Текст книги "Красные полковники. Держава превыше всего!"

Автор книги: Илья Бриз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 3

«Каждый должен заниматься своим делом». Это правило отец еще в детстве вдолбил Николаю Штолеву. Он в те годы был достаточно любопытным, чтобы хорошо учиться. И, конечно, старательным. Собственно, каким и должен быть настоящий немец, хоть и выросший в России. Глуховатый поселковый писарь в Поволжье еще в конце XIX века неправильно записал фамилию прапрадеда. Вот так Штольцы стали Штолевыми. Впрочем, как потом оказалось, во время большой войны эта ошибка помогла прадеду спокойно воевать за свою Советскую Родину, не опасаясь репрессий. Он выжил, дошел до Берлина и оставил свою подпись на рейхстаге. Дед тоже был военным, и отец. А вот у Николая не получилось. В училище не приняли из-за какого-то там астигматизма, что, впрочем, не помешало призвать его на срочную службу. Отслужил в войсках дяди Васи, [6]6
  ВДВ – воздушно-десантные войска. Шутливое название в честь генерала Василия Маргелова, долго командовавшего ими и очень много сделавшего для развития этих войск в СССР.


[Закрыть]пришлось даже пострелять немного, принимая участие в войсковых операциях по предупреждению террористических акций на Кавказе, и пошел работать в охрану небольшой тогда еще фирмы. Учился на заочном в юридическом. Сам не заметил, как дорос до начальника службы безопасности. Главное, нормально с хозяином фирмы сработался. Шеф хотя и был очень требовательным, если не сказать – придирчивым, но обеспечивал службу всем необходимым и всегда вовремя платил зарплату.

Недавнее вливание в фирму небольшого предприятия Кононова могло бы пройти для Николая и вовсе незамеченным, если бы не некоторые странности. Во-первых, этот Геннадий Кононов неожиданно стал не просто одним из партнеров хозяина с какой-то там небольшой долей акций фирмы, а первым замом шефа. Да еще, как совершенно случайно выяснилось, с правом подписи любых финансовых документов. Один раз ночью, как утром доложили Штолеву, этот Кононов ввалился в дежурку охраны и навел там шороху. Кто-то из ребят спал, сидя перед монитором. Вполне справедливая накачка, но вот откуда он узнал о дрыхнущем во время смены парне?

Роскошный, хоть и относительно небольшой офис хозяин отдал под какой-то новый отдел, в который не пускали никого, даже уборщицу. Очень начальника службы безопасности удивило, когда он однажды, проверяя дежурную смену охраны, столкнулся на лестничной площадке с шефом, выволакивающим в своем строго-элегантном костюме большой черный мусорный полиэтиленовый мешок из прихожей отдела. Поздоровавшись, Сахно развернулся и захлопнул дверь прямо перед носом удивленного Николая. Пока тот пытался понять, что происходит, открылась дверь дежурки, и оттуда выскочил один из охранников. Кивнул начальнику и, привычно взвалив мешок на плечо, потащил его вниз на улицу к мусорному контейнеру. Очевидно, дежурные на одном из мониторов внимательно просматривали изображение с видеокамеры на этой лестничной площадке.

В новый отдел входили только сам шеф со своим новым замом, какой-то совсем молодой высокий парень с неизменной сумкой для ноутбука на плече, оказавшийся братом Геннадия Кононова, и невзрачный Гольдштейн. Последний вообще из этого помещения выходил крайне редко, похоже, просто поселившись в офисе. У Штолева уже давно исчезло юношеское любопытство. Меньше знаешь о неположенном – лучше спишь. Сказал хозяин обеспечить охрану отдела, занимающегося какими-то новыми информационными технологиями, и постараться не привлекать к нему лишнего внимания – значит, так надо. Но вот когда Николаю попалась на глаза ведомость зарплаты руководства фирмы, где официальные месячные ставки новых сотрудников втрое превышали его собственную, надо честно признать, отнюдь не маленькую… Сколько же тогда они получают «зелени» в конвертах? Тут хочешь не хочешь, а задумаешься…

* * *

– Есть! – Гришка радостно подскочил на своем очень эргономичном и отнюдь не дешевом офисном кресле и довольно потер руки. – Этот банк теперь тоже мой! Могу его потрошить, как левая пятка пожелает.

