Текст книги "Овладевание"

Автор книги: Ильяз Эльмурадов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

– Да тут какие-то лицедеи заявились, – через плечо бросил рыжеволосый и уже начал закрывать дверь, – от знахарки, дескоть, пришли.

Где-то за спиной несговорчивого мужика началась возня и перебранки. Наконец здоровяка отодвинули в сторону, и нашему взору предстал другой мужичок, уже явно в годах, но с виду довольно крепко держащийся на ногах. Только по затронутым сединой волосам, да по усталым глазам можно было понять о его совсем не детском возрасте. Вот тут-то до меня и стало доходить, что открывший нам, был вовсе не хозяином дома. Скорее всего, сын, если судить по телосложению и кучерявым волосам. Да ему выходит, вряд ли двадцать два или двадцать три года могло исполниться.

– Простите сына моего, люди добрые, – хозяин дома опасливо оглядел улицу, – от знахарки, говорите?

– Именно, старушка поведала, что за вами к ней должок и просила приютить нас ненадолго. Мы проездом, – набравшись терпения, разъяснил я ситуацию.

Мужичок ещё раз тяжело вздохнул, будто борясь в себе с чем-то. Видно груз долга победил, потому что он, наконец, распахнул дверь по шире и посторонился, приглашая нас внутрь. На последок ещё раз, оглядев пустынную улицу он закрыл дверь на засов. Внутри всё было обставлено довольно уютно. Большая печь в углу. Огромный прямоугольный стол у окна. На него как раз раскладывала снедь хозяйка. На другом конце виднеется дверь, то ли в спальню, толи на улицу.

– Проездом значит? Каким же это вы таким проездом, если всё церковнички, да поможет им Бог в начинаниях, всё перекрыли, – с прищуром поинтересовался мужичёк.

– Простите, дяденька, но это уже не ваше дело. Надолго мы не задержимся. Только немного еды и лошадок прихватим в дорогу и уйдём.

– Лошадок, – кряхтя, хозяин дома уселся за стол, – какие вам там лошадки, забрали всё, изверги.

– Ты по тише это, ещё услышит кто! – прикрикнула на мужа хозяйка, как раз раскидывающая по столу тарелки.

– Простит меня, думаю, грешного, но покоя никакого нет от них! А поля на чём обрабатывать? Единственную кобылку мою и то забрали. И на покос не пускают, да даже по грибы не сходишь! Как на каторге сидим тут, да сидим. Рикот зовут меня, а жену мою, балаболку, Ваилиса, ну и сынок мой, – сынок как раз вернулся с охапкой дров, – Зикрат, "заново рождённый".

Судя по наречию, имя было взято из северных племён. Ну что ж, раз безумная старушенция спасла ему и его матери жизнь, то имя вполне подходящее.

– Спасибо что приютили нас дяденька, надолго мы, действительно не задержимся, – Шарлотта скинула капюшон и с явным наслаждением встряхнула головой. Зикрат уронил себе полено на ногу, и теперь зло бранясь, прыгал рядом с печкой. Засмотрелся что ли, бедняга.

– Нам вот бы что узнать, дяденька, а с кем поговорить, что бы лошадей раздобыть? Неужто никого совсем не осталось? Как же в деревне, да без скотины рабочей? – монашка говорила таким мягким голосом, что сразу хотелось проникнуться симпатией и доверием, к этой кроткой и милой девушке. Вот как работают священно служители. Ха!

– Ой, не знаю, красавица, – Рикот в серьёз задумался, – да, стало быть, к голове нашему сходите, авось чего и подскажет. Ему ж виднее, что да как.

Разговор как-то сам собой прекратился, на столе уже дымились вкусно пахнущие блюда. Шарлотта благодарно кивнула и лучезарно улыбнулась, словно всему семейству сразу. Ой чует моё сердце, неспокойно спать бедняга Зикрат будет сегодня ночью.

