Текст книги "Охота на ламию (СИ)"

Автор книги: Инесса Иванова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Новый дознаватель заинтересовался тобой, Регина. Не в смысле, как женщиной, не думай. Но он желает тебя допросить, – наконец пояснил Гумонд на ходу, уже отпустив мою руку.

Навстречу нам шли три адептки факультета фей и, увидев Дракона, застыли как вкопанные. А потом перевели взгляды на меня, и в них читались совсем иные чувства. Мол, повезло стерве.

Гумонд без тени улыбки на лице пропустил девушек, а потом снова обернулся ко мне с самым серьёзным видом:

– Я же сказал, не здесь. Пойдём, может у тебя и шанса другого не будет.

«Шанса на что именно?» – так и подмывало спросить, но я сдержалась. Ладно, не убьёт же он меня в конце концов. Рядом с опальным Драконом, явившимся из-за хребта Проанса, я не чувствовала себя в опасности. Скорее напротив. Значит, можно и послушать, что он там скажет. К тому же, он возбудил моё природное любопытство. Но только его.

***

Лаборатория Дракона ничем не отличалась от ей подобных у других преподавателей, разве что была больше и светлее, чем обычная, да имела смежное помещение, где хранилась всякая утварь, не нужная в данный момент.

Именно так я представляла себе рабочее место алхимика, когда читала об этом в школе: все эти витые пробирки, колбочки и спиртовки наводили на мысль о том, что Дракон регулярно ставит здесь опыты и варит зелья, а может, ищет своего рода философский камень.

Видно было, что оборудованием регулярно пользуются, но везде царил порядок, а воздух был свеж и чист.

– Садись! – приказал мужчина, а сам встал у стены, не сводя с меня тёмных глаз, будто что-то прикидывал в уме.

– Чем ты насолила второму проректору, Нардику Стенсену? Отвечай честно, иначе защищать не стану.

О как!

– Защищать, но от чего, гранд? Вы по-прежнему держите меня в неведении, – улыбнулась я, чувствуя, как дрожат губы. Во что меня угораздило вляпаться?! И упоминание о Стенсене не сулило ничего хорошего.

– От дознавателя, жаждущего подвергнуть тебя допросу с пристрастием. Волкодлак заинтересовался твоим рассказам о двойном контуре незнакомца, якобы подсматривающего в коридорах.

Дракон кружил вокруг меня коршуном, время от времени заглядывая в глаза, и мешал опускать голову.

– Да я, наверное, ошиблась, гранд, – лепетала я, соображая, как бы выпутаться. Природная сила ламии говорила о том, что Дракон не лжёт. И даже не преувеличивает.

– Видела. И этого уже не изменить, – шипел огнедышащий мне в лицо. Его глаза время от времени наполнялись огнём, становясь янтарными, и это было завораживающе. Хотелось смотреть в них, даже если это грозило погибелью.

Сила драконьего взгляда всем известна: если ты не влюблена в другого, он сведёт тебя с ума. Если захочет. Должно быть, так туземцы смотрели на извержение вулкана, а потом падали ниц, даже не стараясь спастись.

Сегодня я впервые испытала на себе обаяние Драконов, и мне не понравилось чувствовать себя кроликом перед удавом. Тем более что удавом должна быть я!

– Я повторять не стану: видела ли ты в Институте кого-то с двойным контуром? – спросил гранд Гумонд таким тоном, будто уже принял решение относительно меня. И ответ ничего не изменит.

– Нет.

– Хорошо, у тебя два выхода: или сотрудничать с Тайной полицией, но помни, что, возможно, в итоге ты и окажешься виновной, или помочь мне с настоящим расследованием. Только не спрашивай, зачем мне это, не скажу, – Дракон говорил усталом тоном, будто всё давно и так понятно, требовалось лишь соблюсти формальности.

Гумонд отошёл к дальней стене, где стоял стеклянный шкаф, доверху заполненный книгами, и в ожидании моего ответа сдвинул стекло. Длинные пальцы гладили корешки увесистых томов, словно это были не книги, а драгоценные камни. Казалось, о моём существовании позабыли, но стоило мне встать со стула, как он обернулся и бросил на меня хмурый взгляд:

– Ну, что решила, змееликая? Поможешь?

