Текст книги "Ум, секс, литература"
Автор книги: Игорь Яркевич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)
У американского писателя была свободная минута, и он зашел в храм. Американский писатель так и не понял, в какой же он зашел храм – собор, костел, мечеть, синагогу или что-то буддийское, но ему было в храме очень интересно. Американский писатель в очередной раз понял, как он все-таки далек от Бога и какая у него скучная, тоскливая, неинтересная жизнь.
И русский писатель в свободную минуту заглянул в православный храм. Русскому писателю в храме очень понравилось: тихо, немноголюдно, пахнет ладаном, что-то непонятно-православное бормочет священник... Хорошо было русскому писателю в храме! У него даже потеплело на душе. Только одна из женщин, работающих в храме, заметила, что русский писатель растерянно бродит от иконы к иконе, но так ни перед одной иконой свечки и не зажжет. Женщина решила помочь русскому писателю и спросила – а какую же конкретную икону ищет русский писатель? Может, икону с образом Богоматери? Или икону с образом Иисуса Христа? Пожалуйста, вот они, эти иконы. И русский писатель в любой момент может зажечь перед ними свечку. Но русский писатель ответил, что он ищет совсем другие иконы, чтобы зажечь перед ними свечку: икону с образом русской литературы и иконы с образами русских писателей – например, Толстого, Бабеля или Пастернака. Работающая в храме женщина растерялась. Она ничего про такие иконы не знала.
Пришлось позвать священника. Священник, пожилой интеллигентный мужчина с красивой седой бородой, попытался, цитируя изречения апостолов и отцов церкви, объяснить русскому писателю, что храм – это все-таки храм, а не бордель, не казино, не ресторан, не библиотека, не магазин, не стадион и не зоопарк, чтобы здесь висели портреты русской литературы и русских писателей. Храм – это именно храм; здесь ничего подобного быть не может. Но русский писатель не захотел слушать умные речи. Русский писатель схватил священника за красивую седую бороду, повалил его не пол и стал требовать немедленной экспозиции в храме иконы русской литературы и икон конкретных русских писателей. Прихожане пытались помочь священнику, но безуспешно.
Пришлось вызвать милицию. Когда приехала милиция, то русский писатель отпустил священника, вцепился в алтарь и закричал, что не уйдет из храма до тех гор, пока в нем не будет нужных русскому писателю икон. Милиция хотела начать обрабатывать русского писателя дубинками прямо в храме, но и священник, чья борода после знакомства с русским писателем стала не такой красивой, и прихожане просили милицию не трогать русского писателя. Ведь русский-то писатель – человек хороший, только вот ведет себя как последнее говно. Да милиция и сама боялась трогать и забирать русского писателя – а вдруг русский писатель потребует и в отделении милиции повесить иконы русской литературы и русских писателей. В общем, русского писателя кое-как отцепили от алтаря, успокоили и отпустили с миром. Священник же теперь категорически отказывается крестить и русских писателей, и их детей. Потому что русские писатели все чего-то хотят, чего-то все активно требуют, а чего – они и сами не знают.
Выйдя из храма, американский писатель купил жене и ее подругам-лесбиянкам по сувениру.
Русский писатель, вернувшись домой из храма, отнял у жены последние десять тысяч рублей.
Американский писатель к расширению сетки вещания телеканала НТВ относится хорошо. Он так считает: что бы у русских на телевидении ни происходило – все слава Богу. Лишь бы только что-нибудь происходило. Только бы в русском болоте что-нибудь квакало.
Русский писатель к этому расширению относится плохо. Почему? А вот почему – ни русский писатель и ни русская литература от этого расширения ни хуя не получили.
Американский писатель суперзвезду американской эстрады Мадонну ни в грош не ставит. Какая же она к ебене матери суперзвезда? Ни голоса, ни слуха, ни обаяния, да вообще ничего! По мнению американского писателя, Мадонна никакая не суперзвезда, а обыкновенная пробивная блядь.
Русский писатель певицу Мадонну обожает. Мадонна – лучшее, что в своей жизни видел и слышал русский писатель! Мадонна, по его мнению, заслуженно носит титул суперзвезды.
Американский писатель о суперзвезде русской эстрады Пугачевой очень высокого мнения. Правда, он ее никогда не слышал и о ней тоже ничего не слышал, но американский писатель уверен – у русских тоже должна быть своя суперзвезда.