Уже перевалило за полдень, а улицы всё больше походили на кладбище. Угнетающая тишина. На небо вновь наползли тучи, только усугубляя атмосферу. С невинным видом и безразличным выражением на лице, я шёл по улицам, с интересом разглядывая окружающие меня дома. Над каждой второй дверью виднелись деревянные кресты, видимо обязанные защищать жилище владельцев от всяческой нечисти. Не знаю, помогает ли конечно, но ведь бережёного бог бережёт. Травинка во рту отдавала горечью, но выплёвывать её и искать новую было лень. Оставив Шарлотту помогать хозяйке по всяческим домашним делам, я отправился к старосте деревни. Брать с собой, пусть и полезную, девушку было глупо. В обмундирование монахов и большей части гвардейцев я без труда узнал орден Святой Марии. И пусть моя спутница уверила, что эти ребята пришли из западного крыла, а сама она из южного, незачем рисковать лишний раз. А вдруг там имеются её друзья, или какие-нибудь ребята, способные чувствовать магию. Правда я не знаю есть ли таковые среди церковников. Дом головы, к моему удивлению, оказался не так богат, правда, хорошо сложен, ладно так. Видно голова больше заботиться о благополучии своей родной деревни, чем о своём достатке. Только за это к нему можно было проникнуться уважением. Не знаю как здесь, а у нас таких людей не существует. Я, по крайней мере, таковых не встречал. И не надо говорить, что я малолетний шкет не повидавший мир. Интернет таит много информации, для тех, кто умеет искать. В этом доме со слухом, похоже, было получше – мне открыли уже после второго постукивания. Из-за приоткрытой двери появилась чумазая моська девочки. Озорные глазки окинули меня взглядом и заинтересовано принялись ожидать, чего же надобно странному дяденьке. В ожидании я принялся постукивать ногой по выложенной камнем дорожке. От волнения сердце стучалось в груди несоизмеримо чаще, чем должно было. И почему мне проще фехтовать с каким-нибудь магическим рыцарем, чем общаться с важными людьми. Всего через минуту пред моим взором предстал сам глава деревни. Толстенький мужичок с проплешиной на голове смерил меня подозрительным взглядом и не очень-то гостеприимно поинтересовался, чего же, собственно "сударю" надобно. Не смотря на интонацию, прогонять меня похоже не собирались. Я вкратце разъяснил ситуацию, сетуя на личное невезение и прочие невзгоды. Староста коротко бросил взгляд на торчащий из-за спины меч и пригласил меня внутрь.

Внутреннее убранство оказалось весьма уютным и располагающим к разговору. Большой стол в центре кухни, показывал, что голова любит и принимает гостей. Погоняв немного свою шебутную дочурку, староста присел напротив меня и предложил угошаться. Девчонка принесла откуда-то из погреба маринованные огурчики, помидорчики, чёрного хлеба и несколько ломтей сала. Ну что ж, раз угощают, значит хотя бы выслушают.

– С лошадьми проблемка выйдет, господин хороший, – задумчиво жуя огурец произнёс староста, – проблема твоя мне понятна, куда деваться, вот только… Нет у нас сейчас ничего. Отобрали всё, церковнички эти. Видите ли, на благо страны нужны, – сплюнул голова, – а что у меня ни на посев ни на вырубку ребятушки выйти не могу, им плевать, конечно. Как бы голод так не пришёл, – горестно проговорил мужик.

Я спокойно выслушивал жалобы староста, про себя отмечая, что это лишь предисловия. Чего-то ему от меня определённо нужно.

– Да ты ешь, не стесняйся, проголодался наверно, с дороги-то, – я послушно взял помидор, – ребятишек и то боязно на улицу выпустить, жена пилит. Эх. Да ещё эта гадина лесная, – староста достал откуда-то бутыль и, получив отрицательное мотание головой на немой вопрос, плеснул себе в стаканчик.

Гадина лесная? А вот это уже интересно.

– Помочь с посевом я, конечно, не смогу. А вот, что за гадина такая, честной люд беспокоит?

– Да, – алкоголь помогает общению, я всегда это знал, – завелась тут, сил нет. Последний скот уволакивает. Раньше ж как было. Лесок спокойный. Хоть детишек ночью за малиной отпускай. А сейчас-то, ух, – опрокинул содержимое стакан в рот и занюхал это дело кусочком сала, – Совсем спасу нет. Тьфу, тьфу, правда, людей не трогала ещё ни разу.

– Так что ж, церковнички-то, не помогут с такой бедой?

