Текст книги "Овладевание"

Автор книги: Ильяз Эльмурадов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Я отрицательно покачал головой:

– Нет, всего ключа четыре. Один у меня, два у него. Один где-то здесь.

– Тогда зачем ему принцесса?

Я выразительно глянул на монашку.

– Но это невозможно! – возмущённо воскликнула Шарлотта, – какое отношения Наэльская королевская семья может иметь к древнему божеству?

– Этого я не знаю, но больше объяснений у меня нет. Будем пока считать именно так.

– И что теперь? – спросил Лис, почёсывая макушку.

Я кивнул в сторону зелёной дорожки.

– Дух показал нам путь, так последуем по нему.

– Доверять какому-то духу, который незнамо как здесь очутился? В этом месте и так творится бесовщина какая-то! – возмутила виконтесса.

– Поверь, моя милая, бесы к этому не имеют никакого отношения. Здесь всё намного хуже, – с кривой ухмылкой заявила суккуба.

Растянувшись в шеренгу, наш маленький отряд продвигался к самому сердцу Шрама. Зеленоватая дорожка петляла меж зарослей кустарников, огромных полусгнивших остовов некогда могучих деревьев и подозрительного вида заводей. Отступившее помутнение рассудка несказанно радовало мою скромную персону. А уж постепенно приближающийся центр вихря и вовсе вызывал какое-то необъяснимое волнение и лёгкое покалывание в ногах. Но одна мысль, которая поселилась в моём разуме после разговора с духом, пренеприятно царапалась, и изъявляла яростное желание выбраться наружу и быть услышанной всем миром.

" – Ая," – собравшись с силами, позвал я, " – даже не вздумай притворяться, что не слышишь меня."

Ответом мне стала тишина. Я даже, будто, престал чувствовать присутствие нежданной гостьи моего разума. Шли секунды, минуты. Я уже почти потерял надежду, услышать такой привычный голос, и решил сконцентрироваться на дороге и окрестностям, когда в голове неожиданно раздался мягкий голос:

" – Да, мой рыцарь?"

Да, мой рыцарь. Да, мой рыцарь. Подлизывается ведь, не иначе.

" – Я не собираюсь к тебе подлизываться!" – фыркнула моя "постоялица"

" – Вот и хорошо. Тогда, будь добра, объясни мне всё это."

" – А что конкретно ты хочешь услышать?"

" – Всё! Я хочу узнать всё!"

" – Ну, узнать всё просто невозможно, мой глупый, это же прописная истина. Неужели ты не знал?" – терпеливо, словно матушка наставляющая приставучего ребёнка, произнесла Ая.

" – Хватит придуриваться. Тот призрак говорил о тебе?"

" – Тот скайлис говорил о страждущих душах своих братьев," – всё так же терпеливо произнесла девушка, если она девушка, конечно.

" – Аянаринаора! Не зли меня!"

" – О, как я польщена. Ты помнишь моё имя?" – запела было свою старую песню Ая, но встретив ворох гневных мыслей в моей голове сдалась, " – Что ты хочешь узнать от меня?" – теперь её голос был невероятно усталым, " – Обо мне ли говорил тот старик? Раз не любишь пораскинуть мозгами, то отвечу – да, это была я."

" – Но почему ты убила их всех? Почему ты создала… это?"

" – Я не проклинала это место. То-есть я сделала это, но… не сознательно. Послушай, они попытались запечатать мою силу. Запечатать МЕНЯ! Их богиню. Ту, что дарила им столько вольностей, направляла и наставляла. Верховный шаман племени, самого крупного и могучего, созвал общий совет. Он, между прочим, использовал для своего кровавого обряда силу своих собственных сородичей и принёс в жертву огромное количество полуросликов, которые звали себя хоббитами. Тебе бы это было приятно? Приятно бы стало, если бы какой-то дрянной птенец, который только вчера возносил тебе хвальбы и приносил подаяния, восстал и попытался всё равно, что убить! Нет, хуже, чем убить," – её голос дал слабину, и в нём всё ясней чувствовалась старая ярость и какая-то детская обида, " – Да, я разгневалась, но предотвратить ритуала не смогла. Меня разорвало на маленькие кусочки, раскидало по миру, но я успела оставить свой прощальный подарок этим пернатым ублюдкам!"

