Текст книги "Хром (ЛП)"

Автор книги: Инка Лорин Минден

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

Проклятье, да что это со мной? Просто рядом с Хромом я чувствую себя слишком уверенно, только потому, что он не такой, как Блэр. И всё же, он Воин – я никогда не должна забывать об этом.

Хром спокойно отвечает:

– После того как я почти признался тебе, что во мне есть частичка мятежника, теперь твоя очередь говорить, прежде чем я продолжу отвечать на вопросы. Почему тебя арестовали?

Предполагается, что я попадусь на эту уловку?

– Тебе просто нужна информация, – говорю я обиженно. – Поэтому ты меня и выбрал. Ты ещё в прошлый раз пытался меня расспросить. – И поэтому он создал здесь эти джунгли. Камеры могли… едва ли могли бы заснять нас, а из-за звуков джунглей и шума водопада, вероятно, нас было бы сложно подслушать.

Почему меня жжёт разочарование, словно кислота? На что я вообще надеялась?

Хром прочищает горло.

– Да, признаю, я выбрал тебя и поэтому тоже, но первоначальной причиной было то, что я хотел тебя увидеть.

Внешне не похоже, что он врёт. Но что если он всё же по заданию сенатора Мурано или Фримена должен меня проверить – заговорю или нет?

– Почему я должна тебе доверять?

На его щеке дёргается мускул.

– Если я… доверю тебе мою самую большую тайну, тогда ты мне расскажешь?

– Зависит от твоей тайны, – отвечаю я. Что за тайны могут быть у Хрома, которые заставят меня заговорить?

– Я… – он почёсывает свой нос и смотрит на пёструю птицу, которая резво летает туда-сюда на экране. – Не знаю, с чего начать. Наверное, с самого начала. – Хром прочищает горло, его взгляд устремлён вдаль, а в уголках рта появляется улыбка. – Мне не было ещё и восемнадцати, я жил тренировками и вскоре должен был закончить обучение и перейти в программу «Воин». У нас была некоторая свобода: время от времени нам позволялось куда-нибудь ходить. Тогда в одном баре я познакомился с Авой. Она работала официанткой и была красивой молодой женщиной, и я с первого взгляда в неё влюбился. Казалось, что и она влюбилась в меня, и мы стали тайно встречаться. Так часто, как только могли.

Его глаза просто светятся. Он действительно любил её.

– Почему вы встречались тайно?

– Сенат не приветствует, когда Воины вступают в отношения с обычными гражданами. Мы должны принадлежать всему народу целиком, в конце концов, мы их кумиры. Нам надо быть в рабочем состоянии на шоу, но это станет невозможным, если у нас будут постоянные партнёры. Я боялся, что не смогу стать Воином, если о наших отношениях узнают, поэтому мы держали их в тайне.

Я вспоминаю о себе и Райли. У нас было нечто похожее.

Хром смотрит на меня, и на лицо его набегает тень, кажется, его зелёные глаза тускнеют.

– Затем случилось нечто ужасное. Я ещё и недели не пробыл в статусе Воина, когда Аву арестовали. Её обвинили в том, что она тайно поддерживает связь с одним из повстанцев, но она была невиновна! Меня едва не сожрало чувство вины. Может быть, наши зашифрованные послания перехватили и подумали о заговоре или… Мне до сих пор не известна причина! В любом случае, она стала рабыней.

– О боже, это, должно быть, было ужасно для тебя. – Моё сердце сжимается. Я осторожно кладу руку на предплечье Хрома.

Он опускает голову и плечи. Тихо, не глядя на меня, рассказывает дальше:

– Конечно, я приложил все усилия, чтобы выбрать Аву на шоу. Так мы, по крайней мере, смогли бы провести немного времени вместе, и никакой другой Воин не причинил бы ей вреда. К сожалению, я был самым младшим в подразделении и не имел прав. Место в очереди можно купить боевыми заслугами или за деньги. Устроители шоу такие же продажные, как почти все в Уайт-Сити. И Блэр любил тогда похвастаться своими успехами. Он всегда хотел первым выходить на сцену. Я попросил его поменяться местами или чтобы он, по крайней мере, не трогал Аву. Я знал, как жестоко он обращается с женщинами. Но он только посмеялся и сказал, что у молокососов нет прав, и я должен послушно стоять позади.