– Да, – староста махнул рукой, – говорил я с их отцом преподобным, грит, вишь ли, заняты они. Лишних людей нет, сами, мол, разбирайтесь. Да ещё посмеялся, мол, не может быть в этих местах никакой нечисти, как пить дать, кто-то из сельчан скотину ворует, но я-то своих всех знаю, не могут они. Да и следы, сами за себя говорят. Здоровая махина, как волк… али медведь даже. И когтища, во! – в доказательство староста раскинул руки, чуть не заехав по стене куском сала.

– Может я смогу помочь, как-то? Это ведь, как-никак, работа моя, – я кивнул на меч, стоящий сейчас у стены.

Староста задумчиво глянул на меч, потом на меня и слегка наклонившись ко мне заговорческим шёпотом произнёс:

– Есть у меня, кобылка одна. Старая, да славная ещё. Всадника до соседней деревеньки уж довезёт. И медяки у меня есть, немного правда, на шубку дочке копил, да что сейчас об этом, – староста вздохнул, – в общем так, коли гадину отвадишь за скотом нашим ходить, да посевы топтать, дам кобылку, еды чуток, да денег, символически только, больше нет, извиняй уж, друг хороший.

Я задумчиво постучал пальцем по столу. Старенькая кобылка, определённо лучше, чем ничего. Да и денег чуток, тоже сахар.

– А точно одна гадина-то? А – то, кабы их там не целая стая была.

– Да какая там стая, – отмахнулся голова, – разве ж может стая на такую мелочь, что пропадает прокормиться?

И то верно.

– Сейчас я дочурку отправлю, вам поесть чего соберёт. А сам к отцу церковнику пойду. Скажу, что к знахарке лесной пойдёте, поесть понесёте. А то, как бы она, старая, там с голоду не померла. Не ходил уж никто к ней давно, дела, да дела.

Знахарка лесная? Ну, ничего себе. Да её, выходит, знают в деревне-то, да ещё и подкармливают. Ай да бабулька. Договорившись, что зайду ближе к вечеру, мы распрощались.

Чем заниматься до вечера я просто не представлял. Идти обратно, к столь любезно приютившему нас господину Рикоту, не хотелось. Просто слоняться по улицам – опасно. На меня уже недружелюбно косились, взглядами обещая все муки мира. Уже, было, решив пойти в церковь и ознакомиться с местной культурной средой, меня прервал голос:

" – Что, набожным решил стать?"

Я дёрнулся и обернулся. Никого.

" – Ая, не пугай меня так. А то молчишь, молчишь, а потом так внезапно…"

Девушка, засевшая у меня в голове, хмыкнула.

" – Лучше с кем-нибудь из гвардейцев поговори."

" – И чего я от них добьюсь? Меня побьют и потащат на допрос."

" – Дурак же ты. Солдаты не меняются из века в век. Их отправили чёрт знает куда, охранять население какой-то драной деревеньки от незнамо кого. Им скучно, Торвальд, и благородный слушатель им как нельзя кстати", – она говорит со мной как с ребёнком!

" – Ты и есть ребёнок", – усмехнулась девушка, " – В таверну местную иди. Наверняка там кто-нибудь заливает скуку. Люди этим любят заниматься."

" – Думаешь?"

" – В отличие от тебя – да", – сделав упор на слово "в отличие" бесстрастно проговорила Ая, " – Иди, иди, чего встал как столб посреди дороги."

Я про себя проклял тот час, когда связался с этой зазнобой. В ответ получил ещё одну усмешку, и уже, стараясь вообще ни о чём не думать, двинулся искать таверну.

" – Ая, а почему ты не предупредила меня о появлении той гадины в лесу?"

" – А ты испугался? А ещё наёмник. Да ты таких должен целыми пачками укладывать."

" – Не увиливай от вопроса." – интересно, все женщины такие, или только мне так повезло?

" – Занята я была," – буркнула Ая.

" – А старушенция? Что о ней скажешь?" – не сдавался я.

" – Да что ты ко мне пристал?" – по всей видимости я умудрился достать незнакомку, и та потихоньку начинала закипать, "– ведьма она, кто ж ещё. При том ох как далеко не слабая, потому и может жить под боком с церковным городом. Могу поспорить, что к ней не раз заглядывали монахи, а та лишь прикидывалась безобидной старушкой, собирающей травки на досуге и страдающей скудоумием."

Про себя я согласился с собеседницей.