Сахно встал со своего места, подошел к столу Кононова-младшего, посмотрел на экран самого большого из четырех мониторов на столе парня и одобрительно похлопал его по плечу:

– Молодец. Вот видишь, а ты боялся, что слишком сложно будет.

– Так у этих идиотов, причем у всех поголовно, и клавы, и мышки – радио. Они же все слишком большие боссы, чтобы на их столах лишние провода болтались. Зато я теперь в их компьютеры по радиоканалам захожу, как к себе домой. Надо Карасева вашего поблагодарить. Он мне все эти новомодные беспроводные девайсы по первому требованию привозит. Достаточно только марку по телефону назвать.

– Ara, – с улыбкой прокомментировал Геннадий, не вставая со своего места, – мне Федор Иванович уже жаловался. Зачем, мол, вашему брату именно самые дорогие модели? Неужели попроще не подойдут? Да еще в таких громадных количествах.

– И что ты ему ответил? – заинтересованно спросил Сахно.

– По поводу цены? – усмехнулся Гена. – Поинтересовался случаями отказа бухгалтерии оплачивать заказы нашего отдела. А количество… Пришлось посетовать, что Гришка сам не свой от лимонада и постоянно проливает его на дорогостоящую технику. Про то, что пьет отнюдь не лимонад, а кое-что покрепче, я говорить не стал.

– Генка! – Гриша вдруг стал похож на несправедливо обиженного карапуза, даже губы задрожали. – Я… Я маме скажу, что ты, ты… – закончить парень не успел.

Александр Юрьевич примиряюще взмахнул рукой:

– Да хватит вам. Геннадий, ну что ты брата постоянно подкалываешь? Ладно, парню восемнадцать, а у тебя же у самого сын в школу пошел.

– Это я любя, – опять усмехнулся Кононов-старший. – Гришка, когда маленький был, доводил меня прилично. А я на него физически ведь воздействовать не мог, все-таки одиннадцать лет разницы. Немного перестараешься – и летальный исход. А этот тип чуть что – сразу родителям бежал жаловаться. Ябеда!

– А кто меня в угол постоянно ставил? – немедленно отреагировал быстро успокаивающийся Григорий.

– Но ведь было за что? – ответил Геннадий и потянулся, хрустя мышцами своего большого тела.

Сахно курил и слушал эту затихающую перепалку. Устали ребята. Который день подряд вечерами подолгу сидят у мониторов и подготавливают информацию для их операции. Совсем немного осталось, и можно будет приступать.

– Кстати, мать по телефону жаловалась, что ты дома редко ночуешь. Неужели охрана отказывается тебя возить на дежурной машине? Я же распорядился, чтоб по первому требованию, – нахмурился старший брат.

– Да нет. Они меня и в институт отвозят, и обратно. Иначе хрен бы я что успевал. Иногда просто лень ехать, а диван здесь широкий. Зато утром дяде Вите нормальный завтрак готовлю. А то он все больше сухомяткой перебивается.

– Может, за тобой, Гриша, персональную машину закрепить со сменными водителями? – поинтересовался Сахно. – А с питанием Виктора я разберусь.

– Нет, дядя Саша. Вот ты обещал помочь мне права сделать…

– Водить-то умеешь?

– Умеет, – ответил за брата Геннадий, – машину чувствует. Я его сам три года назад обучал. А вот городского опыта вождения в наличии не имеется.

– Правила выучил? Соблюдать будешь? – довольно серьезным тоном спросил Александр Юрьевич.

– Дядя Саша, – обиженно протянул Гришка.

– Хорошо, – согласился Сахно. – Есть у меня хороший знакомый в горгаи на высокой должности. Поможет без курсов направление на экзамены получить. Но сдавать будешь сам и без всяких поблажек. А пока потренируйся с моим водителем. Я ему скажу.

– Мне бы машина и тренаж тоже не помешали, – сказал вошедший в комнату Гольдштейн. – Права есть, но за рулем давно не сидел.

– Витя, ну ты-то что как первый день замужем? – удивился Александр Юрьевич. – Ты когда проверял свой счет в банке? На хорошую квартиру там еще не хватит, но уж на нормальную машину… А служебное авто с водителем или без оного тебе тоже по первому требованию предоставлять должны. В транспортном отделе фирмы ты в красном списке. Только позвони, и к подъезду подгонят. Я же тебе говорил.

