Текст книги "Год страха (СИ)"

Автор книги: Илья Мельцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

Глава 17 Столица

17 Глава Столица

Во время последнего занятия группа как обычно разбилась на пары и отрабатывала постановку магической защиты. Один пытался создать, а второй по готовности бросал в него камешки или кусочки земли, проверяя удачность каста, потом пара менялась местами. Мы с Витьком от остальных не отставали, и если у меня хоть что-то да начало получаться – несколько снарядов упали прямо под ноги, исчерпав энергию, то Витек так ничего толкового показать не мог, впрочем, как и большинство пацанов группы.

Два часа на полигоне прошли под сдавленные ругательства, тихие вскрики и хохоток Михаила – учитель явно веселился, глядя на наши потуги. Он вообще был довольно смешливым человеком, любящим, как я понял, деньги, женщин и хорошую выпивку – пару раз от него явно несло алкоголем, но не более, пьяным на занятия он не приходил. К работе учитель относился ответственно, но без фанатизма. Вот и сейчас, стоило только прозвучать гонгу, как он тут же прекратил занятие и, посоветовав нам заниматься больше самостоятельно, укатил в закат, а точнее куда-то в сторону административного корпуса.

Следуя совету Михаила, шестеро пацанов, среди которых в том числе оказался Ждан, остались на полигоне. Уж чего-чего, а упорства ему было не занимать. Калинин, (я только недавно узнал его фамилию) много времени посвящал тренировкам, причем тянул за собой остальных.

Дождавшись, пока учитель окончательно скроется из виду, я попросил Витька, которого в свои планы не посвящал, позвать куратора. Заживлять раны нас еще не скоро научат, а убивать Ждана я не собирался – он хоть и сволота, но смерти не заслуживал.

Витек как обычно попытался вытянуть, что я задумал, но в итоге махнул рукой и после обещания все рассказать чуть позже, умчался на поиски Леонида, ну а я в свою очередь, выждав еще пару минут, окликнул Ждана:

– Калинин, как успехи?

– Чего надо, Фишер? – Кисляк оказался тут как тут, однако под взглядом своего лидера быстро сдулся.

– Не хуже твоих, – Ждан явно напрягся, увидев в моих руках оружие, а деревянная шпага в руках мага – именно оружие.

– Вот скажи мне, ты получил удовлетворение, когда подставил Витька?

– Он сам виноват, Кисляк чуть без глаза не остался.

– Ну вот эту недоработку мы и исправим, – усмехнулся я и нарочито медленно поднял шпагу, а затем последовал рассекающий удар.

Брызнула кровь, Кисляк, стоящий по правое плечо Ждана с поросячьим визгом схватился за разрез на лице. В этот момент, остальные пацаны, оставшиеся на полигоне, поняли, что дело приняло серьезный оборот и решив, что им тут не место, прыснули в стороны. Из всех присутствующих только Пахом попытался прийти на помощь Кисляку, но был остановлен мной:

– Еще шаг, и будешь лежать рядом.

– Тебя накажут, – в глазах Ждана появился испуг.

– Да что ты говоришь, – делано удивился я и вновь взмахнул шпагой, метясь по ногам – пацан явно решил сбежать. Раздался новый крик.

В моем арсенале насчитывалось четыре удара, которые я мог выдать за короткий промежуток времени, не рискуя упасть от перегрева. Впрочем, мне хватило. Ненависть, которую я испытывал к этим двум, в день подставы Витька поутихла и превратилась в холодную, контролируемую злость. Тогда я мог и убить кого-нибудь ненароком, а сейчас действовал хладнокровно и расчетливо.

Из оставшихся в моем распоряжении двух атак, реализовать удалось лишь одну – на спине Ждана осталась глубокая кровавая отметина, а в следующий момент сильнейший воздушный удар едва не оторвал мне голову – на полигон прибыл Леонид. Не теряя ни мгновения, он подлетел к Ждану, чтобы остановить кровь, а затем к Кисляку. Спустя несколько минут их болезненные стоны прекратились – наставник погрузил пацанов в сон.

