Текст книги "Последний Контракт Том 1. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Илья Романов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 31 страниц)

– Я поеду с вами, чтобы убедиться, что с ними всё будет хорошо, – не спрашивал, а утверждал я.

Увидев кивок ухмыляющегося воителя, я двинулся к одному из джипов, желая поскорее покинуть это место, которое когда-то было моим домом.

Не попавшись в поле зрения полиции, нас повезли на край города, где были лишь бесхозные дома и разрушенные строения. И, как только мы доехали до точки назначения, транспорт остановился, выпуская пассажиров.

Покинув авто, я сразу же огляделся, увидев достаточно размера военную базу, окружённую лесным массивом.

Вся её территория была огорожена забором и колючей проволокой. По периметру расставлены дозорные вышки, а вдоль стен ходили патрули бойцов в технологичной броне.

Так же, здесь находилось по меньшей мере 6 трёхэтажных зданий, которые можно было назвать ничем иным, как – Казармы.

Здесь было и двухэтажное строение, похожее на штаб, а так же, множество мелкий зданий.

– Идёмте, – махнул рукой мужчина и мы последовали за ним.

– Вить, я боюсь… – услышал я тихий и испуганный голосок девочки, которая не отлипала от меня с того момента, как мы уехали из приюта.

– Всё будет хорошо, – улыбнулся я ей, погладив по голове и внимательно отслеживая бойцов, идущих по краям от нас.

Их руки всё так же лежали на винтовках, а пальцы на спусковых крючках.

– Ладно… – всхлипнула девочка, вжав лицо в мою кофту и спрятавшись.

Я видел краем глаза, как воитель то и дело косится на меня, с трудом давя ухмылку.

И что его так забавляет? Или он просто долбанутый, который любил ухмыляться?

Пройдя до КПП, я заметил, как к нам выбежали два одетых в чёрную военную форму бойцов с автоматами наперевес.

– Господин! – хором прокричали они, вытянувшись по струнке.

Господин? А вот это, интересно.

– Вольно, – серьёзно произнес мужчина, а бойцы расслабились. – Свяжитесь с Вольновым и скажите, что у нас пополнение из 12 человек.

– Принято, господин! – ответил один из этих бравых ребят, мигом побежав обратно в здание КПП.

А мы тем временем вновь последовали за воителем, заходя на территорию базы и держа курс к одному из трёхэтажных зданий, попутно привлекая внимание всех подряд. Здесь были женщины, которые судя по всему являлись жёнами бойцов. Дети, выглядывающие из окон домов. Старики, сидящие в такую ночь на лавочке и что-то обсуждающие.

Не военная база, а балаган какой-то.

Заметив, как из рядом стоявшего дома вылетел толстенький мужичок в штанах хаки и футболке, я понял, что это и есть Вольнов.

Только вызванный начальством человек будет выглядеть подобным образом, с трудом дыша.

– Р-рад видеть вас в добром здравии, господин! – подбежал он к нам, мигом поклонившись мужчине, а затем осмотрел меня и детей, пытаясь отдышаться. – В-всех в трёшку?

– Да, – кивнул он, заслужив мой косой взгляд. – Завтра распределим, как нужно.

Трёшка? О чём он? И что за распределение?

– Понял! Всё сделаю! – как болванчик, закивал мужчина, а после, улыбнулся и обратился к нам. – Идёмте со мной, дети. Постельки готовы, а еда согрета! Сейчас накормим вас и спать положим, а завтра на детскую площадку пойдём!

Заволновавшись от подобного напора незнакомого им человека, ребята затравленно стали озираться вокруг, видя только окружающих их военных и меня, к которому сразу же придвинулись ближе.

Мда уж… Надеюсь, других детей они встречали без этого болвана.

– Идите с ним, – услышали они мой голос, мигом подняв головы и посмотрев на меня испуганным взглядом.

Продолжая боятся, эти дети, прошедшие через самый настоящий ад не знали, что им дальше делать. Довериться очередному улыбающемуся незнакомцу, который может вновь причинить им боль… Или же не делать этого.