У меня перехватывает дыхание. Какая ужасная ситуация!

– Ты рассказал ему, что любишь Аву?

Хром качает головой и прочищает горло:

– В этом не было необходимости, когда я начал его упрашивать, он сразу всё понял.

Я могу совершенно точно себе представить, что произошло потом. Я нежно глажу Хрома по лицу. Я вдруг чувствую связь между нами.

– Можешь не рассказывать дальше.

– Хорошо наконец выплеснуть всё это. – Хром выглядит подавленным. – Блэр мучил её, и это почти растерзало меня. Я ничего не мог сделать. Она умерла от травм уже на третий раз.

Я прижимаю руки к животу и вижу, и практически ощущаю, как Блэр мучает меня. Истязал ли он Аву особенно жестоко, чтобы показать Хрому своё превосходство? Мне становится совсем плохо, и моё сердце сжимается ещё сильнее.

– С тех пор я ненавижу его лютой ненавистью, а он всегда пытался показать мне свою силу. Но я становился более опытным и вскоре стал его превосходить. Это злило его. Я долго ждал возможности отомстить ему, и когда увидел на вечеринке тебя, понял, что моё время пришло.

Я вздрагиваю. Я была всего лишь средством для достижения цели. Почему мне от этого больно?

Хром берёт мою руку.

– Мне сразу стало ясно, почему Блэр выбирал тебя.

– Он хотел отомстить, потому что я ударила его, – говорю я резко, но руку не забираю.

– Возможно, есть другая причина. – Его лицо всё больше приближается.

– Какая? – выдыхаю я.

– Ты чертовски похожа на Аву.

Что? Я тяжело сглатываю. Вот откуда его пристальный взгляд на вечеринке!

– Т-ты думаешь, Блэр мучил меня, потому что я напоминала ему Аву?

– Он вполне способен на такое. – Хром тяжело вздыхает. – Впервые я хорошенько рассмотрел тебя на вечеринке, обычно я избегал брать рабыню, которая хоть отдалённо напоминает Аву. Поэтому Дин и подумал, что ты не в моём вкусе. Когда я увидел твои травмы, в памяти снова всё ожило: вся ненависть к Блэру и режиму. Единственным желанием было отомстить. А сейчас, когда Блэр мёртв, я хочу быть с тобой, потому что… просто ты очень напоминаешь мне Аву.

Боже мой. Глубоко вздохнув, я закрываю глаза. Мне нужно время, чтобы переварить эту информацию. Целый месяц мне пришлось проходить через ад, четыре раза выносить жестокое обращение Блэра, потому что я напоминала ему Аву?

– Разве тогда Блэр не хвастался бы мною перед тобой? Я скорее поверю, что он презирал меня лично, иначе совершенно точно дал бы тебе понять.

– Может быть, ты права, и я просто придумал себе всё это, потому что так сильно его ненавижу.

И всё равно у нас с Хромом есть что-то общее – мы с ним две раненые души. Я бы никогда не догадалась. Он выглядит таким сильным. Но он только что открыл передо мной душу.

Когда он смотрит на меня, его веки дрожат, но он не плачет. Я сделаю это за него.

С рыданиями я бросаюсь ему на шею. Хром мягко прижимает меня к себе, а я глажу его по ещё влажным волосам. Он гладит меня по обнажённой спине, потому что моё полотенце немного сползло, и медленно притягивает меня к себе на колени. Или это я сама сажусь к нему? Я не знаю. Знаю только, что внезапно перестаю его бояться и хочу его утешить. Может быть, я сама хочу почувствовать себя в безопасности… не важно, что это, но от этого становится хорошо – получать от него поддержку и оказывать поддержку ему.

– Блэр больше не сможет нас мучить. Он мёртв, – шепчу я и целую Хрома в щёку, отчего он удивлённо смотрит на меня.

Это вызывает у меня улыбку, и я тут же целую его снова – на этот раз в другую щёку. И теперь он тоже улыбается.

Я обнимаю его крепче, и мы прижимаемся друг к другу щеками.

– У нас общий враг. – И у меня, и у него режим отобрал всё, что для нас было важно.

– Именно поэтому мы должны объединиться. – Хром поворачивает голову так, что наши губы почти соприкасаются. Он пристально смотрит мне в глаза. Он хочет поцеловать меня, я просто знаю это, и тоже этого хочу. Но я не позволяю себе, потому что боюсь подпустить его настолько близко.

