Текст книги "Академия-драконов. Золотая пыль"

Автор книги: Инесса Иванова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Глава 4

1

– Добрый день, господин Мур! – чарующим голосом пропела Флоринда и, склонив голову, прошла мимо. От неё пахло, как от редкого экзотического цветка, чей аромат привлекает всех насекомых в округе.

Нет, я ошиблась: Флоринда Лефевр никогда не будет такой же обычной, как я. Горделивая посадка головы, гибкая длинная шея – всё выдавало в ней особу, не привыкшую склоняться ни перед кем, кроме императорской семьи.

Она даже не взглянула в мою сторону, не выказала удивления или обычного любопытства. А ведь нам предстояло какое-то время жить по соседству и носить одни и те же платья. Возможно, даже посещать одни занятия и сидеть на соседних лавках…

– Вы снова не торопитесь, – сухо произнёс Мур, проследив за моим взглядом.

– Извините, – пролепетала я, с трудом переключив внимание на настоящее, где я стояла у подножия винтовой лестницы Малой башни, ведущей к комнатам адепток. И пока наши с Флориндой судьбы лишь едва соприкоснулись, чтобы беспокоиться о том, как она будет задирать нос.

«Да и в любом случае я здесь ненадолго», – эта мысль заставила взбодриться и задвинула прочь щемящую тоску по прежней жизни, которая осталась за воротами Академии.

Интересно, если бы на моём месте оказался Генри, он бы постарался скорее ко мне вернуться? Конечно, нет. Какой бы я ни была провинциальной, но остаться наивной дурочкой не смогла. Мама не раз повторяла, что очень даже зря.

– Вы снова витаете в облаках, госпожа Астрос? – снисходительно спросил куратор, обернувшись, чтобы подать мне руку.

Последние ступени я преодолевала с трудом. Дорога и ночёвка в сомнительных комнатах экономных постоялых дворов вымотала меня настолько, что даже невысокие каменные ступени оказались серьёзным испытанием.

Сейчас бы залезть в ванну, полную горячей воды, а потом лечь в постель на хрустящие белоснежные простыни!

– Не вздумайте больше извиняться, – прервал меня на полуслове Мур. – Лучше покажите на деле, что вы приехали сюда не случайно.

От его пристального взгляда я вспыхнула. Неслучайно, он попал в точку. Но не тем путём, каким попадают добропорядочные граждане.

Стараясь ничем не выдать своих мыслей и нарастающей тревоги, я кивнула. Вплоть до двери моей новой комнаты, мы больше не обмолвились ни словом.

В коридоре было тихо. Красная ковровая дорожка, устилающая пол, была вполне добротной, но далеко не новой. Благодаря матушке я разбиралась в искусстве маскировки бедности. То ли Академия переживала не лучшие времена, то ли дракониц здесь ценили не слишком высоко.

– Вот и ваша комната, госпожа Астрос, – куратор указал на самую дальнюю дверь. Я даже не сразу заметила её, потому что свет из узких окон не доставал до этого угла.

– Благодарю, – я сделала книксен, понимая, что Мур сейчас развернётся и уйдёт.

– Не опаздывайте, – кинул куратор на прощанье и заспешил обратно.

Я смотрела на его прямую спину, подмечала быстрый шаг, точность движений и ловила себя на мысли, что хотела бы увидеть его в обличии ящера. Парящего высоко в небе.

Когда дракон оборачивается, глаза меняют цвет или просто ярче сияют? Вокруг ящеров ходило столько слухов, что они казались больше похожими на глупые сказки.

– Госпожа Иоланта, – мягко покашляла за спиной Велизия. – Пойдёмте, вы устали и нуждаетесь в отдыхе. Сами слышали, два часа на всё про всё.

И Велизия горестно вздохнула, наверное, сетуя на местные порядки. Мы в провинции не привыкли никуда спешить, стараясь ухватить самую суть жизни, пока декорации не поменялись, и не пришла пора уходить.

– Да, ты права, – ответила я и кивнула в сторону двери.

Велизия, поставив саквояж, тихонько толкнула дверь. Та бесшумно открылась, и стоило горничной переступить порог, в четырёх углах комнаты вспыхнуло оранжевое пламя.

