Текст книги "Алмаз королевы"

Автор книги: Игорь Волгин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

– Да мы с Валентином его и хоронили, и могилку копали. Пойдем, командир, покажу, где это, коль тебе невтерпеж…

– Пошли!

Заливако усадил пьяного Кондратьева поудобнее.

– Слышь, Валентин! – закричал он ему на ухо. – Я через полчасика приду! Не уходи никуда, а то опять до дома не дойдешь!

Шредер нетерпеливо толкнул его в плечо:

– Не уйдет, не бойся. Потопали!

На кладбище сгущались вечерние тени. Солнце догорало где-то за сосновым лесом, начинавшимся сразу за кладбищенским забором. Тускло серебрились кресты и решетки оград. Вокруг не видно было ни одной живой души.

– Мы могилы сейчас копаем вон там, – махнул рукой Заливако. – Tам еще место есть. Значит, и вашего брата в той стороне похоронили. Хотя и в другом месте тоже могли…

Нетвердой походкой могильщик шел по узкой дорожке между оградами. Шредер следовал за ним.

– В другом месте – это где? – спросил он.

– Да где придется. Мы иногда ходим, смотрим… Если когда увидим – старая могила, ни памятника, ничего нет, так считаем ее как пустое место…

– А брата ты не на таком же пустом месте закопал?

– Нет, не должен… Да ты не волнуйся, командир, будет тебе могила в лучшем виде. Я помню, к ней еще крест заказывали с надписью…

– Какой крест?

– Известно какой – металлический, с завитками. А на нем фамилия, имя, как положено…

Они подошли к углу кладбища, где на заборе последние багряные лучи высвечивали надпись:

«Спартак» – чемпион, ЦСКА – кони». Здесь Заливако остановился и начал озираться.

– Ничего, ничего, найдем сейчас…

Он двинулся от одной могилы к другой, вглядываясь в надгробия. Его небритое лицо морщилось, заячья губа шевелилась, беззвучно читая надписи.

– Так… Не тут… Не тут…

Шредер, засунув руки в карманы, глядел на него исподлобья. Заливако пнул ногой свалку у забора, огляделся и снова зашагал между могилами.

– Значит, не здесь, а вон там, подальше… – Он озадаченно почесал в затылке.

Немец хмыкнул, но не сказал ни слова. Они медленно шли по кладбищенской дорожке. Заливако уже вслух читал фамилии на надгробных плитах Однажды он радостно воскликнул:

– О! Петров!

Шредер приблизился и вгляделся в надпись.

– Петров Семен Константинович, – прочитал он. – Скончался в тысяча девятьсот шестьдесят третьем году.

– Значит, Федот, да не тот. Ничего, командир, сейчас найдем!

Могильщик прошел дорожку до конца, потом повернул налево, уперся в тупик и двинулся в обратном направлении. Около часа они с Шредером бродили в этой части кладбища. Заливако трижды возвращался к углу с надписью на заборе про «Спартак» и «ЦСКА» и вновь принимался читать фамилии на здешних крестах. Потом уходил, недоуменно выпятив свою уродливую губу.

– Ничего не пойму… – бормотал он. – Вроде бы тут должно быть…

Шредера это бесцельное кружение по кладбищу начинало раздражать.

– Ты обещал ее найти быстро, – процедил он.

– Должно, закопали где-то в притыке.

– Каком притыке, что ты мелешь?

– Ну, нашли, значит, место свободное между могилами, и закопали. Землицы пустой на кладбище мало осталось, сами видите…

– Где этот твой «притык», говори толком!

– Да бис его знает… – Заливако остановился на пересечении дорожек и огляделся. – Тут и на трезвую голову не сообразишь сразу, а после стакана тем более…

– Так где эта могила? – рявкнул Шредер, окончательно теряя терпение. – Ты приведешь меня к ней или нет?

– Тут она, куда ей деваться… Где-то тут, значит… – Могильщик неопределенно развел руками. – Завтра Валентин проспите у него спросим. Он точно должен знать…

– Что ж ты мне голову столько времени морочил, козел?

– Мужик, ты языком-то не мели. – Заливако нахмурился. – Козла нашел!

С перекошенным от ярости лицом Шредер схватил его за грудки.

– Нажрался, руссиш швайн! Могилу найти не можешь!