– А почему я, это хоть можно спросить?

Нет, всё-таки скоропалительные решения мне не свойственны. Пусть скажет, а потом я подумаю, но то, что я услышала, заставило принять окончательное решение мгновенно.

– Можно, – усмехнулся Дракон. – Можно и отправиться в дружную компанию гранда Волкодлака, жаждущего найти виновного среди Древних, или принять покровительство Нардика Стенсена. Всё можно, но только один раз.

И как он узнал про меня и Стенсена?!

– Если согласишься с моим предложением, обещаю выяснить, правда ли, что твой отец – один из Истинных.

Что ж, от таких даров хорошие девочки не отказываются. Тем более что это безопасно. Ну что там от меня может потребоваться Дракону?

– Согласна, – кивнула я, радуясь, что теперь мне не придётся жертвовать девственностью в пользу второго проректора.

Один-ноль в мою пользу, Хадриан! Я всё-таки сумею обхитрить судьбу, начертанную на твоих деревянных дощечках!

***

Дракон

Нет, только подумать, я должен был уговаривать ламию согласиться мне ассистировать! Если бы в родной Академии узнал кто, подняли бы на смех. Где это видано, чтобы умеющий летать просил о чём-либо способного только ползать!

Ладно, всё это женские сопли, а мне и вправду нужна помощница. Две первые жертвы уже упокоены, их последние воспоминания извлечены и собраны в моей памяти, осталось сделать то же самое с третьей. Проблема в том, что за столь короткое время мне будет сложно это сделать одному. Нужна сила, которая могла бы противопоставить что-то моей огненной способности.

Только вот справится ли эта худая девчонка, не закончившая даже последнего курса Института, когда речь дойдёт до извлечения воспоминаний, ведь после этого она станет свидетелем того, как её сотоварка погибнет. И даже она сама приложит к этому руку.

– Не испугаешься? – спросил я Регину, всё ещё сомневаясь, правильно ли сделал выбор. Впрочем, другого выхода не было, не отдавать же эту дурёху дознавателю?

Кто знает, что она расскажет Волкодлаку с хитрым взглядом? Конечно, меня никто не заставал за употреблением Адамантовой жилы, да и трогать не станут, но помотают нервы изрядно. И руководство родной Академии сразу решит продлить мой срок пребывания в Кломмхольме.

– Нет.

Курсонасая вздёрнула подбородок и так посмотрела, будто готова была напасть. Вцепиться в глотку, перебить жилу и наглотаться крови. Зрачки Регины сделались узкими, а худая грудь начала бурно вздыматься под форменным платьем.

– Тогда идём сейчас же! – сказал я, беря приготовленную заранее сумку с зеркальными артефактами. – Посмотрим, как сработаемся в связке.

Я пропустил девушку вперёд, а сам отправился следом. Несмотря на мою нелюбовь к ламиям, пахло от Регины приятно. Такой аромат источают луговые травы с налившимися зелёными листьями, он напомнил мне о знойном полдне, когда так приятно лежать под раскидистым деревом и смотреть наверх, жуя травинку. Безо всякой цели и мыслей.

– Налево, в лазарет, – направил я девушку на очередной развилке в коридоре.

– Зачем? – прошептала она, обернувшись. В голосе звучал неподдельный страх, будто я решил вывести её в полночь на прогулку по липовым аллеям.

– Мы же будем искать виновных, значит, нужны те, кто пострадали от их рук, – объяснил я как можно более безразличным тоном, прекрасно осознавая, какому испытанию подвергну адептку. И мне было её жаль, но Волкодлак с его зельями вряд ли станет её щадить, так что переживёт.

Она кивнула и сглотнула слюну, посмотрев куда-то в сторону. На бледной коже ламии выступили красные пятна.

– Там Есения, да? – спросила она тихо и вскинула на меня влажные от слёз глаза.

Первым порывом было подойти и сказать что-нибудь ободряющее, но родители давно научили меня, что Дракон не следует первым порывам.

