Текст книги "Гармана"

Автор книги: Игорь Смирнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

9. ГОСПОДИН БОН СУНИ

Лоэр стоял по грудь в холодной вонючей воде воде. Он потерял счет времени – будто целая вечность прошла с той минуты, как он прыгнул в сюда. Не раз ему казалось, что в тело впиваются пиявки, что крохотные чесунки облепляют ноги и кусают, кусают, словно несметный рой комаров. Но затем он с удивлением понял: все это ему только почудилось. Как ни странно, в яме не оказалось ни чесунков, ни пиявок. Может быть чья-то рука бросила в колодец отраву, чтобы погубить их? Или просто кто-то забыл исполнить приказание Кло Зура?

Времени было достаточно, чтобы обдумать план избавления. Впрочем, не одного избавления: мешало бы еще выполнить требования закона, дающего право карать измену каждому честному гарману.

Освободить руки нет возможности, это ясно. Значит, лучше всего воспользоваться последней фразой Кло Зура. Только не теперь – поближе к полуночи, когда наверху все утихомирятся…

Иногда в жерло колодца врывался металлический скрип отворяемой двери, и в светлом квадрате над головой Лоэра появлялся то один, то другой стражник.

Чтобы не чувствовать тяжести будто застывшего времени, Лоэр пробовал отвлечься. В памяти всплывали дни ранней юности: небольшой дом в Сурте, сад, обрызганный разноцветьем роз, и затененная плющом ротонда, в которой в свободное время собирались верные друзья Лоэра – названный брат Гар, Гел Никор и Мар Орант, средний сын сановника Бефа Оранта. Все, кроме Никора, постигали тайны наук.

Мог бы учиться и Никор, но, рано оставшись без родителей, он посвятил себя войску и вот-вот должен был получить плащ с черной каймой. Он так немного говорил о своем легионе, что быстро заразил этим Лоэра, и тот после окончания школы попросил разрешение у отца вступить в суртский легион. К тому времени Гел Никор получил долгожданный плащ, а за смелость, находчивость и особое чутье в военном деле на него скоро надели плащ с зеленой каймой – знак отличия командира сотни.

Гара военная служба не прельщала, хотя для общего развития он больше года изучал ратные науки, а после этого избрал труд зодчего и ваятеля.

Одного Мара ничто не привлекало. Одно время у него возникало желание последовать за Лоэром и Никором, но желание это быстро угасло. Видимо, потому, что друзей он видел часто, общался с ними, и это его вполне устраивало. Лоэр оказался прирожденным солдатом. Ему не исполнилось и восемнадцати, когда в числе лучших легионеров он был назначен для сопровождения гарманских послов к индам. А когда вернулся… Да, да: на третий день встретил Ледию. На мерцающем фоне Тенистого залива он увидел тонкую фигурку юной эрсины, потом ее глаза, тревожные и влажные, улыбку, подобную утренней заре. Через неделю он говорил ей: «Ты стройнее тополя, моя Ледия. В тебе чистота горного родника и тепло южных стран. Твои губы подобны сладкому вину, они нежны, как у младенца… Ты живешь в моем сердце, Ледия, и я хочу жить в твоем».

Она ответила ему трепетным шепотом, доверчиво прижавшись щекой к его груди: «Ты давно… ты уже очень давно живешь в моем сердце, Рит…» Она, наверно, была ясновидящей, иначе чем можно объяснить ее сбывшиеся пророчества: изгнание примэрата Ариса Юркона и свою смерть?

А в Сурте тогда было спокойно, ничто не предвещало роковых перемен. Лоэр в те дни уезжал к отцу в деревню и там только узнал о беде: новым примэратом стал торговец Мас Хурт, а главным гнофором – Беф Орант, недавний сановник Ариса Юркона. Лоэр с отцом тотчас вернулся в столицу, однако изменить что-либо было уже невозможно. Весь город заполнили красные плащи светоносцев, казалось, они собрались здесь со всех окраин Гарманы. Гел Никор и многие военачальники легиона были арестованы. Гара Эрганта и Мара также не оказалось дома. Не было дома и Ледии. О ее смерти Лоэр узнал уже под вечер, и это известие потрясло его. Он брел по улицам города, как в тумане. Но вот из густой синевы кустов вышел человек в длинном дорожном плаще и, горестно вздохнув, обнял его.

