Текст книги "Гномья летопись, или Быль об Олвине (СИ)"

Автор книги: Илларион Герт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

   Иддир обнаружила Олвина вовремя: тот увяз в непроходимых снегах, и чуть было не погиб; чуть не сгинул совсем.

   – Иддир? – Не поверил гном такому счастью, ведь шёл и брёл назад он уже вслепую, полагаясь исключительно на Визингир, который его ещё ни разу не подвёл. Он не увидел подлетевшую хвосторогу, не услышал хлопанье её крыльев; но он почувствовал, что он – не один, что боги не бросили его в беде, на произвол судьбы.

   – Только Иддир могла прилететь за мной в эти края! – Шептал он, уткнувшись лицом в сугроб, и тот таял от его дыхания – хоть и с явной неохотой. – Но почему так поздно?

   – Семь лет ждала тебя твоя сестра; шесть лет искала я тебя повсюду. – Беспристрастно говаривала дракониха. – Я рада, что ты нашёл в себе мужество отказать той дылде. Я её не видела, и знать не знаю, но мне она отчего-то сразу не понравилась! Как ты мог нас бросить? – С укором вопрошала она. – На кого ты нас оставил? На кого же променял? Стоило ли оно всего того?

   – Я уже наказан, и изрядно. – Отвечал ей Олвин с камнем на душе. – Отнеси меня домой, молю.

   Но Иддир и не подумала. Вместо этого она задумала иное.

   – Сейчас будет больно. – Предупредила она. – Терпи.

   И изрыгнула хвосторога небольшое пламя, и опалила им брови измождённого годами и дорожными переходами гнома.

   – Ибо обморожение имеется на твоём лице! – Сердито вымолвила Иддир. – А теперь дотронься ладонями до лица – согрелись ли они?

   – Немного. – Ответил тот. – Благодарю.

   – Видишь ли ты что-нибудь сейчас?

   – О нет.

   – Ну, я не маг, а всего лишь дракон. – Развела крыльями Иддир.

   И усадила она Олвина к себе, и полетела в Гномгард.

   Тем временем одна часть вражьего войска, одно крыло двинулось в тыл защитникам своих земель. И вот: пробил час, и взяла Юнни в свои руки оружие магическое и оружие физическое, ибо некому больше было его взять – убили злыдни Ларуал, изничтожив как её ману, так и её ауру; нет больше у рода Олова матери гномов. Долго, долго сопротивлялась Ларуал, и некому было её одолеть, ибо берегли гномиху и руны, и боги; однако, слишком много оказалось по её душу врагов, и главный василиск обнажил и свой взгляд, и свой клинок – его магия, его сила оказалась посильнее гномьей. Отныне Ларуал – гномья королева в стране теней, что превращается в звезду и указывает путникам путь...

   И подняла гнома-воительница тревогу, протрубив в рог боевой клич. И откликнулись на её зов и женщины, и дети, и старики. Каждый взял себе оружие, и стеной встали перед врагом. Но силы были слишком неравны, ибо под грохот больших, тяжёлых барабанов, в которые долбили неторопливо идущие тролли; под звучание низко настроенных скрипок, на которых быстро-быстро играли гоблины; под адский визг вампиров и страшное, ужасное, звериное рычание демонов на свет богов вышло вооружённое до зубов войско. И лица воинов были раскрашены в «корпспэйнт» – трупно-боевую раскраску, в состав которой входили кровь, мел и дёготь. И мел делал морды недругов, недоброжелателей бледными, точь-в-точь как у бездыханных тел; дёготь подчёркивал впалость глаз, а кровью были измазаны рты. Страх и ужас шли впереди этого войска, и многие из тех, кто пришёл к Юнни, дабы стоять плечо к плечу, дрогнули, и справедливо убоявшись, побросали оружие своё, ибо не пристало слабым противостоять сильным; сие есть избиение, а не бой.

   Пыль стояла столбом, и вот: Зло всё ближе и ближе. Осталась Юнни одна-одинёшенька, но взгляд её был твёрд, а руки с силой сжимали щит и меч. И увидела гномка среди солдат того, кто однажды нарушил покой в гномьей деревне на целую неделю, придя в «Коннахт»; того самого, что нагрубил и вёл себя прескверно. Узнала Юнни его взгляд, ибо и сейчас не отрывал он своих глаз от гномки.

