдалеке, у ограждения, прислонившись к дереву, стоял Марк. В своих тёмных очках и куртке он выглядел чужеродным пятном в этом ухоженном мире. Он смотрел прямо на нашу группу. И особенно пристально – на Сергея.

И вдруг я всё поняла.

«Будь осторожна. Там будет не только мамочка.»

Он имел в виду Сергея. Он знал, что Сергей будет здесь. И он знал что-то о нём. Что-то такое, что заставляло его лично приехать и следить.

В этот момент Сергей, смеясь над какой-то шуткой своей матери, повернул голову и его взгляд скользнул по окрестностям. Он заметил Марка. Я увидела, как его улыбка мгновенно исчезла. Его лицо стало каменным, глаза сузились. Он узнал его? Или просто почувствовал угрозу?

Он что-то быстро сказал тренеру, и тот кивнул, бросившись в сторону Марка. Но Марк был уже начеку. Он медленно, насмешливо поднял руку, как бы в знак приветствия, развернулся и растворился в тени деревьев, прежде чем тренер успел до него добежать.

Сергей повернулся ко мне. Его лицо снова было вежливой маской, но в глазах осталась настороженность.

– Кое-кто явно заблудился, – произнёс он легкомысленно, но я почувствовала напряжение в его голосе. – На этом, пожалуй, закончим на сегодня. Было приятно с вами познакомиться, Валерия. Надеюсь, мы ещё увидимся.

– Обязательно, – улыбнулась я, хотя внутри всё переворачивалось.

Он кивнул на прощание мне и его матери и ускакал в сторону административного здания, явно взволнованный.

Елена Викторовна вздохнула.

– Вечно у него какие-то дела. Не обращайте внимания, дорогая. Вы сегодня были прекрасны. Обязательно поедем вместе на следующей неделе!

Я поблагодарила её, отдала Грома конюху и пошла к своей машине, чувствуя себя совершенно разбитой. Успех был налицо: я познакомилась с Сергеем, произвела впечатление на его мать. Но тень Марка, и реакция Сергея на него оставили неприятный осадок.

Я уже садилась в машину, когда заметила на лобовом стекле записку. Такую же, как тогда, в университете. Грубая бумага, угловатый почерк.

«Видишь? Не такой уж он и принц, твой жених. Спроси его про «Дело Орлова». Если осмелишься.»

Я скомкала записку в кулаке, чувствуя, как дрожу от ярости и любопытства. Кто такой Орлов? Что связывает Сергея и Марка? И почему мой вор знает об этом, а я – нет?

Мой телефон завибрировал. Сообщение от Сергея. Личное.

«Валерия, это Сергей Морозов. Я получил ваш номер от матери. Хотел бы извиниться за сегодняшнюю суматоху. Могу угостить вам ужином? Завтра в восемь?»

Я смотрела на сообщение, потом на смятый листок в руке. Два мира – светлый и тёмный – сталкивались во мне, предлагая выбор. Ужин с самым завидным женихом страны. И тайна, которая могла разрушить всё.

Я медленно расправила записку и ещё раз прочитала её.

«Спроси его про «Дело Орлова». Если осмелишься.»

Я сделала глубокий вдох и набрала ответ Сергею.

«С огромным удовольствием. Жду адрес.»

А потом открыла чат с Марком.

«Что такое «Дело Орлова»?»

Он ответил не сразу. Минуту. Две. Пять.

«Начни с газет двенадцатилетней давности. А потом спроси своего папочку, куда делся Василий Орлов. И почему его сын теперь рыщет вокруг твоей семьи.»

Сын. Василия Орлова. Марк. Орлов.

Пазл щёлкнул с леденящей душу ясностью. Я стояла, прислонившись к машине, и смотрела на величественные ворота «Золотой Подковы», за которыми скрывался мир лошадей, денег и светских условностей. А за моей спиной, в тени, стоял мир боли, мести и старых грехов.

И я, Валерия Соколова, только что согласилась на ужин с человеком, который, возможно, был врагом моего отца. И которого преследовал сын человека, возможно, уничтоженного моей семьёй.

Игра внезапно перестала быть игрой. Она стала реальной. И смертельно опасной. А я была в самом её центре.

Глава 10

Вечер накануне ужина с Сергеем Морозовым я провела не в предвкушении свидания, а в цифровых джунглях прошлого. Кабинет отца в нашем доме был запретной территорией, но старые газеты хранились в цифровом архиве его пресс-службы. Доступ к ним был у меня – якобы для учёбы.

Толик, заинтригованный моим внезапным интересом к давно забытой криминальной хронике, стал моим сообщником. Мы сидели у него в комнате, заваленной проводами, печатными платами и пустыми банками от энергетиков, и продирались через пожелтевшие от времени страницы двенадцатилетней давности.

«Дело Орлова».

Сначала – мелкие заметки в бизнес-разделах.

«Предприниматель Василий Орлов обвиняет компанию «Соколов Холдинг» в корпоративном шпионаже и краже интеллектуальной собственности». «Соколов называет обвинения беспочвенными».