– Какое твоё самое большое желание помимо свободы? – спрашивает Хром внезапно, словно хочет сменить тему. И я не против.

– Я с радостью стала бы воспитательницей или делала бы что-нибудь другое, связанное с детьми. В Уайт-Сити так мало детей.

Хром наклоняет голову и изучающе смотрит на меня.

– Ты любишь детей?

Когда я говорю: «И ещё как», мне кажется, что он слегка вздрагивает.

– А что?

– Ничего. Рассказывай дальше, – бормочет он, поглаживая меня по бедру.

– Теперь я использовала бы всё, чему научилась, – потому что этого хотел режим, – против них самих. – Как и многие горожане, я не выбирала себе профессию. Решение принял сенат. Он посчитал меня подходящей для этого, и мне оставалось только повиноваться.

– Мятежница насквозь, – говорит Хром, ухмыляясь, и сдавливает мои ягодицы через полотенце.

Я делаю вид, что убираю выпавшую ресничку у него под глазом – потому что просто хочу прикоснуться к его лицу – и спрашиваю:

– А у тебя какое самое большое желание?

Хром пожимает плечами.

– Оно в любом случае невыполнимо, поэтому о нём и говорить не стоит.

Он что, покраснел? Я ухмыляюсь.

– Ты его стыдишься?

– Хм, скажем так, оно довольно нетипично для Воина.

– И если ты расскажешь о нём, это сделает из тебя сладкого мальчика.

Он пихает в рот ещё кусок фрукта и бормочет:

– Я люблю сладкое.

Я удивлённо выгибаю бровь.

– Вообще-то я имела в виду слюнтяя.

– Это слово тебе придётся взять назад. – Хром щекочет меня подмышками, и мы начинаем бороться, отчего моё полотенце всё больше сползает. Поскольку я всё ещё сижу на Хроме, я не чувствую себя слабее него. Это даже весело.

Пока мне между ног не упирается эрекция.

Хром сразу поднимает руки над головой и откидывается на большую подушку.

– Извини. Я ничего не могу с этим поделать, это произошло само собой.

Вздохнув, я закрываю глаза и трусь об него.

– Мне приятно, но я всё ещё боюсь…

– Мы зайдём лишь так далеко, как ты позволишь, – шепчет он.

Между ног проходит лёгкая пульсация. Я не чувствовала этого уже целую вечность. Уголок рта Хрома поднимается, делая мужчину чертовски дерзким.

– Ты очень мне интересна, и я с удовольствием бы ещё больше… – он нахально улыбается, – …о тебе узнал.

Ага, интересна. Или просто я похожа на Аву?

Не важно. Возможно, я смогу использовать это в своих интересах. Сэм удалось настолько впечатлить Джекса, что он сбежал вместе с ней. Может быть, мне с Хромом тоже удастся провернуть такое? Если я заслужу его доверие или соблазню… влюбится ли он в меня тогда? Раз я напоминаю ему Аву, шансы неплохие.

«Я сильная, я борец. Блэр мёртв, снова есть надежда. Я справлюсь!»

Дрожа, я делаю вдох. Помимо прочего, я хочу снова чувствовать нежные прикосновения и наслаждаться близостью другого человека. В моей камере бесконечно одиноко, поэтому хотелось бы забрать с собой туда приятные воспоминания.

– Ладно, я попробую. – Я касаюсь груди Хрома и веду рукой по рельефным мышцам. Так много силы… Под моими пальцами его соски напрягаются. Он лежит подо мной такой беззащитный, закинув руки за голову. Эрекция дёргается у меня между ног. Хром быстро выпрямляется.

– Меня сильно возбуждает, когда ты сидишь на мне. Возможно, нам стоит попробовать что-нибудь другое.

– Что? – Мой пульс настолько частый, что Хром может видеть его по пульсации вены на шее.

– Ложись на спину. Я буду тебя ласкать.

– Звучит заманчиво, – говорю я дрожащим голосом и встаю с него.

Хром медленно снимает с меня полотенце, при этом постоянно глядя мне в лицо, словно ожидая какого-то знака, если ему надо будет прекратить. Но я на самом деле хочу это попробовать, только повязку на груди и стринги хочу оставить надетыми. Я закрываю глаза, чтобы расслабиться, но в памяти тут же всплывают ужасные воспоминания. Беспомощная, привязанная к столу…

Я распахиваю глаза. Здесь нет стола! Хром действительно подумал обо всём. И тем не менее, я чувствую себя не совсем хорошо.