   Обложили гномку со всех сторон, обступили. Направо и налево наносила она удары; самоотверженная, непокорная, неприступная. Много, много полегло злых тварей у её ног, сваливаясь в целую гору; но не отяжелел ещё меч в руках воительницы, ещё держит она удар.

   И отделились от той чернющей тучи двое, и были это главный василиск, да тот чужак, который не отводил своего алчного взора от некогда своей обидчицы, а ныне своей жертвы, своей добычи – не простил, не простил в злопамятстве своём тот чернолюд униженья своего, когда не получил он своего; когда огрели его сковородкой по затылку, и вышвырнули вон.

   И щит уж – решето, и меч сломался; слабеет и рука, и тело. И накинулись на гномку полчища врага, и уже почти сломили дух, но зовёт, зовёт труба на бой – одолевать стал Гномгард, устоял Эльфхейм и Мэнн. Испугался враг, потерпев пусть и не сокрушительное, но всё же поражение; и понял, что одной лишь силой не сломить ни гномов, ни эльфов, ни тифлингов, ни всех друзей их.

   В бессильной злобе своей, на последнем издыхании повалил враг Юнни на землю, связал и пленил, утащив в своё поганое логово – но прежде, чем удалось иноземцам её схватить, ещё добрая их куча была перебита гномкой! И заточил враг красавицу в башне, дабы согласилась гномка выйти замуж по доброй воле – ибо даже Зло понимало, с кем связалось, и уважало всё её бесстрашие. Понастроило Зло в корысти своей вокруг башни красивых построек, лёгких беседок; насадило деревьев, ведь многое в Его власти. И задирали свои головы все проходящие по лугам и полям мимо башни, где томилась прекраснейшая из Камнерождённых; свисали с окошка локоны золотистых волос. Но не мил был свет гномке; всякую пищу она гордо отвергала, ибо понимала, что мечтает враг таким вот образом польстить ей, дабы смягчилась и полюбила Зло, предав добро.

   И возвратив на место Каменный цветок, то сердце земли, прибыл Олвин, верхом на драконе, домой, и почуял неладное, ибо опустел тот край, что так дорог ему был; вились, вздымая к небу струйки дыма, остатки костров и пожарищ. Пепелище наблюдалось всюду и кругом, и немой плач висел в воздухе. Слишком, слишком дорогой ценой вырвали волшебные народы себе победу! И победу ли? Хоть враг и ушёл, но пообещал самому себе и всем, что ещё вернётся, и вернётся скоро.

   И искал Олвин при помощи поводыря-огнехвоста и драконихи Иддир свою названную сестру среди живых, и не нашёл; искал и среди мёртвых, перебирая горы останков – как гномов, так и их злейших врагов. Всё без толку...

   «Где же ты... Где?».

   И искал Олвин ответа на свои многочисленные вопросы, и обратился к жрице своего рода, матери гномов из рода Железа.

   – За неё не беспокойся! – Отвечала гному наставница. – С ней всё хорошо, и пока ничего ей не грозит... До поры, до времени, ибо притихло Зло не просто так!

   – Расскажи мне: что ты видишь? – Не отставал Олвин.

   – Вижу я, как далеко на востоке, близ южного края этого мира, взошли три вершины, и высота двух рассчитана. И одна вознеслась над землёю на две тысячи шестьдесят две лиги, а другая – на две тысячи семьдесят восемь. Но высота третьей пока сокрыта от меня...

   – Странны видения твои! – Нахмурил свои брови гном-упрямец, гном-страдалец. – Что-нибудь ещё?

   – Открылось мне сейчас, что на вершине третьей из тех гор, окружённой облаками, поставило Зло гигантскую Мать-книгу, и при помощи своих чернокнижников, магов чёрных, колдунов и чародеев, всех алхимиков, кудесников и ведунов пытается вписать туда все девяносто девять Его имён! Торопись же, ведь они – на полпути, сложа руки не сидят!

   – Но почему я? – Перебил Олвин. – Причём тут я?! Какое мне дело до их Мать-книги? Пусть вписывают туда, что хотят! Ах, мне вернуть бы ту, что всегда была рядом; что всегда была добра ко мне; ту, которую я... Какой же я дурак!..

   – Если туда будет вписано последнее из Его имён, то мир падёт. – Разъяснила мать гномов из рода Железа. – Теперь тебе понятно? И лишь ты способен обуздать врага, остановить его.

