Текст книги "Стерва в стихии брачных игр. Свадебная лихорадка"

Автор книги: Инесса Ципоркина

Соавторы: Елена Кабанова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Глава 3. Ледяной поцелуй Снежной королевы

Мелодию, спрашиваем, слышишь? И что это за тяжкий бас, поющий о любви к Татьяне – совершенно так, как описывал Михаил Булгаков?[2]2
  Здесь видоизмененная цитата из «Мастера и Маргариты».


[Закрыть] Ну да, разумеется, «любви все возрасты покорны, ее порывы благотворны»! Можно и иначе выразиться – например, как в другом музыкальном произведении, созданном гораздо позже – «он сам нарвался».[3]3
  А это – припев тюремного романса из мюзикла «Чикаго».


[Закрыть] Ох, уж этот простодушный военачальник, супруг Татьяны Греминой, в девичестве Лариной! Знал бы он, на чем основывается любовь, а на чем – брак! Ну, для его-то супруги, «для бедной Тани все были жребии равны» – и значит, их супружеская гармония держалась на разочаровании в любви, которое Татьяна испытала из-за неделикатности Онегина. Если бы она разочаровалась не в самом чувстве, а исключительно в конкретном бессердечном Онегине, то, вероятно, продолжала бы поиски достойного предмета страсти нежной. Может, еще кого бы полюбила пылко и безоглядно – вплоть до того, что снова попыталась бы вступить в интимную переписку. И может, ее чувство наконец имело бы «последствия».

Вот потому-то Таня наша наверняка осталась бы… старой девой. Потому что практически всем потенциальным мужьям слишком горячая любовь со стороны будущей супруги – не столько аргумент «за», сколько «против» брачных уз. Это относится не к пушкинской эпохе и даже не к моральной догме, а к мужской психологии. Так что и в наши дни, без малого два века спустя, «корреспондентки в пушкинском стиле» вызывают у мужчин целый комплекс эмоций с многосложным научным названием «как бы чего не вышло». Откуда такой стойкий страх перед темпераментными женщинами, спросите вы? А просто «среднестатистическому» мужчине (именно для брака!) требуются вовсе не любовный пыл и не женская ласка, а нечто совсем иное. Вернее, нечто диаметрально противоположное.

Как бы то ни было странно с точки зрения логики, но хладнокровные, бестемпераментные девы провоцируют большое количество мужчин на «особо теплые» отношения. Психологи называют это состояние «реконструкцией с инверсией» или «притяжением холода». Образуется «притяжение холода» из вполне закономерного явления – из нехватки доброты и внимания со стороны родителей, особенно матерей. У мальчиков в раннем детстве бывает чрезвычайно велика потребность в сопереживании, в общении, в тепле души, и оттого даже самым ласковым мамам не всегда удается «удовлетворить» нужды собственного чада, настроенного на активное общение (желательно в виде бесконечной череды похвал и нежностей). Это естественно: ведь родителям необходимо работать, вести хозяйство и отдыхать от трудов праведных, а не только с отпрысками возиться. Но ребенок подобное отвлечение и переключение внимания воспринимает как отчуждение, как приступ холодности.

Впоследствии, когда дитятко вырастает в здорового малого, которому жениться пора, в нем тем не менее никуда не исчезает детская реакция на холодность, закрытость, неприступность. И в посторонних женщинах он «узнает» это отчужденное, закрытое состояние, он мечтает изменить, а лучше и вовсе аннулировать эдакое «несправедливое» отношение к себе, неповторимому – то есть обратить на себя внимание, добиться любви и ласки. Поэтому многие мужчины при виде неприступной Снежной королевы чрезвычайно «активизируются», а то и вовсе принимаются всерьез ухаживать за своей избранницей лишь после получения хорошей «порции» равнодушия или даже пренебрежения. Это, в сущности, попытка реконструировать «детскую» ситуацию, обратив положение дел и распределение сил в собственную пользу. Правда, если позднее, в ходе совместной жизни, мужчина обнаруживает невозможность растопить свою «снежную бабу», то скорее всего, он разочаруется в этих отношениях и уйдет.