Заливако замахнулся, но немец оказался проворнее. Аперкот правой в челюсть был настолько силен, что могильщик с громким криком опрокинулся на землю.

– Свинья! – проревел Шредер. – Ты еще вякать будешь!

Матерясь, пьяный начал подниматься и получил еще один удар – под дых. Чтобы удержаться на ногах, ему пришлось вцепиться в прутья могильной ограды.

– Что ты, что ты, мужик… – захрипел он примирительно.

– Надейся на вас, баранов! – Шредер пошарил по его карманам и вытащил свои доллары. – А теперь убирайся. Поговорим, когда прочухаешься!

Пинок в зад прибавил могильщику скорости. Спустя считанные секунды его удаляющиеся шаги стихли вдали.

Искатель алмаза, переводя дыхание, огляделся. Солнце окончательно погасло. Кресты и ограды угрюмо темнели под бледно-лиловым небом. Где-то здесь, совсем рядом, может лежать бриллиант стоимостью в двенадцать миллионов долларов. Эта мысль подстегнула бандита, и он торопливо двинулся вдоль могил, вглядываясь в надписи…

Липке чертыхнулся, снимая с себя наушники. Шредер идет по ложному следу. В могиле, которую он ищет, никакого алмаза нет. И вообще в ней похоронен не Петров, а какой-то неизвестный, погибший в автокатастрофе. Но и в том Петрове, который должен был, по идее, в ней лежать, тоже нет алмаза. Резидент это знал точно. Но как сообщить об этом Шредеру, не раскрыв свое инкогнито?

Поразмыслив, агент решил не суетиться и оставить все как есть. Пусть Шредер ищет могилу. Пусть он ее найдет и раскопает. Когда убедится, что алмаза в ней нет, он с еще большим рвением возьмется за поиски последнего, четвертого, Петрова!

Взглянув на экран компьютера, подключенного к сети «Интернет», Липке вздрогнул. В левом нижнем углу показался знакомый сигнал, означавший, что в ноль часов сорок пять минут по московскому времени он должен получить очередное послание из Берлина. Ввиду чрезвычайной срочности оно будет передано в шифрованном виде через всемирную компьютерную сеть.

Резидент вооружился фотоаппаратом и замер в ожидании. Текст появился на экране точно в назначенное время и держался ровно столько, сколько требовалось для нажатия на кнопку «Кодака».

Был уже поздний вечер, когда шумная компания наконец покинула квартиру. Гости и хозяйка долго прощались в прихожей. Подвыпивший Вадим настаивал на том, чтобы Вика пошла их провожать. Синицыной стоило немалых усилий утихомирить его.

Из прихожей прощание переместилось на лестничную площадку. Вика, вышедшая сюда вместе с гостями, вскоре незаметно от всех вернулась в квартиру.

– Они ушли? – зашептал с антресолей Алексей. – Я слезаю!

– Ты что! Они стоят за дверью…

– Мне всю ночь, что ли, тут торчать?

– Синицына может войти в любую минуту!

– Тогда забери отсюда этот таз, чтобы я мог хотя бы улечься нормально!

– Давай… – Вика поднялась на табуретку. Алексей передал ей вышеупомянутый предмет, осторожно держа его обеими руками.

– Смотри не облейся, – хмыкнул он.

– Придется тебе переночевать здесь, – сказала Вика. – Ты не храпишь, так что все будет в порядке. А Синицына как ляжет, сразу уснет. Она выпила много…

Алексей заворочался на антресолях, устраиваясь удобнее.

– Надо было мне тащиться сюда сегодня… – пробурчал он. – На улице ночевать и то лучше… Так ты точно знаешь, что завтра в семь она слиняет?

– Абсолютно точно!

– Тогда ладно. Завтра с утра мы заскочим к нам на квартиру за вещами, а оттуда я еду на вокзал. Нечего мне больше делать в этой Москве…

– Тихо! Синицына идет!

Петров умолк. Хлопнула входная дверь, и в квартире появилась запыхавшаяся хозяйка.

– Ну, как тебе Вадя? – с сияющими глазами бросилась она к подруге. – Классный парень правда?

– Только какой-то неуравновешенный.

– Когда ты познакомишься с ним поближе он тебе понравится. Ты на него произвела неотразимое впечатление, точно тебе говорю!

