Текст книги "Лазоревый день. Книга первая (СИ)"

Автор книги: Игорь Вереснев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)

Глава 5. Хорошее место, чтобы умереть

Мягкий, прогретый за долгий солнечный день песок? Или наполненный запахом моря воздух? Или тяжесть в получивших наконец-то нагрузку мускулах? Или сказался хронический стресс последних недель, закончившийся бурной разрядкой? Русана заснула, даже не успев понять, что засыпает. А проснулась, почувствовав, как кто-то лизнул пятку. Тихо ойкнула и вскочила.

Они проспали весь вечер, и сейчас пляж тонул в темноте. Две большие жёлтые луны смотрели сверху, словно глаза огромной чёрной кошки. А у ног растерянно приподнявшего голову Арояна плескалась вода.

«Черт, надо же, у самого берега заснули!» – подумала с досадой. Но тут же вспомнились шуточные гонки по пляжу, которые закончились так здорово. Они ведь всего-ничего не добежали до обрыва, от моря их отделяет километра полтора, как минимум. Откуда здесь вода?!

Вода была всюду, и слева, и справа, она как бы стремилась окружить чужаков, накатывалась неторопливыми волнами. И каждая следующая забиралась дальше предшественницы.

– Шлюпка! – Ароян опомнился, вскочил на ноги.

Двойное полнолуние обеспечивало достаточно яркую иллюминацию, чтобы рассмотреть картину внезапного наводнения в подробностях. Вода накрыла машину почти до самого верха, угадать, где она стоит, можно было лишь по небольшому водовороту вокруг купола.

– Кабина же открыта! – Давид отчаянно бросился в набегающие волны.

Всё ещё не понимая, что происходит, Русана поспешила следом. Бежать приходилось навстречу течению, чем ниже опускалось дно, тем труднее становилось двигаться. Ароян попытался плыть, отчаянно заработал руками, вздымая фонтаны брызг. Русана легко обогнала его, озабоченно следя за «пловцом»: выдохнется, силёнок не хватит доплыть.

Странное течение не прекращалось, сводя барахтанье Арояна почти к нулю. Да и Русана продвигалась вперёд слишком медленно, уже не разглядеть круги на месте, где стояла шлюпка. Да что же это творится? Ни ветра, ни шторма…

Она поняла. Океан, огромный полого уходящий под воду пляж, две большущие луны. Прилив! У Новой Европы нет спутников, поэтому Русана не видела никогда этот феномен воочию, только в старинных фильмах, ещё земных. Для Давида это и вовсе сухая теория из курса планетологии, выброшенная из головы за ненадобностью.

За приливом последует отлив. Сколько времени они пробултыхаются? Такими темпами плыть – в час не уложишься. Параметры орбит спутников Виталины горе-десантники не проверяли, не думали, что могут понадобиться. Если отлив застанет в воде, к берегу при такой скорости течения выгрести будет проблематично даже ей. Давиду и подавно.

Русана решительно развернулась.

– Дад, назад! Это прилив!

– Что?

– Прилив! – Русана торопилась, терять время на лекции было глупо. – Опасно! Может унести в открытый океан. Давай назад, к берегу.

– А шлюпка?

– Позже! Когда море уйдёт.

Назад можно было и не плыть, вода сама несла. Минута, и девушка поравнялась с отставшим спутником.

– Разворачивайся.

– Через сколько часов вода уйдёт?

– Не знаю.

– А если со шлюпкой что-то случится? Дверь ведь открыта!

– Ничего не случится!

Он продолжал упрямо барахтаться, не желая отступать. Русана чувствовала, как внутри закипает злость. Какого чёрта кобенится?! Прилив нёс её к берегу, теперь между ними вновь было несколько метров расстояния. Неожиданно Ароян опять ожесточённо заработал руками.

– Дад?!

– Нужно закрыть дверь!

Орелик скрипнула зубами от злости. Больше всего хотелось психануть, наговорить грубостей, сделать что-нибудь отчаянно глупое. Нет, этот номер прошёл бы в семье, ребята бы поняли, что неправы. А этот… Похоже, в их дуэте ей предстоит быть сильной половиной не только в сексе.

Она поплыла. Неторопливо, расчётливо расходуя силы.

– Дад, к берегу! Я сама сделаю.