Кстати, не имеет смысла «закалять холодом» и своих детей – им, дескать, надо выживать в жестоком мире. Известно, что сыновья мам-одиночек, у которых не было столь широких возможностей для демонстрации большой материнской любви, в выборе суженой ошибаются чаще – процент разводов после неудачного первого брака достигает 60. А реже всего ошибаются мужчины, у которых есть… сестра – ненамного старше или ненамного младше самого «умелого ловца». И разводятся они втрое реже – в этой категории распадается только 20 % семей. Видишь, сколь благотворно действует на ум мужчины ежедневное наблюдение за подрастающей барышней? Такое «упражнение для глаз и для мозгов» избавляет молодого человека сразу от двух совершенно ненужных «ограничителей поля зрения»: от страха перед противоположным полом и от склонности к идеализации или, наоборот, антиидеализации оного. Девицы оказываются вполне земными, плотскими, мечтательными, практичными, глупыми, умными – словом, очень разными, но отнюдь не эфирными и не инфернальными созданиями.

И тут срабатывает общее правило: лишившись некоторых мифов, человек отчетливее понимает суть вещей – он уже не клюет на мормышку и не покупается на уловки. А проще говоря, взаимно изучив друг друга, мужчины и женщины могли бы, наконец, обратить взор на собственные надобности, поработать над личной системой приоритетов, дабы не попадать в семейную жизнь, будто в мышеловку, и не сползать в нее, словно в ловчую яму. Поэтому стерва может посоветовать лишь одно: не надо изображать недотрогу, как нам советует традиционный кодекс «женских ужимок». Просто побудь собой – пока мужчина тебе не интересен, не изображай восторгов и не расточай ласк. А когда (если) он завоюет твое расположение, стань искренне теплой, покажи свое реальное отношение. Обман – не самый лучший фундамент для строительства близких отношений.

Ведь когда «ловушка» захлопывается, мужчина выбирает партнершу, наименее подходящую для совместной жизни. Поелику женщины любящие и добросердечные оказываются «за бортом» будущей семейной лодки. То, что сойдет со стапелей, понемногу начинает напоминать незабвенный «Титаник». Во-первых, потому что старые, как Эдипов комплекс, «женские уловки» строятся на «интуитивном психоанализе», а точнее, на доисторических охотничье-рыболовецких приемах, или даже инстинктах – выбирается подходящая наживка плюс крючочек нужного размера. Итак, усредненная схема, которую родительницы, испуганные общим падением нравов, советуют дочкам, а умудренная опытом стерва не советует никому. Первая стадия – мимикрирующая: в начале знакомства притвориться холодной и равнодушной и держать на лице выражение «фи!», пока оно помогает, а не мешает удерживать кавалера. «Он бы мой ответ месяц дожидался, я б его до паники довела!» Затем следует неизбежная вторая стадия – засадная, (ее стерва не отвергает, если исполнение данных «заветов» не противоречит твоим желаниям): в качестве «подманивающей» стратегии всякой «идущей по следу» девице необходимо освоить и регулярно исполнять благоподательные функции «маменьки», раз уж мужик подсознательно хочет встретить в Прекрасной даме подобие собственной родительницы. А там пусть пеняет на себя! Наступает третья стадия (честно скажем, стерве она наименее симпатична) – паразитарная. Ибо, как говорят англичане, «девушке подавай только мужа, а замужней подавай уже все».[4]4
  Поговорка.


[Закрыть]

Но, прежде чем предъявить полный-преполный список «всего» требуемого, девушка предъявляет «все» имеющееся. И не только у нее. Народная мудрость гласит, что для женитьбы нужны двое – одинокая девушка и… озабоченная мать.[5]5
  И это тоже.