– Летучий огонь! – ахнула я и бесстрашно ринулась вперёд.

Огни, зависшие на уровне глаз, спустя мгновение обросли прозрачной плёнкой. Будто заключённые в мыльные пузыри, они вспыхнули и стали гореть ровнее, озаряя всё вокруг таким ярким светом, что даже не было нужды в настольной масляной лампе.

– А как ими управлять? – Велизия топталась у порога, готовая при первой опасности сорваться и бежать. – И спать как, если тут как днём?

– Летучий огонь очень послушен, – произнесла я с чувством лёгкого превосходства. Всё-таки библиотека в доме отца сослужила мне хорошую службу. Иначе бы, я как и Велизия, сейчас жалась к стене и с ужасом смотрела на вполне обыденный артефакт.

– Он подчиняется движению рук, – самоуверенно произнесла я и подошла ближе.

От артефакта пахло, как от восковой свечи, значит, можно и обжечься. В теории я знала, как ими управляют. Но сейчас, глядя на живой огонь, заключённый в тонкую плёнку, ощутила страх. А если я протяну руку, и он вырвется наружу?

В той книге про артефакты были описаны и несчастные случаи, произошедшие с теми, кто пренебрёг техникой безопасности. И пусть это касалось первых артефактов, ещё несовершенных, всё же было боязно. Сгореть заживо, должно быть, очень больно.

И всё же летучий огонь считался простым в управлении и не требовал специальных навыков, а пасовать перед служанкой не хотелось. Я поднесла руку так близко к пузырю с огнём, что ощутила лёгкое покалывание в кончиках пальцев.

Плавно вытянула руку вверх, встав на цыпочки, и пузырь последовал за ней, зависнув на той высоте, до которой я могла дотянуться. Стоило опустить руку – он повторял движение и завис на уровне груди.

– Как это у вас ловко получается?! – вскрикнула Велизия.

А мне нравилось чувствовать артефакт так, будто он был продолжением пальцев. Пузырь размером с тыкву продолжал движение, словно привязанный к руке невидимой нитью.

Теперь надо было сообразить, как сделать так, чтобы он отстал. Что-то про это в книге написано не было!

Ответ пришёл сам собой. Внезапно, повинуясь инстинкту, я резко отскочила назад и хлопнула в ладоши. Шар завис, будто раздумывал или ждал дальнейших указаний. Ещё хлопок – и он вернулся на место, обиженно вспыхнув.

– Видели бы вас сейчас в Саклене! – восхищённо засмеялась Велизия, одолев робость и затащив саквояж в комнату. – Никто бы не посмел сказать, что вы слабый маг.

– Это не имеет отношение к магии. – устало произнесла я и села в кресло у окна. – Простейший артефакт.

– Огненный, – прошептала, оглядываясь по сторонам горничная. – Они подчиняются создателям или тем, кто носит печать этой стихии. Видимо, метка набирает силу.

Метка дракона. Я совсем позабыла о ней! Ступив за ворота Академии, я и сама не поняла, как и когда боль стихла.

– Помоги мне раздеться, быстро! – произнесла я, вскакивая на ноги и стараясь самостоятельно распутать шнурки корсета.

Горничная закрыла дверь и, всплеснув руками, поспешила ко мне:

– Погодите! Порвёте, а мне потом чинить. Сейчас всё сделаем!

И она привычным движением принялась расшнуровывать платье. Уже через мгновение оно бесформенным тряпьём валялось у ног. Нижняя рубашка отправилась туда же. Оставшись в одном подъюбнике, я подошла к зеркалу в полный рост, стоявшему на полу около окна, и посмотрела на плечо.

Метка заметно посветлела, но всё же осталась на месте. Угадывалась, если присматриваться. И ни следа покраснения, будто и не жгла огнём всю дорогу сюда!

– Я приготовлю ванну, – бросила Велизия, подняв платье с пола и аккуратно положив его на постель. Потом взяла новую одежду, стопкой сложенную тут же, и унесла в соседнюю комнату.

Я рухнула обратно в кресло, комната поплыла перед глазами.