– Я плачу вместе с тобой, любезный Рит…

Лоэр смотрел на человека, не видя его. Поняв наконец, кто перед ним, он застонал:

– Нет ее больше, Гар!

– Крепись, брат. Такие ли еще испытания выпадут на нашу долю!

Гар уходил из Сурта. Уходил бороться. Лоэр не мог последовать за ним: он был солдатом.

– Помни наш пароль, Рит: «Права сильных утверждаются оружием!» – сказал Эргант. – Он тебе может пригодиться в дальнейшем. А теперь – прощай, мы, наверно, долго не увидимся. Береги отца.

Потом Лоэр медленно брел по узкой неровной дорожке. С обеих сторон ее обступали слабо белеющие башенки. Он остановился в самом конце дорожки перед каменной плитой и при тусклом мерцании далекого факела с трудом прочитал высеченную на камне надпись: «Ледия, единственная дочь Бира Кирона…»

Утром Лоэра вызвал новый примэрат и приказал немедленно отправляться в Эрусту с важным поручением, но не на летающей лодке, а на однопарусном, тихоходном корабле, который – совершенно ясно – мог стать легкой добычей пиратов.

Рут Линар Эргант пришел проводить сына и уже на молу перед самым отходом корабля рассказал Лоэру то, что не решался открыть до сих пор. Оказалось, Лоэр родился не в Сурте, а на острове Нерас. Его матерью была примэрона (предводительница амазонок) Нефрида, которой почти три года удавалось как-то скрывать рождение сына: закон амазонок запрещал оставлять на острове мальчиков старше одного года. Когда обман раскрылся, строгие воительницы изгнали свою любимицу с острова, предоставив только лодку с парусом и ничего больше. Однако дочь примэроны оставили у себя…

Нефрида могла бы благополучно добраться до Хвоста Скорпиона, но неподалеку от берега на лодку напала морское чудовище. Защищая малолетнего Лоэра, амазонка получила смертельные раны и ожоги. Рут Линар Эргант в ту пору плыл на корабле с мыса Гоя в Квин и подобрал их. Нефрида умерла у него на руках… В очередной раз донесся сверху скрип отворившейся двери и осторожный голос стражника:

– Жив еще?

Мысли прервались. Потом постепенно, постепенно прояснились снова и вернулись все к тому же прошлому. Лоэру было известно, что Нефрида была прекрасной, заботливой матерью. Она, как говорили, могла бы стать и хорошей женой рано овдовевшему Линару Эрганту, если бы не жестокие законы амазонок. Давно ее нет. Осталась на Нерасе сестра. Но знает ли она о Лоэре, думает ли о нем? Отец признался Лоэру, как в одном из дальних походов (двадцать лет назад он был сотником) встретил отряд амазонок во главе с примэроной Нефридой. Она сама выбрала и привела в свой шатер Линара Эрганта. А у него к тому времени уже был пятилетний сын Гар, не по годам развитый, но болезненный и слабый…

Прощание было тягостным, как будто отец с сыном чувствовали, что никогда больше не увидятся. Последние слова – о тяжких испытаниях для Страны, о независимости, о необходимости бороться…

На борту корабля Лоэра долго не оставляли мысли о родителях. Потом он думал о Ледии и никак не мог понять, почему все так произошло. Ведь Гел Никор и Мар Орант обещали оберегать ее, пока Лоэра не было в Сурте. Гела он не винил: эрина Алия Никор сообщила ему о аресте мужа, а вот Мар… Не слишком ли ему доверяли друзья? Может быть, кровь Орантов оказалась сильнее долга? И все же, как бы ни негодовал Лоэр, полной уверенности в предательстве Мара у него не было…

Снова донесся звук открывшейся двери. В колодец заглянул стражник:

– Как дела, эрат?