Вике очень хотелось сказать, что Вадим – козел, но она сдержалась, только улыбнулась и махнула рукой:

– Давай лучше спать, я так устала сегодня!

* * *

Скоро Шредеру стало ясно, что если он хочет что-то здесь найти, то должен действовать по определенному плану. Прежде всего кладбище надо разбить на квадраты (дорожки могу послужить границами). Затем наметить очередность обследования этих квадратов. И только потом начать методичный обход могил.

Он вернулся к воротам и мысленно выделил небольшой кусок кладбища слева от них. Вглядываясь в надписи, Шредер двинулся по периметру отмеченного участка.

Вокруг большинства могил стояли решетчатые ограды. Проходы между ними подчас оказывались настолько узкими, что искатель алмаза с трудом протискивался вперед. Небо быстро темнело. Вскоре Шредеру, чтобы прочитать очередную надпись, приходилось приближаться к ней почти вплотную, для чего каждый раз надо было перелезать через ограду. Это очень замедляло поиски. Он чертыхался, проклинал русские кладбища и русское разгильдяйство, но перелезал, зачастую не всегда удачно для своих брюк.

Время уже перевалило за полночь, а он едва закончил обследование первого участка. Это десятая часть кладбища, а то и того меньше. Сколько еще надо тут лазить, чтобы найти могилу этого проклятого Алексея Петрова?.. Но Шредер был упрям. Он мог искать до утра, и искал бы, если б не сгустившаяся темнота.

Немец брел вдоль могильных оград, когда справа от себя услышал негромкую возню и чьи-то голоса. Он остановился. Рассмотреть что-либо в полумраке было почти невозможно. Шредер двинулся дальше и вышел на дорожку. Вскоре в слабом звездном свете он увидел компанию бомжей, расположившуюся на двух стоявших рядом могилах. На одной из могил была расстелена газета, на ней лежала закуска, стояли бутылки и стаканы.

Шредера заметили.

– Эй, кто там? – хриплым басом спросил бородатый мужчина, привалившийся спиной к кресту.

Их трое, мысленно отметил Шредер, к тому же среди них женщина. Вряд ли они могут быть для него опасны.

– Не беспокойтесь, – ответил он. – Это не милиция.

– Менты здесь по ночам не шастают, – сказал второй мужчина. – Хочешь выпить? А то подходи, нальем.

– В другой раз, – откликнулся Шредер и поспешил скрыться.

Не хватало, чтобы его кто-то здесь видел. Он вышел из ворот и направился к шоссе. Несколько часов назад, вылезая из такси, он заметил у обочины какой-то сарай. Шредер разыскал его, взломал нехитрый замок и вошел внутрь. В сарае обнаружились лежанка, ветхие армейские бушлаты и нехитрый огородный инвентарь. Сквозь затянутые паутиной окна в узкое помещение сочился скудный свет Шредер устроился на лежанке, решив подняться с первыми лучами рассвета и продолжить поиски.

Поздно ночью, когда на антресолях, кое-как поджав под себя ноги-уснул Алексей, когда уснула Синицына и Вика, когда забылся сном Шредер в своем сарае, резидент наконец закончил расшифровку послания.

Центр извещал его, что доктор Функ признался в совершенном преступлении. На допросе он сообщил важную деталь, которую не заметили или упустили из виду другие сотрудники дюссельдорфского госпиталя, имевшие дело с Петровым. По свидетельству Функа, на левом плече у оперируемого была татуировка в виде распустившейся розы.

* * *

Утро выдалось солнечным и прохладным. Воротников отпер дверь офиса своим ключом и спустился в кабинет. Было еще очень рано. Зинаида должна прийти только через два часа.

Когда накапливались дела, директор предпочитал явиться на работу пораньше и посидеть за столом, поразмыслить в одиночестве за чашечкой крепкого кофе. В этом отношении Воротников был типичным «жаворонком». Но сегодня об одиночестве не могло быть и речи. Едва войдя, он сразу позвонил Максудову. Жена детектива сообщила, что Анатолий уже полчаса как выехал из дома. Воротников заварил кофе. Он переливал его из кофеварки в кружку, когда появился Максудов. Не говоря ни слова, детектив бросил на стол свою папку и селся в кресло.