   Перечить жрице не мог даже такой высокородный гном, как Олвин. Он лишь вздохнул и вымолвил:

   – Но ведь немощным стал я, незрячим; какой же с меня толк?

   Улыбнулась тут мать гномов, и дотронулась скипетром до чела Олвина.

   – Легче? – Спросила она.

   – Легче. – Подтвердил гном, почувствовав значительный прилив сил.

   Тогда попросила тут наставница, дабы и огнехвост, и Иддир, набрав полную пасть слюней, со всей силы плюнуть в лицо Олвину. Те отказывались долго, не смея так поступать со своим другом, ибо плевок означал лишь одно – презрение. Но жрица настаивала, и те беспрекословно повиновались: раз того требует мать гномов – значит, так надо.

   Зрелище было неприятным, зато Олвин продрал свои глаза, и сквозь потоки лечебной слюны увидел свет, а в нём – три силуэта: гномиху, дракониху, белку. Вся троица смотрела на обескураженного гнома, еле сдерживаясь, чтобы не расхохотаться – да-да, огнехвосты и драконы умеют это делать по-своему.

   – Что я должен делать? – Воодушевлённо поинтересовался приободрённый Олвин. – А самое главное: как мне туда попасть? Чай, не ближний свет!

   – А я на что? – Обиделась Иддир. – Или ты думаешь, что один ты по Юнни скучаешь? Единственное, я не знаю дороги...

   – На сей раз – без тебя. – Покачала головой мать гномов, обращаясь к драконихе. – Для того чтобы остановить Зло, сначала необходимо стереть из Мать-книги все имена; а для того, чтобы перелистнуть хотя бы одну страницу, потребуется не менее дюжины гномов, так что Иддир отпадает. Есть у нас двенадцать храбрецов и большая лестница?

   – Моя артель. – Не задумываясь, ответил Олвин. – Благо, они все живы и здоровы. Но если не Иддир – каким образом мы перенесёмся в тот злополучный край? Пешком мы не успеем! С твоих слов, враг дожидается ещё и определённой даты, когда что-то с чем-то совпадёт, когда сработает заклинание; когда сработает всё, что написано в той книге...

   – Я приоткрою рунный портал. – Сказала мать гномов. – С помощью него вы попадёте в сам край, но дальше – сами.

   После, собирая Олвина и его одиннадцать друзей в далёкий путь, мать гномов добавила напоследок следующее:

   – В каком-то из древних свитков, что нашла я в Главной библиотеке, вместе с картами хранились кое-какие упоминания о местопребывании самого Зла. Руны эти записаны в обратном порядке – дабы никто, кроме нас, не узнал, не прочёл по глупости своей, да не отправился на поиски Зла, ибо лишь мы, гномы, имеем к нему стойкий иммунитет. Помните, что однажды совращены были некоторые эльфы Злом, и ныне гоблины; лишь гномы устояли. И ещё: Мать-книга, хоть и огромна, да припрятана хорошо; замаскирована. Так просто её не найти, и пишущие в ней строки гады окружили себя дымкой, оттого толком не видны. Всё это содержится в строжайшей тайне, и кабы не мои способности... Не узнала б я про тот секрет, про ту загадку.

   И провела жрица ритуал, и вот: двенадцать гномов по мановению волшебного жезла и сопутствующих слов отныне на самом краю света!

   И увидел Олвин, и вся братия его, те три злополучных вершины, одна из которых в разы выше, и пик её закрыт облаками. И двинулся навстречу Злу отважный гном, но словно разноимённы были полюса: гнома из рода Железа отталкивал от гор невидимый магнит; каждый шажок давался с превеликим трудом, и к тому же поднялся сильный ветер, мешающий сосредоточиться. Туман, буран и вьюга; пелена и ураган. Но слишком упрям был Олвин, и продолжал идти туда, куда ему было велено.

   И раздалось в густом тумане хихиканье:

   – Вы не должны выжить; не должны уцелеть. Не по зубам вам тягаться со Мной, ибо здесь дремлет иная сила, и справиться здесь лишь магией возможно. Владеешь ли ты ею, гном?

   – Я владею правдой. – Дерзко и бесстрашно отвечал туману Олвин. – Я сокрушу тебя навеки.

   – Ой, ли? – Издевалось Зло. – А успеешь?