[Закрыть] А коли маман о чем-либо не в курсе (что бывает исключительно редко!), то за недостающими инструкциями обращайтесь к святому писанию жрецов великого бога по имени Домоводство. Вообще, согласно старинному поверью (к каковому охотно присоединяются и многие психологи, незнакомые с идеей партнерских отношений в браке) самый главный мужской аргумент для вступления в брак есть обустроенный быт. Глаженые рубашки и горячая пища. И превращение захламленного логова во вполне цивилизованную, чистенькую квартирку. Второй аргумент – регулярный и безопасный секс. Безопасный в плане недугов, имеющих жуткое название ЗППП (заболевания, передающиеся половым путем). Третье – не так скучно вечером, если некуда пойти. Идеальный вариант: жена и телевизор в одном флаконе – щебечет, напевает, развлекает, много знает и выключается одним нажатием кнопки. Словом, в браке сильный пол ищет то, что Зигмунд Фрейд называет отношениями по типу мать-сын. К тому же традиционное представление о распределении обязанностей в браке подтверждено статистикой: во время социального опроса только 22 % мужчин упомянули, что жена станет для них другом.

Впрочем, нечего их ругать. Ведь мы, противоположный пол, не так уж далеко ушли от этих инфантильных созданий. У нас своя «психологическая ловушка» – та самая любовь. Хотя отвлеченно мы все понимаем, что у сказки сюжет, как правило, кратковременный и завершается (а вернее, обрывается) свадьбой, так что с детства остается невыясненным: есть ли жизнь после свадьбы? И создается ощущение, что жизнь всегда слишком длинна, даже для огромной любви. Вот почему женщине не избежать разочарований в «любви страстной», когда она сдуру про кого-то скажет: «Это он!» лишь потому, что «душа ждала… кого-нибудь, и дождалась» – самых тривиальных, но оттого не менее мучительных разочарований. А пережив крах иллюзий, новая Татьяна (или ее заботливая мамаша, «старушка Ларина») осознает: для жизни требуется не денди-мизантроп-плейбой Онегин, а рядовой-деловой-надежный партнер – не кто иной, как «толстый этот генерал». Супруг любящий и слегка подслеповатый (чтобы по пустякам не нервничал), способный предложить избраннице решение всех финансовых проблем, тепло, заботу и определенную долю понимания – но не чрезмерную. У разочарованной и потускневшей (зато опытной) Тани уже не имеется ни надежд, ни нужды в откровениях и дружбе. Для 86 % женщин лучшим другом становится не муж, а другая женщина. Оставшиеся 14 % – показатель «женской семейной дружбы» – это даже меньше, чем 22 %, выпавших согласно статистике «мужской семейной дружбы». Выходит, представителю любого пола легче общаться с кем-то, у кого такое же устройство мозга, сходные интересы и аналогичная система ценностей. А любовь – что любовь? Всего лишь порыв, пусть и благотворный.

О том, чем чревата (и в буквальном, и в фигуральном смысле) любовь, вроде бы знают все, кому за… ну, скажем, у кого еще есть время до официально-цензурированной лекции о пчелках, о тычинках и о нравах в Амстердаме на некой монохромно освещенной улице. Но это знание – отрывочное, идеализированное или травестированное – можно расценивать как искаженное. Для многих формирование представления о любви начинается с цитат из культового песнопения в честь свадьбы богов Таммуза и Иштар, а также в честь Суламифи, доставленной в гарем Соломона прямо с родного сеновала, на котором оставалась с носом, подобным «башне Ливанской, обращенной к Дамаску», первая любовь незадачливой певицы.[6]6
  Это все относится к «Песни песней», и следующая цитата, как вы понимаете, тоже.