Таверна нашлась без проблем. Просторный светлый зал сейчас был пуст. Лишь за одним столиком сидело двое человек, выряженные в мундиры гвардии. Бинго. Я не спеша двинулся к стойке, за которой скучал хозяин заведения. Ему определённо не нравился такой расклад дел. Он даже без уговоров вылил на меня уже не раз услышанную мною историю: и как нам тут нынче тяжело, и посетителей нет, и солдаты окаянные пиво дармовое хлещут, и так далее. Я бросил быстрый взгляд на гвардейцев и заказал три кружки пива. Увидев сомневающийся взгляд хозяина таверны, вытащил из кармана несколько монеток и положил часть на стойку. Проблема таким образом была решена, и расплывшись в улыбке тавернщик, или как там их называют, удалился исполнять заказ. Теперь начинается самое интересное.

– Как дела ребятки? – весело произнёс я, подойдя к столику.

Меня смерили две пары презрительных глаз и поинтересовались:

– Тебе-то какое дело, деревенщина? Иди куда шёл.

– Чшш, Нокс, смари какая железка у него за спиной. Ты парень, чего хотел-то? – вторая фраза уже была обращена ко мне.

– Да вот знаете, надоело мне что-то по дорогам гулять. Подумывал, – я присел за стол, – в гвардию податься. Слышал, вот, что Ящеры Сквотта, прекрасный выбор, – какую же ахинею я несу, какие к чертям ящеры?!

– Ящеры Сквотта… – гвардейцы переглянулись, – слушай Гамор, чёт не помню я таких, – пробормотал воин по имени Нокс.

– Я, кажется, слыхал где-то. Не они ли часом лес близ Нисфала зачищали?

– Аааа, да да да, – но в глазах всё равно оставалось сомнение.

– Да вот мне тоже сказали, что мол, отличные ребята, командир просто золото, а уж наград боевых, тьма…

– Наград? У ящериц? На не смеши меня, – стукнув пузатой кружкой по столу воскликнул Нокс, – разве ж это отряд? Одно название! Ты лучше в Осы иди, вот мы точно лучшие!

Гамор яростно закивал. А тут как раз и хозяин таверны с пивом подоспел.

– Ну, ребята, спасибо вам за подсказку, давайте может, пивка выпьем за знакомство? Я угощаю!

При виде халявы глаза у ребят загорелись, и они расплылись в добродушных улыбках.

Так мы просидели часа два, не меньше. Двое гвардейцев изрядно набрались и будь моя воля, выдали бы сейчас хоть все тайны короны. Но мне был интересен лишь Маикран. Их рассказ, засыпанный всевозможными эпитетами и прочей лабуденью, слабо отличался от того, что могли рассказать сплетники в подворотне. Отправили, ничего не знаем. Чума, слыхали. Народ разбегается, чуть ли не паника.

– А эти, песчаники? Ну, совсем абар… ик… оборзели же!

– Песчаники? – я насторожился. Это что-то новенькое.

– Ну дык, да. На своих верблюдах бегают, да во врагов плюют, – гвардеец заржал, довольный своей шуткой.

– Так, в чём дело-то?

– Так это же, вечно грызёмся за приграничные земли. И знаешь брат, хрен с ними что сделаешь. Прибегут, побьют людей да скот и обратно в пустыню свою умотают… ик… ооой, – Гамор досадливо махнул рукой, мол вот они какие, песчаники эти.

Песчаники… похоже, нечто вроде кочевого племени? Кажется, видал я пустыню на южной границе королевства, на карте конечно. Да что эти кочевники сделают? Хотя, хех, татаро-монголы показали нам когда-то, что они могут. А вот если это всё же государство, имеющее хоть какую-нибудь централизацию, то это уже проблема. Для конной, ну хорошо верблюжей, армии добраться до столицы – только плюнуть и растереть.

– Ты это… ик… знаешь… как я те…я… уважаю… ик, – Гамор явно совсем захмелел и уже полез целоваться.

Я аккуратно направил его голову на стол, и гвардеец мгновенно захрапел. Поднявшись, я расплатился с хозяином, уныло глянул на пяток медяков и попросил всё остальное потребовать с господ солдат. По хозяину таверны было видно, что он думает о столь паршивой идее, но я лишь посоветовал, если что обратиться к их командиру, вот он им и покажет за одно, как напиваться чуть свет.