– Да, Регина, не буду лгать. Нам придётся окончить то, что начал преступник.

Я постарался, чтобы мои слова не прозвучали слишком жёстко, но это было сложно. Драконы не привыкли утешать дев. Наши дочери, Сильфы, всегда знают, что, если сказали «надо выстоять», значит, так и положено. Держать лицо во всём и всегда, не показывать слабости – в этом сущность драконьего завета.

– Я не могу отменить это задание, Регина, – продолжил я, подойдя чуть ближе и взяв двумя пальцами девушку за подбородок, чтобы заставить её посмотреть в глаза. – И не могу предоставить отсрочку. Ламии будут погибать, это очевидно. И эти существа не остановятся только потому, что кому-то их действия причиняют боль.

– Существа? – ахнула девушка, приоткрыв рот и показав ровные белые зубы. – Их несколько?

– Да, если судить по воспоминаниям первых двух жертв, – кратко пояснил я, озираясь по сторонам.

Никого. Удачно, что в Кломмхольме не принято шляться без дела, адепты проводят время на занятиях, в комнатах или в общей гостиной факультета. И всё же осторожность не бывает лишней. Чутьём я ощущал, что здесь никогда не бываешь один, если только не заперся в комнате, накинув на неё заклинание укрытия.

– Пойдём, помни, Регина, ты действительно можешь помочь найти виновных. Я не вру и не преувеличиваю.

Отпустив девушку, я отошёл на шаг. Адептка шмыгнула носом, но кивнула. Хорошо, что не стала говорить никаких глупых фраз наподобие «обещаю, что не подведу вас», потому что ни я, ни она, ни даже гранд Дазромак не мог бы этого пообещать.

Оставшийся путь до лазарета мы проделали молча. А когда вошли в прохладное помещение с высокими сводами, то первым, кого я заметил, была вовсе не травница гранда Тулия, а тот самый пронырливый одноклыкастый гранд Дазромак, сидевший на пустой постели по соседству с жертвой с таким выражением лица, будто получал от происходящего истинное удовольствие.

Правильно говорят, все оборотни – садисты. А это низкорослый Волк, видимо, превосходил своих собратьев. Помянешь ликана, и вот он тут как тут!

***

Увидев новое лицо в лазарете, я, к своему ужасу, поняла, что именно его заметила в Зале во время занятия по Анимагии. Низкорослый некрасивый мужчина в сером костюме поднялся нам навстречу, и я подавила желание спрятаться за спиной гранда Гумонда.

– Не ожидали меня здесь встретить, верно?

Разговаривал Волкодлак, а это был именно он, судя по голубым глазам, в которых отражалась его звериная сущность, тоже странно, не так, как обычные люди, а громко, с драматическими нотками, будто выступал перед аудиторией.

– Ожидал, но надеялся, что обойдётся, – ответил преподаватель, вполне спокойно положив сумку на соседнюю койку, тоже пустую. Лазарет почти всегда пустовал, болели волшебные существа крайне редко, и умений гранды Тулии вполне хватало, чтобы быстро поставить их на ноги.

Пока дознаватель и Дракон перебрасывались колкостями, я во все глаза смотрела по сторонам. Есении нигде не было видно, может, всё решилось без нас?

Но это была слабая надежда. Мы, ламии, крайне живучи, чего нельзя сказать о Даре. Отнять его сложно, но вполне реально даже для неподготовленного недоброжилателя, если пустить в дело сильный артефакт. Шёпотом по коридорам и гостиным Института уже растекались слухи о том, что это именно такой случай.

– Ну-ка, дайте посмотреть на ваше сокровище поближе, – между тем произнёс Волкодлак, имея в виду меня.

Я вздрогнула, будто меня ударили током. Не нравился мне этот дознаватель, какое бы честное лицо у него ни было!

– Посмотрите в дело, – сухо ответил Дракон, и я испытала огромное облегчение от того, что не придётся заглядывать в глаза оборотня. – Вы ведь здесь за этим?

– В том числе, – пожал плечами дознаватель и подмигнул мне, всё ещё державшейся за спиной преподавателя.

