Текст книги "Пляжный Вавилон"

Автор книги: Имоджен Эдвардс-Джонс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

Воскресенье, утро

Обычно я люблю воскресенье. Можно поваляться, заняться любовью с подружкой, потом спокойно позавтракать на пляже. Целое утро можно расхаживать в халате и трусах. Можно посмотреть новости по телевизору, почитать газеты, а иногда даже удается поболтать со старыми приятелями с помощью программы «Скайп». Но сегодня обо всем этом лучше не вспоминать.

Поваляться в постели у меня уже не получилось, потому что в шесть утра раздался звонок и меня вызвали в поселок персонала. Само собой, шансы на любовные утехи растаяли в ту же минуту. Так что вы поймете, в каком настроении я прибыл в поселок, где мне сообщили, что Марко въехал на багги прямо в море.

Очевидно, ночная дискотека и пара выпитых бокалов бесплатного «Кристалла» только подтолкнула парня к продолжению алкогольного праздника. Марко наткнулся где-то на Ганса с Ёсидзи, и уже втроем они основательно прошлись по запасу изысканных вин, которые Марко потихоньку натаскал к себе на виллу.

Затем, когда пьянка им поднадоела, приятели додумались угнать багги Антонио и устроили гонки в поселке персонала. Может быть, они поехали бы и дальше, но по пути им подвернулся Ори, который с группой инженеров занимался починкой водопроводной трубы. В итоге угонщики на полной скорости въехали в море, отметив это необычное событие веселыми криками и брызгами воды. Конечно, такое поведение не понравилось работавшим инженерам. Ори подошел к гулякам и приказал им немедленно пойти отсыпаться. Ганс и Ёсидзи почему-то отправились спать вместе, а вот Марко, притворившись послушным, уже через пять минут потихоньку выскользнул из своей комнаты, чтобы вывести автомобиль из воды. Заметив это, Ори принял решение реквизировать багги и вызвал службу безопасности, чтобы ребята покараулили возле виллы Марко. Охранники просидели минут десять, после чего решили, что пьяный Марко уснул. Не тут-то было – Марко возник на месте событий снова, чтобы угнать багги теперь уже у самого Ори. И на этом транспортном средстве наш сомелье не нашел ничего лучшего, как переехать водопроводную трубу, промчаться по пляжу и закончить путешествие в воде.

После этого и раздался злополучный звонок, разбудивший меня, и все воскресное утро пошло наперекосяк.

Больше часа я разбираюсь с Марко, Гансом и Ёсидзи. Марко и Ганс во всем винят Ёсидзи, который и предложил угнать багги и погонять по острову в нетрезвом состоянии. Для японца прошедшая ночь была последней на острове, так как вечером они с Анжелой уезжают, чтобы вместе начать новую жизнь в Японии. Тем более странно, что Ёсидзи составил этой ночью компанию Гансу. Марко полностью признал свою вину. Замечу, для Марко такое поведение нетипично. Видимо, ограничимся письменным предупреждением. Для Марко оно уже третье. Случится еще что-нибудь подобное, и на острове ему больше не работать. Жаль, лично мне парень по душе. Специалист он действительно классный. Ничего удивительного не вижу в том, что сомелье трепетно относится к созданию собственного погребка, однако у Марко эта страсть перешла все границы дозволенного. Для людей его профессии алкоголизм – нередкое явление. Впрочем, многие из нас выпивают во время работы. Обычно дня не проходит, чтобы не хватить лишнего то тут, то там. Например, мне и не вспомнить, когда это я провел здесь целый день, не опрокинув ни глотка спиртного. Но вот когда работа закончена, а ты мучаешься похмельем и не в силах побороть искушения загнать электромобиль стоимостью двадцать четыре тысячи долларов в море, то дела твои плохи.

