Текст книги "Хром (ЛП)"

Автор книги: Инка Лорин Минден

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

Мы ползём к ней через траву, мой прежний инстинкт телохранителя активировался. Эта мадам не избежит нотаций. Киа не может всегда делать то, что хочется. Нам всем надо соблюдать определённые правила.

Киа садится на корточки между стеблями, с арбалетом в руках, и её глаза становятся большими, когда мы внезапно появляемся рядом с ней.

– Я хотела только одним глазком посмотреть, что вы тут делаете. Я уже ухожу! – Она поворачивается, чтобы уйти, но Хром удерживает её:

– Ты хорошо умеешь обращаться с этой штукой? – Он скептически смотрит на арбалет.

– Я могу попасть во что угодно, – высокомерно отвечает она.

– И даже если цель движется?

– Во что угодно, – повторяет она.

– Хорошо, тогда выбей глаза этому чёртову дрону. – Хром указывает на летательный аппарат. – Видишь эти красные, мигающие датчики сбоку? Ты должна в них попасть.

Киа кивает и вытаскивает из колчана стрелу.

– Ты серьёзно? – спрашиваю я Хрома.

– Это лучшая возможность из тех, что у нас есть. Киа послана нам небом.

Я в этом не уверена, но предпочитаю промолчать. Он прав, стрела летит бесшумно.

Когда Киа встаёт, Хром сразу дёргает её вниз:

– Ты делаешь себя мишенью.

– Тогда прикрой меня, – отвечает она холодно и снова встаёт, как прирождённый воин. В этот момент я восхищаюсь ею. Такая смелая девочка.

Она натягивает тетиву, её взгляд сфокусирован на цели. Мы с Хромом наблюдаем за окрестностями. Охранников не видно. Кажется, они не очень серьёзно относятся к своим обязанностям в это время суток, или полностью полагаются на дронов. Нам на удачу.

– Подожди! – Хром снова её прерывает.

– Чёрт, – шипит Киа и садится на корточки в траву. Мой пульс сейчас, должно быть, на сто восемьдесят. – Ну что ещё?

– Возможно, если на дрон нападут, прозвучит сигнал тревоги. Сначала ты должна вывести из строя динамик. Скорее всего, он находится за той чёрной решёткой рядом с датчиком. Видишь её?

– Ладно. – Киа снова встаёт. – Сначала большой чёрный, затем мигающий красный.

Она натягивает тетиву, сосредотачивается и выпускает стрелу. Она летит так быстро, что я едва успеваю за ней уследить. Не дожидаясь, пока первая стрела попадёт в цель, Киа вытягивает из колчана вторую, заряжает и стреляет. С небольшим промежутком одна от другой обе стрелы поражают цель. Дрон поворачивается по кругу, несколько метров летает бесцельно туда-сюда, а затем зависает в воздухе и больше не двигается. Только огоньки в нижней его части бешено мигают.

Хром тихо присвистывает сквозь зубы.

– Уважаю, малышка.

Киа широко улыбается, её глаза сверкают.

– Я знала, что пригожусь вам.

Хром многозначительно смотрит на меня. Я точно знаю, о чём он думает.

– Она действительно может нам помочь, – говорит он быстро. К сожалению, он прав.

– Хорошо. – Я делаю глубокий вдох. – Я останусь с Киа за пределами плантаций, и она уничтожит дронов, где это необходимо. Но как только появится угроза, я отведу её в безопасное место. – Пока я говорю, девочка буквально сияет.

Тут Хром толкает меня:

– Джекс идёт.

– Ничего себе, это работа малышки? – спрашивает наш лидер, появившись перед нами. Он несёт сразу три винтовки и дюжину патронташей.

Киа гордо кивает.

– Могу я взять её с собой? – Спрашивает Джекс. – Нам срочно нужно деактивировать ещё один дрон на другой стороне реки, чтобы можно было напасть с двух сторон. Примерно в полумиле отсюда есть неглубокое место, я мог бы перенести через него девочку на плечах.

Киа скрещивает руки на груди и надувает губы:

– Эй, Джекс, они мне не родители, ты можешь спросить меня саму.