– Терпимо. Ты бы меня вытащил отсюда, приятель, – попросил Лоэр, – хоть ненадолго!

– А если проном?.. Не-е!

– Так что – проном? Он же сказал: сидеть мне тут, пока не захочу говорить с ним. А я как раз захотел.

– Не-е! А вдруг сам нагрянет!

– Вот и скажем, что я не выдержал, прошу о пощаде.

Стражник исчез. По-видимому, он ходил советоваться, потому что вскоре показались две головы в блестящих шлемах.

– Мы вытащим, Вас, эрат, пока нет начальника, – сказал другой стражник, – только как вернется…

Веревка натянулась струной и Лоэр почувствовал, что начинает медленно, рывками подниматься к светлому окну. Дюжие стражники подхватили его и поставили на холодные плиты пола.

– Ступай-ка, погляди там, – сказал один солдат другому. Внезапно скрипнула дверь и в сопровождении начальника стражи вошел Кло Зур.

– Эт-то что? Измена?!

– Не тревожьтесь, эрат, – вступился за стражников, которые остолбенели при виде пронома, просто я не выдержал и попросил разговора с вами.

– Та-ак. – Взгляд Кло Зура метнулся на солдат, на начальника стражи и затем остановился на Лоэре

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ГАРМАНА
КВИН И ОКРЕСТНОСТИ

1. ГЕЛ НИКОР

Квинский регионом (глава области) Арут был красив, высок ростом и умел располагать людей доброжелательной улыбкой и участием. Он любил свой огромный, сверкающий золотом зал, который величием и размерами подавлял посетителей, путал их мысли, и потому люди теряли способность настаивать и доводить свои просьбы до желаемого результата.

Гел Никор, начальник отряда суртского легиона, пришел сюда уже четвертый раз.

– Предвижу, – сказал Арут, подводя его к столу и усаживая в кресло, – что вы явились ко мне с тем же?

Никор скромно кивнул:

– Да, высокий эрат.

– Должен огорчить: примэрат запретил оставлять вас в моем легионе. Он требует вашего возвращения в Сурт и как можно скорее. Думаю, это связано с наступлением тяжких испытаний для Гарманы. И, поверьте, Никор, какой смысл ему избавляться от вас теперь, когда он целых пять лет терпел вас возле себя? Окажись еще живы ваши друзья – Лоэр и Гар Эргант, – тут он, возможно, подумал бы. К тому же, как я слышал, от беды вас оберегают гнофоры, не так ли?

Никор на мгновение закрыл глаза. Все его планы, все надежды рухнули, и, видимо, больше рассчитывать не на что.

– Значит, вы не можете… – прошептал он.

– К сожалению. Ведь регионом подчиняется примэрату и Народному Собранию… Впрочем, Народное Собрание теперь – так… Помыкают им и примэрат и суперат. – Арут приподнял с подлокотников руки. – Ну, подумайте сами, эрат, стоит ли нам обоим выплескивать воду против ветра? Мне это может стоить места, а вам – головы. Да и зачем? С наступлением смутного времени вам надлежит быть именно в столице. И потом – красавица жена… Когда я был в Сурте на празднике Объединения Племен, я видел, как на нее поглядывали мужчины, особенно Беф Орант.

– Жена могла бы приехать сюда…

– В общем, послушайтесь доброго совета, Никор: не оставайтесь здесь.

– Когда мне возвращаться?

– Сожалею, но не могу даже доставить вас на летающей лодке до Борона. Та, на которой вы прилетели, требует ремонта, а другой нет. Может быть, удастся договориться со служителями неба? Во всяком случае, я пришлю за вами человека. А теперь…

Регионом поднялся. Никор тоже. В тот же момент в зал вошел молодой гнофор, мастер по дальновидению и сказал:

– Высокий эрат, вас приглашает Мас Хурт.

– Так. – Арут сосредоточенно, мельком взглянул на Никора. – Подождите здесь, может быть, вы еще понадобитесь.