Сейчас Марко стоит передо мной в кабинете, вымытый и причесанный, и являет собой раскаявшегося грешника. Сомелье повествует, как просто хотел слегка повеселить Ёсидзи перед его отъездом, так как очень расстроен, что японец покидает остров навсегда. Меня же не оставляет ощущение, что до этой ночи они едва ли перекинулись парой слов друг с другом. Марко ведет себя в точности как оправдывающийся школьник, который не замышлял ничего дурного, сожалеет о случившемся, не предвидел такого поворота событий и клянется в будущем не допускать ничего подобного. В конце разговора я почти верю ему. Но это проходит, едва я приближаюсь к Марко, чтобы рукопожатием закрепить решимость сомелье начать новую праведную жизнь. Волна вчерашнего перегара быстро гасит мой энтузиазм от проведенной воспитательной беседы. Более строгим тоном заявляю Марко, что любой его проступок окончится немедленным выдворением с острова. Предупреждаю, что не дам даже времени на сборы и лично отведу на катер, чтобы не допустить даже мысли о возможности стащить хотя бы одну бутылку из курортных запасов.

Когда я вновь оказываюсь на своей вилле, Кейт держится со мной холодно и недоброжелательно отмалчивается. Еще один признак ее крайнего недовольства – она не стала дожидаться моего возвращения из офиса, чтобы, как это обычно бывало, вместе выбрать и заказать воскресный завтрак. Кейт уже успела позавтракать в одиночестве, ограничившись фруктовым салатом и булочкой с шоколадной начинкой. Оставленная для меня яичница остыла и заветрилась на солнце. Масло растаяло, кофе холодный, а тост на вкус напоминает резиновый матрац. Надо срочно просить прощения.

– Извини за вчерашнее, – заговариваю я.

– У тебя же сегодня выходной, – откликается Кейт. – Неужели нельзя это время провести вместе?

– Я все понимаю, но у меня не было выбора.

– Нет, был, – возражает Кейт, поднимая взгляд от журнала «Хелло!» за прошлый месяц. – Ты должен объявить, что в воскресенье не работаешь и ни за что не отвечаешь.

– Но я отвечаю за все, что происходит на этом курорте. Я – управляющий. Кто другой возьмет на себя ответственность?

– Не корчи из себя такого уж незаменимого, – фыркает она, поднимаясь с кресла и направляясь к гамаку. – Тебя могут, как и любого здесь, выгнать просто вот так. – Кейт выразительно щелкает пальцами.

– Так, может, это меня и беспокоит все время, – со вздохом говорю я, принимаясь за остывший завтрак.

Разрезаю яичницу. Желток растекается по всей тарелке. «Будь ты проклято! – думаю я. – Раз уж тебя доставили сюда из самой Германии – придется тебя съесть». Отламываю кусочек холодного тоста и собираю им желток, потом пытаюсь все это прожевать. На постели трещит брошенный мной мобильник.

– Давай, поцелуй задницу еще кому-нибудь! – со злостью кричит Кейт.

– Даже не подумаю отвечать! – кричу в ответ. – Могу я наконец позавтракать спокойно?

– Ты так уверен? – ехидничает она. – А вдруг шейху нужен еще один презерватив?

– Сейчас магазины открыты, – отмахиваюсь я.

Но телефон просто разрывается. Кто-то решил меня доконать. Чувствую, как сердце бьется все сильнее. Не выдержав, поворачиваю голову в сторону постели, где лежит мой мучитель. Изо всех сил пытаюсь выдержать характер и не обращать внимания на непрекращающийся звонок. Слава Богу, он замолкает.

Кейт торжественно аплодирует мне, качаясь в гамаке.

– Браво! – подобревшим голосом комментирует она. – Надеюсь, этот гость сможет пережить проблему типа «Когда мне принесут мой завтрак?».

– Вот именно, – повторяю я, нарочито громко зевая, и поднимаюсь со стула. – Приму-ка я душ.

– Давай, – вполне приветливо поддакивает Кейт. – Только побыстрее.