Никто не обращает на неё внимания. Хром молча смотрит на меня. Я понимаю, что без малышки мы сразу привлечём к себе внимание, поэтому с тяжёлым сердцем соглашаюсь. Я очень боюсь за неё, но с Джексом она в хороших руках.

– Ты должен пообещать мне доставить её в безопасное место, как только её задание будет выполнено.

Джекс кивает, и затем я строго смотрю на Киа:

– А ты будешь делать то, что тебе говорят, иначе у тебя будут неприятности.

Она открывает рот и, кажется, уже готова возразить, но я поднимаю палец:

– Или ты можешь прямо сейчас отправляться в машину.

Киа хлопает ресницами:

– Я буду очень послушной. Обещаю.

Будем надеяться! Я даю своё согласие, и она уползает с Джексом.

Мы с Хромом сразу направляемся в сторону плантации. Хром машет нашим людям, которые находятся поблизости, и подаёт им знак, чтобы они тоже заходили с этого фланга.

Как только мы достигаем ярко освещённой зоны, то переходим на бег и скрываемся в поле среди огромных стеблей. К нам присоединяются другие мужчины и женщины, Хром делит их на маленькие группы и говорит, куда идти. Они должны рассказать рабам, в каких местах можно покинуть плантации, чтобы на время себя обезопасить. Если они наткнутся на охранников, то должны по возможности бесшумно на них напасть. Саманта дала Хрому, Джексу и некоторым другим людям специальную жидкость. Если нанести её на тряпку, пары при вдыхании действуют как усыпляющее. К сожалению, у Саманты было её немного, потому что это вещество необходимо в больнице, а запасы ограничены.

Хром и я одни крадёмся между стеблей. Благодаря его органам чувств, мы находим работающих рабов или тех, кто от истощения свернулся калачиком на земле и спит. Среди них много мужчин, которые часто выглядят такими же изнурёнными, как женщины. Я стараюсь не думать об их судьбе, которая могла бы быть и моей.

Мы будим их, закрыв им ладонью рот, чтобы они не кричали. Многие из них настолько измождены, что вряд ли могут сопротивляться, но по ним явно видно облегчение.

Мы говорим им собраться на западе и при необходимости использовать маленькие серпы, которые они носят при себе, как оружие.

Мы постепенно приближаемся к середине территории, где протекает река и дымят фабрики. Со всех направлений к зданиям подходят рельсы, по которым едут вагонетки. В них рабочие должны бросать срезанные стебли.

Когда мы внезапно слышим крики, я вздрагиваю. Это женщина! Моё сердце едва не выпрыгивает из груди.

– Заткнись, сучка! – кричит мужчина, затем я слышу хлопок и потом лишь хныканье. – Ты должна работать, а не спать!

Мы осторожно движемся вдоль тропы и стараемся не колыхать большие стебли. Нам не известно, сколько здесь работает бывших воинов, но одно я знаю точно: их чувства всё ещё острее, чем у любого другого человека.

Хром указывает на что-то между стеблями, и теперь я тоже это вижу: охранник избивает молодую шатенку, которая лежит на земле. На мгновение женщина поворачивается ко мне лицом, и оно кажется мне знакомым! В глаза бросается родимое пятно на щеке. Она была среди рабынь, вместе с которыми я должна была быть отправлена на плантации. На ней защитный костюм, рядом с ней лежит противогаз. Кожа на её лице выглядит изъеденной. Должно быть, из-за пестицидов. От их едкого запаха у меня уже горит слизистая носа и слезятся глаза.

Жалобно стоная, женщина прижимает руку к животу.

Охранник переворачивает её на живот и расстёгивает свои штаны. Затем он сдёргивает с неё штаны и ложится на неё. Я не могу выразить словами, насколько сильная ненависть меня переполняет. Как я хотела бы пустить пулю в голову этому извращенцу! Я целюсь в него из пистолета, но есть вероятность, что зацеплю женщину. Кроме того, сразу поднимется переполох. Сейчас арбалет Киа был бы идеальным оружием, но малышка ни в коем случае не должна такое увидеть.

В поисках помощи я оборачиваюсь к Хрому… но его нет. Несколькими секундами позднее он появляется позади мужчины, за волосы запрокидывает его голову и молниеносным движением перерезает ему горло.

Кровь хлещет на женщину, но прежде чем она успевает понять в чём дело и начать кричать, Хром закрывает ей рот.