– Ты выяснил, кому продали угнанный «Вольвo»? – без предисловий начал разговор директoр – Чеченец из Южного порта содрал с нас за формацию десять штук баксов. Не забывай, что деньги должны окупиться!

Сыщик торжествующе улыбнулся:

– Сведения стоят того, чтобы за них заплатить десять штук!

– Так что?

– Нам повезло в том отношении, что «Вольво» вcе-таки проходил через людей Арсена. Впрочем, через них проходит каждая вторая угнанная в Москве иномарка. Арсен ведет тщательный учет всех продаваемых им машин. Но делает он это, конечно, не для налоговой полиции. Он приторговывает сведениями, и довольно успешно…

– Я слышал, его бухгалтерией пользуется даже МУР, – заметил Воротников.

– Очень может быть.

– Ну так что ты узнал?

Детектив многозначительно посмотрел на директора.

– «Вольво» продали Яковенко!

– Что-то знакомое… – рука Воротникова с чашкой кофе замерла в воздухе. – Погоди… Уж не директор ли это фирмы «Сагос»?

– Он самый! – Максудов даже засмеялся от восторга.

– Не может быть. Какое-то дикое совпадение…

– Я тоже сначала не поверил, – заговорил дегектив, всем корпусом наклоняясь к директору. – Бросился наводить справки – точно, он! Тот самый Яковенко, менеджером у которого работал один из наших Петровых!

– Так это был «Вольво» Яковенко?.. Кто же тогда разбился в нем?

– Вчера вечером я тоже задал себе этот вопрос Я сразу поехал к его секретарше… – Максудов достал из папки три фотографии и разложил их на столе перед директором. – Известные вам снимки разбившихся в «Вольво» людей. Фотографии были сделаны в морге. Я предъявил их вчера старухе все три неопознанных трупа…

– Постой-постой. Какие же они «неопознанные»? Одного из них опознала как своего мужа Виктория Петрова!

Детектив улыбнулся.

– Это так. Но секретарше я об этом не говорил. Я показал ей фотографии погибших, попросив внимательно вглядеться в них. Ведь эти люди погибли, находясь в машине ее бывшего шефа…

Воротников поставил кружку и вытер платком вспотевший лоб.

– И что же секретарша? Она кого-нибудь узнала на снимках?

Максудов улыбнулся еще шире.

– Представьте, узнала. И ужаснулась. В одном из трупов она со стопроцентной уверенностью опознала своего бывшего директора, Яковенко Петра Леонидовича. В другом признала его приятеля, некоего Эдуарда. Фамилии его она не знает. Но уверена, что это он. В последнее время, перед крахом фирмы, она частенько видела его в обществе шефа..

– Ну и кому принадлежит третий труп? – Воротников наконец отхлебнул из кружки.

– У третьего трупа, как видно по фотографии, разбито лицо, и сказать что-то наверняка секретарша затруднилась…

– Труп с разбитым лицом – это тот, которого опознала Виктория Петрова?

– Да, именно тот. Так вот, секретарша, вглядевшись в него, заявила, что это может быть только Алексей Андреевич Петров, бывший менеджер фирмы и закадычный друг Яковенко… Она узнала его по деталям одежды и характерному овалу лица.

– Интересно! – Воротников поставил кружку на стол и откинулся в кресле. – Очень интересно! А Виктория опознала его как своего мужа! Выходит, он тоже Петров?

– Петров, – подтвердил Максудов. – Только другой. Мужа Виктории звали Алексей Михайлович, а этого – Алексей Андреевич.

– Значит, вдова смухлевала, и ее муж – Алексей Михайлович Петров – не погиб в ту ночь? Может, он жив?

– Абсолютно уверен в этом! Афера наверняка была продумана заранее. Чета Петровых решила выколотить из страховой фирмы приличную сумму, а для этого им понадобился неопознанный труп – похожий на Петрова по возрасту и внешним данным. Обратите внимание: Виктория работала в той больнице, куда эти трупы привезли. Этот факт о чем-то говорит?

Воротников наклонил голову.

– Пожалуй.

– Я даже думаю, что к этому делу они привлекли санитара морга…

– Это того, который погиб при странных обстоятельствах на какой-то подмосковной даче? Максудов кивнул.