   И вправду: зоркие глаза гномов различили Мать-книгу, и вот: девяносто восемь имён уже вписано в неё, и на подходе последнее, девяносто девятое. Но кинули Камнерождённые дротики свои в неизвестность, и попали: все, как один, попадали вниз, в пропасть писари зловредные, и некому дописать имя последнее.

   И поспешил Враг к вершине, к Матери-книге, дабы написать своё же имя самому, самостоятельно; но преградил ему путь суровый, величавый гном!

   – Брысь с тропы Моей, малявка! – Прохрипело Зло бородатому смельчаку, даже не думая сбавлять шаг.

   – Ты не пройдёшь!!! – Взревел Олвин, да так, что услышали его все горы в долине. Гном вытащил из ножен Лайсендер, и позвал Врага в последний бой.

   И принял вызов Враг, не убоявшись великого меча, на который нанесены были руны гномкой Юнни. Но с толку был он сбит: ведь думал Враг, что гном пойдёт с секирой на него, или же обрушит свой тяжёлый молот.

   – Ты не эльф и не человек, чтобы идти на Меня с мечом! – Шипел туман, кружа над Олвином. – С магическом мечом, а это ведь нечестно!

   – Тебе ль о честности-то говорить? – Ходил кругами, вокруг оси своей гном, не зная, куда б ударить мечом, ибо всюду лишь сплошной туман. – Явись же, покажись! Какое оно, Зло? Во всей своей красе ты обернись же предо мною!

   Но медлило Зло, не показывая истинного своего лика.

   – Трус! – Сквозь зубы процедил гном, сплёвывая от негодования.

   И задели эти слова Врага до всех глубин его чёрной души, и вот: восстал пред гномом Вирм, чей облик схож был с коброй королевскою, а также червём гигантским земляным одновременно. И наносил Вирм один за другим опасные, ядовитые выпады, но уворачивался Олвин так же успешно, как когда-то, в древние времена, Сигрун Победитель ускользал от сверхтяжёлой стоеросовой дубины великана Еттина.

   Трое суток боролся Олвин с Вирмом, пока не одолел его вконец, разрезав Лайсендером пополам. И как-то хорошо, прекрасно стало на душе, и расцвели вокруг цветы! Благоухала зелень, птицы прилетели. И царила в воздухе улыбка, благодать.

   Пока же гном из рода Железа сражался со Злом, одиннадцать его друзей приставили к Матери-книге большую лестницу, что несли они на своих плечах весь путь. И стёрли гномы все надписи ужасные, всем скопом переворачивая каждую страницу (так тяжела была каждая); все до единой почистили они. И вписали туда гномы нечто хорошее, и всего-то одно слово. Но слово это было превыше всех на свете, ибо у верховного бога-творца лишь одно имя, и это имя – Добро. Одни переводили его как «свет», иные – как «любовь», но имя это всегда несёт в себе только доброе начало, и не иначе.

   И закрыли гномы Мать-книгу, и спустились к Олвину. И решили они искать Юнни.

   И подсказало гному сердце его, где искать ту, которую он уже покинул однажды, и которую более не оставит никогда. И вот: выглянуло из твердыни личико милое и красивое, но грустное и печальное. И распахнулись от радости и удивления ресницы у гномки-воительницы, ибо пришёл к ней брат названный её, и стоит пред стенами, где замуровал её Враг.

   – Сбылось, сбылось пророчество! – Просияла Юнни. – Ах, Олвин! Как же я тебя ждала...

   И вызволил гном свою сестрицу из мрачного замка, из чертога чернокаменного, и бережно взял на руки уставшую красавицу, и отнёс к Иддир, которая не выдержала томительного ожидания, и через некоторое время вылетела вслед за гномами на край света, полагаясь на свой нюх. И вовремя: усадил гном златовласку к драконихе, и теперь ничего ей не грозит. Нет больше напастей; нет отныне Зла в мире этом.

   И прилетела Иддир в Гномгард, а Олвин и его артель – уж тут! Ибо открыла рунический, магический портал мать гномов, и ныне в сборе все, ведь даже огнехвост пожаловал к измотанного пленом солнышку, дабы вселить и радость, и надежду.

   И излечилась Юнни, став ещё краше. И взялась за старое, ибо соскучились по её стряпне все гномы, и не только: вот, валят толпами в «Коннахт» и тифлинги, и эльфы. Драконам, огнехвостам и всем-всем-всем созданиям волшебным радуются в Юниной таверне. И радовалась Юнни, потому что не увяла рассада её, и курица сидит и жмурится; не утащила её на этот раз рыжая, бесстыжая лиса.