[Закрыть] Итак, цитируем то, что и не нуждается в цитировании: «крепка, как смерть, любовь; люта, как преисподняя, ревность». Есть и более древние хрестоматийные свидетельства о «стрелах огненных» и «пламени весьма сильном». Этак веков за десять до создания «Песни песней» один хитрован египетский излагает свой замысел по-свойски:

«Улягусь я на ложе

И притворюсь больным.

Соседи навестят меня.

Придет возлюбленная с ними

И лекарей сословье посрамит,

В моем недуге зная толк».[7]7
  Из древнеегипетской поэзии, не датированной и анонимной – пунктуацию мы проверили.


[Закрыть]

Уже тогда, три тысячи лет назад, возникало – и неоднократно – предположение о том, что любовь есть «недуг». Причем опасный, а во многих случаях – и вовсе неизлечимый. Позже ты увидишь, насколько древняя метафора недалека от истины.

Мы часто добавляем ко всему, что касается этого чувства страшноватый эпитет «вечная». Вечная любовь, вечная страсть, вечная печаль, вечная весна, вечный покой… Тьфу! В смысле пардон. Само сказалось. Но, несмотря на кажущуюся «вечность» любви, можно говорить не столько о долговременности, сколько об исключительно широкой распространенности этого чувства, а также о глобальности интереса, который человечество испытывает к любви. Род людской задавался и задается одним вопросом: что это за сила, нарушающая адекватность восприятия и поведения? И еще одним: как с ней бороться – и есть ли смысл в такой борьбе? Ну и еще… примерно миллионом вопросов на ту же тему. И, как оно водится, вместо ответов возникали и возникают легенды. Они вполне соответствуют невежеству отрочества и неведению старости: будоражат воображение и облагораживают воспоминания. Но никакой ясности, как понимаешь, в проблему не вносят. Так что глобальная невинность человечества в любовных делах изрядно затянулась – и все продолжается и продолжается…

В наш век, когда входит в силу индивидуализм, человек хочет иметь «глубоко личный» контакт с партнерами любого рода – с партнерами по бизнесу, с партнерами по отдыху и уж конечно с партнерами по браку! В то же время наладить подобный контакт намного труднее, чем заполучить – в результате поиска или откровенного чуда. Вот мы и ищем «своего человека», взыскуем благодати, нервничаем, что время уходит – а психоаналитики тем временем усердно, но безуспешно лечат нас от наших же попыток развеяться. Ведь мы ищем любви не просто так, не ради приключений на свой филей. Сексолог и психолог Александр Полеев считает: «влюбляемся мы вовсе не тогда, когда встречаем подходящего для нас человека, а тогда, когда – чаще на подсознательном уровне – переживаем внутренний кризис, когда нуждаемся в ярких чувствах, когда хотим отвлечься от удручающей повседневности».[8]8
  Цитаты Полеева взяты из его книги «Все, что вы хотели знать о сексе» – ее недавно «Питер» выпустил. Орфоргафию-пунктуацию мы сверили.


[Закрыть] Американский психотерапевт Фрэнк Питман утверждает, что с помощью любви большинство людей спасается от депрессии. И, как оно чаще всего и бывает, мы наживаем новые проблемы, стараясь избавится от старых. Все-таки хоть какое-то разнообразие.

Почему стерва (вкупе с некоторыми специалистами) так иронически отзывается о любви? Честно говоря, это не самый ужасный взгляд на столь вожделенное чувство. Куда хуже то мнение, которым готово осчастливить человечество наука психология. Для этой сферы человеческой деятельности, насколько известно, нет ничего святого. И она отчетливо трактует любовь как сдвиг в сознании, от которого с равной вероятностью можно ожидать и хороших, и плохих последствий. Сегодня мы гораздо меньше смущаемся, обсуждая во всех подробностях сексуальные взаимоотношения, нежели говоря о своей эмоциональной сфере. А что там, собственно, творится? Знаем ли мы «про это»?