Хром замечает мою неуверенность и немедленно отступает.

– Сколько раз Блэр…

– Четыре раза, – отвечаю я тут же. Казалось бы, не так много, но каждый раз я умирала тысячью смертей.

Кажется, Хром хочет что-то сказать, потому что его рот несколько раз открывается и закрывается, но не произносит не звука. Затем он чешет бровь и встаёт.

– Я кое-что придумал. Я не буду к тебе прикасаться, по крайней мере руками. Он поспешно уходит в ванную и возвращается оттуда с одним своим ботинком.

– Я должна его надеть? – спрашиваю я с улыбкой.

Хром мотает головой и вручает мне наручники.

– Где ты их взял?

– В шкафчике в ванной. Там много… игрушек.

Я бы не назвала это игрушкой. Но Воин, вероятно, да.

Он убирает руки за спину, чтобы я могла их сковать. Какая странная ситуация. Рабыня сковывает Воина.

Его предплечья слегка покрыты волосами, с внутренней стороны видны вены. Интересно, достаточно ли он силён, чтобы разорвать наручники?

Щёлк, щёлк – металл обхватывает запястья.

– А если ты всё ещё боишься, – говорит Хром, – возьми нож.

– Какой ещё нож?

– Торчит за голенищем ботинка.

Мои глаза округляются.

– У тебя здесь есть оружие? – Даже Воинам это строжайше запрещено.

Я вытаскиваю короткий нож и усмехаюсь:

– Плохой Воин.

– Никогда не знаешь, для чего он может понадобиться. – Хром встаёт рядом со мной на колени. – Я начал носить его с собой ещё юнцом.

– И теперь ты отдаёшь его мне? – Я благоговейно кручу нож из стороны в сторону. У него искусно выкованное лезвие со множеством завитков.

Хром глубоко заглядывает мне в глаза.

– Я тебе доверяю.

Я тяжело сглатываю, в груди разливается тепло. Он почти не знает меня. Я могла бы тотчас воткнуть нож ему в сердце. Конечно, мне это не удалось бы, потому что Хром, совершенно точно, и без рук борется лучше, чем я, но сейчас его шансы становятся гораздо ниже. Вероятно, теперь мы были бы равными противниками.

Кроме того, этим ножом я могла бы покончить с собой. Но я больше не хочу этого. Пока.

Я снова ложусь на спину и сую нож под подушку. Его нет, но он в пределах досягаемости.

– Попробую без него, – говорю я с усмешкой, хотя что-то в этом есть – раздавать приказы Воину, а если не послушается, помахать немножко ножичком у него перед носом.

– Почему ты усмехаешься? – спрашивает Хром с улыбкой. Он стоит на коленях передо мной в одних трусах. Какой сексуальный мужчина. Почти беззащитный, он нравится мне ещё больше. Оттого, что его руки скованы за спиной, грудные мышцы становятся ещё рельефнее.

– Это тайна, – отвечаю я.

Он низко наклоняется надо мной и шепчет мне на ухо:

– Значит, мне придётся проникнуть в каждую твою тайну.

Его тёплое дыхание щекочет мою шею, а затем её щекочет кончик его языка. От этого места распространяются приятные мурашки.

Хром сосёт мочку моего уха, проводит цепочку поцелуев по щеке и прижимается губами к моему рту.

Снова осторожно. Но на этот раз я хочу, чтобы меня поцеловали по-настоящему. Моё сердце бьётся как сумасшедшее, и я зарываюсь пальцами Хрому в волосы, чтобы притянуть его голову ближе. Его огненно-рыжие волосы такие же мягкие, как его губы. Хром позволяет мне исследовать его языком: обвести контуры губ и наконец проникнуть между ними. Меня немедленно встречает его язык. Хром толкает мой язык назад и исследует мой рот, дыхание мужчины тяжёлое.

Неужели его настолько возбудил один лишь этот поцелуй? Он не может меня трогать – только смотреть и ласкать ртом. Хром спускается ниже, ведя языком дорожку вдоль шеи, и покусывает ключицу.