Я и сам не знал, почему решил поверить этому мужчине, который привез нас на военную базу на краю города. Но, спустя столько прожитых жизней и перерождений, я научился видеть в глазах людей искреннее желание помочь. И именно этим желанием полыхали янтарные глаза воителя, когда он прибыл к горящему приюту.

Подойдя к толстяку, я снял с себя маленькую и испуганную девочку, передав ему.

– Если с ними что-то случиться, – донёсся до него и бойцов с воителем мой сухой голос. – Ты умрёшь.

Смотря в мои полные холода синие глаза, мужчина судорожно кивнул, проглотив несуществующий в горле ком, а бойцы насторожились.

Возможно, сейчас, я сделал глупость, угрожая этому человеку. Но, именно так я хотел проверить, как воитель поведёт себя. Отбросит ли дружелюбие и свою ухмылку, озлобившись? Или же всё поймёт, приняв мои слова, как нечто больше, чем просто угрозу?

Что ж… Не проверим не узнаем, так?

Проводив взглядом спины детей и толстяка, я повернулся к улыбающемуся воителю, который не сводил с меня глаз.

Похоже, я всё же не ошибся в нём.

Ну, и что дальше? Надеюсь, меня выпустят отсюда и не придётся пробиваться с боем?

– Следуй за мной, – махнул он рукой, разворачиваясь в сторону здание, которое я принял за штаб.

Вздохнув, я коротко обернулся к КПП и выходу с базы, на что получил отчётливый хмык мужчины и услышал его слова:

– Не волнуйся, если бы я хотел тебя схватить, уже бы это сделал. Сейчас, я хочу просто поговорить, а потом, машина отвезёт тебя, куда скажешь.

Что ж… Раз он помог эти детям, то можно и выслушать его.

Кивнув, я двинулся за ним, продолжая быть настороже и готовым к любому раскладу событий. Ведь, неизвестно, чем ещё может закончится эта ночь…

Глава 4

Именно в ту ночь, сидя в просторном кабинете, который из-за бардака был похож на воплощение вселенского хаоса, я познакомился с тем, кого зовут – Беркутов Алексей Фёдорович… Или, как я позже узнаю, его принято называть – Арес. 30 летний мужчина и криминальный авторитет Москвы, который в свободное от работы время, спасал детей и пытался помочь им устроится в жизни.

Как оказалось позже, Алексей помимо того, что был частью мафиозного мира Российской Империи, являлся аристократом. Вот только, род Беркутовых был небольшим и состоял всего из двух человек, Алексея и его отца, который был болен и находился на старости лет. Об остальных членах рода он ничего не рассказал и я видел, что ему очень тяжело говорить о своей семье.

Сама база была ничем иным, как своеобразным городком, куда Алексей привозил всех найденных и брошенных детей, желая дать им новый дом и уберечь от страха этого мира.

И, признаться честно, меня впечатлила его решимость. Из нашего разговора за чашкой душистого травяного чая, я узнал, что он занимается этим уже 5–6 лет, тратя на свою помощь просто баснословные деньги.

Хотя… Судя по тому, что его бойцы были вооружены технологичной броней, а сама база обладала не слабой обороной, с деньгами у него проблем нет.

Но, вернёмся к нашим баранам и кабинету, где я сидел и спокойно попивал чай, находясь лишь с этим мужиком.

– Моё имя ты уже знаешь, – улыбнулся Алексей, делая глоток и смотря на меня из под чашки. – Но я так и не узнал твоего.

– Роман, – кивнул я, представившись липовым именем.

Даже после того, что он помог детям и рассказал мне о себе, я не доверял ему. И поэтому, решил не говорить своего настоящего имени, решив сделать подобный ход. Возможно, для него это в конечном итоге станет оскорблением, но мне не куличики с ним печь. Поэтому, всё равно.

– Роман значит, – с той же улыбкой произнес он моё имя, будто пробуя его на вкус. – Не, оно не подходит тебе, – помотал он головой и дополнил. – Может лучше, Виктор?

Твою же ж…

Видя, что я замер с кружкой в руке, Алексей отчётливо ухмыльнулся, а затем прищурил янтарные глаза и заговорщически сказал:

– Обманывать не хорошо, молодой человек.

– Откуда? – только и спросил я, возвращая себе самообладание и делая глоток напитка.