У русского писателя к Пугачевой прямо противоположное отношение. Русский писатель уверен: Пугачева – просто кусок говна. И русский писатель этот кусок ни за какие деньги есть не будет! Более того – если бы они встретились, русский писатель очень крепко въебал бы Пугачевой романом "Доктор Живаго".
Американский писатель считает суперзвезду американской эстрады Майкла Джексона очень талантливым человеком. Но он бы с Майклом Джексоном спать не стал. Красивый юноша-уругваец для американского писателя значит больше десятка таких Майклов Джексонов.
Русский писатель считает Майкла Джексона одним из самых талантливых людей двадцатого века. Но он бы тоже с Майклом Джексоном спать не стал. Русский писатель тоскует о пизде проститутки Груши. Но Груша, дура, проститутка, мазохистка, любит русского писателя, поэтому его боится, и поэтому русский писатель не может сделать с проституткой Грушей то, что не хочет с Майклом Джексоном.
Американский писатель к роману русского писателя Солженицына "Архипелаг ГУЛАГ" относится с колоссальным уважением: если бы за этот роман Солженицыну не дали Нобелевскую премию, тогда вообще было бы непонятно, для чего эта премия существует и в чем ее смысл.
Жена американского писателя к этому роману относится довольно спокойно. Ей кажется, что роман – хороший, но только практически не отражена тема преследования гомосексуалистов и лесбиянок советской властью.
И русский писатель относится к роману "Архипелаг ГУЛАГ" с колоссальным уважением. Русский писатель с удовольствием кое-кому вхуячил бы этим романом.
Жена русского писателя молится, чтобы муж не стал ее бить одновременно и "Архипелагом ГУЛАГом". Пусть бьет ее, как и бил, только одним "Доктором Живаго", два русских романа жена русского писателя не выдержит. Будь прокляты русские писатели! Хоть бы они вообще исчезли с лица земли! Но русская литература пусть останется. Хорошо бы, мечтает жена русского писателя, русские писатели исчезли, а русскую литературу писали какие-нибудь другие писатели. Но только не русские.
Американский писатель к роману "Преступление и наказание" русского писателя Достоевского относится довольно спокойно. Он не считает этот роман лучшим романом Достоевского.
Русский писатель роман Достоевского "Преступление и наказание" очень уважает. Только он бы на месте героя романа Раскольникова убил бы двух старушек не топором, а романом "Доктор Живаго". Романом – оно как-то надежней. А героиня романа проститутка Соня – абсолютная копия его знакомой проститутки Груши, такая же точно дура.
Жена американского писателя роман "Преступление и наказание" читать не стала. Она роман пролистала. Жена американского писателя все поняла об этом романе из названия романа. Для жены американского писателя не было необходимости в чтении самого романа.
Жена русского писателя прочитала роман "Преступление и наказание" с большим удовольствием.
Жена американского писателя к роману Достоевского "Братья Карамазовы" относится спокойно. Хотя гомосексуализм в романе и есть, но лесбиянства-то все равно нет! Поэтому жена американского писателя роман "Братья Карамазовы" читать не захотела.
И у жены русского писателя к роману "Братья Карамазовы" отношение очень спокойное. Жене русского писателя больше нравится другой роман Достоевского – "Преступление и наказание".
И американский писатель к роману "Братья Карамазовы" относится равнодушно. Для него в этом романе слишком мало гомосексуализма. Вот в хуе юноши-уругвайца гомосексуализма ровно столько, сколько надо.
Русскому писателю роман "Братья Карамазовы" нравится, но название романа не нравится. Ведь не все же персонажи этого романа братья по фамилии Карамазовы! Поэтому и роман надо было назвать как-нибудь иначе, чтобы в названии уместились все персонажи романа.
Американскому писателю срочно понадобились деньги. Американский писатель зашел в банк и снял со своего счета необходимую ему сумму.