Давид взглянул, лишь когда она его обогнала.

– К берегу! У тебя силы не хватит.

Только упрямо головой покачал. Ладно, пусть делает, как знает! Она больше не суетилась, понимала – быстрее не получится.

Луны расходились. Большая стремительно скатывалась к западному горизонту, меньшая, значительно медленнее – к восточному. И плыть становилось легче, прилив слабел.

Русана оглянулась. Ароян взмахивал руками медленно – устал. Сколько времени они в воде? Минут сорок? Час? Повернула голову и пожалела, что оглядывалась. Определить место, где стоит шлюпка, стало невозможно. Конечно, вода прозрачная, но ночью от этого пользы мало.

Она поплыла медленнее, давая возможность Давиду догнать.

– Дад, ты запомнил, где шлюпка?

Ароян, хрипло, отрывисто дыша, выдавил:

– Где-то здесь, под нами.

– А по-моему, ещё метров сто. Или сто пятьдесят.

– Да? Тогда поплыли.

– Дад, прилив заканчивается, чувствуешь? Скоро начнётся отлив. Если не сможем найти шлюпку, нас унесёт в океан. Нужно плыть к берегу, немедленно.

Ароян молчал, шумно хватал ртом воздух. Пристально разглядывал что-то в чёрной воде. Потом признался тоскливо:

– Руся, я не доплыву назад. Устал очень.

– Доплывёшь! Ты хорошо плаваешь. Ляг на спину, передохни.

– Я не умею! – взвизгнул он. Торопливо добавил: – Ты плыви, я постараюсь найти шлюпку.

Русана болезненно сморщилась. Да, как же, найдёшь! Признался ведь, что нырять не умеет. Вся эта затея бесполезна, следовало возвращаться сразу же, едва сообразила, что происходит. Не смогла развернуть этого идиота! Антон бы смог – у него врождённая способность командовать людьми. И Серж нашёл бы слова для убеждения. А ей что, остаётся ждать, пока этот упрямый осел набьёт себе очередную шишку? И затем компресс прикладывать?

Она решительно подплыла к Арояну.

– Дад, плывём вместе. Держись за плечо. Крепче, не бойся, я не устала.

«Не устала» – это было сильно сказано. Но проплыть полтора-два километра она сможет даже с «прицепом». Лишь бы отлив не начался!

Течение больше не помогало. Русана сдерживала желание полностью выложиться, чтобы быстрее достигнуть суши. Потому-что если не успеют, то не останется сил бороться со встречным потоком воды. Лунные дорожки упирались в тёмную полосу берега. Она приближалась медленно, слишком медленно. Орелик тревожно поглядывала вверх и мысленно просила всех богов Виталины, какими бы они ни были, повременить.

Обрыв, отделяющий пляж от леса, стал береговой полосой. Вода не доставала около метра до его верхней кромки. Скользкая глинистая стена, комками обваливающаяся под пальцами. Но это была суша, твердь, а значит, нет больше нужды беречь силы и думать о времени. Давид умудрился вскарабкаться самостоятельно, даже руку протянул. Руку Русана проигнорировала – не слабачка. Но взобравшись на обрыв, поняла, что силы закончились.

Земля была сплошь покрыта низкорослой мелколистой травой. На ощупь достаточно мягкая, без шипов и колючек. Мысленно попросив богов Виталины сделать её вдобавок не ядовитой для человеческой кожи, Орелик устало растянулась во весь рост в нескольких шагах от края.

* * *

Ночная схватка с приливом вымотала обоих. Давид думал дождаться, когда вода уйдёт, сидел над обрывом, нетерпеливо следил за медленным движением лун. Разумеется, он тоже вспомнил, что это за явление. Даже попытался рассчитать его цикличность, исходя из видимой скорости спутников. Но усталость оказалась сильнее. Сам не понял, когда плюхнулся на бок рядом с ровно посапывающей девушкой.

Но проснулся он всё же первым. Ночь закончилась, на востоке океан розовел, извещая о готовящемся взойти солнце. Начинался новый день. Между обрывом и водной гладью вновь простиралась полоса девственно-чистого, ещё влажного песка. Отказываясь верить глазам, Давид несколько минут крутил головой. Шлюпка исчезла.