– Вылетело из головы, – согласился Виктор, помолчал немного и заявил: – Я тут, кажется, комбинацию полей для физического пробоя нащупал.

– Ну?! Правда, что ли, Вить? – первым отреагировал Гришка.

– Так вот почему ты из лаборатории не вылезаешь?! – у старшего брата была совершенно другая реакция.

– Там еще много, очень много работы. Срыва генерации нет только на очень малом расстоянии. При попытке засунуть тонкую проволочку в окно пробоя – резкое, на порядки, увеличение потребления энергии, и срабатывает защита. Думать надо. Думать и экспериментировать.

– Отвлечься надо, а потом уже дальше думать, – не согласился Сахно. – Мы все прилично устали за эти два месяца непрерывной работы практически без выходных. Вот ты, Витя, когда последний раз в парилке сидел, а потом спокойно пиво потягивал? Наверняка у меня на даче летом?

Гольдштейн устало плюхнулся на диван, достал сигарету, закурил и только потом молча кивнул, соглашаясь.

– Вот, – назидательно, как школьный учитель, помахал указательным пальцем Александр. – Сгорим на этой работе, и ничего в результате у нас не получится. Надо всем немедленно прерваться и отдохнуть.

– Но у нас же практически все к операции готово. Генка, сколько там у тебя получается? – Григорий повернулся к брату.

Кононов-старший вывел на экран своего компьютера какую-то таблицу, прокрутил ее до конца вниз и объявил:

– Вместе со счетами членов московского правительства – чуть больше четырехсот миллионов евро.

– Сколько-сколько? – присвистнул Виктор.

– Больше пока надыбать не удалось, – немного удрученно развел руками Геннадий.

– Надеюсь, государственных чиновников ты не трогал? – требовательно спросил Сахно.

– Нет, конечно, – сразу ответил Кононов. – Только жулье муниципального уровня по всей стране и откровенных бандитов. Но это так, лишь по самому краю прошелся.

– Достаточно. Нам для работы – выше крыши и еще останется. Даже если половину на прикрытие и перевод стрелок пустим. Сейчас всем отдыхать. Завтра проведем виртуальную репетицию, точно согласуем все этапы и решим, когда проводим акцию. Но после нее – все в отпуск! – Александр Юрьевич строгим взглядом оглядел своих немногочисленных соратников. – Тебя, Виктор, это тоже касается.

* * *

– Таити, Таити, не были мы ни в какой Таити! – заявил однажды известный мультяшный попугай. Гришка себе теперь такого заявления позволить не мог. Он расслабленно сидел в шезлонге под высокой пальмой, медленно, с наслаждением потягивал приятно холодный слабенький коктейль из трубочки и смотрел, как дядя Саша, с визжащей от удовольствия Веркой за спиной, гоняет на водном мотоцикле наперегонки с Генкой. Ленка, крепко державшаяся за мужа, тоже довольно громко радостно кричала. Особенно когда попадала под брызги, поднятые несущейся впереди парой. Тетя Наташа, уже накатавшаяся и так же, как и сам Григорий, несколько раз перевернувшаяся на этом не совсем безопасном средстве водного транспорта, лежала неподалеку в шезлонге и о чем-то беседовала с Виктором, не забывая присматривать за возящимися в мелком бассейне детьми, своими и Кононовых.

Сахно вытащил в отпуск всех. Работа? Ну и куда она от нас денется? Гимназия у детей? После отдыха легко догонят школьную программу! Институт у Григория? Переведешься на платный факультет, наверстаешь и сдашь сессию на отлично! Был бы дурак, так ведь нет же. Две недели ничего не решают. Привыкай распоряжаться жизнью, но не забывай о долге! А чтобы оный долг ты мог воплощать в жизнь, то изволь быть сильным, здоровым и отдохнувшим. Если бы еще не запретили ноутбук с собой брать, было бы совсем хорошо. А так…