– Носилки тащите, этих к лекарю надо, – крикнул Леонид охреневающему в сторонке Витьку. Парнишка явно был в шоке от увиденного, но после окрика куратора тут же рванул выполнять приказ, как и остальные пацаны, находящиеся на площадке. С куратором мы остались вдвоем.

– Как же ты меня затрахал, – Леонид устало прислонился к столбу ограды полигона, – ну вот зачем ты это сделал? Мстил?

– Они подставили Витька. – ответил я, массируя шею, все-таки прилетело мне не слабо.

– Идиот. Хотя, может оно и к лучшему. Холодная комната прекрасно вправляет мозги на место. Угораздило же тебя ко мне в группу попасть. Я, наверное, когда-то сильно провинился перед богами, и они в наказание прислали тебя. Который раз убеждаюсь: где дворяне – там проблемы.

– Случайности не случайны, – вспомнилась мне фраза из одного мультика.

– Что за бред ты иногда несешь? Случайности у него не случайны. Все, сиди молча – раздражаешь. Будь моя воля, выкинул бы тебя из интерната, и вздохнули бы все с облегчением.

– Если будет кому дышать, – скривился я. У меня в голове не укладывалось, что наставники знают, что ждет пацанов и спокойно к этому относятся. – Сколько их в живых до конца обучения дойдет? Двое? Трое?

– Кто тебе такое сказал? – напрягся Леонид.

– А есть разница? Ты ответь, сколько?

– Достаточно.

– Леонид, ты же воспитанник интерната, сколько вас выпустилось?

– Половина, – о чем-то задумавшись выдохнул мужчина. – Слабым не место на войне.

– И ты считаешь это нормально?

– Не тебе меня попрекать, барчук! Я в отличие от тебя через все это прошел, и уж ты-то точно не сдохнешь. Все! Закрой рот! Если услышу от тебя хотя бы еще одно слово, то в холодную попадешь с переломом руки или ноги.

Дергать тигра за хвост в моей ситуации явно не стоило – ночью конечности понадобятся мне в целости и сохранности. Пришлось замолчать, хотя раскрутить наставника на откровенный разговор очень хотелось.

Не прошло и пары минут с распоряжения куратора, как сразу несколько пацанов, спотыкаясь на каждом ходу, приволокли кондовые, видавшие виды носилки, собранные из толстых палок и толстых деревянных досок.

Ждана и Кисляка, не приводя в сознание, погрузили на эти изделия местных мастеров и поволокли к лекарю, ну а мне Леонид жестом приказал двигаться в сторону холодной комнаты.

На этот раз массового собрания куратор устраивать не стал, зачем повторять одно и тоже дважды, так что шагали мы без сопровождения, лишь Витек увязался сзади, но близко не приближался, напоровшись на гневный окрик Леонида. Куратор был на взводе. То ли мои слова его так задели, то ли выходка.

Знакомая процедура открытия Холодной комнаты повторилась с той лишь разницей, что теперь внутрь должен был зайти я, а не Витек.

– Сутки, – посмотрел на меня Леонид, когда каменная дверь отворила проход, – надеюсь для тебя это будет хорошим уроком. Двигай.

Два шага, и я оказался в месте, которым пугали курсантов с самых первых дней в интернате. Пока каменная створка не отгородила меня от внешнего мира, я успел выхватить взглядом скудное убранство каменного мешка – лежанка, струйка воды, текущая из стены в канаву, предназначенную судя по всему для справления естественных нужд, ни стульев, ни стола, ничего что могло бы скрасить жизнь узнику.

Последним моим наблюдением, до того, как исчезли последние лучи света, была стена, сквозь которую мне предстояло пройти. Находилась она по левую сторону от двери, и я успел прикинуть направление и приблизительное количество шагов до нее.

Ошибка в выборе места проникновения наружу грозила мне самыми плачевными последствиями, поэтому, как только дверь комнаты с гулким хлопком встала на место, я, стараясь двигаться как можно прямее, добрался до стены и замер, приложив ладонь к холодному камню. Теперь мне предстояло выждать немного и активировать эйхор.

