Текст книги "Взаимный интерес"

Автор книги: Инид Джохансон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

Грегори ощутил, как по ее телу пробежала легкая дрожь, как постепенно обмякают сведенные судорогой мышцы. И тут раздался стук в дверь. Чертыхнувшись, он обернулся и увидел, что официант вкатывает в номер столик с ужином.

– Майк, не сейчас! Чуть позже. А еще лучше – сначала перезвони!

– Не очень-то вежливо с твоей стороны, – дрожащим голосом промолвила Лив, когда за официантом затворилась дверь.

– Мне теперь не до вежливости. Думаю, что, как главный держатель акций этого отеля, я могу позволить себе разок забыть о приличиях. Извинюсь потом – зато основательно. Идет? – Он улыбнулся, но увидев, как исказилось лицо жены, с тяжелым вздохом добавил: – Я не блефую. Все, что я тебе говорю, – чистая правда.

Лив сжала зубы, чтобы сдержать истерический смех. Да разве этот человек знает, что такое правда? Разве можно верить хоть одному его слову?

Господи, только бы он больше не улыбался ей! Только бы не дотрагивался до нее – ведь от легчайшего его прикосновения способность думать начисто отказывает ей.

Однако на небесах, видно, ее мольбы не были услышаны. Грегори снова шагнул к ней. Прическа Лив растрепалась, и он протянул руку, чтобы осторожно вынуть заколки из пышных волос.

– Попытайся расслабиться, – предложил он, принимаясь легонько массировать ее плечи и шею и приспустив для удобства тонкие бретельки платья.

Лив, подчиняясь коварной магии его прикосновений, почувствовала, как все ее тело расцветает под ласками возлюбленного… И разразилась рыданиями.

Подавив стон, Грегори подхватил ее на руки и отнес, судорожно прижимающуюся к нему и тихонько всхлипывающую, в спальню. Лишь с большим трудом удалось ему расцепить руки, обхватившие его шею, и опустить Лив на кровать.

Больше всего на свете ему хотелось сейчас забыть обо всех объяснениях и лечь рядом. Но Грегори сдержался и, сняв с ног Лив туфли, опустился на колени рядом с ней, сжимая обе ее руки. Наконец прерывистые рыдания стихли. Нашарив на столике салфетку, он протянул ее жене.

Лив яростно принялась вытирать лицо. Да что это с ней? Она же вообще почти никогда не плачет. То-то будет хороша сейчас: распухший нос, красные глаза. А все из-за Грегори! До чего же она его ненавидит!

– Если ты так неимоверно богат, – свирепо набросилась она на него, – что у тебя куча домов, и половина отеля, и «даймлер», и Бог знает что еще, какого черта ты разъезжал в старом грузовике и красил стены да заборы? Какого черта согласился жениться на мне за деньги?

– Не забывай еще «лотос», дом за городом и кучу всякой собственности по всему миру.

И ему еще хватает наглости ухмыляться! – вознегодовала Лив. А сам Грегори не отрывал глаз от любимой. Она казалась ему такой прелестной, такой желанной, несмотря даже на то что кончик носа у нее чуть припух и покраснел. Сев на кровать рядом с женой, Грегори положил руку ей на плечо.

На миг ему показалось, что она снова начнет бороться и вырываться, но Лив замерла. Она едва дышала, глаза ее расширились и потемнели.

– Я солгал тебе потому, что я – эгоистичный мерзавец, – с тяжелым вздохом признался он. – Думал только о себе, о том, чего хочу я. А я хотел, чтобы ты полюбила меня – меня, а не мой счет в банке. Понимаешь, у меня было столько женщин, которые думали лишь о том, как бы побольше из меня вытянуть. Первый раз я увидел тебя год назад. Меня затянули на показ мод, а о тебе тогда как раз все только и говорили. С тех пор я никак не мог забыть тебя. Но сначала не мог ничего предпринять – мне пришлось чуть не год провести в разъездах. Так что, когда ты вдруг нежданно-негаданно возникла возле стремянки и принялась благодарить меня за то, что я помог Барбаре, я принял это за подарок богов. Просто слова сказать не мог. И чтобы уж сразу разделаться с этим вопросом, объясняю: я просто подменял Ларри. Он слег с гриппом, а няня Кроули…

– Так это была няня Кроули? – перебила Лив. Внезапно все начало становиться на свои места. Няня Кроули, та самая, которая заменила мать бедному заброшенному мальчугану, не ведавшему родительской любви и заботы. – А я-то думала, это твоя бабушка.

– Знаю. И я не стал тебя разубеждать, притворился, будто и впрямь с трудом зарабатываю на жизнь. А когда ты предложила мне жениться на тебе за деньги и объяснила, как это важно для тебя, я ухватился за представившуюся возможность обеими руками. Отвез тебя в свой загородный дом, только предварительно отправил весь персонал в отпуск. Я надеялся, что за две недели сумею внушить тебе любовь – ведь сам-то уже давно по уши влюбился в тебя. И вот это уже не было игрой. Это было смертельно серьезно. Потому что я знал – ты создана для меня. Ты единственная, кого мне суждено полюбить. Пару раз я чуть было все не испортил. Я слишком уж давил на тебя, подгонял. Просто не мог сдерживаться. Я так отчаянно хотел тебя. Но всегда боялся, что, когда наконец открою тебе правду, ты разозлишься на меня, решишь, будто я морочил тебе голову.