По пути в ванную я все же перекладываю мобильный телефон в карман. Потом, не удержавшись, проверяю, кто звонил. Бен. Вот и хорошо, думаю я. Оказывается, Бен оставил голосовое сообщение.

Слушаю: «Привет, дружище. Это Бен. Пойми правильно, у меня тяжелое похмелье. Кто бы ни говорил, что качественное шампанское не вредит организму, это полная чушь. Я и выпил-то всего бутылку, которой нас угощал этот рэпер. Но мне сейчас ужасно плохо». Слышно, как Бен пытается подавить зевок. «Кстати, скажи мне, приятель, что у вас здесь интересного на острове? Как вы тут проводите воскресенья? Что-то мне тоскливо. Перезвони».

– Кейт, – заговариваю я, снова выходя на террасу.

– М-м, что?

– Надо бы сегодня пригласить к нам Бена.

– Отлично, а я тут гадаю, сколько ты продержишься, не заглянув в это сообщение, – ехидничает она. – Получается, не прошло и сорока пяти секунд.

– Один – ноль в твою пользу, – удрученно вздыхаю я. – Извини. Мне нечего сказать. Да, воскресенья для меня тяжкое испытание. Я просто не могу выпадать из потока событий на острове. Ненавижу саму мысль, что где-то что-то происходит без моего контроля. Мне вечно чудится, будто персонал без меня все испортит. Это беспокойство всегда со мной. Оно грызет меня днем и ночью. Я не могу расслабиться ни на минуту. Ничего не могу с собой поделать. Вот так. Теперь ты знаешь все.

Кейт выбирается из гамака и подходит ко мне. Затем целует меня в лоб.

– Я всегда это знала, – улыбается она. – Иди все-таки и прими душ. Потом можешь пригласить своего дружка в гости и бежать по делам. Но ставлю тебе одно условие – мы должны вместе погулять перед ленчем.

По воскресеньям мы с Кейт отправляемся с утра на прогулку по острову. Это занимает около часа, и только в эти минуты я могу видеть курорт глазами отдыхающих. Беру с собой блокнот и ручку, по пути делаю заметки о том, что вижу интересного. Потом приношу свои записи на совещание, которое регулярно проходит по понедельникам. Удивительно, но Кейт не обращает внимания на такое проявление моей одержимости делами курорта. Может быть, она просто отключается и наслаждается прогулкой. Однако я думаю, что дело совсем не в этом. Кейт очень любит наши прогулки, потому что за всю неделю это по-настоящему единственная возможность для нас спокойно поговорить и отдохнуть от дел наедине друг с другом, зная, что нас никто не побеспокоит. Частенько мы обсуждаем всякие новости, накопившиеся за неделю, и пытаемся спланировать, что делать на следующей неделе.

Мы идем в сторону пляжа «Палмсэндс», и моя Кейт в гораздо лучшем настроении, чем несколько минут назад.

– Ты в самом деле веришь, будто Ёсидзи и Анжела серьезно решили уехать сегодня, чтобы вместе жить в Японии? – начинает она. – То есть была ли она хоть раз в жизни в Японии? Это очень необычная страна. Не знаю, сможет ли Анжела там жить. Могу поспорить, долго она там не задержится. А ты слышал, говорят, что у Лейлы ребенок от него… Ой, взгляни! Маленький акуленок!

Мы бредем по пляжу «Палмсэндс», любуясь двумя маленькими акулами, которые то и дело появляются на мелководье. Солнце уже основательно печет, но прохладный ветерок с моря приносит приятную прохладу. Внимание Кейт приковано к детенышам акулы, она неотрывно наблюдает за их играми. Ну а я торопливо записываю, что песок под пальмами в районе виллы сто пятьдесят слишком слежавшийся и нужно его хорошенько разрыхлить и просеять.