Я сразу же бегу к ним.

– Не бойся, мы пришли, чтобы освободить вас.

Её глаза расширяются. Очевидно, она узнала меня. Когда она перестаёт брыкаться, Хром убирает руку. Её лицо мокрое от слёз, защитный костюм весь в крови.

– Вы действительно пришли, чтобы нас спасти?

Хром кивает и объясняет ей то же, что и другим рабам до неё.

– Можешь сообщить об этом остальным рабам и собрать их у западной границы полей? – Он показывает направление, откуда мы пришли. – Мы деактивировали дрона там.

С моей помощью, она медленно встаёт на ноги.

– Я… я могу попробовать, но некоторые сейчас в бытовках или лазарете. Яд убивает нас всех.

– Постарайся и их предупредить, и спрячьтесь на западе. Мы заберём вас, когда закончим здесь.

– Спасибо, спасибо, – благодарит она без остановки, и исчезает между стеблями сахарного тростника.

Хром утаскивает убитого охранника с дороги, а я засыпаю ногой следы крови землёй и песком. Я постоянно думаю о том, что могла бы быть на месте этой женщины. Тяжело работала днём и ночью, с кожей, потрескавшейся от солнца и яда, подвергалась насилию…

Я обязана Хрому абсолютно всем.

– Мираджа, – зовёт он и машет мне. – Надо идти дальше.

Мы приближаемся к одной из двух огромных фабрик – серому монстру из бетона и стали. Из толстых труб поднимается дым, а вместе с ним странное вещество, которое падает на нас словно бурый дождь. Странный запах, слегка сернистый или дрожжевой, ударяет нам в нос около входа, куда автоматически заезжают вагонетки. Перед ним стоит шаттл, такой же как шаттлы в Уайт-Сити. Он почти такой же большой, как мой дом в Резуре, серебристого цвета, без окон. Перед ним сложены мешки и ящики. Очевидно, вскоре их загрузят в шаттл и отправят в город.

Мы забираемся в одну из вагонеток и прикрываемся стеблями, чтобы незамеченными попасть внутрь. Там воздух становится спёртым; нас окутывает горячий пар. На обширных полях всё казалось мне вымершим, а здесь мне кажется, что я попала в ад. Я осторожно выглядываю через край вагонетки. На нескольких уровнях расставлены огромные механизмы и у каждого надрывается обнажённый по пояс, залитый потом раб-мужчина. На них надеты только сапоги и штаны. Куда ни бросишь взгляд, кругом котлы, сборочные линии и огромные шестерни. Здесь стоит оглушительный грохот, и кажется, что помещение раскачивается. И здесь настолько душно, что я едва могу дышать.

По спирально расположенным рельсам вагонетки поднимаются наверх. Там две рабыни – в бюстгальтерах, штанах и сапогах – выгружают сахарный тростник и бросают в гигантскую воронку. Этажом ниже зубчатые колёса выжимают из стеблей сок. Позади нас клокочет огромный котёл, из которого пахнет алкоголем.

Мы с Хромом выпрыгиваем из вагонетки, пока она не доехала до своей цели, и нас не обнаружили. Мы прячемся за одним из котлов, от которого исходит такой жар, что я за считанные секунды становлюсь такой же потной, как здешние рабочие.

Хром указывает себе за спину, его лицо тоже блестит от пота:

– Похоже, здесь производят этанол для шаттлов.

– Я думала, они летают на солнечной энергии.

– Частично, – отвечает он мне.

Мы осматриваемся. Пока что я насчитала трёх охранников – по одному на каждом этаже. На них надеты лишь типичные для Воинов штаны и ботинки – носить больше одежды в такой жаре невыносимо.

– Это все? – Я сую Хрому под нос три пальца.

Он кивает.

– Камеры есть? – кричу я ему на ухо, потому что шум перекрывает любые звуки.

– Из-за жары и влажности, вероятно, нет.

Очень хорошо.

Хром велит мне оставаться в укрытии и при необходимости прикрыть его от огня. Затем он достаёт бутылочку, что дала Сэм, наносит немного прозрачной жидкости на кусок ткани и подкрадывается сзади к охраннику, который сидит на стуле и устало наблюдает за рабочими. Его пистолет висит на поясе, и он не кажется готовым к нападению. Большинство рабов совершенно точно не раз думали о том, чтобы решиться на мятеж. Но куда бы они пошли? На сотни километров вокруг только пустыня и ядовитые существа. Они не прожили бы долго.

