Текст книги "Малолетка"

Автор книги: Илья

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

16.

Как-то раз, на одном из этапов к нам закинули ущербного тощего кента лет семнадцати.

Не сразу вкурив, что перед ним люди с малолетки, этот индюк начал распушать свой хвост.

Мы представились, стали вызнавать причину такого гонора, выяснять, кто он такой.

–Да я то, да я сё, тудыть его растудыть, ебать-колотить.

–Хммм...На дороге стоишь?Что-то голос твой не знаком.

–Стою каждый день!Ты когда больше стоишь?

–Днём.

–А я ночью!

–А погоняло твоё как?

–Негр.

Типа я не опознал.

Вообще.

Со всеми, мало мальски значимыми людьми из его хаты общался, даже рамсил со смотрящим – Павлухой.

Ни про каких негров и слыхом не слыхивал.

Сидели мы с ним на КПЗ дня три.

Как же он заебал толкать вату нам в уши!

Несколько раз одёргивал его, но обезьяну было не остановить – пиздил и пиздил.

Стал ему обосновывать пиздабола – устроил вой, взбесил меня.

Пообещал сразу по приезду поинтересоваться, кто он такой по жизни.

Обратная дорога на малолетку измотала.

Зашёл полусонный в хату, попросил кого-то из пацанов пробить за Негра.

По пробуждении меня ждало радостное известие, что Негр – аналог нашего Демона.

То есть распоследнее чмо.

Забитое тупое животное, изгой и вообще презренная личность.

Ни о какой дороге там речи и не шло – тряпка и веник, вот две вещи, которыми орудовал Негр.

В чём-то он был даже похлеще Руслана – подписался жить волком.

Что это такое?

Крайняя степень отторжения человека тюремным обществом.

Живёшь отдельно от всех, питаешься отдельно от всех, разговаривать ни с кем не можешь.

Твои интересы за чертой интересов хаты – например, хочешь пожрать или попить чаю, а пить и есть тебе за общим столом нельзя, ждёшь пока не окажется абсолютно ни одного желающего посидеть за дубком.

В переполненной камере это практически нереально.

Так что, чтобы не сдохнуть с голоду, Негр попросился обратно в семью.

Его приняли, но при полном поражении в правах.

Подтянули меня на решку, я рассказал поведение Негра, про его трёп.

Как пиздили негру было слышно даже у нас =)

Через некоторое время на этап поехал Петровна.

Уехал, дней на десять пропал.

Думали, совесть появилась у судьи, отпустили дурака.

Надеялись на это : Петровна накалял.

Наитупейший ублюдок, страшно убогий внешне, да ещё и со странными замашками.

То куски хлеба ныкает по карманам и под подушкой, то втихоря онанирует прямо на шконаре.

Демон когда это спалил, такой скандал устроил =)

Дал Бог соседушку, хуже не придумаешь.

Итак шконка постоянно мокрая и грязная, а тут ещё и крошками засыпана да и загаситься раз плюнуть.

Пиздить Петровну было практически бесполезно – он представлял собой настолько безмозглое существо, что пиздюли его не впечатляли.

Да и самому как-то неудобно порой было – лупишь его, в глаза взглянешь – а там пусто.

Просто пусто.

Никаких признаков мысли.

И руки опускаются, ибо толку ноль.

...А потом он опять что-нибудь выкинет, не сдержишься, отпиздошишь черта.

И снова осадок какой-то.

Короче, Петровну не ждали обратно.

Собрали ему шмотья более-менее нормального, ибо то, в чём он ходил до тюрьмы даже выкидывать стыдно было.

Дали дураку жратвы в дорогу – была чуйка, что ему хавать после откидона нечего будет.

Отвесили несколько поджопников на выходе из хаты...

Неделю ждали – вдруг вернётся?..

Не возвращался...

Только успокоились, как на тебе – заводят дибила.

Лекс аж чертыхнулся и сплюнул в дольняк со злостью.

Ещё через неделю приезжает парень, с которым Петровна сидел на КПЗ.

Оказывается, Петровна-то авторитет!

На распросы пацана о тюремной жизни отвечал примерно так :

–А как вы в хате чистоту поддерживаете? -Да я там демонам щёлкну, метнулись пятак прибрали!

–А что едите, баланду? -Да какая баланда, я там демонам сказал – с воли затянули хаванину!

