Текст книги "Пляжный Вавилон"

Автор книги: Имоджен Эдвардс-Джонс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

Пятница, после обеда

Мы с Беном и Бернаром стоим, выстроившись в шеренгу, как три лакея. Ждем появления шейха с минуты на минуту. Наш агент на материке еще сорок пять минут назад сообщил по радио, что важный гость прибыл на борт посланной за ним яхты «Сансикер» и направляется на остров. Максимальная скорость яхты тридцать шесть узлов, и если капитан не вздумает превратить этот рейс в прогулочную экскурсию, с минуты на минуту шейх будет здесь. Мы стоим, пытаясь напустить на себя расслабленный вид, и понимаем, что у нас это плохо получается. Бернар нервно вертит в руках телефон, Бен то и дело почесывается и что-то бурчит насчет комаров, от которых нет житья в поселке персонала. Я обливаюсь потом под палящим полуденным солнцем, и кажется, будто вся моя кожа пропитывается выходящим из организма алкоголем, выпитым накануне.

– Проклятие, это он, – цедит сквозь зубы Бернар, указывая на горизонт. – Хоть бы все нормально получилось.

– Итак, что мы делаем? – спрашивает Бен, поворачиваясь ко мне с типичной для него гримасой, особенно забавной в сочетании с темными очками из сериала «Полиция Майами».

– Мы сейчас встречаем их, произносим приветственные слова, подносим напитки и полотенца. Потом тащим шейха с его бандой вон к тем багги, – разъясняю я.

– А их хватит? – беспокоится Бен. – Я подогнал только десять штук.

– Они тщательно вымыты?

– Да, и отдраены, и просушены вручную, – самодовольно добавляет Бен.

– Думаю, десяти вполне хватит. Гостей всего шестнадцать, так что некоторые поедут парами, но это даже лучше. Впереди буду я с шейхом, мало ли какие у него возникнут вопросы. А тебе, пожалуй, нужно сесть с его правой рукой.

– А это кто?

– Разберемся.

– Ладно, – кивает Бен. – Боже правый! Вы только посмотрите!

Бен с изумлением глядит на приближающееся судно. На верхней палубе стоит шейх в окружении свиты из десятка мужчин в белых развевающихся одеждах, укрывающих их с головы до пят. Под ярким солнцем кажется, будто на палубе стадо гусей, хлопающих белоснежными крыльями. Действительно, зрелище необычное. Двое мужчин, стоящих впереди, крепко придерживают руками головные уборы – куфии. Зато шейх, одетый в золотистую тунику, просто наслаждается порывами ветра. Увидев встречающих, он приветливо машет нам с яхты. Мы дружно приветствуем важного гостя.

– По-моему, он в прекрасном расположении духа, – замечает Бен.

– Любит хорошую компанию, – бросает с иронией Бернар.

– Ты точно знаешь? – оживляется Бен.

– О да, – подтверждает Бернар не поворачиваясь. Он неотрывно всматривается в приближающуюся яхту. – Этот парень из тех шейхов, кто скорее попросит тебя набить бар холодильника выпивкой, чем будет вопить, чтобы из номера убрали это сатанинское пойло. Я ничуть не удивлюсь, если в скором времени к этим ребятам подъедут дамочки.

– Которые следуют за ними на благоразумном расстоянии, – улыбаюсь я.

– Да-да, именно что на расстоянии, – соглашается Бернар.

– Добрый день, сэр! – кричу я в сторону яхты, замедляющей ход у причала. – Чудесно, что вы снова решили к нам вернуться.

– Я тоже рад, – широко улыбается шейх. – Захватил с собой друзей. – Он указывает жестом на сгрудившихся за его спиной мужчин.

– Мы очень рады приветствовать всех вас на нашем острове, – продолжаю я играть роль радушного хозяина и прикладываю ладонь к сердцу, одновременно сгибаясь в низком поклоне: – Салям алейкум!

– Алейкум салям! – в один голос отвечают гости. Естественно, все они кланяются и прикладывают руку к сердцу.