Из-за шума охранник не замечает, как к нему приближается Хром. Хром молниеносно прижимает к лицу мужчины тряпку. Мужчина борется, пытается использовать боевые приёмы, но всего одного вдоха достаточно, чтобы его ослабить. Проходит всего несколько секунд, как он оседает на стуле, и Хром связывает его. Затем он забирает всё оружие и боеприпасы. Обе рабыни, которые бросают тростник в воронку, видят происходящее. Широко открытыми глазами они смотрят на Хрома.

Я быстро подхожу к ним, чтобы успокоить:

– Не бойтесь, мы здесь, чтобы вас освободить.

Их лица выражают недоверие, но когда я говорю, что вместе с нами здесь ещё восемьдесят человек, в их глаза возвращается блеск.

– Продолжайте загружать тростник, – распоряжается Хром, – чтобы никто ничего не заподозрил.

Они с чрезмерным рвением возвращаются к работе, а мы спускаемся по стальной лестнице на этаж ниже. Там работают пять мужчин: достают лопатами липкую массу из контейнеров и отправляют в печь.

Охранник на них не смотрит. Опустив голову, он сидит за столом и что-то набирает на планшете. Винтовка прислонена к его стулу. Хотя мужчина уже далеко не молод, я чувствую ещё оставшуюся в нём силу. Его обнажённый торс блестит от пота, на его спине дёргается мускул.

Он резко проводит рукой сквозь волосы и встряхивает планшет, затем швыряет его на стол и откидывается на спинку стула. В этот момент он замечает Хрома и тянется к винтовке. Одновременно он пытается нажать на кнопку на столе. Очевидно, это сигнал тревоги.

Хрому удаётся отбросить его руку, но Воин бьёт его дулом винтовки.

Хром будто не обращает на удар внимания. Хотя у него небольшая рваная рана на брови, и кровь течёт ему в глаз, он одолевает мужчину с помощью своего парализующего захвата. Это получается у него так легко. Я тоже хочу научиться это делать.

Охранник падает и остаётся лежать на спине. Рабы отложили свою работу и смотрят в нашу сторону. И снова моя задача – давать разъяснения людям, но это нравится мне больше, чем сражаться с мускулистым бывшим Воином. Я могла бы победить его только если бы в него стреляла.

– Продолжайте работать, – говорит Хром, бросив взгляд на рабов, пока связывает охраннику руки и ноги.

Нельзя, чтобы последний охранник, который вышагивает по первому этажу, заподозрил что-нибудь оттого, что производство внезапно остановилось.

К счастью, мужчины подчиняются. Они реагируют, как роботы, которым дана команда. И тем не менее, они то и дело посматривают на нас, а также и обе женщины этажом выше время от времени бросают взгляды через парапет.

– Остался только один. – Я указываю через перила на нижний этаж.

– Скоро я им займусь, но для начала мне нужна информация. – Хром присаживается на корточки рядом со связанным Воином и приказывает: – Отвечай глазами. Тебе нравится твоя работа?

Охранник двигает глазами слева направо и обратно.

– Так я и думал. – Хром фыркает и вытирает тыльной стороной ладони пот со лба. – Похоже, ты здесь не по своей воле.

Мужчина отвечает утвердительно.

– Значит, вы уже поняли, что режим вас обманывает, но плантации – это лишь верхушка айсберга. Если будешь сотрудничать, сможешь пойти с нами и, может быть, приятно проведёшь последние годы жизни. Если же встанешь нам поперёк дороги, тут же умрёшь. – Он хватает мужчину за шею, и тот жадно вдыхает воздух. Хром снял паралич.

– Сколько из вас здесь?

– Много, – отвечает охранник, тяжело дыша. Я едва могу понять его и придвигаюсь ближе.

Хром пронзительно смотрит на него:

– Мне нужна точная информация.

Мужчина отвечает ему таким же жёстким взглядом:

– Только если вытащишь меня из этой вонючей дыры, брат.

– Зависит от того, что ты мне предложишь.