Пока я просиживал пятую точку в питейном заведение, на улице поднялся весьма ощутимый прохладный ветерок. Он приятно трепал волосы, заставляя хвост развиваться, повинуясь его воле. Прикрыв веки, я устремил глаза в небо, подставляя лицо под порывы. Голову будто на половину набили ватой, а во всём теле появилась подозрительная лёгкость. Вообще, я не особо склонен к алкоголю, посему унести, мягко выражаясь, меня может и с одной пол-литровой бутылочки. В таверне выпили мы определённо намного больше, но голова была на удивление ясной, и всё что для этого нужно было – это лишь внушить, что пьянеть нельзя. Моё тело в который раз приносит маленькие сюрпризы. Быть может я, просто, никогда не пил в таких количествах. Или затяжное пребывание в этом мире притупило моё чувство реальности. Кто знает, кто знает… Идти к старосте было ещё рано, тащиться в своё временное обиталище не хотелось. Да на улице ведь столь прекрасная погода!

Жужжание над ухом стало невыносимым. Я потянулся под подушку, дабы заткнуть надоедливый агрегат, но ответом мне стал глухой удар. Жужжать не перестало. Чертыхнувшись, я через силу поднялся и потёр глаза. Сон бежал от меня испуганной куропаткой, напрочь отбивая желание ложиться обратно. Телефон продолжал противно жужжать, посему я выключил его ногой и поднялся. Искать тапочки, которые, скорее всего, затерялись по отдельности где-то в комнате, было лень, и ноги сами понесли меня в ванну. Ополоснув лицо холодной, я глянул в зеркало. Представшее моему взору лицо, не могло радовать просто физически. Огромные синяки под глаза, растрёпанные светло-каштановые волосы, бледно зелёные глаза, щурящиеся от света непривычного света лампы. Встряхнув головой, волоча ноги, двинулся на кухню. Зачем? Да чёрт его знает. Кухонные часы показали пять тридцать. Да вы упали, Максимка, вставать в такую рань. Опять, похоже, поставил будильник неправильно. Открыв холодильник, я критично покачал головой. Вроде бы полный холодильник, а жрать, зараза, нечего. Включать телевизор смысла не имело, уже даже порнографию не крутят. Вздохнув, поплёлся обратно в комнату. Пинком заставил компьютер включиться и, усевшись на стул, принялся глупо пялиться в экран загрузки. Секунд через двадцать раздалась так ненавистная мной приветственная музыка виндоус, надо бы выключить её в конце концов, и я положил руки к своим, похоже лучшим друзьям. Левую руку на клавиатуру, правую на мышку. Рефлекторно клацнул на иконку «оперы», сие интернет браузер такой, если кто не в курсе. Что такое интернет браузер? Ну, если для блондинок, то это такая штуковина, через которую в интернете лазишь. Вяло порывшись по сайтам из закладок, и поняв, что ни черта нового за три часа не появилось, я включил музыкальный проигрыватель и откинулся на спинку стула. Из колонок заиграло что-то мелодичное, знакомое, любимое. Я закрыл глаза и расслабился. Ударили басы, отдаваясь ударами в черепной коробке. Надо бы в школу сходить, а то давненько не появлялся. Только не завтра, то есть уже не сегодня. Как-нибудь… чуть позже… потом…

Сны. Одна из самых больших загадок человечества. Мы видим их каждую ночь. Сотни, а может и тысячи снов. Проживаем целые жизни, а на утро просто забываем их. Лишь жалкие крохи, могут найти себе место в нашем сознании. Всегда тяжело просыпаться, если уснул в неудобной позе. Ещё тяжелее, если ты перед этим изрядно наклюкался. В моём случае, оба этих фактора смешались в мерзкой консистенции. Распахнув глаза и пару раз моргнув, пытаясь понять, что же, чёрт возьми, вокруг происходит, я поднялся и потянулся. Шея жутко затекла, и всё тело, после сна на холодном камне, теперь страшно ломило. Какой леший занёс меня на низенький каменный заборчик, я не имею ни малейшего понятия. Похоже, моя вера в отсутствие возможности у алкоголя влиять на мой организм – было ошибкой. В голову словно налили свинца, которой не упустил возможности застыть, и удержать столь отяжелевшую мыслительную машину казалось невозможным. Напившись из колодца, находящегося неподалёку, я глянул на небо. Из-за тёмных туч, устлавших небосвод будто перина, понять, сколько сейчас времени не виделось возможным. Но в целом, судя по общей освещённости и по тому как жутко затекло тело, похоже, день уже клониться к вечеру. Значит можно отправиться к старосте. Главное, не натворить каких ещё непонятных дел с похмелье. А так, вдруг он угостит меня рассольчиком…