Группа прибывших сходит на берег, шелестя пышными одеяниями и поражая нас несметным количеством багажа. Добрая половина всех водителей багги нашего острова замерла в готовности исполнить роль носильщиков. Шейх идет впереди. Минуя причал, он уверенно направляется к ресепшену, не обращая никакого внимания на подносы с предложенными напитками. Взяв охлажденное полотенце, шейх подходит к багги. Лучшие экземпляры главного и единственного транспорта нашего курорта выстроены в ряд. Отполированные до блеска, они выглядят так, словно их привезли на автомобильную выставку. Ближайший к шейху водитель спрыгивает со своего сиденья как ужаленный и расплывается в любезной улыбке. Радушным жестом он приглашает шейха занять место в багги. Однако высокий гость делает нечто прямо противоположное. Он неожиданно сворачивает вправо и шагает по травяной лужайке в сторону моря.

– Эй, – оглядывается шейх в мою сторону, жестом приглашая следовать за ним, – давай пойдем пешком.

– Как, через весь остров? – недоумеваю я, не желая верить поначалу, что весь наш цирк с приготовлением роскошного транспорта оказывается напрасным.

– Конечно, – твердо заявляет важный гость. – Очень хочется осмотреть весь курорт, увидеть, что у вас здесь новенького. Заодно ответишь мне на несколько вопросов.

И мы отправляемся в путь под палящим полуденным солнцем. Собственно говоря, я даже не иду, а почти бегу трусцой – по-другому за шейхом не угнаться. Он вышагивает решительной походкой, время от времени задавая мне вопросы. Приходится спешить за ним вприпрыжку, порой спотыкаясь в стремлении не упустить ни одного слова важного гостя. Между тем все шестнадцать друзей шейха держатся в небольшом отдалении, а еще дальше за белым облаком их одеяний плетутся Бен, Бернар и длинная вереница водителей багги и служащих отеля, нагруженных багажом прибывших гостей. Тут все понятно: если шейх идет пешком, то остальные должны следовать его примеру.

Важный гость, похоже, не обращает внимания ни на удивленные взгляды куколок в бикини мистера Маккенны, ни на детей семейства Томпсон, остолбеневших от неожиданного зрелища. Шейх продолжает забрасывать меня нескончаемыми вопросами, и выдерживать это испытание в таком темпе мне становится все труднее.

Такая спортивная ходьба длится минут сорок пять. Наконец вся процессия подходит к вилле. Сворачивая за угол и выходя на дорожку, ведущую к дому, я чувствую, что насквозь промокшая от пота рубашка прилипла к спине. Да и по лицу ручейками стекает пот. Пока мы шли, я старался время от времени промокать лоб носовым платком, но легче мне не стало. Совсем наоборот, после совершенного марш-броска через весь остров я чувствую редкостную усталость и вряд ли смогу продолжать играть роль уверенного в себе управляющего курортом. Но видели бы вы шейха – свеж как огурчик, ни капли пота. Впрочем, есть и польза от неожиданной развязки столь волнительной встречи. Марш-бросок по острову позволил нам выиграть немного времени, в чем мы так нуждались. По крайней мере в тот самый момент, когда шейх приближается к двери виллы, я успеваю заметить, как из заднего входа торопливо выходят три уборщика и садовник.

– Что ж, здесь замечательно, – оглядывается по сторонам шейх. – Ведь это тот же дом, где я жил в мой прошлый приезд?

– Разумеется, сэр. Мы хотели, чтобы вы чувствовали себя как дома, – с улыбкой кланяюсь я. Господи, как удачно все получилось!

– Ну уж нет! Как раз из дома-то я и улетел совсем недавно! – хохочет шейх. Оценив шутку, громко смеются его друзья.

– Понятно, – понимающе подмигиваю я и присоединяюсь к общему веселью. – Звоните сразу мне, если что-то понадобится.

Продолжая улыбаться, протягиваю гостю свою визитную карточку. Но шейх в этот момент смотрит в другую сторону, и карточку ловко подхватывает кто-то из его свиты. Шейху не пристало самому браться за бумаги.

– Благодарю, – приветливо улыбается гость.