–А как менты? -Да чё менты, я там....

Всё в таком духе =)

Когда пацан рассказывал, все просто валялись со смеху =)

Это был форменный пиздец.

Петровна же упорно прикидывался спящим.

Пришлось скидывать его со второго яруса на пятак и просить разъяснения.

Петя ушёл в несознанку, отрицая всё подряд.

Пытали бедолагу полчаса.

Допытались до того, что он начал настаивать, что вообще не покидал пределов хаты =)

Обстоятельства заставили въебать ему в тыкву в назидание другим.

Не кулаками, понятное дело, алюминиевой кружкой-литром.

Глухо звякнув кружка отскочила от железного лба Петровны.

–Мудак, бля, всю посуду на тебя изведёшь – ворчал Лекс оглядывая помятый литр.

17.

Вова Череп, он же Вова Челюсть, он же Бобик, он же Бобан – Вова собрал много погонял за свою отсидку.

Первое – Череп – он получил по старой тюремной традиции : вылез на решку с криком "Тюрьма старушка, дай мне погремушку!!!"

Остальные придумали ему в хате, где он сидел.

Мне кажется, основной причиной негатива в его сторону была в первую очередь неприятная внешность Бобана.

Он буквально гнил заживо.

Весь.

От кончиков пальцев до макушки тело его покрывали гнойники.

Не помогали ни йод с зелёнкой, ни ежедневные уколы витаминов.

Вова продолжал гнить, и распространять запах разложения по хате, что очень бесило смотрящих.

Издевались над ним долго и сильно.

Например, в порядке прикола запретили ходить по пятаку – пригрозили, что если он гниющей ногой ступит на пол, то сразу опиздюрится.

И изображал Череп человека-паука, ползая на парашу и обратно по водопроводной трубе...

…В один день ментам ёбнуло в голову бороться с «дорогой» и они прислали к нам шныря (зек, выполняющий хозяйственные работы) со сварочным аппаратом для заваривания «ресничек».

«Реснички» это стальные пластинки, закрывающие решётку.

Идут они внахлёст и немного под углом – вы наверняка видели подобные конструкции, например, на трансформаторных будках.

Шнырь, сукин кот, заварил всё на совесть – руку меж пластинами хрен просунешь.

Дорогу надо было налаживать – для этого у нас была предусмотрительно «забытая» хозяйственным Пиздюком соседская арматура.

Дождались вечерней проверки – после неё палева меньше.

Сначала решку взялся ломать я – воткнул арматуру между «ресничек» и пошёл шуровать ей там.

Сварка держалась крепко.

За час мне удалось сломать лишь пару мест припоя.

Мусор по кличке Укроп несколько раз засовывал своё мурло в «лакалку», угрожая шмоном.

–Какой шмон, мудак, на дворе ночь? – веско возразил ему Лекс. И вежливо попросил нас больше не беспокоить – Ещё раз ебло своё впихнёшь сюда – кипятком ошпарю.

Укроп внял его просьбе, но немного расстроился, по-моему.

Следующим после меня за арматуру взялся Зот.

На какой-то момент мне показалось, что сейчас у централа стена осыпется=)

Братуха рьяно приступил к делу, за двадцать минут разворочав к ебеням все реснички и согнув чужую арматурину.

–Вот силища-то, блять! – в восхищении подумал я, глядя на выломанный проём, через который запросто можно было протащить целикового поросёнка.

Арматуру же пришлось вернуть офигевшим от грохота соседям.

...А утро началось с неприятностей.

На проверку прибежал Укроп, настучал проверяющим про наши проделки.

Те подошли к окну, дёрнули "ресничку"...

И охуели, щурясь под лучами ударившего им в лицо через здоровущий пролом солнечного света.

К нам был применён комплекс мер по предупреждению подобных нарушений режима.

Пункт первый : пиздюли.

Били долго и сильно.

Дубинками.

На продоле.

Всех.

Очень не понравилось =(

Пункт второй : шмон.

Повыкидывали из хаты всё барахло, посрывали все ширмы, распороли матрасы.

Как после урагана – на полу горы писем, фотографий, перемешанные с ватой из матрасов.

Вообще не айс.

Пункт третий : запрет всех намеченных свиданий.

Мне на мамкины слёзы смотреть больно было, потому я не любил, когда ко мне приезжали, так что спокойно это перенёс.