Чувствуя, что мышцы становятся ватными, он принялся поспешно тормошить спутницу. Орелик проснулась сразу, села. Должно быть от волнения внятно объяснять не получилась, – чтобы сообразить, о чём речь, девушке понадобилось минуты две. А когда поняла, вскочила на ноги, шагнула к обрыву.

– Да, в самом деле… – прошептала изумлённо.

– Руся, где шлюпка?! Её же не могло водой унести, правда? Ты же сама говорила, что ничего не случиться!

Орелик растеряно теребила волосы на затылке. Виновато улыбнувшись, призналась:

– Я не думала, что такое возможно. Но, если разобраться… Большая масса воды вполне могла опрокинуть машину и уволочь в океан. Мы ведь не заякорили опоры.

Это был крах. Давид надеялся, что кибернетик найдёт какое-то объяснение, вместо очевидного. А она так легко согласилась! Колючий комок подкатил к горлу. Ароян опустился на землю, и, не удержавшись, всхлипнул.

– Я же говорил… А ты…

Обиднее всего было сознавать, что ночью они ничего уже сделать не могли. Вот если бы вечером не убежали, как идиоты, если бы не заснули после того бешеного совокупления… Зачем, зачем, он повёлся на поводу у этой женщины? Она живёт одним мигом, не умеет думать о последствиях! Хотелось сказать кибернетику какую-то гадость. Но только пользы от этого всё равно не было.

Орелик присела рядом, обняла Давида за плечи. В зелёных глазах плясали отчаянные чёртики.

– Дад, зачем тебе шлюпка?

Ароян удивлённо вскинул брови, но сказать ничего не успел. Вымазанные засохшей глиной пальцы девушки сжали его губы.

– Послушай, разве мы прилетели на эту планету в поисках спасения? Нет, Дад. Мы прилетели сюда умереть. Это не отлив унёс нашу надежду. У нас её никогда не было! Забудь о возвращении. Для Европы мы погибли, когда астероидный поток разрушил капсулу центрального мозга. Все, весь экипаж. Мы обречены умереть здесь.

Давид и сам понимал, что шансы выбраться иллюзорны. С самого начала понимал, но запретил себе думать об этом. Спрятал правду в дальний уголок сознания. Поэтому вчера происходящее воспринималось не реальностью, а кадрами психофильма. А сейчас построенная стена рухнула.

Он тоскливо посмотрел на спутницу.

– И что нам теперь делать?

– Дышать. Бегать, купаться в море. Заниматься любовью! И забыть о завтрашнем дне. Для обречённых нет завтра, лишь сегодня. Мы не знаем, сколько времени нам подарит этот мир. Поэтому каждый день будем считать последним. – Русана придвинулась ближе, шепнула, почти касаясь губами его щеки: – Как вчерашний. Мне он понравился.

Быстро чмокнув в уголок рта, вскочила, побежала, грациозно подпрыгивая к поднимающемуся в двух десятках метров от обрыва лесу.

Давид приподнялся следом.

– Руся, ты куда?

– Знакомиться с нашим новым домом. Мы теперь точно потерпевшие кораблекрушение. Робинзон и Пятница!

Давид невольно улыбнулся, вспомнив забавный психофильм с тем же названием.

– И кто из нас кто?

– Нужно подумать. Я не возражаю побыть Пятницей, если ты справишься с ролью Робинзона. И как подобает дикарю, займусь поиском пищи. Кушать хочется.

– Пища? – удивлённо переспросил Ароян и поспешил догнать девушку. – Откуда?

– Здесь полно органики. Может, что-то для нас сгодится.

– Как мы это определим без лаборатории?

– При помощи языка и желудка.

– Верный способ отравиться.

– Разумеется, это риск. Но выбора нет.

Она резко остановилась в двух шагах от тонкого, прямого, как шест, ствола дерева, заканчивающегося светло-зелёным зонтиком кроны. Обернулась, поджидая Давида. И когда он подошёл, спросила:

– Дад, если мне станет совсем плохо, ты сможешь меня убить?

Вопрос оказался настолько неожиданным, что в первый миг Давид растерялся. Орелик права, вряд ли их ждёт быстрая и лёгкая смерть. Рано или поздно придётся оказать друг другу и такую страшную услугу. Облизнув пересохшие губы, он кивнул. Тут же сообразил, что под рукой нет ничего, способного стать оружием.