Потом – более крупные статьи.

«Суд отклонил иск Орлова за недостатком доказательств».

Фотография мужчины лет сорока с умными, усталыми глазами и резкими чертами лица. Василий Орлов. В его взгляде читалась не злоба, а отчаянная, обречённая убеждённость в своей правоте.

И затем – маленький некролог на последней полосе.

«Тело предпринимателя Василия Орлова обнаружено в его собственном гараже. Предварительная версия – самоубийство».

В статье упоминалась тяжёлая депрессия бизнесмена после проигранного суда и краха его компании. И осталась вдова с одиннадцатилетним сыном.

– Марк Орлов, – тихо прошептала я, глядя на экран. – Сын.

– Вот это поворот, – свистнул Толик, откидываясь на спинку кресла. – Твой папаша, выходит, разрушил семью, а сынок теперь мстит. Классика жанра. Только в жизни всё гораздо грубее.

Я чувствовала себя плохо. Не потому, что поверила в вину отца сходу. Нет. Отец был жёстким бизнесменом, но не убийцей. Но сам факт, что наша семья была замешана в чьей-то трагедии, заставлял меня содрогнуться. И эта трагедия теперь ходила по улицам в виде красивого, озлобленного парня в кожаной куртке и целовала меня в грязных переулках.

– Что будем делать? – спросил Толик, видя мою бледность. – Отменять ужин? Шантажировать отца? Звонить в полицию?

– Нет, – я твёрдо покачала головой, хотя внутри всё переворачивалось. – Ужин состоится. Я должна посмотреть ему в глаза. Узнать, что он знает.

И вот я стою перед зеркалом в своей спальне, готовясь к самому важному свиданию в моей жизни, которое ощущалось, как подготовка к битве. Я надела простое чёрное платье, которое подчёркивало каждую линию тела, но не кричало о себе. Драгоценности – только те самые жемчужные серёжки и браслет. Тот самый. Он был моим талисманом, напоминанием о том, что я могу вернуть то, что у меня забрали.

Машина Сергея – тёмный, неприметный, но невероятно дорогой седан – подъехала ровно в восемь. Он вышел, чтобы открыть мне дверь. На нём был идеально сидящий тёмно-синий костюм без галстука. Он пал дорогим древесным парфюмом и властью.

– Валерия, – улыбнулся он, и его улыбка была ослепительной, но не дотягивающей до глаз. – Вы выглядите потрясающе.

– Спасибо, – я села в салон, чувствуя, как атмосфера в машине меняется от его присутствия. Она была напряжённой, насыщенной.

Он повёз меня не в пафосный ресторан, а в небольшой, но невероятно уютный клуб на набережной, с видом на ночную реку. Столик был забронирован в уединённой нише. Всё говорило о том, что он хочет говорить без свидетелей.

– Я рад, что вы согласились, – начал он, когда официант принял заказ. – После вчерашнего я чувствовал себя обязанным загладить впечатление.

– Не стоит беспокоиться, – я сделала глоток воды, чтобы смочить внезапно пересохшее горло. – Всё было прекрасно. Ваша мама – удивительная женщина.

– Да, она моя опора, – его лицо смягчилось при упоминании матери. Но почти сразу тень вернулась в его глаза. – Вчерашний инцидент… этот человек у ограды. Вы ничего не знаете о нём?

Вопрос прозвучал небрежно, но я почувствовала стал под бархатом. Он проверял меня.

– Нет, – я чистосердечно посмотрела ему в глаза. – Я его не знаю. Показалось, будто он на вас смотрел. У вас не бывает… назойливых поклонников? Или недоброжелателей?

Он усмехнулся, но в усмешке не было веселья.

– В моём положении недоброжелателей всегда хватает. Но этот… этот какой-то наглый. Как будто что-то хочет доказать.

Наступила пауза. Официант принёс закуски. Я играла вилкой, собираясь с духом. Пришло время рискнуть.

– Сергей, – начала я, глядя на пламя свечи между нами. – Я на днях наткнулась на одну старую статью. Про дело какого-то Василия Орлова. Он судился с моим отцом. Вы что-нибудь об этом слышали?

Эффект был мгновенным и шокирующим. Его лицо не изменилось, но я увидела, как зрачки его сузились до точек. Он медленно положил вилку, его пальцы сжались в белые костяшки.

– Откуда вы знаете об этом? – его голос стал тихим, почти шёпотом, но в нём послышалась опасная сталь.

– Я же сказала, наткнулась. В архивах. Меня заинтересовало. Дело было громкое, а я ничего о нём не знала.

Он отпил вина, явно чтобы выиграть время. – Это было давно. Очень неприятная история. Ваш отец, к счастью, выиграл суд. Орлов не выдержал давления. Сводил счёты с жизнью. Очень грустно.

Он говорил гладкие, заученные фразы. Те самые, что были в газетах. Но за ними скрывалось что-то ещё. Что-то тёмное.

– А что… что с его семьёй? – не отступала я, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле.