Темнота. Полнейшая темнота без единого проблеска света окутала меня, как паучиха своей паутиной. А вместе с ней пришел Холод. Несмотря на то, что на мне были надеты две кофты, я почувствовал, будто меня голого окунули в ледяную воду.

Спустя еще несколько минут пришло ощущение, что из тела начинает утекать энергия. Сперва тоненькой струйкой, но с каждой секундой этот поток становился все интенсивнее, и это пугало.

Стальные иглы холода с легкостью пробивали тело насквозь, выхватывая из него не тепло – саму жизнь и противопоставить этому было нечего. Беззащитность, беспомощность именно эти чувства заставляли сердце сжиматься от ужаса.

Долго выдерживать бесконечную пытку не имелось никакого желания, мне хотелось свалить отсюда как можно быстрее, но я все же выждал около двадцати минут по моему субъективному времени, за которые основательно окоченел, после чего снял одежду с отслеживающими эмблемами и с замиранием сердца попытался активировать Эйхор.

Тело прижалось как можно плотнее к шершавой, мертвенно-холодной стене и… прошло дальше. Умение сработало, теперь стояла задача не остаться замурованным внутри камня.

Толщина внешней стены составляла чуть больше тридцати сантиметров, это я выяснил сразу, как начал обдумывать план самоволки. Расстояние для эйхора было практически предельным, но все же преодолимым, иначе на такую авантюру не имело смысла идти.

Движение давалось очень тяжело, последние миллиметры приходилось буквально заставлять себя идти дальше. Приходили мысли о смерти, но я их гнал, как только мог и тянул, тянул свое тело сквозь камень. В какой-то момент начало казаться, что все напрасно и я бессмысленно сдохну внутри стены, но в следующее мгновение глаза увидели свет – у меня получилось.

Оказавшись на свободе, я кое-как доковылял до небольшой рощицы, начинающейся в ста метрах от стены и там затаился на какое-то время. Холодная комната и проход сквозь стену вытянули энергию как пылесос пыль из-под дивана, так что пришлось потратить какое-то время на восстановление – даже встать с земли представлялось проблемой, не то что бежать.

Имелись конечно опасения, что меня могут обнаружить жители деревушки, расположенной неподалеку, но насколько мне было известно, они к интернату старались близко не подходить.

Юное тело впитывало энергию как губка. Укрывшись в корнях крупного дерева, я постарался максимально расслабиться, чтобы ускорить процесс восстановления сил, как показывал опыт, именно такой способ позволял избавиться от усталости и магического истощения, правда через час вскрылась одна проблема, решить которую в текущих условиях не представлялось возможным – голод. Очень хотелось есть и желательно чего-нибудь сладкого.

Будь у меня больше времени, еду бы я нашел – лес в конце лета богат на съедобные дары природы, вот только срок, за который мне требовалось вернуться – сутки, а значит придется потерпеть вынужденные неудобства. Если завтра выяснится, что я сбежал, последствия будут крайне печальными, в этом сомневаться не приходилось, а проверять на собственной шкуре, какое наказание может быть хуже холодной комнаты, я не собирался.

По моим прикидкам, к моменту, когда я выбрался из своего небольшого укрытия и двинулся в сторону столицы, близилось девять вечера. На рощу опустились сумерки, мешающие нормально передвигаться, ноги так и норовили запутаться в торчащих из земли корнях. Замерев на опушке, я внимательно осмотрел окрестности и направился в обход интерната и деревни в сторону тракта, ведущему к Миргороду.

В руке у меня лежала очищенная от листьев и сучков палка, заменившая оставленную на полигоне шпагу, ноги отсчитывали метр за метром, а впереди ждала столица.

Вскоре интернат и деревня остались далеко позади, и я наконец вышел на утоптанную грунтовку. Ошибиться в выборе дороги было довольно трудно – из Хомутовки вел только один путь.

На мое счастье дождей не было уже неделю, сухая и относительно чистая дорога, стелилась под подошвами. Энергия магического поля подпитывала мышцы ног, позволяя поддерживать очень высокий темп длительное время. Усталости не было, но с каждым километром тела повышалась температура тела. Все в этом мире требовало свою цену.