– Только я не знаю как?

Русана наморщила лоб, размышляя. Видимо, о техническом аспекте она не задумывалась. В конце концов нетерпеливо дёрнула плечом.

– Задушишь. Или чем-то тяжёлым по голове. Придумаешь по обстоятельствам.

Натренированное воображение тут же продемонстрировало картинку: сжимающая камень рука что есть силы молотит по рыжеволосому затылку. Арояна передёрнуло. Нет уж, лучше будем надеяться, что повезёт. Что «обстоятельства» для него возникнут раньше.

Он требовательно уточнил:

– А ты сделаешь это для меня?

Орелик кивнула.

– Да, Дад. Обещаю.

Глава 6. Пятница и Робинзон

Лес Виталины был похож на лес любой квазиземной планеты. Эволюция, проходившая в сходных условиях, даёт сходный результат, – фундаментальный закон экзобиологии. Деревья, подлесок, местами превращающийся в почти непроходимые заросли, трава под ногами. Всё похоже, даже форма некоторых листиков напоминала о земной и европеанской растительности. И в то же время – всё другое, незнакомое. «Зонтики», растущие вдоль опушки, вполне можно было называть пальмами, а исполина, раздвинувшего толстыми корявыми ветвями соседей – дубом. Но от этого они дубом и пальмами не становились. Русана понимала, что она полный дилетант в биологии, хоть и провела в первобытных лесах Аквитании немалую часть своих отпусков. Но там взаимоотношениями с местной флорой распоряжалась Эльфа, биохимик, работавшая технологом одной из пищефабрик. Она решала, что съедобно, что стоит попробовать ради спортивного интереса и остроты ощущений, а от чего следует держаться подальше. Здесь подсказать было некому. Бывший навигатор наверняка даже плоды, выращенные в теплицах Каледонии, видел исключительно в форме салатов и джемов. Приходилось надеяться на удачу и благосклонность богов Виталины, всё ещё милосердных к незваным пришельцам.

В лесу имелась странность, Арояном так и не замеченная, а Русаной замеченная, но осознанная, лишь когда синева океана окончательно скрылась за зелёной стеной. В лесу было тихо. Они не слышали голосов его обитателей ни ночью, ни сейчас. И продолжением странности было отсутствие летающей, ползающей, прыгающей мелюзги. Кажется, экосистема Виталины обошлась без аналога насекомых. Или на сушу успела выбраться пока лишь растительная жизнь? Орелик больше не удивлялась, что не встретила ни одного цветка, – в них не было функциональной необходимости. Возможно, этот мир знаком только с вегетативным размножением? И пора пробовать на вкус листики и корешки?

– Руся, – окликнул из-за спины Ароян. – Я думаю, нам нужно прежде всего найти источник питьевой воды.

– Дельная мысль, – согласилась Русана. – Этим мы тоже занимаемся по совместительству.

– Нерациональный способ. – Давид потёр расцарапанное плечо. – Вода должна стекать в океан. Быстрее найдём её, если пойдём вдоль опушки.

Русана прикусила язык. Вот тебе и горожанин! Как сама не додумалась до такой очевидной вещи? Хотя, она же не воду искать побежала, а пищу. Разогналась, будто это не дикий лес, а сады Гелиополиса.

Вздохнув, девушка оперлась спиной о светло-серый гладкий ствол дерева.

– Что ж, так и сделаем. В какую сторону пойдём, на восток или запад?

– Давай на…

Ароян неожиданно замер, уставившись куда-то поверх головы девушки. Русана подняла глаза и тут же какая-то труха посыпалась прямо в лицо. Чертыхнувшись, отскочила в сторону, стряхивая липкую грязь.

В трёх метрах от земли в развилке ветки притаилось существо, смахивающее на жирную большеголовую белку. Пепельно-серая шёрстка, пушистый хвост с белой отметиной на конце, круглые, слегка выпученные глаза, две пары лап. Нижними туземец цеплялся за ветвь, в верхних держал что-то очень похожее на плод. Не просто держал – деловито очищал зубками кожуру.

Существо было забавным и совершенно не страшным. Русана улыбнулась, миролюбиво позвала:

– Кис-кис-кис. Привет, ты кто?