– Ну, для начала та малышка проболталась, – подавил я желание ругнуться. – И мои люди уже давно подчистили всю картотеку детского приюта, – выдал он, как на духу. – Там было твоё дело.

То есть, он читал карту каждого ребёнка, даже того, кто уже не был в детдоме? Но… Зачем?

– Много интересного узнали? – спросил я, приподняв бровь.

– Да не особо, – махнул он рукой, вновь делая глоток чая. – Мы должны были знать, сколько всего осталось детей в приюте, чтобы никого не оставить. Поэтому, мои люди и шерстили все дела.

Он настолько поглощен своей миссией по спасению сирот, что не простил бы, если бы кого-то оставил? Кто этот человек? Во всех мирах я редко встречал подобных.

Приподняв кружку, я сделал глубокий вдох, заполняя нос запахом трав и давая себе время подумать. Ему что-то нужно от меня, раз он начал этот разговор, а не отравил домой. Впрочем, далеко ходить не нужно… Он видел мои способности и теперь я для него просто мальчишка и незарегистрированный одарённый в одном флаконе, сила которого способна сжечь четырёхэтажное здание.

А теперь вопрос, как действовать дальше? Убить его? Возможно, но потом придётся быстро отступать, попутно проливая реки крови бойцов базы. Да и не факт, что при своём побеге не пострадает кто-то из мирных людей. И к тому же, он не заслуживает смерти, во всяком случае – пока.

Договориться с ним? Мне нечего ему предложить, кроме знаний и своих способностей. Но и тем и другим я делиться с ним не намерен, потому что не доверяю.

Просто сбежать? Можно было бы, но если перед этим мужчиной станет задача задержать меня и причинить боль, то его бравые бойцы откроют огонь, я уверен в этом.

Жаль, что у Скачка всего 9 метров, после чего печать нужно создавать заново. И будь я чуть сильнее, то смог бы увеличить его длину, наложив печать на тело… Но в данный момент это не получится, и если подобное провернуть, находясь в таком ослабленном состоянии Жнеца, я просто-напросто откинусь, упав слюнявым овощем на асфальт этой самой базы.

Как я и говорил ранее, именно боль заставила это тело однажды пробудить силы Жнеца. И эта же боль делает меня сильнее. Попахивает мазохизмом, но это не так. В сражениях, битвах и войнах, где кровь льётся рекой, а тела падают штабелями, такие, как я, становятся машинами смерти… Наши тела режут, рвут и протыкают… Наши души страдают напитываясь болью, становясь сильнее.

Жнец – не просто солдат на службе у Смерти. Жнец – это душа, прошедшая через бесчисленные страдания и боль, как физическую так и духовную. Мы проклятые, удел которых убивать и приносить жертвы Смерти, желая обрести покой. Таков наш путь… И именно познавая боль, я смогу сделать это тело сильнее, раскрывая больше способностей и делая их мощнее.

Но, что-то я увлёкся… Вернёмся к тому, как действовать дальше имея всего три варианта – Убить, Сбежать, Договорится.

Хотя, есть и четвёртый. Я могу вырубить его и просто спрыгнуть с окна, активировав в последний момент – Скачок.

– Эй… С тобой всё нормально? – увидел я мощную мужскую ладонь перед своим лицом, обладатель которой стоял передо мной.

Я настолько ушёл в свои мысли, что не заметил, как он встал и подошёл ко мне? Косяк…

– Кхм, – прокашлялся я, сделав очередной глоток слегка остывшего чая и кивнув. – Да, прошу прощения, Алексей Фёдорович.

Услышав своё имя, мужчина поморщился, а затем похрустел шеей и сказал:

– Просто – Алексей. И давай уже на Ты.

– Понял, – вновь кивнул я, принимая его слова. Мне без разницы, но если ему так удобно, то пусть.

– Скажи, почему ты сжёг приют? – потянулся он, будто разминая затёкшую спину.

– Мне показалось, что в нём завелись клопы, вот и помог с дезинфекцией. – ответил я, заставив его хмыкнуть.

– Попутно убив директора и воспитателей, так? – вновь спросил он, на что я промолчал и пожал плечами. – Хороший из тебя дезинсектор получился.

О-о-о, мужик… Сколько же всего ты ещё не знаешь.