Ленка все-таки не удержалась и свалилась в воду. Вера, вероятно из солидарности, спрыгнула с водного мотоцикла следом за ней. Они доплыли до берега и, на ходу расстегивая и снимая спасательные жилеты, устало поплелись к душу, чтобы смыть с себя соль. Вот только если Генкина жена, быстро ополоснувшись, перекинулась парой слов с тетей Наташей и полезла в бассейн к маленьким, то Верка… Вот чего она крутится перед ним в таком откровенном купальнике? Мельтешит перед носом? Фигура у Верки, конечно, зашибись. Мало того что все при всем, так и лицо не просто симпатичное, а по-настоящему красивое. И ноги, что называется – от ушей растут. А чуть что – до себя дотронуться не дает. Вот только попробуй совсем немного прижать ее к себе во время вечерних танцулек в ресторане – сразу отодвигается на пионерское расстояние. Другое дело – местные таитянки. Они, оказывается, несмотря на совершенно не его женский идеал, как фигуры, так и морды лица, такие отзывчивые… И так много всякого умеют…

* * *

– Инновационный центр «Сколково»? – Сахно глотнул из своего стакана. – Как я и ожидал – очередная кормушка для госчиновников и их прихлебателей.

– Сколько они, по-твоему, уже успели вытрясти оттуда? – Кононов-старший критически посмотрел на свой пустой стакан, перевел взгляд на бутылки, выбрал «Мартель Кордон Блю», взял себе другую посуду и налил на самое донышко в низкий, но очень широкий пузатый бокал. Взяв его в обе ладони, легким круговым движением покачал, поднес к лицу, вдохнул аромат и медленно влил роскошный коньяк себе в рот.

– Вексельберг в 2010-м планировал суммарные вложения около шестидесяти миллиардов рублей, то есть немного меньше двух миллиардов долларов. Реально за эти годы из бюджета было выложено порядка сотни. По моей оценке, минимум треть было уворовано тем или иным путем. – Александр опять глотнул из стакана.

– А кто это – Вексельберг? – Гольдштейн сегодня крепкое не пил. Потягивал из высокого стакана «Triple Karmeliet». [7]7
  «Triple Karmeliet» – отличный бельгийский эль крепостью 8,4 % был признан лучшим элем на авторитетнейших пивных соревнованиях World Beer Awards. При варке пива используется 3 вида солода: пшеничный, ячменный и овсяный. Это придает ему очень оригинальный сливочный вкус.


[Закрыть]

– Витя, ну как не стыдно? – укоризненно произнес Григорий. – Твой тезка Виктор Вексельберг изволит быть президентом «Фонда развития центра разработки и коммерциализации новых технологий „Сколково“». – Парень в несколько глотков выпил прямо из алюминиевой банки сок манго, с хрустом смял ее в руке и метко закинул в плетеную мусорную корзину.

Гольдштейн и не подумал смущаться своего незнания. Политика его никогда особо не интересовала. Это же не наука, где если что-то непонятно, то, следовательно, надо работать и работать. Тогда во всем можно будет разобраться.

– Да, даже если бы мы не просрали нашу операцию, то сняли бы все равно в сотни раз меньше, чем эти сволочи, – высказался Кононов-старший.

– Первый блин – комом, – относительно равнодушно подтвердил слова друга Виктор.

– А вот тут вы, ребята, неправы. Я не считаю ее совсем уж провальной, – не согласился Сахно, – конечно, шестьдесят миллионов евро не полмиллиарда, но нам для работы и прикрытия – за глаза. А вот то, что стрелки так удачно удалось свести на американские банки…

– Хорошо, что изначально решили работать через многочисленные незащищенные вай-файные сети Уолл-Стрита, [8]8
  В Америке и много где в Европе уже сейчас полно абсолютно бесплатных радиосетей подключения к Интернету.


[Закрыть]– согласился Геннадий.

Григорий же… Гришка пристыженно молчал. Схватил еще одну банку манго и теперь уже медленно и сосредоточенно высасывал сок через трубочку. Это ведь он провалил все! Большую часть уже снятых с личных счетов денег перечислили на два американских банка, которые на первый взгляд отлично подходили в качестве транзитных. А он не заметил, что там есть специальные средства, препятствующие быстрому безналичному снятию крупных сумм. Ну ведь не банкир же, чтобы знать все тонкости. Время сессии истекло и…

– Григорий, опять комплексуешь? – заметил выражение на лице парня Александр Юрьевич. Встал, подошел и дружески встряхнул за плечи: – Прекрати! Это даже не твоя вина. Больше моя и Гены. Подумаешь, четыреста миллионов евро. Ну ведь не последние же. А этим сволочам мы хорошо насолили.