Зато некоторые восприняли данный запрет как трагедию.

Пункт четвёртый : запрет переписки.

Никаких входящих и исходящих.

Незаконно, но хули скажешь?

Вообще, если вы надумаете написать жалобу прокурору – отправляйте в чьём-нибудь бардачке.

Через почту вопреки всем правовым нормам ваша жалоба никуда не уйдёт, а вот неприятностями себя обеспечите надолго.

Жопа друга лучший почтальон, как говорится =)

Пункт пятый : запрет передачек.

Вот это уже было серьёзно!

Все привыкли отказываться от баланды и хавать "мочалки" (макароны быстрого приготовления), балабас (колбасу), вольный хлеб...

И чаёк попивать не по норме в два спичечных коробка сахара в день, а как хочется...

Пункт шестой : менты поставили условие – кто-то должен был влететь в холодный карцер.

Обычно в таких случаях попадал дежурный.

Но в этот раз бедолагу так отхуярили, что в карцере холодном тот бы просто сдох.

Нам дали полдня, чтобы "назначить" виновного.

Ясен пень, на такое дело писаться никто не хотел.

Несколько суток в холодном трюме – ебал я в рот такую веселуху.

Решили, пусть мусора сами выберут виновника.

Пришли краснопёрые с расчётом, что мы им сейчас на блюдечке жертву подадим.

С голубой, блять, каёмочкой, ага.

Увидев, что нету среди нас виноватых, менты устроили скандал, грозили пиздюлями...

Страшно, но молчим.

...увеличением сроков запретов...

Херово, но что поделать?

...коллективной экскурсией в карцер...

Мы молчали и терпели.

...и тут они покусились на святое!

–А тогда...тогда мы у вас ящик заберем! Петрович, забирай эту хуйню!

За "хуйню" горой встала вся хата =)

Допотопный "Рубин" с отломанными крутилками, весь исцарапаный, искоцаный и выцветший, показывавший кое-как и только по своему настроению, стал в тот момент самой ценной вещью в камере =)

Сразу забрать «ящик» ментам не удалось.

Силами трёх мусоров этого было не сделать явно.

Потому пупки ретировались, но вернулись уже с подмогой...

...И ушёл наш "Рубинчег" к ним в коптёрку...

Несколько дней скуки и ада – телека нет, писем нет, дорога оборвана и проверяют её состояние каждую проверку.

Началась нездоровая движуха – один проиграл Лексу жопу в шашки, второго развели на пиздолиза и чуть не опустили...

Безделье давило на мозг, а баланда на желудок – жрать эти помои пиздец как неприятно.

Да ещё и стрёмно, как оказалось :

Лекс напряг шныря-баландёра, чтобы тот подкинул ему здоровый кусок мяса в мутную блевоту, обозначенную в меню как "суп".

Шнырь так и сделал, да вот только при детальном рассмотрении оказался этот кусок частью полового органа самки свиньи, мягко говоря.

На исходе первой недели пришёл наш «воспитатель» (мент, ответственный за малолеток) с повторной просьбой выдать виновного.

Все молчали, хоть и понимали, что это влечёт за собой усиление репрессий.

Молчали, так как было понятно, что "виновному" попадёт крепко – получит тот и пиздюлями, и карцером, и отметкой в личном деле, что может сказаться на приговоре и наверняка скажется на этапах.

Людей с такой отметкой – "красной полосой" – по слухам шмонали и пиздили особенно злобно.

И тут, среди напряжённой тишины хаты раздаётся голос Бобана.

-Это я.

-Что ты? – недоверчиво посмотрел на его тщедушную фигуру мент.

-Я решку разломал.

-Ты?! Что ты пиздишь? Чем?

-Арматурой.

-И где она?

-Вниз упала.

-Хуй с тобой, пойдём, герой, бля – мент понял, что надо брать, что дают.

Через полчаса нам принесли телевизор.

Через три дня вернули Бобана.

Истощённого, избитого, оголодавшего и очумевшего от холода карцера.

Я солгу, если скажу, что он набрал авторитета.

Кем он жил, тем жить и продолжил.

Никакой особой благодарности ему не выразили.

Правда, унижать стали немного меньше.

18.

Сижу за дубком, отхлёбываю чиферок, вывожу шариковой ручкой на кожаной папке, сшитой из косухи Зига, текст молитвы «Отче Наш».