Он скользнул в потайную дверь вслед за гнофором с такой поспешностью, что не успел как следует прикрыть ее. Никор хотел снова сесть, но внезапная мысль будто подтолкнула его к незакрытой двери: «Бедный Лоэр, конечно, не упустил бы случая подслушать беседу примэрата с региономом!» С замиранием сердца он вплотную приблизился к двери и заглянул в узкую щель. Гнофор был занят возле установки, Арут стоял неподвижно. До Никора донеслись его слова:

– У нас уже есть план, примэрат. Отрока доставит в Сурт Гел Никор. Пользуясь положением начальника отряда легионеров, он все равно рано или поздно приведет его во дворец…

– Не рано или поздно, Арут, а как можно скорее! – послышался отрывистый, недовольный голос Маса Хурта. – Посланец богов должен быть в столице не позднее, чем через двенадцать дней!

– Но у меня нет лодки, примэрат!

– Знаю. Беф Орант обещал помочь: их обоих доставят в Сурт гнофоры… Теперь слушайте внимательно, Арут: мне стало известно, что Никору поручена тайная встреча с Синим Пустынником.

– Вы… не ошиблись, примэрат?

– Соглядатаи суперата никогда не ошибаются, Арут! Следите за ним и немедленно принимайте меры, как условились. А теперь приведите его сюда… и оставьте нас.

Никора бросило в жар. Не помня себя он бросился к столу и не сразу сообразил сесть в кресло. Когда вошел регионом, он уже успел придти в себя. Арут любезно взял его за локоть и доверительно, подняв указательный палец, прошептал:

– Вас приглашает сам примэрат!

Никор с трепетом перешагнул порог небольшой, слабо освещенной комнаты без окон, с белыми стенами, с шершавым черным полом. В центре на подставке стоял большой черный шар, который то мерцал, то светился изнутри неровным зеленоватым светом, потом свет вдруг померк, сгустился в темную бархатистую мглу, и на ее фоне возникло изображение Маса Хурта. Никор увидел знакомую подергивающуюся щеку, бегающие беспокойные глаза, в которых жила постоянная тревога за свою жизнь, и бледные нервные руки с тонкими пальцами. Примэрат подождал, пока молодой гнофор прикрывал непослушную дверь. Глядя на Никора сказал:

– Мне известно, что где-то под Квином, а может быть и в самом Квине, объявился Синий Пустынник. Слушайте, Никор: если вам удастся увидеть его, немедленно дайте знать тому мастеру дальновидения, который находится сейчас с вами. (Никор взглянул на мастера – тот кивнул). И не бойтесь Синего Пустынника – никакой он не злой дух, – просто человек. Только непримиримый и опасный враг Страны! Вы поняли меня, Никор?

– Понял, великий примэрат.

– В вашем распоряжении три дня. Если вам повезет и если вы сообщите мастеру дальновидения о местонахождении Синего Пустынника, я в тот же день назначу вас тысячником моего легиона… Впрочем, при желании можете стать и тысячником светоносцев – суперат Орант тоже хотел бы иметь вас в своем войске.

– Спасибо, великий примэрат, – стараясь казаться бодрым, – ответил Никор. – Для меня это большая честь… Но если я не найду его?

– Что же делать? Его могут найти другие – тогда вам просто не повезет, только и всего. Но связь с этим молодым мастером держите – это требование суперата Оранта. И мое.

Когда шар перестал светиться, молодой гнофор протянул Никору небольшой жетон.

– По этому знаку, эрат, вас пропустят ко мне в любое время. Живу я здесь – комната рядом, вход с обратной стороны дворца. И помните: в ваших интересах найти Синего Пустынника.

Никор покинул здание, чувствуя дрожь в ногах и крайнюю усталость. А провожавший его до коридора мастер дальновидения отворил одну из многочисленных дверей и спросил того, кто находился за нею:

– Хорошо запомнил этого человека?

– Да, добрый эрат, – отозвался робкий мальчишеский голос.

– Вот с ним ты и полетишь в Сурт. А встречу с ним я постараюсь подготовить тебе сегодня же.

2. ЗАГАДОЧНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ

Гел Никор вышел на широкую террасу, обнесенную белой балюстрадой, и остановился возле беседки. Дворец стоял на высоком холме, в хорошую погоду с террасы был виден не только город, но и окрестности. Впрочем, молодого начальника отряда не прельщало любование прямыми улицами и многочисленными садами: ему надо было придти в себя после «высоких» разговоров и хоть немного обдумать свое положение. За ним, наверно, уже приглядывают люди суперата. Может быть, лучше забраться в какой-нибудь сад или трактир?

Пожалуй…

Не выходило из головы упоминание о Синем Пустыннике. Неужели Мас Хурт в самом деле уверен в его, Никора, связи с противниками режима? Это несправедливо. Последние пять лет Никор не знал ничего кроме добросовестной службы и любимой жены Алии. И вдруг – Синий Пустынник! Да он его никогда не знал и знать не желает! Больше того: он страшится его, как и все нормальные люди, которые хоть что-то слышали об этом призраке, способном появляться одновременно в разных концах Страны!.. Нет уж, подальше от него, не надо никаких званий тысячника! Жил себе тихо, спокойно, так нет же, надо было такому случиться!.. Неприятности начались, видимо, еще с Сурта: дернула его темная сила уступить товарищу по легиону – передать на словах одному квинскому горожанину странное послание, видно, не совсем безобидное, потому как сообщить его можно было лишь тому, кто покажет чашу с большой, летящей над пальмами лодкой… Да разве раньше он позволил бы согласиться с тем, что ему не ясно или в чем он сомневается?

Боги! Какие времена!

Что-то опасное, жуткое с каждым днем все настойчивее входит в жизнь гарманов. И в его жизнь тоже. Наверно, это и есть начало тяжких испытаний, о которых в последнее время болтают на дорогах Страны? Все кругом стало будто в мареве, все словно в напряженном ожидании беды… Никор медленно вышагивал вдоль балюстрады. Сейчас его тревожили совершенно непонятные намерения примэрата. Почему он говорил Аруту одно, а ему, Никору другое? И почему велел держать связь с гнофором, а не с региономом? Неужели Мас Хурт в самом деле ничего теперь не значит как глава государства и выполняет лишь распоряжения суперата? Никор спустился вниз по лестнице и прошел мимо суровых стражников через ворота.

Пока ясно одно: до тех пор, пока он находится в Квине, за ним будут неустанно следить соглядатаи регионома или суперата. А может быть, и те и другие сразу. Надо быть настороже и – помогут боги! – не впутываться ни в какие сомнительные дела! Да и стоит ли идти к квинскому горожанину, эрату Гуру? Вдруг проследят за ним, а там какой-нибудь недруг примэрата – и прощай тогда все!.. Эх, толкнула же его злая сила уступить просьбе! Как теперь быть? И идти опасно, и не выполнить обещание стыдно…

Внезапно Никор остановился и обомлел. Он увидел человека, который встретился ему сегодня дважды, пока он добирался до дворца регионома. Это был старик-нищий со шрамами от зажившей проказы на лице и с сонными водянистыми глазами. Чтобы не выдать себя, Никор наклонился и сделал вид, что поправляет на голени серебристые змейки шнурков. Проходя мимо скамьи, на которой сидел старик, он неожиданно услышал негромкий глуховатый голос:

– Не ходите в дом эрата Гура – за ним следят!

По спине Никора прокатилась волна озноба, но он, не задерживаясь пошел дальше по аллее – все быстрее и быстрее.

Наверно старик не шпион. И не нищий – слишком уж чисто говорит. Так кто же он? Во всяком случае недруг не стал бы предостерегать. И все же надо быть подальше от таких встреч: Никор никого не трогает, никому ничего не должен, и пусть оставят его в покое!