Староста выглядел весьма уставшим, но судя по лёгкой улыбке, наша маленькая афера удалась. Он протянул мне маленький клочок бумаги, с накарябанными на нём каракулями, а его бойкая дочурка приволокла котомку набитую снедью. Ну что ж, теперь дело остаётся за малым: пойти в лес и грохнуть неведомую тварь. Вот только что-то меня смущало, только никак не могу понять, что же.

Вернувшись в наше временное пристанище, я на миг почувствовал себя женатым мужчиной. Шарлотта устроила мне нагоняй, поведав о "корыстных деяниях демонов, производящих алкоголь" и о "всяких богохульниках, которые бродят по округе, когда честные служительницы Бога тут сидят и волнуются". Со стыдом я отметил, что её волнение о моей скромной персоне жутко льстит, но решил не показывать этого, а то сейчас ещё одну проповедь устроят. Я быстренько сходил и привёл себя в порядок. Зачем, правда, не понятно. Не будет же монстр любоваться моей внешностью. Думаю, что я его интересую сугубо с гастрономической точки зрения. Шарлотта напоследок помолилась за здоровье добрых людей, приютивших нас на свой страх и риск. Ваилиса всучила нам котомку с едой, поменьше, чем выдал староста, но тоже радовало. Жутко краснеющий Зикрат, подарил монашке букетик полевых цветов. Бедный парень, Шарлотта лишь поблагодарила его и окрестила святым знаменьем. Так и распрощались, хозяева вежливо произнесли: загляните как-нибудь к нам ещё, хотя в глазах читалось яростное желание обратного, ну а мы так же ответили, что, мол, как-нибудь обязательно заскочим, хотя мне не хотелось подходить более к Святому Граду ближе чем на десяток километров.

– С чего ты намерен начать поиски?

– С похода к старухе.

Уже выйдя за ворота деревни, я в деталях пересказал девушке всё, что мне довелось услышать. Шарлотта скинула капюшон, в котором скрывала лицо всё время до этого, дабы не приведи Господь, её кто узнал, и вопросительно глянула на меня.

– Нестыковок слишком много. Что-то меня смущает в этом всём. Старушенция не так проста, какой кажется. Её помнят такой же, как сейчас все в деревне, даже старики. Так что мысли о её ведьмовской сущности имеют под собой твёрдую почву, – я поправил перевязь меча и продолжил, – а раз так, то она, возможно, единственная кто может что-то знать точно.

– Ты не думал, что… то самое существо, что мы встретили по пути сюда, и есть наша цель?

– Если так, то к ведьме у меня множество вопросов.

– Но она вновь лишь солжёт нам и будет отнекиваться ничего не значащими фразами!

– Но бросаться в пасть к невесть чему – это самоубийство, поверь мне.

Адептка не стала спорить, но выглядела весьма раздражённой моим решением. Я уже успел заметить, что лишь рядом со мной она была похожа на человека, а не на бездумного робота-слугу Господню. Этому нельзя было не радоваться, в конце концов, такой она мне нравилась намного больше.

– И вообще, у нас же для неё гостинцы, – невесть зачем добавил я.