Приблизительно через полчаса интенсивного бега пришлось раздеться по пояс. Пот ручьем стекал с раскаленного тела, грозя полностью промочить мою одежду.

Вскоре началась жуткая жажда. Воды с собой у меня естественно не было, а пить из из ручьев, периодически встречающихся по пути, я категорически не хотел – не хватало еще подцепить кишечную палочку или еще какую-нибудь дрянь. Пришлось терпеть, хотя давалось это с большим трудом.

Понять сколько времени пришлось потратить, чтобы добраться до столицы можно было только приблизительно, но по моим прикидкам с момента выхода из рощи прошло около четырех часов. Если я догонял кого-то, то приходилось сходить с маршрута и огибать ненужных свидетелей. Бегущий по вечерней дороге мальчишка, от которого валит пар – запоминающееся зрелище.

Ближе к Миргороду скорость я естественно сбросил – люди начали встречаться слишком часто, от всех не спрячешься. Пришлось идти как обычный путник, благо осталось недалеко.

К тому часу, когда стали видны первые лачуги, плотно заполнившие окраины столицы, окончательно стемнело, что могло сильно помешать ориентироваться в городе. Та примитивная схема, что начертил мне паренек из второй группы, содержала в себе только основные крупные улицы, так что именно их я и собирался придерживаться, вот только жутко хотелось пить и когда я наконец вошел в черту города, то первое, что сделал – выпытал у какого-то пьяницы, где находится ближайший колодец.

Дурнопахнущий мужик чего-то невнятно мямлил, активно жестикулировал, но все же направил меня в нужную сторону.

Улица, если ее можно было так назвать, представляла из себя хаотичное нагромождение землянок, избушек, хибар, трудно различимых в тусклом свете луны и звезд. Ни фонарей, ни костров. Даже горящих в окнах свечей или лучин, я почти не замечал. Грязь, мрак и запустение. Наверняка днем все выглядит не столь безрадостно, но ночью окружающие меня строения казались заброшенными.

Единственным зданием, возле которого жизнь не только не замерла, но я бы сказал, била ключом, был трактир, бар, увеселительный дом – можно как угодно называть место, где люди по вечерам пьют, поют песни и бьют друг другу морды. К сожалению, искомый колодец располагался как раз на небольшой площади перед этим заведением. И если бы не жуткая жажда, из-за которой я уже был готов пить из любой лужи, я бы сюда не сунулся.

Возле входа в трактир горело два костра, на которых жарилась или скорее обугливалась какая-то еда. Тени, порождаемые огнем плясали по улице, скручиваясь в причудливые фигуры, и вновь рассыпались тучей мелких пятен, чтобы через секунду собраться в новый образ.

Испускаемого кострами света хватало, чтобы рассмотреть двух мужчин, стоящих возле колодца. По уму стоило дождаться пока они закончат разговор и спокойно утолить жажду, но, во-первых, я понятия не имел сколько они тут будут дискутировать, а во-вторых, сил терпеть пустыню в горле не было никаких. Так что я просто пробрался к колодцу, и пробубнив что-то вроде приветствия, сбросил в воду ведро, привязанное к вороту веревкой.

– Ты че тут забыл, пацан? – с пьяным недоумением посмотрел на меня один из выпивох.

– Мамка за водой послала, – пересохшим голосом ответил я, берясь за подъемный рычаг.

– А ведро твое где?

– В руках унесу, – сосредоточенно крутил я железный ворот.

– А ты смешной, – гоготнул второй. – Пшел отсюда, пока по шее не получил, не видишь взрослые разговаривают.

– Я быстро, – ведро уже было близко к деревянному бортику колодца.

– Ах ты щенок! Старших не уважаешь?! – замахнулся на меня один из мужиков, отчего мне пришлось отпустить ворот и уклониться от удара.

– Да вашу Машу, – разозлился я, слушая, как раскручивается цепь с ведром – Кабзда вам, алкаши.