Я опустила глаза, чувствуя, как вспотели ладони. Не представляла, что от меня требуется, но это явно замешано на Магии кроив, иначе зачем бы гранду Гумонду потребовалась моя помощь? Вполне можно было бы обойтись и способностями прочих волшебных существ!

Дракон тем временем открыл сумку, Волкодлак тут же попытался заглянуть через его плечо, на время выпусти меня из виду, но, получив отпор в виде недовольного взгляда Гумонда, виновато улыбнулся.

– Интересно же. Такая профессия! – произнёс он, будто оправдываясь, а потом расправил плечи и сказал уже более уверенным тоном: – Да и не следует забывать, что именно я представляю здесь официальный закон. Это больше не местечковое дело, Сиятельный, вам ли не знать, что двойной контур, который разглядела ваша ассистентка, может означать только одно.

И снова Волкодлак удостоил меня пристального взгляда, но на этот раз я его выдержала, хотя понятия не имела, о чём он говорил. Двойной контур – надо поискать в библиотеке, что он означает. Или спросить Дракона прямо, только не сейчас.

– И это дело уже приобретает совсем другой, можно сказать, государственный размах, – Волкодлак снова перешёл на драматический тон. – Кстати, я не представился. Ламберт Дазромак, первый старший дознаватель Второго Ведомства Тайн.

И он чуть комично поклонился, прижав руку к груди.

– Регина Лесникова, четвёртый курс Кломмхольма, факультет ламий, – с максимальным достоинством, стараясь не показать удивления, ответила я и сделала книксен.

Первый старший дознаватель! Это вам не баран накашлял! Второй человек в Ведомстве тайн, после его главы! Ох, наверху серьёзно заинтересовались этими случаями! Впрочем, и хорошо! Нельзя оставлять зло, а тем более убийство, безнаказанным!

– Не терпится начать наш эксперимент, – потирая руки, продолжил Волкодлак и так посмотрел на преподавателя, будто произнёс это из вежливости. а на самом деле считал Зеркальную магию шарлатанством, сродни базарным фокусам. – Покажите, гранд Гумонд, всё, на что вы способны. И мне будет, о чём доложить главному Тайному советнику.

Дознавателя распирало от чувства собственной важности, а я стояла рядом, будто случайная свидетельница происходящей перепалки между двумя грандами, и надеялась, что моё участие в расследовании будет полезным.

Этот низкорослый Волкодлак знаком с самой верхушкой того Ведомства, где я мечтала работать. Может, именно благодаря этому расследованию мне выпадет шанс получить его протекцию?

Но все эти мысли разом покинули мю голову, стоило нам перейти в небольшую комнату, ранее служившую пристройкой к лазарету, подсобным помещением, вроде аптеки, но теперь и здесь поставили три койки, возле одной из которых и хлопотала гранда Тулия, целительница.

– Наконец-то вы пришли, – с воодушевлением сказала она, распрямившись и повернувшись к нам. Лежащую на постели девушку было не разглядеть из-за белой завесы, сооружённой целительницей.

Ранее мы почти не сталкивались лицом к лицу, но я слышала, что саламандра Тулия была превосходной травницей и знала о целительстве всё, что нужно для такого небольшого заведения, как наше.

– Я приготовила все журналы, что вы просили, гранд Дазромак! И очень рада, что вы будете присутствовать при этом…эксперименте. Значит, я могу быть спокойна на счёт законности всего происходящего.

Гранда обращалась преимущественно к дознавателю, но, произнеся последние слова, бросила недовольный взгляд на Гумонда. И поморщилась так, будто он причинил ей крайний дискомфорт.

– Всё правильно, – кивнул Дазромак, заложив руки за спину. – Начнём, пожалуй! А потом я посмотрю и журналы.

– Конечно, – расплылась в улыбке рыжеволосая саламандра и раскрыла завесу, отгораживающую от нас жертву.

По слухам, бродившим по Кломмхольму, я знала, как выглядят пострадавшие. Но то, что меня ждало, не шло ни в какое сравнение с самыми мрачными картинками, навеянными богатым воображением.