Проходим мимо виллы мистера и миссис Форрест. Шторы задернуты, и жалюзи до сих пор закрыты. Нет сомнения, что супруги все еще наслаждаются плодами публично обновленных брачных отношений. По соседству с ними проживает промышленник из Германии, который по-прежнему под домашним арестом, хотя и не слишком тяготится сложившимся положением. Сейчас он растянулся на лежаке, обмазанный кремом от загара. Впрочем, немец уже загорел так сильно, что мало отличается от статуи из красного дерева. Заметив нас, промышленник делает приветственный жест, слегка приподнимая стакан с чем-то напоминающим коктейль. Еще раз убеждаюсь, что этому человеку такой отдых очень нравится.

Позади недавно опустевшей виллы сто шестьдесят два, где проживали Томпсоны со своей неугомонной няней-испанкой, я замечаю непорядок в саду. Нужно будет восстановить изгородь между двумя соседними виллами. Как это я забыл, что мы здесь все нарушили? Получается, если новые жильцы любой из двух вилл вздумают постоять под открытым душем нагишом, это будет прекрасно видно с соседской дорожки.

Идем, огибая дугу залива, подходим к бутику и зоне ресторанов. Здесь мне нужно взглянуть на плавательный бассейн с дорожками для заплывов. Мне не терпится проверить, есть ли какие-то не замеченные нами повреждения бассейна после недавнего ужасного шторма. Кейт говорит, что не возражает, если я оставлю ее на некоторое время. Она с удовольствием выпьет чашечку кофе в баре, пока я буду осматривать бассейн.

Неподалеку расположился мистер Маккенна, разомлевший на солнышке. Для него поставили специальную широкую лежанку для молодоженов, и сейчас по бокам от него примостились девушки, которые ночью поразили всех своим лесбийским танцем. Словно два котенка, они свернулись возле телемагната. Неожиданно для себя чувствую легкий укол зависти. Толстый безобразный коротышка очень недурно проводит время на острове.

В бассейне замечаю парочку жен банкиров. Они плавают по дорожкам и старательно вытягивают шеи вверх, стараясь не замочить волосы, схваченные заколками. Похоже на урок плавания.

Мимо проходит Конни в белом йоговском тюрбане, держа под мышкой свернутый коврик из овчины.

– Доброе утро, – здоровается она.

– Сегодня у тебя день отдыха? – интересуюсь я.

– Какой отдых? Две группы и еще медитация в пять часов, – отмахивается Конни.

Да к ней деньги рекой текут, думаю я, улыбаясь и продолжая свой путь по пляжу.

Рассматривая боковую стенку бассейна со стороны берега, снова убеждаюсь в необходимости как можно быстрее укрепить ее камнями, которые стоили нам немалых денег. По всей стене виднеются небольшие протечки и трещины. Достаточно всего нескольких крупных волн, чтобы окончательно разбить стенку, и тогда разрушится весь бассейн. На следующей неделе это должно стать самой важной моей заботой, и плевать, скольким VIP-персонам мне придется дать от ворот поворот в их попытках решать вопросы лично с главным управляющим.

Возвращаясь с пляжа к бару, замечаю, что Кейт окружили «отчаянные домохозяйки». Для этих дам воскресенье – день особенный, когда они находятся в тех же условиях, что и все сотрудники курорта. В выходной все немного скучают и счастливы поболтать друг с другом. Вижу, что и Кейт увлечена разговором.

– Вы вчера поздно ушли? – спрашивает она у Моники.

– Не очень, – отвечает Моника, поправляя огромные темные очки в золотистой оправе. – Знаешь, когда вы ушли, там начались, как бы это назвать… всякие излишества.

– В самом деле?

– Девушки, ну, те, что с этим телевизионщиком, принялись отплясывать такие танцы…

– Неужели?

– Да, ты не поверишь, – вступает в разговор Элисон. – Настоящее порно.

– Что ж, зато они на славу повеселились, – присоединяюсь к разговору я.

– Это точно, – улыбается Кейт.