Глава 4. Все, что вы хотели узнать об эмоциях

Но боялись спросить – все это мы сейчас проясним. Ну, сперва скажем несколько слов касаемо… невинности. Как мы уже знаем, в юности невинность – даже девичья, не говоря уже о юношеской – сама по себе кажется (обладательнице невинности, а не ее родителям, конечно) явлением нездоровым, требующим скорейшего излечения. Дело, как понимаешь, не в сексуальности, внезапно расцветшей пышным цветом в умах и в телах, но исключительно в самооценке. Это одна из самых капризных сфер нашего сознания – и подсознания. Ее следует непрерывно стимулировать, подтверждать, доказывать, выказывать, развивать и укреплять. По молодости лет трудно отыскать более действенный метод повышения самооценки, нежели «желанность» и привлекательность. Ради них юные девы идут на большие ухищрения и на серьезные жертвы. В каждой молодой особе живет и процветает Крошка Ру, навязывая сознанию собственные правила. Вернее, одно правило: демонстративность, демонстративность и еще раз демонстративность. Даже в ущерб здоровью, удобству, здравому смыслу. А результат? Вот стоит такая модница в своем неудобном прикиде, и на лице у нее – выражение терпеливой гордости. Прямо цветочек – знай налетай да опыляй. Так ее и воспринимают окружающие. А что плохого, спросишь ты? Действительно, что в том плохого – если смотреть по-современному, без ханжества?

Стерва и правда далека мыслями от всевозможных форм фарисейства. И имеет в виду совсем другое – а именно что вышеописанные качества, призванные вызывать интерес в людях, хоть и формируют изрядную сексуальность, но проявляются – и воспринимаются – довольно безлично. То есть отдельно от формирующейся личности. Поэтому и девичья сексуальность для многих окружающих выступает не как закономерная часть целостного «эго», а всего лишь как возрастная черта. Этакий патентованный феромон «Свежесть». Зов природы, инстинкт размножения, биологическая программа и все такое делают юную особу жутко интересной для граждан противоположного (а нередко и своего) пола. И сама юная особа, не будучи достаточно сведущей в главном – в собственных ожиданиях и амбициях – довольно часто откликается на «псевдобрачные» (то есть не имеющие, строго говоря, прямого отношения к браку) песни и танцы. В общем-то, откликается постольку-поскольку. Реакция на частоту предложений, поступающих с завидной (или с удручающей?) регулярностью. Как говорится, зануде легче уступить, чем отказать.

Ведь относительно сексуальной стороны вопроса и наука, и нравственная догма твердят одно и то же: до истинной потребности в сексе юной девушке (лет, скажем, 16–20) еще далековато (лет, скажем, 10–15), но она испытывает такую острую нужду в эмоциональной встряске, что ей просто дела нет до всяких там физиологических реалий. И в то же время секс – не причина и не основа «остробрачного поведения». Особенно для молоденьких девушек. Причем и с мужской стороны тоже, если разобраться, секс является не столько причиной, сколько поводом для создания семьи. Или же чем-то более важным, более всеобъемлющим, чем просто стремление найти «правильную», максимально подходящую партнершу со смутной перспективой на предмет создания прочной пары. Словом, когда речь заходит о семье – тут уж не до секса. Не веришь? Смотри сама.