Зверёк понял, что обнаружен, настороженно застыл. И вдруг, уронив недоеденный огрызок, сиганул с дерева. Он лишь казался толстеньким из-за кожаной перепонки между нижними и верхними конечностями. Теперь перепонка натянулась как маленький парашют, и существо спланировало, ловко орудуя хвостом, на соседнее дерево. Ещё прыжок – и только его и видели.

Русана проводила туземца взглядом, затем быстро нагнулась, подобрала огрызок. Плод формой напоминал маленький кукурузный початок. А консистенцией… На твёрдой кочерыжке – мягкая маслянистая масса ярко-жёлтого цвета, завёрнутая в плотный шершавый кулёчек. Итак, они сделали два открытия. Во-первых, лес обитаем, причём эволюция на Виталине продвинулась значительно дальше, чем показалось накануне. Во-вторых, здешняя флора плодоносит.

Русана с интересом понюхала огрызок. Вовсе не обязательно, чтобы лакомство лупоглазой летяги было съедобным для человека. Но начинать-то с чего-то нужно. Она покосилась на брезгливо морщившегося Арояна и, очистив недоеденный плод, осторожно куснула.

Сравнивать с чем-то знакомым было трудно. Немного сладковато, достаточно приятно. Уже смелее она обглодала кочерыжку до конца. Улыбнулась, кивнула спутнику.

– Приемлемо. Жаль, что мало. Нужно найти, на чём эта штука растёт.

– Интоксикация может проявиться не сразу, – неуверенно произнёс Ароян.

– Ага. Считаем, что эксперимент начался.

«Початки» обнаружились на тех самых пальмах-зонтиках, в изобилии росших вдоль опушки и по краям полян. Торчали буро-зелёными пальчиками в основании черешков. Летягам добраться до них труда не составляло, а вот для тех, кто не удосужился обзавестись хоть какими-то крыльями, предстояло карабкаться по лишённым ветвей пяти-семиметровым стволам. Бывший навигатор спасовал сразу же, но Русана отступать не хотела. Не зря же она в юности скалолазанием занималась! Конечно, тонкий шершавый ствол, качающийся со стороны в сторону, это не каменная стена. И сила в пальцах не та, столько лет без тренировок. Но техника-то осталась!

После получаса мучений, исцарапанная, но довольная, Орелик торжественно разложила перед спутником добычу. Если человеческий организм початки воспримет, смерть от голода им не грозила.

* * *

Есть неизвестно что было страшновато. Давид вполне мог потерпеть, дожидаясь, как отреагирует на пищу организм девушки. И что потом делать с этой информацией? Нет уж, он предпочитал, чтобы все возможные неприятности валились на них одновременно.

Вкус у початка был сносный, хотя вкус – не показатель. Всю дорогу, пока шли вдоль опушки в поисках ручья, Ароян прислушивался к своим ощущениям. В конце концов начало казаться, что в животе подозрительно булькает. Поделиться опасениями со спутницей он не решился, тем более что Русана чувствовала себя отменно.

Пресную воду они нашли километрах в пятнадцати к западу от места высадки. Океан врезался вглубь суши, образуя маленький залив, который, постепенно сужаясь, превращался в устье полноводного ручья, даже речушки шириной метров в пять. Обрыва между лесом и пляжем здесь не было, деревья сбегали прямо к вершине залива.

Русане место понравилось сразу. Она с удовольствием оглядела частокол зонтиков, прошлась вдоль ручья до толстенного ветвистого дерева с широкими светлыми листьями, посидела на росшем вокруг него мягком упругом мху. Предложила:

– Дад, давай поселимся здесь. Ты не против?

Разумеется, Давид согласился. И тут же получил задание строить шалаш, пока Орелик займётся добычей пропитания.

«Построить шалаш», – легко сказать и гораздо сложнее выполнить, когда ты занимаешься этим первый раз. В фильме о Робинзоне и Пятнице всё получалось как-то само собой, технические детали не требовали вмешательства актёров. В реальности превратить кучу жердей, наломанную ценой десятка царапин и ссадин, в устойчивую конструкцию не получалось. И когда Орелик вернулась, волоча кипу початков, строительством тоже пришлось заняться ей.