– Саша, а как все-таки ты предполагаешь нашими средствами давить всю эту чиновничью братию, которая налево и направо распродает Россию? – решил перевести разговор на другую тему Геннадий.

– Ну, – Сахно задумался, – вопрос, конечно, интересный. Только, как мне кажется, это не наша с тобой задача.

– Во как! – удивился несколько отошедший от чувства вины Гришка. – А чья же тогда, дядя Саша?

– Правительства, конечно, президента.

– Но ведь они же сами… – парень замолчал.

– Правильно говоришь, Гриша. Тогда что? – на лице Александра Юрьевича появилась загадочная улыбка.

Кононов-старший уже начал понимать, к чему подводит Сахно. Последние месяцы ежедневного общения довольно прилично сблизили их взгляды на политику, хотя и до этого они не особенно-то различались.

– Убрать правительство? – неуверенно выдавил из себя Гришка.

– Ни в коем случае! – с деланым возмущением ответил Александр. – Нарушать законы Российской Федерации? Призывать к свержению существующей власти? Нет, на это я пойтить не могу! – Сахно явно повторил чьи-то слова из старого фильма. Вот только чьи? Этого Геннадий вспомнить не мог. Герой Папанова в «Бриллиантовой руке»?

– Тогда как? – спросил Гольдштейн.

– Помочь прийти к власти в державе достойному человеку. Вот это вполне в наших ограниченных силах.

– Кому конкретно? – последовал незамедлительный вопрос Геннадия.

– Пока не знаю. Но, думаю, со временем найдем достойного человека. Вот никогда не поверю, что у нас в стране совсем не осталось умных и честных людей. Тех, кому за державу обидно.

«Опять слова из старого хорошего кино, – констатировал для себя Кононов-старший. – Штампы? Может быть. Хотя хорошими штампами не грех пользоваться. И ведь прав Саша. Ладно, братишка глядит ему в рот, но ведь и аполитичный Виктор согласен».

* * *

Две недели, увы, пролетели как один день. Загоревшую компанию в Пулково-2 [9]9
  Пулково-2 – международный терминал аэропорта Пулково Санкт-Петербурга.


[Закрыть]встретил Николай Штолев со своими ребятами сразу на нескольких автомобилях. Чартер прибыл в первом часу ночи. Плановых рейсов в это время оказалось мало, поэтому пограничный и таможенный контроль прошли довольно быстро.

Радостно поздоровались и начали рассаживать весело гомонящих детей, отлично выспавшихся в самолете, по машинам. Вот тут-то и выяснилось, что ехать им всем теперь в одну сторону. Сахно еще пару лет назад облюбовал там же, на Петроградской стороне, старый расселенный четырехэтажный жилой дом, требующий срочного капремонта, с очень уютным садиком и приличной прилегающей территорией. Взял в банке кредит под терпимый процент, выкупил все вместе с землей и напряг ремонтом отдел капитального строительства своей фирмы. Когда же закрутился их проект, особенно перед последней операцией – ведь теперь наверняка будут деньги вернуть кредит без продажи части квартир, – подумал и решил отдать его под семьи своих новых друзей и нескольких особо доверенных руководителей фирмы. Да и от его жилья рядышком. Ремонт дома был уже практически закончен, поэтому, отправляясь в отпуск, Александр Юрьевич отдал все необходимые распоряжения.

По ночному городу доехали быстро. Наталья с детьми отправилась домой, а сам Сахно решил лично показать друзьям свой сюрприз. Лена с Геннадием, конечно, обрадовались новой большой квартире, где мало того, что теперь у обоих детей будет по своей комнате, так еще и в соседях на той же лестничной площадке ныне родители братьев с Григорием будут жить. Мать Кононовых, маленькая пятидесятипятилетняя женщина, уже хлопотала в гостиной новой четырехкомнатной квартиры, накрывая стол к приезду детей и внуков. Долго не могла понять, откуда такое счастье вдруг? Ей с мужем и младшему сыну такие хоромы, и старший рядом в пятикомнатной. Отец Кононовых был тоже не очень большого роста. И откуда у них такие высокие дети? Геннадий под метр девяносто, да и Гришка до старшего брата только на несколько сантиметров не дотянул. Ни в мать, ни в… Э, нет. При виде их отца ни у кого никаких сомнений уже не возникало. Внешнее сходство было, что называется, налицо. Оставив Елену и детей у накрытого стола, поднялись на этаж выше. Квартира Гольдштейна оказалась над Гришиной и была точно такой же. Разве что мебель и отделка другие.