На мгновение в памяти всплывает, как меня кусал Блэр, но я подавляю ужасные мысли, насколько это возможно. Я не связана, и могу защищаться. Кроме того, Хром совсем другой. Он делает всё, чтобы я чувствовала себя хорошо. Его нежные касания словно бальзам.

Когда он доходит до моих грудей, я замираю и вцепляюсь пальцами в его плечи. Завороженная, я задерживаю дыхание. Сдерёт ли он зубами повязку?

К моему успокоению, он лижет тонкую ткань, пока она не становится мокрой, и под ней не проступает сосок. Хром осторожно сосёт его, так что я начинаю извиваться. Я и не заметила, насколько сильной стала пульсация у меня между ног.

С другой стороны Хром проделывает то же самое, а затем скользит ниже. Он целует мой живот, бёдра, их внутреннюю строну.

В клиторе словно стучит молотком. Я раздвигаю ноги, желая, чтобы Хром коснулся меня и там, но вместо этого он, переводя дыхание, поднимается. Он дышит часто, эрекция оттягивает ткань трусов. Член настолько твёрдый, что над резинкой выглядывает часть головки.

Хотя Хром невероятно возбуждён, он сдерживается. Но он и не сможет ничего сделать – не позволят наручники. В таком состоянии он выглядит безумно сексуально.

Когда он внезапно бормочет: «Ты можешь ко мне прикоснуться», я пугаюсь и поднимаю взгляд к лицу. Хром заметил, куда я смотрела, и улыбается дерзко и одновременно вымученно. Он едва держится от желания. Я хочу дать ему освобождение. Поэтому встаю на колени напротив него и глажу его грудь, руки и плоский живот.

– Ты можешь трогать меня везде, – шепчет Воин, взглядом указав на член.

Я сглатываю. Он большой, но, к счастью, не такой огромный, как… «Не думать об этом мудаке!»

Я запускаю руку в трусы и трогаю член. Хром втягивает воздух и запрокидывает голову.

У меня есть над этим Воином власть. И мне это нравится.

Пульсация в клиторе усиливается, когда я обхватываю яички. Они крупные, тяжёлые и это самое чувствительное место мужчины. Незащищённые, предоставленные на милость врага.

Я могла бы сделать Хрому больно, ещё и поэтому я знаю, насколько он мне доверяет. Я так близка с ним… Не только к его телу, но и к его душе.

Нет, мы не враги. Мы союзники.

Он бросает на меня сияющий взгляд, наслаждаясь моими любопытными руками у себя между ног. Я достаю член из трусов, сдавливаю его и провожу по нему рукой вниз-вверх.

Мышцы на животе Хрома напрягаются. Похоже, он вот-вот кончит.

– Такого со мной ещё никогда не случалось, – выдавливает он, и я сжимаю член сильнее.

Хром стонет, член пульсирует в моей руке. По ощущениям, он как обтянутый бархатом стержень, а с головки капают жемчужины.

– Чего с тобой ещё никогда не случалось? – интересуюсь я как можно невиннее.

– Что я настолько возбудился оттого, что женщина немножко поиграла с моим членом.

– Может, дело в наручниках?

– Нет, на самом деле я ненавижу ощущение, что нахожусь в чьей-то власти.

Хром был во власти коварства Блэра и режима, он, несомненно, знает, как чувствую себя я. Это лишь ещё больше согревает моё сердце.

– Ты отдался в мою власть.

– Потому что ты мне нравишься, – шепчет он. Его зелёные глаза, похоже, светятся.

Я нравлюсь Хрому. Я верю ему, в этот момент он действительно хочет меня, а не зеркальное отражение Авы. Я словно парю в облаках. Мой план может сработать, но есть ещё кое-что… Может ли такое быть, что Воин делает меня счастливой? Я хотела бы обнять его, прижаться к нему и целовать сверху до низу. Но вместо этого я наклоняюсь и обхватываю напряжённую головку губами. Она солоноватая на вкус и шелковистая по ощущениям. Я знаю, что мне нужно делать, потому что Райли любил, когда я ублажала его ртом. Мне это тоже нравилось.

– Проклятье, Мираджа, я быстро кончу, если ты продолжишь.

– Тогда давай, – бормочу я и облизываю ствол сверху вниз.

Хром отстраняется.

– Нет, сначала ты.

– Не уверена, что смогу.

– Ты мне доверяешь? – спрашивает он мягко.