Её эмоции были столь сильны, что и я на миг поддался им. Почувствовал ярость к грязным птенцам. Почувствовал печальную скорбь о своём поступке и, что самое странное, вину. Я был нерадивым родителем, который упустил что-то в воспитание любимых отпрысков. В голове как-то неожиданно вспыхнула картина: тёмный лес, освещённый трепещущим пламенем тысячи факелов, бездонная яма и сгорбленная фигура, протянувшая руки-лапы к небу.

" – Теперь ты доволен? Хочешь сказать, что я заслужила эту пытку? Пусть даже так! Но мстить мне больше некому. Я устала от этого. Это не жизнь и даже не существование. Я вещь, которой может воспользоваться особо строптивый маг, и пользовались, между прочим, и не раз. Я хочу свободы! С меня хватит всего этого! Помоги мне, а я помогу тебе вернуть свою белокурую девчонку домой к папочке."

Ая постепенно успокаивалась, и её эмоции выветривались, отпуская мой разум. В моей голове сидит частичка бога, что древнее, чем сам род человеческий. Эта мысль пугала до дрожи в коленях. С одной стороны – могучий союзник. А вот с другой – непредсказуемый и страшный нелюдь, владеющий силами куда большими, чем все демоны и ангелы вместе взятые. И всё же… правильно ли я поступаю?

Дорожка всё петляла под ногами, и единственным ориентиром был, теперь уже чётко видный, сноп блёклого света. Сколько тысяч шагов мы сделали, я не знаю, но много – это точно. Но не смотря на это, в ногах не чувствовалось убийственной усталости, а лишь росло предвкушение чего-то неизвестного, необузданного. Вряд ли хоть кто-то до нас был здесь, будучи живым, конечно. Вокруг столба, пробивающегося сквозь водоворот туч, вились тысячи и тысячи неясных теней. То, что я поначалу принял за морок или отблески света, оказалось великим множеством бестелесных духов. Именно они нашёптывали всем, кто был готов слушать свою заунывную песнь, повествующую о горестях, тягостях, радости и всевозможной мелочи, что наполняла их при жизни. Это был их последний шанс доказать всему миру, что они существовали когда-то, а не были лишь тенями или неясными воспоминаниями. С каждым шагом их глас становился всё отчётливее, но становился слишком бессвязным и походил на отдалённый шум морских волн, разбивающихся о скалы. Сделав ещё один виток, дорожка вывела нас к диковинному строению, которому никак не место здесь. Округлая котловина, которая когда-то могла быть глубоким озером или источником, уходила вглубь на сотни метров. По краю было выстроено нечто вроде огромного амфитеатра, выполненного из белого камня, но сейчас безнадёжно заросшего всевозможной травой и маленькими деревцами, а так же покрытого грязью и копотью. В поперечной это внушительное строение, которое возвышалось над пропастью всего лишь колоннами в два человеческих роста, опоясывающих по краю амфитеатр, словно бортики, уступало глубине раза в три. Всё это было похоже на невероятно вычурную кружку, в которой какой-то шутник сделал резьбу-ступеньки с внутренней стороны. Хотя и ступенями это не назовёшь. Настоящие скамьи, располагающиеся в бессчётное количество рядов. Как раз, ухватившись за одну из колонн, я разглядывал всё это древнее великолепие. В самом центре расположился кругляшек чистой земли, для которого места осталось совсем немного, потому как ряды скамей были высечены на наклонной поверхности, что бы зрителям задних рядов не мешали головы соседей спереди. Для чего нужно подобное сооружение я догадывался, но что оно делает здесь? Хотя сомнений быть не могло – этот амфитеатр и был центром Шрама – толи это строение испускало свечение в небо, толи из неба бил луч блёклого света, кто знает.

– Ого! Что это такое? – воскликнул примостившийся рядом Лис, оценивающий внушительность постройки.

– Арена, по всей видимости, – не отрывая взгляда от площадки в центре, произнёс я, – ключ где-то здесь. Я чувствую его.

– Значит, дух указал нам верное место. Что теперь? Спустимся и обыщем? Мне эта идея как-то не улыбается, – хмыкнув, произнесла Ишет, – этот столб света, похож на дорогу в мир мёртвых.

– Спаси и сохрани нас Господи, – окрестив себя святым знаменьем, выпалила Шарлотта.