– Не знаю. Уехали, наверное. Зачем вы это спрашиваете, Валерия? – его взгляд стал пронзительным, изучающим. – Это как-то связано с тем типом вчера?

Я поняла, что зашла слишком далеко. Он был настороже. – Нет, конечно. Просто… странное совпадение. Имя всплыло.

– В жизни много странных совпадений, – он откинулся на спинку стула, и его лицо снова стало светской маской. – Но лучше не копаться в прошлом. В нём слишком много грязи, которая может испачкать настоящее. Не находите?

Это было предупреждение. Чёткое и недвусмысленное.

Ужин продолжился, но лёгкость исчезла. Мы говорили о нейтральном – о политике, искусстве, путешествиях. Он был блестящим собеседником, остроумным, начитанным. Но я видела напряжение в его плечах, в том, как он слишком часто поправлял манжеты. Я чувствовала, что за его идеальным фасадом скрывается что-то тревожное, почти паническое, когда речь заходила о деле Орлова.

Он отвёз меня домой. У подъезда он вышел из машины, чтобы проводить меня.

– Спасибо за прекрасный вечер, Валерия, – он взял мою руку и поднёс к губам. Его прикосновение было холодным. – Надеюсь, это не последний наш ужин.

– Я тоже на это надеюсь, – улыбнулась я, но моя улыбка была натянутой.

Он уехал, а я осталась стоять на ночной улице, чувствуя себя совершенно опустошённой. Я не получила ответов. Только больше вопросов. И страх.

Я не пошла сразу к себе. Мне нужно было подышать. Я вышла в маленький внутренний дворик нашего дома, где был разбит сад.

Воздух был прохладным и влажным. Я прошлась по дорожке, пытаясь упорядочить мысли. Сергей что-то скрывал. Что-то большое. И он был напуган. Но почему? Из-за Марка? Или из-за чего-то ещё?

Внезапно я услышала шаги позади себя. Твёрдые, быстрые. Я обернулась, сердце уйдя в пятки.

Из тени вышел Марк. Без куртки, в простом чёрном худи, с капюшоном, натянутым на голову. Его лицо было бледным и напряжённым.

– Ну что, принцесса? – его голос звучал хрипло. – Узнала много интересного за ужином?

– Что ты здесь делаешь? – выдохнула я, оглядываясь по сторонам. Дворик был пуст. – Как ты прошёл?

– Я многое могу, – он подошёл ближе, и я увидела в его глазах ту самую боль, которую заметила на старой фотографии его отца. – Ну? Спросила? Что сказал твой ухажёр про моего отца? Что он был неудачником, который сам во всём виноват?

– Он сказал, что это грустная история, – тихо ответила я. – И что не стоит копаться в прошлом.

Марк горько рассмеялся.

– Конечно. Ему бы хотелось, чтобы всё это забыли. Как и твоему папочке.

– Что ты хочешь, Марк? – спросила я, глядя прямо на него. – Чего ты добиваешься? Мести? Денег?

– Я хочу правды! – он внезапно взорвался, и его голос громыхнул в тишине двора. – Я хочу, чтобы все узнали, что они сделали! Твой отец украл у моего отца проект, который был делом всей его жизни! Подкупил судей! А когда отец не смог этого вынести… – он замолчал, сжав кулаки. – А этот, Морозов… Он был тогда помощником прокурора. Он вёл дело. И он похоронил все доказательства! Все! Он помог твоему отцу избежать ответственности!

Я отшатнулась, как от удара. Сергей? Помощник прокурора? Это было… немыслимо. И слишком правдоподобно, чтобы быть ложью. Это объясняло его панику за ужином.

– Ты… ты уверен? – прошептала я. – У тебя есть доказательства?

– Доказательства? – он снова засмеялся, и в его смехе слышались слёзы. – Их уничтожили. Все кроме одного. – Он сунул руку в карман и вытащил старый, потрёпанный диктофон. – Отец успел отправить мне это письмо. Перед тем как… Он рассказал всё. Всю правду. И назвал имена. В том числе и имя того, кто ему «помог» уйти из жизни.

Ледяная рука сжала моё сердце.

– Что ты хочешь сказать?

– Я хочу сказать, что это было не самоубийство, Валерия! – он прошипел, вплотную приблизившись ко мне. Его глаза горели безумием и болью. – Его убили! И я знаю, что твой отец и твой новый бойфренд причастны к этому! И я заставлю их ответить! А ты… – он провёл пальцем по моей щеке, и его прикосновение было ледяным. – Ты будешь моим свидетелем. Хочешь ты того или нет.

Он развернулся и быстро зашагал прочь, растворившись в темноте, оставив меня одну в холодном ночном саду с диктофоном в онемевших пальцах и с правдой, которая была страшнее любой лжи.

Я стояла, не в силах пошевелиться, смотря в ту сторону, где он исчез. Потом медленно подняла диктофон. Маленькая, потрёпанная коробочка, хранящая голос мёртвого человека. Голос, который мог разрушить всё: мою семью, моё будущее, мою жизнь.

И я поняла, что Марк был прав. Игра была окончена. Начиналась война. И я была на передовой.