Расслаблен, убиваю время.

Хоть оно, как известно, крайне не любит, чтобы его убивали, но что поделать...

Обстоятельства вынуждают.

Никуда не тороплюсь, неделю как с этапа, никаких выездов не запланировано.

Утро, только прошла проверка.

Почти все спят, тихо трещит телевизор, идут утренние новости на первом канале.

Демон моет посуду, Петровна бестолково шуршит веником по пятаку…

Вдруг на кипеше забегают краснопёрые, дают мне полчаса на сборы.

Что-куда – хуй их знает.

Собираюсь.

Пришли, забрали.

На шмоне я один, в автозаке – один, на КПЗ привезли и в камеру бросили одного.

Ситуация напряжная – всегда до того ездил с подельниками, всё-таки одно на троих дело, все следственные действия тоже только вместе.

В голову лезут неприятные мысли.

Моими сошконарниками по сцене на КПЗ оказались мужики со строгача, но какие-то невыразительные.

Может, присмотреться к ним мешало крайне поганое освещение – одна лампочка ватт на 40, вся закопчёная, может, мне просто было не до того – реально в гонки ударился, гадая, что за провокацию мне мусора приготовили.

Я же паровозом шёл в их раскладах...

...С громким лязгом откинулась кормушка.

–Такой-то!

Удивлённо подхожу к проёму, услышав свою фамилию.

–Передачка!Распишись!

Расписываюсь, охуевая...

Передачка богатая...

Куча жратвы, пуховые подушки, телага, какой-то шмот, сигареты, пачки чая...

Тупо в шоке...

Ничего из этого не просил.

Ну хули : дают – бери.

От души пожрал с сокамерниками, ёбаные урки вымутили у меня одну подушку и телагу.

Телага мне впринципе не нужна была, а с двумя здоровыми подушками таскаться по автозакам совсем не айс (там ценится скорость передвижения : она обратно пропорциональна числу поджопников, получаемых от ментов), так что я им уступил всю эту херню довольно быстро – после получаса нытья о том, как все порядочные арестанты должны друг другу помогать.

Весь день не находил себе места, гадая, что же произошло и что я тут, собственно, делаю.

Никаких объяснений никто не давал.

Ночью не мог заснуть на пуховой подушке, богатое воображение рисовало мне картины длительного заключения.

Поутряне за мной пришёл здоровый жирный мусор и повёл меня к следаку.

Совсем не в тот сектор, куда меня выводили обычно...

Мент протолкнул меня в кабинет незнакомого следака :

–Такой-то!

–Тэксссс...Такой-то...Угонщик...

«Нихуясе!» – думаю – «Что, блять, за цирк, ебаный рот?!!»

–Ээээ...Извините, я какбэ не угонщик...

–Как это не угонщик? Такой-то такой-то?

–Да...

–Ну и чего ты тут горбатого лепишь? Вот – сорок угонов на тебе.

–Да я и водить-то не умею...

–Это ты судье расскажешь!

–Меня вообще за другое приняли!

–Как за другое?... – следак обескуражен не меньше чем я.

Коротко излагаю ему суть своего обвинительного заключения.

Следак запирает меня в кабинете и куда-то убегает.

Возвращается минут через пять, озадаченно чеша репу.

–Неувязочка вышла...Увести! – кивает он менту.

–А чего случилось-то? – мысль о том, что мне пытаются впаять ещё и угоны неприятно свербит внутри головы.

–Да однофамилец у тебя завёлся, тоже малолетка, тоже с этого же централа.

От сердца отлегло…

«Ну менты, ну дибилы, бля!» – озвучивать эту прописную истину не стал =)

С лёгким сердцем забрал остатки передачки, откинув пару куриных ляжек строгачёвским.

Повезли обратно.

Только приехал – прибегает пупок и начинает толкать в кормушку жирного кабана.

Уже понимаю, что не мне, но хули делать?

Тёску, значит, на этап увезли, за него в его хате никто расписаться не сможет.

Кто кабана вточит?

Мусарята =)

Беспокоясь об их здоровье – итак морды такие, что в лакалку не пролазят – я забрал дачку.

Приехал тёска с этапа невесёлым – объел я бедолагу хорошо =)

Зато почти все шмотки вернул обратно.

Даже подушку пуховую, к которой я за пару дней уже успел привыкнуть.