И русскому писателю понадобились деньги. Русский писатель зашел в пункт обмена валюты и попросил выдать ему нужную сумму в рублях, эквивалентную ста долларам. Работницы пункта обмена валюты, очень милые женщины, ответили русскому писателю: как только русский писатель отдаст им сто долларов, они тут же выдадут ему эквивалентную сумму в рублях по сегодняшнему курсу рубля к доллару. Русский писатель – человек честный. Русский писатель объяснил – у него нет ста долларов. Ситуация в русской литературе очень тяжелая – вот у русского писателя и нет ста долларов! Но русский писатель вчера очень сильно избил романом "Доктор Живаго" жену за то, что она – жена русского писателя, а еще до этого избил ногами проститутку Грушу, так как был пьяный и усталый. И теперь ему надо купить подарки жене и проститутке Груше, чтобы они простили русского писателя за вчерашнее. Но на подарки нужны деньги. Вот русский писатель и просит выдать необходимую ему на подарки сумму денег. Работающие в пункте обмена валюты милые женщины согласились с русским писателем. Да, ситуация в русской литературе очень тяжелая. И отношения русского писателя с женой и проституткой Грушей тоже очень тяжелые. И без денег ему очень тяжело. Но пункт обмена валюты – не богадельня и не благотворительный фонд; здесь рубли не выдают. Здесь их меняют. Вот пусть русский писатель заработает русской литературой сто долларов, придет в пункт, поменяет их на рубли и на рубли купит подарки. А пока русскому писателю ничем помочь не могут. Хотя очень хотят.
Русский писатель опять объяснил свою ситуацию. Если бы он не избил вчера жену романом "Доктор Живаго", а проститутку Грушу – ногами, то хуй бы он пришел сюда в пункт за деньгами. Но ему действительно очень нужны деньги.
Сотрудницы пункта еще раз объяснили русскому писателю: пункт обмена валюты – не богадельня. При всем уважении к русскому писателю, к русской литературе, к жене русского писателя, к роману "Доктор Живаго", к проститутке Груше сотрудницы пункта не могут выдать русскому писателю сумму в рублях, эквивалентную ста долларам, русскому писателю придется искать эту сумму в другом месте. А сейчас сотрудницам пункта уже некогда. Пришли клиенты, которые хотят обменять рубли на доллары и доллары на рубли. Охранник пункта стал осторожно подталкивать русского писателя к выходу, чтобы русский писатель ушел наконец из пункта и не мешал сотрудницам пункта и клиентам.
Тогда русский писатель схватил охранника за горло и предъявил следующие конкретные требования: если ему сейчас же не выдадут необходимую сумму в рублях, то русский писатель прокусит охраннику пункта сонную артерию. Русскому писателю нужно купить подарки. Денег на подарки нет. Поэтому русскому писателю уже все равно. Русский писатель уже готов на самые радикальные меры. Будут у русского писателя деньги на подарки – у охранника будет цела и невредима сонная артерия. Не будет денег – русский писатель прокусит охраннику сонную артерию. Охранник от страха не дышал и не моргал. Охранник – молодой парень, но уже двое детей, жена ждет третьего, два брата, один брат – шахтер, другой – пограничник, старуха мать в деревне под Тамбовом; в общем, человеку тоже в жизни тяжело. Но он же не хватает за горло русских писателей или других охранников! Он утром и днем работает в охране пункта обмена валюты, а по ночам читает книги; книги по истории, по философии, по медицине, религиозные книги, произведения русских писателей девятнадцатого века. Он вовсе не собирается всю жизнь посвятить охране пункта обмена валюты. Он готовится стать священником, или врачом-сексопатологом, или воспитателем в детском доме, или русским писателем, или спасателем в чрезвычайных ситуациях. Он хочет нести в мир свет и добро, а какого рода деятельностью он будет при этом заниматься конкретно – ему не так важно.
Сотрудницы пункта и клиенты уговаривали русского писателя отпустить охранника. Но русский писатель никого не слушал. Русский писатель требовал немедленно вручить ему необходимую сумму денег; иначе русский писатель прокусит сонную артерию молодому охраннику. Русский писатель уже щелкал зубами совсем близко от сонной артерии охранника.
И что было делать? Сотрудницы пункта и клиенты – люди довольно небогатые. В России у всех тяжелое материальное положение, а не только у русских писателей! Сотрудницы пункта и клиенты дали кто сколько может. Но суммы, эквивалентной ста долларам, не набралось. Недостающие деньги заняли в расположенной напротив пункта обмена валюты часовой мастерской. Наконец набралось! Русский писатель взял деньги, отпустил охранника и, довольный, пошел покупать подарки жене и проститутке Груше. Сотрудницы пункта и клиенты занялись своими делами. Охранник пункта по-прежнему мечтает нести в мир свет и добро. Но только не в качестве русского писателя! Молодой охранник уже не хочет стать русским писателем. Он собирается нести в мир свет и добро через другие профессии.