Он выпустил Лив. Теперь она вольна была выбирать – уйти или остаться.

– Я знаю, что деньги тебя не интересуют. – Голос Грегори звучал тихо и неуверенно. – Ты полюбила меня, когда считала, будто у меня ничего нет, кроме старого ржавого грузовика. Я пойму, если ты скажешь, что не можешь любить лжеца, какими бы побуждениями ни объяснялась его ложь. Пойму и не стану тебя удерживать.

Он не отрывал взгляда от ее лица, но Лив лежала с закрытыми глазами. Густые ресницы чуть заметно подрагивали. Быть может, именно сейчас решалась его судьба!

Руки Грегори заледенели, на сердце воцарился мертвенный холод. Если он потеряет Лив – то как пережить эту потерю? Как сможет жить с вечными сожалениями, утратив ее любовь?

Мучительно тянулись секунды. Наконец Лив подняла руку и коснулась волос Грегори. В глазах ее мерцали непролитые слезы, голос слегка дрожал:

– Знаешь, мне всегда казалось, будто меня с этим твоим мифическим другом связывают какие-то узы. Ты рассказывал, что он никак не мог обрести настоящую любовь, потому что не был уверен, кого же любят его подруги – его самого или его деньги. И мне было так его жаль, я так его понимала. А теперь, когда знаю, что ты говорил о себе, понимаю еще лучше – потому что очень тебя люблю. Мы с тобой стали единым целым. Но я не смела довериться своим чувствам. Боялась оказаться обманутой, брошенной.

– Любимая… – Голос Грегори прерывался от страсти. – Я не заслужил твоей любви, но сделаю все, чтобы это исправить – обещаю!

Лив притянула его руки к груди. В глазах ее сверкнул лукавый огонек.

– Тогда приступай! А я тебе скажу, хорошо ли у тебя получается!

Груди ее налились, тело пылало огнем. Но едва пальцы Грегори нашарили молнию у нее на спине, послышался телефонный звонок.

Потемнев от ярости, Грегори бросился к аппарату, но Лив со смехом удержала его.

– Только помни: вежливость ничего не стоит. А и стоила бы – тебе это по средствам. Ты ведь сам велел этому бедолаге сначала позвонить, разве не помнишь?

Грегори улыбнулся и на миг припал к ее устам. А когда оторвался и снял трубку, в голосе его звучало веселье:

– Майк, заказ отменяется. У нас с женой уже есть все, что нам надо.

И вернулся к тому, на чем остановился.

Несколько часов спустя Лив потянулась в объятиях спящего мужа. В ответ на ее легкое движение глаза его приоткрылись, а руки сильнее стиснули бесценное сокровище, которое он завоевал.

– Я хочу есть. Умираю с голоду, – заявила она. – С самого завтрака маковой росинки во рту не держала, а ведь ты так меня торопил, что я едва успела проглотить какой-то жалкий тостик. А за ланчем я увидела вас с Кэтлин и уж вовсе есть ничего не могла. Особенно когда узнала, что она замужем.

Грегори приподнялся на кровати и включил ночник. Под пологом балдахина кровать обрела сходство с розовой пещерой. И его прелестная, обожаемая жена тоже вся раскраснелась после долгих любовных игр. Грегори взглянул на часы.

– А ты всегда так разговорчива в три часа ночи?

– Похоже на то.

Грегори подарил ей дразнящую улыбку, от которой просто сердце переворачивалось.

– Кэтлин не замужем, но я понимаю, с чего ты это решила. Когда она хвасталась своим кольцом, я тоже увидел лишь гладкую золотую полоску. Оно ей велико, постоянно переворачивается камнем вниз.

На миг Лив захлестнули призраки прошлого – отзвуки ужасной обиды, чувства, что ее предали и бросили. Притянув колени к подбородку, она искоса поглядела на мужа.

– А ведь ты мог бы взять меня с собой на ланч и познакомить с сестрой.

– Знаю, – покаянно вздохнул Грегори. – Я умудрился испортить решительно все. В конце медового месяца я только и думал, как бы тебе все рассказать. Сначала откладывал объяснение на последний день. Эгоизм, конечно, но мне так хотелось растянуть это удовольствие – знать, что тебя любят лишь ради тебя самого. А вечером позвонила Кэтлин. У нее роман с этой восходящей звездой на поприще дизайна, Дереком Эвансом, и Кэтлин попросила меня купить ей партнерство в его деле. Но она ужасно легкомысленная, так что я встревожился и захотел сначала встретиться с ним сам, взглянуть на его счет в банке. Поэтому пришлось срочно возвращаться в Лондон. Я думал сначала уладить все с Кэтлин и ее женихом, а уж потом полностью посвятить вечер тебе, привезти сюда и уже тут во всем признаться. Я бы очень скоро познакомил тебя с Кэтлин.