Пройдя обратно к своему столу, Алексей сел на место, заставив кожаное кресло издать мерзкий скрип, а затем взял одну из папок и положил передо мной.

– Ознакомься, может будет интересно. – услышал я его голос и увидел кивок в сторону документа.

Что он задумал?

Поставив кружку практически допитого чая на стол, я взял в руки папку и открыл её, увидев фотографии, графики, сводки и заметки.

В ней был описан приют носящий название – Отчий Дом. А фотографии показывали наглядный пример торговли детьми, которые потом разумеется пропадали. На графиках же указывались счета директора этого приюта, где цифры достигали действительно неплохих высот.

– Они продают детей на органы, – серьезно проговорил Алексей, внимательно наблюдая за мной. – Директор, воспитатели, охрана приюта и полиция. Все на кормушке от этого, – набрал он воздух в лёгкие и прошипел сквозь зубы. – Бизнеса.

– Зачем ты показал мне это? – спросил я, не отрывая глаз от фотографий.

– Потому что, я видел, как дети тянулись к тебе, – ответил он, поставив локти на стол и сведя ладони в замок. – Они видели в тебе защиту и того, кто готов спасти их.

– И? – поднял я свои полные холода синие глаза, посмотрев на Алексея и заставив его слегка сбледнуть.

– Знаешь, Виктор, – вздохнул он, покачав головой. – Я не святой и мои руки по локоть в грязи… Но дети… Они не заслуживают подобного.

– Ближе к делу, Алексей, – продолжал я смотреть на него, уже понимая к чему он ведёт этот разговор.

– Я хочу, чтобы ты помог мне, – посмотрел он мне в глаза, с трудом пытаясь удержать взгляд и не отвести его.

Сильный ты мужик, Алексей, раз решил взглянуть в глаза Жнеца, теряющего терпение.

Теперь, я понял, к чему были все его ухмылки, когда мы встретились в приюте, а затем и здесь, на базе. Он понял, что может использовать этот рычаг давления, чтобы я помогал ему.

– У тебя целая военная база, – заставил я его поморщится. – Зачем тебе я?

– Эти люди служат мне, но верность их принадлежит моему отцу. И к тому же, здесь их семьи и я не хочу, чтобы кто-то из них пострадал.

– И поэтому, ты пытаешь уговорить ребёнка убивать для тебя злодеев? – приподнял я бровь, а Алексей возмущённо набрал воздух в лёгкие.

– Да как ты можешь говорить такое?! – повысил он голос, нахохлившись, будто воробей. – Тебе и надо то, приехать со мной и дождаться, пока мы выведем всех детей, а потом сжечь здание!

– Ещё лучше, – улыбнулся я. – Ты хочешь, что я стал поджигателем, действующим по твоей указке.

Расширив глаза и открыв рот от моих слов, Алексей резко сжал челюсть и вытянул в мою сторону свои мощные руки, постепенно сжимая кулаки и проговаривая:

– Повезло тебе, что ты ребёнок! Очень умный ребёнок!

– На том и стоим, – кивнул я, поднимаясь с места, закрывая папку и кладя её на стол. – Спасибо за чай. Надеюсь, машина всё ещё ждет меня?

Услышав мой вопрос, Алексей тяжело вздохнул и, покачав головой, закрыл глаза. Я чувствовал, что задел его своим ответом, который оказался не таким, как он рассчитывал. Но, одно дело помочь тем детям, которые жили в аду, через который прошёл я… А другое, незнакомым.

Эгоистично? Да. Лицемерно? Возможно. Могу ли я помочь? Могу, но не буду. Его битва и война – не мои. И мне нужно думать о других вещах.

– Машина у КПП, – спокойно произнес он, открыв глаза и посмотрев на меня взглядом, в котором преобладали разочарование и… Сожаление?

– Благодарю, – кивнул я, походя к двери и открывая её.

И только я это сделал, передо мной оказалась та самая девочка, которую я привёз на руках в это место. Вместо сарафана на ней была одеты лёгкая курточка и штанишки с ботинками. Её волосы, что ранее намокли от дождя, сейчас были расчёсаны и убраны.

Что она забыла здесь?