– Твой Господь нам тут не поможет. Невероятно, я чувствую эхо нашего мира. Да и ангельского тоже. Тут столько всего перемешалось, что сам бес ногу сломит.

Я ещё раз бросил взгляд на небо, где крутились тени мёртвых и со вздохом двинулся к лестнице, которую приметил ещё в самом начале.

– Выбора у нас нет. Вам лучше подождать здесь, а то мало ли что.

– Сколько раз тебе можно говорить, что мы с тобой пойдём до самого… – начал было возмущаться Лис, но тут его нагло прервали.

В глаза ударил яркий свет, уши заложило, а моё сердце и вовсе, ухнув, запуталось где-то в районе кишок. Подобное продолжаться не может по всем законам природы, но когда глаза смогли более-менее различать окружающий мир, а голова перестала трещать, действительность заставила меня жестоко пожалеть о своих мыслях.

Я оказался стоящим в центре той самой ровной площадки, что была на дне древнего амфитеатра. Вот только он больше не выглядел древним. Камень приобрёл свою изначальную белизну. Исчезли отовсюду лезущие растения, а с неба прямо мне в лицо светило яркое солнце. Вот это уже совсем бред какой-то!

– Сегодня, мы увидим зрелище небывалое! Пришедший из чужих земель воин, сразится на арене, дабы заполучить главное сокровище – славу и любовь публики!

Неожиданно громкий голос поначалу потряс меня, но многоголосый рёв трибун выказал много больший эффект. Я забыл упомянуть, что трибуны были забиты под завязку? Да? Ну что ж, теперь упомянул. Вещали с небольшого балкончика, выступающего относительно рядов скамей. Поначалу язык показался мне абсолютно не знакомым, но в итоге оказалось, что человек, если это человек, всего лишь смягчал букву "л", да говорил немного напевно.

– Вы хотите, чтобы кровь оросила сегодня песок сей славной арены?

Вновь ответом был одобрительный рёв толпы. Привыкнув к яркому свету, я смог худо-бедно разглядеть стоящего на балконе и окинуть взглядом сидящих на трибунах. Вещающий оказался высоким мужчиной, стройным, со светлыми вьющимися волосами и длинными заострёнными ушами. Толпа и вовсе представляла какой-то парад диковинок. Были здесь и приземистые широкоплечие бородатые мужички. И точно такие же остроухие, как и оратор на балконе. Были там и демоны всех мастей, со всеми им прилагающимися когтями, зубами, рогами и крыльями. Увидеть можно были и огромных птиц, клекочущих что-то нечленораздельное изогнутыми клювами, их, кажется, Ая называла скайсисами. Были там и зеленокожие большеротые существа, чем-то отдалённо напоминающие лягушек, и люди с головами быков, и мелкие существа, разглядеть которых не было возможности. Люди тоже были. Разных возрастов, расцветок кожи, волос и причёсок. Такая пёстрая толпа как-то смутила меня, но вывод был только один – магия, будь она не ладна. Вот только где мои друзья-то?

– Первым будет драться этот юный человек, его друзья же пусть насладятся представлением! – остроухий с пафосом указал ладонью в сторону клети, которая висела рядом с балкончиком. А вот в ней я и смог разглядеть своих спутников, на вид целых и невредимых.

– Торвальд! Мы не можем выбраться! Держись там пока! – донёсся до меня крик Лисора.

Держаться? Что ж – хороший совет.

– Да начнётся же бой! Первым противником будет прославленный в боях Анэл Махиловский!

По мановению руки вещающего, похоже, заправляющего всем этим балаганом, ближайшие ко мне ворота отворились, и из них вышел закованный в латы воин. В левой руке тот сжимал одноручный меч, сверкающий в ярком свете солнца. В другой – продолговатый щит, на котором вроде даже был какой-то герб, но разглядеть я не мог. Воин не спеша вышел на арену и встал напротив меня. Отсалютовал мне мечом, стукнув им по шлему с закрытым забралом. Я лишь нервно махнул рукой. Зрители разразились хохотом, улюлюканьем и даже гневными выкриками.

– Стоит проявить больше уважения к своему противнику! Но пусть боги будут тебе свидетелем, человек. Да начнётся бой!