К концу дня шалаш был готов. Пусть не похожий на роскошное бунгало, сидевшее в воображении Давида, тесный и неказистый, но достаточно прочный. Хотя, прочность – понятие относительное. Они не знали пока, к каким природным катаклизмам предстоит готовиться.

* * *

Початки были восприняты организмом благосклонно. На третий день Русана решилась разнообразить меню. К этому времени окрестности стойбища она уже подробно изучила. Пять километров на запад и столько же на восток вдоль побережья, да парочку вглубь суши. Ландшафт везде был одинаковый. Широкий песчаный пляж, глинистый обрыв, лес, в котором Русана успела насчитать восемь видов деревьев и пять – крупных кустарников, трава, от меленькой, стелющейся узорчатой паутинкой по земле, до сочных мясистых стеблей, поднимающихся выше пояса. Что угодно в этом многообразии могло быть съедобным, что угодно – ядовитым.

Следующими в очереди на роль пищи были аппетитные на вид продолговатые утолщения-бусинки, нанизанные на стебли растущей по берегам ручья травы. Иссиня-черные и фиолетовые бусины на розоватых стеблях в обрамлении ярко-зелёной листвы – смотрелось это красиво. Достаточно броско, чтобы привлечь потенциальных едоков. Или отпугнуть?

Давид был уверен во втором варианте, Русана склонялась к первому. И потому, сломив стебелёк, особо густо облепленный плодами, приступила к эксперименту.

Чёрная бусина оказалась упругой на ощупь, гладкой, покрытой матовой пыльцой. Отломив и тщательно вытерев, она осторожно положила её в рот. Придавила зубами. Сок у плода был слегка кисловатый, с едва уловимым ментоловым холодком. Она подержала его во рту, готовая немедленно выплюнуть. Ничего страшного не происходило. Подмигнув напряженно следящему за выражением её лица Арояну, Русана уже смелей разжевала ягоду, вынула жёсткую жилку стебля, на котором та крепилась, остальное проглотила.

А минуту спустя поняла, что ягода чертовски вкусная. Не хуже самых изысканных лакомств родной планеты, не говоря уж о рационе «Паннонии». Сорвала ещё парочку, отправила в рот. Ещё, ещё…

– Руся, может, не стоит так много?

Она и забыла о том, что не одна! Удивлённо взглянула на Арояна и поспешно зажала в кулак оставшиеся бусинки. Это было слишком вкусно, чтобы делиться! Тут же устыдилась неожиданной жадности, положила ягодки назад. Но одну, не в силах удержаться, всё же сунула за щеку.

Попалась фиолетовая. Недозрелая? Глотку, пищевод обожгло холодом так резко и неожиданно, что слезы из глаз брызнули. Внутренности вмиг онемели, зазвенело в ушах. Вспыхнула последней искоркой мысль – яд…

Ароян, сообразивший, что происходит нечто нехорошее, вскочил, бросился на помощь. И раздвоился. Один Дад стоял рядом, тряс за плечи, что-то кричал. Второй смешно взмахнул радужными крылышками, взлетел и принялся кружить над головой. Этот второй был гораздо привлекательнее. Покрытый кучерявой чёрной шёрсткой, лохматенький, бородатенький, подчёркнуто «мужественный». Руся поняла, что должна немедленно превратиться в сачок и поймать его…

…В шалаше было сумрачно. Русана открыла глаза и несколько минут пролежала, не в состоянии вспомнить, что сейчас – утро или вечер. Арояна на подстилке рядом не было. Встряхнувшись, она выползла наружу. Давид спал под деревом, свернувшись клубочком, словно котёнок. Почему? Непонятно. Решив не будить, она побежала к заливу.

Всё-таки это было утро. Солнце поднималось из океана на юго-востоке, не успев оторвать край диска от водной глади. Прилив недавно закончился, оставив большие лужи. В одной барахталась рыба, самая настоящая, таких разводили на мелководьях у Берега Пионеров. Жирная, покрытая голубовато-серой чешуёй с тёмными полосами вдоль спины. Немного скользкая на ощупь.

Русана проворно выловила неожиданную добычу, побежала назад к шалашу.

– Дад, Дад! Смотри, что я поймала!

Рыба трепыхалась в руках, явно недовольная, что её выдернули из родной стихии. Пыталась вырваться.