Вот, похоже, и настал удобный момент, чтобы свалить. Оглядываюсь на Бена и Бернара, затем поворачиваю к выходу. Коллеги понимают все без слов, и мы дружно пятимся к двери. Этого резвого араба лучше долго не задерживать. Дело ясное, он намерен от души расслабиться, и лишние люди ему ни к чему.

Выйдя вновь под палящие лучи солнца, мы не сразу привыкаем к яркому свету.

– Боже мой! – нарушает молчание Бернар, промокая потную шею носовым платком. – За что ты наказал меня этой сумасшедшей прогулкой?

– Вот и я говорю, – фыркает Бен. – Кто бы мог подумать, что такая важная птица потащится до самой виллы пешком? А мне-то как обидно! Столько сил потратил, чтобы навести блеск на машины!

– Что поделаешь, – качаю я головой. – Ох, ребята, утомился я.

– Неудивительно, после такой-то пробежки, – ухмыляется Бен.

– Думаю, и тебя это приключение достало, – бросаю я в ответ.

– Надеюсь, на этом сюрпризы закончились, – вздыхает Бернар. – Чего не люблю в жизни, так это подобных сюрпризов.

– Ах ты, дерьмо собачье! – неожиданно ругается Бен, когда мы уже плетемся по дорожке прочь с виллы.

– Что ты имел в виду? – запоздало интересуюсь я.

– Да все багги остались возле службы размещения! Так что придется нам и обратно идти пешком.

– Значит, тебе крупно повезло, – смеюсь я. – По крайней мере не укачает до тошноты.

– Еще вопрос! Вчера я так набрался пивком в нашем баре, что не помню, как домой пришел. Во рту такая мерзость, будто кошки нагадили.

– Боже мой! – осуждающе качает головой Бернар. – Какие же вы, англичане, все одинаковые.

С дорожки, ведущей от виллы, выходим на основную дорогу. Разгоряченные, вспотевшие и измученные, мы смотримся со стороны как трое бродяг, заплутавших в пустыне и мечтающих увидеть наконец оазис. Разве можно было предположить, что столь непродолжительная прогулка полностью нас обессилит?

Когда мне уже становится наплевать на собственное достоинство и умение выдерживать нагрузки, мимо проезжает багги, который обслуживает прачечную. Автомобильчик доверху нагружен стопками грязных простыней и влажных полотенец, собранных на пяти-шести виллах, где только что провели уборку. Бернар отчаянно машет рукой, приказывая водителю остановиться. И вот уже Бен с размаха падает на кучу белья, а Бернар с наслаждением вытягивается, лежа на спине. После секундного колебания, не улечься ли рядом с ними, я вспоминаю о занимаемой должности. Затем приказываю водителю подвинуться и усаживаюсь рядом с ним на переднем сиденье. Солнце скрывается за облаком, и я с облегчением перевожу дух. Теперь будет полегче – но лишь после того, как я выпью не меньше литра воды и переоденусь.

После душа, вполне освежившись, я возвращаюсь в столовую для персонала на ленч. Там все кипит. Люди обсуждают последние события. Забавно, как сильно новость о прибытии шейха и предвкушение щедрых чаевых воздействуют на настроение наших сотрудников. С русскими тоже все идет отлично, и я практически уверен, что мистер Георгий проявит перед отъездом свойственную ему щедрость. Но с шейхом совсем другое дело. Нефтяные деньги текут гораздо легче. Не удивлюсь, если в ближайшую пару дней почти каждый работник отеля отыщет какое-то дело, ради которого ему понадобится посетить виллу «Гранд-Бич» возле пляжа «Палмсэндс» или хотя бы покрутиться поблизости от нее.

Я намерен посидеть с начальником службы безопасности острова Мохаммедом и обсудить текущие дела. Особенно меня интересует, все ли утихло после бунта в поселке персонала. Мохаммед сам из этих мест и благодаря упорному труду сделал блестящую карьеру среди прочих туземцев. Он отличается внимательностью и всегда в курсе происходящего. Мы усаживаемся друг против друга с подносами, уставленными различными закусками из бара. Но разговор наш прерывается, не успев начаться. Громко трезвонит мой мобильный. Поспешно схватив телефон, я уже воображаю, что это вызов от шейха.