– Мне кажется, Петров просто убрал санитара, как ненужного свидетеля, – сказал он. – Как гово рится – мавр сделал свое дело и должен уйти…

– Но там ведь еще нашли труп этого бандита как его?…

– Бульдозера, – напомнил детектив. – А с ним трупы его бойцов. При чем тут эта компания, я еще не знаю, но чувствую, что разборка на даче, убийство санитара и Бульдозера как-то связаны с аферой Петрова… Не исключено что она с самого начала была задумана именно Бульдозером, а не Петровым. Петров, его жена и санитар – только исполнители…

Директор задумался.

– Возможно, возможно… Но не будем гадать. Сейчас нам, по крайней мере, ясно одно: труп, в котором Виктория Петрова опознала своего мужа, Алексея Михайловича Петрова, таковым не является. Можно с большой степенью вероятности утверждать, что тело принадлежит Алексею Андреевичу Петрову, бывшему менеджеру фирмы «Сагос»… Но как, однако, интересно получается! – Воротников взял со стола фотографию трупа с разбитым лицом и вгляделся в изображение. – Покойник тоже оказался Петровым и тоже Алексеем!

– И тоже побывавшим в июне месяце в Германии! – добавил Максудов.

– Удивительное совпадение, – согласился директор.

– Когда старуха увидела эти фотографии, то страшно расстроилась и тут же выложила мне множество сведений о Яковенко и Петрове, – продолжал детектив. – Оказалось, что они были гомосексуалистами и последние лет пять жили вместе. Вместе вели бизнес, вместе ездили за границу, кстати, довольно часто. Секретарша считает, что эти заграничные поездки в конце концов и разорили их. во время последнего путешествия в Германию на фирму тут, в Москве, наехала налоговая поли-ия. Они вынуждены были прервать турне и срочно озвращаться. Но срочно не получилось. Что-то ам их задержало почти на пять дней…

– Операция? – спросил Воротников.

– Старухе причина задержки неизвестна. Они ничего не сказали. Видимо, им было не до этого. Cразу по возвращении из Германии Яковенко стал быстро сворачивать бизнес. Сотрудников поувольняли, в том числе и секретаршу. До вчерашнего разговора со мной она была уверена, что Яковенко и Петров находятся в Новосибирске. В последнее время ее шеф несколько раз говорил о том, что собирается вылететь туда и начать там новое дело. —ак само собой разумеющееся, с ним должен был лететь и Петров. Но тут возникла коллизия, которая, может быть, в какой-то степени стала причинoй автокатастрофы. У Яковенко появился новый любовник – Эдуард. Так, во всяком случае, считает ceкретарша. Вероятно, Петров ревновал, хотя теперь этого мы, наверное, уже никогда не узнаем. Вдобавок у него после возвращения из Германии начались боли в животе. Ультразвуковое обследовано выявило в желудке раковую опухоль величиной с куриное яйцо. Можете представить себе его душевное состояние! Парень в отчаянии начал интенсивно колоться. Он чувствовал себя уже стоящим одной ногой в могиле. Что с ними со всеми случилось дальше – секретарша не знает. Повторяю, она была уверена, что уж по крайней мере Яковенко точно вылетел в Новосибирск. Директор закурил.

– Вместо Новосибирска все они отправились прямиком в морг, где тело одного из них —а именно Петрова – стало добычей аферистов, – скачя он, выпустив дым.

– Шеф, теперь нам остается как следует прижать эту псевдовдову. Когда мы предъявим ей показания секретарши, она расколется!

– А что мы скажем немцу? Детектив развел руками.

– Но ведь мы нашли ему Петрова… Пусть в виде трупа, но нашли. Формально он не может предъявить нам претензий.

Воротников стряхнул с сигареты пепел.

– Странная, однако, история получается. Почему он ищет именно Петрова? Если фирма «Сагос» задела его финансовые интересы, то он должен искать Яковенко, ведь так? А крутые, которые подвалили сюда позавчера? Им-то зачем понадобился этот гомик?

– Я тоже думал об этом, когда разговаривал с секретаршей. Вы знаете, шеф, из ее рассказов я вынес впечатление, что Петров – абсолютно серый тип, который сам по себе вряд ли кого-то мог интересовать. Если, конечно, не иметь в виду его голубых друзей… Своими обязанностями менеджера занимался из рук вон плохо, любил выпить, употреблял наркотики… – Максудов пожал плечами.