   И рассказали гномке, что отомщена она, и уничтожены все те, кто имел причастность к её пленению в далёком прошлом. И нет у них могилы, потому что подожгли гномы тела их, и развеяли над глубокой пропастью.

   И настал день, и настал вечер: навестил гномку её спаситель, гном отважный, Олвин. И взял её за руку, и потащил к пруду, в котором отражался свет Луны.

   – Помнишь ли, как бегали мы в детстве за дракошей, но всякий раз она нас обгоняла?

   И кивнула гномка, улыбаясь.

   – Помнишь ли, как сидели и читали свитки летописцев в Главной библиотеке?

   И кивнула гномка, улыбаясь.

   – Помнишь ли, как...

   Но тут гном запнулся, и подошёл ближе. И обнял он Юнни со всею нежностью, и со всею же нежностью поцеловал. И ответила та, потому что тоже любила.

   – Выйдешь ли ты за меня замуж? Станешь ли моей женой? Будешь ли хранительницей моего очага? Будешь ли вести со мной хозяйство? Будешь ли ты мамой наших малышей? Будешь ли ты ждать меня всегда? Будешь ли любить до самого конца?

   Но закрыла Юнни ему рот, чтоб много не болтал, и присели они под Луной, и любовались природой, тишиной.

   И сыграли в Гномгарде пышную свадьбу: стала невеста Юнни женою для Олвина; стал жених Олвин мужем для Юнни. И короновали их прямо на свадьбы, и ныне Олвин – король над всеми гномами; король добрый, справедливый и смиренный сердцем. И стала Юнни прекраснейшей из королев, и правила достойно, во всём помогая своему супругу. И шли к ней за советом и эльфы, и тифлинги, и многие другие народы Волшебного края. И преуспела она во многих из искусств, став видным звездочётом.

   И была на свадьбе и Иддир, да не одна, а со своими родителями! Нашли они друг друга, и радости их не было предела.

   И был на свадьбе огнехвост, и лучшими из лакомств одарили белку. И была она счастлива и весела.

   Так завершилась история двух сердец. И жили они долго и счастливо...

Свиток #14. Портал

   Однажды автор книги во время своего обеденного перерыва спустился в кафе перекусить и понял, что попал куда-то не туда: уж больно странно выглядят посетители, и интерьер не тот. А всё дело в том, что новая хозяйка ради прикола сменила прежнюю вывеску на новую, с какими-то начертаниями на эльфийском, ничего в этом не понимая. Поскольку совпало многое – время суток, положение планет, место на карте – хозяйка кафе нечаянно открыла портал, и писатель оказался в другом измерении. Выйти обратно не так-то просто: проход откроется только через год в то же время. Что делать? Пришлось Ларсу использовать все свои знания и навыки, чтобы выжить в фэнтези-реальности, а именно в одном средневековом городке, где эльфы занимают высшее положение и живут во дворцах; гномы-трудяги собираются в гильдии и мастерят оружие, а люди – они, в основном, крестьяне или простые воины. Бродил он долго по городу; промок, потерялся и зашёл в случайно открытую дверь, где алхимик работал над новым зельем. Тот принял его за курьера, который должен доставить нужный ингредиент для «Зелья бессмертия». В итоге, Ларс оказался втянутым в довольно-таки интересную историю, потому что ингредиент – это скорлупа драконьего яйца. Сама дракониха живёт в недоступном для человека месте, и за зельем охотится ещё несколько человек – как добрых, так и тех, кто имеет не самые лучшие намерения. Вот и собралась компания: колдунья, воин, покинувший свой орден, сам герой и гном из гильдии каменщиков; у каждая своя задача, свои таланты, свой характер. Дорога, понятное дело, сопровождалась многочисленными приключениями. Драконью скорлупу с огромным трудом добыли; гном по имени Трэн (который, кстати,  помог Ларсу расшифровать свитки из «Гномьей летописи») получил ингредиент для создания твердокаменного топора, ведьма – составляющее для панацеи от всех болезней, воин – доказательство своей доблести. Ну, а горе-попаданец не только выполнил свою миссию, но и возвратился назад с богатством, которое потратил на создание своей музыкальной студии, творческой мастерской и покупку того самого кафе, через которое теперь к нему могут приходить друзья из фэнтези-мира!