Желанная влага была так близка, а теперь вновь отдалилась на величину глубины колодца, и это меня настолько взбесило, что я не сдержался. Несколько быстрых движений, подсечка, и вот лицо первого мужика встретилось с моим коленом, что-то хрустнуло, а я уже обошел второго, ударил под опорную ногу и немного подтолкнул его вперед. Глухой удар возвестил меня о том, что бревна колодца и голова незадачливого пьяницы познакомились поближе.

На то, чтобы уложить отдыхать двух подвыпивших граждан, ушло меньше минуты. Возможно, они на утро и не вспомнят о ночном происшествии, так быстро все произошло. Сам не ожидал.

Остальные посетители трактира небольшой стычке возле колодца не придали значения и продолжили веселиться – подумаешь, одной дракой больше одной меньше, а вот пиво само себя не выпьет. Больше мне никто не мешал и божественно-вкусная вода, отдающая металлическим привкусом, утолила мою жажду и смыла с лица дорожную пыль.

После того, как ведро было водворено на место, я на всякий случай проверил пульс у лежащих возле колодца мужиков и, убедившись, что с ними все в порядке, отправился обратно на центральный тракт, ведущий в город. Да уж, будь эти двое не такие пьяные, все могло пройти не так просто, и лишнее внимание я бы к себе привлек. В этот раз обошлось, но на будущее стоит о жажде подумать заранее.

Чем ближе я подбирался к центру города, тем дома становились выше, а улицы чище и светлее. Начали попадаться фонарные столбы с традиционными светящимися шарами, праздные прохожие, экипажи, запряженные лошадьми, и даже пара автомобилей сверкнули лакированными бортами.

По схеме, лежащей у меня в кармане, мне требовалось пройти четыре перекрестка, свернуть налево, миновать еще два квартала, а затем совершить еще несколько маневров. И, выполнив все необходимое, я все равно вышел совершенно на другую улицу, навигация оказалась так себе, благо пара молодых людей любезно пояснили мне, где находится Белореченская и как туда добраться. Ну а дальше оставалось самое сложное – найти нужный дом и проникнуть внутрь, оставшись незамеченным. Григорий конечно магией не владел, но недооценивать его явно не стоило. Кто знает, какие сюрпризы он мог подготовить?

Вычислить дом, в котором обитал Дементьев оказалось тем еще квестом. Всего на улице я насчитал больше двадцати жилых строений с обеих сторон. Фонарные столбы в купе с лунным светом позволяли худо-бедно ориентироваться среди богатых особняков. В первую очередь я отмел пару зданий, на первом этаже которых располагались многочисленные магазинчики и лавки. Вероятнее всего, владельцы этих заведений проживали тут же, на втором этаже.

Остальные дома подсказок о своих владельцах не давали. Все они в той или иной мере отличались друг от друга, но сходились в одном – двери везде были закрыты, а в окнах лишь изредка горел свет.

В один из таких домов, где явно еще не спали, я и постучался. К сожалению, прохожих в связи с поздним часом на этой уединенной улочке не наблюдалось, так что выяснить нужную информацию я мог только у владельцев недвижимости.

Стучать пришлось довольно долго. На мое счастье, небольшой двор, огороженный декоративным забором, никем не охранялся, хотя кое-где я слышал собачий лай. Наконец мои попытки быть услышанным вознаградились, хотя это еще как назвать.

– Чего надо? – послышался из-за двери недовольный мужской голос.

– У меня письмо для господина Дементьева, – выдал я заготовленную фразу.

– Ты что, идиот? – дверь резко распахнулась, позволив мне увидеть грузную фигуру хозяина дома, облаченную в длинный халат и тапки. Хотя это мог быть и дворецкий, кто его знает. Мужик меж тем уставился на меня злобным взглядом. – Я разве похож на Дементьева?!

– Не знаю, – хочет человек меня идиотом считать, значит будем подыгрывать. – Мне сказали, что он живет в доме номер семь, вон же табличка. На ней написано семь, я читать умею.

– Дементьев живет в четырнадцатом доме! Где семь и где четырнадцать? О четверо, кто же таких идиотов рожает. А ну марш отсюда, пока я тебя с лестницы не спустил. Отрыжка пятого.