– Я-я-я… – Мне не нужно долго размышлять. – Да. – И это действительно так.

Член снова дёргается. Ткань узких трусов зажата под яичками. Похоже, это доставляет неудобство. Без колебаний я тяну трусы вверх, потому что снять их в коленопреклонной позиции невозможно.

– Можно я сниму наручники? – спрашивает Хром, и его уши при этом краснеют. Или мне это кажется?

– Как?

Он прочищает горло.

– Они ненастоящие. У них есть кнопка…

Я тут же переползаю ему за спину. Теперь, присмотревшись, я замечаю небольшой рычажок, при помощи которого в чрезвычайной ситуации наручники можно снять. Хром мог освободиться в любое время.

– Ты мне не доверял, – говорю я слегка обиженно и нажимаю на рычажок. Хром мог напасть на меня, но не сделал этого. Он держал себя под контролем, что меня в очередной раз впечатляет и смягчает разочарование.

– Я… – Не глядя мне в глаза, он растирает запястья.

– Ты не доверяешь никому. Теперь я это знаю. – И понимаю это.

– Мираджа, я… хочу тебе доверять. Так же, как ты можешь доверять мне. Я боялся, что ты навредишь себе, если я дам тебе нож, и…

– Всё в порядке. – Я кладу ладонь ему на щёку, и Хром крепко её к себе прижимает. Какое-то время мы просто смотрим друг на друга, а затем он склоняет голову ко мне ближе. Я позволяю ему поцеловать меня и уложить на подушки. Хотя от волнения мой пульс зашкаливает и моё тело дрожит, я наслаждаюсь прикосновениями его пальцев. Он нежно гладит мои плечи и продвигается к груди.

Хром сдвигает повязку вниз, освобождая соски. Как и перед этим, он лижет и посасывает их, но в этот раз ощущения намного ярче и приятнее.

В то время, как мои пальцы ерошат его волосы, он забирается одной рукой ниже, гладит внутреннюю поверхность бедра и осторожно прикладывает пальцы мне между ног. Я не возражаю, и Хром начинает тереть меня через ткань.

Тяжело дыша, я толкаюсь на его руку и наслаждаюсь мягким давлением. Когда Хром наконец запускает пальцы мне в трусы, я замираю. Его большая рука на моём самом уязвимом месте… клитор дико пульсирует. Меня удивляет реакция моего тела. Я не смела надеяться, что когда-нибудь снова испытаю возбуждение. Хотя страх всё ещё сидит во мне глубоко, я знаю, что с Хромом могу расслабиться.

Тяжело дыша от желания, Воин садится рядом со мной и пристально на меня смотрит. Судя по его восторженному взгляду, ему нравится то, что мы делаем, хотя до сих пор он не продвинулся очень уж далеко.

Я слегка киваю ему, но он остаётся неподвижным, пока я снова не начинаю двигаться. При этом я забираюсь рукой к нему в трусы, чтобы обхватить твёрдый ствол. Всё время, пока Хром сидит рядом со мной, я могу дышать и не боюсь, что он меня придавит, и я окажусь беззащитной. Кроме того, под подушкой всё ещё спрятан нож.

Хром пальцем размазывает мои соки между половыми губами. Когда он начинает тереть быстрее, движения моей руки тоже ускоряются. Хром ложится рядом со мной и целует мою щёку, но я хочу его рот. Я хочу вкушать его. Поэтому я поворачиваю голову, пока наши губы не встречаются.

Мы ласкаем друг друга руками, и Хром всё быстрее и быстрее ведёт меня к кульминации, но именно его поцелуи заставляют всё внутри меня пылать. Целовался ли Райли так же хорошо? Я не могу вспомнить. Поцелуи Хрома – это чистая страсть, и всё же я чувствую его сдержанность, которая только ещё сильнее притягивает меня к нему. Он уважает мои чувства.

Мышцы внизу живота напрягаются, я тяжело дышу ему в рот. Член становится ещё твёрже в моей руке и пульсирует.

Когда Хром говорит: «Кончи для меня, Мираджа», меня накрывает оргазм. Я лишь краем сознания отмечаю, что по моей руке стекает что-то тёплое, потому что всё вокруг меня кружится. Джунгли и белые стены смешиваются в один цвет, шум водопада и крики птиц я не замечаю. Я слышу только биение своего сердца.