Вопросы сексуальности и любви связаны между собой намного более сложными взаимоотношениями, нежели оно представляется на уроках литературы и русского языка. Прямая зависимость между «люблю» и «хочу», несомненно, существует. Но еще прямее зависимость между «хочу» и «хочу». Сейчас тебе станет понятен смысл сего парадокса. Нередко мы говорим «люблю», подразумевая «хочу» – причем самого разного: расслабиться после повседневной нервотрепки, изведать новые впечатления, выйти на другой социальный уровень, избавиться от неуверенности в себе… Насколько успешны эти попытки, насколько действенны выбранные стратегии – можно судить по конкретным показателям во всех отдельно взятых случаях. Единого «знаменателя» успешности не существует. Можно, разумеется строить предположения, кому что присуще: Винни-Пух, вероятнее всего, станет искать в любви новых впечатлений; Пятачок – защиты и безопасности; Кролик – стабильности и комфорта; Тигра – взрывных эмоций; Ослик Иа-Иа – взаимопроникновения и общения; Крошка Ру – повышения самооценки. Но ведь в индивидуальности эти компоненты смешиваются – кто знает, какой из них окажется «наверху», когда придет любовь? В такой момент личность может серьезно поменять прежний психологический рисунок – ведь эмоциональная сфера, до сих пор, возможно, была подавлена и скрыта, а теперь ее выпустили на волю… Словом, одному психоаналитику известно, как «потрясенная» индивидуальность перенесет этот «переворот» – и то не наверняка.

Каждому человеку судьба посылает испытания на прочность, и среди них есть индивидуальные, а есть тотальные. Притом тотальность последних держится главным образом на неповоротливости человеческого сознания – и снова не столько индивидуального, сколько массового. Так или иначе, но проблемы есть у всех. И некоторые приходят в нашу жизнь, когда мы не слишком подготовлены, не слишком опытны и не слишком разумны, чтобы находить решения. Да еще глобальные – для извечных проблем. Например, для вопроса взаимоотношений между полами: что здесь важнее – получить сексуальное или эмоциональное удовлетворение?

Стерва советует: делай, как велит тебе твоя натура. Только прежде проверь: ты следуешь своим желаниям или общественным стереотипам? Ты хочешь получить удовлетворение или пользуешься чужим «хотением» для достижения собственных целей? Последнее – не самая безопасная тактика. Вынужденный секс доставляет самые неприятные ощущения – и женщинам, и мужчинам. Это очень мощный психологический «рычаг» и прибегать к нему надо с определенной осторожностью – иначе как раз получишь «производственную травму», пардон за двусмысленность. Хотя как еще назвать первый сексуальный опыт школьницы, которая всего-навсего пытается выглядеть старше? В большинстве случаев это приводит и к разочарованию, и к охлаждению. А все из-за разницы восприятия, понимания, «позиционирования» секса в жизни мужчины и женщины. Эти отличия начинают развиваться довольно рано. И приводят к большому взаимному непониманию между нами.

Несоответствие возраста полового расцвета у женщин и мужчин – тема, в наши дни обсуждаемая повсеместно. Зачем, действительно, природа «развела» представителей обоих полов по разным берегам? Мужское созревание и период гиперсексуальности относится к столь ранним моментам жизни, что получить удовлетворение (не говоря уже о равноценной жажде секса) со стороны сверстниц, еще пребывающих, в массе своей, в состоянии, именуемом «девочка-ромашка» – мечта почти несбыточная. Хотя эта «мечта» густо замешана из «натуральных компонентов». Стивен Фрай в своем романе «Гиппопотам» называет половое созревание явлением, «темнее и грязнее коего не придумаешь», о чем «в викторианских гимнах ничего не сказано». Не будем ни спорить, ни соглашаться с этим утверждением, заметим лишь, что не одни герои романов сомневаются, что им удастся остаться чистыми, «этакими хорошенькими лютиками» – несмотря на то, что внутри у них «поселился бьющий струей кошмар». Словом, ромашки спрятались, созрели лютики. Нестыковка получается.