Достав незнамо откуда маленький отливающийся золотом гонг, остроухий дал сигнал к началу битвы. Перехватив свой чёрный меч двумя руками, я принялся вглядываться в плавные движения моего противника. Словно по команде, рыцарь набросился на меня, и пошла потеха. Мечи сверкали, сливаясь в одно размытое пятно. Сталь ударялась о сталь, иногда сменяясь деревянным стуком. Как воин в полном латном облачение может двигаться так быстро и плавно, я не могу понять. А уж про силу его ударов, я вообще молчу. Каждый раз, когда его меч соприкасался с моим, руки начинали жалобно ныть и трястись. Удар. Удар. Блок. Отступить на два шага назад. Разворот вокруг своей оси, удар в шею. Он подставляет под летящий меч щит и тут же наносит колющий удар мне в живот. Шаг вперёд, отбиваю несущееся на меня жало клинком в сторону, и пропускаю тычок щитом. По инерции делаю несколько шагов назад, продолжая судорожно блокировать удары. Руки начинают неметь и плохо слушаться. Похоже, старые раны дают о себе знать. Они не смогли затянуться до конца, не смотря на магию и все ухищрения с моей стороны. Ещё бы, если учесть, как я провёл последнюю пару недель. Как назло поскальзываюсь на песке и падаю. Теперь отбивать стремительные атаки приходится одной рукой, потому как второй я судорожно удерживаю себя в более-менее прямом положении. С каждым ударом мой клинок всё сложнее держать прямо. Он отлетает всё дальше, чуть ли не врезаясь мне в лицо. Наотмашь ударив, даже не пытаясь задеть его, перекатываюсь через голову и вскакиваю. В ушах барабанную дробь отбивает кровь. Сквозь пелену боя, стучащую в висках, слышатся крики и улюлюканье толпы. Рыцарь, сделав широкий шаг, размашисто отправляет свой меч мне в голову. Поворачиваю корпус и с силой отталкиваю меч от себя. Нужно разорвать дистанцию и перевести дыхание, срочно! С силой пинаю врага по щиту и отпрыгиваю назад, уходя от нового удара, уже готового разрубить меня пополам. Выставив меч перед собой, пытаюсь отдышаться.

" – Позволь мне."

" – Нет."

" – Но ты проигрываешь. На тебя жалко смотреть."

" – Нет!"

" – Глупец, решил отбросить копыта прямо здесь? Дай мне всего пару минут, и я разнесу здесь всё!"

Тряхнув головой, бросаю взгляд на подступающего противника. В нём не чувствуется усталости, он стоит всё так же ровно, а движения его плавны и расчётливы. Дьявол! Картинка перед глазами плывёт. Скорее по наитию подставляю меч под удар. Дза-анг. По руки волной проходит боль.

" – Отступись, я всё сделаю, мой рыцарь."

Где-то внутри меня начинает пробуждаться сила. Чувствую, как мой разум тускнеет. Нет. Руки немеют. Я больше не чувствую тела. Нет. Нет. Нет! НЕТ!

Чёрное пламя, обжигая нутро, поднимается вверх, разгораясь вселенским пожаром. Никогда оно не приносило столько боли. Я словно всасываю его через тонкое отверстие. Это сложно, но с каждым ударом сердца, его тепло расползается по телу. Наделяя уже ушедшей силой мышцы, проясняя разум. Мир блекнет, миг и он уже чёрно белый. Рыцарь двигается невероятно медленно. Я вижу, как его меч со скоростью черепахи падает на меня. Можно, даже, схватить его сейчас. Страшное пламя, обжигающее всё, не оставляет боле никаких чувств. Лишь сила. Всепоглощающая, ужасная и могущественная. Словно в бреду поднимаю свободную руку, и с моих пальцев срывается поток тьмы, окутывающий моего противника. Сдерживать эту мощь, больше нет сил. Ей нужно дать выход, сейчас же! Поднимаю клинок остриём в залитое солнцем небо. Дай мне силу. Дай мне власть. Я хочу её, сейчас же! Из клинка ударяет чёрный луч, становясь его продолжением. Мир озаряет яркая вспышка, и на амфитеатр опускается тьма. Раздаются тысячи криков боли. Сквозь иллюзию начинает пробиваться реальность. Там и тут камень стареет, покрывается мхом и травой, а небо над головой становится похоже на мозаику, собранную каким-то безумцем. Верный клинок куда-то пропал, я не чувствую его в руке. Неужели выронил? Но сейчас всё это не важно. Двигаюсь вперёд, прорезаю тьму, опутывающую меня со всех сторон. Я чувствую, как сама ткань пространства изгибается под моими ногами, вторя каждому шагу. Откуда-то сбоку на меня выпрыгивает кто-то. Даже не смотрю на него, лишь небрежный взмах руки, и его разрывает на части. Уничтожая саму суть, что держит эту бренную душу в этом мире. Я освобожу вас всех. Вихрями сила выходит из меня, поднимается из-под земли, падает с небес. Она разит всех без разбору. Лишь маленькую клеть, что я по какому-то позыву скрыл от своей силы, остаётся невредимой. Там сидят мои друзья, но им незачем видеть это. Пусть видят лишь непроглядную тьму. Во тьме пылает ключ, висящий на шее извивающегося в агонии остроухого. Он моя цель. И неважно где остальные. Я достану их, ведь это так легко. Я могу стирать горы в пыль, могу уничтожить хоть весь мир, если захочу. Нужно лишь попросить его умереть, и он ответит мне. Нагибаюсь и заглядываю в глаза остроухого. Они пусты. В них нет боли, тоски, нет ничего. Срываю ключ с его шеи. От моего прикосновения тело оратора рассыпается пеплом, который, не успев опасть на землю, превращается в дым.