– Ну и на хрена мне четыре комнаты? – Виктор, заглянув на большую кухню, критически разглядывал огромный шкаф с прозрачными дверцами, набитый различной кухонной техникой.

– Ты всегда будешь жить один? – вопросом на вопрос ответил Сахно.

– Не хуже, чем в отеле на Гаити, – присвистнул Гришка, проверяя содержимое бара в комнате рядом. – Может, по рюмочке чая?

– Можно, – согласился Сахно, – новоселье как-никак.

– Решили же завтра приступать к работе? – возразил старший брат. – Второй час ночи уже. Там, – он махнул рукой вниз, – Лена, наверное, уже детей укладывает.

– А мы по чуть-чуть.

Выпили действительно немного. Разговор же, как всегда, свернул на животрепещущую тему.

– Что сегодня правит миром?

Вопрос Сахно не заставил Геннадия долго думать:

– Деньги?

– В какой-то мере. Еще?

– Сила? – высказал свое мнение Гришка. – Оружие?

– Может быть. Но я говорю именно о XXI веке.

– Информация? – подал голос Гольдштейн.

– О! И это именно то, к чему мы получили практически неограниченный доступ. Теперь бы правильно распорядиться этим богатством.

– В Ингушетии опять бандиты в ихнего президента стреляли. И что ты, дядя Саша, с этим поделаешь? – Григорий выпил совсем мало, а затем по наводке Сахно обнаружил в большом холодильнике банки с так понравившимся парню соком манго и тянул понемногу уже вторую.

Александр Юрьевич помрачнел, задумался, а потом, как бы размышляя вслух, спросил:

– Если мы сможем отследить денежные потоки… Кто реально финансирует этих сволочей на Кавказе?

– А ведь это вариант! – сразу понял идею Геннадий. – Лишить бандитов денег, и там достаточно быстро все затихнет.

– Не выйдет. Слишком много крутится наличных, поступающих из самой России от так называемой чеченской организованной преступности. Да, все, что приходит из Саудовской Аравии, Америки, той же Турции мы можем попытаться отрезать нашими методами, но вот наличка…

– Сами же учили, что нужен системный подход, – заявил Гришка. – Надо искать, кому все это выгодно?

– Врагам России, – ответил Гольдштейн. – Кто еще может быть заинтересован в этом бардаке?

– Надо рассматривать ситуацию комплексно, – согласился с обоими Сахно. – Итак, исходя из наличной обстановки, власть в стране и в мире принадлежит, в некотором роде, мафии. То есть на самом верху существуют различные влиятельные группировки-кланы, но они все связаны в более-менее единую систему балансом сил-возможностей и вынуждены друг друга как-то учитывать. Соответственно, взаимодействуя и, в том числе, жутко конкурируя. А вот нижестоящую экономику, то бишь опять-таки ту же власть-мафию, они стараются контролировать, потому что все это пирамида, на которой во многом лежит их собственное могущество. Отсюда что? Столкновение с этой мафией. Не получится. Мы для этого невероятно слабы. Остается как-то натравить их всех друг на друга. А вот это сделать мы, вероятно, сможем.

– На всех уровнях? – с сомнением поинтересовался Кононов-старший.

– Нет, конечно. Нас слишком мало, чтобы справиться с таким огромным объемом информации. Только на самых верхних. Внизу же без поддержки и направления сверху и, главное, без поступления денег все само должно постепенно заглохнуть. Неужели ты, Гена, думаешь, что эти чехи просто так, без оплаты за свою грязную и опасную работу, будут устраивать теракты?

– Ты хочешь сказать, дядя Саша, что все основано только на деньгах? – тут же спросил Григорий. – И те же палестинцы в Израиле воюют за свою независимость только из-за бабок?