Пройдя сад, он вышел на улицу, потом свернул в другую – узкую и грязную, и зашел в харчевню. Посетителей было немного, в основном эрины и эрсины в ярких платьях и туниках. В углах светлого зала стояли высокие светильники на потускневших бронзовых треногах; хозяин, добродушный, постоянно улыбающийся толстяк в засаленной одежде предлагал начинки из сыра, трюфели, очищенную от костей рыбу, жареную дичь, устриц, тыкву и приготовленные особым способом яйца.

Еще совсем недавно, когда Никор прилетал в Квин, здесь было чисто, и хозяин являл собой образец опрятности, все у него было начищено до блеска… Так неужели эта вот грязь, эта неряшливость – начало смутного времени? Никор ел без аппетита. Пестрые события последнего дня не выходили из головы. Досаднее всего было то, что не предвиделось никакого выхода. Впрочем, один был: махнуть на все рукой и запереться в своей комнате на постоялом дворе до самого отлета в Сурт. Но сможет ли он так? Нет, надо все как следует обдумать… Как следует обдумать. Не притронувшись ни к дичи, ни к фруктам, Никор вышел на улицу и неторопливо направился на постоялый двор. Там, в четырех стенах, проще решать трудные вопросы. По площади к храму двигалась небольшая группа горожан. Они вели с собой быков и баранов, несли в руках сушеные плоды, цесарок и копченую скумбрию – храмы принимали все.

Никор невольно задержал взгляд на этих людях. Их немного среди гарманов, хотя гнофоры в последние два-три года могли похвастаться постепенным увеличением числа прихожан. Может быть, к ним скоро присоединится и он, Никор?.. Давно ли он был равнодушен к служителям неба, а вот… случилось же так, что пришлось покориться, склонить перед ними голову… Да и ведь кто знает, может быть, именно гнофоры спасут Страну от кошмаров надвинувшегося смутного времени? Не зря же теперь вся сила у них. У них, а не у примэрата и не у его сторонников. И не зря, видно, Мас Хурт сдался, уступил этой силе, добивавшейся главенствующего положения целых сто лет. Уж он-то знает, с какой стороны дует теплый ветер!..

Вернувшись в свою комнату на постоялом дворе, Никор, не раздеваясь, растянулся на ложе и постарался привести мысли в порядок.

Конечно, к эрату Гуру он не пойдет – незачем совать шею в петлю. Что ж тогда делать? Ждать, когда горожанин сам придет к нему? А больше тут ничего не придумаешь без риска для себя… Бедный Лоэр постоянно говорил, что безвыходных положений не бывает. Наверно, они все-таки бывают. Вот как бы Лоэр поступил на его месте? Впрочем, стоит ли равняться на него… Друг был отважен и находчив. И удачлив. А он, Никор? И он когда-то был таким, но время, обстоятельства… Ах, что происходит, что происходит!..

Нужные мысли не шли. Постоянно наплывали посторонние, отвлекающие, и не было им конца, и невозможно было отогнать их.

Внезапно в коридоре послышался знакомый голос, заставивший Никора вздрогнуть:

– Ради богов, подайте что-нибудь несчастному калеке!

Донеслись звуки хлопающих дверей, жалкие слова благодарности. Наконец, растворилась дверь Никора.

– Ради богов, будьте милосердны, добрый эрат…

Старик скользнул в комнату и быстро просеменил в дальний угол. Никор встал и растерянно смотрел то на старика, то на дверь.

– Не бойтесь, – сказал незнакомец, – никто не видел, что я вошел сюда. А я к вам по делу. Мое имя Рам, эрат.

Никор наконец стряхнул оцепенение:

– Оставьте меня в покое!

– Тсс! Не кричите, могут услышать!

Никор беспомощно опустился на ложе.

– Что вам от меня надо? – отрешенно спросил он.

Старый Рам присел на край стула и подался вперед.

– К эрату Гуру идти опасно, поэтому вам следует явиться туда, куда я скажу.

– Я никуда не пойду! – отчаянно заявил Никор. – Давайте ваш пароль, и я скажу вам, что просили меня передать!

Рам укоризненно покачал головой. Его улыбка из-за шрамов была жуткой.