– Госпожа Иоланта, что с вами? – проснулась я от бодрого потряхивания за плечо.

Велизия, уже переодевшись в домашнее и передник, нависала надо мной с лёгкой улыбкой на тонких губах.

– Я приготовила вам чудную ванну с травами, как вы любите, – произнесла она. – Сами увидите.

Протерев глаза и зевнув, я потянулась и отправилась купаться. Это удовольствие стоило отвоёванных у сна минут. Ранее у меня никогда не было собственной ванной, а теперь я нежилась в золочённом чане на толстых изогнутых ножках и чувствовала, как ко мне возвращаются силы.

Сейчас Велизия высушит мне волосы и можно будет полчаса вздремнуть. А потом я изучу карту сада и отправлюсь в Третий сектор к строгому господину Муру. Интересно, зачем я ему так скоро понадобилась? И почему надо встречаться в саду?

Я уже сидела у зеркала, а Велизия расчесывала мне волосы, как в дверь постучали.

2

Я переглянулась с Велизией, но кивнула, чтобы она открыла. Сама же, не найдя халата, юркнула под одеяло.

Можно было бы попытаться одной надеть синее платье, которое носят в Академии, но я не рискнула, побоявшись, что не справлюсь без помощи со вшитым внутрь корсетом.

Велизия, выдержав паузу и не обращая внимания на становившиеся всё более сердитыми постукивания, наконец, приотворила дверь, но так, чтобы у стучавшего не было ни единого шанса увидеть, что происходит внутри.

– Доброго дня! – послышался высокий гнусавый голос. В его тоне сквозило лёгкое замешательство, смешанное с обидой и нетерпением.

– Доброго, господин, – ровно ответила Велизия и даже умудрилась сделать книксен, не приоткрывая больше дверь ни на сантиметр.

–Я пришёл к новой адептке, – тут говоривший повысил голос, вероятно, рассчитывая, что я его услышу. – И у меня нет времени разговаривать в коридоре!

– Извините, господин, но я не могу вас сейчас пустить, – мягко возразила Велизия. Всё-таки матушка умела прививать хорошие манеры даже слугам! – Госпожа приняла ванну и не одета. Если вы зайдёте вечером, после того, как она вернётся со встречи с куратором, назначенной через сорок минут…

– Ах, осталось сорок минут! – вскрикнул гнусавый голос таким тоном, что мне стало жаль его обладателя.– Надо торопиться. Прочь с дороги!

И не успела Велизия мягко возмутиться, как послышалось короткое заклинание, и служанка остолбенела, застыв с поднятой рукой, которой хотела поправить причёску. Велизия всегда так делала, когда нервничала.

Я же сильнее закуталась в одеяло, дрожа всем телом и представляя, что сейчас произойдёт. Незнакомец ввалится в комнату, а я даже пикнуть не посмела!

Дверь открылась, Велизия, как послушная кукла на шарнирах вместо суставов, неуклюже отошла в сторону и присела на стул с ничего не выражающим лицом. Она будто находилась во сне или в трансе.

Я приготовилась кричать, но не успела. Вошедший, щуплый мужчина с искореженным телом, но очень красивым лицом, приложил палец к губам, призывая меня молчать. Несмотря на горб и то, что одна рука была длиннее другой, а ноги напоминали тролльи подпорки, двигался он очень плавно, будто парил по воздуху.

Незнакомец нёс саквояж размером с чемодан, который берут изгнанные из империи в новую жизнь, полную лишений, с таким видом, будто это была плоская папка для бумаг.

Плюхнув его на туалетный столик возле зеркала, горбун произнёс:

– Не бойтесь меня, госпожа. Здесь такие порядки: чуть приезжает драконица, так я должен рвать когти и спешить к ней, будто случилось событие имперского значения! Ну, давайте, милочка, вылезайте из кокона и садитесь в кресло!

Говоря всё это, горбун раскрыл саквояж, из которого тут же, повинуясь движению руки, сами собой выплыли парикмахерские принадлежности. Множество расчёсок, набор шпилек, перевязанный белой атласной лентой, и всевозможные штуки для завивки и создания причёсок невероятной сложности, каких мне никогда не делали в Саклене.