В кабинете установилось молчание. Директор бросил окурок в пепельницу.

– Хорошо, – сказал он. – Займись подготовкой материалов для немца. Для него у нас осталось только двое Петровых. Один из них погиб…

– Но ведь именно ему сделали операцию аппендицита в Германии!

– Я тоже не сомневаюсь в этом, но все же это только наше предположение. Вопрос выяснится , когда мы найдем исчезнувшего мужа Виктории Петровой.

Он встал и подошел к приемнику, стоявшему на полке у стены. Нажал на кнопку.

– Анатолий! – вдруг обернулся он. – «Жучок» в квартире вдовы заговорил!

Максудов подбежал к нему. Миниатюрное подсушивающее устройство, которое Шулыгин установил в квартире на Мичуринском проспекте большe недели назад, до сегодняшнего утра хранило молчание. Передатчик автоматически включaeтся только при звуках человеческого голоса. Оба cыщика в волнении уставились на подмигивающую панели приемника зеленую лампочку. Это означaло, что работал магнитофон. Кассета крутилась! Воротников поворотом рукоятки усилил звук.

– …Позырь в холодильнике, есть ли чего пожрать, – зазвучал в динамике сиплый голос.

– Только масло подсолнечное и кефир… прокисший!

– Тоже мне «новые русские»! Жмоты!

– Слышь, Чурбан? Мы без жратвы тут много не накараулим!

– Шеф сказал, что вечером нас сменят Очкарь с Митяем. Так что, Сидор, перебьешься.

– Ты послушь, Чурбан, – продолжал после паузы тот, кого назвали Сидором. – Я не совсем врубился. Мы здесь бабу, что ль, ждем?

– Ты еще зелень, Сидор, салага, понял? Делай, что тебе приказано. А приказано тебе вязать всех, кто сюда войдет. Баба это будет, мужик – все Равно. Понял?

– Понял… А если менты подгребут? – Не подгребут. Прийти, по идее, должна баба, жена хозяина квартиры. Кащей велел ее сразу вязать, в рот затычку…

– В жопу член, понял!

– Глохни, кретин! Это жена Петрова, которого мы ищем!

– А правда, что ему в живот брильянт зашили? Чурбан удивился:

– Кто тебе вякнул такое?

– Очкарь. Вчера он мне по пьянке проболтался. Но ты не ссы. Я молчу как могила…

– Молчат только мертвые, секи это башкой своей дурной, понял, нет?

Воротников посмотрел на Максудова.

– Кащей? Их шеф – Кащей?

Детектив на несколько секунд задумался.

– Среди воров в законе таких нет, – ответил он. – Среди главарей группировок, по крайней мере известных, – тоже…

– Голос Чурбана мне как будто знаком… Не одна ли это из тех гнид, которые были здесь позавчера?

Максудов поднял палец, призывая к тишине. Сыщики, затаив дыхание, продолжали слушать разговор бандитов…

Липке лихорадочно соображал. «Жучок», установленный в кабинете Воротникова, принес совершенно неожиданные новости. Петров, в которого зашили алмаз, погиб в автокатастрофе и был опознан как совсем другой человек (удивительно, но тоже по фамилии Петров)! Выходит, Шредер на правильном пути! Если он найдет могилу и раскопает ее, то неминуемо завладеет алмазом. А уж тогда пусть начальство в Берлине решает, как действовать дальше: изъять бриллиант у Шредера здесь, в России, или дать ему контрабандой вывезти камень в Германию, чтобы конфисковать его там без всяких хлопот.

Сейчас резидента больше всего беспокоила невозможность прослушивания Шредера. В ближайшие часы решающие события должны произойти на кладбище, а «жучок», который он вчера так удачно прицепил к его пиджаку, либо молчал, либо хрипел грубыми голосами: «На эти баксы гудеть будем месяц! Подвезло нам с лохом!» – «Как бы он ментам не стукнул». – «А х… с ним. Загребут нас в ментуру, потом все равно отпустят… Давай подставляй стакан… А ты, милка, пока колбаску порежь…». Слушая это, Липке пожимал плечами. Похоже, шредеровский пиджак вместе с «жучком» попал к кому-то другому.