Подняв взгляд, я увидел позади этой девочки какую-то женщину, которая с улыбкой наблюдала за мной, а после, кивнула в знак приветствия.

– Вить… Я это… – тихо позвала меня эта девочка, имя которой я признаться честно, забыл.

Сейчас она прятала взгляд в пол и мялась, но буквально через секунду её неуверенность пропала и она протянула мне сложенный листочек, который прятала в ладошках.

Ничего не понимая, я взял листок в руку, а малышка сразу же сорвалась с места, спрятавшись за женщину и засмущавшись.

– Спасибо… – вновь услышал я её тихий голос.

Посмотрев сначала на неё, а затем на листок в своей руке, я развернул его и увидел рисунок.

Он был корявым и выглядел слишком броско, но я понимал, что она нарисовала его, вложив все свои чувства.

На нём было отображено горящее здание, дождь и юноша, державший на руках маленькую девочку в сарафане.

Сжав пальцами лист бумаги, я вдруг ощутил некую пустоту, которая тянулась за мной спустя все прожитые жизни… Ведь, последний раз для меня рисовала моя дочь – Юля.

«Папа, смотри! Это я тебя нарисовала! Красиво?! Ну, скажи! Скажи же!» – вспомнил я её лучезарную улыбку и горящие жизнью синие глаза.

Она бы сейчас была примерно того же возраста, что и эта девочка.

Почувствовав небольшую влагу в левом глазу и щеке, я отпустил одной рукой лист и стёр одинокую слезу пальцем, а затем, посмотрел на малышку.

– Где и когда? – спросил я спустя пару секунду, повернув голову к сидящему в кабинете Алексею.

– Я свяжусь с тобой, – ухмыльнулся он, как-то по тёплому. Так обычно делают либо отцы, либо старшие братья.

Кивнув, я аккуратно сложил листок, убрав его в карман кофты, а затем подошёл к девочке и, потрепав её по волосам, пошёл на выход из штаба.

Сейчас мне нужно было побыть одному и собраться с мыслями. И лучше всего это делается дома, которым на тот момент для меня являлась небольшая хижина в бедном квартале.

Выйдя из штаба и пройдя КПП, я сел в машину, за рулём которой находился тощий и длинноволосый азиат.

Японец? А впрочем, всё равно.

– ДК Капотня, доставьте меня туда, пожалуйста. – спокойно обратился я к мужчине, увидев в ответ его кивок и взгляд в зеркале заднего вида.

Доеду до того места, а дальше пешком. Нужно пройтись.

Плавно двинувшись с места, автомобиль выбрал нужный курс и стал набирать скорость, а я привалился спиной к сиденью, уперев голову в окно. Моя рука сжимала в кармане кофты бумажный рисунок, а глаза наблюдали за каплями дождя, бьющимися об стекло.

Слишком тяжелая ночь…

Глава 5

С той ночи и началась моя работа на Алексея в роли поджигателя. Он находил приюты, репутация которых вызывала у него вопросы, а затем начинал копать, пока не вылезала вся грязь. Шантаж, убийства, вымогательство, подкуп и прочее. Он не стеснялся применять каждый из этих способов, добиваясь своей цели.

Осуждал ли я такой подход? Возможно, но лишь частично. Мне было плевать на тех, кто завязан в этом дерьме по уши и потому я молчал, не упрекая Алексея, если он решил кому-то разбить морду, добывая информацию.

Помимо этого, я так же узнал, что база на которой находятся дети, это лишь малая часть его настоящих сил. Он же, как никак, криминальный авторитет, под контролем которого находится часть теневого мира столицы Российской Империи. Вот только, если ранее я видел именно бойцов его отца и рода Беркутовых, то остальной костяк его сил представлял собой отпетых ублюдков, которые за деньги решали любые вопросы своего босса.

Не сказать, что я был в восторге от этих ребят, встретившись с ними в первый раз… Да чего уж там! Одному самому говорливому из них, желающему показать свою удаль в унижении подростка, я сломал нос и руку. Я конечно получил потом лекцию от строго Алексея, что так делать не надо, но мне было плевать. Этот мусор решил постебать мелкого парня, за что и получил.