– Я все понимаю, и тем не менее, – заявляет Моника, горделиво задирая нос, – я привыкла считать, что мы работаем на пятизвездочном… ой, простите, шестизвездочном курорте.

– Значит, на таком шикарном курорте и должно быть больше возможностей для гостей оторваться по полной программе, – замечаю я. – Большинству пришлось напряженно трудиться, чтобы позволить себе отдых на нашем острове.

– Конечно, некоторые из них совсем перетрудились, – фыркает Моника.

– Ну, не знаю, – говорю я. – С моей точки зрения, некоторые девчонки и выглядят так, будто изнуряли себя непосильной работой.

– Да, пожалуй, – смеется Элисон. – Сегодня я устраиваю воскресный ленч.

– О, что же ты заказываешь? – интересуется Кейт.

– Узнаю точно, когда Алан вернется из спортзала, – отвечает Элисон.

– А я понятия не имел, что Алан тренируется, – замечаю я.

– Мы оба занимаемся, – важно сообщает она. – Мы были на приеме у диетолога. Разве не заметно?

– Да, уже виден результат, – говорим мы с Кейт в один голос.

– Я догадывалась, что ты что-то делаешь со своей фигурой, – добавляет Кейт.

– Вот и замечательно, – улыбаюсь я. – Идем дальше, дорогая.

Я беру Кейт за руку и увожу по пляжу подальше от болтушек.

Мы проходим мимо спа-салона и спортивного зала. Везде почти пусто. Но это вполне естественно – еще рано, а день выдался просто чудесный. Днем и вечером в спа-салон, конечно, придут некоторые отдыхающие, но в спортзале сегодня только личности вроде Алана, которому только там удается на некоторое время избавиться от общества прекрасной женушки. Мы с Кейт уже почти поворачиваем в сторону пляжа «Силверсэндс», когда замечаем багги, несущийся к нам на полной скорости.

– Если это кто-то из персонала, я их, гадов, поубиваю на месте, – заявляю я, вглядываясь в фигуру сидящего за рулем. Но водитель багги, кажется, вовсе меня не замечает, так как занят разговором по мобильному телефону.

– Ого-го, как несется, – приходит в ужас Кейт, когда багги с болтливым водителем проносится мимо. – Это кто же такой был?

– Наш чертов пилот из «Формулы-1», – поясняю я. – Любопытно, кто же додумался дать ему ключи от багги?

Кейт смеется:

– Может быть, он сам закоротил провода или как-то еще завел машину. Первый раз вижу, чтобы наши багги носились с такой скоростью.

– Я сам так езжу, – говорю я.

– Да, дорогой, ты ездишь не хуже профессионала.

Мы идем через «Силверсэндс», иногда забредая на мелководье. Солнце уже высоко в небе, я чувствую, как начинаю потеть. Все чаще испытываю желание броситься в море прямо в одежде. Грустно, но при моей должности такой поступок совершенно исключается. Черт, даже в выходной не могу полностью отрешиться от работы. Вот и телефон проснулся в кармане. В эту минуту Кейт ушла далеко вперед, я даже не вижу ее, поэтому решаю ответить на звонок.

– Привет, это Жан-Франсуа.

– Привет.

– Извини за беспокойство в выходной день, но у нас тут все подарки закончились.

– Ты что имеешь в виду?

– Я звоню из кладовой. Не могу отыскать подарков, которые обычно дарим отъезжающим.

Каждый гость покидает нас, увозя какую-нибудь безделушку на память об отдыхе на нашем курорте – свечи, палочки благовоний и прочие мелочи. Мы выкладываем прощальные презенты прямо на постели вечером накануне отъезда. Отелю это почти ничего не стоит, зато мы выглядим восхитительно щедрыми. Все зависит от того, по какому тарифу проживал у нас гость, сколько раз приезжал раньше, как долго отдыхал. По совокупности признаков мы и определяем, какой подарок положить на постель.

– Я ничего здесь не вижу, – бубнит Жан-Франсуа, и слышно, как его голос отражается от сводов кладовой.