– Алло, алло, – доносится до меня громкий голос. Первая мысль – опять проклятая нянька, которой снова понадобился чертов багги.

– Hola, – откликаюсь я по-испански.

– Чао, чао, – слышится в ответ женский голос. – Это графиня Донателла ди Казуччи.

– Добрый день, – вежливо приветствую я графиню. – Чем могу быть полезен? – Одновременно пытаюсь вспомнить, на какой же вилле эта гостья проживает. На пляжной? Или на морской? Черт, не помню. Знаю только, что она у нас всего пару дней.

– Солнце скрылось, – мрачно констатирует дама.

– В самом деле? – Чувствую, как холодеет в груди. Ну вот, начинается.

– Да, солнце зашло, – еще громче заявляет графиня. – Я приехала сюда отдыхать, и мне нужно, чтобы было солнце.

– Могу вас уверить, мадам, солнце непременно появится вновь. Так всегда бывает. Мы на острове, и погода меняется…

– Я знаю! – В голосе графини еще больше раздражения. – Я уже третий день здесь, и каждый день льет дождь. Вот и сейчас небо затянули облака.

– Я ужасно сожалею, мадам, – сочувственным голосом отвечаю я. – Зато снег не выпал.

– Я не за снегом приехала. Если бы меня интересовал снег, я бы отправилась в Альпы. Мне нужно солнце. Что это такое? Я сюда прилетаю ради солнца, а как раз солнца-то и нет!

– Уверяю вас, через некоторое время солнце засияет в полную силу.

– Это ваше некоторое время меня совершенно не интересует. Солнце нужно мне сейчас, иначе я улетаю на Маврикий. Вот там солнце светит всегда.

– Вы решили улететь из-за того, что солнце скрылось за облаками?

– Да. И еще здесь слишком ветрено. Ветер не утихает ни на минуту, а солнца нет. Я улетаю сегодня же.

– Хорошо, мадам.

– Я улетаю на Маврикий.

– Хорошо. Но есть одна проблема. Не уверен, что смогу вас отправить сегодня.

– Что? Это еще почему?

– Дело в том, что полетов сегодня может не быть.

– О Боже!

– Я попробую заказать для вас частный самолет.

– Да, закажите.

– А как быть, если вскоре и солнце появится?

– Но ветер-то никуда не денется. Итак, позвоните мне, когда все подготовите. – На этом графиня заканчивает разговор.

Мохаммед смотрит на меня:

– Кому-то не нравится у нас отдыхать?

– Очевидно, нет, – откликаюсь я, подцепляя вилкой салат. – Боюсь, мне придется сейчас уйти в офис.

Целых полтора часа я пытаюсь договориться с разными частными авиакомпаниями, чтобы предоставить графине транспорт именно сегодня. Перелет на Маврикий сам по себе не представляет большой проблемы. Гораздо труднее найти свободный самолет, который мог бы прилететь к нам уже сейчас. Или хотя бы вечером. По опыту знаю, если какой-то отдыхающий вбил себе в голову, что должен уехать, то самое лучшее – помочь ему поскорее убраться с нашего острова. Иначе дело может закончиться бурными сценами и порчей ценного имущества. В конце концов один старый знакомый соглашается совершить перелет. У него есть парочка самолетов, стоящих в аэропорту Момбаса на бетонированной площадке перед ангарами. Приятель сообщает мне, что может добраться туда за два часа, и тогда мы гарантированно отправим нашу жалобщицу искать солнце уже сегодня. Спешу сообщить графине радостную для нее новость.

– Какой это будет самолет? – сухо осведомляется гостья, не выразив ни радости, ни признательности за проделанную мною работу.

– «Лир-Джет-25». Быстрый и удобный самолет. И не заметите, как долетите.

– Он маленький?

– Гм… да, – признаюсь я. – Вы ведь полетите с дочерью, так что для двоих там достаточно места.

– Такой самолет мне не нужен, – заявляет графиня. – Мне не нравится, как он шумит.

– Но летчик прибудет уже вечером, и еще до полуночи вы окажетесь на Маврикии.