Послесловие

   Гномы придумали печатный станок, радио телевидение; телефон, компьютер и адронный коллайдер, а также подводные и летательные аппараты. Ныне в этом мире гномов нет, но в мире параллельном они есть, и через портал передают учёным нашим некоторые свои секреты. И это всё враки, что гномы скупые и жадные – это мы, люди, порой слишком требовательные и наглые...

ПРИМЕЧАНИЯ

Персонажи

   ? Айх – гном, возглавивший вторую стычку с великанами.

   ? Альтинда – королева морских эльфов, сменившая погибшего Хелемборда.

   ? Арн Говорящий – путешественник, сказитель, летописец; составитель Зелёной книги.

   ? Бальдис – король лесных эльфов, отец Рилиаса.

   ? Берилла – королева гномов, правнучка Ронфутта.

   ? Биллбронн – придворный маг королевы Бериллы.

   ? Варианн – княжич людей, которого безответно полюбила Берилла.

   ? Вреона – невеста Рилиаса.

   ? Глим – менестрель королевы Бериллы.

   ? Груунк – вожак гоблинов в начале Второй эпохи.

   ? Джайс – одна из двух эльфиек, что посмотрела на василиска.

   ? Дэллис – одна из двух эльфиек, что посмотрела на василиска.

   ? Еттин – вожак великанов; убит Сигруном Победителем в 15 году Второй эпохи.

   ? Ёллейн – ледяная королева, в чьих жилах кровь Еттина.

   ? Зайн – сын гнома Нейна, первооткрыватель огня, кузнец и ювелир.

   ? Иддир – дракониха-сиротка, лучшая подруга гномки Юнни.

   ? Кермотт – слуга короля равнинных эльфов Мейленггра.

   ? Ларуал из рода Олова – мать гномов, наставница гномки Юнни.

   ? Мейленггр – король равнинных эльфов; погиб от руки Еттина.

   ? Наиварр – гном и автор Золотой книги.

   ? Нейн – первый среди гномов, первый их король.

   ? Олвин – прапотомок Нейна, доблестный воин.

   ? Оррин – мастер ювелирных дел при королеве Берилле.

   ? Паркун – гном, убивший своего брата Ульфина.

   ? Рилиас – королевич лесных эльфов (а именно зелёных).

   ? Ронфутт – король гномов во Второй эпохе, прадед Бериллы.

   ? Сигрун Победитель – силач гномов, зарубивший великана Еттина.

   ? Тот, кто призывает – прозвище бесплотного Зла.

   ? Трэн – гном из портала.

   ? Тхроугхт – вожак троллей на начало Второй эпохи.

   ? Ульфин – гном, которого убил его собственный брат, Паркун.

   ? Фнатт – один из гномов.

   ? Хаггн – дракон и друг гнома Нейна.

   ? Хелемборд – король морских эльфов.

   ? Шинойя – гномка, превращённая в соляной столп в результате несчастного случая.

   ? Энгерская хвосторожка – дракониха, супруга Хаггна.

   ? Юнни – гномка и кулинар, хозяйка таверны «Коннахт»; владеет рунами и магией, дружит с драконихой Иддир и держит дома рассаду.

   ? Янггл – учитель начальных классов у гномов во времена детства Олвина и Юнни.

География

   ? Абр-Дабр

   ? Волшебные земли

   ? Гномгард

   ? Край света

   ? Лиэрские рудники

   ? Мэнн

   ? Фаннихольм

   ? Шеллфолд

   ? Эльфхейм

   ? Энгер

Зелёная книга Арна Говорящего

   ? Алконст

   ? Гиана

   ? Гиппогриф

   ? Грифон

   ? Дракон

   ? Дубовик

   ? Какапо

   ? Птица-могол (громовержец)

   ? Птица-неразлучник

   ? Феникс золотой

   ? Феникс синий

Золотая книга летописца Наиварра

   ? Авантюрин

   ? Аметист

   ? Апатит

   ? Берилл

   ? Блестун

   ? Бронзин

   ? Водный аквамарин

   ? Галит

   ? Драконий глаз

   ? Кальцит

   ? Камень жизни

   ? Ларимар

   ? Обманка

   ? Русалкин глаз

   ? Самоцвет

   ? Селенит

   ? Серый целестин

   ? Синий лазурит

   ? Синий опал

   ? Сталагмит

   ? Сталактит

   ? Топаз

Меню блюд трактирщицы Юнни

   ? Блинчики

   ? Вертушки с грибами

   ? Вино фей (нектар)