После завывания силы, полная тишина оказалась звенящей, закладывающей уши. Оглядываюсь. Здесь всё изменилось. Беззвучно пылает сила, скрыв под собой и обжигающий свет, и поглощающую тьму. Сила, что не имеет цвета. Она вздымается вверх и падает вниз. Я не вижу привычной дорожки, но делаю шаг. Я сам сотворю её. Повинуясь моей воле, меж бушующими вихрями силы появляется крохотная тропинка. Нет больше чувства страха или боли. Теперь я властелин этого места, лишь я и никто иной. Иду вперёд, туда, где ярким пятном полыхают красные угольки глаз. Подхожу вплотную и понимаю, что сжимаю в руке ключ. Бесформенный, горячий. Это лишь образ, сгусток энергии, ему не нужна форма, ему не нужны описания. Миг колеблюсь. Зачем мне освобождать её? Древнюю богиню, по мановению руки которой погибло столько существ. Чья воля, заставила души усопших быть прикованным к земле, превратив клочок суши в царство мёртвых. Что-то подталкивает меня в спину, и я непроизвольно делаю шаг, вытягиваю руку, прикладывая заветный ключ к створкам клети. Даже не знаю, зачем я сделал это. Ведь не хотел, вовсе не хотел. Ведь ещё не решил. Артефакт впитывается в замок, растворяется в нём и со скрипом, прорезавшим звенящую тишину, замок исчезает.

– Умница, – произносит мягкий голос, и раздаётся смех.

Он окутывает меня, заливает сознание, убивает волю. Не успев осознать, что же я наделал, падаю в бездонную пропасть.