– Мне такой не нужен, – упорствует дама. – Не хочу лететь одна. Предоставьте мне настоящий большой самолет.

– Но вас всего двое.

– Я требую, чтобы самолет был большим. Мне неприятно лететь на огромной высоте в маленькой консервной банке, которая болтается на ветру из стороны в сторону. Найдите мне что-нибудь другое. – С этими словами графиня кладет трубку.

С трудом удерживаюсь от желания позвонить еще раз и высказать напрямую все, что я думаю о ее несносных капризах и старушечьей сварливости. Однако в списке отдыхающих напротив имени графини проставлена маленькая звездочка. У нас это означает, что такой гость лично знаком с владельцем курорта или его ближайшими родственниками. Поэтому откровенное выражение мыслей мне непозволительно, если я не хочу вылететь с работы. Приходится звать на помощь Линн. Нам вместе удается наконец найти в аэропорту Дубая свободный самолет «Фэлкон-900». Авиакомпания сообщила, что за девяносто восемь тысяч долларов они согласны прилететь к нам, забрать графиню с дочкой и на следующий день доставить на Маврикий.

Я опять звоню любительнице солнца, но и этот вариант ее совсем не впечатляет. Зачитываю прямо по телефону текст рекламного проспекта, убедительно объясняющего, что на сегодняшний день именно эта модель реактивного самолета для деловых полетов – настоящий лидер по технологической оснащенности. Говорю, что самолет достаточно большой, в нем использованы новейшие достижения аэродинамики и систем управления воздушным движением. Цитирую технические характеристики вроде крейсерской скорости, которая, оказывается, достигает пятисот пятидесяти миль в час.

И – чудо! Мои настойчивые уговоры наконец возымели действие на графиню. Перейдя на деловой тон, предупреждаю старую даму, что самолет прибудет около десяти часов вечера и они с дочерью должны к этому времени находиться в аэропорту. В ответ не слышу ни намека на благодарность, ни даже естественного вопроса, сколько будет стоить перелет. Ничего не поделаешь, если у человека хватает денег, чтобы выбросить сто тысяч долларов на персональный авиалайнер из-за надоевшего ветерка, можно ли от него ожидать хороших манер?

Вместе с Линн мы решаем отметить блестящую победу чашечкой чаю с шоколадным печеньем, которое моя секретарша заказывает на кухне. Но тут раздается звонок. Кейт сообщает, что дневным рейсом из Сингапура доставлены обручальное кольцо и розы «дольче вита».

– Вообрази, – взволнованно щебечет Кейт, – розы просто восхитительные. В жизни не видела подобной красоты. Стебли длиннющие, что твоя рука.

– По-моему, у тебя сегодня хорошее настроение, – замечаю я.

– Да, день выдался удачным, – соглашается Кейт. – Утром у меня была миссис Антонова и оставила три тысячи долларов на несколько бикини и топов «Мэттью Уильямсон», тех самых, украшенных стразами. Такая славная женщина.

– Выходит, не у всех жен олигархов интересы ограничиваются прическами и маникюром?

– Да, эта гостья совсем другая. Она вышла замуж, когда мистер Антонов еще и не помышлял, что станет хозяином всего сибирского алюминия. Мне кажется, его супруга желает во второй половине дня совершить прогулку на яхте.

– Ага, – бормочу я, макая печенье в чай. – Ой, извини, что ты сказала?

– Она готовится к прогулке на яхте сегодня после обеда.

– Черт! – Я швыряю печенье в чашку с чаем, да так неудачно, что все брызги летят мне на рубашку. – Черт побери! – Я вскакиваю, пытаясь стряхнуть капли чая. Но, посмотрев вниз, замечаю слева на груди большое пятно от молока. Еще одну рубашку испортил!

– Да в чем дело? – Голосок Кейт звучит слишком участливо для девушки, которая совсем недавно была в тоске и обиде на своего дружка. Поразительно, какие чудесные перемены в настроении может оказывать даже маленький успех в бизнесе.

– Слушай, давай я тебе перезвоню позже.

– Ладно.