Резидент вышел из своей квартиры, спустился вниз и уселся за руль «Москвича».

Все объяснялось тем, что ночью Шредера основательно обчистили бомжи. Это были те бродяги, которых он застал на могиле. Увидев незнакомого человека, они удивились не меньше немца. Добро бы гулял по кладбищу днем, а то – в полночь! Тут наверняка что-то не так. Один из них проследил за подозрительным прохожим. Выявив место его ночлeга, он вернулся к напарникам, и все вместе они проникли в сарай.

Шредер сделался послушней ягненка, едва увидел над собой занесенный лом. У него конфисковали пиджак, ботинки с носками, часы и, разумеется, всю наличность – около двухсот долларов вместе с бумажником.

Искатель алмаза поблагодарил судьбу за то, что вообще остался жив. Остаток ночи он провел в лесу.

Босой, с исколотыми ногами, он вышел под утро нa станцию. На безлюдной платформе ему встретилась женщина – работница железной дороги. Шредеп представился ей иностранным туристом. Ездил любоваться фресками Загорского монастыря и на обратном пути был ограблен бандитами. Его избили раздели и выбросили из машины. У Шредера был такой вид, что не поверить было невозможно. Смотрительница вынесла ему из будки старые тапочки и позволила позвонить по служебному телефону.

– Фриц, это я! – заговорил он в трубку по-немецки. – Я на станции Ромашково, это рядом с кладбищем. Тут меня ночью ограбили какие-то свиньи. Сняли пиджак, ботинки, деньги вынули… Могила? Вчера не успел осмотреть все кладбище. Но он похоронен здесь, это совершенно точно! Я сам видел запись в конторской книге!.. Что?.. Есть могильщики, я уже пообщался с ними. Это хронические алкоголики. Сами себя не помнят, не то что могилу…

Фриц велел ему ждать. Братва немедленно садится по машинам и едет к нему. Если Петров похоронен там, то могилу они найдут.

– Купите по дороге ботинки, сорок четвертый размер! – взмолился Шредер. – И пару носков!..

– Хорошо – рявкнул главарь, заканчивая разговор.

Прежде чем войти в подъезд, Алексей на всякий случай позвонил в квартиру из автомата. Трубку никто не взял. Потом он прошелся вокруг дома, внимательно разглядывая припаркованные поблизости машины. Ничего подозрительного как будто не было.

Вика не отставала ни на шаг.

– Кто их знает, что на уме у этих бандюг, – пробурчал Петров. – Может, не все погибли в ту ночь. Если кто-то выжил, то могут начать мстить.

– Нам-то за что мстить?

– Найдут за что…

Они поднялись на восьмой этаж. Алексей оста– новился перед дверью своей квартиры. Прислушался. Все было тихо.

– По-моему, никого нет, – сказала Вика. – Тогда не будем терять времени. Я должен успеть к двухчасовому поезду. Возьму костюмы, плащ, кожанку и… пожалуй, оба золотых перстня.

– Но ведь ты покупал их мне! – возмутилась жена.

– В Питере мне надо на что-то жить! – возразил Петров. – Тебе и так останется полно барахла, можешь продавать что хочешь! Давай ключи.

Он отпер дверь, и супруги вошли в квартиру. В прихожей Алексей огляделся. Все вроде бы стояло на своих местах. Но что-то ему не понравилось. В первую минуту он даже не понял, что именно, но это «что-то» заставило его насторожиться.

Вика захлопнула за его спиной дверь и направилась в ванную.

– Ой, Алеша, а тут, по-моему, кто-то… – Она скрылась за углом коридора, и ее голос внезапно перешел в мычание.

Алексей не успел удивиться, как из-за платяного шкафа выскочил здоровенный стриженый молодчик.

– Молчи, падла, – шепнул он, свирепо оскалившись.

Незваный гость ударил Петрова под дых, хотя тот и не думал сопротивляться, а затем нанес удар ребром ладони по шее. Алексей, захрипев, осел на пол. Все поплыло перед его глазами. Стало трудно дышать.

Бандит заломил ему за спину руки и принялся их связывать.

– Не вздумай вякать, если хочешь жив остаться! – угрожающе прошипел он.