Позвал воспитателя, объяснил ему, тупорылому, ситуацию, собрал большой баул…

Воспет сбегал за тёской – самому лень тащить было сумку.

Тёска оказался даже внешне похожим на меня на меня – тоже блондин, подтянутый, высокий.

Только заколотый партаками крепко – от пальцев до шеи.

В его хате обилие татух вообще было нормой : хата практически полностью комплектовалась "зелёными" -очередной мусарской эксперимент – краснопёрые пытались выяснить, проникнут ли понятия в социум состоящий из людей, заехавших на централ с воли, при отсутствии у них тюремного опыта.

Понятия проникали и при том пиздец как – практически сразу по попадании туда пацаны все поголовно становились отрицалами, били партачки, базарили на фене...

Мой однофамилец, одноимёнец и одногодка одновременно со временем стал там смотрящим.

Сидеть ему предстояло ещё долго.

19.

Как-то под вечер тормоза распахиваются и мент почтительно запускает к нам в хату парнягу.

«Почтительно» это без привычного «Руки за спину», «Быстрее шевелись, блять» и прочих мусарских приколов.

К новичку моментально подбегает Демон – этот шакал встречал всех вновь прибывших, подгоняемый мечтой, что появится-таки кто-то более чмошный чем он сам и избавит Русланку от мук ежедневной уборки. Снимет, так сказать, с ковырла.

Однако данный кентуха точно не подходил на замену Демону.

Высокий, чуть сутулый.

В чёрной майке.

На дворе – зима.

Если на человеке такая одёжа не по сезону, значит он откуда-то из здания тюрьмы, скорее всего.

Эту догадку подтверждало и неимоверное число татуировок, покрывавших тело – все пальцы, кроме большого в синих «перстаках», предплечья заколоты причудливыми узорами, переходящими на плечи.

Ещё сразу удивило число золотых украшений – цепура с мизинец толщиной, на ней болтается массивный крест, на запястье увесистый браслет.

Парень явно был не из простых арестантов.

Мелькнула догадка – «А может быть это…»

-Павлуха! – признал смотрящего Пиздюк.

–Здорово, пацаны! Чифернём? – отозвался Павлуха.

Павлика у нас не любили.

Многие считали его присутствие на месте смотрящего за малолеткой неуместным.

Лекс помнил то время, когда он отнимал у Павлухи новенький спорткостюм, Хилл ещё не забыл, как заставлял Павлуху драить дальняк, Пиздюк с усмешкой вспоминал, как давал Павлухе пизды.

Даже у ебаной чурки – Джема – было припасено несколько историй про издевательства над молодым Павликом.

Однако теперь Павлуха вырос и заматерел.

И мириться с существованием хаты, где его в хер не ставили было, наверное, неприятно.

Потому-то с благословления и по милости Бачуки – старшего смотрящего за малолеткой – Павлик решил предпринять турне по всем хатам, начиная с нашей.

Естественно, Павлик поехал не один – одному ему делать в компании настроенных против него людей было нечего.

Через час привели Рыхлого – второго смотрящего за малолеткой, павлухиного напарника.

Рыхлый отличался от Павлухи сильно.

Абсолютно без тухлого пафоса и понтов, располагающий и открытый, улыбчивый парняга, постоянно на приколах.

На теле ни одной наколки.

Крепко уверенный в себе, расслабленный.

Позитивный кент такой.

Вместе с тем обладающий громадными связями среди криминального взросляка – откуда они у него, не знаю, но факт есть факт : именно благодаря им Рыхлый на второй месяц отсидки стал смотрящим за малолеткой и подтянул к себе недотёпу-Павлуху, отсидевшего уже полтора года, но особого авторитета не добившегося.

Про Павлика же как рассказывали, что он мудак, так мудаком тот и оказался.

Практически сразу, ещё до прихода Рыхлого, пребывая в иллюзиях касаемо своей невъебенной крутости, Павлуха запряг Демона очищать наш «дубок» – обеденный стол.

Дескать, не пристало благородной особе хавать за столом, почерневшим от пролитого на него чифа, баланды, «мочалочного» бульона и Бог знает чего ещё.

По замыслу Павлухи, стол надо было не просто помыть, а выскоблить – содрать грязный верхний слой.

С этой целью Павлик по дороге пробил из своей хаты осколок стекла и вручил его Демону.