Так вот… Закончив с Отчим Домом и освободив тамошних детей, которыми потом занялся Алексей, я помог ему ещё в нескольких мероприятиях подобного рода. Но, признаться честно, один из рейдов я запомню навсегда. В ту ночь тоже шёл дождь и так получилось, что деревянная веранда здания, которое я поджёг, обвалилась, придавив меня.

Я – Жнец, который мог воспользоваться Скачком или увернуться, попал в подобную бредовую ситуацию… Мда уж, кому расскажешь, не поверят.

Но не это главное во всей истории, а то, что Алексей, будто разъярённый медведь разнес обломки, вытаскивая меня из завала, как нашкодившего щенка.

Я помнил его полные страха и волнения глаза, когда он увидел меня слегка подпалившегося, испачканного в золе и офигевшего от подобного фиаско. Его строгий голос, который заставлял подчинённых натурально обсираться, до сих пор иногда звучал у меня в ушах. Но, я слишком много повидал, чтобы не разобрать, в его строгости и серьезности, ноты заботы.

Всё же, для него я оставался 16-ти летним пацаном, которого он взял на дело и за которого нёс ответственность.

Привязался ли я к этому мужику после всего, что мы вместе делали и скольких детей спасли? Возможно. У таких как я, всегда мало друзей и тех, кого мы действительно можем назвать семьёй. Удел Жнеца – одиночество. Наши жизни лишь скоротечный момент, после которого Смерть ставит пластинку на "Старт" и начинает музыку по новой.

Именно поэтому, я старался ограничиваться в знакомствах и не заводить друзей, держа каждого встречаемого мной человека на расстоянии. Но… Этот мужик, он будто чувствовал, что я сторонюсь его и стараюсь избегать. И это не останавливало его! Каждый раз, при удобном моменте, он душил меня своей заботой старшего брата и заваливал вопросами о том, чем я занимаюсь в свободное время? Есть ли у меня девушка? Как я отношусь к шашлыку и поел ли я?

Конечно, большинство подобных вопросов звучали либо во время наших встреч, либо когда я посещал его базу, чтобы увидеться с детьми и узнать, как у них дела.

И признаться честно, я рад, что в ту ночь, он спас их. Каждый из этих ребят окреп, набрался сил, стал получать образование, которое им преподавали в школе на базе… Да-да вы не ослышались, там была даже школа.

Но помимо всех этих детей, я приезжал, чтобы проведать Елену. Именно так звали ту девочку, которая нарисовала для меня рисунок, заставив вспомнить свою дочь. Эта малышка превращалась в по настоящему прекрасную леди, у которой совсем скоро отбоя от парней не будет.

Хотя… Если подобные счастливчики появятся когда-нибудь, я непременно устрою им свою проверку на вшивость, чтобы убедиться в их профпригодности.

И вот, после нашей встречи с Алексеем и моей новой вехи в жизни, прошло два года, которые превратили этого мужика из разряда – Я тебе не верю; В разряд – Ты мой друг;

Я доверял ему и считал самым близким человеком, который есть у меня в этой новой жизни. И потому, я не мог позволить ЦОБ казнить и упечь его в такое место, как – Обитель.

Это была тюрьма, находящаяся в культурной столице империи – Санкт-Петербурге.

Именно туда сгоняли всех отбитых и отпетых ублюдков этого государства, где их ожидала, либо смертная казнь, либо вечное гниение в тёмных и сырых камерах, куда свет проникает лишь небольшим лучом.

Сама тюрьма находится по прямой юрисдикцией ЦОБ и они имеют право творить в её стенах, всё что угодно. Я слышал разные истории об этом месте, начинающиеся от насилия и заканчивающиеся – опытами над заключённым, что считалось нарушением законов.

Впрочем, кого волнует заключённый, которого к примеру, приговорили к смертной казни? Всем плевать на него, так почему бы не поставить опыты?

Так я считал, опираясь на ту информацию, которой владел.

Но, вернёмся к Алексею и тому, как я покинул центральный офис ЦОБ, после допроса, закончившегося полным бредом.

Как только я оказался на улице, то сделал глубокий вдох прохладного воздуха, почувствовав, как в нос проникает запах выпечки, доносящийся из рядом стоявших ларьков с уличной едой.