Я интересуюсь:

– А от меня ты чего ждешь сейчас?

– Гм…

– Мне что, приехать к тебе и помочь в поисках?

– Нет, я только хотел…

– Сегодня у меня выходной. Всего один за всю эту чертову неделю. Соображай сам!

Я даю отбой и вообще отключаю телефон. Жан-Франсуа достаточно опытный сотрудник, сможет сам найти верное решение.

– Дорогой!

Поднимаю голову. Кейт машет мне рукой с другой стороны залива.

– Иди сюда! Скорее! Ты должен это увидеть.

Бегу по пляжу навстречу к ней.

– Сюда, сюда, – повторяет она, карабкаясь через дюны. Какое-то время я покорно следую за Кейт, пока она не останавливается и не указывает рукой куда-то: – Взгляни!

Уже отходя от береговой линии по направлению к вилле, я чувствую какой-то странный запах. Смесь чего-то сгоревшего, потного и испорченного. Вонь от полусотни пивных банок, разлагающихся под лучами палящего полуденного солнца. Какая-то жуткая свалка. Повсюду разбросаны бутылки и банки. Прямо в песке стол, уставленный пустой посудой. Здесь же банки из-под «Кока-колы», «Спрайта» и минералки. Они и на столе, и на песке тоже. В бассейне плавают упаковочные пакеты «Харибо» и картонные банки от чипсов «Принглз». Тут же поблизости спят люди. Телевизор вытащили из комнаты, и сейчас он повернут экраном к пляжу. Над бассейном растянута рыболовная сеть. Каким-то странным образом на ней лежат два парня, заснувшие на груде подушек. Снятый с кровати на вилле матрац кто-то оттащил на пляж, такая же участь постигла половину стульев и подушек. В общем, картина такая, словно американская группа, играющая в стиле «трэш-металл», устроила здесь оргию после концерта. Для полноты картины не хватает лишь нескольких мотоциклов, утопленных в бассейне, или трупа в спальне.

– Это что за разгром здесь приключился? – удивляется Кейт шепотом, приложив ладонь ко рту и осторожно переступая через разбросанные предметы.

– По плану здесь должна была состояться вечеринка персонала среднего звена, у которых вчера проходило мероприятие по программе «Почувствуй себя гостем».

– Шутишь? – произносит Кейт, в изумлении округлив глаза. – Вот эти люди – персонал среднего звена? – Она всматривается в спящих. – Выходит, вот это Кит? – Кейт обводит взглядом окружающую картину и вновь вглядывается в спящего мужчину. – Точно Кит, – шепчет она. – Хреново он выглядит. Что они здесь вытворяли?

– Ну, вероятно, поначалу им захотелось посмотреть по телевизору футбол или какие-то фильмы прямо на пляже. А после расслабились до полного неприличия.

– Похоже на правду.

– Так, надо позвонить Бернару, – принимаю я решение. – Он один из тех оптимистов, которые уговорили меня дать ребятам шанс. Вот ему и придется явиться сюда и разгребать все это дерьмо.

Бедняга Бернар как раз собирался приступить к ленчу со своей Моникой, когда я позвонил ему. Сначала он надеялся отвертеться, но я быстро поставил его на место.

– Бросай все и пулей лети сюда! Пока я окончательно не разозлился.

– Конечно, конечно. – До француза наконец дошла вся серьезность случившегося. – Еду.

– Вроде сдвинул его с места, – сообщаю Кейт о результате нашего разговора с Бернаром.

– Ну и слава Богу.

Кит шевелится. Он зевает и потягивается, издает неприличный звук и открывает глаза. Затем наш качок садится и яростно трет голову руками. Наверное, уже увидел, какой беспорядок устроила на вилле его компания.

– Дерьмо собачье… – бормочет Кит.

– А то и похуже, – продолжаю я.

Кит поворачивается, замечает меня и застывает с разинутым ртом.