Открываю глаза. В теле чувствуется какая-то лёгкость. Голова девственно чиста. Ничто не напоминает о… о чём? Что только что было? Где я? Ах да, это же Чистые Пруды. Москва, родной город. Но почему тут так пусто? Ведь на улице так тепло, всё должно быть просто запружено народом. Этот факт, почему-то меня пугает. Как-то это неправильно. Позади раздаётся тихий смешок, от которого по моей спине пробегают мурашки. Резко поворачиваюсь, но никого не вижу. Лишь за дерево скрывается что-то неясное. Аккуратно ступая по высокой траве – и почему никто ей не занимается? – иду туда. Что я хочу увидеть? Подхожу к дереву, привычно провожу рукой по старой, потрескавшейся коре. Ничего нет. Поворачиваю голову и вижу вдалеке неясный силуэт, словно кто-то подсказал мне куда смотреть. Иду туда, аккуратно огибая скамейки и мусорные бачки, покрашенные в синий цвет. А всегда ли они были синими? Подхожу к зданию, предназначение которого даже не могу вспомнить, толи это кафе, толи музей. Захожу за угол и вижу широкую дорогу. Какую-то трассу, или шоссе. Разве рядом с «прудами» есть такая дорога? Через дорогу вижу маленький чёрный силуэт, сидящий на столбе. Направляюсь туда, уже намного быстрее переставляя ногами. В груди что-то неприятно пощипывает. Уж не страх ли это? Спокойно перехожу пустынную дорогу, но на фонарном столбе уже ничего нет. Раздаётся смешок. Оборачиваюсь – никого. Ещё смешок – и снова никого. Заметив что-то вдалеке, бросаюсь туда. Едва успеваю затормозить, чтобы не врезаться в билетную будку и вижу… кошку. Чёрную кошку, с горящими янтарём глазами. Она бросает на меня короткий взгляд и, махнув хвостом, уходит в проулок. Бросаюсь за ней в проулки жилых домов. Окна многоэтажек кажутся безжизненными. На улице ни души. Даже птиц или собак и тех нет. Лишь чёрная кошка маячит где-то впереди. Бегу за ней, петляя по извилистым улочкам. Перепрыгиваю через аккуратно собранную кучку листвы, краем сознания удивляясь – какая листва, если сейчас лето. Во дворе девятиэтажного дома останавливаюсь. Кажется, я потерял её, но тут раздаётся новый смешок, и я бросаюсь в ближайший проулок. Тёмный, хоть глаз выколи. Бегу почти на ощупь, силясь не споткнуться или не врезаться во что-то, и как-то неожиданно выбегаю на открытое пространство. И вновь ни души, хотя я уже не удивляюсь этому. Бросаю взгляд налево. Дорога упирается в площадь, располагающуюся рядом с Кремлём. Где-то на ней виднеется чёрный силуэт, и мне остаётся лишь бежать туда. Огибаю статую и вбегаю внутрь крепости, сквозь открытые ворота. Музеи, мавзолей, главное здание, которое венчает пятиконечная звезда. Вновь «хи-хи». Оборачиваюсь, и привычно никого не вижу. Ступаю по выложенной красным кирпичом площади. Чуть не поскальзываюсь на льду, на что мне отвечает тихий смешок. Под ногами скрипит ранний снег. «хи-хи». «хи-хи». Смешки раздаются уже со всех сторон, я озираюсь, силясь разглядеть хоть кого-то, но площадь пустынна. Шлёпая по лужам, иду дальше. Вода забирается в ботинки, доставляя массу неудобств. Предо мной сидит кошка. Наклонив голову с торчащими ушами к плечу, она с интересом разглядывает меня, виляя хвостом туда-сюда. Осторожно делаю шаг, и чуть не поскальзываюсь на мокрой траве. Позади раздаётся смешок. Ещё одна кошка. Тоже сидит и с интересом разглядывает меня. Ещё одна, и ещё. Со всех сторон, ступая мягкими лапками по горячему песку, ко мне идут сотни чёрных кошек, одинаковых, словно отражения друг друга. Они повсюду. Они карабкаются по зданиям. Сидят на зубчатой стене. Со смехом в глазах взирают на меня из окон. Делаю неосторожный шаг назад и по колено проваливаюсь в лужу. Хватаюсь за стебли травы, но меня лишь сильнее затягивает в песок. Начинаю биться и извиваться, но лишь тону всё глубже. Уже по грудь я ушёл в вязкую болотную трясину, когда ко мне подошла чёрная кошка и сев рядом, принялась умываться, не отрывая от меня взгляда смеющихся янтарных глаз. Таких огромных, манящих, засасывающих. Начинаю захлёбываться вязким киселём, и лишь смотрю в эти глаза умывающейся кошки.

СТОП! Проваливаюсь вниз и падаю на покрытую лиственным ковром землю. Что за бред? Красный замок, постоянно меняющийся климат.

– Хватит издеваться надо мной! – кричу я во всю глотку, но едва могу разобрать свои слова.

Да и кому меня слушать, когда я стою посреди бескрайнего поля, заваленного жёлтыми и красными листьями. Хотя нет, есть кому. Рядом сидит кошка и продолжает смотреть на меня, с каким-то затаившимся подозрением. Я не должен быть здесь. Нет, нет и нет. Что это за место?! У меня ещё столько дел.

Листва вздымается в воздух, словно подхваченная сильным порывом ветра. На обнажённой земле остались лишь я и чёрная кошка. Мы смотрим друг другу в глаза, но я больше не чувствую того благоверного ужаса и обожания. Нет, нет и нет!

– Хватит с меня этих игр.