Итак, взаимоотношения полов в эпоху тинейджерства не столько разряжает, сколько насыщает атмосферу тягостными переживаниями. Мальчики испытывают серьезный дискомфорт из-за неуправляемой гиперсексуальности, а девочки – из-за неуправляемой… дисморфофобии. В характере девочки – по крайней мере, до определенного возраста – обычно доминируют Пятачок и Крошка Ру. Впоследствии, когда ее индивидуальность оформится и стабилизируются, вперед могут выйти и другие психологические типы, но сейчас…

Статистика показывает, что начиная с раннего подросткового возраста – лет с 12–13 – большинство девочек ощущают недовольство собственной внешностью. Это состояние растягивается на целое десятилетие – а у некоторых и на несколько десятилетий. Жуткое чувство: ты не можешь бросить взгляд ни на одну отражающую поверхность без того, чтобы не отметить, что у тебя: а) некрасивое лицо; б) слишком маленькая (слишком большая) грудь; в) кривые (короткие) ноги; г) чересчур худая (чересчур полная) фигура и т. п. Каждая третья молодая девушка мечтает о хирургической коррекции физических недостатков (зачастую мнимых) и всерьез раздумывает над тем, где бы достать средства на оплату таковой. Еще треть садится на диеты, не просто суровые – опасные для здоровья. Дисморфофобия проходит годам к 23–25, если… правильно, если мужское внимание докажет девушке ее привлекательность и, как результат, несостоятельность «девических» страхов и подозрений. Как сказала Франсуаза Саган: «Чтобы быть любимой, лучше всего быть красивой. Но чтобы быть красивой, нужно быть любимой».

Итак, чтобы повысить самооценку, подрастающему поколению требуется помощь противоположного пола. Хотя это помощь разного рода. Молодому человеку представляется крайне необходимым утверждение в окружающем мире посредством частых и успешных сексуальных контактов. Здесь секс играет не только – и не столько – роль релаксанта, сколько роль социального – и, как следствие, психологического – «пьедестала». Беседы, что ведутся в кулуарах насчет того, что деется в будуарах – неотъемлемая часть подросткового общения. И девушки так же охотно разговаривают на эти темы, как и юноши. Но несколько в других интонациях. Точнее, с другой акцентуацией – не «технической», а эмоциональной. Не ограничиваясь разъяснениями на тему «Кто, кого, где и сколько», но дополняя информацию определением «как» – нежно, страстно, пылко, вяло, скучно, подло, прикольно… Таким образом, на сцену выступают неизбежные участники «девичьих пересудов» – чувства. Именно они имеют первостепенное значение.

Уже слышатся недоверчивые возгласы: «Да что мы, квочки, пардон, кисейные барышни из русской классики, чтобы на чувствах зацикливаться? В наше-то время, узаконившее рациональный цинизм и циничный рационализм?» Да не во времени дело. Дело в древнем, неподвластном времени и указам сверху, законе свободного рынка: «Чем больше спрос и чем меньше предложение – тем серьезнее расценки!» В дуэте «парень-девушка» со стороны парня среднестатистическое предложение содержит повышенную дозу секса и пониженную – эмоций. Со стороны девушки как раз спрос на эмоции изрядный, а интерес к сексу… номинальный. То есть он присутствует, но… далеко не в том количестве, как у лиц противоположного пола.

Тестостерон женскому полу (по крайней мере, в младые лета) мозги не захлестывает, и гениталии не кажутся главным средоточием индивидуальности (мы ведь не даем им имена и прозвища, как некоторые!). Поэтому дамы ищут возможности через секс добиться исполнения своих желаний: вызвать такие бури страстей (страстей, а не гормонов), чтобы было о чем вспомнить в старости (каковая, по ощущениям юной девы, наступит лет в 30, максимум в 35). И здесь может аукнуться любой предрассудок, любая «народная примета» – даже несколько примет, диаметрально противоположных. Приходится выбирать, во что верить – в то, что наилучшее средство для возбуждения любви есть невинность; или в то, что наилучшее средство для любви есть возбуждение; или в то, что наилучшее возбуждение для любви есть средства.