– Через час заступит следующая смена, тогда здесь будет полно охраны. Сейчас только десять из нас работают на полях и по трое на каждой из фабрик. Между ними находятся наши казармы, там спят остальные. Их больше тридцати.

Проклятье, так много.

Хром смотрит на меня:

– Надо предупредить Джекса.

– Я займусь этим.

К моей радости, он соглашается. На его лице написана тревога за меня, но на этом задании он относится ко мне, как к настоящему солдату. Как к равному. Это вызывает чувство гордости.

Когда я собираюсь развернуться, чтобы уйти, охранник кричит:

– Подожди!

Я опускаюсь на колени рядом с ним.

– Некоторые из нас довольно жестокие и до сих пор верны сенату, чёрт знает, почему. Они не сдадутся так легко. Но большинству, всё же, не нравится эта ссылка, и они с превеликим удовольствием отыгрались бы на режиме.

Я киваю. Мы знаем, что должны быть чертовски осторожными.

Хром велит мне идти, а сам продолжает разговаривать.

На этом этаже есть дверь, которая открыта и ведёт наружу, на своего рода балкон. Отсюда открывается превосходный вид на реку и половину ярко освещённых плантаций. Я должна быть осторожна, и, чтобы враг не обнаружил меня, наклоняюсь к перилам. Я глубоко вдыхаю сладкий ночной воздух, который после пара в помещении кажется очень холодным. Меня пробирает дрожь, потому что я насквозь мокрая от пота.

Я вытаскиваю из нагрудного кармана маленький бинокль, осматриваю территорию и высокие стебли сахарного тростника. Мне не приходится искать долго. Джекс приближается со своей небольшой группой по дороге, ведущей прямо к зданиям, и направляет ствол винтовки на фабрику.

Нет… на меня! Его острые глаза давно меня заметили.

Я поспешно даю понять, кто я – для этого у нас есть специальный знак. Джекс тут же опускает ствол. Фух, он меня узнал.

Я снова смотрю в бинокль, чтобы узнать, кто его сопровождает. Четыре мужчины и женщина. Киа с ними нет, слава богу.

Я указываю на здание между фабриками, которое выглядит как огромный контейнер. На языке жестов я объясняю Джексу, что внутри находятся более тридцати охранников и ещё три в здании по соседству. Он кивает и идёт со своими людьми дальше, а я возвращаюсь в пекло. В жилых помещениях Джекс, конечно, воспользуется парализующим газом, но всё ещё останутся три охранника во втором здании фабрики.

Хотя он расправится с ними одной левой!

Если не брать в расчёт, что они когда-то тоже были Воинами.

Охранник, с которым только что говорил Хром, лежит на полу один. Хрома на этом этаже больше нет. Рабочие указывают мне, что он пошёл вниз.

С винтовкой наготове я захожу на стальную лестницу и вижу, как в этот момент Хром преследует другого охранника. Тот бежит к массивной двери, исчезает в комнате без окон – насколько я могу разглядеть – и запирается.

Когда я подхожу к Хрому, он достаёт пластит (прим.: взрывчатое вещество).

– Укройся где-нибудь!

На первом этаже порядка десяти рабочих, четыре из них женщины. Я быстро созываю их и велю уйти в безопасное место, затем ныряю за стоящую вагонетку и закрываю уши.

Звук взрыва глухо отражается от стен, но не так громко, как я думала. Вероятно, я уже оглохла из-за шума машин.

Я бегу к двери, которая теперь висит на одной петле, а Хром борется с охранником. Это молодой Воин с ирокезом. Что он такого натворил, что оказался здесь? Он кажется агрессивным: рычит и пытается укусить Хрома. Брр, его зубы выглядят так, словно покрыты каким-то металлом. Жуть!

Хрому, однако, удаётся удерживать парня подальше от своего тела. Очевидно, здесь у охранников больше нет тренировок, их реакции несколько замедленны. Да и для чего? Против рабов им достаточно винтовок.

Я прицеливаюсь в охранника – если по его вине с головы Хрома упадёт хоть один волосок, я его убью. Не смотря на волнение, моя рука дрожит совсем чуть-чуть, я решительно стараюсь подавить в себе гнев из-за всего, что здесь происходит. Я должна сохранять хладнокровие и следить за всем, в том числе за тем, что происходит позади меня.