– Простите, уже ухожу. Запамятовал видать. Батька в детстве по голове часто бил, вот память и отшиб.

Мужик на это ничего не ответил и еще раз сверкнув злобно глазами, захлопнул перед моим носом дверь. Ну что, главное, я узнал номер дома Дементьева, осталось дело за малым – нужно туда проникнуть незамеченным и тут я вновь рассчитывал на эйхор.

Двухэтажный особняк с номером четырнадцать смотрел на меня черными провалами окон без единого намека на то, что внутри кто-то бодрствует. И это в принципе мне было только на руку.

В небольшой огороженный двор, внутри которого были разбиты клумбы с цветами, я заходил предельно осторожно. Были у меня опасения, что Дементьев может обеспокоиться системами безопасности, если они вообще существуют в этом мире.

Предварительный осмотр дома показал, что первый этаж имеет по четыре узких зарешеченных окна с каждой стороны, а также два входа – центральный и черный, предназначенный, вероятно, для прислуги. На заднем дворе расположилось хозяйственное помещение и небольшая беседка, окруженная плодовыми деревьями.

Путей проникновения в дом я видел два – двери и окна. Из-за скудного освещения оценить толщину стен не представлялось возможным, и вполне можно ожидать, что кирпичные стены могут быть и сорок сантиметров, что для меня уже станет непреодолимым препятствием, а если даже и получится, то отмокать после такого подвига придется очень долго.

Поразмыслив какое-то время, я все же решил попытаться проникнуть в дом через черный ход. Даже если Дементьев и установил какую-нибудь сигнализацию, я надеялся на то, что работать она будет именно на открытие двери. Очень хотелось верить, что датчиков движения здесь еще не придумали. При любом раскладе внутрь надо проникнуть, а дальше будет видно, в крайнем случае попытаюсь сбежать.

Пятисантиметровая деревянная дверь, обитая снаружи утеплителем, задержала меня на несколько минут, пока я, стараясь издавать как можно меньше шума, протискивался сквозь нее. Сердце колотилось бешено, в любую секунду я ожидал, что кто-то сможет меня увидеть в этой экстравагантной позе – часть тела внутри дома, часть снаружи, крика думаю в таком случае будет немало.

Четверо мне благоволили – дом спал и никого из жильцов проникновение постороннего человека не потревожило. Первая часть плана прошла успешно, осталось самое сложное – найти Дементьева. О том, что он может и не оказаться у себя, я предпочитал не думать.

По аналогии с домом дяди я предположил, что спальни располагаются на втором этаже, и в общем-то так и вышло. Темнота в доме царила очень плотная, но центральный холл и кухню разглядеть удалось. Неподалеку нашлась и лестница наверх.

Поднимаясь по деревянным ступеням, я несколько раз благодарил судьбу, что мое нынешнее тело весило не больше пятидесяти килограмм, иначе так бесшумно я бы двигаться не смог – старое дерево все время норовило скрипнуть, выдав мое присутствие, но пока все обходилось.

На втором этаже мне существенно облегчил жизнь тусклый ночник, освещающий широкий коридор, вдоль которого виднелись несколько дверей. Какая из них ведет в спальню Дементьева, я не имел ни малейшего понятия, так что пришлось заглядывать в каждую из них.

И опять же, главным моим врагом сейчас мог стать скрип дверных петель. Максимально аккуратно я поворачивал ручку, затем, чтобы разгрузить шарниры, тянул вверх створку и только после этого отворял ее, чтобы заглянуть внутрь. Как же я жалел в те моменты, что эйхор не позволяет остановить начатое движение и нельзя просто протиснуть в комнату голову, чтобы осмотреться.

Первые три двери к положительному результату не привели – одна закрывала уборную, вторая – небольшой зал без кроватей, третья вообще оказалась заперта, что меня сильно напрягло, и лишь открыв четвертую, мне повезло – на широкой постели лежал спящий мужчина. В то мгновение я молил судьбу, чтобы им оказался именно Дементьев.