– Конечно, – рассмеялся Сахно, – каждый доллар, вложенный в любое повышение напряженности на Ближнем Востоке, окупается минимум десятикратно за счет роста цены на нефть.

– Получается, что и российская власть тоже заинтересована? Поэтому поддержали турков в том же 2010-м, когда они устроили этот псевдомирный конвой с якобы гуманитарной помощью палестинцам?

– А разве наше правительство чем-то отличается от западных в этом смысле? Политика – это всегда продолжение экономики, точно так же, как война – продолжение политики. Наша власть на самом деле еще хуже – она продает собственную страну.

– Ну, Саша, – не выдержал Гольдштейн, – такие вещи надо обосновывать.

– В общем виде или достаточно будет отдельных фактов?

Геннадий с некоторым сомнением посмотрел на младшего брата – не рано ли ему такие вещи слушать? – потом опомнился, ведь и так уж до таких секретов допущен, что дальше некуда, и махнул рукой:

– Давай, Александр Юрьевич, факты.

Сахно ненадолго задумался, потом начал рассказывать:

– Несколько лет назад подумывал я вложиться в «Суперджет-сто» корпорации Сухого. Начал собирать информацию и понял, что меня туда просто не пустят. Там, оказывается, все уже давно разобрано зарубежными компаниями. Alenia Aeronautica, Boeing, PowerJet, Messier-Dowty, B/E Aerospace, Autronics (Curtiss Wright), Parker, Hamilton Sundstrand, – названия западных фирм отскакивали от зубов Александра Юрьевича одно за другим. Ясно было, что он хорошо знает, о чем говорит, – и еще черт знает какие, но заметьте – все оттуда. Понятно, что они инвестируют корпорацию Сухого, чтобы снять сливки с тех огромных наработок, что были сделаны еще при Советском Союзе. И все это не просто при попустительстве нашей власти, а при ее лоббировании. Машина до сих пор в серию не пошла. А зачем? Доступ к нашим технологиям уже получен, а кредиты будут возвращены или акциями корпорации, или из бюджета. В 2010-м вроде бы получили заказ из Индонезии на тридцать самолетов, но до сих пор не выполнили почему-то. Может, все-таки еще и полетит, но на большой мировой рынок «Сушку» все равно не пустят. Это что касается ближнемагистрального пассажирского самолета.

С дальнемагистральным ситуация еще веселее. В программе развития гражданской авиации России до 2010 года имелся пункт о создании дальнего магистрального пассажирского самолета, годы разработки – пятый – пятнадцатый нашего века. Была определена и стоимость разработки – почти одиннадцать с половиной миллиардов рублей, из которых лишь четыре миллиарда бюджетных средств, остальное – за счет самих разработчиков и изготовителей. Задача была определена, и российские конструкторы уже прорабатывали возможные аэродинамические и конструктивные схемы нового перспективного лайнера. Однако в 2005 году после ревизии, дополнения и обновления программы, которая стала называться «Программа развития гражданской авиации России до 2010 года и на период до 2015», пункт о дальнем магистральном самолете таинственно исчез. Потом высокопоставленный чиновник Федерального агентства по промышленности, начальник управления авиационной промышленности Горбунов группе авиационных деятелей так прямо и заявил: «Забудьте о дальнем магистральном самолете!» Затем в адрес российского президента почти одновременно пришло два письма от президентов Франции Жака Ширака и от США Джорджа Буша, в которых они чрезвычайно любезно приглашают Россию принять участие в разработке и создании новых дальних пассажирских самолетов своих стран, а в конце, уже отбросив ненужную дипломатию, настойчиво рекомендуют покупать у них эти самолеты, а именно французский «Эрбас А-350» и американский «Боинг В-787». После того в дополнение к этим письмам столь же настойчивый призыв покупать «эрбасы» пришел из Испании, которая наряду с Францией, Англией и Германией – участник консорциума «Эрбас».