Глава 11

Есения никогда не имела миловидной внешности. Обычное лицо сердечком, бесцветные «жабьи» глаза, длинный нос – в обычной жизни посмотришь на неё раз, а отвернувшись, и не вспомнишь, как она выглядит. Но лишённая Дара, она стала казаться загадочной и отрешённой, будто знала какую-то тайну, не доступную для понимания обычными смертными.

Я всё вглядывалась в заострившиеся черты лица и не могла отвести взгляда, пока гранда Тулия не сунула мне в руки бокал с водой.

– Пей, – коротко бросил Гумонд, вставший по правую руку.

– Что это?

Я опустила глаза, заставив себя оторвать взгляд от девушки, лежащей на кровати, раскинув руки ладонями вверх. В центре каждой из них расползлось тёмное пятнышко размером с пятисеутную монету. И когда я уже хотела обратить внимание присутствующих на столь явный знак, гранда Тулия и подала мне бокал с чистой водой.

Но так казалось только на первый взгляд. Чутьё ламии подсказывало, что в воду капнули несколько капель крови.

– Это то, что поможет стабилизировать последнее видение девушки и расширить его. Так мы получим больше сведений о виновном, – пояснил Гумонд, и в руке Дракона блеснуло круглое зеркальце без оправы.

Я оглянулась на Волкодлака, но тот отошёл в сторону, делая вид, что занят крайне интересным делом: рассматриванием журналов списанных ингредиентов, который исправно и педантично вела целительница. Гранда Тулия стояла там же, держа в руках потухший аудиовизуальный экран.

– Готовы? – нетерпеливо спросил Дракон, коснувшись моей руки.

– Это ведь её кровь? – уточнила я, уверенная, что знаю ответ. Зеркальную магию проходят на последнем курсе, у меня пока не было этих занятий, но Магию крови я знала и чувствовала превосходно, поэтому обмануться не могла. Я должна попробовать на вкус кровь другой ламии.

Если верить теории, меня потом будет мутить, словно я перепила алкоголя, но разве это большая цена за то, чтобы остановить преступления над моими сотоварками?

– Быстрее, я не могу долго контролировать его, – выдавил Гумонд, не отвечая на вопрос.

Мельком взглянув на его посеревшее лицо, я решилась и поднесла бокал к губам. Раз, два, три. Кончено. Я проглотила влагу, пахнущую горечью, на вкус жидкость напоминала огонь. И закрыла глаза.

А потом услышала. Голоса, мужской и женский, доносились издалека, будто я стола у открытого окна в соседней комнате с говорившими. Вначале слов было не разобрать, приходилось напрягать слух, но потом гул, стоявший в ушах, утих.

– Вы мне льстите, Сиятельный, – смеялась Есения, и я никогда бы не поверила, что в голосе серой мышки, может быть столько хрустальной радости, если бы не услышала это собственными ушами. – Мне приятно ваше общество, не спорю, но я пока не готова к чему-то большему.

«Готова», – мелькнула мысль, но я отогнала её, чтобы не мешала слушать разговор, который давно окончился.

– Другого шанса, моя гранда, не будет. Я не предлагаю свою силу каждой встреченной девушке.

Мужской голос был нарочито мягким, казалось, протяни руку – и утонешь в нём, как в облаке. Он ещё что-то говорил, но слова ускользали, как мокрый речной песок, стекающий между пальцами. Суть схватить можно, а детали, мелкие песчинки, норовят выскользнуть.

Рядом раздалось шипение, оно мешало сосредоточиться, кожу обдал горячий пар, но сдвинуться с места я не смогла. «Пожалуйста, не сейчас», – пришла другая мысль, но я уже поняла, что опоздала.

Ноги онемели, в груди нестерпимо жгло и трепыхалось пока ещё человеческое сердце, в горле пересохло. Всё, Регина, сейчас ты опозоришься! Голоса Есении и незнакомца отдалялись, я уже перестала различать слова и выставила руки, чтобы найти опору, сесть, лечь, потому как стоять стало невыносимо больно.

– Она сейчас…, – с ужасом вскрикнула целительница, и внутренняя сила сдавила глаза.