– Линн! – громко зову я секретаршу.

– Что случилось, сэр? – Она выглядывает из-за двери офиса.

Вскоре Линн мчится на моем багги ко мне на виллу, чтобы привезти новую рубашку, уже третью за день. Я же лихорадочно пытаюсь, сидя за рабочим столом, найти способ, как вернуть к острову яхту, оплаченную мистером Антоновым. Мне удается уговорить чартерную компанию передать по радио капитану яхты, чтобы тот хотя бы сообщил, где находится. К счастью для меня, в настоящий момент яхта не спеша возвращается в гавань. Поэтому понадобится всего час-полтора, чтобы она опять оказалась у острова. Это не настолько долго, чтобы вынужденное ожидание рассердило кого-либо, а тем более вполне доброжелательно настроенного к нам олигарха из Сибири. По сути дела, он ведь еще даже не потребовал свою яхту, так что я уверен: мне удастся придумать какую-нибудь техническую неполадку, на устранение которой понадобится немного времени. А уж потом гости смогут полноценно насладиться чудесной морской прогулкой с неповторимыми видами на закате, подкрепляясь бесплатным шампанским, которое мы щедро загрузим на яхту.

Я иду переговорить с Гансом насчет маршрута яхты и сталкиваюсь возле спа-салона с Джерри.

– Слава Богу, ты здесь! – восклицает она, швыряя в песок недокуренную сигарету. Сколько раз я делал ей предупреждения насчет курения, но, как видно, бесполезно.

– Так, что у тебя случилось?

– Просто не знаю, что делать, – начинает она, встряхивая крашеными белыми кудряшками и нервно прижимая руки к необъятной груди. – У нас прямо в салоне одна парочка занимается любовью.

– В самом деле?

– Ну да! – фыркает Джерри. – Такое впечатление, как будто смотришь порнофильм. Наша сотрудница в состоянии шока выбежала из павильона. Вот и я решила перекурить и обдумать, что предпринять в такой ситуации.

– Покажи мне, где это.

Идем с Джерри через вестибюль спа-салона. Все так же звучит Эния, двое молодоженов-японцев переобуваются из сандалий в матерчатые шлепанцы. Проходим в маленький сад. Сквозь тучи пробиваются яркие лучи солнца, над одним из множества фонтанчиков щебечут птички. Джерри подводит меня к двухместной кабинке для переодевания семейных пар. Она сделана из дерева с крышей из пальмовых листьев. Одна сторона кабинки, направленная в сторону моря, полностью открыта.

– Здесь, – шепчет Джерри, указывая пальцем в сторону пальмовых листьев.

Я подхожу ближе и вижу, как пара средних лет увлеченно занимается сексом. Женщина сидит на массажном столе, задрав ноги вверх, а ее партнер совершает ритмичные движения, глядя через плечо подруги в сторону моря, то есть одновременно получает два удовольствия. Удовольствие получают и посетители уроков йоги, которые совершенно забыли про свою наставницу Конни и всем классом созерцают происходящее на их глазах действо. Напрасно Конни пытается привлечь внимание учеников ловким исполнением перед ними позы «собака мордой вниз». Все смотрят исключительно на любовные утехи пары. Люди стоят не шелохнувшись и буквально пожирают глазами откровенное зрелище.

– И как долго это продолжается? – интересуюсь я.

– Даже не знаю, – мямлит Джерри. – Возможно, минут пять.

– Ладно, гм…

Мы снова поворачиваемся к любовникам. Теперь мужчина наклонил голову, зарывшись лицом между грудями партнерши, а темп его движений явно усилился. Его розовые ягодицы содрогаются так, что, кажется, плоть вот-вот оторвется и отлетит в сторону.

– Уже недолго осталось, – замечаю я.

– Откуда ты знаешь?

– Как бы тебе объяснить… – Я киваю в сторону мужчины. – В этом возрасте никто не способен долго выдерживать такой темп.

– Расскажи подробнее, – вздыхает Джерри.

Тут женщина начинает стонать. «Ja! Ja! Ja!» – все громче становится ее восторженный крик. Она судорожно вцепляется в волосы партнера.