На большом экране, который висит на голой стене, светится лицо сенатора Фримена. Я сразу узнаю его по кустистым бровям и, если не считать их, слишком привлекательному лицу с идеальными пропорциями.

«Кусака» подал сигнал тревоги в Уайт-Сити!

Внезапно снаружи раздаются выстрелы, мой пульс зашкаливает, и я больше не могу сдерживать дрожь в руке. Надеюсь, у Джекса всё под контролем!

Конечно, под контролем… Каждая моя мышца напряжена, и я чувствую себя, как на войне. Я не была подготовлена к таким экстремальным ситуациям. Я всего лишь была телохранителем славной молодой женщины, и мне ни разу не приходилось использовать оружие.

Голос сенатора звучит сердито:

– Что у вас происходит? Доложите, чёрт возьми!

Но охранник не может ему ответить, потому что Хром взял над ним верх. В ближнем бою он непобедим.

– Мы, повстанческая группа из Резура, захватили плантации, – говорит Хром, слегка запыхавшись. Шум из зала слышен даже в этой комнате, поэтому ему приходится говорить громко. – Мы не хотим войны, нам нужна лишь поддержка, и прежде всего медикаментами. Мы можем мирно жить бок о бок и помогать друг другу.

Сенатор Фримен злобно смеётся:

– Ну и что же вы можете нам предложить?

– У нас есть мясо бизонов и другие вещи, которые точно понравятся жителям Уайт-Сити.

Лицо Фримена мрачнеет:

– Нам не нужно ваше заражённое радиацией мясо!

– Вы знаете так же хорошо, как я, что…

– Кроме того, мы не ведём переговоры с повстанцами! – прерывает Хрома сенатор. – У нас есть всё, что нам нужно!

– Возможно, это не на долго, если мы взорвём ваши проклятые фабрики!

– Или убьём ваших солдат, – внезапно доносится сзади до моих ушей голос Джекса, и я оборачиваюсь. Он стоит там с некоторыми из наших людей.

О боже, от всех этих волнений я совсем не следила за обстановкой. К счастью, это свои! Джекс держит пистолет у головы одного из охранников. Это современный пистолет, каким пользуются Воины. Мужчина примерно того же возраста, что и Хром, но лысый, смотрит на сенатора Фримена на экране, но в его взгляде нет страха, в его пронзительных серых глазах холод. Неужели эти парни все жёсткие и холодные, как сталь?

– Что скажете теперь? – совершенно спокойно спрашивает Джекс и плотнее прижимает дуло к лысому затылку мужчины.

Он же не собирается на самом деле его застрелить?

– Как я уже сказал, – холодно отвечает Фримен, – мы не ведём переговоры с предателями.

И тут Джекс жмёт на курок. Выстрел, – который в любом случае у этого современного пистолета намного тише, – странным образом звучит для моих ушей, словно идёт с другой стороны.

Я могу только предполагать, потому что глубоко шокирована. Джекс действительно сделал это – он казнил человека!

Мужчина падает и остаётся неподвижно лежать у его ног.

Голос Джекса не дрожит нисколько, когда один из наших людей толкает ему в руки следующего связанного охранника. Однако он больше не выглядит таким расслабленным.

– Мы можем как угодно долго продолжать игру, здесь ещё достаточно ваших прихвостней.

Мгновение Фримен тоже кажется удивлённым, но затем он вопит:

– Я не позволю предателю шантажировать меня!

– Это вы предатель, – кричит Хром. – Вы обманываете народ! Как вам понравится, если вскоре все узнают, что происходит на самом деле?!

– Дело ваше, но вы пожалеете об этом. – Сенатор коварно улыбается, связь прерывается, и экран гаснет.

Я осторожно кладу ладонь на руку Хрома. Он выглядит таким взбешённым! Между его бровями залегли две глубокие морщины, челюсти сжаты. Разве можно вообще когда-нибудь оправиться, если близкого тебе человека жестоким образом лишили жизни?

Когда «застреленный» охранник внезапно встаёт, я вздрагиваю.

– Ты был прав, брат, – говорит он Джексу и трёт шею. – Мы ничего не значим для сената. Совсем ничего. Я знал, что наша цена не велика, но чтобы настолько… – Он качает головой.