Всё прекратилось ещё скорее, чем началось. Звуки стали ярче, мир объёмнее, а зрение острее. Даже сквозь полуприкрытые веки я могла сказать, сколько существ находится в комнате, где и как они стоят, а ещё я видела их истинную суть.

Голоса прошлого почти замолкли, но в последний момент я смогла узнать, кем из существ был незнакомец.

– Тихо, – произнёс Гумонд совсем рядом, и я открыла глаза, при этом почти потеряв равновесие. Моя разорванная одежда лежала на полу, там, где сейчас находился мой изумрудный, переливающийся даже при тусклом свете ламп хвост.

Говорить в облике ламии я не могла, только напевать или свистеть. Мешал раздвоенный язык, но зато, увидев белое облако, окутавшее лицо Есении и Дракона, склонившегося над ней, сразу поняла, что надо делать.

Погрузив в пар кисти рук, Гумонд всматривался в облако, будто хотел увидеть там что-то, что могло бы помочь в поисках истины. На его лбу выступил кровавый пот, я поняла, что ещё минута, и видение ускользнёт навсегда. И всё будет зря.

– Довольно этого представления, – недовольно поморщился Волкодлак, предусмотрительно державшийся до этого момента в стороне, но теперь решивший, поднеся батистовый платок к носу и с отвращением глянув на меня, двинуться в сторону Дракона, чтобы всё прекратить.

В мгновении ока я ринулась ему навстречу, шелестя сильным и мощным хвостом. Вытянув раскрытую ладонь вперёд, ничуть не стесняясь обнажённой груди, когда между нами оставалось не больше метра, я остановилась и зашипела.

– Хорошо, – холодно ответил Дазромак и отвёл взгляд, в котором по-прежнему читалась брезгливость. – Пусть закончит, но впредь я попрошу больше такими фокусами не баловаться.

Волкодлак повернулся ко мне спиной, всем видом показывая, что он ни капли меня не боится, и сел за стол в дальнем углу, закинув нога на ногу. Гранда Тулия немедленно ощетинилась, я так и видела в ней саламандру, по жилам которой течёт не кровь, но лава, и заняла место рядом с выходом.

– Вот и всё, – произнёс за спиной Гумонд усталым тоном. Шипение прекратилось, я повернулась к Дракону, чтобы взглядом спросить, получилось ли у него закончить ритуал, но почувствовала, что стремительно слабею.

Сила, поддерживающая меня, внезапно ушла, и, чувствуя, как ломаются кости, обнажённая и уже снова человек, я рухнула на пол перед преподавателем.

***

Дракон

Ещё несколько минут назад передо мной было полное силы и внушающее страх одним своим видом волшебное существо, а теперь к ногам упала хрупкая обнажённая дева, под алебастровой кожей которой проступала синева вен.

Гранда Тулия, схватив флакон нюхательной соли, бросилась к ламии, но я жестом остановил её.

– Погодите, я перенесу девушку, – и, сказав это, подхватил тело на руки. Регина была неестественно холодной, что если бы не жилка, бьющаяся на шее, я бы подумал, что она умерла.

– Зачем таскать её так далеко? – недоумённо спросил Дазромак, когда я направился в лазарет. – Можно же положить её здесь!

Волкодлак, забыв о брезгливости, подошёл ближе и бросил жадный взгляд на обнажённое тело ламии. Я чуял его голод, не имевший ничего общего с жаждой или желанием поесть.

– Не надо, чтобы мёртвое соседствовало с живым, – ответил я и, кивнув целительнице, направился к выходу. Гранда Тулия, очнувшись от оцепенения, подхватив юбки, кинулась мне вослед.

Я обернулся на пороге и увидел, как Дазромак стоит над телом усопшей, вглядываясь в безжизненное лицо, а потом ликан дотронулся до раскрытой ладони девушки и что-то прошептал.

– Что-то не так? – окликнула меня гранда Тулия, стоявшая рядом. На её лице было написано нетерпение, будто она не понимала причины моей задержки в дверях.

– Всё не так, вы не находите? – буркнул я не совсем вежливо и шагнул в дверной проём, стараясь не потревожить глубокоспящую на моих руках деву.