– Это немцы, – понимающе шепчу я.

– Вот и я так подумала.

Удары орудия любви становятся все яростнее, все громче крики восторга. Конни, расстроившись и отчаявшись вернуть внимание учеников, быстро выходит из павильона. Адепты йоги этого не замечают – они полностью захвачены происходящим. На сцену любви, забыв обо всем, неотрывно смотрят еще трое клиентов спа-салона, которые выскочили из процедурных кабинетов, привлеченные необычным шумом.

– Ja! Ja! Ja! – внезапно кричит мужчина, после чего издает совершенно невообразимый рев, словно превратился в дикаря из каменного века. Он падает на женское плечо и замирает. Его партнерша сидит, уставившись перед собой неподвижным взглядом. На ее лице угадывается небольшое разочарование.

– Все это выглядит так, – хмыкает Джерри, одергивая платье, – будто они несколько лет не трахались.

– Ему, похоже, действительно давно не приходилось. А сейчас вот подвернулся удобный случай.

– Нам-то что теперь делать? – спрашивает Джерри.

– Посмотрим, что будет дальше.

Женщина сползает со стола и откидывает волосы назад. Затем наклоняется.

– О Боже! – зажмуривается Джерри. – Она собирается сделать это еще и ртом… Я не могу на это смотреть… Ах нет, все нормально. Она просто собирается надеть трусы.

– И он тоже.

– Да, прикольное зрелище.

– Вообще-то они совсем не похожи на нормальную супружескую пару. Это мне напомнило сексуальное шоу с актерами.

– Точно, – соглашается Джерри. – Обычно только в медовый месяц у людей такая страсть.

– Что ты хочешь сказать?

– Что все это как-то неестественно, – поясняет она. – Ты понимаешь, после процедур они практически все получают заряд энергии, а что происходит после их возвращения на виллы, ни для кого не секрет. Смотри, – добавляет Джерри, – они идут.

Немецкая пара, явно в приподнятом настроении, выходит из кабинки, накинув халаты. Они уверенно шествуют мимо стойки администратора и небрежным тоном приказывают подать для них багги. На лицах немцев нет и тени смущения. Похоже, эти люди не привыкли скрывать свои чувства. Глядя на них, нельзя сказать, что несколько минут назад именно они на виду у всех посетителей спа-салона занимались откровенным сексом, открыто проявляя эмоции. Мы с Джерри переглядываемся. Чем больше я работаю в сфере гостиничного бизнеса, тем сильнее убеждаюсь, насколько удивительны и непонятны человеческие существа. До сих пор не могу понять, что есть такого в отелях и курортах, что их постояльцы напрочь отбрасывают все известные правила приличия, едва ступив на причал или пройдя через вращающуюся дверь отеля.

Любовники уезжают на багги на свою виллу. Вид у них при этом совершенно невозмутимый. Я тоже собираюсь отъехать, но в эту минуту в спа-салон вбегает девочка, напоминающая уменьшенную копию Ширли Темпл. Она распахивает дверь ударом ноги и громко кричит. За девочкой суетливо прыгает человек из нашей обслуги вилл, пытаясь вывести ее из салона.

– Вот зараза! – упавшим голосом произносит Джерри. – Опять этот чудо-ребенок к нам рвется. Представь себе, вот так же прибегает каждый день и устраивает жуткий кавардак.

На вид девчушка просто ангел. Прекрасные белокурые локоны, голубые глаза. Однако ведет себя гостья совершенно неподобающим образом: визжит и прыгает, словно дикая кошка.

– Уже не знаю, что мне делать, – грустно признается Джерри, качая головой. – Хасан перепробовал все способы. Всю эту неделю проказница убегает из детского клуба, пристает ко всем встречным, сует везде свой нос, потом прибегает к нам и требует позвать ее мать. А мать додумалась назаказывать себе столько разных процедур, что невесте Вильденштейна[19]19
  Намек на Джоселин Вильденштейн, светскую львицу, потратившую огромные деньги на пластические операции, так изменившие ее облик, что люди стали сравнивать озабоченную внешностью даму с монстром из фильма «Невеста Франкенштейна».