Предзакатный лес был ничуть не хуже утреннего или ночного. Зверьё ещё не успело разбежаться по уютным норкам, дабы пережить опасность ночи. В свою очередь ночные хищники ещё не успели выбраться из своих жилищ, что бы порыскать в поисках чего-нибудь эдакого. Староста не смог объяснить, как же дойти до дома старой ведьмы, лишь сказал, что если та захочет, то сама найдёт их. Если учесть, что в прошлый раз именно так мы попали к ней, я не особо волновался и лишь шёл вперёд, аккуратно переступая через опасные, на мой взгляд, участки травы и перебирайся через корни и поваленные деревья. Никаких следов монстра не наблюдалось, но так как до ночи ещё далеко, данный факт меня тоже не очень волновал. А вот беспокоило меня, как не странно, другое. Я торчу здесь уже почти неделю, и чувство стало очень странным. Я напрочь перестал ощущать… нереальность что ли, всего окружающего. Изначально в моей голове чётко отложилось, что всё вокруг лишь плод моего воображения и ума разработчиков. Но вот сейчас. Разве может кто-либо создать людей столь реальными? Столь адекватно реагирующими на мои действия. Ведь это уже искусственный интеллект, а если кто не знает, это невозможно. Можно конечно предположить, что все персонажи вокруг – такие же, как и я. Лежат себе сейчас на футуристических аппаратах и получают кровную зарплату. Но зачем закручивать всё это вокруг меня? Да, да, я весьма эгоистичен, но это глупо, чёрт возьми! Не понимаю.

Как бы вы отреагировали, если бы на вашем пути появилась здоровенная змея. Да ещё бы встала на "здание лапы" словно собака какая-то. Нет, я знаю, конечно, что нет у змеи лап. Но как это иначе описать, не представляю. Не будем отходить от темы. Вот перед вами здоровенная змеюка. Извивается, шипит, язык свой раздвоенный выпускает изо-рта, словно облизывается. Закричали бы? Побежали? Поначалу я так же хотел поступить, но мой взгляд упал на глаза этой гадины. Они были такими знакомыми, что я не смог пошевелится. Шарлотта выудила откуда-то нож, но я нашёл в себе силы остановить её, потому что змеюка удовлетворённо кивнула и развернувшись поползла в глубь леса. Чёртова ведьма.

Импровизированная живая дорожка вывела нас на уже знакомую полянку. За день здесь ничего не изменилось, да и как могло.

– Ох-хо-хо, мои заблудшие мотыльки вновь слетелись на огонёк. Ну что стоите как не родные, проходите, проходите.

Уже поднимаясь по ступенькам, я краем глаза заметил половую тряпку, в качестве коврика брошенную возле порога. Приглядевшись, на моё лицо сама собой наползла улыбка. Это была старая ряса Шарлотты.

Решив не сообщать девушке о столь неприличном использовании её одежды, я вошёл в избушку вслед за старушенцией. Внутри было всё так же тепло и уютно, а на столе покоилось два горшочка, от которых веяло чем-то вкусным и горячем. Похоже, нас тут ждали.

– А мы тут Вам гостинцев принесли, – произнёс я, протягивая одну из котомок со снедью.

– Оооо, неужто голова решил побаловать старуху.

Крючковатыми пальцами бабулька выхватила котомку из моих рук и принялась с интересом в ней копаться.

– Да чего вы встали?! Садитесь же!

Шарлотта явно выглядела обеспокоенной, но всё же нерешительно присела к столу, взглядом говоря мне: ну чего ждёшь? спрашивай!

– Эм, простите, нас тут кое-чего интересует…

– Да чего ты языком мелешь! – неожиданно взвизгнула старушка, – быстро ешьте, а то остынет!

Я понурил голову и уже потянулся рукой за ложкой, когда наткнулся на испепеляющий взгляд Шарлотты.

– Простите, уважаемая, но у нас не так много времени, что бы тратить его на трапезу, – её голос был спокойным, и возможно мне показалось, но, по-моему, в нём сочился яд.

– Как может не быть времени на еду?! – старуха стукнула костлявым кулаком по столу.

– Очень просто, – всё тем же ледяным голос продолжила монашка, – староста обещал дать нам лошадь, если мы сможем упокоить некую гадину, живущую в этом лесу и по ночам, доставляющую множество неудобств селянам.

С каждым словом девушки, лицо старухи менялось на глазах. С него слетела дурашливость, глаза перестали источать безумие и стали просто старыми и очень… мудрыми.

– Гадину значит, упокоить хотите? Ох-ох-ох, стара я уже для таких дел… ой стара…

– Так вы что-то знаете, да? – встрепенулся я.

– Эх, шалопаи, что может укрыться от моего взора, в моём же лесу? Знаю, конечно. Ведь, как никак, из-за меня, энта самая зверюга докучает деревенским.

Я удивлённо таращился на старуху. Что? Как так? Она же постоянно чем-то помогает им. То там, то сям. А вот лицо Шарлотты приняло торжествующее выражение. Я как-то даже не уследил, когда её рука переместила под стол, похоже, силясь схватить свой крест. Я хотел было остановить её, но не понадобилось.