Мне всё время хотелось укрыть её от чужих взглядов, но это удалось, только когда я уложил её в постель, укрыв покрывалом. Гранда Тулия, суетившаяся возле нас, поднесла к её носу откупоренный флакон. Девушка чихнула, подняла веки, но снова начала засыпать.

– Сейчас, у меня есть более действенное средство, – сказала гранда Тулия и направилась обратно, уступив дорогу мягко ступающему дознавателю.

– Ей лучше сейчас отдохнуть, – сказал я, не поворачивая головы. Всё смотрел на спящую ламию, удивляясь, как её внешность в облике девы отличается от того, что я видел во время ритуала.

– Позвольте, гранд Гумонд, мне самому решить, что лучше для интересов государства, которому и вы, и я служим с одинаковым рвением. Правда, каждый по-своему, – отчеканил Дазромак и добавил уже более будничным тоном: – Я так и не понял, чем важна для вас именно эта ассистентка.

– После того как очнётся, девушка сама вам это объяснит, – ответил я, стараясь придать голосу уверенности, но сам её не испытывал.

Регине удалось стабилизировать зеркальный артефакт, но я ещё не видел результата, так что говорить было рано. А вот то, что она упала в обморок, а перед тем обратилась не по своей воле, говорило о том, что её сил явно не хватит надолго.

Гранда Тулия прибежала быстрее, чем Волкодлак смог что-то мне возразить. Сунула под нос спящей флакон, из которого исходил запах горького миндаля, такой сильный, что захотелось задержать дыхание.

И тем не менее он помог вырвать Регину из грёз. Девушка судорожно вздохнула и открыла глаза.

– Что случилось? – произнесла она, резко присев.

Накидка спала, обнажив грудь. Регина вскрикнула и попыталась прикрыться свободной рукой, бросив на меня недоумённый взгляд. Только тут я осознал, что всё ещё держу её ладонь.

– Я всё испортила? – спросила девушка, обращаясь только ко мне. В её взгляде было столько страха, что я поспешил заверить: всё в порядке.

– Мы пока этого не знаем, – Дазромак, заложив руки за спину, кружил вокруг кровати Регины, как большая хищная птица, высматривающая слабую добычу. – Но сейчас же и посмотрим. Давайте, гранд Гумонд, покажите мне свои таланты.

Я посмотрел на дознавателя и возразил, сказав, что не следует просматривать извлечённое из памяти Есении в присутствии её сокурсницы. Неожиданно гранда Тулия, присевшая на соседнюю койку и за всё время нашего разговора не произнёсшая ни слова, поддержала меня.

– Да, я категорически против. И не позволю издеваться над слабыми. Идите с этой гадостью куда хотите, а девушке видеть такое не полагается.

Саламандра разошлась не на шутку: огненно-рыжие волосы заблестели так, что смотреть больно, а на коже щёк проступил румянец, больше напоминающий лихорадочные пятна.

– Нет, – неожиданно твёрдо произнесла Регина, чем заставила всех обернуться.

Мне снова захотелось укрыть её худенькие плечи непроницаемой тканью, уберечь от чужих наглых взоров, не понимающих и не способных прочувствовать, каких сил ей стоила помощь мне.

– Я готова. И хочу посмотреть, – тихо продолжила она, на секунду опустив взор. А потом подняла на меня глаза и попросила: – Дайте мне что-нибудь, чем укрыться.

– Я немедленно отдам распоряжение, чтобы принесли твою одежду, милая.

Гранда Тулия, почувствовав себя хозяйкой положения, энергично подошла к столу и позвонила в маленький серебряный колокольчик, на звук которого немедленно явилась молодая длинноносая служанка. Бросив быстрый взгляд на Регину, завёрнутую в покрывало, она поклонилась целительнице и, выслушав приказание саламандры, ответила низким голосом:

– Сейчас же отправлюсь, гранда.

– Зашторьте окна, – приказал я, едва дождавшись, пока служанка уйдёт.

Девица, как назло, шла нарочито медленно, хотя ей хватало воспитания и выдержки не оглядываться.