– Чудесно. И с няней Кроули тоже, хорошо?

– Значит, ты прощаешь меня?

– Ну… – Она лукаво улыбнулась ему. – Простила бы, если бы не была так голодна.

Грегори свесил ноги с кровати.

– Посмотрим, чем я могу помочь беде.

– В мини-баре, наверное, найдутся орешки, – предположила Лив, но Грегори облачился в висящий в ванной махровый халат.

– У меня есть идея получше. Я знаю, где хранятся ключи. А ты пока согревай мне место в кровати, любовь моя.

Пока его не было, Лив приняла душ, в ванной, где стоял запах роз и жимолости. Она была невероятно счастлива. И как только могла она хоть на миг утратить веру в любимого? Разве в глубине души не знала – как бы жестоко жизнь ни убеждала ее в обратном – что Грегори создан для большего, чем карьера простого маляра. Как же пришлось ему потрудиться, чтобы добиться такого богатства!

Не пора ли любимому отдохнуть?

Десять минут спустя влюбленные уже сидели в халатах за столиком в гостиной и с аппетитом поглощали добычу Грегори – копченого лосося, салат и рогалики.

– А тебе ведь не обязательно зарабатывать еще больше, правда? – поинтересовалась Лив. – Или ты трудоголик?

– Раньше – точно, был такой грех. А что мне оставалось еще? – Глаза его сверкнули. – Теперь у меня есть ты. – Он легонько коснулся ее руки. В янтарных глазах плясали озорные огоньки. – Я решил продать большую часть предприятий и оставить только самые отборные. Коттедж будет просто идеальным гнездышком, чтобы растить там наших детей. Дом на Бонд-стрит мы, пожалуй, тоже сохраним на те случаи, когда будем возить детей в Лондон. Нужно же водить их в музеи и театры. Свой дом в Лондоне – это очень удобно. Боюсь только, – он развел руками, – что после всех этих продаж мы станем еще богаче, чем были. Но, думаю, как-нибудь справимся. Что скажешь?

– Скажу, что пока мы любим друг друга, мы справимся с чем угодно, – внезапно охрипшим голосом прошептала Лив, глядя, как Грегори встает и направляется к ней.

Могучий вихрь его рук подхватил и закружил ее.

– А как думаешь, ты переживешь, если вместо этой медяшки я подарю тебе золотое кольцо с бриллиантом больше и лучше, чем любой алмаз из королевской сокровищницы? – осведомился он. – Знала бы ты, как невыносимо мне было видеть эту дешевку на твоем пальчике, когда хотелось осыпать тебя драгоценностями с головы до ног.

– Наверное, быть осыпанной драгоценностями с головы до ног не слишком-то удобно, – рассудительно заметила Лив. – Но так и быть, позволяю. – Она задумчиво прикоснулась к полоске металла на безымянном пальце. Глаза ее затуманились. – Можешь упрекнуть меня в сентиментальности, но я не променяю это обручальное кольцо на все золото мира. Впрочем… если от этого ты станешь счастливее, можешь подарить мне еще и бриллиант!

Грегори испытывал такой прилив острого, незамутненного счастья, что не сразу ответил. Наконец голос вернулся к нему.

– Я никогда не перестану любить тебя. Никогда. С каждой секундой я люблю тебя все сильнее и крепче. – Он наполнил бокалы шампанским и один протянул ей. – За нашу любовь!

Лив взяла бокал из его рук и уж было пригубила, как вдруг поставила на столик.

– В чем дело, – с недоумением и легким испугом спросил Грегори. – Не хочешь выпить за нашу любовь?

– Хочу, но… – Лив потупилась. – Сегодня, когда я увидела тебя за ланчем с Кэтлин, меня вдруг затошнило… Возможно, это от потрясения. Однако мне почему-то кажется, что причина в другом…

Выражение растерянности на лице Грегори постепенно сменялось радостью. Он страстно хотел, но боялся верить и с нетерпением ждал дальнейших слов жены.

– Конечно, еще очень рано, но я почему-то уверена, что у нас будет ребенок…

– О, дорогая! – Грегори явно не находил слов, чтобы выразить охватившие его чувства. – Знаешь, – наконец произнес он, – мне кажется, я недостоин милостей, которыми осыпает меня судьба.

– Что бы ты ни думал на сей счет, я могу сказать только одно, – прошептала Лив, обнимая его за шею. – Мне не нужен никто, кроме тебя. Только с тобой я буду счастлива.

– А я – с тобой, – ответил Грегори, целуя жену.

КОНЕЦ

Внимание!

Данный текст предназначен только для ознакомления. После ознакомления его следует незамедлительно удалить. Сохраняя этот текст, Вы несете ответственность, предусмотренную действующим законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме ознакомления запрещено. Публикация этого текста не преследует никакой коммерческой выгоды. Данный текст является рекламой соответствующих бумажных изданий. Все права на исходный материал принадлежат соответствующим организациям и частным лицам