– Оставь свою игрушку при себе, церковница. Ты ей, разве что, по голове можешь меня стукнуть, – уже совсем другим, пусть и немного скрипучим голосом проговорила старушка, – эх ладно, нравитесь вы мне, шалопаи, к тому же так давно я хочу, что моя собачка перестала представлять опасность для всех… ох давно.

– Почему же вы от неё не избавитесь в таком случае?

– Избавиться? Если б я могла, мальчик мой, если б я могла. Бесполезна магия, против этой адской гончии, бесполезна, – с тоской в голосе проговорила ведьма.

– Так значит всё же Вы ведьма. Богохульница.

– Богохульница? Зря ты так, милая моя, я верую, пусть и не обязательно в вашего Спасителя. Ведь вера не в жертвоприношениях и служение, она в сердце.

Откуда-то старуха вытащила небольшую резную коробочку и, водрузив её на стол, присела рядом с нами. Сказать, что я и монашка были взволнованы, значит не сказать ничего!

– Ладно, расскажу я вам, шалопаи, только слушайте внимательно и не перебивайте, – из шкатулки бабулька достала… самокрутку, ну ничего себе, – Давно это было, ой давно, а помню, словно только вчера, – взяв одну из папирос ведьма щелчком пальцев подожгла её и с наслаждением затянулась, пустив изо рта едкий зеленоватый дым, мгновенно заполнивший тесную комнатушку мерзким запахом, пробирающимся в нос и щиплющим глаза, – Когда-то давно, была я не знахаркой лесной, а, немного ни мало, самим архимагом ордена Хаотики…

– Так значит мне не показалось?! Я действительно видела у вас знак архимага! – неожиданно воскликнула Шарлотта.

– Девочка, я же просила, не перебивай меня. Но ты права, избавится от прошлого я не смогла. Оставила его, так, в напоминание.

Моя спутница слушала чуть ли не с открытым ртом, в отличии от меня. Похоже быть архимагом ордена – очень круто.

– Зовут меня Агнесса Лейстрог Рекраз.

– Рекраз? Но это же фамилия нынешнего магистра! – можно было сказать, что челюсть Шарлотты чуть не стукнулась об стол.

– Вот ведь непутёвая девица. И чему вас только в вашенских орденах учат? Никаких манер. Да, я Агнесса Рекраз, мать малыша Людвига Рекраза, который, как ты верно подметила, нынешний магистр. Эх, молод он был для кресла магистра, слишком молод. И сотни лет не прошло от роду, как его избрали.

– Брр, подождите. Назовите меня тугодумом, но я чего-то не понимаю. Как ваш сын мог стать магистром, если вы всё ещё живы и здоровы? – у меня действительно как-то всё это не укладывалось.

– Торвальд, из каких диких мест ты родом? – укоряюще произнесла Шарлотта.

– Ну, ничего страшного мальчик мой, не всем дано знать тонкости политики Башни. Ну что ж, тогда слушай. Великая Башня находиться на пике нашего мира, на горе Нердевисе, во главе стоит магистр, которого выбирает архимаг ордена Тьмы, из трёх глав орденов.

По моему лицу, кажется, было видно, что я напрочь запутался.

– Есть всего четыре ордена магии, – выпустив колечко дыма, не торопясь продолжила Агнесс, – орден Вальгаллы, который обучает боевых магов. Ух, все страны мира обращаются за помощью к выпускникам этого ордена. Там тебе и лекари и маги-воины, которые одинаково хорошо владеют и мечом и разрушительной магией, и пространственные, способные переносить целые армии на огромные расстояния, и тактические, что могут победить превосходящую армию лишь силой ума. Сей орден считается сильнейшим и самым престижным, – ещё раз затянувшись бывший архимаг уставилась в окно с таким мечтательным выражением, словно вспомнила нечто приятное, – Именно архимаг этого ордена, стоит первым в очереди на пост магистра Башни. Тээкс, дальше у нас мой орден Хаотики, второй по значимости. Ну, у нас изучалась магия самая низменная и "простейшая", как люблю говорить, но она же и самая могущественная. Силы стихий и потоки астрала – вот оружие мастеров Хаотики.