Разумеется, мужчины терпят женские заморочки и прибамбасы, попутно решая собственную проблему – как бы повыше подняться и утвердиться на социальной лестнице. В среде тинейджеров, конечно, существуют собственные критерии. Из детства, словно след кометы, за каждым из нас тянется фамильно-клановое чувство, гордость семьей и собой как частью этой семьи. Позже, на этапе полового созревания формируется нечто новое – гордость своей личной «сексуальной востребованностью и опытностью». А поскольку среднестатистического юнца не очень-то третируют поклонницы, готовые на все услуги, то в ход идет беззастенчивое вранье. Как, впрочем, и между юницами, поднимающими самооценку историями об обожателях (нередко воображаемых).

Теперь ты понимаешь, какие сложные, прямо-таки социально-экономические взаимодействия срабатывают в любовной сфере: тут тебе и баланс спроса и предложений, и котировки акций, и биржа труда (в смысле, биржа психологических релаксантов). На простые, незатейливые инстинкты вроде бы места совсем не остается. Но это лишь кажется. На самом деле любовь и секс переплетаются, вытесняя друг друга с «рынка». Американская писательница Мэри Маккарти считала: «Секс не может заменить вам любви, а любовь не заменит секса». И другой знаменитый американец, Вуди Аллен, внес свою неподражаемую лепту в разъяснение отличий: «Между любовью и сексом большая разница: секс снимает чувство неловкости, любовь его порождает». Но оба знаменитых американца, как водится, застряли в рамках мировоззрения собственного пола.

Ведь для мужчин и для женщин любовь и секс выполняют разные функции – снимают и создают напряженность; поднимают и понижают самооценку; вызывают и уничтожают интерес. Сама расставь, кому что. Думаем, ты сделаешь это без проблем. Все знают, что девушки (не забывай, речь идет о раннем подростковом возрасте) предпочитают чувства без секса сексу без чувств. А юноши – наоборот (и здесь уже возрастной ограничитель если не снимается, то расплывается, будто мираж в пустыне). Поэтому среди подростков и юношей выше котируются именно те, кому не приходится умолять, упрашивать, уговаривать и манипулировать – а остается лишь благосклонно принимать обожание лиц женского пола. А в женском сообществе, где гиперсексуальные «экземпляры» встречаются довольно редко, – все наоборот. И потому те, кто получает довольно много «непристойных предложений» да вдобавок принимает большую часть, получают всяческие нехорошие клички. Причем в основу подобного восприятия не всегда ложится зависть в ее хрестоматийно-недостойном виде. Просто на рынке «женской самооценки» куда выше ценятся акции… эмоций, а не секса. Ведь любовь, проявления которой на порядок сложнее и тоньше инстинктивного стремления к разрядке сексуального напряжения, встречается в молодежном общении несколько реже.

Подводим итог: в общем, для барышень такую же большую проблему, как и подростковая гиперсексуальность – для парней, представляет эмоциональная неудовлетворенность. Ее стараются контролировать, подавлять, прятать и сублимировать. Отчаянные натуры сублимируют потребность в любви в занятие сексом. И оттого секс, к сожалению, нередко является последствием… страха. Парни боятся насмешек со стороны знакомых. Девушки боятся, что им «не достанется любви». И те, и другие, желая избавиться от психологического и физического «зажима», стараются раскрепоститься посредством секса. Кто-то добивается желаемого, кто-то нет. Но всем им приходится вступать в мир взрослых, который не настолько жесток, как кажется. И не настолько иерархичен, как молодежная среда. Зато он требует того, о чем в юности, во время гормональных бурь, невольно меньше думается. Он требует индивидуальности. И здесь начинаются новые проблемы.

Первая – необходимость осознать, принять и освоить новые критерии. А ведь это удается не всем. Еще долго-долго дилемма «любовь-секс» кажется самой важной и самой интересной из всех. Хотя для ее решения есть один путь – за рамки сферы сексуального и эмоционального, в сферу разумного. Только разум может взять под контроль подростковые страхи и древние инстинкты. Но это должен быть твой разум, а не стандартные представления, позаимствованные «у тети Сони, у которой плохого не бывает».