– О-он жив! – Я с открытым ртом смотрю на мужчину.

Тут входит молодая черноволосая женщина и помахивает пистолетом. Это Соня. У неё такое же оружие, как у Джекса.

– Обманули дурака, – говорит она с усмешкой.

Так значит, стреляла Соня, всё было подстроено! От облегчения у меня едва не подгибаются колени. На мгновение я поверила, что Джекс такой же кровожадный и жестокий, как… Нет, не все такие, как та сволочь, которому сейчас черви выедают глаза.

Джекс хлопает огромного мужчину по плечу:

– Познакомьтесь, это Рок. Мы вместе тренировались во время обучения, и я всё удивлялся, куда он пропал. Нам сказали, что его перевели в Нью-Ворлд Сити, потому что там не хватало Воинов.

– На самом деле я должен был выполнить для сената одну грязную работёнку, а потом был отправлен сюда, – рассказывает Рок. – Фримен удерживал нас всех здесь и постоянно говорил, что эта работа лишь временная, своего рода испытание, чтобы попасть в элиту. – Он фыркает и хрустит суставами. – Фримен отправит сюда отряд, чтобы уничтожить нас всех.

Когда в зале внезапно раздаются крики и выстрелы, Хром кричит:

– Проклятье, они уже здесь!

Рок качает головой:

– Это невозможно, на шаттле сюда лететь полчаса!

Джекс бросает лысому великану винтовку и врывается с ним в зал, второй охранник остаётся лежать связанным на полу рядом с Кусакой.

Хром и я бежим за ними. То, что происходит на фабрике на наших глазах, заставляет мою кровь застыть в жилах. Четыре дрона летают над рабами и стреляют в тех, кто не успевает спрятаться. На этот раз тарелки бьют не током, а боевыми патронами! Один из дронов изрешетил рабыню, которая рухнула на пол вся в крови, другой настиг одного из наших, кажется, его звали Джон и он был стражем города.

Мы сразу открываем по дронам огонь. Фримен, должно быть, перепрограммировал их из Уайт-Сити, ему совсем не обязательно присылать сюда отряд. Эти подонки позаботились обо всём! Они хотят уничтожить всех свидетелей.

Сейчас я рада, что здесь нет Киа. Как сумасшедшая, я опустошаю один магазин за другим, так что от тарелок отлетают искры, пока Хром не кладёт ладонь мне на руку:

– Остановись, они все уничтожены!

Один дрон продолжает мигать, зависнув посреди зала, два других дымятся на полу. Хотя прошло совсем немного времени, они успели убить достаточно людей. Я вижу по крайней мере четырёх человек, которые лежат без движения в луже крови.

Меня трясёт так сильно, что не помогают даже крепкие объятия Хрома.

– Я просто хочу уйти отсюда, – говорю я устало.

Он целует меня в лоб и отпускает.

– Скоро пойдём.

В зал врывается большая группа наших людей. Пожилой мужчина из стражей Резура подходит к Джексу:

– В другом зале несколько погибших, и ещё дроны расстреляли всех охранников, которые были там на службе.

– А что с охранниками в жилых помещениях? – спрашивает Джекс.

– С ними ничего не случилось, мы смогли заранее уничтожить всех дронов.

– Сколько их было?

– Четыре.

Джекс поворачивается к Року:

– Сколько у вас здесь этих хреновин?

– Десять, – отвечает бывший Воин. – И ещё два запасных дрона на случай, если какой-нибудь выйдет из строя, но они не активированы.

Джекс тяжело вздыхает:

– Тогда их надо уничтожить.

– Что будем делать дальше? – К Джексу подходит Хром.

– Покажем сенату, на что мы способны, и взорвём здесь всё!

– Я с вами, – говорит Рок и уходит с Джексом в другое здание, а Хром и я остаёмся, чтобы очистить и взорвать это.

– Что будем делать со связанными охранниками? – Я смотрю на Кусаку, который уставился на меня так, будто хочет убить взглядом.

Хром жестом подзывает одного из наших людей, чьего имени я не знаю. Он широкий, как шкаф.

– Выведи пленных наружу, у тебя десять минут. Потом всё здесь взлетит на воздух.