Тем временем Вика, визжа, старалась избавиться от насевшего на нее Чурбана. Бандит повалил ее на пол. Она извивалась, норовя оцарапать ему лицо.

Справившись с Алексеем, Сидор поспешил на помощь сообщнику. Вдвоем они уложили женщину лицом на паркет и связали ей за спиной руки. Чурбан затолкал ей в рот тряпку, потом достал из гардероба колготки и обмотал ей голову. Вика с завязанным ртом могла теперь только тихо мычать, беспомощно поводя глазами.

– Так-то лучше будет, – сипло сказал Чурбан, закончив с «упаковыванием» пленницы. – Затащим их в комнату, а то вдруг еще кто войдет.

Бандиты за ноги отволокли Петрова в спальню, подняли и грубо швырнули на кровать. Рядом с ним уложили связанную жену.

– По-моему, это та баба, которую мы ждем, – сказал Сидор.

– Сейчас посмотрим. – Чурбан подошел к тумбочке и достал альбом с фотографиями.

Наблюдавший за ними Алексей не мог не отметить, что бандиты уже успели похозяйничать в его вещах. Все в шкафу и тумбочке было перерыто.

Раскрыв альбом, Чурбан начал рассматривать снимки. Сидор присоединился к нему.

– Ну, она! Вот она, эта баба, на всех снимках! – воскликнул он нетерпеливо. – И мужик этот тоже…

– Погоди-ка… – Чурбан заинтересовался одной из фотографий. Что тут написано на обороте? «Вика и Алексей Петровы, годовщина свадьбы», —прочитал он. – Ну правильно, они и есть! – Чурбан ухмыльнулся, кивнув на пленников. – И он, и она! Оба, голубы, попались! Сидор спросил напрямую:

– Ты, значит, Петров?

– Петров, – тихо подтвердил пленник, почти не разжимая губ.

– Ништяк!

Чурбан подошел к телефону и набрал номер.

– Алло, шеф? – заговорил он в трубку. – Можешь приезжать. Они оба здесь – и она, и он. Вошли в квартиру пятнадцать минут назад. Мы их по-[вязали… Что?.. Нет, точно, это ее муж! Алексей Петров, мы с Сидором фотографии их сейчас смотрели, у них полно фотографий, и почти на всех – этот мужик, там даже надпись есть на одной… – Бандит на минуту замолчал, слушая голос в трубке. – Не знаю, откуда он взялся, но это он! Живехонький!.. Лады, шеф, будем ждать!

Чурбан положил трубку и обернулся к Сидору.

– Кащей сказал, что подвалит через полчаса. Ты знаешь, штука какая? Этот хмырь, – он кивнул на Алексея, – еще в начала месяца в машине разбился. Насмерть. А он живой!

Воротников выключил приемник и посмотрел на часы.

– Кащей приедет туда через тридцать минут. Мы должны успеть раньше. Двигаем, быстро!

Оба сыщика выбежали из офиса и вскочили в j припаркованный поблизости синий «Ауди».

Сидор уставился на Петрова.

– Насмерть разбился? – протянул он удивленнo. – Что-то непохоже.

– Я отдам вам деньги, – прошелестел Алексей пересохшими губами. – Все, что я должен «Медине», я отдам… А в смерти Бульдозера я не виноват клянусь…

– Чего он там мелет? – поморщился Чурбан. – Какой еще бульдозер?

– Он вроде кому-то деньги должен, – сказал Сидор.

После удара по шее мысли в голове Алексея шевелились с трудом. В первую минуту, увидев стриженых молодчиков, он был уверен, что это недобитые бойцы Бульдозера. Они его выследили и теперь собираются свести с ним счеты за своего босса. Но поведение бандитов сбило его с толку. Похоже, это не те. Тогда кто же? В конце концов он решил, что в данной ситуации ему, наверное, лучше всего помалкивать.

– Должен – значит, отдаст! – Чурбан с зловещей ухмылкой приблизился к пленнику.

Рука бандита устремилась к животу Петрова. Тот импульсивно напрягся. Но вместо того, чтобы ударить, Чурбан принялся щупать…

–Ты расслабь пузо, расслабь, не напрягайся… – прохрипел верзила.

– Мужики, вам чего? – пробормотал Алексей. – Берите все, клянусь, в ментуру я не накапаю!