Перед крыльцом меня уже ждал чёрный седан, как и сказала Мария Романовна. Водитель, представляющий из себя лысого амбала, не сводил с меня прищуренных глаз, будто бы хотел просверлить дырку.

Спустившись по ступенькам, я сел в открытую им дверь, а затем дождался пока он займёт своё место, чтобы тронутся в путь.

Смотря на то, как перед моими глазами пролетает ночная жизнь столицы Российской Империи – Москвы, я думал над тем, как всё так получилось.

У ЦОБ и правда не было на меня ничего. Их доказательство в виде фотографии – лажа, которой можно обмануть либо идиота, либо ребёнка. Но, сейчас, сидя в авто и прокручивая весь прошедший со следователем разговор, я понимал, что это была игра.

Меня плавно подводили к вопросу об Аресе, зная, что над простыми фотографиями я посмеюсь.

Возникает вопрос, у ЦОБ имеются на него лишь те доказательства и рычаги, что связаны с криминальным миром Москвы? Или они так же знают о моей роли поджигателя? Не зря же эта женщина показала мне те непонятные фотографии… Там точно поработал одарённый, сила которого – огонь. Хотела связать меня с этим дело? Да нет… Полный бред! Алексей тщательно заметал наши следы, после каждого рейда на прогнивший приют!

И так же, возникает ещё один вопрос, зачем ЦОБ нужно, чтобы я начал учиться в Имперской Академии? В чём их выгода и резон? Не понятно, но очень интересно.

– Странная ситуация, однако… – пробормотал я, мигом заслужив взгляд лысого в зеркало заднего вида.

Поморщившись от его внимания, я нажал на кнопку сиденья, подняв перегородку между водителем и пассажиром, а после, достал из кармана мобильный, который мне вернули после допроса.

Разблокировав его с помощью пароля, я нашёл нужный контакт и написал сообщение:

Отправитель: Виктор.

«Чёрные знают о тебе. Моё гнездо накрыли. Утром встретимся у Косого.»

Увидев, что моё сообщение получено, но не прочитано, я заблокировал телефон и убрал его в карман. Этими, казалось бы, простыми словами, я дал понять Алексею, что ЦОБ вышел на меня и шарился в моей квартире.

Почему я назвал ЦОБ – Чёрными? Всё просто. Их форма, экипировка и прочее… Всё имеет лишь чёрный цвет.

Эх… Лёха, буду надеяться, что ты прочтёшь моё сообщение до завтра. Не хотелось бы мне долго ждать тебя, слушая басни и россказни о разгульной жизни Косого.

Косов Александр Аристархович, или как мы с Алексеем привыкли его называть – Косой. Обладатель большого и мягкого живота, который обожает почесать. Любитель женщин и водки, а так же, владелец небольшого ресторанчика в Измайлово, где готовят самый вкусный борщ из всех, что я когда-либо пробовал.

Именно его ресторанчик стал тем местом, где мы с Алексеем виделись чаще всего, помимо базы. Связано ли это с борщом, который я обожаю? Хм-хм, возможно! Но так же, у Косого получался отличный плов, который он готовил по специальному рецепту для моего друга.

У каждого свои слабости, так почему бы не тешить их иногда?

Бывало конечно, что Лёха, порой, отказывал себе в удовольствии отведать стряпни Косого, ссылаясь на то, что он якобы на сушке и нужно следить за весом. Но у меня, благо таких проблем нет… По двум причинам: 1 – Я в априори потолстеть не могу, потому что каждое утро наворачиваю круги на стадионе и занимаюсь физическим развитием. 2 – Это тело ещё слишком молодо и жир для него не является катастрофой.

Поэтому, по приходу в ресторанчик, я всегда уплетал за обе щеки, довольствуясь порой кислой мордой Алексея, у которого был только салат.

Посмотрев в окно автомобиля, я заметил, что мы уже заезжаем в мой квартал, где было подозрительно тихо. Полицейские или машины ЦОБ отсутствовали во дворе. Людей в униформе этих структур не наблюдалось в округе… Да и в целом, всё было, как прежде.

Уже успели свалить? Быстро работают, однако.