По земле проходит трещина, огибая нас. Почва низвергается в пучину самого естества.

– Всё это не реально, – говорю я себе.

А кошка лишь уклончиво ведёт ушами.

– Довольно, – раздражённо топаю ногой, и с неба ударяет молния, – здесь я главный!

Янтарные глаза смотрят на меня с прищуром, испытывающе, выжидающе. На небе собирается ворох туч, стреляющих молниями в разных направлениях. Дует холодный, пробирающий до костей ветер.

– Я – твой повелитель, а не наоборот. Ясно? – твёрдо произношу я и протягиваю руку.

Кошечка секунду смотрит на неё с сомнением, но потом всё же прыгает на мою ладонь.

Земля уходит из-под ног, но мне она больше не нужна. Ничего не нужно. Я творю жизнь. Я порождаю смерть. Лишь я. И никто мне не указ. Ни короли, ни боги, ни хоть сама Тьма. Я уничтожу всё, лишь только захочу. Я возрожу всё из пепла, будь на то моя воля. Я, Я, Я. Есть лишь Я и больше ничего!

С моих губ срывается смех. Я поднимаю руки и устремляю их к небу, которое кажется сейчас таким близким… таким манящим…

Очень трудно быстро проснуться, после длинной ночи. Будь то пьянка с друзьями, или бег по пересечённой местности от душегубов. Веки слипаются, яростно отбрыкиваясь от любых попыток разлепить их, а тело безапелляционно заявляет, что, мол, подниматься я не буду, даже не просите. Но ты встаёшь и отправляешь по своим делам, если день сегодня не выходной. Ты встаёшь чуть свет, дабы открыть свою лавку, подымаешься с топчана, чтобы отправиться в дорогу чуть засветло. Мы заставляем себя, а я на такое не способен. Поэтому, когда кто-то принялся дёргать меня за нос, я лишь попытался отмахнуться. Не получилось. Сквозь сон, я начал запоздало понимать, что кто-то, оторву руки, когда узнаю кто, царапает мой бедный носик, словно миниатюрными коготками. Промычав что-то нечленораздельное, я попытался перевернуться на другой бок, за что меня цапнули за ухо. Такое простить было не в моих силах:

– Брысь, зараза!

" – Я тебе дам, зараза. Подымайся, раздери тебя бездна, иначе уже никогда не проснёшься!"

Это пугающее заявление привело меня в чувства, и я резко вскочил. Словно пушинка, рядом приземлилась чёрная кошка. Так вот кому надо сказать "спасибо", за все эти царапанья и укусы. Протерев глаза, я осоловело огляделся. Ничего особенного. Какие-то нагромождения камней, одинокие великаны-деревья, трава, кусты, мох, колонны, поваленные чьей-то немалой силой. Бррр… Ещё раз протёр глаза. В мозгу копошилась какая-то мысль, но как только я пытался схватить её, принимался ехидно улепётывать.

" – Подымай свою гвардию. Нужно убраться отсюда как можно быстрее," – прозвучал, словно прямо у меня в голове, женский голос," – да куда ты смотришь? Я здесь. Ниже. Левее. О Великие Силы."

Ко мне на колени запрыгнула чёрная кошечка и рассержено сверкнула янтарными глазами.

" – Ну? Увидел, наконец?"

– А… Ая? Ая?!

В моей голове словно что-то щёлкнуло. Воспоминания перепуганной птичьей стаей пронесли пред моим взором. Я застонал от досады, обиды и прочих неприятных чувств. А ведь, когда только проснулся, всё было так просто и предельно ясно.

" – Вспомнил? А теперь вставай, нас здесь быть не должно. Да живей же," – принялась подгонять меня нерадивая кошка.

– С какого перепугу ты… кошка? Ах ты маленькая! – я попытался схватить неугомонную животину за пушистый хвост.

Но тягаться с представителем кошачьей семейки было выше моих сил.

" – Потом, всё потом. Да как ты не понимаешь!" – её голос был, взволнованным?

Кошка принялась прыгать по кругу, похоже, она наслаждалась вновь приобретённым телом.

Чуть в стороне раздались стоны, и послышались шевеления.

– Что… случилось? – просипел Лис.

Остальные также изъявляли явное недоумение, но пока не были способны собраться с мыслями и задать вполне логичный в данной ситуации вопрос: Какого лешего здесь произошло?