Мужчина сразу начинает заниматься охранником, который лежит рядом с Кусакой, а я собираю вместе всех рабов и рабынь.

Одного молодого рабочего дрон ранил в голень, и он лежит, дрожа, на полу. Я отрываю кусок ткани от своей рубашки и делаю ему временную повязку, а затем обхватываю его. Остальные выжившие могут идти сами.

Лишь бы убраться отсюда, а потом домой.

Глава 12. Признание Хрома

Спустя полчаса я одна стою перед фабрикой, наполовину спрятавшись за грузовым шаттлом. Почти все наши люди уже отправились к машинам, чтобы отвезти рабов и рабынь в Резур. Им придётся битком набиваться в машины, но как-нибудь справятся.

Джекс и Хром хотят взорвать помещения. Из жилого дома также были выведены все люди: часть ещё ошеломлённых солдат были связаны и на вагонетках вывезены к краю плантаций. К сожалению, некоторые из них смогли освободиться и удрать. Мне надо быть чертовски внимательной.

Что будет дальше с пленёнными охранниками, пока не ясно, мы не можем взять с собой всех. Возможно, нам стоит отправить их пешком или вернуться за ними на машинах завтра.

Хром попросил меня пойти с нашими людьми и подождать его около машин, но я не могу уйти без него. Мы одна команда, я остаюсь.

Я по-прежнему внимательно слежу, не появятся ли ещё охранники или рабы. Наверняка некоторые ещё бродят тут – площадь слишком большая. Из головы не идут мысли о том, что последует за нашими действиями. Сенат не будет просто смотреть, это совершенно ясно. Пошлют ли они Воинов в Резур?

Я рассматриваю разные варианты. Может быть, Фримен думает, что дроны всех здесь поубивали, и на время проблема решена. Но режим не может всегда устранять с пути всех свидетелей, и рано или поздно они заметят, что здесь лежит слишком мало трупов.

Внезапно сквозь крышу фабрики в небо взмывает огненный шар, и я замираю. Все без исключения огни гаснут, плантации погружаются в темноту. Только пламя, что вырывается из здания в небо, освещает окрестности. Жар едва не опаляет мои брови, и я делаю шаг назад.

– Хром! – кричу я. «Проклятье, где он?» – Хром! – Кашляя, я приближаюсь к фабрике, и тут вторым взрывом в воздух взлетает соседнее здание. На меня летят обломки, горящие стебли и куски чего-то непонятного.

Из-за жара мои глаза слезятся, дым раздражает лёгкие. «Господи, пожалуйста, пусть его не будет внутри!»

И тут я вижу фигуру, которая обходит здание. Она пошатывается, одежда горит. Это он!

– Хром! – Так быстро, насколько мне позволяют мои размякшие колени, я бегу к нему.

Он бросается на землю и начинает кататься по ней, чтобы потушить огонь.

– Что произошло? – Я падаю на колени рядом с ним и ладонью сбиваю остатки пламени. К счастью, оно быстро гаснет.

Хром кашляет, его лицо чёрное как смоль, только зелёные глаза и белые зубы сверкают.

– Бомба взорвалась слишком рано, но я в порядке, правда. Меня выбросило из здания взрывной волной.

Выбросило? Он просто делает вид, что в этом нет ничего страшного.

Хорошо, что ветер уносит от нас дым и жар. Хром садится, и я помогаю ему снять защитный жилет, об который едва не обжигаю пальцы, затем стаскиваю с Хрома футболку. На первый взгляд серьёзных ран нет, только небольшой ожог на шее и неглубокие порезы на руках, вероятно, от разлетевшихся осколков. Волосы немного обгорели, в остальном всё в порядке.

Я с облегчением бросаюсь Хрому на шею.

– Я уже думала, что потеряла тебя.

Он на пару секунд прижимает меня к себе и бормочет:

– Давай уже уберёмся отсюда. – Когда он встаёт, то тихо стонет и шатается. И всё-таки он ранен?

– Что у тебя?.. – И тут я вижу, как позади него из дыма появляется другой человек. Сначала я думаю, что это Джекс, потому что, судя по фигуре, это Воин. Но затем я замечаю пистолет у него в руке, ствол сверкает в свете огня и направлен на спину Хрома.