Американский писатель к Кафке относится хорошо. Ему нравится роман Кафки "Процесс". Но как только американский писатель начинает более серьезно думать о Кафке, он сразу вспоминает молодой горячий хуй юноши-уругвайца, и тут ему уже не до Кафки.
Русский писатель всегда восторженно отзывается о Кафке. Но он Кафку не читал. Зато однажды русский писатель, очень крепко выпив, едва не убил одного из русских переводчиков Кафки.
Американский писатель к Генри Миллеру относится равнодушно, но считает, что Нобелевскую премию ему могли бы и дать. Вполне могли. И зря не дали.
Русский писатель и к Генри Миллеру, и к Нобелевской премии относится равнодушно. Его больше беспокоят сложные взаимоотношения с проституткой Грушей. Ведь она же русского писателя любит! Но почему тогда не хочет с ним ебаться?
Американский писатель к Маркесу, Борхесу, Кортасару, Буковски, Джойсу, Жене, Прусту, Виану относится замечательно. Он их считает выдающимися писателями двадцатого века. Но американского писателя раздражают жена-лесбиянка и расставание с чудесным хуем юноши-уругвайца. Американский писатель, кажется, поспешил выгнать к ебене матери юношу-уругвайца.
Русский писатель к этим писателям тоже относится замечательно. Он их не всех читал, но про всех слышал. А проститутка Груша – тварь ебнутая! Она, тварь такая, не хочет ебаться с русским писателем ни по любви и ни за деньги.
Американский писатель очень высоко ставит маркиза де Сада. Но сам читал его мало. А вот жена американского писателя, по мнению американского писателя, очень внимательно читала маркиза де Сада. Как жена американского писателя обращается с американским писателем – выдает в ней внимательного читателя маркиза де Сада.
Русский писатель к маркизу де Саду относится пренебрежительно. Русский писатель считает, что Сад – очень плохой писатель или даже вообще не писатель. Но жена русского писателя уверена в прямо противоположном отношении русского писателя к Саду. Так уверенно и разнообразно мучить романом "Доктор Живаго" может только самый настоящий садист.
Американский писатель к творчеству Захер-Мазоха относится скептически. Но мазохизм оказал на американского писателя большое влияние. Американский писатель часто ведет себя как мазохист.
Русский писатель трижды срал на Захер-Мазоха вместе с мазохизмом. Русский писатель Захер-Мазоха даже и читать не стал. А вот для проститутки Груши, по мнению русского писателя, Захер-Мазох – свет в окошке. Проститутка Груша – мазохистка. Любит проститутка Груша русского писателя? Любит. Очень любит. Но ебаться с ним не хочет. И сама же, мазохистка проклятая, в этой ситуации первая мучается!
Американский писатель к Ницше относится без всякого уважения. Теория сверхчеловека, по твердому убеждению американского писателя, не выдерживает никакой критики. Сверхчеловека нет. Существует только один сверхчеловек: естественно, красивый юноша-уругваец. Даже и не столько сам юноша является сверхчеловеком, сколько его замечательный, неповторимый половой член. Самого юношу американский писатель уже не помнит. Уже забыл. А вот его половой член американский писатель помнит прекрасно. Помнит всегда.
Русский писатель Ницше читал, но Ницше не любит. Ницше для русского писателя – писатель слабый. И по форме, и по содержанию. Сверхчеловека нет. Есть недочеловеки. И чтобы недочеловеки знали свое место и не претендовали на место человека, русский писатель постоянно держит их в страхе романом "Доктор Живаго".
Американский писатель к Фрейду, Юнгу и психоанализу как таковому относится с должным почтением, но считает, что в реальной жизни они совершенно бесполезны. Вот она реальная жизнь. Вот американский писатель. Вот его жена – лесбиянка. Вот ее подруги – лесбиянки. Вот красивый юноша-уругваец. И зачем здесь нужны Фрейд, Юнг и психоанализ? И так все предельно ясно.
Русский писатель к Фрейду, Юнгу и психоанализу в принципе относится довольно холодно. Он тоже в них не видит большого смысла. Вот реальная жизнь. Вот – русский писатель. Вот – жена русского писателя. Вот – роман "Доктор Живаго". Вот – проститутка Груша. Вот – недочитанный русскому писателю в детстве роман Фенимора Купера "Зверохуй". Все на месте. Все ясно. И для чего еще здесь нужны Фрейд, Юнг и психоанализ?