Подгоняемый древней богиней, которая за каким-то чёртом приняла форму кошки, я поднялся на ноги и рефлекторным движением закинул меч за спину. Как он оказался у меня в руке, я старался даже не думать.

– Я словно побывала у самой Смерти в гостях, – начала было говорить Ишет, но тут её взгляд встретил кошку, и она умолкла.

– Что произошло… Помню арену. Толпы каких-то существ, а потом… всё словно в тумане, – потирая виски, пожаловалась Шарлотта.

" – Не время болтать! Бегите отсюда, живее," – в голосе Аи явственно читался страх.

Убедившись, что все поднялись на ноги, и могут передвигаться, Ая, махнув хвостом, побежала куда-то в сторону, но не успела сделать и десятка шагов, как остановилась.

" – Ну вот, опоздали."

К чему относилось это "ну вот", я понял лишь через секунду, когда прямо из воздуха появилось существо. Метра под три ростом, покрытое серо-зелёной шерстью, больше всего оно походило на обезьяну. Плоская, словно блюдце, морда, длинные руки, достающие почти до земли, венчались крючковатыми пальцами. А вот глаза. Одного взгляда в них мне хватило, что бы понять – мы влипли. Они были совершенно бесцветными, безучастными. Существо сделало несколько лёгких, абсолютно бесшумных шагов и остановилось, давая нам возможность рассмотреть его получше. Посчитав, что мы достаточно впечатлены, обезьяна заговорила, при этом, не открывая рта:

– Вы обвиняетесь в нарушение основного Догмата данного мира. Вердикт – смерть. Привести в исполнение немедленно.

Его голос был каким-то бесчувственным, не имеющим интонаций.

" – Бежим!"

Я вслух повторил крик Аи, и ринулся в противоположную сторону. Не знаю, что это, но если богиня так боится этого, то стоит преодостерчься. Основной проблемой побега, стал тот факт, что существо боле не стояла позади нас, а возвышалось точно в том месте, куда я собирался бежать.

Телепортация – мелькнула у меня в голове шальная мысль. Следующие события и вовсе отбили у меня всякое чувство действительности: Ая лёгким прыжком оказался передо мной и рассержено зашипела.

– Уходи, Хранитель. Это моя земля, и я имею полное право делать, что захочу.

Мне понадобилось долгих пять секунд что бы осознать – это был голос Аи.

" – Уходи, я попытаюсь задержать его. Живо!"

Я коротко кивнул и принялся бочком отходить в сторону, жестами показывая спутникам держаться подальше от этой штуки.

– Ты – имеешь. Он – нет. Догматы непреложны. Вердикт вынесен и озвучен, – ответил кошке монстр, всё тем же бесцветным голосом.

– Он ничего не делал! Это были мои деяния, так что проваливай!

– До сего момента мы смотрели сквозь пальцы на его деяния, потому как твои слова – истина. Но ровно двадцать минут и сорок две секунды назад, он нарушил Догмат. Осознано, без чьих-либо понуканий. Кара – смерть.

Больше загадочный Хранитель ничего не говорил. Неуловимым движением он оказался подле меня и ударил когтистой лапой. Всё, что я успел сделать, это слегка отстраниться вбок, слишком уж быстрым был этот монстр. В моей груди словно разорвался огненный шар, созданный каким-то строптивым магом. Пролетев добрый десяток метров, я впечатался спиной в ствол дерева и осел на землю. Ещё бы чуть-чуть и эта паскуда вырвала бы мне сердце. Хотя и так было паршиво. Горло горело огнём. Лёгкие, а точнее то, что от них осталось, просили воздуха. Разум помутнел, но я всё же не отпускал меча, который по какой-то неясной причине умудрился достать из-за спины.

– Торвальд!

Кто-то кричит. Зачем? Моё горло издало булькающий звук, и я мысленно рассмеялся. Ну вот, уже помутнение рассудка началось. Мутным взглядом я видел, как Хранитель двинулся на меня. На пути монстра непонятно откуда появилась Шарлотта и вскинула руки. Но с них даже не успел сорваться ярким свет инквизиторской магии. Лёгким взмахом это существо отправило монашку в полёт. Больше виконтессу слышно не было. Дьявол! Да он так их всех перебьёт же. Двигайся, двигайся же. Нууу!