   ? Вино янтарное

   ? Вода газированная

   ? Вода родниковая

   ? Каша из тыквины

   ? Каштаны, запечённые в золе

   ? Кексы хоббитанские

   ? Коктейль молочный (с мёдом и пчелиной пыльцой)

   ? Кольцо дракона (пироги с беконом)

   ? Лембас

   ? Масло сладкое

   ? Медовуха райская

   ? Медовуха с корицей

   ? Мировур

   ? Мозголом

   ? Молоко коз

   ? Мясо бабируса

   ? Мясо дикой козы

   ? Мясо кабана

   ? Мясо оленя

   ? Наг пчелиный

   ? Пиво ореховое

   ? Пиво сладкое (шимэ)

   ? Пирожки медовые

   ? Пышуги

   ? Роса утренняя

   ? Салат зелёный

   ? Сидр драконий

   ? Смузи эльфийский

   ? Тушёный кролик с репой и картошкой

   ? Хлеб боевой (твердокаменные лепёшки)

   ? Цветы съедобные

   ? Эль двойной

   ? Эль золотой

   ? Эль из лишайника

   ? Эль мягкий

   ? Эль подгорный

   ? Эль пшеничный

   ? Эль сезонный

   ? Эль чёрный

Флора, травы и специи

   ? Алыча

   ? Аромат

   ? Базилик

   ? Богдар

   ? Ваниль

   ? Водяника

   ? Горошек сладкий

   ? Гречиха

   ? Груша

   ? Груша рисовая

   ? Дерево Йаванны

   ? Дуб

   ? Имбирь

   ? Кабачок

   ? Кавва

   ? Каперс

   ? Картофель

   ? Клён

   ? Княженка

   ? Корица

   ? Крестоцветник

   ? Крыжовник

   ? Лён

   ? Лолло-росс

   ? Лук дикий

   ? Мак

   ? Маллоу

   ? Марипос

   ? Мёд

   ? Настурция

   ? Огурец

   ? Патока

   ? Персик

   ? Просо

   ? Пшеница

   ? Пыльца

   ? Репа

   ? Рябина

   ? Слива

   ? Смородина

   ? Смородина белая

   ? Солод

   ? Спаржа зелёная

   ? Тимьян

   ? Трава огуречная

   ? Трава петросиловая

   ? Трын-трава

   ? Тыквина

   ? Фруктус

   ? Хляй

   ? Хмель

   ? Яблоко зелёное

   ? Яблоко золотое

Фауна и существа

   ? Василиски

   ? Великаны

   ? Виверны

   ? Вирмы

   ? Глаза летающие

   ? Гномы

   ? Гоблины

   ? Горгульи

   ? Дриады

   ? Люди

   ? Огнехвосты

   ? Тифлинги

   ? Тролли

   ? Феи облачные

   ? Феи речные

   ? Феи садовые

   ? Феи цветочные

   ? Хвостороги

   ? Эльфы болотные (грибные)

   ? Эльфы дикие (горные)

   ? Эльфы зелёные

   ? Эльфы лесные

   ? Эльфы морские

   ? Эльфы равнинные

   ? Эльфы светлые

   ? Эльфы сумеречные

Предисловие

   Перед вами – хронология основных событий из жизни гнома Олвина и всего его великого народа, от Первой эпохи и до наших дней, добытая мною с тяжбою изрядной. Эти рукописные труды – старания не одного летописца, начертанные магическими рунами на папирусе, пергаменте, камнях и деревянных дощечках. Каждая глава являет собой отдельный свиток, состоящий из разрозненных записей, отражающих, однако, в совокупности своей определённую эпоху. Я сдул со свитков пыль, бережно взял в руки, расшифровал и ныне дарую сии знания и вам, дабы имели вы представление о тех, кого уже нет рядом с нами. Они были, они есть, и они будут среди нас, но уже только в нашей памяти. Помните же, о люди, что гномы, и только гномы – первопроходцы кузнечного и ювелирного ремесла; искусны эти мастера были весьма, и многому нас обучили. Храните Гномью летопись в сухом и прохладном месте, но лучше всего – в своём сердце, разуме и душе, ибо книга эта – бесценный дар; это все, или почти всё, что дошло до нас от гномов...