– Но я не одета, – сказала я последний аргумент, на который горбун только хмыкнул и возвёл к потолку глаза:

– Мне без разницы, – ответил он с лёгким призрением. – Я маэстро Фукон, который видел почти обнажёнными самых видных красавиц империи. Да что мне перед вами распинаться, госпожа! Простите за прямоту, но вы не в моём вкусе. Совершенно.

И маэстро одарил меня взглядом, в котором сквозила жалость. Я вспыхнула и закусила губу, чтобы не расплакаться. Сама знаю, что не идеальна, и от моей красоты не падают в обморок, но не всё так плохо. Зеркало говорило, что я вполне привлекательна.

Уловив мой взгляд, маэстро тут же оживился, будто прочитал мысли:

– Не верьте зеркалам, госпожа. Они лгут в угоду хозяевам. Маэстро Фукон сказал вам правду, но в его силах сделать так, чтобы окружающие увидели в вас что-то такое, что будет притягивать их посильнее хорошенького личика.

И цирюльник, а это, судя по всему, был он, сделал жест рукой, растопырив пальцы, как манерные лицедеи в театре, когда хотят выразить своё восхищение окружающей красотой.

– А моя служанка? Можно вернуть её в прежнее состояние? – спросила я, выскользнув из-под одеяла, и с опаской посмотрела на Велизию, безучастно смотревшую перед собой.

– Она будет мешать,– твёрдо возразил маэстро и указал на кресло перед зеркалом. – Некоторые не способны мыслить широко.

Я вздохнула и подчинилась, предварительно уточнив у цирюльника, обязательно ли то, что он собирается сделать.

– Каждая драконица должна подчиняться внутренним распорядкам Академии и на время забыть о своей женской сути, – назидательным тоном произнёс маэстро и тут же снова возвёл глаза к потолку. – Да не закрывайтесь, милочка, я же уже вам сказал. Видеть девиц вашего рода в одной нижней юбке и лифе мне привычнее, чем в самых помпезных нарядах.

Я вздохнула и закрыла глаза. Тянуть и пререкаться бесполезно, да никто и не поможет. Видела бы меня сейчас мама, наверняка упала бы в обморок. А когда очнулась, начала бы причитать, что я опозорила себя навеки, и теперь никто из добропорядочных сакленцев не возьмёт меня замуж.

Вокруг слышалось тонкое позвякивание металла. Я открыла глаза и ахнула. Две пары летающих ножниц, подравнивающих концы волос, не так удивили меня, как то, что делал маэстро. В руках господина Фукона была расчёска с мелкими зубьями и ножницы с длинными прямыми концами, которыми он обрезал мне волосы.

Нет, не обрезал, а безжалостно обкорнал по самые плечи. Я только ахнула, закрыла рот руками и непроизвольно заплакала.

Цирюльник, не обращая внимания на мои слёзы, продолжал экзекуцию, пока чёрные пряди тонкими искалеченными змейками не легли на полу возле ног

– Вот и всё, – произнёс маэстро, и подал знак плоской штуке, лежавшей на зеркале.

Прибор, похожий на щипцы для завивки, лёг в руки цирюльника, и тот, пару раз проведя по ещё влажным волосам, добился того, что они мгновенно высохли и заблестели, как от самого дорогого арагорского масла, которое иногда покупала матушка и разрешала пользоваться им только по праздникам.

– Прекратите разводить сырость, – махнул рукой маэстро, не смотря в мою сторону. А собирая свои инструменты и укладывая их в саквояж так, будто это были реликвии тысячелетней давности, которые от одного прикосновения могли рассыпаться в прах. – Волосы у вас густыми никогда не были, так они выглядят гораздо опрятнее. Когда научитесь оборачиваться, ещё и поблагодарите маэстро Фукона.

Покончив со сборами, он щёлкнул замком саквояжа. Звук вышел такой, будто клацнула пасть сытого монстра. Цирюльник бережно взял саквояж за ручку и пошёл к выходу.

Я, как заколдованная, сидела у зеркала и смотрела на своё отражение с чётким пониманием того, что жизнь кончена. Волосы быстро не отрастут, можно и не мечтать, и пока это не произойдет, придётся забыть о замужестве и потеть в парике.