– Ну куда же ты? По траве побежишь, дурочка?

Русана остановилась, с изумлением поняв, что Ароян не вскочил навстречу, а испуганно жмётся к стволу дерева.

– Доброе утро, – поприветствовала. – Смотри, какая чудная рыба. Совсем как земная.

Давид кисло улыбнулся.

– Доброе. Как ты себя чувствуешь?

Странный вопрос. Русана невольно прислушалась к ощущениям. Она бодра и здорова, каждый мускул пел от переполняющей его силы.

– Замечательно чувствую. Почему ты спросил?

Давид не ответил. Помедлил, рассматривая подругу, затем перевёл взгляд на рыбу.

– Что ты с ней собираешься делать? Съесть?

– Почему бы и нет?

– Сырой?

Русана прикусила язык. Одно дело – плоды, другое – животный белок. Давид прав, употреблять его в сыром виде не стоит, а проблему огня они пока не решили. Орелик знала лишь один первобытный способ его добычи, подразумевающий наличие кремня и трута. На роль трута вполне годился высушенный мох, но с кремнем дела обстояли хуже. Глинисто-песчаная почва вокруг лагеря россыпями камней не баловала.

Рыбу пришлось выпустить назад в залив. С минуту бывшая пленница очумело стояла на месте, затем дёрнула хвостом и торопливо скрылась в глубине. С сожалением проводив её взглядом, Русана вернулась к шалашу. Давид продолжал сидеть в той самой позе. Это выглядело подозрительно и тревожно, а когда он быстро отодвинулся, едва она присела рядом, Русана встревожилась не на шутку.

– Дад, что стряслось? Почему ты от меня шарахаешься?

– У тебя хватает совести спрашиваешь после вчерашнего?! – возмутился Ароян.

– Да что же вчера было такого необычного? – Русана тут же возмутилась в ответ.

Несколько минут они сердито таращились друг на друга. Наконец Ароян уточнил:

– Помнишь, что было после того, как ты попробовала ягоды?

Орелик недоуменно дёрнула плечом: хорошие ягоды, вкусные, можно разнообразить ими «початковую диету». Вот только последняя оказалась недозрелой. Русана честно пыталась вспомнить, что делала потом. Однако получались лишь обрывки каких-то фантастических образов, больше похожих на сон. Она огорчённо вздохнула, призналась:

– Видимо, недозрелые ягоды действуют как наркотик. Я вырубилась и спала, словно убитая.

– Вырубилась?! – округлил глаза Давид. – Так ты не помнишь, что делала?

– А что я делала?

Ароян насмешливо скривился, пояснил:

– Ты была несколько неадекватна. Нет, совершенно неадекватна!

– И как это проявлялось?

Давид помедлил. Буркнул, краснея:

– Ты была… ненасытная.

– В каком смысле…ааа… – Русана улыбнулась. – Я что, изнасиловала тебя? Прости, Дад.

Ароян хмыкнул. Помолчав, кивнул.

– Ладно, забыли.

* * *

Давид и до этого ощущал неловкость от собственной наготы. Понимал, что выглядит отвратительно. Всё тело, даже лицо, постепенно зарастало чёрной, вьющейся колечками шерстью. Вдобавок – ничем не прикрытые мужские «достоинства». Вылитый самец гориллы из фаун-парка.

Обиднее всего, что у Орелик проблема отсутствовала. Светлые редкие волосики, пробившиеся на ногах и руках девушки, были незаметны издалека и приятны на ощупь. А рыжий пучок в паху, прикрыв половые признаки, сделал её облик абстрактно-человеческим. Да, она могла позволить себе разгуливать нагишом.

Дольше мириться с такой несправедливостью Давид не собирался. Следовало соорудить какое-то подобие одежды взамен утопленному трико, чтобы хоть как-то удержать исчезающий человеческий облик. Единственное, что пришло в голову – юбка. Подходящий материал в изобилии рос на поляне неподалёку от лагеря: трава с прочными длинными листьями. Ароян бился над своей конструкцией часа два, Русана лишь поглядывала удивлённо. А когда поняла, что это будет, не удержавшись, прыснула. И пусть! Даже в этом дикарском наряде он выглядел не таксмешно.