Мои бёдра словно сами собой выгибаются Хрому навстречу, а моё тело изнемогает от того исступлённого чувства, которого ему так долго не хватало.

Тяжело дыша, я остаюсь лежать и вытираю пальцы о полотенце. Когда я снова могу ясно мыслить, из моей груди вырывается громкое рыдание. Ну почему мне нужно было заплакать именно сейчас, когда всё было так хорошо? Я поворачиваюсь к Хрому спиной, но он обнимает меня и прижимается сзади. Он крепко держит меня и гладит по волосам, не говоря ни слова. Я чувствую себя такой защищённой, что реву ещё сильнее и хватаюсь за его руку. Если бы время с ним могло никогда не кончаться. Я не хочу возвращаться в свою пустую камеру, хочу остаться с ним навсегда. Надеюсь, я смогу убедить его бежать со мной.

Сделав глубокий вдох, я разворачиваюсь к нему лицом и цепляюсь за него, словно утопающий. Мне наплевать, если он станет презирать меня за слабость – сейчас я хочу только, чтобы меня держали. Он гладит меня по спине и утыкается носом мне в волосы. Я тоже погладила бы его, но…

– У меня липкая рука, – говорю я наконец, и у меня появляется причина сбежать в ванную.

Хром отпускает меня и ложится на спину, положив руки под голову. У него в трусах тоже, должно быть, всё липкое, но это, похоже, его не беспокоит. Он выглядит довольным.

В ванной я глубоко вздыхаю и смотрю на себя в зеркало. Веки покраснели, губы опухли, волосы растрепались. В то время как Хром, как всегда, выглядит сексуально, я выгляжу ужасно. Я наспех моюсь и пытаюсь пальцами пригладить волосы. Затем заворачиваюсь в свежее полотенце, потому что внезапно снова чувствую себя обнажённой. В моей голове всё перемешалось. Я что, только что занималась сексом с Воином? Я хотела заполучить его лишь для того, чтобы осуществить свои планы, а вместо этого пылаю от страсти.

Глубоко внутри я боюсь, что Хром притворяется, чтобы получить от меня информацию. Или Воин на самом деле может быть таким нежным? Настолько полным сострадания. Что если он просто выдумал историю про Аву?

Проклятье, мне трудно доверять Хрому безоговорочно.

Он не идёт за мной, ждёт, пока я вернусь. Он сидит, всё ещё в одних трусах, на полу и хлопает рукой по подушке рядом с собой.

С дрожащими коленями я сажусь к нему.

– Не хочешь рассказать мне теперь, за что они упекли тебя в тюрьму? – спрашивает он сходу.

Ага, вот и начался вопрос-ответ.

– Камеры и микрофоны всё ещё выключены?

Хром кивает.

Я расскажу ему всё. Если он передаст информацию сенату, я всё равно не хочу больше жить – с таким разочарованием справиться я не смогу. Тогда снова больше не будет причины оставаться в этом дерьмовом мире.

Глубокий вдох и вперёд…

– Ты знаешь, откуда Уайт-Сити получает пластик?

Хром морщит лоб.

– Где-то должна быть плантация сахарного тростника и сахарорафинадный завод. Естественно, тоже накрытые куполом. Далеко отсюда. Город слишком мал для таких гигантских полей.

Я впиваюсь пальцами в подушку.

– Ты об этом знаешь?

– Это просто слух, который упорно распространяют среди Воинов. Граждане считают, что Уайт-Сити будет использовать старые нефтяные месторождения, которые находятся в секретном месте. Но среди нас поговаривают, что Воинов, которые проштрафились, отправляют туда, чтобы надзирать за рабочими на полях. Это, должно быть, неприятное место, и тренеры пугают этой историей кандидатов. Они рассказывают настоящие ужасы, хотя мы понимаем, что этих полей не существует. Или ты что-то об этом знаешь?

Я киваю.

– Эти поля существуют. Я невольно подслушала один разговор. Сенатор Мурано не знал, что я нахожусь в соседней комнате, когда разговаривал по видеосвязи с сенатором Фрименом. Тогда я узнала, что наш пластик производится из сахарного тростника. Запасы нефти уже давно израсходованы.

Хром качает головой.

– И из-за этой информации они тебя арестовали?

– Нет, не из-за неё, а потому что я услышала, что на этих полях происходит на самом деле. – Между нами повисает молчание. Должна ли я на самом деле рассказать Хрому всё? Я так долго держала это при себе, что не могу произнести ни слова.