Сердито хлопнула дверь, и мы с Велизией, всё такой же безучастной, остались наедине. Я лихорадочно соображала, что делать, когда через мгновение дверь снова открылась, и маэстро Фукон, произнеся заклинание, метнул его рукой в сторону горничной.

Велизия вскрикнула и чуть не набросилась на цирюльника с кулаками, но тот уже исчез в коридоре. Мы с моей верной       служанкой снова остались вдвоём.

Глава 5

1

Слёз не было, к тому же я не считала нужным показывать чувства при Велизии. Она хоть и была гораздо ближе, чем простая горничная, но держать эмоции в узде меня приучали с детства, и это сказалось.

Женщине вообще надо больше помалкивать и держать голову склоненной. Так говорили в Саклене и близлежащих округах. Так учили дочерей матери, и неважно, высокородная была это семья или незнатная.

Так что Велизия, увидев мой новый облик, лишь покачала головой и тихо ахнула. А потом, взяв себя в руки и вспомнив, что должна сказать что-то в утешение, робко произнесла:

– Не расстраивайтесь, моя госпожа. Они быстро отрастут. Говорят, есть артефакт, который растит волосы до средины спины за одну луну.

– Раз обрезали – значит, такие порядки, – поджав губы, ответила я, давая понять, что не хочу больше подобных разговоров.

И вспомнила о Флоринде Лефевр. Раз даже её не пощадили, следовательно, закон един для всех, кто приехал сюда с меткой дракона. Господин Мур упомянул, что в последнее десятилетие новых дракониц почти не выявляли.

– Который час? – спросила я, вскакивая с кресла.

Горе горем, а ведь без пятнадцати пять меня ждут в Третьем секторе сада. Как там говорил куратор: карта на столе?

– До встречи с господином Муром четверть часа, – испуганно пролепетала Велизия, открыв крышку моих часов, которые я забыла в дорожном платье.

– Быстрее помоги надеть платье!

Приказ горничная исполнила без лишних слов. Проворные пальцы Велизии мигом справились со всеми крючками и застёжками, коими изобиловала униформа Академии. К счастью, большинство из них служили для красоты и в напоминание о высоком статусе адептки. Да и вшитый корсет не так сильно сдавливал грудь, позволяя дышать и чувствовать себя свободнее, чем в домашней одежде в Саклене.

Времени крутиться перед зеркалом особо не было, но я не могла не отметить, что тёмно-синий цвет платья мне очень к лицу, да и сама роба села точно по фигуре.

Схватив со стола карту, я махнула рукой Велизии и исчезла за дверью.

В коридоре было по-прежнему пусто. Тем лучше, новые знакомства сейчас не к месту.

По пути углубившись в карту, представляющую собой тонкую книжицу, пахнущую свежей типографской краской. Стоило развернуть её – и в руках оказалась целая скатерть, на которой была довольно крупно нанесена схема сада. Вернее, это не сада, а лабиринта, в котором можно потеряться и без посторонней помощи не найтись даже через год.

«Третья секция», – прочла я в верхнем правом углу. Как назло, она находилась ближе к воротам. Придётся передвигаться чуть ли не бегом! Почему-то я была уверена, что господин Мур спустит с меня три шкуры за опоздание.

«Вряд ли здесь применяются телесные наказания», – успокаивала себя я, по пути сверяясь с картой.

В схемах я ориентировалась неплохо. Когда отец понял, что сына у него не будет, он стал поощрять стремление к его работе. Пока мне не исполнилось четырнадцать, и мать не напомнила ему о том, что юной госпоже из знатного, но не богатого рода лучше уделить внимание более женским занятиям. Ведь никто из лордов не ищет себе жену, способную исполнять функции секретаря!

– Вы заблудились, – насмешливый мужской голос вывел меня из задумчивости.

По тону было понятно, что незнакомец, стоявший как раз на выходе из Второй секции сада, посвящённой Крылатой Богине, знает это наверняка и потешается надо мной.