Однажды американскому писателю показалось, что его хуй по ночам летает. Американский писатель сильно перепугался. Он бросился к невропатологам и к сексопатологам, но они ничем не смогли помочь американскому писателю, поскольку не читали рассказа "Нос" русского писателя Гоголя.
Когда русский писатель понял, что его хуй по ночам, когда русский писатель спит, летает, то русский писатель совершенно не расстроился. Летает – и пусть себе летает! Утром-то проклятая гениталия снова на месте. "Нос" Гоголя русский писатель читал, но со своим случаем не связал.
Американский писатель к ситуации конца века относится хладнокровно. Для американского писателя нет особой разницы между началом века, серединой века и концом. Есть, конечно, некоторые нюансы, но незначительные.
Русский писатель остро переживает ситуацию конца века. Русский писатель в конце века нервничает. Русский писатель в конце века агрессивен. Русский писатель в конце века часто бьет жену по голове романом "Доктор Живаго".
Американский писатель к девяностым годам двадцатого века в России относится с интересом. Американскому писателю кажется, что в девяностые годы в России все перевернулось и все только-только начинается.
Русский писатель к девяностым годам двадцатого века в России относится с отвращением. Русский писатель по этому поводу так считает: перевернуться-то, может, действительно все и перевернулось, но пока еще ничего не начиналось.
Американский писатель к новому предполагаемому объединению Белоруссии с Россией относится равнодушно. Американский писатель об этом не думает. Американский писатель никак не может забыть роскошный хуй юноши-уругвайца.
Русский писатель к подготовке нового объединения Белоруссии с Россией относится плохо. Раз разъединились – значит, все! Дело сделано! И нечего снова объединяться! К тому же русский писатель всегда плохо относился и к белорусскому языку, и к белорусской погоде, и к белорусской природе, и к белорусскому человеческому типажу.
Американский писатель уверен – следующий после Ельцина президент России будет лучше Ельцина и даст России больше счастья, чем Ельцин. Только бы русские не выбрали следующим после Ельцина президентом русского писателя! Если русский писатель станет президентом, он будет бить романом "Доктор Живаго" не только жену, но и всех! И жену русского писателя не надо в президенты! Если жену русского писателя выберут в президенты России, она будет обращаться с Россией так же, как обращался с женой русский писатель.
Русский писатель в следующие после Ельцина президенты России не хочет. Русский писатель не настолько властолюбивый человек, как думает о нем американский писатель. И жена русского писателя тоже в президенты не хочет. Жена русского писателя хочет, чтобы муж поменьше пил и не дрался, когда выпьет.
Американский писатель считает, что церемония вручения премий "Оскар" тупое бессмысленное дорогостоящее мероприятие. Премия "Оскар" не отражает истинного положения дел в американском кинематографе.
Русский писатель согласен. Русский писатель с удовольствием бы испиздил и всех номинантов, и всех обладателей премии "Оскар".
Американский писатель не видит никакого смысла и в расширении границ НАТО на Восток. Американский писатель абсолютно убежден в том, что русских дразнить не надо.
Русского писателя расширение границ НАТО на Восток абсолютно не дразнит. Русскому писателю все равно. Расширение границ НАТО на восток не может улучшить или ухудшить отношения русского писателя с женой и с проституткой Грушей. А если даже вдруг начнет дразнить – что ж, у русского писателя всегда имеется под рукой роман "Доктор Живаго".
Жена американского писателя устала наблюдать, как муж мучается разрывом с красивым юношей-уругвайцем. Жена американского писателя решила найти мужу этот злосчастный уругвайский хуй, чтобы муж наконец перестал мучиться. Жена американского писателя давала объявления, читала объявления, внимательно смотрела по сторонам. К поискам были подключены и подруги-лесбиянки. Но поиски окончились безрезультатно: мир – большой, и в нем легко затеряться. Жена американского писателя хотела привести мужу какого-нибудь другого красивого юношу, но поняла – никакой другой ему не нужен. Ему нужен только один, только конкретный уругвайский юноша.