Свиток #01. Пробуждение гномов

   На небе есть звезда: она поярче остальных – те все золотые, а она серебряная; величавая и яркая. И освещала она край, что был под нею, и край этот был раем.

   Край ещё был юн, когда с облачных небес спустились боги. Они сразу же облюбовали эти земли, и благословили их. Они вдохнули туда жизнь, и забурлили реки, все горные потоки; деревья распустили листья, травы и цветы тянулись к освещавшей их звезде.

   Ту яркую звезду приметили и эльфы: они приплыли на своих ладьях, пристали к берегам и стали возделывать почву, на которую вступили, и которую очень и очень возлюбили. И нарекли они звезду, пред которой ходили, именем Аэль, а землю же, что была под их ногами – именем Эллеа.

   И были эльфы прекрасны лицем, с заострёнными слегка ушами, и не менее прекрасными в душе, сердцем своим добрым превосходя всех; осанкою слажены отлично, и в целом подобие богов. И женщины эльфов были столь красны, что немало статуй, изваяний и портретов были писаны, сооружены и почитаемы столетьями! И как высоки они ростом, так и немалы разумом, но сие заслуга богов, которые многими и многими знаниями одарили эльфов, а после того вознеслись они обратно на небо, ибо не пристало богам всё время находиться на земле.

   И не охотниками, но земледельцами и землепашцами являлись эльфы; величайшей скверною им было умерщвлять живых созданий, в которых пусть и в меньшей степени, но присутствует частичка дыхания богов.

   И преуспели эльфы в земледелии весьма, но пашнею своею, да не возгубили землю, и разделили они угодия земные под пашню, под пастбища, под сенокосы, под леса, и под иное.

   И на одном всходило, росло и множилось то, чем кормились эльфы, и было сие для них излюбленною пищей, и урожайность была высока, ибо и земля полюбила эльфов, и давала им дары в ответ на их дружелюбие и мудрость.

   И на другом всходило, росло и множилось то, чем кормился скот, и был скот доволен весьма, ибо всё необходимое для них имелось в преизобилии. И давал скот эльфам за их заботу шерсть, и наловчились эльфы прясть; преуспели они в изготовлении тканей и одежд.

   И пуще всего эльфы возлюбили лес, и ходили туда любоваться цветением, благоуханием природы; манили их леса изрядно, и многие из эльфов даже переселились туда жить. Селились они в чаще, и на опушке, и вблизи водопадов, и осели там навсегда, и размножились весьма.

   Другие эльфы остались скотоводами, при земле своей остались они; а вот третьи не могли найти себе места, ибо несколько иными они были по складу своему. Чего-то или кого-то не хватало им; другим жили они. И не было им покоя, и всё чаще поглядывали они обратно, в сторону моря, и даже подались они проживать у берега, хотя покидать благословенный некогда богами край всё же не торопились.

   Не мил был эльфам третьим свет серебряной звезды, и зажгли они свой собственный, и секрет сей, сокрыт был в тайне великой. Они не взращивали на земле побеги, ибо не росло у моря ничего, и не спешили в лес послушать дивных птиц – вместо того кормились они рыбою; таким образом, первыми пролили они кровь, и осквернились этим пред иными эльфами весьма, и не якшались те более с эльфами морскими впредь.

   Странными были эти эльфы, что обитали на самом берегу, и чьи хижины мокрели от приливов, и для кого отлив был великою отрадою, ибо можно было найти средь донного ила всяких моллюсков да рачков, полакомиться ими вдоволь, всласть. И вынув из морской пучины раковины, приставляли к ним уши свои, и слушали, слушали ту музыку, и поколение за поколением пристрастилось к этому занятию; так и сидели они на берегу, внимая льющемуся из ракушек зову моря, и тосковали, ибо уж и позабыли, откуда все они приплыли. Так морские эльфы музыку родили, и знатными они стали певцами, и протяжно пели от зари до зари свои песни, одним лишь им понятные.

   Будучи на берегу, грудь свою морскому бризу подставляли, а тот слегка волнил их светлые волосы, и стелились, струились они по их плечам, немного дрожа от того слабого ветерка. И бороздили на ладьях своих пространство водное, морское, не убоявшись глубин и тёмных, и холодных; но слишком далеко не отплывали, ибо мир был юн, и эльфы вместе с ним; мало ещё было в нём каких-то крупных перемен.