– Простите, господин, мы не знакомы, – ответила я как можно любезнее, сделав книксен, но посмотрела в тёмные глаза собеседника довольно дерзко. Чтобы он не думал, что меня легко смутить.

Судя по внешнему виду, это явно такой же адепт, как и я. Разве что немного обтесавшийся и уже поверхностно знакомый с местными порядками, поэтому считавший себя вправе подтрунивать над новичками. Особенно женского пола.

– Вы правы, госпожа. Меня зовут Бертольд Вильямсон, к вашим услугам, – высокий незнакомец слегка склонил голову в знак почтения, но на его чувственных губах играла всё та же насмешливая улыбка. – Друзья зовут меня Берт. Я адепт второго года обучения. И теперь, когда я весь раскрылся перед вами, вы просто не можете не сказать мне своего прекрасного имени.

Он обошёл меня кругом, будто ягуар из южных лесов, присматривающийся к добыче и считающий её не слишком хлопотной. Я не привыкла к такому неприкрытому интересу, поэтому всё время оборачивалась, стараясь встать к мужчине лицом.

Он был довольно привлекателен, хотя прихрамывал на левую ногу. А ещё я заметила печатку с узором на безымянном пальце левой руки.

– Это символ того, что в моём роду драконы рождаются в каждом поколении, – произнёс он с такой гордостью, которой позавидовал бы мой Генри, всегда ценивший чистоту крови. – Здесь у многих такие. Но не у всех.

– Меня зовут Иоланта Астрос, господин Вильямсон, – ответила я, снова присев в книксене. – Я только сегодня переступила порог Академии и, кажется, уже опаздываю.

– Куратор вас накажет, Иоланта. У вас действительно прекрасное имя, – Бертольд подошёл так близко, что это стало неприличным и неприемлемым даже для меня, которая считала многие правила этикета излишне строгими. И про наказание короткостриженый адепт говорил с явным удовольствием, будто следить за его исполнением поручат лично ему.

Я отступила на шаг.

– Может, вы не поможете мне найти третью секцию сада? – спросила я холодно, уже жалея, что вообще поддалась искушению и завела эту беседу.

Надо было сослаться на отсутствие времени и бежать дальше.

– Можете обижаться, но нет, – пожал плечами Бернард и улыбнулся так обаятельно, что даже его светлые волосы на миг блеснули огненным. – Каждый должен нести ответ за свои проступки. Этот урок вам ещё не раз пригодится, госпожа Астрос. Доброго дня!

И, снова склонив голову, мужчина скрылся за тем поворотом, откуда явилась я.

Когда он ушёл, я чуть не взвыла от досады. Стоило терять время на этого горделивого павлина, если он ничем не помог!

Академия пугала меня всё сильнее: сложная система сада, пустая башня, в которой я жила вместе с тремя остальными адептками, подругами по несчастью, и ещё вот такие Бернарды Вильямсоны.

Фамилия была мне смутно знакома, значит, упоминалась в «Столичном сплетнике». Вероятно, баловень судьбы и наследник большого состояния только что снизошёл до беседы с новенькой кандидаткой в драконицы. Я же должна была считать, что мне повезло.

Так, надо выкинуть всё лишнее из головы и сосредоточиться на карте. Один поворот направо, через три перехода – налево, а потом всё время прямо до золотого щита на воротах.

Путь давался мне нелегко, я почти отчаялась, но, глотая слёзы, проходила его снова и снова, пока не поняла, в чём ошибка. Один из поворотов оказался имитацией, зелёной нишей. То есть я всё время сворачивала не туда.

Опоздав почти на девять минут, запыхавшись и с неровно бьющимся сердцем, я, наконец, нашла фонтан в Третьей секции, посвящённой истории драконов. По крайней мере, так было написано в моей книжице.

Господин Мур уже ожидал меня, нервно расхаживая вокруг выключенного круглого фонтана, центральная статуя которого изображала расправившего крылья маленького дракончика.

Я подходила к нему со спины и ступала так тихо, что смела надеяться: куратор меня не заметит. Хотелось немного отдышаться и придумать вескую причину для столь непростительного опоздания, но все планы пошли прахом. Он оглянулся и посмотрел на меня взглядом, не предвещавшим ничего хорошего.