Жена русского писателя пыталась отдать мужа проститутке Груше. Жена русского писателя встретилась с Грушей. Груша отказалась. Не для того, объяснила Груша, она ебется с пьяными грязными скотами, чтобы одного из них повесить себе на шею.
Американский писатель чувствует, что его в жизни очень крепко наебали. Наебали все: и люди, и жизнь, и литература.
Русский писатель чувствует то же самое: его наебала жизнь. Но он еще чувствует, что немного и он сам наебал и жизнь, и людей, и литературу.
Американский писатель вместе с женой был в зоопарке. У жены американского писателя от посещения зоопарка остались самые неприятные впечатления. Дело вот в чем – жена американского писателя не только лесбиянка и феминистка, но и гуманистка. Поэтому ей не могло изначально понравиться, что животных в зоопарке держат в клетках. Жена же американского писателя не держит в клетках своего мужа и подруг-лесбиянок. А чем животные хуже мужа и подруг? Ничем не хуже. А чем муж и подруги лучше животных? Ничем не лучше. Вот и животных в зоопарке тоже в клетках держать нельзя!
Русский писатель тоже был в зоопарке. Русский писатель взял с собой в зоопарк проститутку Грушу. Зоопарк показался русскому писателю зеркалом жизни.
Русский писатель опять предложил Груше вступить с ним в непосредственную половую связь. Груша снова объяснила – она не может ебаться с русским писателем, как с другими пьяными грязными скотами, за деньги, потому что с любимого человека нельзя брать деньги. И просто так она тоже не будет из-за любви к русскому писателю. Хотя сама очень хочет.
Тогда русский писатель подошел к клетке с крокодилом и стал перелезать через ограду. Проститутка Груша пыталась удержать русского писателя. Пытались его удержать и сотрудники зоопарка. Кое-как они стащили русского писателя с ограды и спросили: а какого, собственно говоря, хуя русский писатель полез через ограду? На клетке с крокодилом, между прочим, русским языком написано, что ни одна блядь, кроме сотрудников зоопарка, не имеет права заходить за ограду к крокодилу. Это категорически запрещено. Может быть, русский писатель плохо понимает по-русски? Русский писатель ответил: по-русски он понимает хорошо, а вот крокодил, тварь ползучая, плохо посмотрел на любимую женщину русского писателя проститутку Грушу, и русский писатель решил наказать крокодила. Русский писатель решил оторвать ему хвост и голову. Сотрудники зоопарка послали русского писателя на хуй и пригрозили вызвать милицию. Русский писатель объяснил: если сейчас же сотрудники зоопарка не принесут русскому писателю извинения от имени крокодила за плохой взгляд в сторону Груши, то русский писатель оторвет голову и хвост не только крокодилу, но и всему зоопарку. Только теперь сотрудники зоопарка поняли, что русский писатель не шутит. Русский писатель шутить не любит. Сотрудники зоопарка решили не связываться с больным человеком и принесли извинения русскому писателю от имени крокодила за плохой взгляд в сторону любимой женщины русского писателя проститутки Груши.
Груша заплакала. А русский писатель полез через ограду вовсе не из-за Груши! Просто зоопарк показался русскому писателю зеркалом жизни. Но не самой жизнью, а именно зеркалом! Зеркалом, не только отражающим, но и скрывающим от русского писателя жизнь. И русский писатель хотел это зеркало разбить, чтобы выйти в реальную жизнь.
Американский писатель газет не читает. Он их боится. Они ему пачкают руки. Американский писатель боится испачканных рук.
Русский писатель газеты читает. Русский писатель не боится испачкать руки. Русский писатель сам кому угодно испачкает руки – в том числе и газетам.
Американский писатель практически не слушает радио. От радио у американского писателя закладывает уши.
Русский писатель радио слушает редко, но слушать радио не боится. Никакие уши у русского писателя от радио не закладывает. Вот пусть у радио закладывает уши от русского писателя!
Американский писатель телевизор смотрит редко – да и то без звука. От телевизора у американского писателя закладывает уши и рябит в глазах.
Русский писатель тоже телевизор смотрит редко. Но не потому, что у русского писателя от телевизора что-то закладывает или рябит. Просто нет времени. Просто он очень устает от русской литературы. От сложных отношений с женой и Грушей. Но русский писатель телевизор смотреть не боится. Вот пусть боится телевизор! Пусть у телевизора закладывает уши и рябит в глазах от русского писателя!