Я тогда сравнил ценовые характеристики отечественных авиалайнеров и их зарубежных конкурентов. Цена Ту-204—300 на сегодня составляет около тридцати миллионов долларов, а Ил-96 – около восьмидесяти миллионов. Стоимость же «Эрбаса» модификации А-350—800 – больше полутора сотен, а в варианте А-350—900 – более ста семидесяти миллионов долларов, что в два – пять раз превышает затраты на приобретение отечественных авиалайнеров. Предварительная цена «Боинга В-787-8» (определенная по статистике экспертным путем) составляет сто двадцать миллионов, на самом деле она будет значительно выше. Для замены устаревающего парка гражданской авиации нашей страны в ближайшие пять-десять лет потребуется около полутора тысяч самолетов средней дальности и триста дальних магистральных лайнеров. Умножьте эти числа на стоимость одного самолета, и вы увидите, сколь велики ставки в этой игре.

Однако все сказанное – лишь верхушка айсберга. Закупка самолетов для дальних пассажирских перевозок у зарубежных авиастроительных фирм крайне негативно отразится на отечественном самолетостроении. Отсутствие средств, которые могли бы быть выручены от продажи российских «Ту» и «Илов» на внутреннем рынке, поставит его в целом в весьма трудное положение и окончательно нокаутирует авиастроительные заводы, находящиеся сегодня в нокдауне. Вместо увеличения количества высококвалифицированных рабочих мест – резкое уменьшение.

Если учесть значительно лучшую расчетную топливную эффективность наших машин, то становится на все сто понятным, что наша авиапромышленность идет в обмен на взятки чиновникам очень высокого уровня. Как заявил министр экономического развития и торговли Российской Федерации небезызвестный Герман Греф еще в 2006-м после поездки в США, уступка в вопросе допуска «Боинга» на российский рынок – одно из двух условий со стороны США для вступления России во Всемирную торговую организацию. Так, может быть, нам не следует спешить в мышеловку под названием ВТО за сыром неизвестно какого качества? Может быть, следует подождать, когда российская экономика станет конкурентоспособной? Ведь российские газ, нефть, титан идут на ура без всякого ВТО. Интересно, Греф когда-нибудь сможет внятно объяснить, экономику какой страны он собирается развивать? [10]10
  Материалы по дальнемагистральным лайнерам взяты в основном с сайта «Федеральные целевые программы России».


[Закрыть]

Ну что, поговорим теперь о стабилизационном фонде Российской Федерации, средства которого уже вложены в низкодоходные и якобы высоконадежные облигации казначейства США и ряда других стран и в депозиты первоклассных западных банков?

* * *

Экзамены на права Григорий сдал с первого раза. Сахно в тот же день вручил ему ключи и документы от новенькой «Ауди А-6», оформленной на фирму.

– Не стоит тебе пока светиться такими покупками. Да и в машинах ты не особо разбираешься, а в транспортном отделе тебя и обслужат вовремя, и зимнюю резину по сезону уже поставили.

Парень только радостно поблагодарил: «Спасибо, дядя Саша!» – и умчался испытывать свой персональный транспорт. Впрочем, катался Гриша недолго. Шариться по миру с помощью аппаратов пробоя оказалось для него значительно интереснее, чем ползать по забитому машинами городу. Эти бесконечные пробки… А тут можно с невообразимой скоростью перемешаться по всей Земле и заглядывать куда хочешь. В Питере слякотная зима? А вот в Австралии лето. На пляжах полно девчонок, причем почти половина загорает топлесс. Принято у них так. Наверное, от местных аборигенок научились. Самые красивые виды планеты? Что может быть проще – выставляй координаты и любуйся! Вид на Париж с Эйфелевой башни, на Лондон с высоты птичьего полета, статуя Свободы в Нью-Йорке, Ватикан и самый большой город планеты Мехико, водопады Канады, Африки и Южной Америки, столп из чистого железа в Индии, пирамиды и сфинксы в Египте. Осмотреть оба полюса с разницей в несколько минут? Хотя вот это как раз оказалось не очень-то и интересным. Заглянуть на дно Марианской впадины или на верхушку Эвереста? Полюбоваться вблизи охотой молодой львицы на старую зебру в саванне? Пингвинов-то на берегах Антарктиды сколько! Подсмотреть карты у бездельников в казино Монте-Карло или Лас-Вегаса? Элементарно! Как японцы собирают свои самые лучшие в мире ноутбуки? О чем болтают генералы в Пентагоне? О, а вот здесь облом! Можно только смотреть. Звук через окно пробоя не проходит.