Руслан переволновался от проявленного к нему внимания столь высокопоставленной персоны и постоянных её окриков «Быстрее три! Лучше скобли! Хули это место пропустил?» и искромсал себе все руки в мясо.

Даже наши смотряги, глубоко презиравшие Демона, возмутились таким отношением к своему крепостному.

–Тормози – остановил Павлика Хилл, когда тот изготовился прописать Демону поджопник

–Чё тормози? Хули такую грязищу развели? Чистота – святое!

–Ты сейчас сам будешь хату пидорить – недобро высказался Лекс.

Видя, что тучи над венценосной головой сгущаются, Павлуха оттолкнул Демона от стола, уже изрядно закапанного кровью и взялся скоблить дубок сам, обмотав руки полотенцем и приговаривая :

–Убираться – не западло! Чистота – святое! Вася Бриллиант собственноручно дальняк мыл!

После того, как стол был приведён в подходящее для трапезы королевской особы состояние, Павлухе захотелось посмотреть телевизор.

Наш «Рубин» его не устроил категорически.

Павлик выписал из своей хаты маленький переносной цветной импортный телевизор.

Выписал через мента, порядком удивив нашу хату.

Видать, экскурсия по малолетки неплохо была профинансирована, иначе объяснить возможность свободной передачи предметов из камеры в камеру я не могу.

Да и скорость реакции краснопёрых на зажженного «клопа» обычно оставляла желать лучшего. «Клоп» – это сигнальная лампа по другую сторону хаты с выключателем на нашей стороне. «Клопа» поджигаешь – мент прибегает, спрашивает, чего надо. Обычно пупки бегают долго – иногда по нескольку часов. А тут только клопа подпалили, как в кормушке уже показалась уродливая морда Укропа.

То, что ради своей сиюминутной прихоти он оставил всех своих пацанов числом в двадцать жал без телевизора, Павлика волновало мало.

Видать очень хотелось напустить побольше понтов.

Отсюда и этот золотой обвес, и заход в маечке, чтоб все попалили нательную роспись.

А пришёл к нам Павлик с важной миссией : для формирования общака, установления границ нашего в нём участия и для разъяснения вопроса о понятиях.

Если первый пункт – общак – лежал больше на плечах Рыхлого, который был хранителем общака, то второй Павлик оставил всецело для себя.

Ей-Богу, не шучу – этот фуцин притащил с собой тетрадку в клеточку на 12 листов, в которой были записаны понятия.

Начиналась эта белиберда, как сейчас помню, со следующего тезиса :

«Вор, Урка – наш Отец, хранитель всего Святого на тюрьме и зоне»

И дальше бред в том же духе.

Всю эту хрень предлагалось заучить наизусть зелёным нашей хаты, мне в том числе, а потом сдать Павлухе экзамен на предмет владения понятиями.

Это была пиздец какая комедия.

Самый странный экзамен в моей жизни.

Мрачная хата, тусклый свет от единственной лампочки у потолка, вокруг двухярусные шконки, с которых на меня смотрят бледные рожи сокамерников…

Передо мной сидит заколотый наглухо Павлуха и задаёт мне вопросы «Кто такой Положенец?», «Чем отличается обиженный от опущенного?», «Кто такой шнырь?», «Как можно загасится?», «Какие масти есть на тюрьме?»

Я отвечаю, стараясь не заржать, а сам представляю себе Павлуху по выходе на волю.

И что-то он представляется мне совсем не авторитетом на новеньком «Лексусе», а пьяным бомжом в пригородной электричке.

А что же Рыхлый?

А Рыхлый пока Павлик развлекался, спокойно сформировал общак, определил нашу долю в нём и порядок отчислений туда.

Всё это без кипеша, по-деловому, через шуточки-прибауточки.

Перезнакомился со всеми, узнал иерархию хаты, пробил, кто будет замещать смотряг, если тех переведут на взросло, осудят или закинут в другую хату.

Вычислил неблагонадёжных элементов – Демона, Петровну и иже с ними – что-то записал в небольшой блокнотик.

–Не давите их сильно, парни – посоветовал – Из таких вот, надломленных, потом актив мусара и собирают. Если есть возможность человека подтянуть, к движухе приобщить – подтягивайте.

Хорошее о себе впечатление оставил он, короче.

Реальный кандидат на место в верхах тюремной власти.

Что его связывало с Павлухой осталось загадкой для всех.