[Закрыть] до нее далеко. И все лишь для того, чтобы сбежать от своей дочки-оторвы.

Испорченные дети гостей доставляют немало неприятностей персоналу и другим гостям. Часто хочется взять такого ребенка за ухо и сказать ему все, что о нем думаешь, а потом послать куда подальше. Но разве нам такое позволено? Приходится, прикусив язык, угощать проказников французским шоколадным мороженым «Вальрона» по шесть долларов за порцию. Таким детям обычно строго-настрого запрещается даже приближаться к спа-салону. Однако мы постоянно сталкиваемся с требованиями не по возрасту раздражительных десятилетних гостей сделать им массаж. Чаще всего такие детки оказываются из России, и ведут они себя до крайности противно. Русские чада отличаются особой грубостью манер, а родителям, похоже, на это наплевать. Совсем недавно у нас тут носились несколько расшалившихся подростков. Забегали в кабинки для переодевания, играя в какую-то военную игру, крича на весь остров. Мало кому из гостей понравится выложить двести восемьдесят долларов за сеанс массажа и столкнуться во время процедуры с малолетними дикарями. В тот раз пришлось вызывать охрану, иначе подростков никак не удавалось удалить из салона. Я пожаловался родителям озорников, но никакой реакции не последовало.

Вообще-то на острове мы наблюдаем примеры самых разных методов воспитания детей. Думаю, все объясняется слишком большим количеством всяческих нянек и воспитателей. Да и сами родители, особенно супербогатые, наверное, совсем забыли, что можно получать удовольствие от игр с детьми или даже простых прогулок и бесед с ними. Чаще всего родители предпочитают свалить все заботы об отпрысках на служащих отеля. На Рождество и Новый год у нас добавляется лишняя головная боль – какие развлечения устроить для малолетних курортников. Делаем детские варианты барбекю, проводим состязания по ловле рыбы, даже организовываем морские битвы с пиратами на лодках, где переодетые ребятишки воюют друг с другом, после чего бывшие враги отправляются на пирушку. Большая проблема в том, что половина детей совершенно не умеют играть. В прошлом году, отчаявшись как-то расшевелить инертную массу подростков, мы просто-напросто закупили целый контейнер игровых приставок «Гейм-бой». Вот тогда дети по-настоящему обрадовались, получив привычное средство для развлечения.

Порой появляются и такие мысли, для чего некоторые люди заводят детей? Пару недель назад, когда я, по обыкновению, совершал обход ресторанов, то обратил внимание на супружескую пару, ужинавшую со своим сыном в ресторане «Самурай». Ребенку на вид семь-восемь лет. Семейство сидело за круглым столом, уставленным блюдами, и взрослые спокойно ели. А их отпрыск в наушниках в это же самое время смотрел какой-то фильм на стоящем здесь же переносном DVD-проигрывателе. Излишне говорить, что все трое хранили полное молчание. Даже родители ни разу не обменялись словом или взглядом. Кому как, а мне от такого зрелища стало очень тоскливо.

Джерри подходит к белокурой хулиганке и пытается ее успокоить. Однако крик и вопли только усиливаются. Мне хорошо понятно, что для Джерри самым педагогичным выходом из ситуации было бы отвести девчонку на виллу и оставить ее без ужина. Но получается все наоборот. Маленькая вредина добивается своего, и ее отводят в кабинку, где принимает процедуру мать. Уходя, озорница окидывает всех победоносным взглядом.

Наконец я покидаю спа-салон, звоню Гансу и, едва закончив разговор с ним, принимаю входящий вызов.

– Привет, это я.

– Привет, Бен. В чем дело?

– Шейх только что позвонил в службу питания и заказал барбекю на пляже.

– Что? Твою мать! Только не это. – Чувствую, как лихорадочно бьется сердце. – А у нас осталось еще свободное оборудование?

– Точно не знаю.

– Вот дерьмо! – Я плюхаюсь на водительское сиденье багги.

– Ну так что?

– А то, что мы совсем недавно сообщили в оба ресторана, что заказов больше не будет. Теперь шеф-повар меня точно убьет.