Остановившись возле моего подъезда, водитель опустил разделяющую нас перегородку, посмотрев на меня в зеркало заднего вида всё тем же прищуренным и сверлящим взглядом.

– Всё нормально? – невзначай спросил я, глянув на этого мужика.

– Очки забыл, – сухо ответил он, отводя взгляд.

Так это он очки забыл просто, а не пытался во мне дырку просверлить? Что ж… Бывает.

Пожав плечами, я открыл дверь авто и, стоило мне выбраться наружу, водитель вдавил педаль в пол, заставив резину колёс жалобно заскрипеть, а двор накрыться мощным рёвов мотора.

Подняв клубы дыма, привёзший меня седан свалил в закат, заставив лишний раз убедиться в том, что начинка у автомобилей ЦОБ явно не заводская.

– За очками, наверное, поехал, – вновь пожал я плечами, подходя к подъезду и набирая нужный код.

Открыв дверь и зайдя внутрь, я прошёл к лифту, заметив, что стол вахтёра Евгения Олеговича пустует. На нём одиноко лежала всё та же газетёнка, которую я видел в его руках ранее, и стоял исходящий паром стакан чая.

Ну, хотя бы с ним всё хорошо.

Став дожидаться лифта, я прокручивал из раза в раз разговор со следователем ЦОБ, пытаясь понять их мотив затащить меня в Имперскую Академию… Но, признаться честно, выходил один бред. У них нет со мной камней преткновения, чтобы пытаться навязать учёбу в этом месте. Так зачем? Всё ещё не понимаю.

Похрустев пальцами правой руки, я стал постепенно насвистывать непонятную мелодию, пока не услышал позади себя шарканье тапочек.

– Виктор! – раздался волнительный голос за моей спиной, на который я обернулся и увидел Евгения Олеговича в халате, с бутербродом в руках.

Мигом положив еду на стол, дедушка быстро пошаркал в мою сторону и, подойдя, посмотрел на меня поверх очков, тихо прошептав:

– Тут приходили псы в погонах, про тебя расспрашивали.

Псы в погонах? Да уж, полицию и ЦОБ мало кто любит.

– Что спрашивали? – с улыбкой спросил я, заставив дедушку заозираться на наличие лишних ушей.

– Как долго живёшь, часто ли не появляешься в квартире, и прочее по списку. – ответил он тем же шепотом. – Я и соседи ничего не сказали этим гадам. Мы, жители и работники 39 дома, за своих горой стоим.

– Спасибо, – кивнул я, продолжая улыбаться.

Всё таки приятно осознавать, что где-то есть те, кто не сдаст тебя полиции, не так ли?

Приехав, лифт открыл свои двери, приглашая меня войти.

– Удачи тебе, мальчик мой, – похлопал он меня по плечу, а затем развернулся и двинулся в сторону своего стола, шаркая тапочками. – Гадские менты, понаехали. – доносился до меня его шепот, от которого хотелось лишний раз улыбнуться и покачать головой.

Старики во всех мирах чаще всего одинаковы – Ворчливы, любят поучать и жаловаться на молодёжь. Но то, чтобы кто-то из них жаловался на полицию? Это впервые.

Я запомню вас, Евгений Олегович… Надеюсь, что вы останетесь прежним.

Поднявшись в квартиру и включив свет, я увидел множество следов ботинок, разбросанные вещи, частично перевёрнутую мебель и всю ту же лежащую дверь, рама которой была обклеена полицейской лентой.

Помотав головой и сорвав её, я зашёл внутрь, сразу же оглядевшись и пройдясь по местам, где могли расставить жучки.

– Три, есть, – достал я из напольной лампы небольшое устройство, разломав его пальцами.

Меньше десяти минут мне понадобилось, чтобы найти 8 жучков, которые сразу же отправились в кухонное мусорное ведро.

Закончив, я подошёл к ноутбуку, открыв его и разблокировав.

«Попыток неудачного входа в систему: 69.» – выдало мне небольшое окошко, стоило только появится рабочему столу.

69 попыток?! Да эти ребята, похоже, на принцип пошли, пытаясь залезть в мой ноут. Ну, хотя бы не вскрывали его, уже хорошо!

Быстро проверив почту и увидев, что новых писем нет, я выключил ноут, убрав его в ящик стола.