Американский писатель и его жена возвращались домой. Они увидели большую дорогую машину. В машине на заднем сиденье находился тот самый юноша-уругваец. Его обнимал пожилой богатый развратный мужчина. Пожилой богатый развратный мужчина гладил юноше-уругвайцу хуй; и не только хуй. Он гладил юношу-уругвайца по всему остальному телу. Также пожилой богатый развратный мужчина дарил юноше-уругвайцу дорогие подарки и поил коллекционным шампанским. Американский писатель понял: юноша-уругваец теперь навсегда для него потерян. У американского писателя нет такой машины и таких подарков, а на меньшее юноша-уругваец не согласится. Поэтому американский писатель может забыть о юноше-уругвайце, как будто бы он вовсе его и не знал.
Жене американского писателя стало жалко мужа. Она решила в знак солидарности прогнать одну из своих многочисленных подруг-лесбиянок. Но потом передумала. Горю американского писателя она бы все равно этим не помогла.
Русский писатель случайно встретил проститутку Грушу с клиентом. Русский писатель хотел отнять Грушу у клиента. Русскому писателю не хотелось отдавать Грушу на растерзание какой-то пьяной сволочи. Но Груша была против. Груша объяснила русскому писателю: у нее такая работа – ебаться за деньги с пьяными грязными скотами. В том числе и с данным клиентом – пьяным толстым небритым грузином-гомосексуалистом Мамукой. Тогда русский писатель решил увести Грушу силой.
Но клиент Груши – пьяный толстый небритый грузин-гомосексуалист Мамука с радостью согласился расстаться с Грушей. Русскому писателю Мамука всегда готов удружить. Мамука всегда уважал и русскую литературу, и русских писателей. Мамука и сам не знает, зачем он снял эту несчастную Грушу. Наверное, только потому, что был очень пьяный. Мамука – гомосексуалист и в принципе равнодушен к женщинам. Мамука неравнодушен только тогда к женщинам, когда ими переодеваются мужчины. А так Груша Мамуке даром не нужна! И деньги Мамука сохранит. Мамука-то занимается в Москве не только пьянством и гомосексуализмом! Он еще занимается оптовой торговлей. Дела в оптовой торговле идут плохо. Товар не расходится. Заебал рэкет. Большие налоги. Денег оптовая торговля практически не приносит. И лучше те деньги, которые Мамука собирался отдать Груше, он вложит в пьянство, гомосексуализм и оптовую торговлю. Так что пусть русский писатель забирает свою Грушу, а Мамука идет спать. Мамука даже может пригласить русского писателя с Грушей к себе домой и оставить их там ночевать. Груша заплакала.
Американский писатель сам себя не боится.
Русский писатель сам себя не боится. Пусть русского писателя лучше боятся другие!
Американский писатель один оставаться в темноте боится.
Русский писатель один оставаться в темноте не боится. Русский писатель и так постоянно один в темноте жизни.
Американский писатель к Баху, Брамсу, Вагнеру, Канту, Гегелю и Чайковскому относится с предубеждением. Американский писатель не любит немецкой классической музыки и немецкой классической философии. В хуе юноши-уругвайца, которого американский писатель потерял навсегда, он находит значительно больше интересной музыки и подлинной философии. К Чайковскому американский писатель относится лучше. Но и музыка Чайковского ему кажется довольно скучной.
И русский писатель к немецкой классической музыке и немецкой классической философии относится без всякого интереса. И музыка Чайковского у него никаких эмоций не вызывает. Русскому писателю больше нравится музыка, которая звучит в те моменты, когда русский писатель ебет жену по голове романом "Доктор Живаго". Однажды, правда, русский писатель два дня подряд пил с мужиком, делавшим декорации для оперы Чайковского "Евгений Онегин" в Большом театре.
Американский писатель зашел в книжный магазин. Ничего интересного для себя он там не нашел. Новых писателей мало. Новых книг мало. Американскому писателю даже стало немножко грустно.
И русский писатель зашел в книжный магазин. Русский писатель попросил показать ему новое издание знаменитого романа американского писателя Фенимора Купера "Зверохуй".
Продавец книжного магазина, вежливый молодой человек, ответил русскому писателю – нового издания нет. Нет и старого издания. Потому что такого романа нет. А раз самого романа нет, то не может быть ни нового, ни старого изданий. Как же можно издать то, чего нет?