Дазромак тем временем встал за спиной Регины, присевшей на постели так, чтобы всё видеть. Девушка оглянулась, но дознаватель сделал вид, что не понял значения её взгляда, и не спешил отходить.

– Могу я попросить вашей помощи, гранд Дазромак? Истинные лучше всего обращаются с зеркальными артефактами, – громко сказал я. Дознаватель неохотно отозвался и подошёл именно в тот момент, когда я занимался последними приготовлениями к активации удерживающего зеркала.

Наконец, всё было готово.

– Начинаем, – скомандовал я, последний раз взглянув на Регину. Точно ли выдержит?

– Я готова и не подведу, – ответила девушка на мой взгляд, и я снова испытал к ламии благодарность, сравнимую с той, что ощущают к равному по магическим способностям. Или к тому, кто готов предоставить их в твоё полное пользование без намёка на равноценную отдачу.

Глава 12

Я чувствовала себя так, будто сильно перепила накануне, и теперь настала пора расплаты, то есть похмелья. Ещё в своей прошлой жизни был у меня такой эпизод, поэтому я и знала эти ощущения.

И даже то, что я сидела на постели, завернувшись в тонкое покрывало, равно как и то, что двое мужчин в комнате периодически таращились на меня, совсем не волновало. Когда голова гудит, а во рту будто мухи отложили личинки, какие могут быть стеснения?!

Волновало меня скорее другое: с чего бы это я приняла в истинный облик, а потом вернулась обратно? Не приложив к этому никаких усилий. Более того, всё случилось вопреки моей воле, а это уже серьёзный изъян. Ещё на первом курсе нас учат владеть телом и контролировать сущности, а тут такое!

Гранда Тулия при первой возможности побежит докладывать ректору о случившемся, и, боюсь, на карьере столичного дознавателя можно поставить крест. Истинные широко используют наши способности, но никому не хочется видеть настоящий облик ламии.

Отчасти именно поэтому я готова была на многое, чтобы хоть как-то себя реабилитировать. Волкодлак, всё время искоса смотревший на меня, только ждал случая применить свои зелья, и это не простые запугивания. Я сама чувствовала, что Дракон не соврал, и за это испытывала к нему огромную благодарность, приправленную смущением.

– Начинаем, – бросил Гумонд через плечо, и Волкодлак, наконец, перестал пялиться на мои обнажённые плечи.

Какое-то время в лазарете царила полутьма, затем раздалось лёгкое шипение, и единственный действующий светильник на столе погас. А потом на потолке появились картинки.

Я будто смотрела кино, в котором камера находилась на некотором отдалении. Есения и молодой, очень привлекательный светловолосый Маг, это был именно Маг, потому что я помнила подслушанный разговор, стояли возле дерева, и ни у кого не оставалось сомнений, кто они друг другу.

Потом всё стало черно, и когда картинки появились снова, мы увидели их уже глазами Есении. Лицо мужчины оказалось не лишено изъяна: левую бровь обрывал на средине старый шрам, почти незаметный издалека. Незнакомец бесшумно двигал губами, с которых не сходила сладкая улыбка. Из тех, что предвещают больше, чем могут дать.

Лицо мужчины дышало обещанием какого-то лёгкого счастья, лишь глаза выдавали в нём расчетливого убийцу. Я будто снова слышала их разговор и ощущала надежду, что вот-вот должна сбыться. Это не был любовный интерес, но предсказание счастливого будущего.

А потом в глазах мага вспыхнуло пламя. Не то, что бывало у Драконов, совсем иное, с жёлтым дьявольским зрачком, в следующее мгновение лицо мужчины исчезло, и на экране возник перстень с жёлтым камнем. Клянусь, он был живой! Его сердцевина поблёскивала, а потом глазам стало нестерпимо больно, и я прикрыла веки.

А когда снова открыла глаза, в лазарете было темно и тихо, лишь тускло поблёскивал светильник на столе.

– Гранда Тулия, можно открывать окна, – со спокойной усталостью произнёс Дракон, пряча зеркальце в чёрный футляр. Он обращался с артефактом так осторожно, словно тот мог рассыпаться под пальцами в любой момент.