Удивительно, как самовосприятие человека зависит от мнения окружающих. Вернее, от собственного понимания их мнения. Стоило одеться, и настроение Давида сразу же поднялось, утреннюю хандру и обиду как рукой сняло. Перемена была настолько разительной, что вечером, лёжа рядышком в шалаше, Русана шепнулана ухо: «Дад, ты себя как чувствуешь? Может, мы разок…» Нет, это уже слишком! Он не обижался на подругу, но желание секса пропало надолго. Стараясь, чтобы ответ прозвучал не резко, Давид прошептал: «Руся, только не сегодня. Хорошо?»

* * *

Лес был заселён значительно гуще, чем им показалось в первый день. Да, здесь не было насекомых, они не слышали пения птиц, но в кронах деревьев обитала уйма зверья. Крылья-перепонки позволяли им почти никогда не опускаться на землю, не встречаться с жителями подлеска. Те в свою очередь прятались в многочисленных норах, вырытых в мягкой почве. Увидеть их днём Давиду и Русане ни разу не удалось. Зато по ночам, лёжа в шалаше, они слушали деловитое посвистывание и трескотню вокруг. А на девятый день познакомились с существами покрупнее.

Мирную послеобеденную дрёму нарушило шуршание за стеной шалаша. Давид недовольно перевернулся на другой бок. Опять эти «ночные воришки»! Невидимые тварьки повадились таскать объедки початков, брошенные людьми. С одной стороны, это хорошо – живой утилизатор. С другой – не очень приятно, когда в нескольких метрах от тебя кто-то невидимый шуршит и причмокивает.

Внезапно стена шалаша дрогнула, будто её задели лапой. Чертыхнувшись, Давид подполз к выходу, отдёрнул в сторону сплетённую из травы занавесь…

На поляне паслось стадо больших, жутковатых на вид зверей. Короткие сильные лапы заканчивались внушительных размеров когтями, бочкообразное туловище покрыто шерстью, голова с удлинённым рылом, круглыми, навыкате глазами и четырьмя парами торчащих из пасти «бивней». Судя по всему, это была семья. Две взрослые особи, каждая не менее метра в холке и метра полтора длинной, и трое детёнышей поменьше, но тоже достаточно внушительных. Все вместе дружно перелопачивали бивнями землю у комля дерева, под которым стоял шалаш.

Услышав шевеление сзади, Давид резко обернулся, зажал ладонью губы готовящейся спросить девушки. Шепнул на ухо: «Тихо, там какие-то твари!» Несколько минут они так и лежали, глядя друг на друга. Затем Орелик отстранила его руку, подползла к выходу. Давид скрипнул зубами от негодования. Ох уж это любопытство! Он был почти уверен, что безрассудство девушки снова навлечёт на их головы какую-нибудь беду. И точно: один из «взрослых» оглянулся в тот самый миг, когда Русана отодвинула в сторону занавесь.

От зрелища приоткрытой пасти с тройным рядом зубов Давиду стало нехорошо. Не нужно быть знатоком зоологии, чтобы догадаться, что означают наливающиеся кровью глаза и рвущие траву когти. Тварь готовилась атаковать. И Орелик это сообразила. Крикнула, больше не таясь: «Дад, к заливу, бегом!» – и, не ожидая ответа, рванула наискосок через поляну в трёх метрах от рыла дёрнувшегося к ней зверя. Только пятки засверкали.

Реакция тварей на появление девушки была неожиданной. Жалобно заверещав, всё стадо бросилось врассыпную, ломая кусты. Давид, выскочивший следом за подругой, замер, открыв рот от изумления. Минуту спустя вернулась и Орелик, недоверчиво разглядывая место несостоявшейся битвы.

– Они нас испугались больше, чем мы их, – произнесла удивлённо.

– Да, это нам здорово повезло, – перевёл дух Ароян.

Но девушка его торжества не разделяла. Внимательно оглядела перепаханную землю, разодранную в клочья кору на дереве. Задумчиво почесала затылок.

– Дад, пять таких страшилищ с когтями, зубами и клыками отступили перед парой существ, уступающих во всём, – в силе, массе, вооружении. Испугались одного нашего вида. Что это может означать, понимаешь? На них охотится двуногий прямоходящий хищник. Очень опасный. Дад, эта планета не необитаемая.