– Пославший меня человек просил вас придти к нему. Это не опасно. Боги! – Никор сдавил виски ладонями. – Что это за человек? Чего он хочет? Почему прячется? Значит, он против нынешней власти? Зачем новые жертвы, если борьба закончена, если примэрат уступил правление Страной суперату?

– Э, нет. Борьба продолжается. В Стране много людей, не согласных с нынешними верховодами, и они не отдадут народ суперату, который намеревается уничтожить всех неверующих, чтобы расчистить место и провозгласить себя потомком главного бога! Мас Хурт давно уже не примэрат – одно название – и давно уже не решает государственные вопросы совместно с Народным Собранием, как это было прежде. Да и Народное Собрание нынче попряталось по углам, опасаясь гнева суперата. Некоторые региономы уже перестали подчиняться главе государства и признали власть Бефа Оранта… Видите, что творится в Стране. А порядок могут навести лишь те люди, которые уже начали борьбу и против Маса Хурта и против суперата – за восстановление пути Ремольта!.. Но простите, эрат, у меня мало времени. Так вы согласны идти, куда я скажу?

– Я прошу, чтобы вы принесли с собой пароль, – повторил Никор.

– Эх, эрат, эрат. Что с вами произошло? А ведь, говорят, раньше вы были смелее.

Никор вскочил с места и отошел в другой угол комнаты:

– Что вам за дело, каким я был раньше?

Он принялся ходить по скрипучим половицам, обхватив ладонями плечи.

– Вы можете поручиться, что мне не будет угрожать опасность? – спросил он не совсем уверенно.

– Конечно.

– Хорошо.

Трудно далось Никору это слово. Лицо его блестело от пота, щеки побледнели от нервного напряжения. Старый Рам попросил:

– Поклянитесь, эрат, что никому не скажете о нашей беседе и явитесь в указанное место без провожатого.

– Клянусь.

– Не так, эрат. Поклянитесь, как это делают в особо ответственных делах.

Никор отер со лба пот, неторопливо извлек из ножен меч и упер его острие в пол.

– Клянусь чистыми светильниками, разрывающими мрак ночи, клянусь звездами и вулканами и всем, что горит! Клянусь жаждой пустыни и влагой великого моря! Клянусь любовью живущих друзей и прахом мертвых!

– Ладно, эрат. – Рам встал и поклонился мечу Никора. – Завтра, как взойдет солнце, поезжайте не спеша по дороге на Горуэлу. Сразу за третьим мостом свернете влево, – в чащу, там будет ждать наш человек. Вы все поняли? Да сопутствует вам удача, эрат!

Старик отворил дверь и, пятясь, стал отвешивать мелкие поклоны:

– Да не оставят боги вас милостью своей за вашу доброту, эрат! Да будет вам легко жить на свете!..

Оставшись один, Никор постоял у окна и снова бросился в постель… Что теперь будет? Не обманул ли старик, обещавший полную безопасность? А если узнают гнофоры?.. Этого еще не хватало!

Никор резко поднялся и стал расхаживать по комнате – он не мог найти себе места, не мог успокоиться. Да, теперь он не тот. Давно не тот. А раньше… раньше все было иначе. Тогда, пять лет назад, он был храбр и честен и перед собой и перед людьми. Видимо, эти качества и сблизили его с Лоэром и Гаром Эргантом. Он относился к друзьям с открытой душой, но, как и они, был к ним более требовательным, чем к другим… Да, тогда было все иначе. А после Ариса Юркона дела его пошли как нельзя хуже. Без друзей он почувствовал себя одиноким и беспомощным. Тогда-то все и началось – настороженно-враждебное отношение Маса Хурта, новые порядки, исчезновение сторонников первых примэратов… Его, занимавшего видное положение в Сурте и хорошо известного почти каждому горожанину, все больше стали одолевать гнофоры. Ласками и угрозами они дали понять, что если он хочет выжить, должен принять их сторону. Долго боролся с собой Никор. Долго. Но в какой-то момент надломился его уставший дух, и он сдался. В этом он до сих пор боялся признаться даже себе…