Хром мягко кладёт руку мне на плечо.

– Что там происходит, Мираджа?

Я вздыхаю и пристально смотрю ему в глаза.

– Там работают повстанцы и рабы, которым якобы сделали смертельную инъекцию. Поскольку работников слишком мало, в ходе быстрых судебных разбирательств осуждают невиновных и отправляют на плантации. Сенат хочет сократить расходы, сохранив все этапы производства в одном месте: от управления полями сахарного тростника до конечной продукции полимеров. Но никто не хочет работать в суровых условиях; поля не защищены куполом. Сенатор Мурано говорил о том, что заключённые не могут продержаться долго, и поэтому людей не хватает. Вероятно, они умирают от радиации и истощения. Там, наверняка, ужасные условия.

– Чёрт, значит они действительно существуют. – Какое-то время Хром молчит, глядя мимо меня, а затем спрашивает: – Где находятся эти плантации?

– Далеко.

– Ты знаешь координаты?

Я качаю головой, хотя эти цифры выбиты у меня в мозгу. Точное местоположение я придержу пока для себя. Как только Хром узнает его, я стану для него бесполезна.

– Ты знаешь, я по глазам вижу…

Когда внезапно снова начинает работать экран, я вздрагиваю. У ведущего есть объявление только для Воинов:

– Мне очень жаль сообщать вам это, но сегодня вы наслаждаетесь в последний раз. Сенат только что принял решение остановить шоу на неопределённый срок.

– Что? – выкрикиваем мы с Хромом одновременно.

Я словно парализованная сижу рядом с ним, вцепившись пальцами ему в руку. Если шоу больше не будет, я никогда больше не встречусь с Хромом и навсегда останусь в своей камере. Или ещё хуже…

– Что если им теперь не нужны рабыни, и они отправят меня на поля?

Хром обнимает меня и притягивает к себе.

– Я этого не допущу, – говорит он серьёзно.

Но как он собирается это сделать? Я упираюсь руками ему в грудь, чтобы заглянуть в лицо.

– Почему ты это делаешь? Я всего лишь рабыня и ничего не стою. Ты можешь заполучить любую.

– Для меня ты стоишь больше, чем все женщины Уайт-Сити вместе взятые.

– Почему?

– Потому что ты единственная, кого я хочу, – шепчет Хром и крадёт моё дыхание глубоким поцелуем.

Глава 4. Новая надежда

Это было признание в любви? Он видит во мне свою Аву?

Куда бы я ни посмотрела в своей серой камере, везде вижу зелёные глаза Хрома. Зелёные радужки почти светятся и преследуют меня в моих путанных снах. Так же, как его жаждущий взгляд, приоткрытые губы, нахальная улыбка, каждый раз, когда Хром смотрит на меня. Тогда мы ещё немного пообнимались, и я не могу забыть ощущение его объятий. Его сдержанность, когда он был сильно возбуждён… Может быть, я всё это себе придумала, потому что хотела бы, чтобы он меня желал, чтобы он защитил меня. Нет, я не придумала его ласки, они была на самом деле! Но Хром хочет меня так сильно только потому, что я очень похожа на Аву.

Будет ли подло воспользоваться его симпатией? Могла бы я подвести его к тому, чтобы он по-настоящему в меня влюбился, а не просто желал физически? И если бы я действительно смогла привязать его к себе… смогла бы я ответить ему взаимностью, если бы мы стали жить вместе? Я даже не могу по-настоящему отдаться его ласкам, не сломавшись после этого. Блэр уничтожил частичку моего сердца. Я больше никогда не хочу открывать его для мужчины, который, возможно, уничтожит его полностью. И всё же, мне не хватает Хрома. Как… друга. Я не знаю, когда состоится следующее шоу, и мы сможем увидеться.

До этого момента часы тянутся бесконечно долго. Если бы в мою камеру три раза в день не пихали еду, я не знала бы, какое сейчас время суток. Я ненадолго засыпаю, а потом снова бесконечно долго бодрствую. Дни не хотят проходить, я просто лежу и смотрю в потолок. Я ем просто потому, что этого хочет Хром. Звучит так, будто я слушаюсь его, но это не так. У меня всего лишь появилась новая цель: побег. И для этого мне понадобятся все мои силы.